Хрустальный феникс (гет)

Here and now with all dreams realized

No-one else can heal my wounds

Poets of the fall — Heal my wounds.

Сердце в груди билось с бешеной скоростью, что даже дышать стало значительно тяжелее. Как же Гермиона боялась, идя по темному коридору и вздрагивая от каждого лишнего звука, пусть это было даже поскрипывание половиц под ее ногами. Глаза широко раскрыты, сейчас она невероятно рискует. Чем? Жизнью. В самом примитивном смысле этого слова. Ведь если ее кто-то заметит, ей может не поздоровиться. А если она встретит Беллатрису, то непременно попадет в ту комнату, воспоминания о которой заставляли содрогнуться даже внутренности. Конечно, она была гриффиндоркой и должна быть смелой… Но сейчас она уже тысячу раз пожалела о своем плане, осуществиться которому было по-видимости не суждено. Сколько она уже бродила по коридорам Малфой-мэнора и не могла найти выход? Да, как глупо это не звучало, но она заблудилась в болоте Малфоев. Кошмар, она ведь даже в замке ни разу не ухитрилась заблудиться! А что, это все тупая девчонка Гринграсс, так не вовремя решившая выползти из своей комнаты. И вид у нее, надо сказать, был впечатляющий. Явно успела получить какие-то плохие новости. Но у Грейнджер сейчас были проблемы поважнее гнусной слизеринки. Как же найти выход?

Свернув за очередной поворот, Гермиона раздраженно топнула. Этот дом что, размером как Хогвартс? Или построен в виде лабиринта? В отчаянии ударив кулаком по стене, девушка ушиблась и застонала, прислонившись плечом к стене и сползая по ней на пол. Палочка выпала из руки, и Герм опустила голову, не зная что уже и делать остается. Вернуться в комнату Малфоя? А как же план? Она ведь должна узнать с кем хочет встретиться блондин. Только вот выхода у нее похоже все равно не было. Ни назад, ни вперед. Потому что дорогу обратно она уже давно забыла, а вперед и не знала. Как Малфою удалось так быстро исчезнуть из ее взгляда? Но спасение пришло само собой. Девушка увидела окно за углом и поднявшись на ноги, взяла палочку и подошла к нему. Отодвинув шторку, она поняла, что находится уже на первом этаже, так как увидела она узкую веранду-проход. А там мужскую фигуру. Не сложно было догадаться, что это был Драко Малфой собственной персоной. Может это и удивительно, но сейчас девушка была готова броситься к парню и повиснуть у него на шее, как у спасителя. Совершенно не думая, что делает, она взобралась на подоконник и открыла створку окна. Малфой видимо услышав шорох позади, обернулся и изумленно наблюдал за действиями девушки. А она тем временем выпрыгнула из окна и облегченно вздохнула, но встретив взгляд юноши, поняла, что сделала мягко говоря что-то не так.

— Облажалась, да? — спросила она у парня, замерев на месте.

Малфой усмехнулся и покачал головой, отвернувшись и оперевшись о перилла. Казалось, он вовсе и не удивился присутствию здесь гриффиндорки. Слегка нахмурив брови, девушка медленно подошла к нему и остановилась на небольшом расстоянии. Челка скрывала его глаза, весь вид какой-то… Непривычный. А меж губ зажата сигара. Явно дорогая и волшебная. Гермиона видела такую у кого-то из работников Министерства, похоже, такие сигары никогда не кончались.

— Малфой, ты куришь? — спросила она с отвращением в голосе.

— Временами. — коротко ответил он, даже не посмотрев в сторону девушки. Тогда она попробовала еще раз.

— Ты не очень удивился, когда увидел меня.

Он пожал плечами.

— Было бы чему удивляться. Ты слишком предсказуема, Грейнджер. Как видишь, мы здесь одни. Перед тем, как зайти в ванную, я обнаружил отсутствие письма на столе. У меня логика развита лучше, чем у тебя, уж явно. — все это он говорил каким-то спокойным тоном, даже без издевки. Воспоминания о ванной вогнали Гермиону в легкую краску. Удивительно, что когда Малфой-таки вырвался на свободу, потом он весь день даже не посмотрел на нее и не сказал ни слова. Даже когда гриффиндорка покусилась на его книжный шкаф. Да он вообще большую часть дня отсутствовал. А потом пришел, взял мантию и сказал, что ему нужно уйти. Так это была провокация? Мерлин, ну зачем ты так издеваешься над ней!..

— Видишь, Грейнджер, даже мои друзья заботятся обо мне больше, чем твои о тебе. Забавно, правда? — парень усмехнулся, стряхнув пепел с сигары и сделал новую затяжку.

— Прекрати. Я не хочу говорить на эту тему. — сердито ответила Гермиона, насупившись. Конечно, ведь он бил по самому больному на данный момент! Она прогнивает в логове врага, а друзья до сих пор не пришли на помощь.

Ночь была теплой, а в небе светили звезды и большой лунный диск. Дом Малфоев окружал сад, по крайней мере, ту часть дома, которая была видна сейчас девушке. Деревья, цветы, кусты, а еще небольшое озеро. Гермиона даже сказала бы, что это лужа, а не озеро прячется в деревьях. Тем не менее, оно было. И все это немного напоминало Хогвартс. Наконец-то хоть что-то родное в этом адском местечке, лишенном тепла и уюта. Гермиона редко засиживалась до глубокой ночи, учеба всегда слишком выматывала ее. А здесь она уже и забыла счет времени. Сколько они простояли так в абсолютной тишине не знали даже сами они. Девушка молча разглядывала деревья и ночное небо, размышляя о том, что ее детство на этом и закончилось. Конечно, закончилось оно еще давно, но сейчас окончательно. Нет рядом ни мамы, ни папы… И даже друзей нет. Рядом с ней ее враг.

— А если сейчас кто-то придет сюда? — спросила она тихим голосом, с нежеланием нарушив тишину и посмотрела на парня.

— Не придут. Все заняты своими делами. — Драко как-то горько усмехнулся и выпрямился. — Но если тебя это действительно беспокоит, я могу проводить тебя в комнату.

— Нет, я не хочу в комнату. Я и так столько на улице не была… — произнеся это, Гермиона покрепче ухватилась за перила, будто надеясь тем самым удержаться здесь подольше.

— Ладно. Тогда пошли в сад. Тут нас и правда могут увидеть. А я не хочу неприятностей из-за тебя. Их и так полно. — парень потушил сигару и бросил ее на пол, развернувшись и спрятав руки в карманы джинс, направился к ступенькам. Не долго думая, девушка заспешила вслед за ним, так просто доверившись. Шли они не долго, а направлялись к озеру, что только радовало гриффиндорку. Вскоре парень остановился и сел под дерево, прислонившись к нему спиной и молча устремил взгляд на воду. Грейнджер неловко потопталась и села неподалеку от него, сложив ноги по-турецки и опустила голову так, что пряди волос скрыли ее лицо, в котором от чего-то отразилась тоска. Ей так хотелось сейчас не сидеть на холодной земле, а оказаться дома, в тепле и уюте. Рядом с родителями. Потому что теперь она понимала, что никто не будет любить ее сильнее, чем родители. Друзьям она не нужна. Так друзья ли они? Тогда ей тоже плевать на них с Астрономической башни. Мерлин… Как же она устала… Только сейчас она поняла, как устала за все это время, за все эти годы бесконечной тревоги, страха за людей, которые были ей дороги, за право выжить в обществе, частично отвергающем ее присутствие. Все это в действительности так измотало ее, что хотелось просто сейчас переместиться домой и прижаться к маме. Она так давно этого не делала… Просто хотелось обнять. Она бы заплакала. Долго бы плакала, стараясь со слезами выгнать всю боль и утомленность, что накопилась в ней за столь долгий промежуток времени. Она бы, конечно, ничего не рассказала ей, но мама обязательно поняла бы ее беззвучный крик о помощи. И почему сейчас так сжимается сердце?..

— Грейнджер, — негромко позвал Драко.

Немного вздрогнув, девушка подняла голову и посмотрела на него, осознав, что к глазам поступили слезы и попыталась как можно скорее спрятать их поглубже внутрь. Он не должен видеть ее слабости, если враг видит твою слабость, можешь смело ставить крест на всем своем существовании.

— Ты дрожишь. — меж его бровей пролегла складка. Взгляд непонимающий. Зачем он спросил? И правда, она и не заметила, что вся сжалась от холода…

— Просто немного холодно. — Гермиона поспешно отвела взгляд, судорожно вздохнув.

Парень молча смотрел на нее с минуту, затем снял с себя свитер на молнии, оставшись в рубашке и накинул ее на плечи девушки, вернувшись в изначальное положение и уже не глядя на свою так называемую собеседницу.

— Зачем? Не надо, Малфой, оставь… — попыталась противиться она, снимая его одежду.

— Отстань. Мне просто жарко. — равнодушно бросил в ответ Слизеринец, не удостоив ее взглядом.

Слегка нахмурившись, Герм решила оставить свои сопротивления и только натянула свитер получше на плечи, прячась в нем и наслаждаясь теплом. Теплая мягкая ткань обладала приятнейшим ароматом, мгновенно вскружившим девушке голову, и она прикрыла глаза от наслаждения, притянула к себе колени и положила на них голову. Через несколько минут уже посмотрев на парня, она обратилась к нему:

— Малфой, можно спросить? — глядя на него с несколько секунд, но так и не дождавшись ответа, девушка решила, что это положительный ответ. — Ты говорил о неприятностях… Это из-за меня у тебя неприятности?

— Ты не даешь забыть о том, что ты гриффиндорка, — Малфой усмехнулся, глядя в пустоту перед собой. — почему сразу из-за тебя? Или тебе хочется, чтобы хоть кто-то сделал если не для тебя, то хотя бы из-за тебя?

— Я же просила… — начиная закипать, выпрямилась Гермиона.

— Ладно-ладно. У меня нет желания сегодня с тобой спорить.

— В кои-то веки.

— Не вынуждай меня.

— Ну и прекрасно. Договорились.

— Да. Договорились.

Гермиона повернула голову и обижено надула губы. Какой же он все-таки невыносимый…

— Почему он такой урод? — услышала она голос Малфоя меньше, чем через минуту.

— Кто? — непонимающе переспросила она, подняв голову и посмотрев на парня.

— Поттер. — не дождавшись ответа девушки, он посмотрел на нее и продолжил, глядя ей в глаза спокойным взглядом, без тени на враждебность. — Неужели он не понимает?

— Чего не понимает? — тише спросила Гермиона после небольшой паузы.

— Не глупи, Грейнджер! — раздраженно воскликнул Слизеринец. — Сама посмотри. Сколько у него всего есть. Посмотри. Только он ничего не ценит. Когда-то он поплатится за все, вот увидишь. Попомни мои слова, Грейнджер.

— Что за чепуху ты говоришь! У него же нет родителей! — возмущенно воскликнула Герм. Почему она его защищает? Привычка?..

— Серьезно? У него есть семья. Ты, Уизли. Все семейство Уизли вылизывает его еще с первого курса, разве нет? И у него есть защита, старый дурак любого готов отправить на смерть, если он посмеет прикоснуться к золотому мальчику. А знаешь почему? Потому что иначе его планы будут нарушены. А знаешь почему Уизли вечно крутится рядом? Потому что ему хочется славы, он хочет доказать всем, что его зря пинали в детстве братья, он теперь лучший друг героя. А ты. Тебя просто не любят родители. — совершенно спокойно произнес Малфой, наблюдая смену эмоций на лице Гермионы.

— Ты… Как ты смеешь… Мои родители любят меня и всегда желали только добра! А ты… Ты просто жалок! — задыхаясь прокричала она.

— Ну зачем так… Я ведь не оскорблял тебя, я всего лишь говорю правду. Любят? Знаешь, если бы они тебя любили, то никогда бы не отдали Мерлин знает кому в какую-то волшебную школу. Как часто мама интересовалась твоей личной жизнью? С кем ты дружишь, есть ли у тебя парень, не потеряла ли ее девочка невинность. — увидев, что Гермиона собирается снова высказать, что думает, он поднял указательный палец в воздух, призывая девушку к молчанию.— Позволь мне закончить, я потом с удовольствием послушаю и тебя. Так вот. Ты не нужна им, понимаешь? Вот сейчас. Где они? Им же плевать. Нет, конечно, они понимают, что должны испытывать к тебе какие-то теплые чувства, но они заняты только каждый сам собой. Тебя просто не долюбили, бедная девочка, они забили на тебя. Тебе некому было подарить любовь, а тут такой удачный кадр — Поттер и Уизли. Ведь тебе жаль их обоих, верно? Так почему бы не попробовать сделать вид, что они тебе нужны, они ведь наверняка сделают вид, что и ты нужна им, только получится у них это лучше, чем у родителей, хотя бы потому что твои…кхм… друзья проводят с тобой больше времени. Ты не читаешь нормальных книг только потому, что боишься увидеть там чувства, то, чего так не хватает тебе. А теперь скажи мне, Грейнджер, тебя когда-то любили по-настоящему?

Гермиона все это время, пока подонок говорил свою гнусную, грязную речь, с трудом себя сдерживала. В ней кипела такая невероятная злость, что она готова была сейчас же послать в него какое-нибудь действенное заклинание. А теперь у нее был шанс сказать ему все. Но слов уже просто не было. Были только эмоции, охватившие все сознание. Сжав кулаки, она зарычала и вскочив с земли, набросилась на парня, повалив его на землю. Она никогда не умела драться, потому начала делать первое, что пришло ей в голову, она начала царапать его, при этом визжа что-то от злости и сжимая зубы крепче. Малфой наконец успел поймать ее руки на запястьях и крепко, но не больно сжал, ловко извернувшись и повалив гриффиндорку на спину, нависнув над ней. Он прочел изумление в ее карих глазах. Изумление в перемешку с отчаянием. Да, он попал в точку. Он был прав, как никогда прежде. Ее кулаки разжались, она перестала сопротивляться, а просто смотрела ему в глаза с тем же порывом эмоций. Позволив ей осознать все, Драко слез с нее, но руки не отпустил, а вместо этого притянул ее к себе и прижал к груди.

Гермиона не сопротивлялась, оказавшись в объятиях своего врага. Ей было тепло. Он держал ее крепко, и она знала, что не упадет в пропасть, так и стремившуюся вобрать все ее существо в себя. По щекам девушки побежали слезы. Горячие слезы, она всхлипывала, дрожала, прижималась к нему крепче и прятала лицо у него на груди. А он просто обнимал ее. И не хотелось ни о чем думать. Но он был прав. Он за несколько минут высказал все то, в чем Гермиона боялась признаться себе на протяжении стольких лет жизни. Разве была это жизнь? Это был сплошной обман и не важно, что кого-то. Она обманывала в первую очередь саму себя, а только потом и по этим причинам — всех других. Но как он, ее враг, тот, кого она столько раз ненавидела, смог пробраться в самые глубины ее души, найти то, что она хотела уничтожить? Как? И сейчас, прижимаясь к нему, словно маленький котенок ища в нем защиты от всего мира, причинившего ей боль, поняла, что вот он ее билет в жизнь. Нет. Не так… Билет в Жизнь… Она поняла, что этот человек будет ее надежной защитой, что за его спиной она будет стоять. Но не только чтобы спрятаться самой. А что бы в ответ прикрыть его спину. Что бы никто не посмел нанести ему удар со спины. И если будет нужно, она закроет его и спереди. Она не даст ему упасть. Она все поняла. Слегка отстранившись, Гермиона посмотрела в лицо Малфою. Встретив его взгляд, она долго смотрела ему в глаза, а он… Улыбнулся.

Ночь. Это такое время суток, когда душа обретает свободу. Небо кажется ближе и гораздо более могущественным, чем обычно. А если в небе горят звезды-бриллианты? Не ощутите ли вы трепетного ощущения порхания бабочек в животе, почувствовав на коже нежные прикосновения легкого весеннего ветерка? Не кажется ли вам, что весь мир в эти секунды под вашей властью, что еще секунда, и вы взлетите? Возникает ощущение, что вы не одни, рядом кто-то очень близкий, пусть и далекий. Он обязательно поможет и согреет до такой степени, что все внутри будет сгорать от понимания, что вы нужны. И не нужно физического контакта, все прикосновения одним лишь взглядом. И в такое время вы можете увидеть в так давно знакомых и казалось бы, давно познанных глазах, что-то совершенно новое и необычное. Тогда все ваше представление и сознание перевернется, вы поймете, что все прошлое… Это всего лишь прошлое, а сейчас… Сейчас все будет по-другому. И все равно, что на утро вы забудете все и посмотрите на вещи старым, привычным взглядом. Главное, что в эти мгновения для вас открылась истина. Такая непостижимая прежде, бывшая просто невозможной. В секунды свободы с вас спадают все цепи, и вы понимаете, что мир вращается вовсе не по часовой стрелке, он разлетается танцем бабочек, легких и настоящих, невероятно живых. Неужели ради таких вот моментов счастья не стоит жить? Пусть позднее вы будете тосковать о них и желать вновь погрузиться в то невероятное время, но оно того стоит. Тогда вы поймете, что это не просто существование на земле, это Жизнь. Вы когда-то хотели оборвать ее? Свою собственную жизнь? Эту тонкую никчемную нить, привязывающую вас к земле? Но вы поймете, что нить связывает вас вовсе не с землей. Отключите сознание, приглядитесь, эта серебристая нить уходит далеко в облака над головой. А что за облаками? Возможно, когда-то истина откроется и наступит понимание, но уверены ли вы, что тогда не пожалеете? Действительно ли ваша жизнь была жизнью и было ли это не напрасно? Улыбнетесь ли вы, вспомнив сколько любви подарили другим, сколько раз взлетали выше небес, оставаясь на земле, сколько раз вы держали за руку ребенка, скольким людям вы улыбнулись? А почему же было так сложно подарить частичку жизни другому человеку? Вдруг кто-то, находящийся совсем близко к вам, на кого вы ранее не обращали никакого внимания, в действительности зажимается в углу и тянет к миру руки с просьбой о помощи? Может, ему нужен кусочек жизни? Тогда что останавливает вас подарить ему этот кусочек? Смятение? Но ведь он тоже человек, такой же как вы. И в конце концов, что вы теряете? Боитесь непонимания? Вас можно не понять только в том случае, если вы как и каждый день просто пройдете мимо этого человека, не заметив или же виновато опустив глаза. Может, вы считаете, что не справитесь, не сможете оказать нужной ему помощи? Да ведь это же все отмазки, просто попробуйте, поверьте в свои силы, каждый из нас загоняет себя в рамки, установленные своим сознанием. Не это ли ответ на вопрос — почему люди не летают? Летают, поверьте… Так оглянитесь в ночной тишине, у вас за плечами расправлены крылья…

And there is no why, there is no how, it's like the sky, just one free flow

But you're here right now, and this is your show, so take a bow, cos the show is on right...

Poets of the fall — Heal my wounds.