Саманта Паркер и Общество ведьм (гет)

ОНИ ТАКИЕ ЖЕ, КАК Я И ТЫ

\"Я умерла?\" — была первая мысль, шевельнувшая сознание Саманты Паркер. Естественная способность человека — думать — казалась ей чем-то нереальным. Она почти чувствовала, как мысли растекались по улью её разума, занимая каждая свою соту. Понемногу, толчками, действительность доходила до Саманты, заставляя приоткрыть глаза.

Она находилась в знакомой комнате, такой уютной и уже полюбившейся. Шторы были плотно задернуты, а помещение тускло освещала приглушенная люстра. Телом Сэми чувствовала мягкие простыню и одеяло, головой — подушку.

Девушка узнала свою комнату, но что-то её настораживало в обстановке. Наверное, дело было в большом количестве людей, находящихся в помещении. Саманта попыталась привлечь к себе их внимание, но ни пошевелиться, ни сказать что-либо у нее не вышло. Девушка не могла произвести на свет даже хрип, к тому же чувствовала она себе очень плохо: конечности ломило, горло будто сжали тисками, а по голове ударили наковальней, как в диснеевских мультиках.

Саманте ничего не оставалось, как наблюдать и прислушиваться к происходящему. С первого взгляда казалось, что в комнате находилось более пяти людей. Каждый тихо перешептывался друг с другом, но Сэми никак не могла уловить смысл. Наконец, среди тихого гула голосов она узнала голос бабушки:

— Да как вы вообще могли до такого додуматься? — шипела она в негодовании. — Мне хватило того, что я нашла ее в бессознательном состоянии на пороге собственного дома! А теперь мне приносит ее на руках Ричард, — мокрую, в тине, еле дышащую!

Дама перевела дыхание и продолжила ругать притихших подростков. А Саманта в то время пыталась понять, не о ней ли идет речь, как вдруг наступила неестественная тишина. Девушка почувствовала, как на нее обратились взгляды всех присутствующих. Теперь она могла различить грустную Софию, обнимающую плачущую бабушку, взволнованную Рокси, \"кожаную\" брюнетку с гордо поднятой головой и обширную спину женщины, которая стояла, отвернувшись к окну. Вероятней всего, это была Роуз.

Но на этом знакомые лица заканчивались. В комнате находились еще два парня и девушка, которую Саманта сразу не заметила. Просто она была, если так можно выразиться, ярко выраженной серой мышью. Один из парней стоял совсем близко к Сэми, у подушки, касаясь теплыми пальцами щеки девушки. Она не видела его лица, но чувствовала прикосновение, которое заставляло сердце учащать ритм. Саманта хотела взять его ладонь и отвести от своего лица, иначе была вероятность, что от смущения девушка просто сгорит. Но руки ее не слушались, и Саманте ничего не оставалось, кроме как перевести взгляд на другого парня.

Этого молодого человека она видела хорошо, различала все детали его внешности, что было не к лучшему. Сэми даже начала ругать себя за излишнее внимание к противоположному полу, но как тут можно отвести глаза? Парень был выше среднего роста, но не чересчур высокий, крепкие мускулистые руки были скрещены на груди, а сам молодой человек опирался на противоположную от кровати стену. Он как-то хитро улыбался, но только своими темными, как бездна, глазами, губы же не выдавали улыбки. Его черные, цвета дегтя, волосы падали на лоб. Бледная, почти фарфорового цвета, кожа и длинные, тонкие пальцы на руках. И этот непревзойденный шарм, так и исходящий от парня волнами.

Саманта закашлялась. Наконец-то, первый звук, который она смогла выдать. Похоже, молодые люди её сильно смутили. Бабушка, вытирая слезы аккуратно расшитым платочком, помогла ей приподняться на подушках. Боль неустанно растягивала несчастное тело девушки на части, а в горле будто скреблись когти мартовской кошки.

Понемногу Саманта начала вспоминать, что произошло. Она упала, бухнулась вниз с пирса в океан. Но как? С какой стати ее вдруг потянуло купаться в середине осени? Что-то в этом ее настораживало, беспокоило... Да и слова бабушки, когда она ругала в чем-то провинившихся подростков, что они могли натворить?

Кто-то принес травяной чай, в комнате повисла звенящая тишина, изредка прерываемая присербыванием из кружки. Саманте становилось лучше с каждым глотком. Девушка откинулась на подушки и вздрогнула от голоса Рокси:

— Это всё Роуз! — всхлипнула девушка. — Это всё она перестаралась!

Спина у окна оставалась неподвижной, а София, виновато ёрзая на стуле, возразила:

— Но, Рокси, мы все в этом замешаны. И виноваты не меньше, чем Роуз...

— Кто-нибудь может мне объяснить, кто и в чем виноват, и при чем здесь я? — подала осипший голос Саманта из груды подушек.

— С пирса тебя столкнула Роуз... — виновато прошептала Рокси.

— А идея с записками была общей! — добавила Софи.

— Но осуществляла её Брайтли, имея доступ ко всем шкафчикам и определенную силу слежки и левитации предметов.

Пока Саманта не понимала ничего из сказанного, ну, или не хотела понимать. Сила? Левитация? Что всё это значит?

— Миссис Уилсон была права, — продолжила Софи, — мы в самом начале переборщили, загипнотизировав того спортсмена, чтобы он напал на тебя...

— Здесь уж постарались мы с Габи... — протянула Рокси, кивая на \"кожаную\" девушку.

Сэми сразу вспомнились глаза того мужчины — далекие, затуманенные, будто не от мира сего. Она на секунду зависла и, округлив глаза, уставилась на Софи, ожидая терпеливых объяснений. Но вместо этого на девушку посыпался новый поток информации.

— Я не хотела, но малышку Эмму Стоун заговорила я, — совсем расстроенным голосом сказала София. — Мы тогда жутко поспорили с Габриэлль, я считала это лишним, но... Что случилось, то случилось...

— И всё закончилось тем, что ты чуть не утонула, — завершила Рокси, косо взглянув в сторону спины у окна.

Саманта потупила взгляд, стараясь переварить нахлынувшие сведения. Так, по всему выходит, что она сильно ошибалась, ведь Sly — это никакая не \"кожаная\" брюнетка, именуемая девушками Габриэллью, а Роуз Брайтли собственной персоной! Девушка никак не могла понять, зачем пампушке было это делать?

В памяти недовольно зашевелился комок событий, выраженный в первой записке, найденной в шкафчике. Там говорилось о каком-то \"С\" и об испытаниях, о которых, однако, сложно было забыть.

Значит, милая пампушечка Роуз, на самом деле, зачем-то чуть ее не убила, но в этом участвовала не только она, но...зачем же? Наверное, немой вопрос отобразился на лице Паркер, потому что Рокси сказала:

— Всё для Сообщества...

— Сэми, — подошла к девушке София, виновато касаясь ее волос своей рукой, — мы знаем, кто ты. Мы такие же, как ты. Мы все — ведьмы! Все, кто находится в этой комнате.

Саманта удивленно открыла и тут же закрыла рот и выпучила свои голубые глаза. Может, морская вода так повлияла на нее, что она начала уподобляться рыбе? Хотя, скорее всего, дело было все же в шоке. Кто бы мог подумать, что она не единственная ведьма в Уилмингтоне, не считая бабушки? Тем более Софи, и Рокси, и эта Габриэлль, и даже Роуз. Если верить словам Софии, то эти два парня и \"серая мышка\" тоже ведьмы, если можно парней так называть. Скорее, к ним подойдет ведьмаки. Боже, о чем она только думает? Ведьмы, ведьмаки, заговоры, гипнозы и прочий бред... Как вообще в это можно верить?

Сэми нервно сглотнула, немного успокоившись и кивнув Софи, чтобы та продолжала. Первые минуты шока прошли, и разум требовал всё больше объяснений на всё возрастающие вопросы. Тем не менее, она тоже была ведьмой, и доказательства в этом ей были не нужны.

— Но доказательства в том, что ты ведьма и не состоишь ни в каком ином Сообществе, нужны были нам, — впервые за вечер открыла рот Габриэлль.

Ее красивые губы искривились в подобии улыбки, от которой становилось жутко. Саманта удивленно повернула голову к девушке — не читает ли она мысли?

— Поэтому нам пришлось тебя проверять. На самом деле, я не испытывала такой радости, как Роуз, — встряхнула короткими черно-фиолетовыми волосами Габи. — Она так и тряслась в предвкушении этих \"испытаний\"! — девушка противненько захихикала. — А мне пришлось обращать свое внимание на такую, как ты... фи...

— Она такая же, как и вы, Габриэлль, — строго отдернула девушку миссис Уилсон.

Сэми раскрыла рот, не обращая внимания на последние слова байкерши. Надо же, такая милая с виду Роуз на самом деле... Да, все вещи, если разобраться, имеют оболочку. Просто у кого-то она слишком тонкая, и человека можно \"прочитать\", а у кого-то много масок... Нет, с Габи Саманта тоже ошиблась. Девушка, конечно, с первого взгляда явно питала к Сэми антипатию, но, похоже, она относится так ко всем. Ее легко можно было заподозрить в плохом.

Это был хороший урок для нашей героини: все свои догадки нужно проверять. Читая много книг, среди которых частыми гостями были детективы, Саманта постоянно замечала за главными героями одну важную особенность. Они все в чем-то плохом подозревали тех, кого легче обвинить, а преступником в их жизнях оказывались другие. Те, кто всегда был рядом, но не давал никаких оснований полагать, что они причастны в чем-то плохом.

Но это жизнь, а не книга. Здесь еще сложнее разобраться, кто хороший герой, а кто плохой. И то, что чувствуешь, когда приходит осознание чего-то неприятного, связанное с твоим близким окружением, то, что никогда, ни при каких обстоятельствах не ожидаешь услышать, повергает тебя в шок.

Саманта полными слез глазами посмотрела на спину Роуз. Милая пампушечка в прошлом, а сейчас, оказывается, подлая ведьма медленно повернулась на взгляд. Такая привычная добрая улыбка озарила ее приятное личико, но стоило Сэми взглянуть ей в глаза — мрак. Бездна, которая втягивает, трясина, которая не дает надежды на отступление. В этих зеленых глазах больше не плясали озорные огоньки, светлая лужайка превратилась в болото. Маска пала.

Сэми поджала губы, боясь расплакаться при всех, и отвернулась от насмехающегося лица Роуз. Работница канцелярии Школы Гринфилд уже не скрывала ту, кем являлась. Она нагло уселась на подоконник, свесив свои пухлые ноги, и испытывающим взглядом начала рассматривать Саманту, будто видела ее впервые. Все молча наблюдали за этим, никто не осмеливался сказать и слова, молчание нарушила сама Роуз. Она отвела взгляд от Саманты и фыркнула:

— Мы здесь не просто так собрались. Завтра полнолуние, и мы должны решить, выбираем ли ее в наши ряды. Хочу заметить, — осклабилась Роуз, накручивая на палец русый волос, — она не справилась ни с одним испытанием.

— Ты не права! — разозлилась Рокси. — Вспомни первое испытание. Мы наблюдали с Софи, и ты там была. Не помнишь, как отлетел от нее тот бугай? Лишь от одного прикосновения!

Рыжая цыганочка раскраснелась, подскочила со своего стула и стала обвинительно тыкать пальцем в пухлую ногу Роуз. Та же отнеслась к этому спокойно: лишь почесала за ухом и подняла одну бровь. Однако от этих жестов Рокси резко побледнела и молча села на свое место.

— Второе испытание тоже прошло успешно: на теле Сэми не осталось ни одного ожога от реактива, — отрезала Софи, сверля Роуз умными серыми глазами. — А в третьем она умудрилась не погибнуть, хотя ты не ослабевала свою магию против неё ни на секунду.

— Я ее и не использовала больше! — запротестовала толстушка. — Только столкнула с пирса, а все, что происходило потом — это ее проблемы. Кто виноват, что она не умеет плавать?

— Я умею... — скромно отозвалась Саманта. — Просто океан меня будто не пускал, а только затягивал глубже...

— Вот, я не виновата, — перебила блондинку Роуз.

— Нужно отдать должное Дику: он вовремя появился и спас Саманту. Неизвестно, что могло вообще случиться...

— Я просто оказался в нужное время в нужном месте, Софи, — сказал голос прямо над ухом Саманты.

Девушка вздрогнула. Значит, это и есть Ричард, — тот, кто ее спас. Боже, сердце чуть не выскочило из груди, когда она услышала его голос. Он был таким приятным, одновременно твердым и мягким, звонким и плавным, нежным, но не подлежащим к возражению.

Парень отошел от головы Саманты и сел ей в ноги так, что его можно было всего рассмотреть. В тусклом свете люстры его волосы все равно золотились и переливались, так и хотелось сравнить его с солнышком. При пытливом взгляде Саманты чувствительные губы Ричарда расплылись в улыбке, и в таких же ярко-голубых глазах, как и у нее, заплясали веселые огоньки. Только глаза Сэми были, как бескрайние воды океана в хорошую погоду, — подвижные, с переливами и издающие нежный свет, как отображение лунного диска в волнах. Глаза же Дика были, будто небосвод, — нежными, лучезарными, с легким безе облаков. Они были не такими подвижными, а скорее спокойными и неторопливыми, способными заглянуть в душу так, что никто не заметит, но оставить там глубокий след.

Вообще, лицо Ричарда было до неприличия красивым, как и он сам. Высокие скулы, волевой подбородок, смуглая кожа, редкие веснушки и искренняя улыбка — мечта, а не парень.

Заметив, как Сэми покраснела, вездесущая Роуз расхохоталась:

— И не надейся, влюбленная дурочка! Наш Дик ждет свою единственную, когда она вернется из мира мертвых.

— Заткнись, Брайтли, — перебил ее Ричард. — Знай свое место, темная.

Роуз обиженно фыркнула. Похоже, Дик был единственным, кто мог поставить ее на место. Вот только почему? Ничего не понимая из сказанного толстушкой, Саманта все же решила не ворошить явно неприятную в этом кругу тему, а спросить позже кого-нибудь из девчонок. В комнате повисла неловкая пауза, которую нарушила бабушка:

— Вы, наверное, все голодны, — проворковала она, — я почти закончила ужин, когда вы пришли. Пойду, накрою на стол.

С этими словами она быстро покинула комнату Саманты, оставив подростков наедине.

— Пожалуй, пришло время нам всем представиться Саманте по-настоящему, — произнесла София.

— Это значит, что... — протянула Роуз, поджимая губы.

— Это значит, что завтра в полнолуние Саманта вступит в наши ряды, — закончила Софи, тряхнув волосами, собранными в конский хвост.

— Начну я, — отозвалась притихшая Рокси. — Как ты знаешь, зовут меня Рокси Лавджой, мне шестнадцать лет и учусь я в параллельном с тобой классе. Я имею дар пророчества, гипноза и неплохо разбираюсь в травах и волшебных камнях. Светлая ведьма. Мой камень — горный хрусталь, а цвет моей ауры ты можешь увидеть сама, не так ли?

Саманта испуганно пригляделась к Рокси. Вокруг нее не было никакого свечения, если не считать глаз. Сэми загляделась в изумрудно-зеленое зеркало души цыганки, и чем дольше она смотрела, тем больше зеленое сияние окутывало тело Рокси. Понимание настигло Саманту и она, против своей воли, сама того не ожидая, сказала:

— Твоя аура ярко-зеленая.

— Правильно! — обрадовалась Рокси. — Ты поняла, да? Нужно смотреть своим внутренним зрением.

Сэми ничего не поняла, но утвердительно закивала головой. Каким внутренним зрением? Она просто долго смотрела на сияние, и оно само расползлось, она тут ни при чем...

— Но я все-таки не понимаю, что это значит. Для меня это просто цвет, — опять прозвучал ее голос.

Она даже не сразу поняла, кто говорит и догадалась об этом только тогда, когда ей начала отвечать София:

— Ярко зеленый цвет — это жизненная сила, дружелюбие, позитивный настрой, разумность. Рокси от природы заботлива и добросердечна. Она готова прийти на помощь, умеет сочувствовать и уважает мнение других людей. Рокси сострадательна, отзывчива и, — немного помедлила Софи, подмигивая цыганочке. — Немного сентиментальна.

Рыжая девушка расхохоталась:

— В принципе, ты можешь найти всё про цвета ауры в своей Книге. Ты ее уже читала?

Саманта утвердительно кивнула головой.

— Тогда ориентируйся сама по цвету, — сказала София. — Мы тебя немного потренируем, будешь говорить цвет нашей ауры и читать характер. У тебя получится. Готова?

Сэми не была готова, но снова кивнула. Была не была!

— Значит, быстро сузим наше \"знакомство\", — подмигнула Софи. — Я — София Нельсон, мне шестнадцать и, если ты еще не заметила, учусь с тобой в одном классе...

По комнате прокатился сухой смешок, как шуршание осенних листьев.

— Я специализируюсь на заговорах, отварах и камнях. Светлая ведьма. Мой камень — изумруд. Цвет ауры?

Всё это время, вглядываясь в глаза Софии, Саманта начала различать ровное синее свечение, исходящее от умных серых глаз.

— Синий, — неуверенно ответила Сэми, заставив Рокси обрадовано вскрикнуть.

— А она не так безнадежна, — в своей ленивой манере протянула Габриэлль. — Я-то думала, совсем дрова...

— Хорошо, — улыбнулась Софи. — Думаю, с характером потом разберешься. Габи, давай ты, с тобой она вообще не знакома.

Габриэлль фыркнула:

— Я, вообще-то, первая, с кем она повстречалась.

Все присутствующие удивленно посмотрели на них, но Габи только отмахнулась:

— Долгая история... Значит, меня зовут Габриэлль Уолкер. Мне шестнадцать, учусь в одном классе с этой наглой цыганкой...

Саманта недоверчиво посмотрела на девушку. Шестнадцать? Это она-то шестнадцати лет? Просто нереально, на вид этой байкерше можно дать все восемнадцать. А тем временем Габи продолжала:

— Я наделена даром гипноза...

Сэми вспомнила глаза удава, который готов полакомиться своей мышкой, и понятливо ухмыльнулась.

— ...даром заговора и поджога. Темная ведьма. Мой камень — рубин, а аура...

— Алого цвета! — перебила ее Саманта.

Немного потренировавшись, ей стало легче различать то свечение, которое исходило от каждого человека.

— Да, так и есть, — пожала плечами Габи и тут же потеряла всякий интерес к нашей героине, начав рассматривать занавески за спиной у Роуз.

А та тем временем заговорила:

— Я — Роуз Брайтли. Эксцентричная особа, двадцати одного года отроду, работаю в канцелярии. Спец по гипнозам, заговорам, образованию облав, трясин... Я вообще дрянь! — захихикала ведьмочка. — Темная я, как ни крути, а камень мой — золотисто-желтый хризоберилл, — ведьма покрутила в руках неизвестно откуда взявшийся небольшой камушек слякотно-желтого цвета опавшей листвы.

— У тебя грязно-зеленая, мутная аура... — поморщилась Саманта.

— Не люблю, когда в душу лезут! — передернулась толстушка.

Настала очередь Дика:

— Ричард Картер, мне семнадцать, учусь в одиннадцатом классе. Больше склоняюсь к природной магии, не люблю всякие заговоры и нашептывания. Учусь лечить волшебством, практикуюсь на животных. Светлый ведьмак, камень — голубой содалит.

— И аура нежно-голубая... — тихо сказала Сэми, при этом покраснев, что опять заметила хихикающая Роуз.

Ричард мило улыбнулся и кивнул. Рассказывать о себе начал темноволосый парень, представившийся Майклом Дэвисом:

— Мне тоже семнадцать, я в одном классе с Диком, — говорил он отрешенным голосом, от которого так не веяло чем-то обволакивающим, как от голоса Ричарда, но тоже заставляющим покрыться румянцем. — Я темный ведьмак, люблю заниматься травами: выращивать их, варить отвары... или отравы... — загадочно протянул он. — Мой камень, как ни странно, бирюза. И у меня, можешь не париться, сам скажу, серая аура. Ее, все равно, сложней всего увидеть.

Сэми почему-то почувствовала себя бесконечно виноватой перед ним, но никак не могла понять почему. Она уже хотела пригласить всех в столовую, чтобы как-то отвлечься от всей этой магии, но тут тихий голос с кресла заставил всех вздрогнуть:

— Я — Шерилин. Шерилин Вуд.

— Боже, Шер! — воскликнула Роуз. — Так и до Кондратии можно довести! Где твои манеры?

— Извини, — потупила взгляд \"серая мышка\".

Мешковатый свитер и потертые джинсы ясно показывали, что она не хочет выделяться из толпы.

— Мне пятнадцать лет, — всё также тихо продолжала она. — Я неплохо разбираюсь в камнях — это единственное, что у меня получается. Я до сих пор не нашла свой, но мне близки нефрит, родонит и, пожалуй, сердолик. Моя аура плохо выраженного бледно-голубого цвета. Не все ее замечают. И я скорее белая ведьма, чем темная.

— Очень приятно, Шерилин, с тобой познакомиться, — сказала Саманта, утомленно улыбаясь. — Ой, а какая у меня аура?

— Белая! — разом сказали все. Кто-то тише, кто-то громче. Кто-то с завистью, а кто-то с восхищением.

— И...что это? — испуганно поинтересовалась Сэми, пытаясь разглядеть ауру на своей руке.

За всех ответила София. Похоже, она лучше всех разбиралась в цветах ауры:

— Белый цвет — это самый совершенный цвет — чистый и прозрачный. Это цвет расширения сознания. Чистая духовность, высокая интуиция... Это свойственно тебе?

Сэми неопределенно пожала плечами, переваривая сказанное. Она чистая? Как белый лист бумаги, который можно либо запятнать, либо раскрасить в яркие цвета...

— Пойдемте уже ужинать... — тихонько сказала миссис Уилсон, заходя в комнату.

И все семь ведьм, встав со своих мест, устало поплелись вслед за бабушкой. На сегодня магии было достаточно.