В гости к автору (джен)

День первый.

Вчера к нам домой явилось!.. Нет, не явление Христа народу то было. Нет, не чудо и даже не спасение. То было оно — страшное невезение и непруха в одном лице, а проще говоря, к нам явилась Мэри Сью. Пришла она не одна, тащила за собой упирающегося автора и на его просьбы отпустить, так как дома проды не кормлены, сюжеты не поены и хвосты не чесаны, отвечала просто:

— Некогда нам дурью маяться. Кто ж без нас мир спасет, к соседям помочь придет? Кто?

Автор продолжал взывать к разуму Мэри, но разума у нее как раз-то не было, правда, это я понял много позднее.

Мэри ввалилась к нам, открыв дверь с ноги, быстро пронеслась внутрь, а вот ее автор не успел и тут же получил отскочившей от стены дверью в нос. Мы дружно ахнули и поморщились. Должно быть, больно. Мэри же обернулась, тряхнула золотистыми длинными волосами, поправила на груди пятого размера кофточку, вильнула бедром и, выставив вперед длинную ногу, пнула ей потерявшего сознание автора.

— Ох, и здоров же ты спать. Как так можно, только пришел в гости и уже спать лег. Вставай. Надо еще выпить за встречу.

Это были самые страшные слова, которые я когда-либо слышал, но и это я понял гораздо позже. А на тот момент только и мог пускать слюни на Мэри. Ох, и хороша была деваха. Да что я, даже дракон не сводил с нее глаз, и сколько принцесса ни пинала его, а он и не посмотрел в ее сторону.

Мэри Сью быстро взяла всех в оборот и построила. На ее требования проставиться за встречу даже прижимистый Джен выудил откуда-то огромную бутылку водки. Мэри улыбнулась, быстро отвинтила крышку с бутылки и приложилась к горлышку, да так присосалась, что за раз выпила треть.

— Ху! — выдохнула она и, занюхав рукавом, добавила: — Хорошо пошла. Ну, че, мужики, стоим? В ногах правды нет, а ну метнитесь на кухню, притараньте хавчик.

В тот момент беспокойство и плохое предчувствие кольнуло меня в бок, но я отогнал их, поддавшись витающим в воздухе феромонам. Дурак.

Утро второго дня.

Проснулся от того, что страшно замерз, все тело затекло и охренеть как болело. Открыл глаза и тут же о том пожалел. Могу сравнить свои ощущения только с... да ни с чем не могу! Такое мне довелось испытать впервые. Голова так болела, словно накануне мне надели на нее кастрюлю и часа два дубасили по этой кастрюле молотом. Во рту несравнимая кака, кто там накакил, хрен поймешь — по ощущениям то был бизон как минимум, но, скорее всего, целое их стадо. Тело все ныло в таких местах, о которых я никогда не подозревал.

Меня мучил только один вопрос — что было накануне после слов Мэри: «А выпьем-ка за любовь!» Точно помню только одно: пили мы за любовь долго и качественно, а потом — полный провал.

С пола я поднялся только с пятой попытки, первые четыре выигрывало земное притяжение. Я осмотрелся и тут же предположил: нас грабили вчера, или то был налет, или землетрясение, нет, наводнение — конец света? Никогда еще в моем доме не было такого... хм-м... хаос — как-то мягко сказано.

Я огляделся по сторонам еще раз и поймал свое отражение в зеркале. Что это на мне? К имеющимся вопросам добавилось еще несколько: «Почему на мне платье, прозрачное платье? Почему по всей морде размазан в диком абстракционизме макияж? Да и вообще, какого черта я накрашен?!»

Я покачнулся и посмотрел на ноги.

— Где это мы нашли туфли на шпильке сорок пятого размера? — устал удивляться я. — Что же тут было?

При попытке напрячь мозг, напрягалась боль во всем теле, а память только отмахивалась и, пьяно икая, пыталась отобрать одеяло у здравомыслия. Разум вообще сказал: «Никого нет дома», и свалил куда-то в темноту.

Я вздохнул, пригладил стоящие дыбом волосы и перешагнул через валявшуюся тушку дракона, наступил случайно на Джен, поскользнулся на руке Гет и удачно упал на Слэша (хоть мягко). Раздался общий стон боли, и на меня уставились ничего не понимающие три пары глаз. Дракон всхрапнул, перевернулся на другой бок и продолжил спать.

— Где я? — спросил Джен и поморщился. Видно, его состояние было ничем не лучше моего. — Что было вчера?

— Хрен знает, — лаконично ответил я и, оттоптав Слэшу все, что только мог, наконец-то сумел встать с пола.

— Конец света? — предположила Гет. Ее мысли явно были созвучны моим.

Я скинул туфли (вот правда не знаю, где мы их взяли, у меня такое не водилось), оттолкнул висящий с люстры хвост, от него, кстати, знатно несло перегаром. Походу, даже хвосты умудрились споить.

— А кто стол сломал? — недоуменно спросил Джен.

Стол и правда был сломан, завалился на один бок, а вся еда живописно украшала пол, в кучке этой еды похрапывала принцесса. Она нежно обнимала обглоданную курицу и чему-то глупо улыбалась. Мы с Дженом переглянулись, засмеялись и тут же оба схватились за больные головы.

Выходить из комнаты побоялись, так как не знали, сохранился ли сам дом в целости. Потому как в этой комнате уцелел лишь мой стол с компьютером. Единственная хорошая новость.

— Что тут было?! — этот удивленный донельзя вопль заставил вздрогнуть.

При входе в комнату стояли мои беты. Размеры их глаз можно было сравнить разве что только с блюдцами.

— Тебя что, ограбили, или налет был? — спросил бет.

— Черт знает, вообще ничего не помню.

Беты осмотрелись и дружно ахнули. Да, я их в тот момент понимал.

— А как вы в дом-то вошли? Дверь как открыли?

— Да просто. Нет у тебя больше двери. Видно, кто-то до нас вошел, причем не открывая дверь, он ее просто оторвал и к стеночке приставил.

Я услышал, как Джен за спиной давится смехом, обернулся, проследил за его взглядом и выпал в осадок. Из-под кровати вылезала побритая наголо Сказка с зеленым ирокезом на голове, в котором весело звякали колокольчики, на хвосте у нее был повязан шикарный красный бант. Рисунок на этом банте как-то сильно напоминал мои новые шторы. Сказка залезла на чудом уцелевший стул, села, закинула лапку на лапку, вытащила сигарету из ирокеза, чиркнула зажигалкой и, прищурив левый глаз, сделала глубокую затяжку.

— Мама... Что же было-то?

— Да ничего особенного, вы, мужики, такие слабаки, совсем пить не умеете.

В комнату впорхнула вполне свеженькая Мэри Сью. Она качнула своей грудью, улыбнулась и подсунула свинью, сказав всего лишь:

— Вау! Еще гости. Вам штрафной.

Черт знает откуда она выудила бутылку водки. Мэри лихо отвинтила с нее пробку и...

День третий.

Не помню вообще ничего. Опять пьем. Количество народу почему-то все время возрастает. Откуда, что берется?

День четвертый.

Кажется, Слэш стал приставать к Джену. Началась драка. Пьем. Джен плачет на плече у Слэша, жалуется на сложную жизнь без секса.

День пятый.

Где она берет эту чертову водку?! Не понимаю, откуда у меня дома взялись эльфы, три черта, четыре нага и домовой?

— Не хочу больше пить! НЕ буду! Нет! Ладно... наливай...

— А-а-а-а! Не хочу целоваться с бетом.

Бегал два часа, все равно заставили целоваться и пить, пить и целоваться.

Что было дальше, не помню.

День шестой.

Дракон решил бросить свою принцессу и сделал предложение Слэшу. Гет забаррикадировалась в кухне и никого не пускает, кричит, что не сдастся в плен гнусному врагу.

Все еще пьем.

День седьмой.

Кажется, я умер и попал в ад. Потому как не понимаю, почему проснулся между Сатаной и архангелом. Добило, что все трое голышом. Со слезами поклялся больше не пить. Мэри Сью настаивала, но я проявил несгибаемость воли и сопротивлялся аж полчаса.

Потом глухой звук, боль в затылке и провал в темноту.

День восьмой.

Спасите, хоть кто-то! Нас взяли в плен и зверски пытают водкой!

Я так и не понял, откуда она ее берет. Мы пытались бежать, но нас поймали и заставили пить вновь. Все ходы отрезаны, надежды нет.

Я не уверен, что хоть кто-то выживет в этом Аду.

Если вы найдете этот дневник, то знайте — нет страшнее монстра, чем Мэри Сью. Если она пришла к вам — не пускайте ее, не открывайте дверь, наглухо забейте окна, заткните все щели, поставьте капканы, стреляйте в нее, делайте, что хотите, но только не пускайте...