Крысиные сказки (джен)

Спешить было некуда. От слова совсем.

Немного сыра. Достаточно уютная нора.

Старый крыс косился на ученика, завороженно глядящего на вид, открывающийся из выбранного ими на ночь убежища.

— Большой... — наконец заметил ученик.

— Кто? — навострил уши учитель. — Мир?

Ученик быстро кивнул, прижав уши. Учитель невольно хмыкнул.

— Знаешь... Когда-то, давным-давно, были времена великанов, — не спеша начал он, — всё было иным. И земля и небеса. Мир был юн, совсем как ты, и ему казалось, что слова «великий» и «большой» обозначают одно и то же. Никто не помнит, как выглядели великаны, и каждый придаёт им в памяти свою форму. Сходятся лишь в одном: когда мир осознал свою ошибку, великаны уснули и стали горами. А в мире появились боги... Нет бы миру взять и самому себе сознаться, что не знает, что творит. Так нет же. Как любой юноша, начал лепить что ни попадя, с умным притом видом. Так и боги враждовали и ссорились, свергая друг друга, пока не достигли равновесия, кое нарекли благом...

— А где боги сейчас? — осторожно уточнил ученик.

Крыс дёргал хвостом, словно боясь, что неведомое божество схватит за упомянутую часть тела из-за неуважения к собственной персоне.

— Уснули в своих владениях. Ведь что им делать, мир не сказал. А без приказа ни до чего лучшего, чем равновесие, они додуматься-то и не смогли. Вот и спят. Кто в каждом языке пламени, кто в каждом дуновении ветра... И придумал мир тогда героев. И роздал им правды, кои велел защищать. Поднаторел мир тогда. Но не определился. Решил, пусть лучшая выиграет. Одна краше другой была. Да вот только промахнулся мир. Не любили друг друга разные правды. Началась такая война, что, говорят, где-то даже горы зашевелились. Но ничего. Обошлось. Расстроился мир, ведь героев не осталось. Лишь семя их в виде народов, больших да малых. Расстроился мир, опечалился и посуровел. Потерял сам к себе интерес... Пока не понял, что произошло то, чего и не ждал.

— Что, учитель? — осторожно уточнил ученик.

Учитель разломил сыр пополам и, протянув половинку крысёнку, откусил немного от своей.

— Крысы... Нас не благословляли ни размерами, ни силой, ни героизмом. За нами не следили и не посылали знамения. Не ставили великих задач, а ветер не пел о нас песен. Но вот что сделали — то и получили. До чего добрались — до того и добрались. Говорят, сильно удивился мир тогда, увидев, что кто-то без его ведома да на то благословения что-то строит. Поначалу даже гневаться пытался. Подул холодным ветром — крысы вырыли норы. Начал воду лить — мы лодки строить. Так и попривык. Говорят, даже ветер теплеть стал. И одеяло снежное поприбрал, — учитель замолчал, пошевелил усами.

— Небось, обрадовался, — проворчал наконец он.