Охота на Разрушителя (джен)

Изначально это сооружение возводилось как замок для местного владетеля. Каковых затем, наверное, успело смениться немало. Когда же до этих земель добралась-таки Империя Света, замок был превращен в крепость для ее доблестных ратей. В этом-то качестве она и встретила уже нашествие варваров.

Взяли крепость варвары без долгой осады, без таранов, катапульт и лестниц. И почти без усилий. Вернее, основное бремя взятия имперской твердыни взяли на себя три человека. Варварами, кстати, не являющиеся.

Первым из этих троих был Илья Криницкий. Чужак, бывший пленник, бывший невольник, чье имя теперь уже не имело значения. Именовали его, что среди варваров, что промеж их противников не иначе как Разрушителем Магии. Причем заслуженно.

Наверняка о Разрушителе успели прослышать и в этой крепости. А значит, могли бы сделать разумный вывод: что проку от волшбы теперь не больше, чем от бумажного зонтика под тропическим ливнем. Однако военные есть военные — привычный образ действий для них успевает превратиться в свод непреложных правил. Отступать от которых значило рушить саму основу воинской дисциплины.

Так и здесь: в гарнизоне крепости предпочли впустую тратить силы служивых «чароплетов» и не отказались от выставления магической защиты, предусмотренной уставом. О том же, что оную защиту способен вывести из игры единственный брошенный камень — рукой легендарного Разрушителя брошенный — командиры и начальники гарнизона, если и понимали, то все равно не придали тому значения.

Сказалась ли здесь инерция поведения, гордо именуемая дисциплиной… а, может, не обошлось без извечного «авось», уповать на которое на самом деле склонны разные люди, независимо от национальных корней. И, как видно, в любом мире. Но факт оставался фактом: магическая защита над крепостью была поставлена — и растаяла как дым, стоило Илье-Разрушителю бросить камень в направлении мерцающей в ночной темноте дымки.

Дежурный маг, коему в эту ночь выпало поддерживать защиту, конечно же, заметил, что его волшба больше не действует. И уже собирался тревогу поднять по этому поводу — неладное почуяв. Успел даже выйти во двор крепости… но там его достал второй человек, участвовавший в захвате.

Человека звали Верем, а замечателен он был своими умениями вора, взломщика и просто ловкого парня, умеющего прятаться и которого очень трудно найти. Хотя разок в тюрьму Верему все же довелось угодить — причем в родных Темных Землях. Видно, сей шустрый и беспринципный малый оказался слишком «хорош» даже для этой, далеко не идиллической, части мира.

Но на этот раз от Верема не потребовалось ничего красть. Миссия же его той ночью… вернее, первая часть миссии заключалась в том, чтобы перерезать дежурному магу горло. Лишенный возможности прибегать к своим чарам, волшебник в бойцы не годился. С ним бы и деревенский увалень сладил, не то, что преступник, выросший в Темных Землях.

Преодолеть крепостную стену и попасть во двор Верему помог третий из участников штурма. Колдунья (и по совместительству его возлюбленная) Вуламара. Точнее, одно из ее заклинаний.

Вора словно подняло в воздух сильным ветром… или невидимой рукой. А затем эта невидимая рука бережно так опустила Верема на крепостную стену. С нее он спустился уже по лестнице. И, бесшумно скользя через темноту ночного двора, добрался до искомого дежурного мага.

Найти оного, кстати, большого труда не составило. Чему немало поспособствовала опять-таки Вуламара, почти сразу после уничтожения магической защиты пославшая в крепость Наблюдателя. Летающее существо с единственным, зато весьма зорким глазом. Этим-то глазом колдунья смогла различить среди построек крепостного двора одинокую бегущую фигурку. Кроме как дежурному магу бегать было по крепости посреди ночи некому — именно бегать, а не стоять на посту или делать обход. Да и облачен бегун был не в доспехи, а в мантию. А мантию носить, не обременяя себя воинской амуницией, только магам в имперском войске и дозволялось.

На стену, кстати, Вуламара переместила Верема не абы с какой стороны, но так, чтобы вор оказался поближе к дежурному волшебнику. После чего направилась на крепостную стену сама. Где, не опасаясь ни отпора со стороны магов, ни, тем паче, обычного оружия, атаковала дозорных. Заклинанием «огненные пальцы», превращавшим кисть руки в источник сразу пяти сжигающих лучей. Причем, что ценно, на глаз малозаметных. Даже в темноте.

А Верем между тем, покончив с магом и более не таясь от патрулей и караулов (последним стараньями Вуламары стало не до него), подобрался к крепостным воротам. Дабы открыть их перед подоспевшей варварской ратью.

«Чистая работа!» — мог бы сказать кто непосвященный. Однако Илья, Вуламара и Верем знали правду… до которой, впрочем, не составило бы труда догадаться любому, кто способен не только восхищаться, но и задумываться. Заключалась она в том, что столь ловко и изящно проведенная операция могла бы завершиться не столь успешно… без толики удачи.

Обеспечивать удачу участникам ночной атаки вменялось четвертому члену команды. Девушке по имени Кира. Этой, последней, лезть в бой, во-первых, было ни к чему. А, во-вторых, смертельно опасно. Ведь приманивая удачу к другим людям, сама Кира везучестью похвастаться не могла. Да настолько, что и споткнуться на ровном месте была способна, и провалиться в яму, которую другие люди замечали и обходили.

В силу таких вот особенностей ее дара все участие Киры в штурме крепости заключалось в том, чтобы присутствовать в нужное время в нужном месте. Точнее в двух местах. Сперва рядом с Ильей, Вуламарой и Веремом — близ крепостной стены. Затем у открываемых Веремом ворот, в компании с готовыми войти в крепость варварами.

Итак, проникло варварское войско в имперскую твердыню без шума, пыли и лишних жертв. Но вот затем… затем варвары разбрелись: кто укокошить спящих воинов гарнизона, а кто просто пограбить, поискать трофеев. Ведь именно возможность разжиться материальными ценностями привлекла многих из них на тропу этой войны.

И, кстати говоря, не все защитники крепости оказались в ту ночь беззащитными жертвами. В отличие от Верема ходить тихо варвары решительно не умели. И этой толпы, целой толпы шумных чужаков, разгуливавших по двору, оказалось более чем достаточно, чтобы кое-кого из имперских воинов разбудить. А некоторым даже хватило времени взяться за оружие.

Оттого-то ночной штурм очень скоро обернулся множеством мелких схваток и стычек, горохом рассыпавшихся по крепостному двору и разного рода постройкам, помещениям. Затем, как дождевые капли сливаются в лужу, так и эти схватки переросли в один большой грабеж на пару с погромом. Под конец, как и следовало ожидать, кто-то что-то сподобился поджечь. И, конечно же, разрастающийся пожар никто не торопился тушить.

Надо ли говорить, что к утру взятая варварами крепость являла собой зрелище донельзя тоскливое. Деревянные постройки обратились в пепел или горелые остовы. Постройки каменные стояли, почерневшие от копоти, а изнутри превратились в сущее царство первородного хаоса. И оттого были совершенно не пригодны для проживания. Да что там «для проживания» — даже арсеналы уцелели не полностью.

В общем, после столь бурной ночи перед варварами встала дилемма: бросить руины, в которые они обратили имперскую твердыню, полученную ими чуть ли не на блюдечке с голубой каемочкой, или попытаться привести ее в порядок. А затем использовать крепость в собственных целях.

Илья, хоть и звался Разрушителем, сумел настоять на втором варианте. Вождь варваров Вольгрон Сотня Шрамов скрепя сердце согласился — и теперь к крепости со всех окрестных и охваченных войной земель сгоняли пленников. В качестве подневольной рабочей силы.

На целые дни пространство внутри крепостной стены наполнили звуки стройки. Стук топоров, молотков; скрежет пил. Ну и, конечно же, обмен грубыми «любезностями», неизменно сопровождавший обсуждение двух расхожих тем. Кому что делать и кому чего делать не стоило.

Под эти-то звуки в цитадели… вернее, в одном из ее помещений, более-менее уже отремонтированном, проходило очередное совещание. С участием Вольгрона, из вождя заурядного клана успевшего превратиться в предводителя вторжения, еще нескольких клановых вождей, а также Ильи и Вуламары.

С колдуньей разговор у Сотни Шрамов начался с претензии.

— Твои ходячие мертвяки, — говорил он, склонившись над столом с картой, — я очень рассчитывал на них в той битве… пару дней назад.

— Сожалею, — вежливо, но с холодом в голосе ответила колдунья, — но мои силы не беспредельны. Копилка, которую я принесла из Темных Земель, почти пуста.

— А пополнить? — будучи варваром, но не дураком, не то спросил, не то подсказал Вольгрон.

— Ну… если ты покажешь, где здесь ближайший Колодец Силы, — не без иронии отвечала Вуламара, — тогда да. Пополнить копилку труда не составит.

Вождь насупился. Он и слыхом-то не слыхал ни про какие Колодцы Силы. Этого явления, присущего, похоже, исключительно Темным Землям.

— А без этих… Колодцев никак нельзя? — угрюмо поинтересовался он.

— Вообще… — Вуламара почти театрально закатила глаза, изображая задумчивость, а затем столь же наигранно хлопнула себя по лбу, — ну конечно! Есть другой способ. Жертвоприношение! Если убить человека… причем так, чтобы он побольше при этом страдал, его чувства… боль, страх и гнев я бы могла использовать для пополнения запасов силы. Хотя, конечно, народу для этого может потребоваться многовато.

— Убить? — вопрошал Сотня Шрамов, нахмурившись еще больше, — мы убиваем только в бою. Оружие против оружия.

— Слишком быстро и безболезненно, — отрезала колдунья, — силы от такого убийства получаются крохи. Да мне и не смочь их ухватить. По полю боя, что ли бегать?

А затем еще добавила с заметной язвинкой:

— Кстати, считал ли ты, великий вождь, сколько народу в этой крепости твои люди зарубили в постели… например? Или просто безоружными. Про этих точно не скажешь, что они погибли в бою.

— А что ж ты в ту ночь-то молчала?! — Вольгрон аж взревел от досады и недовольства.

Вуламара пожала плечами.

— А ты бы меня послушал… тогда? — были ее слова, — или хоть кто-нибудь из… ваших — послушал бы? Я думаю, ты знаешь ответ. Всем вам было тогда не до меня. А теперь, когда пыль улеглась, и головы наши поостыли, можно и поговорить… порешать что-нибудь. Прийти к разумному решению… пускай и не вполне соответствующему вашим обычаям.

Затем, после паузы длиною в мгновенье, колдунья добавила:

— Не думаю, что невольников и прочих пленников стоит жалеть. В конце концов, всегда можно захватить новых. Народу в Империи Света много. И много на что его хватит.