Виола София Снейп (гет)

17 октября 1997 года

К концу сентября моя жизнь пришла в норму. Я уже неплохо ориентировалась в замке, привыкла к учителям и однокурсникам, к новому распорядку дня.

Драко и другие слизеринцы достаточно свободно общались с моими друзьями из Когтеврана, особенно с Мэнди, с которой я сблизилась, пожалуй, больше, чем с другими.

Единственным факультетом, с представителями которого мои отношения продолжали быть натянутыми, был Гриффиндор. Из них только Невилла Долгопупса можно было бы назвать если не другом, то приятелем. С ним было крайне интересно обсуждать различные травы, как волшебные, так и маггловские. Но вне уроков травологии он держался несколько отстраненно, не желая идти на конфликт с однокурсниками. Поскольку мне ссоры тоже были не нужны, я старалась вообще избегать встреч с гриффиндорцами. Но не видеть их на уроках я не могла.

Неизбежная конфронтация произошла в середине октября. И это было лишь первое из нескольких событий, которые превратили мою вроде бы размеренную жизнь в замке в хаос.

Началось все на уроке зельеварения. Когда профессор Слизнорт вошел в класс, мне сразу стало как-то не по себе от его чересчур жизнерадостного выражения лица. Все сразу поняли, что он задумал что-то крайне «познавательное и полезное».

— Внимание, класс! Сегодня мы будем изучать настойку безмятежности. Кто-нибудь знает, для чего она используется?

Из тех, кто поднял руку, профессор выбрал Мэнди.

— Мисс Броклхерст?

— Эта настойка избавляет человека от всех его страхов, волнений и переживаний. В небольших дозах применяется при лечении шоковых состояний. Так же раньше использовалась воинами перед сражениями, сейчас подобное применение зелья запрещено.

— Почему?

— Оно вызывает привыкание. А постоянное принятие зелья смертельно опасно.

— Отлично, мисс Броклхерст. Десять очков Когтеврану. Кто перечислит мне сложности выполнения этого зелья?

Я сразу же подняла руку. Я уже изучала это зелье раньше, но только теоретически. Мне не терпелось попробовать сделать его.

— Мисс Грейнжер.

— Во-первых, нужно внимательно следить за временем. Некоторые ингредиенты добавляются с точностью до секунд. Во-вторых, неправильный порядок добавления составляющих может привести к драматическим последствиям, например, взрыву.

— Все верно. Десять очков Гриффиндору. Вы что-то хотели добавить, мисс Хеллер?

Тут я заметила, что так и не отпустила руку. Конечно, я знала еще одну сложность, но я предпочла бы промолчать. Я вообще старалась особо не выделяться на зельеварении, чтобы не возникло ненужных вопросов. Но в этот раз у меня не было выбора.

— Еще нужно внимательно следить за массой крылышек ночной бабочки. Малейшая неточность может превратить зелье в смертельный яд, который по запаху, цвету и консистенции отличить от правильно выполненного зелья может только опытный мастер зелий.

— Верно, мисс Хеллер. Еще пять очков Когтеврану. А теперь приступим к выполнению зелья. Рецепт записан на доске. Можете начинать.

Я была настолько сосредоточена на правильном выполнении зелья, что совершенно не обращала внимания на окружающих. Я заметила, что что-то происходит, только когда на весь класс прогремел взрыв. Резко обернувшись, я увидела, что взорвался котел Уизли. Каким-то чудом те, кто сидел рядом сумели увернуться, на них лишь кое-где виднелись небольшие пятнышки. А вот самому Уизли не повезло, он был весь покрыт ярко оранжевой липкой массой. С его зельем явно было что-то не так. Этот цвет не должен был появиться ни на одной из стадий выполнения.

Прежде чем кто-нибудь успел что-либо сказать, глаза Уизли закатились и он начал заваливаться на спину. Поттер бросился к другу, собираясь поймать его. Сама до конца не осознав, что делаю, я выкрикнула:

— Не трогай его!

Как ни странно, так сделала не только я. Грейнжер тоже, видимо, поняла, что в обмороке может быть виновато зелье, но Поттер был уже не в состоянии остановить движение. Я резко вдохнула, когда его руки соприкоснулись с оранжевой массой на мантии Уизли. Несколько секунд ничего не происходило. В классе стояла мертвая тишина. Потом Поттер слегка улыбнулся и сказал:

— Все в порядке. Видимо это…

Договорить он не успел. Его глаза тоже закатились, и оба парня рухнули на пол.

Кто-то вскрикнул, но я не заметила, кто именно. Профессор пытался убрать зелье заклинанием, но его руки слишком дрожали, чтобы все получилось. На помощь ему пришла Грейнжер. Ее заклинание сработало сразу, вся оранжевая масса с пола и одежды исчезла. Она сразу же бросилась к друзьям.

— Гарри! Рон!

Но они были без сознания.

Профессор Слизнорт тем временем отправил Блейза за мадам Помфри и сказал остальным убирать их рабочие места. Я законсервировала свое зелье, потом достала достала из кармана два безоара, я всегда ношу несколько штук с собой на всякий случай, и протянула их Грэйнжер.

— Возьми. Это должно отсрочить распространение яда, если это, конечно, яд.

Она как-то странно посмотрела на меня, но камни взяла.

— Спасибо.

Я тут же переключила свое внимание на рабочее место Уизли. Что-то с его зельем было не так, нужно только определить, что.

Ингредиенты на его столе лежали в беспорядке. И как он только мог при такой неорганизованности вообще варить зелья?!

— Виола.

Кто-то дотронулся до моего плеча. Обернувшись, я увидела Мэнди.

— Виола, — повторила она. — Зачем ты разглядываешь этот стол?

— Я пытаюсь определить, что пошло не так с его зельем…

— Но…как?

— Я… — тут мне на глаза попался корень черного полунника. А должен быть корень белого!

— О, Мерлин… — выдохнула я через стиснутые зубы.

— Что такое? Виола!

Не отвечая Мэнди, я повернулась к Грейнжер. Я уже замечала, что она всегда помогает своим друзьям. Вполне возможно, что она что-нибудь видела.

— Грейнжер, ты не видела, что Уизли добавлял в свой котел?

— Я не уверена, я…

Я перебила ее:

— Корень полунника. Добавлял ли он корень полунника?

Она задумалась на мгновение, потом медленно кивнула.

— Да. Но при чем тут это?

— На столе у Уизли есть остатки черного корня полунника. А в зелье нужно было использовать белый.

Во время этого обмена репликами я не прекращала рыться в своих карманах. Найдя, наконец, то, что искала, я вытащила бутылочку с зеленой жидкостью. Встав на колени около упавших однокурсников, я откупорила ее и повернулась к Грейнжер:

— Это зелье нужно дать им как можно скорее.

— Что это?

— Я потом все объясню. Чем быстрее оно окажется внутри, тем лучше будет эффект.

— Но…

— Грейнжер! — Как будто у меня есть время спорить!

— Я не позволю тебе дать им какое-то сомнительное зелье! Лучше подожжем мадам Помфри!

В тот момент мне хотелось ударить ее, но вместо этого я процедила сквозь зубы:

— Начальная стадия приготовления настойки безмятежности очень похожа на приготовление эликсира живой смерти. Только вот корень полунника там используется черный, что и сделал Уизли. А зелье живой смерти, использованное на любой стадии изготовления, кроме последней, является сильнейшим галлюциногеном. При попадании в организм он погружает жертву в сон, в котором человек переживает самые страшные свои кошмары. Это может разрушить психику за очень короткий промежуток времени. А зелье Уизли могло быть еще и не правильно сделано, что еще больше усугубляет положение.

Не обращая внимания на ужас в ее глазах, я продолжала:

— Зелье, которое у меня в руках является вариацией зелья сна без сновидений. Более сильной вариацией. Если дать им его прямо сейчас, это даст им возможность просто спать, пока не будет изготовлено противоядие. Еще возражения?

Грейнжер молча покачала головой. После того, как мы дали им зелье, я повернулась к профессору Слизнорту.

— Профессор!

Он посмотрел на меня каким-то потерянным взглядом. От него явно мало будет пользы. А нужно готовить противоядие… Отец! Сама я не смогу. Я никогда ничего подобного не делала. Нужно срочно найти отца.

Повернувшись к Мэнди, я сказала:

— Проследи, чтобы сохранились остатки зелья Уизли. Они нужны для составления противоядия.

Она кивнула:

— А ты куда?

— Я за па…профессором Снэйпом.

И, не дожидаясь ответа, выскочила за дверь.