Наше будущее (джен)

Драко лежал и размышлял над тем, на самом ли деле это все происходит. Миссис Кокс, которая заглянула к нему и у которой он спросил об этом, начала рассуждать про какие-то там отрицание и гнев, и что он откатился в первую фазу. Он не понимал её совершенно и думал, как родители допустили её до его так называемого лечения, которое сводилось к ношению браслета и созерцания потолка.

Мужчина вернулся ко тому дню. Он пытался вспомнить события в кафе до мельчайших подробностей, кто был там, кроме них, персонал, обслуживающий их. Был ли кто-то новенький. Он был уверен, что преступник находился вместе с ними. Такой взрыв не могли сотворить с дальнего расстояния. Но перед ним стояло лишь лицо Астории, её смех и улыбка, как она проводила пальцами по своим волосам или накрывала своей рукой его руку, он вспоминал последний воздушный поцелуй от неё. А все, что не связано было с Асторией, ускользало. Малфой злился, кусал губы, силясь вспомнить, но все было тщетно...

Потом воспоминания перешли к моменту, когда он очнулся в больнице. С ним рядом сидела его мама. Самый родной для него человек. Отца не было, он разговаривал с целителями. Тогда ещё мама сказала, что его сдерживали около десяти людей и они же бросили в него обездвижущие заклятия. Правда эта воистину «светлая» мысль пришла не только одному человеку. Итог закономерен — он попал в Мунго, но обошлось без ожогов, до горящего кафе Драко не дошел. Когда он спросил об Астории, мама отвела глаза, сказав, что скорее всего её нет в живых. Тогда-то и случился его срыв и магический выброс. В это время, на его счастье, зашёл целитель Сметвик с отцом. Для него все обошлось. Но лучше бы он умер.

Так может он и так мертв, а это все посмертный сон, его чистилище, где Драко проживает жизнь без своей любимой и не рожденным ребенком. При мысли о ребенке, Малфою стало ещё хуже. Они выбрали имя Скорпиус. Это должен был быть сын, его наследник, продолжитель рода Малфоев, и последняя надежда на существования наследия. Ибо слухи не врали. Род Малфоев мог иметь только одного ребенка, который начинал свою жизнь с первой же брачной ночи с первой женой. После того, как ребенок рождался, у супругов больше не было возможности зачать детей. Не прокатывала и свадьба с другими женщинами. У мужчины мог родится только один ребенок, это закон.

Этим проклятием Малфои обязаны предку Арманду, который прибыл в Англию с Вильгельмом Завоевателем. Здесь он удачно женился на ведьме седьмого поколения, Карине, основал свой род и придумал девиз, который написан на их гербе: чистота всегда одержит победу. Все бы хорошо, но оказалось, что в Нормандии осталась возлюбленная и первая жена Арманда, которая прибыла в Англию чуть позже, как и было договорено. И не одна, а с ребенком, которого они заделали перед его уездом. Но к ее приезду, Арманд успел жениться и вторая жена уже была беременна. Нарисса, так звали ту первую девушку, была раздавлена, обижена и разъярена. К тому же её унизили, сказав, что она теперь недостойна быть его женой, ибо чистоты крови недостаточная. Нарисса была первой ведьмой в своем роде. И сердцах она прокляла неверного, сформулировав проклятие таким образом, что не будет у рода Малфоев больше детей, кроме одного в семье, наследника, который будет наследовать и род и проклятие. И мог зачаться он только в первую брачную ночь в законном браке. Итогом послужило, то что вторая жена потеряла ребенка. Арманд в ярости убил Нариссу, но действие проклятия это не сняло. Поэтому семейная чета признали наследником первого сына Арманда. Но у каждого проклятия есть условие, при котором возможно снять его. Условие было простым и для Арманда практически не выполнимым. К сожалению, для последующего поколения Малфоев, записи о самом условии снятия проклятия было зашифровано. Сколько они бились над его расшифровкой, никто ещё не смог это сделать. Эта была ещё одной причиной, почему Драко был одержим изучением языков.

Теперь же после смерти Астории и их ребенка, роду Малфоев тоже пришел конец. Но это не так уж заботило Драко. Он готов был отдать все богатство взамен жизням любимой. Он молил, Бога вернуть ему его семью. Обещал отдать даже свою магию, раздать все деньги бедным. Все, что угодно, лишь бы…

Затем мысли Малфоя перешли к Гермионе и её потере. Девушку было искренне жаль. Но себя было жаль больше, поэтому мысли о Гермионе пролетели мимолетом и Драко вернулся к мыслям об Астории и мысленному торгу с Богом.

Тем более ему ничего не оставалось, кроме как вариться в своих воспоминаниях. Так как миссис психотерапевт ограничила его в посещениях, сказав, что ему так будет лучше. Родители согласились с этой мадам. Его тут закрыли одного. Драко медленно спускался в пучину депрессии. А затем его порог посетил Гарри Поттер.

Гарри нашел целителя в кабинете. Он попросил поговорить с Драко, допросить его, как важного свидетеля. Миссис Кокс не возражала. Напоследок, сказав, что у Гермионы пару дней не должно быть посетителей. Когда Гарри начал возмущаться такому произволу, то женщина напомнила ему о смерти Сириуса, спросив разве не нужно ему было пару дней, чтобы побыть одному. И поэтому мужчина отступил и не стал дальше продолжать спор. А потом опять начала зазывать к себе на прием и поэтому Гарри быстрее сбежал от нее.

Когда он вошёл в палату к Драко, то увидел бывшего однокурсника глядящего в потолок безжизненными глазами. Он выглядел ещё хуже, чем Гермиона. Малфой был бледным, с бескровными губами. Черные круги под глазами на белом фоне лица создавали ощущение провала вместо глаз. Гарри даже подумал, что встреть того в переулке ночью, то сбежал бы от него от страха.

—Здравствуй, Малфой.

—И тебе не хворать. —Гарри отметил, что даже голос у Малфоя звучал безжизненно. По сравнению с ним Гермиона выглядела определенно лучше.

—Малфой, позволь мне выразить тебе соболезнования.

—Позволяю.

—Господи Малфой, ты можешь хотя бы посмотреть на меня!!!

— Не могу.

—Тебе так сложно что ли?

—Сложно.

Гарри начинал злиться. Да и Малфой его ужасно раздражал только своей физиономией. И он не мог с этим ничего поделать. Но ради погибшей Астории и дела, Поттер взял себя в руки. Постарался убрать все эмоции и дальше продолжил разговор официальным сухим языком.

—Мистер Малфой ещё раз приношу соболезнования по вашей утрате. Наш отдел и непосредственно я участвуем в расследовании данного происшествия, повлекшее смерть вашей жены и ребенка . —На лице Драко не трогнул ни один мускул, но Гарри отчётливо услышал скрип зубов со стороны кровати. Поттер про себя улыбнулся, что смог вывести из Малфоя хоть какую-то эмоцию.

—Поэтому мне надо задать вам пару вопросов. Вы ответите на них?

—Задавай, Поттер.

—Во сколько вы пришли с женой в кафе «Купидон»?

—В половине четвертого.

—По нашим сведениям взрыв произошел без пяти четыре. Почему вы ушли раньше без жены?

—А ты бы и рад был, если бы там сдох, да, Поттер?

— Я просто задал вопрос.

—Меня…—тут Драко вспомнил про Нотта и его просьбу. А также, что он вовлечён в работу Отдела тайн через друга никто не должен был знать, об этом надо молчать.— Меня вызвал отец по делам семейного бизнеса. И я ушел через десять минут.

— Он сможет это подтвердить?

—Да, конечно.—говоря это, Драко судорожно вспоминал способ связаться с отцом, и вспомнив, успокоился.

Гарри заметил заминку Малфоя, сделав себе пометку, проследить за совиной почтой и каминами в больнице, вызвав для этого Тоба. К счастью, сквозного зеркала у него нет.

После войны, к Гарри вернулась вторая часть зеркала Сириуса и у него оставался осколок. Он отдал зеркала отделу тайн через два года, чтобы связываться со свой командой быстро. Сначало в течении двух лет они с друзьями пытались сами воссоздать чары, но не сложилось. И скрепя зубами, Гарри поделился с зеркалами с отделом тайн, прося, чтобы тайна изготовления не ушла за пределы отдела тайн и Аврората. Все таки такая быстрая связь давала преимущество и не следовало пускать зеркала в массовое производство. Но пока нашли талантливого артефактора, прошло некоторое время. И вот спустя уже год Гарри стал обладателем 10 зеркал: пять на свою команду, включая его самого, по одному у начальника, Гермионы, Рона, Джинни и Молли. Правда Гленну заказывали ещё раз шесть, пока не поняли — отношение с зеркалами у него не складывались от слова совсем. И ещё, по нему теперь не было возможности следить, как это было в первом «прототипе». Но не суть. Драко мог предупредить отца либо совой, либо камином. Ибо Гарри показалось, что он врёт.

—Итак, вы ушли через?

—Двадцать минут.

—Потому что вас вызвал отец?

—О боже, Поттер, я уже говорил. Да.

—Почему без жены?

—Она решила остаться на недолго, попить кофе.

—Вы там постоянные посетители или пришли в первый раз?

— Мы всегда там бывали каждые 1 и 15 числа месяца.

—Никогда не пропускали?

—Нет… Стой, Поттер, ты хочешь сказать, что это связано со мной? Месть мне?

— Мы не исключаем эту вероятность. К тому же, учитывая, что ты ушел так во время, оставив жену…

Драко аж подскочил:

—Слышь, ублюдок, не хочешь ли ты сказать, что взрыв устроил я, чтобы убить свою жену???!!!

Гарри посмотрел внимательно на Драко, отмечая каждую мимику и покачал головой.

—Не хочу. Тем более у нас есть улики, отвергающие версию, что преступник ты.

—Какие?

—Тайна следствия. Да и не намерен я обсуждать с тобой дело. Раз ты постоянный посетитель, не был ли там незнакомый человек среди персонала? Возможно ты подметил что-нибудь необычное.

—Нет, я размышлял об этом, но нет. Ничего и никого не могу вспомнить, кроме Астории.

—Понятно, я так и думал. Я к тебе снова зайду. Мне нужны будут твои воспоминания.

И тут Драко осенило:

—Поттер, возьми меня к себе команду для расследования, я не буду мешать, а наоборот, помогать, буду тебя слуш…

—Нет!

—Ты не дослушал…

—Драко, нет. Никаких гражданских в это дело я не пущу, тем более тебя. Мстителя ещё не хватало.

—Но, Гарри, пожалуйста.

—Нет, разговор окончен. Я зайду завтра, подготовив все необходимое. И ещё, не задирай Гермиону. Она тоже тут лежит. До завтра, Драко.

Смотря на захлопнувшуюся дверь, Драко ощутил приступ злости пополам с отчаянием. Он же впервые попросил этого Поттера, сказал пожалуйста. А ему отказали. Ведь это был шанс найти ублюдков, убивших его семью. Но тут Малфой вспомнил о Гермионе. Только она сможет помочь ему уговорить Гарри. А в том, что она сможет, он не сомневался. Впервые за два дня, Драко ощутил спокойствие. Его душа нашла цель и он достигнет её несмотря ни на что. Но надо для начала поговорить с отцом. Думая об этом, Драко достал артефакт, который оставила ему вчера мать. Зеркало.

Гермиона лежала и смотрела в потолок. Размышляла она о родителях. Ответ от родителей пришел быстро. В нем говорилось, что они знают о её благоразумии и если ей надо побыть одной, то не будут беспокоить. Попросив после больницы навестить их. Вроде все в порядке, родители не беспокоятся теперь о ней. Но это, как ей показалось, равнодушие задело девушку. В детстве она все решения принимала сама и никогда не беспокоила родителей по своим вопросам. Когда она начала расспрашивать родителей об окружающем её мире, то они научили ее читать, отдав в специализированное образовательное учреждение для малышей, и покупали тематические книги. Им было некогда, они оба работали. Своих родителей Гермиона видела только в отпуске, и то это время никогда не проводилось дома. Египет, Ирландия, Индонезия, Франция… каждый год куда-нибудь. И там, как и дома, она больше проводила с книгами, так как с няней тоже не повезло. Бывшая медсестра без детей не умела играть с ней. Потом школа. Родители говорили, что полностью доверяют ей. Гермионе это даже льстило, сначала. Потом письмо в Хогвартс. Вот тут родители показали беспокойство о дочери. Но потом все вошло в колею. Девушка по привычке старалась не волновать их, не рассказывая толком о школе и приключениях с друзьями, ограничиваясь общими фразами. Поэтому то она никогда не приглашала друзей к себе, боясь, что они внесут беспокойство в их семью, поэтому предпочитала находиться у Уизли в гостях, получая необходимую любовь, и по этой же причине шум в семье бывшего иногда раздражал её. Поэтому она без сомнений стерла им память о себе и отправила в Австралию. Она любила их по своему, как могла, но близости между ними не было. И поэтому книги стали для нее центром её мира, основой. Некстати вспомнились Малфои, как они стояли втроём после битвы. Ради семьи и сына и Нарцисса, и Люциус пошли против Воландеморта. Гермионе стало интересно, бросили бы ее родители работу ради нее? Ответа девушка не знала и от этого было больнее. Но тут же Гермиона решила себя взять в руки, ибо её мозг не привык к долгому безделью и грустным размышлениям, и требовал что-нибудь почитать. Связавшись с Джинни через зеркало, она попросила привести ей из квартиры книгу, которую недавно начала читать, «Все мифы Земли, магов и маглов». К счастью Гермионы, книга прилетела с совой быстро. Джинни даже сказала, что раз Гермиона начала читать, значит идёт на поправку. Держа в руках книгу, девушка почувствовала себя значительно лучше. Все проблемы ушли.

Эту книгу Гермиона читала не по порядку, а просто открывая книгу наугад. Также было и сейчас. Начав чтение, Грейнджер испытала лёгкое волнение. Вот оно решение её проблем. Но информация крайне мала. Среди книг в доступных к использованию библиотек, об этом артефакте не было написано то, что ей необходимо. И тут Гермиона вспомнила о Драко. Его семья, по слухам, была предрасположена к работе с артефактами. И возможно то, что ей нужно, могло находиться в их библиотеке. Ей был необходим доступ туда. Гермиона впервые за два последних дня улыбнулась. У нее появилась надежда. У нее появилась цель.