Огни Феникса: обрывки памяти (гет)

Ее волю в участии в гибридных программах служащие себе даже и не спрашивали. Несколько раз у ней была угроза отторжения, что истощала ее организм; несколько раз эмбрионы благополучно забирали, как и положено, в возрасте трех месяцев. Ей еще везло в том плане, что другим не удавалась скрыть свою искусственную беременность. Я же просто забирал клетки. Я собирался сказать об этом, когда она будет готова. Говорила, что отдала бы, если бы я признался, что мы вымираем, а так я был в ее глазах просто лгун.

Но ее не минула участь настоящего выкидыша, что произошел на почве расстройства после ссоры с матерью: резкие острые боли в животе и кровотечение, после чего вышло что-то похожее на человеческий эмбрион, но с головой больше, даже пуповина была. После молчаливого шока, и тихой истерики она скрывала то, что увидела. Ведь мало того, что она была девой, ей бы никто не поверил. В следующий раз вышло только что-то желтое — плодное яйцо. Поэтому она не понимает с тех пор тех, кто хочет хочет лишь плодится.

Но и я внес свой вклад, когда захотел "настоящую", мне просто пришлось модифицировать ДНК наших клеток и вернуть их обратно. Так называемая настоящая беременность, само собой, не могла бы произойти без генной инженерии; я сделал все слишком хорошо, так что она приняла этого ребенка. Но я его забрал через несколько недель.

Гибридов она видела только когда ее отводили, а это было очень редко, за что она не может простить нас. Всего их двенадцать. Они бы всё равно не смогли с ней жить, а Камелия боялась ко всему стать плохой матерью.

____________

Наши отношения можно назвать ровными: я стойко помогал ей, стойко лез, когда совсем трогала тоска, двойник проявлял себя все реже, но заставить его обнаружить себя мне пока не удавалась. С ее же стороны было принятие под условием того, чтобы она помнила то, что творилось. И считала, что я не понимаю, что мучаю ее, но я старался. Да, я все знал, и тем не менее. Мне просто было выгодно, чтобы она ушла следом за мной, поэтому она всегда могла рассчитывать на мою поддержку, которая была искренней, как и тепло, посылаемое ей, без которого ее сердце не оттаило бы.

____________

Так как я сдерживался в половом плане сколько мог, у меня были проблемы. Иногда я сам уходил куда-нибудь, когда совсем не мог, иногда все шло на материал, и мне просто помогали. Если же Камалия узнавала, она считала меня совсем уж паскудным извращенцем на грани гомосексуализма. На самом деле помочь, тем более если забирается материал, в нашем понимании это просто дружба, дружеская любовь. Но я долго после этого был ей противен, что ж, она сама "проследила" в полусне.

Именно эта дружба была причиной, почему я пару раз поделился выделенными ею эндорфинами, ведь они были нужны для здоровья моим товарищам, а ей больше нет, но она была в забытьи, поэтому не простила мне воровство. Когда же она узнала, что с самого начала я проверял ее чувства на себе, выводя себе ее эндорфины для теста, то вообще была в ужасе. Наши миры слишком разные...

_________

Я практически воспринимал ее своей женой (сделать бы такой), и практически хотел объявить об этом, для этого было достаточно общеизвестно иметь отношения. Быть женатым — это достаточно широкое понятие из культуры в культуру. Но она взбрендила, типа какая она мне жена, об этом не могло быть и речи. Мне бы хотелось, чтобы она могла иметь доступ к гибридам так же, как я.

Пускай будут просто отношения, но она боялась телепортатора, не знала, что с ней там будет.

Я же не мог забрать ее так. Был вариант держать на искусственном кормлении, что уже было, но так бы она заработала рак, и вообще долго бы не прожила. Я боялся, что ее организм вообще не выдержит этого всего. Нужно было бы провести кучу тестов. Не все одобряли мое решение, особенно лидер. Но ей становилось все хуже на Земле не по моей инициативе, и не всегда из-за здоровья. Я предупредил, что она может впасть в кому и придется переносить ее сознание. Я знал наперед. Но ничего более конкретного ей не сказал, чтобы не расстраивать. У меня есть ее клоны. Они в резервуарах, мы держали их для переноса сознания или замены. Ей было всего одиннадцать лет, когда они создались. Она помнит мало в этот период, когда я брал ее на подземные локации.

___________

До нее иногда добиралась служащие себе, и тогда она становилась жертвой неприятных тестов, например вызывались неприятные тактильные ощущения, будто под кожей что-то есть. Но вскоре я поймал эту тварь.

* * *

Она пришла в себя под ярчайшей лампой и те глаза, которые она увидела пылали ревностью и холодом, никаких отношений у ней не было. Это существо в ее памяти хотело мстить. Оно сходило с ума, но ничего не стало делать, жар лампы итак доконал ее. Оно наклонилось к ней... Да, она могла поклясться, что через несколько дней в ее памяти возник тот жадный поцелуй...

___________

Она сетовала, что я не могу избавиться от той твари, что никогда не видела нас вместе.

И мне пришлось его привести. Это была короткая встреча, она видела нас на образном уровне как черного и белого.

...Через пару дней он наклонился к ней, чтобы "проверить кое-что", ее реакцию на нас, но я не дал ему докончить дело, ударил его, ведь это травмировало Камелию.

__________

Жуткая депрессия одолевала ее, я желал прибрать ее к себе, но она боялась находиться на станции, поэтому я на время все прекратил, на что она обижалась на меня, ведь, действительно, все можно было оборвать тогда в ее детстве, тогда бы она не стала жертвой домашнего тирана. Она припоминать мне все, абсолютно все. Я тоже мог обижаться, и отвернулся от нее к оконцу. В конце-концов она с самого начала обозначила меня как придурка. Мне было жалко ее. Но это ее и бесило, она не понимала этого сострадания. Как только я отвернулся, она разразилась тирадой, что с самого начала спрашивала меня, из жалости ли со мной он находится. Или надеялся, что из нее что-то выйдет. Почему не мог сразу просто оставить. Да она, как она думает, для меня всего лишь подопытная крыса, что еще можно ожидать.

__________

Кстати насчет "крысы". Камелия долго силилась вспомнить эпизод, который был сильно затёрт, и всё-таки вспомнила. Ей было одиннадцать, когда над ней проводили первый тест на боль. Белые стены, все белое, белая изогнутая поверхность, голова вниз. Я сделал ей инъекцию и сказал, что не сделаю зла. Я и не вызвал боль. Не мог над ребенком. Ведь я сам его потерял. Я составил график основываясь на других параметрах, он совпал с тестом лидера. Лидер был готов прибить меня, ведь ошибаться было нельзя. Мне просто повезло, что я не ошибся. Но я молил его, чтобы она ничего не осознавала ничего не помнила. Ему надо было перепроверить. Тест должен быть достоверным. Он и затер все ее ощущения. Вот почему она укрепилась в вере, что всего лишь подопытная крыса.

И это не единственное ее воспоминание, связанное с болью, что она с трудом могла простить мне, тем более, что это было недавно. Контрольные тесты требовали его, но меня аж всего трясло в этот момент, но лидер сказал делать. Я позволил ей очнуться и двигаться, зная, что будет, и она, естественно, влепила мне увесистую пощечину. Я просил у ней прощения всякими способами и объяснялся ей, но ее это все не устраивало, возможно и меня бы не устроило. Мне всегда хотелось, чтобы она простила меня, потому что невозможно терпеть это внутри.

И что самое страшное в ее глазах, что мы тестируем и гибридов. Просто моральные уроды, кого мы воспитаем?, — моральных уродов. Бедные гибриды... Эта планета обречена в ее глазах. Вначале люди позагадили, потом прийдем мы...

После этого воспоминания и на фоне депрессии она ничего не хотела от меня.

Настал момент, когда она решила, что я ей не нужен, как-нибудь сама, а сдохнет так сдохнет. В конце-концов, я не пойду против семьи, даже если люблю ее. Она вообще сомневалась в моей любви, считая все психологическими опытами, манипуляцией. Даже ощущение тепла я мог, по ее мнению, просто вызвать в ней и не более. Она считала, что чем больше мозг, тем меньше эмоций, но больше осознания, манипуляций, ведь психопаты, как известно, имеют очень высокий интеллект. Так что все. Она взяла политику не обращать на меня внимание. До свидания!