Детки из клетки (джен)

Липовецкая: Спасибо. Уважаемый суд! Произошла ужасная трагедия — погибла молодая девушка. Она просто оборвала превратившуюся в ад жизнь. Причём, стала жизнь таковой из-за подсудимой Балакиревой. Из показаний свидетелей нам становится ясно, что у потерпевшей, несмотря на раннюю потерю отца и бедность было всё — друзья, любовь матери. Ничто не предвещало беды. Но тут в школу приходит подсудимая и начинаются беды — насмешки, издевательства, унижения. Тут ещё одноклассники, которым бедная Вера помогала, повелись на раздутую из сомнительных достижений популярность подсудимой, отворачиваются от девушки. Остаётся с ней только ближайшая подруга — свидетель Солнцева, которая защищает погибшую от подсудимой. Но из дневниковых записей становится видно, что от этого легче не становится. Никто не может справиться с подсудимой, потому что она хамит даже учителям. Незадолго до трагедии ситуация начала налаживаться — свидетель Малышев, в которого давно была влюблена погибшая Вера, начинает ухаживать за ней, защищать её от зарвавшейся подсудимой, а накануне трагедии предлагает ей стать его девушкой. Но не тут-то было — Балакирева и тут решила помешать вериному счатью. В день трагедии она избивает и унижает девушку на глазах у всех, а потом выкладывает видео в интернет. Заметьте, что в предсмертной записке Вера не жалуется на бедность, отсутствие отца, немного ухудшившуюся успеваемость и произошедшую с Малышевым и Журавлёвой нелепость. Она ясно указывает только одно имя — имя подсудимой. Тот факт, что подсудимая относилась неприязненно к погибшей, подсудимая сама не отрицает. Показания свидетеля Сеновалова я прошу не воспринимать всерьёз, поскольку из показаний свидетеля мы узнали, что у него не ладилось с представительницами противоположного пола, а подсудимая легко соглашалась на интимные отношения с ним, поэтому он всячески пытается выгородить свою пассию. Таким образом, я прошу признать Балакиреву Валерию Орестовну виновной по Ст 110 УК РФ, а именно в доведении до самоубийства, и, учитывая то, что подсудимая не признала своей вины и не раскаялась в содеянном, прошу назначить ей наказание в виде 4х лет лишения свободы. У меня всё, Ваша Честь.

Смирнов: Спасибо, Ирина Геннадиевна. Потерпевшая, Вы можете выступить с последним словом.

Потерпевшая: Всё, что сказала здесь госпожа прокурор — чистая правда. Моя дочь погибла именно по вине подсудимой. Ваша Честь, я прошу максимально строго наказать Балакиреву, чтобы таким, как она, неповадно было так себя вести. Правда, Веру всё равно уже не вернуть.

Смирнов: Слово для защиты подсудимой предоставляется адвокату Князеву Андрею Геннадьевичу.

Князев: Спасибо. Уважаемый суд! Обвинение нарисовало нам жуткую картину произошедшего. Но стоит задуматься — а был конфликт с моей подзащитной единственной причиной самоубийства Веры? Начнём с того, что в пять лет девочка получила психологическую травму — потеряла любимого отца. Оставшейся без материальной помощи матери, чтобы прокормить дочь, приходилось работать на двух работах, но всё равно семья жила бедно. И несмотря на то, что Веру все любили, наверняка из-за низкого материального достатка она ощущала своего рода ущербность. Ведь девочкам в таком возрасте хочется модно одеваться, тусоваться с друзьями. А как это делать, когда денег практически нет? Далее — Вера была отличницей. Но потом у неё немного упала успеваемость — появились четвёрки по русскому, на которые девушка реагировала очень болезненно. И уже потом у погибшей случился конфликт с моей подзащитной. Но из-за чего? Из-за простого непонимания. Но что поделаешь? Шестнадцать лет, подростковый возраст, гормональный пик — многие подростки в этот период конфликтуют со сверстниками, но не все же лишают себя из-за этого жизни. Да, моя подзащитная вела себя некорректно по отношению к погибшей, но известно немало случаев исправления тех, кто в школе травил одноклассников, и последующего примирения школьных врагов. Так что не исключено, что моя подзащитная исправилась бы, и девушки помирились бы. Вдобавок неожиданно от погибшей отворачиваются все друзья кроме лучшей подруги — свидетеля Юлии Солнцевой. Ещё одна травма. К тому же у погибшей была первая любовь — свидетель Дмитрий Малышев. Но Дима был очень популярен, у него было много поклонниц, и Вера ревновала любимого. Да, моя подзащитная, которой тоже нравился Дима, поступила ужасно, избив и унизив погибшую и выложив позорящее её видео в Интернет, но далеко не все взрослые влюблённые люди жалеют своих соперников в любви, что уж говорить о девочках-подростках. Но не это стало для Веры последней каплей. Уже после избиения она застала любимого Диму в объятьях свидетеля Виктории Журавлёвой — одной из тех, кто от неё отвернулся, да к тому же ещё одной поклоннице Димы. Вот психика девушки и не выдержала. Почему же она ничего не указала про последний эпизод ни в дневнике ни в записке, спросите вы. Мы, к сожалению, не знаем, что на тот момент было в голове юной девушки. Может она решила, что моя подзащитная подговорила Журавлёву устроить эту подставу? Таким образом, поскольку точная причина самоубийства Веры не установлена, я прошу оправдать по обвинению в доведении до самоубийства мою подзащитную, освободить её из-под стражи в зале суда, признать её право на реабилитацию и позволить ей переосмыслить своё поведение и исправиться. У меня всё, Ваша Честь.

Смирнов: Спасибо, Андрей Геннадиевич. У обвинения будет реплика? (реплики нет) Подсудимая, встаньте. Вам предоставляется последнее слово.

Подсудимая: Что я могу сказать? Да, я, может быть, порой плохо поступала с Верой, но она часто сама нарывалась. И она себя убила не из-за наших ссор. Не знаю, что или кто сподвиг её на это, но это не я.

Смирнов: Суд удаляется в совещательную комнату для постановления приговора.

Через несколько минут...

Долгова: Прошу всех встать! Суд идёт!

Все встают. Входит Смирнов.

Смирнов: Провозглашается приговор. Суд приговорил: Балакиреву Валерию Орестовну признать виновной по ст. 110 УК РФ (подсудимая от шока раскрыла рот, Князев покачал головой) и назначить наказание в виде 3х лет лишения свободы. До совершеннолетия подсудимая будет отбывать наказание в воспитательной колонии, оставшуюся часть наказания назначить для отбытия в колонии общего режима. Прошу садиться.

Все садятся.

Князев: (сердито) Хотя бы сейчас можете вести себя прилично?

Подсудимая, повинуясь, закрывает рот.

Смирнов: Разъясняю мотивы принятого решения. В сегодняшнем деле сторона обвинения предоставила нам все доказательства вины подсудимой. Это и дневниковые записи с описанием конфликтных отношений погибшей и подсудимой, и видеозапись избиения, и многочисленные показания свидетелей. Не спорю, защита привела интересные версии самоубийства подзащитной. Хотелось бы прокомментировать их. Что касается потери отца, то погибшей не из-за чего было лишать себя жизни, так как у неё осталась мать. Успеваемость подсудимой действительно снизилась, но не намного — с пятёрки на четвёрку по русскому. К тому же погибшая начала подтягиваться и наладила успеваемость. Теперь насчёт произошедшей с Малышевым и Журавлёвой нелепости. Журавлёва в тот день была пьяна, а интеллигентный Малышев просто не мог бы себе позволить оттолкнуть девушку. И, возможно, если бы погибшая и свидетель потом друг с другом поговорили бы, они бы друг друга поняли. К тому же, по дневниковым записям видно, что после описания избиения погибшая не упоминает об этом инцинденте — она сразу же переходит к описанию унижающий её видеозаписи. Очевидно, этот ролик взволновал её сильнее, чем случайный поцелуй свидетеля и стал для неё последней каплей. Учитывая тяжесть преступления, а так же то, что подсудимая не раскаялась в содеянном, суд решил назначить реальное наказание. Но при этом, учитывая юный возраст подсудимой, суд даёт ей возможность исправиться и всерьёз задуматься о будущем, поэтому и назначает 3 года лишения свободы. Подсудимая, встаньте. (подсудимая нехотя встаёт) Вам понятен приговор суда?

Подсудимая: Да, понятен. Только я не при чём.

Смирнов: Если Вы не согласны с приговором, то Вы сможете его обжаловать в течение 10 суток с момента его вынесения. Потерпевшая, встаньте. (потерпевшая встаёт) Вы так же можете обжаловать приговор. Судебное заседание объявляется закрытым. (Удар молотком, после которого Смирнов покинул зал)

Когда конвоир приготовился надевать наручники на подсудимую, она с надеждой посмотрела на Андрея Геннадиевича.

Подсудимая: Как насчёт...

Князев: Надеюсь, хоть это научит Вас жизни.

Удаляясь, Андрей Геннадиевич пробормотал под нос: "Если бы меня не приставило к ней государство..."

Конвоир надевает на подсудимую наручники. Тем временем Ирина Геннадиевна и потерпевшая обсуждали приговор.

Липовецкая: Альбина Юрьевна, Вам приговор не показался слишком мягким?

Потерпевшая: Да чего уж там. Верочку-то всё равно уже не вернёшь. Хорошо, что Балакиреву хоть как-то, но наказали.

Липовецкая: Эффект бумеранга ещё никто не отменял. Уверяю Вас, что Балакиревой обязательно вернётся то зло, которое она причинила Вере.

Конвоир уже собрался уводить подсудимую, как к ней подбежала Солнцева. Юлия успела вцепиться ей в волосы, но её остановил Малышев.

Малышев: Ладно, Юль. Эта стерва того не стоит того, чтоб ты от неё руки марала.

Солнцева: В школу моделей она собиралась. Да какая ей школа моделей? На панель ей надо! Только за неё много не дадут.

Конвоир уводит подсудимую. Сеновалов подошёл к Журавлёвой.

Сеновалов: Вик, давай начнём встречаться?

Журавлёва: Отстань, Тошнотик. Я уже и так достаточно согрешила, чтобы ещё с тобой иметь дело.

Все покинули зал заседания.