Гарри Поттер и Восьмая книга. Часть 1 (джен)

Отношения с Люпином у троих гриффиндорцев не сложились с самого начала.

Когда после неожиданного для всей школы банкета первокурсники «со стажем» поднялись к себе, новенький был уже в спальне. Брошенная как попало мантия свисала с его нераскрытого чемодана. Рядом подошвой вверх валялся кроссовок, а пары к нему не было видно вовсе. Хозяин этих вещей сидел на появившейся в комнате новой кровати и настороженно смотрел на вошедших. Римус дышал тяжело и неровно. Узкая грудь под футболкой ходила ходуном, на бледных щеках проступили розовые пятна. Не иначе, как Фрэнк Долгопупс повторил свой недавний марш-бросок, и эта гонка далась новичку с большим трудом.

Осмотрев изменения в обстановке, «старожилы» по очереди назвали свои имена.

— Люпин... — сквозь сбитое дыхание представился новенький. — Римус Люпин.

— Это мы знаем, — улыбнулся Поттер. — Ты лучше расскажи, почему не появился в школе вместе со всеми? — о том, что сам едва не опоздал на «Хогвартс-экспресс» Джеймс уже забыл.

— Так получилось, — пожал плечами Люпин.

— А когда ты приехал?— спросил Сириус. — Сегодня?

— Нет... — ответил Римус и закусил губу. Он уже почти отдышался, но почему-то теперь его щеки из розовых превратились в пунцовые.

— А когда? — подключаясь к «допросу», повторил Питер.

— И на чем? — добавил Джеймс.

Люпин молчал. Он только вертел головой, пытаясь уследить за всеми вопросами сразу.

— Я... — наконец протянул он. — Я не помню.

— Тебя доставили сюда без сознания? — в голосе Сириуса зазвучала ставшая уже привычной ирония.

— Почти, — свое нежелание разговаривать Люпин даже не пытался скрывать. — Знаете, парни! По поводу моего приезда давайте как-нибудь потом?

— А почему не сейчас? — попытался настоять Поттер.

— Что-то мне нездоровится, — не дожидаясь новых вопросов, Люпин одним движением опустил занавес над кроватью.

От удивления Питер раскрыл рот, Сириус присвистнул, а Джеймс покрутил пальцем у виска...

Первое, что трое гриффиндорцев увидели ранним утром, был распахнутый полог над новой кроватью. Но Люпина в ней не было. Его вообще не было в комнате!

— Странный он какой-то, — Поттер вместо расчески запустил в волосы пятерню. — Сбежал, что ли?

Римус нашелся в Большом Зале. На завтраке. Но прежде ребята увидели своего декана. МакГонагалл неспешно шла вдоль гриффиндорского стола. Профессор тоже заметила первокурсников и взмахнула рукой, подзывая их к себе. Затем сделала еще несколько шагов и остановилась. Рядом с ней, отставив недопитый чай, из-за стола поднялся Люпин.

— Не сомневаюсь, что вы уже познакомились. Надеюсь, подружитесь, — дождавшись троицу, выразила желание декан Гриффиндора.

— Может быть, — отозвался Сириус.

— Вот и хорошо! Ваше расписание, мистер Люпин, — МакГонагалл протянула новичку пергамент. — Всем приятного аппетита!

— Спасибо! Я уже поел, — ответил Римус и, взяв бумагу, быстрым шагом направился к выходу.

— Видите, как начинается наша дружба? — хмуро спросил Джеймс.

— Вижу, — кивнула МакГонагалл. — Но на правах декана позволю дать вам совет. Не задавайте мистеру Люпину много вопросов. Уверена: со временем все наладится!

Мальчикам ничего не оставалось делать, как с пониманием дружно закивать головами. По-видимому, МакГонагалл этого было достаточно: профессор оставила ребят и направилась к преподавательскому столу.

— Он уже и наябедничать успел, — приступая к завтраку, пробурчал Питер.

Вопреки заверениям МакГонагалл, отношения между ребятами и Люпином лучше не становились. Проще сказать их не было вовсе. Попыток сблизиться с сокурсниками Римус не предпринимал. А они, помня историю знакомства, отвечали ему тем же.

На занятиях Люпин обычно занимал парту, за которой не было бы соседей. Только когда в классе собирались студенты разных факультетов, Римусу волей-неволей приходилось садиться рядом с остальными гриффиндорцами. На уроках вел себя тихо. Вопросов не задавал, а сам говорил только тогда, когда преподаватели спрашивали именно его. В Большом Зале устраивался на самом краю стола, отдельно от всех. Ко сну готовился быстро и молча. Затем ложился в кровать и задергивал полог. Проснувшись, так же скоро, и так же без единого слова выходил из комнаты прочь.

Но такой замкнутый Римус очень скоро нашел в замке место, где чувствовал себя весьма уютно. Школьная библиотека как нельзя лучше подходила тому, кто желал бы оставаться в одиночестве. И когда бы первокурсники-гриффиндорцы не зашли под ее тихие своды, почти всегда они видели сидящего над учебником Люпина. Здесь же ребята часто встречали еще одного своего «доброго» знакомого. Не замечая никого вокруг, распластав над книгой сальные волосы, Северус Снегг водил по строчкам своим длинным носом.

А вот Поттер и компания не прижились в библиотеке с самого начала. Еще в первое воскресенье мальчики попытались сделать здесь домашние задания. Но спросив у школьного библиотекаря мадам Пинс нужные книги, долго позаниматься в читальном зале ребятам не пришлось. Уже через две минуты, пытаясь найти, заданные профессором Бинсом пять отличий между Адриановым и Антониновым валами, Питер обратился за помощью к друзьям. Вслед за первым вопросом последовал еще один. Потом еще. И все громче и громче...

Терпения мадам Пинс хватило на четверть часа. Затем ее замечания по поводу соблюдения тишины посыпались чаще, чем вопросы Питера. Все закончилось тем, что ребята собрали наспех сумки и сочли за благо покинуть библиотеку.

Проблема с местом для занятий решилась сама собой. Выйдя на улицу, мальчики пересекли лужайку, спустились к озеру и присели на траву под раскидистой березой. Здесь их разговоры не мешали никому! Делать домашние задания на свежем воздухе так понравилось им, что лучшего места Поттер с друзьями больше не искали...

Весь сентябрь первокурсники занимались только тем, что записывали за преподавателями основы магических знаний. Правда, за этот месяц им удалось организовать свое время. Не потому, что уроков или домашних заданий стало меньше. Нет. Просто мальчики успели привыкнуть к распорядку, по которому жил и учился Хогвартс. Да и по школе в поисках нужного места они уже не блуждали. До выполнения данного самим себе обещания знать замок лучше всех было еще далеко. Но все свое свободное время юные гриффиндорцы тратили на освоение новых территорий. Они даже придумали хитрость! Заметив, что кто-то из идущих впереди старшекурсников вдруг исчезал из поля зрения, ребята тщательно исследовали это место. Так, один за другим им начали открываться потайные проходы, лестницы и коридоры.

Прогулки по замку не обходились без неприятностей. Двери, запертые не на ключ, а заклинанием были пустяком. К ним можно будет вернуться после. Самой главной преградой в освоении Хогвартса стал Аргус Филч. Пусть не каждый день, но все чаще и чаще трое гриффиндорцев сталкивались с ним в самых разных местах. И при каждой встрече школьный смотритель начинал расспрашивать: что они здесь делают и куда направляются? После жалких попыток объясниться первокурсникам оставалось только одно — разворачиваться и возвращаться назад.

Так продолжалось до тех пор, пока Филч не застал их в хозяйственном чулане. Пытаясь узнать, что там — за новой для них дверью, мальчики вдруг оказались среди тряпок, щеток и прочей утвари. Не прошло и минуты, как за их спинами возник завхоз...

— Раз уж вчера нашим студентам так хотелось поближе познакомиться со швабрами и ведрами, — несмотря на строгий тон МакГонагалл по классу тут же побежали смешки, — все они после ужина наводят порядок в этом кабинете.

— За что? — воскликнул Питер, но МакГонагалл посмотрела на него так, что Петтигрю сразу замолчал.

— Еще вопросы?

— Вы сказали: все? — попробовал съязвить Джеймс. — И Люпин?

— Нет. Во-первых, мистер Филч просил о наказании только для вас троих, — осадила Поттера профессор. — А во-вторых, сам Римус появится в школе не раньше, чем через неделю. К сожалению, его мама тяжело заболела, и он уехал навестить ее.

Приведение класса трансфигурации в порядок под присмотром МакГонагалл стало первым наказанием гриффиндорцев в их школьной жизни. Первым, но не последним. И следующего пришлось ждать совсем недолго. Всего один день...

Хотя начиналось все просто замечательно. Как обычно после завтрака в пятницу студенты не спеша рассаживались за парты, готовясь к уроку заклинаний. Вдруг кто-то из когтевранцев вспомнил, что сегодня первое октября и все они уже месяц как в Хогвартсе. Класс тут же оживился. Еще бы! Для первокурсников это был маленький, но все же юбилей!

— По какому поводу шум? — появившись с ударом колокола, спросил Флитвик и привычно стал взбираться на стопу из книг.

Разобравшись в чем дело, профессор хитро прищурился и положил перед собой на стол обычное школьное перо:

— Так вы хотите сказать, что у вас сегодня праздник и вам положены подарки? Ну что ж! Приготовьте, пожалуйста, перья, — по классу покатился вздох разочарования, но Флитвик не переставал улыбаться. — Нет-нет! Чернильницы спрячьте. Они будут только мешать. Вместо них приготовьте волшебные палочки!

Разочарование сменилось восторженным гулом, а профессор продолжил:

— Сегодня переходим к практическим занятиям! И начинаем с заклинания левитации. Внимание! Следите за моей рукой. Кисть вращается легко, но резко. С небольшим свистом, — Флитвик сделал палочкой круговое движение. — Вингардиум Левиоса!

Подчиняясь заклинанию, перо медленно воспарило над профессорской кафедрой:

— Теперь ваша очередь, именинники!

К середине урока перья Джеймса и Сириуса летали по воздуху не хуже, чем у Флитвика. Мальчики то заставляли кружить их в вальсе, то разыгрывали самый настоящий воздушный бой. Но заклинание удавалось не всем. Красный от натуги Петтигрю, сидя между Блэком и Поттером, беспрестанно вертел палочкой. Но тщетно. Перо перед ним не хотело даже шевелиться.

Профессор спустился со своего «пьедестала» и теперь, казалось, был везде. Взяв Мэри за запястье, показал ей правильное движение рукой. Затем поправил произношение заклинания Джонатану и сделал несколько замечаний Эйвери. Думая, что так перу будет легче проявить свои летные качества, слизеринец воткнул его в чернильницу и махал вокруг него палочкой.

Флитвик успевал и помогать тем у кого заклинание не получалось, и от души радоваться успехам того кто справился с заданием. Вслед за Блэком и Поттером похвалы удостоился Снегг. Услышав знакомое имя, Джеймс и Сириус дружно повернули головы. Крепко сжимая в одной руке палочку, а другой подперев подбородок, Северус безо всяких усилий держал свое перо в футе над столом. При этом его взгляд был прикован к парте, за которой сидела Лили. Перышко перед Эванс дергалось, переворачивалось с боку на бок, но взлетать не хотело.

Вмиг одна и та же шальная мысль пришла в головы и Блэка, и Поттера. У обоих заблестели глаза, но Джеймс первым ткнул себя в грудь пальцем и Сириус одобряюще кивнул другу. Лишившись магической поддержки, перо Поттера мягко спланировало к полу. Зато чернильница перед Эйвери неожиданно взмыла под потолок, на секунду зависла в воздухе и рухнула вниз — прямо под нос Снеггу, забрызгав его лицо противными черными каплями.

— Замечательно, Поттер! — Флитвик был доволен, но и с наказанием не замедлил ничуть. — Десять штрафных очков вам. И пять мистеру Эйвери. За неубранную вовремя чернильницу...

С этого дня занятия у первокурсников стали совсем другими. Новые заклинания. Превращение спичек в иголки на трансфигурации. Все это было намного интереснее, чем просто водить пером в тетради. Даже пересадка растений из одного горшка в другой на травологии. Лишь занятия по истории магии остались без изменений. Профессор Бинс все так же противно скрипел на лекциях. Мало что поменялось и на защите от темных искусств. Профессор Прюитт считал, что переходить к практическим занятиям первокурсникам еще рано. Но в отличие от своего коллеги-привидения так интересно рассказывал о магических существах способных причинить вред и волшебникам и маглам.

Казалось, само время в Хогвартсе полетело быстрее. За окнами полностью вступила в свои права осень. Запретный Лес прямо на глазах переодевался в яркие краски. На улице, да и в замке заметно похолодало. В классах, коридорах и спальнях начали топить камины. Потолок в Большом Зале все чаще был затянут грустными серыми тучами. Гулять под мелким противным дождем и заниматься на сырой траве первокурсникам уже не хотелось. Домашние задания приходилось делать теперь либо в уютной нише у окна гриффиндорской гостиной, либо прямо в спальне. Но всегда втроем.

Блэк и Поттер выросли в семьях волшебников. Может поэтому магия давалась им значительно легче, чем Петтигрю. Но ни Джеймс, ни Сириус никогда даже мысли не допускали, чтобы сделать вместо Питера работу. Зато часами готовы были объяснять то, с чем их друг не мог разобраться сам. С теорией получалось почти все. На практике же дело продвигалось туго. Труднее всего было с заклинаниями. Осваивая с друзьями Хогвартс, Питер уже научился зажигать на конце палочки шарик света. С замками, запертыми на ключ, он разбирался легко и быстро. Но заставить предметы взлетать Питеру удалось лишь спустя три недели.

В тот день погода только тем и занималась, что на всех навевала сон. Последний по расписанию урок истории магии бодрости ребятам не прибавил, а вкусный и плотный ужин довершил дело. Теперь первокурсники мечтали лишь об одном: дойти до кроватей. Но громкоголосое скопление гриффиндорцев у доски объявлений в гостиной резко поменяло им планы.

Добраться до новостей оказалось непросто. Пока Джеймс и Сириус пытались протиснуться сквозь толпу, маленький Питер сумел прошмыгнуть под локтями и доставил друзьям известия:

— В субботу перед Хэллоуином открытие чемпионата по квиддичу, — доложил он.

— Ух, ты! Здорово! — сон в момент слетел с лица Поттера. — Кто с кем играет?

— Слизерин против Пуффендуя, — ответил Петтигрю. — Но это не все. На сам праздник объявляется поход в Хотсмит.

— Куда? — теперь, давясь смехом, проснулся Блэк.

— В Хотсмит, — повторил Питер и с обидой надул щеки. — Не смейся, Сириус. Объясни лучше, куда это мы должны идти!

— Хорошо, Питер. Только скажи сначала: зачем тебе подарили «Историю Хогвартса»? Там как раз про Хотсмит, — Сириус не удержался и снова прыснул, — много чего написано. Ты что? Не читал?

— Э-э-э... — протянул Петтигрю. Спать перехотелось и ему. — Наверное, я просто не добрался до нужной страницы.

— Наверное. Иначе знал бы, что поход будет не в Хотсмит, а в Хогсмид! И то, что мы никуда не пойдем! Правильно, Джеймс? — снова закатился Сириус.

Поттер промолчал. Судя по отрешенному взгляду, он был где-то далеко, хоть и стоял рядом с друзьями. Зато Петтигрю не скрывал любопытства:

— Расскажи, Сириус...

Говорить рядом с шумной толпой было не совсем удобно, и ребята неспешным шагом двинулись через гостиную.

— Хогсмид — замечательное место! Совсем неподалеку от замка. Маленькая деревушка, где живут только волшебники, — внял просьбе друга Сириус. — И все что там есть: магазины, бар, почта — только для волшебников. В том числе, и для учеников Хогвартса. Но, — ребята уже медленно поднимались по винтовой лестнице, ведущей к спальне, — попадем мы туда только через два года. Посещать Хогсмид разрешается, начиная с третьего курса. Поэтому, мы проведем это воскресенье в замке. Понятно?

— Да, — кивнул Питер и толкнул дверь.

Мальчики переступили порог и встали как вкопанные: в комнате был Люпин. Но удивило неразлучную троицу не присутствие Римуса, а его занятие. Он не прятался, как обычно за задернутым пологом, а заклинанием левитации кружил под потолком учебник. Увидев сокурсников, Люпин опустил палочку, и книга грохнулась оземь.

— Видел?! — Сириус подтолкнул Питера в плечо. — Может и тебе пора освоить заклинание. Попробуй заставить полетать «Историю Хогвартса». Она же это умеет. Помнишь?

— Ну да! У меня с пером не получается, а ты предлагаешь поднять эту книжищу! — попробовал отказаться Петтигрю.

— Послушай, Питер, — продолжая оставаться серьезным, Джеймс отвлекся от своих мыслей и подключился к «дополнительным занятиям» друга, — веками сотни поколений волшебников изучают магические формулы, ищут и создают новые. Библиотека Хогвартса полна книг. В них десятки тысяч заклинаний. Перечитать все, запомнить и овладеть всем никому не под силу. Но пока ты сам не захочешь хотя бы что-то узнать и чему-то научиться, у тебя ничего получаться и не будет! Ни-че-го! Пойми: мы магию вместо тебя постичь не сможем!

— Питер! Дружище! — прервав Джеймса, воскликнул Сириус и нацелил свою палочку на тумбочку Питера. Там, покрытая тонким слоем пыли, лежала «Истрия Хогвартса». — Давай попробуем вместе!

Такого поворота Петтигрю не ожидал. Однако понял: увильнуть уже не получится. Красный от волнения, часто-часто моргая, Питер потянулся за палочкой:

— Вингардиум Левиоса!

Раскрыв страницы как крылья, толстенная книга послушно поднялась в воздух. Не веря своим глазам, Питер оглянулся на Сириуса. Блэк с довольной улыбкой стоял, скрестив на груди руки. Палочки в них не было.

— Сириус! Это я? — голос Петтигрю задрожал, рука опустилась. — Сам?!

Лишившись поддержки, «История Хогвартса» рухнула на тумбочку. Но на книгу внимания уже никто не обращал. Празднуя победу, Джеймс и Сириус бросились к Питеру. Крепко обнявшись, трое друзей стояли посреди комнаты. Они даже не заметили, что за их спинами с тихим шелестом опустился полог над кроватью Люпина...

Казалось, следующие десять дней школа жила только квиддичем. Еще бы! Первый матч сезона! Как он пройдет? Чьей победой закончится? Насколько сильны в этом году слизеринцы — извечные претенденты на школьный кубок? Что они успели приготовить соперникам за два месяца закрытых от посторонних глаз тренировок?

А вот от сборной Пуффендуя никто ничего особенного не ждал. Кроме, разве самих пуффендуйцев. Нет! Случалось, что и их команда завоевывала чемпионство. Подобное происходило с завидной регулярностью — раз в столетие. А поскольку последний раз они держали в своих руках Кубок еще в середине прошлого века, весь факультет с эмблемой барсука на мантиях с каждым годом имел все больше оснований надеяться на чудо.

А еще всех волновало, какой будет погода в день матча. Уже почти месяц изо дня в день над Хогвартсом то накрапывал, то вовсю лил холодный осенний дождь. И когда накануне матча почти полной луне вдруг удалось пробиться сквозь тучи и заглянуть в Большой Зал, не на одной руке скрестились пальцы, призывая удачу.

И как выяснилось назавтра не зря! Кто бы ни приходил в это утро на завтрак, первым делом поднимал голову к волшебному потолку. Нет, небо над замком не сияло голубизной. Но те молочного цвета тучи, которые медленно ползли по нему, вряд ли грозили даже поморосить. По крайней мере, в ближайшие часы.

Завтрак в Хогвартсе близился к концу, когда Большой Зал захлестнул шквал криков и свиста. Это слизеринцы приветствовали семерых парней в светло-зеленых спортивных мантиях — свою команду, свою надежду на победу. Но сидевший к ним лицом Джеймс увидел, как еще дальше — у противоположной стены вжались в скамейки пуффендуйцы.

— Психическая атака. Посмотрим, какими они будут на поле, — мрачно прокомментировал Поттер. Затем отбросил вилку, двинул от себя тарелку и резко поднялся. — Пошли на стадион, парни!

Все что случилось с ним во время матча, Поттер так и не смог объяснить. Никогда и никому. Даже себе...

Заполненные до отказа трибуны стадиона гудели, как растревоженный улей. В центре поля в желтых маниях с метлами в руках переминались с ноги на ногу шестеро парней и одна девушка. Рядом с командой Пуффендуя стояла мадам Трюк — кому как не ей можно было доверить судить квиддич! — и нетерпеливо поглядывала на часы. Слизеринская сборная заставляла себя ждать, продолжая еще до начала матча давить на соперника.

Наконец за минуту до начала слизеринцы соизволили выйти на поле. Они сделали это под восторженный рев своих болельщиков и недовольное улюлюканье всех остальных. Капитаны команд «дружески» пожали руки и по звонкому свистку мадам Трюк четырнадцать метел подняли в воздух своих седоков.

Вот тут с Поттером что-то и произошло! Сигнал о начале матча словно вырвал его из реальности. Из всех обычных чувств осталось только зрение. Все остальные заменил азарт. А еще полное ощущение полета и собственного участия в игре!

В первой же своей атаке игрокам в желтых мантиях удалось забросить квоффл и подарить пуффендуйцам надежду на то самое чудо. Но пропущенный гол словно разъярил слизеринцев. Они начали летать так быстро, так слаженно перепасовываться, что всем стало понятно: тренировки для команды не прошли даром. А еще слизеринцы заиграли очень жестко. Не жалея ни себя ни соперника, они шли на прямые столкновения. Причем больше всего доставалось единственной в игре девушке. Пока еще ей удавалось уворачиваться от идущих на таран противников. Но о том, чтобы самой попытаться забросить мяч, ей не приходилось и думать.

Команда Слизерина была явно сильнее. Их загонщики начисто переигрывали своих соперников с битами в руках. Стоило кому-то из пуффендуйцев завладеть квоффлом, как оба бладжера тут же летели в его сторону. А когда в наступление переходили охотники в зеленых мантиях, оба черных мячей неслись на вратаря противника. Такая тактика не могла не принести свои плоды: за четверть часа в кольца пуффендуйцев влетело восемь мячей подряд!

Спасти матч в такой ситуации мог только ловец Пуффендуя. Поймай он сейчас снитч, и заброшенных слизеринцами мячей для выигрыша бы не хватило. Но этот голубоглазый блондин вместо того, чтобы попытаться добыть для своей команды победу, поднялся высоко над полем и принялся выписывать замысловатые пилотажные фигуры. Летал он хорошо. Даже красиво. Но пользы команде от его полета не было никакой! Что он себе думал? Что снитч его найдет сам? Или он успеет к нему раньше соперника? Не успел...

Свисток об окончании матча вернул Поттера на трибуну:

— 230:10! Победа Слизерина! — объявила результат игры мадам Трюк.

— Джеймс! Да что с тобой? — обняв друга за плечи, Сириус озабоченно вглядывался в его лицо. — Ты белее мела!

— Я все время был здесь? — Поттер провел рукой по влажному холодному лбу.

— Конечно, — по тону Блэка было не понять, шутит он или говорит серьезно. — Как привалился ко мне с самого начала так весь матч и просидел.

— Спать... — прошептал Поттер. — Очень хочется спать!

Картинка доброго и светлого сна начала потихоньку расплываться, пока не исчезла совсем. По всему телу разливалась приятная истома. Джеймс уже не спал, но и до конца еще не проснулся. Он продолжал лежать с закрытыми глазами, закинув руки за голову и пытаясь вернуться в приятное видение, которое так и не досмотрел до конца. Но постепенно явь и сознание брали верх над сном, пока не завладели Поттером полностью. «Квиддич!» — вспомнил он. Мальчик широко открыл глаза и сел на кровати. «Сколько же я проспал?!» — мелькнула новая мысль. Джеймс отдернул шторы и потянулся к тумбочке. Нащупал очки, затем часы. Стрелки показывали без четверти шесть. Ничего себе! Матч закончился восемнадцать часов назад!

Полог над соседней кроватью был поднят. Подложив под щеку ладонь, на ней лежал Сириус. Поначалу Поттеру показалось, что друг спит. И очень-очень крепко. Даже похрапывает. Но прислушавшись, понял: звуки летят с другой кровати. Красный бархат над ней скрывал от глаз Джеймса Питера Петтигрю.

— Ты как? — заслышав шорох, Сириус приподнялся в постели.

— Нормально, — Джеймс слегка вздрогнул от неожиданности.

— Правда? — в сонном взгляде Блэка читалась тревога.

— Да.

— Тогда я еще немного посплю. Хорошо?

Поттер кивнул и вслед за другом уронил голову на подушку. Как хорошо, что Сириус не стал спрашивать, что с ним случилось! Но что это было на самом деле? Память снова унесла Джеймса во вчера: «Квиддич! Я хочу играть в квиддич! Я хочу быть охотником Гриффиндора! Как мой отец! Я хочу быть чемпионом Хогвартса! Как мой отец...» — летели одна за другой мысли в голове Джеймса.

Тихо, чтобы не тревожить сон Сириуса, Поттер повернулся на другой бок. Полог над кроватью Люпина был тоже поднят, но постель Римуса была пуста. «Странный он все-таки... — подумалось Джеймсу. — Но парень видать толковый. Смотри-ка! Сколько пропустил, а в учебе не отстает. Вон как с заклинанием левитации разобрался. Молодец! Надо бы с ним попробовать поговорить еще раз...»

Джеймс снова лег на спину. «В самом деле: чего мы напали на него с расспросами? Вон Сириус у меня ничего спрашивать не стал. Понимает, что мне ответить нечего. Пока, во всяком случае... — размышлял Поттер. — Дамблдор назвал причину опоздания Римуса веской, но говорить о ней не стал. Значит так и должно быть? А нам... Как там Питер говорил? Нам семь лет жить под одной крышей. Наладится с Люпином — стану охотником Гриффиндора!» — загадал Джеймс и скрестил пальцы...

Против попытки примириться с Люпином никто не возражал.

— Только я бы не сказал, что мы с ним ссорились, — ответил на предложение Джеймса Питер, сделав ударение на слове «мы».

— Но где он? — добавил Сириус. — Его второй день нигде не видно!

— Спросим у МакГонагалл! Пошли вниз. Заодно поедим. Я что-то проголодался, — улыбнулся Поттер и пятерней «навел порядок» в своей прическе.

В Большом Зале, закрывшись «Ежедневным пророком», за столом преподавателей одиноко завтракал профессор Прюитт. Да и за студенческими столами было не многолюдно.

— Фрэнк! — увидев Долгопупса, мальчики подошли к нему. — Не знаешь где наш декан?

— Нет, — староста Гриффиндора слегка растерялся. — Может, ушла? Преподаватели ведь тоже не против прогулки в Хогсмид. Правда, Алиса?

— Правда, — улыбнулась, поднимаясь из-за стола девушка. Долгопупс тут же подскочил и помог набросить на плечи Алисы мантию. — Дайте ей отдохнуть от нас, подождите до вечера. Встретитесь с МакГонагалл на празднике. Пошли, Фрэнк!

— Сегодня же — Хэллоуин! — глядя пятикурсникам в спину, вспомнил Поттер.

— И нас ждет банкет? — спросил Петтигрю, присаживаясь к столу.

— Да, Питер. Но это будет вечером, — подтвердил Сириус. — А сейчас давай-ка позавтракаем и займемся травологией, заклинаниями и рефератом для Бинса.

— Еще и Слизнорт дал задание разобраться с составом Бодроперцового зелья. Жаль, что вчера день пропал... — ероша волосы, грустно добавил Джеймс.

— Забыли! — в ответ расцвел улыбкой Сириус.

Искорки радости, сверкнувшие в глазах Петтигрю при новости о праздничном ужине, погасли так же быстро, как и появились. Намерение друзей справиться с ворохом домашних заданий за один день Питера не радовало. Но и перечить не было смысла. Надежды на то, что в честь Хэллоуина преподаватели простят не сделанную работу, не было никакой.

Позавтракав, мальчики поднялись в общую гостиную и разложили на столике у окна книги, тетради. Достали перья. Сидя у горящего камина, трое ребят со второго курса, бурно строили планы на будущий год. Перекрикивая друг друга, каждый пытался доказать остальным, что лучше всего посетить в Хогсмиде. Но заметив, что Поттер и компания начали заниматься, деликатно перенесли спор в свою спальню.

Для начала с помощью друзей Питер осилил требуемые двести строк реферата о первых попытках британских колдунов объединиться и передавать друг другу магические знания. Писал Петтигрю значительно крупнее Поттера и Блэка. Оттого его реферат получился на целый фут длиннее, чем у них и выглядел весьма внушительно. Потом занялись заданием Слизнорта. И когда Петтигрю в третий раз без запинки перечислил все ингредиенты зелья от простуды, пришло время отправляться на обед.

Большой Зал продолжал поражать непривычной пустотой. А еще запахом. Аромат запеченной тыквы витал в воздухе, хотя на столах ее не было и в помине. Но все говорило о том, что сегодня вечером именно она будет главным блюдом!

Праздник приближался, а сделать до его начала нужно было еще много. Потому, наскоро пообедав и прихватив с собой тарелку, гриффиндорцы вернулись в гостиную. Сириус переступил порог и недолго думая, грохнул посудой о пол. С жалобным звоном тарелка разлетелась на десятки кусков и кусочков. Джеймс отреагировал сразу. Выхватив палочку, он направил ее на осколки:

— Репаро!

Пара секунд, и тарелка — целая и невредимая, стоит на полу! На том самом месте, где только что была разбита. Сириус наклонился, взял ее и снова поднял над головой:

— Теперь ты, Питер! — тарелка во второй раз разлетелась на сотню фарфоровых черепков...

Однако прошло почти полтора часа, прежде чем у Петтигрю что-то стало получаться. За это время в окна мелкой дробью противно застучал дождь. Джеймс и Сириус уже раз по тридцать успели показать другу, как применять заклинание. Вернуть тарелке первозданный вид им удавалось легко и просто. Все же старания Питера пропадали впустую. Злость и обида на самого себя копились в душе мальчика, готовые выплеснуться наружу в любой момент. Если бы не...

Победа пришла неожиданно. Повинуясь палочке Петтигрю, разбросанные по гостиной осколки вдруг бросились друг к другу и слились в единое целое! Но на этом пытка заклинанием для Питера не закончилась. Джеймс и Сириус в один голос заговорили, что теперь нужно закрепить результат и тарелка в который раз со всего маху полетела на пол...

— А что это вы тут посуду бьете? — раздался знакомый голос.

Мальчики так увлеклись заклинанием восстановления, что не заметили, как портрет Полной Дамы отъехал в сторону. На пороге в мокрых мантиях с влажными волосами и с улыбками на лицах стояли старосты Гриффиндора.

— Ты что, Фрэнк, сам не видишь? Ребята тренируются, — вместо первокурсников ответила другу Алиса. — Так что не мешай им. Лучше мне помоги. Я вся вымокла. Пойду переоденусь.

Фрэнк взял мантию Алисы и набросил ее на спинку кресла у камина. Над одеждой тут же завился парок:

— Ну и как? Получается? — Долгопупс обращался к первокурсникам, а сам не сводил глаз со спины девушки.

— Да! — с гордым видом ответил Питер и наставил палочку на пол. — Репаро!

— Ну ничего себе! А я все думаю: кто тут шумит, отдохнуть не дает... — выходя с заспанным видом из спальни парней седьмого курса, забурчал Кингсли Бруствер. — Что так рано вернулся, Фрэнк?

— Погода, — развел руками Долгопупс. — А сам?

— Да мне с самого начала не хотелось никуда идти, — не переставая зевать, Бруствер упал в кресло. — Что я, по-твоему, Хогсмида не видел?

— Кто бы сомневался! — согласился Фрэнк. — Но между прочим там появилось кое-что новенькое!

— Да?..

Все еще сонный Кингсли к известию отнесся вяло. Зато первокурсники тут же навострили уши.

— Совсем недавно в деревне добавился один дом. На самой околице. Сад и двор окружены забором. Заборчик так себе. С виду хиленький, но, — Долгопупс подсел в соседнее с Бруствером кресло, — как рассказывала хозяйка «Трех метел», до сих пор никто из местных за него перебраться не смог. Хотя и пытались из любопытства. Ну мы с Алисой и пошли туда. Посмотреть. А возле дома почти полшколы собралось. Кое-кто даже пробовал камни за ограду бросать. Так ты представляешь! Они туда не залетают. Как будто стена невидимая стоит над забором!

— Значит тем, кто внутри не хочется, чтобы их беспокоили, — спросонок сделал вывод Кингсли.

— Хм! Окна дома заколочены. Причем снаружи. Дверь подперта толстым бревном. Тоже снаружи. Как же изнутри выйти на улицу?

— Ты у меня спрашиваешь! Я этого дома даже не видел! — Кингсли начал просыпаться. — А когда говоришь, этот дом появился?

— В конце лета. Наверное, — пожал плечами Фрэнк. — Точной даты не называли. Помнят только, что все случилось за одну ночь. Вечером дома еще не было. Зато утром... Но самое интересное началось потом!

— Что же? — теперь и Брустверу стало интересно. А трое у окна, забыв о травологии, уже давно ловили каждое слово Фрэнка.

— За два месяца ни во дворе, ни в деревне новых жильцов никто не видел! Но что дом обитаем, известно стало почти сразу.

— Как это? — удивился Кингсли.

— А вот так! На третью ночь его услышал весь Хогсмид! Дикие крики, вой, стоны... — Бруствер уже сидел на самом краешке кресла, боясь упустить из рассказа хоть слово. — А еще визг! У того кто его слышал, кровь стыла в жилах! Оттого местные сразу и прозвали дом Визжащей Хижиной.

— И вы их слышали? — Кингсли начал уже жалеть, что пренебрег сегодняшним походом.

— Нет, — просто и честно ответил Фрэнк. — Эти вопли больше слышны ночью. Но не каждой. Как рассказала Розмерта, где-то с неделю из дома кричат, потом почти на месяц тишина. Вот как раз на днях дом опять ожил. — Фрэнк закончил рассказ и вопросительно посмотрел на Кингсли. — Ну? Ты что думаешь об этом?

Даже если у Бруствера и появились какие-то мысли после рассказа Долгопупса, рассказать о них он не успел. Проход в гостиную снова открылся, и внутрь ввалилось десятка два веселых, шумных и мокрых гриффиндорцев.

— Я думаю, Фрэнк, нам пора собираться на праздник, — закончил разговор Кингсли.

За те несколько часов, которые прошли после обеда, Большой Зал стало не узнать. К посуде из золота на накрытых к празднику столах начали привыкать даже первокурсники. Но чтобы весь урожай Хагрида — огромные тыквы с вырезанными на них забавными рожицами и свечами внутри, парил в воздухе вместе с привидениями — такое они видели впервые.

Сотни летучих мышей, зацепившись коготками за потолок Большого Зала словно нарисовали угольно-черный узор на фоне беззвездного затянутого тучами неба. Кроме потолка несметное количество крылатых вампиров облепило стены. Порой некоторые из них срывались в полет, тараня на своем пути серебристо-лунных призраков. Но привидения не обращали на них никакого внимания. Для них Хэллоуин в Хогвартсе был делом привычным.

МакГонагалл за преподавательским столом еще не было. В ожидании пока она придет, ребята попытались вслушаться в громкий гвалт вокруг. Главной темой разговоров была Визжащая Хижина. Но большего чем рассказал Долгопупс, первокурсники так и не узнали.

МакГонагалл появилась в дверях Большого Зала спустя несколько минут. Всегда строгая декан Гриффиндора сейчас шла по проходу между столами с легкой улыбкой на лице. Сегодня ей действительно удалось отдохнуть. В этом не было никаких сомнений.

— Профессор, — поднимаясь, обратился к ней Сириус, — можно спросить?

— Конечно, мистер Блэк! — благодушно проговорила МакГонагалл.

— Мы снова потеряли Люпина...

— О! Не волнуйтесь, — профессор все поняла с полуслова. — Ему немного нездоровится. Но причин для беспокойства нет никаких. Через несколько дней он поправится и вернется к нам, — слегка склонив голову, декан дала понять, что разговор окончен и направилась к преподавательскому столу.

Шум в Зале начал стихать. Профессор МакГонагалл заняла свое место — справа от директора. Дамблдор уже встал, готовясь объявить начало банкета:

— Друзья! Сегодняшним вечером я не собирался выступать с речью. Тем более говорить в праздник о печальных вещах, — негромко начал директор. — Однако к моему великому сожалению, пока студенты старших курсов отдыхали за пределами замка, в Хогвартсе случилось весьма неприятное событие. Как оказалось, кому ходить в Хогсмид еще рано придумали для себя развлечение. Забаву, в которой главным соперником для игроков стала Гремучая Ива. Но как я и предупреждал, дерево сумело за себя постоять. От удара веткой Дэйви Гаджен едва не лишился глаза. И сейчас вместо того чтобы отмечать праздник со всеми лежит в больничном крыле. Поэтому, пользуясь директорской властью, вынужден объявить: с этой минуты тот, кто позволит себе подойти к Иве ближе, чем на десять ярдов будет исключен из школы! Немедленно! Вот о грустном и все. Теперь же: пусть грянет пир!

Дамблдор, как обычно на банкете, хлопнул в ладоши. Столы тут же заполнились яствами, а Зал разговорами и звоном посуды.

— А мы до больничного крыла пока еще не добрались, — потянувшись за куриной ножкой, тоном заговорщика сказал друзьям Поттер. — Даже не знаем толком, где оно находится.

— Тебе не хочется переносить разговор с Люпином на потом? — рассмеялся Сириус. Он сразу понял, на что намекает Джеймс.

— Ну да! Проведаем Римуса. Попробуем с ним поговорить. Там он от нас точно не сбежит, — развивал мысль Поттер. — Расскажем ему последние новости. О Хижине, об Иве. Заодно что-то новое в замке узнаем-увидим.

— А вдруг попадемся? — вставил словечко Петтигрю. Перед ним уже стояла полная тарелка вкусностей, но к еде он пока не притронулся. — Наказания не миновать.

— За что, Питер! Мы же не просто гулять пойдем, а проведать больного. Ты разницу понимаешь? — не переставал веселиться Сириус. — Вот только раньше десерта нам отсюда не выбраться. А когда его подадут, можно будет рискнуть.

— Решено! — подвел итог Джеймс и с аппетитом вгрызся в куриное мясо.

Отдав должное превосходному ужину, мальчики дождались перемены блюд. Чтобы не привлекать внимания со стороны, каждый положил себе понемногу янтарного цвета вкусной и ароматной «королевы» праздничного стола. Не попробовать запеченной тыквы в Хогвартсе в Хэллоуин было бы преступлением! Но теперь засиживаться за столом они не собирались. Наскоро расправившись с маленькими порциями, трое первокурсников дружно встали и направились к выходу. Стоило им только переступить порог, как со своего места поднялся Аргус Филч...

Почти час блужданий по замку и поиски гриффиндорцев увенчались успехом. На негромкий стук дверь в больничное крыло открылась сразу. В белоснежном переднике поверх мантии на пороге стояла хогвартская целительница мадам Помфри.

— Мы пришли проведать больного, — трое мальчишек в один голос объяснили цель прихода.

— Вот как! Очень хорошо, что не забываете друга, — мадам Помфри слегка посторонилась. — Проходите. Только прошу вас: недолго. Мистеру Гаджену необходим покой.

— Но мы вовсе не к Гаджену! — снова прозвучало в унисон. — Мы пришли проведать Римуса Люпина!

— Люпина? — с удивлением переспросила целительница. — С чего вы взяли, что он здесь?

Теперь пришла очередь удивиться мальчикам:

— Профессор МакГонагалл сказала нам, что Римус болен...

— Может быть мистер Люпин и не совсем здоров. Но сегодня в больничном крыле только один пациент. И зовут его Дэйви Гаджен! — с легким раздражением в голосе сказала мадам Помфри и захлопнула перед незадачливыми посетителями дверь.