Старик-затейник (джен)

— Профессор Дамблдор!

— Да, Гарри.

— Можно обратиться к вам с просьбой. Для меня это очень важно.

Он нагнал волшебника в темно-бардовой мантии лишь на выходе из замка. Утренние солнечные лучи играли на величественных каменных стенах, и теперь слепили глаза молодого человека, не давая как следует взглянуть на собеседника.

— Конечно, думаю, я смогу тебе чем-нибудь помочь, — гриффиндорец удивляется такой готовности директора, замечая нотку игривости в голубых глазах. Это всегда смущало Поттера. Хотя, возможно, это просто игра света.

— Можно скрыть тему моего задания от членов жюри?

Через продолжительную паузу Дамблдор все же отвечает:

— А стоит ли, Гарри?

— Да. Я был бы вам очень благодарен. Ведь вы знаете, про кого мне предстоит писать?

— Откуда же мне знать? — голос по-детски удивленный вводит Поттера в ступор.

— Эм... Разве не вы писали эти карточки? Они все разного цвета, и я подумал, что...

— Ни в коем случае. Здесь приложили руку лишь волшебство и судьба! Но думаю, твоя маленькая просьба не выходит за рамки правил конкурса.

— Спасибо, директор.

— Не за что, Гарри, — профессор улыбнулся и сцепил руки за спиной. Будто никуда и не торопился пару минут назад. Он смотрел вслед уходящему мальчику. Этот короткий разговор вызвал у Альбуса Дамблдора чувство некой ностальгии в предчувствии необычайного откровения.

* * *

— Гарри Поттер.

Чувствуя себя словно на первом курсе в момент распределения, гриффиндорец поднимается с места и идет к преподавательскому столу. Встает вполоборота. Успевшая мельком просмотреть копию работы своего студента, профессор МакГонагалл намеревалась задать вопрос до того, как Поттер начнет читать, но сидящий рядом директор аккуратно похлопал указательным пальцем по тыльной стороне ее ладони.

«Ненавижу.

Ненавижу, когда смотрит прямо, не отрываясь, прожигая взглядом. Эта бессмысленная визуальная борьба, в которой я всегда проигрываю, ибо...

Ненавижу прятать свои мысли, опасаясь оказаться слишком откровенным. Заталкивать эмоции куда-то вглубь себя — не для меня, но для него.

Ненавижу блеск тщеславия и явного превосходства в этих глазах, стоит лишь мне на мгновение оступиться, на мгновение забыть, кто я для него — всего лишь заклятый враг, посмевший появиться на свет.

Ненавижу этот голос, неожиданно подкрадывающийся со спины, словно намереваясь нанести резкий и болезненный удар. От его холода и остроты невозможно спрятаться.

Ненавижу сравнивать наши судьбы и характеры. Слишком разные и одновременно схожие. Случайность, порожденная излишним любопытством, помогла понять это. Случайность, возможно, изменившая что-то во мне...

Ненавижу свою ненависть к нему. От этого боюсь смотреть в глаза, лишь бы не быть случайно слишком откровенным.

Г. Поттер».

— Интересное видение своего главного врага, — безумные глаза из-под толстых стекол очков смотрели прямо на Поттера. — Да, я знаю, про кого ты написал, дорогой мой. Не бойся своей ненависти к Тому-кого-нельзя-называть.

Гарри болезненно кашлянул, то бледнея, то краснея.

"Зря я все-таки не добавил строчку про длинный крючковатый нос, который вечно лезет куда не надо", — подумал Поттер.

Зал неистово зашумел. Другие профессора переглянулись между собой, тоже явно не в восторге от «всевидящего ока» коллеги. Все судьи, как сговорившись, поставили гриффиндорцу по сорок баллов, и Трелони с заговорщицким видом подняла аналогичную табличку, передавая слово последнему члену жюри — Северусу Снейпу.

— Поттер. Я почему-то не вижу в списке пейринга, который должен стоять напротив вашей фамилии. Вы как всегда решили выделиться из толпы, не правда ли? — Гарри чувствовал на себе всю тяжесть взгляда профессора, но продолжал упрямо смотреть в стену. — Ваша... работа напоминает мне кучу бестолковых и несвязных мыслей, что неудивительно. Десять баллов подарю вам за то, что смогли взять в руки перо и хоть что-то написать без посторонней помощи.

Руки гриффиндорца непроизвольно сжались в кулаки. Он плотно сжал челюсти, боясь произнести все, что думает в данный момент. Но оценки выставлены, и Гарри пулей возвращается к своему столу.

— Старик, ну ты даешь! — Уизли хлопает друга по спине. — Так написать про Того-кого-нельзя-называть!