Лови день (гет)

Дождь отбивал по стеклу похоронный марш. Резное дерево, кованые ручки и отделка оконных рам вместо волшебства активно делились тоской и небесной серостью. Под бубнеж Флитвика о разновидностях духов и призраках, Карли хотелось замотаться в плед или удавиться. С неподдельной грустью вспоминая о теплом песке родного побережья, она пыталась законспектировать и вникнуть в нюансы жизни бестелесных жителей магического мира, но вместо этого в голову лез один Блэк, угорающий где-то справа с Тейлором и Сохатым.

 — Эй, — Видэхой толкнула плечом дверь в спальню парней.

На днях она брала у Рема пару сборников, когда наивно думала, что будет пытаться написать адекватное эссе по трансфигурации, чего, конечно же, не сделала, и теперь собиралась эти самые сборники вернуть. Вместо Рема она обнаружила Бродягу с голой задницей, сношающегося с какой-то блондинкой.

Книги с грохотом, как от катапультного обстрела по каменным стенам, шлепнулись на пол. Рвано дышащий Блэк вздрогнул и обернулся, девчонка под ним пронзительно взвизгнула, затряслась, попыталась выбраться из-под него и как-то прикрыться.

 — Запираться надо, тупицы! — пискнула Карли, снитчем выпрыгнула в коридор и захлопнула дверь, припав к ней спиной.

Сильно хотелось блевать. И, может быть, закатить бабскую истерику с битьем посуды и тупой безумной трясучкой.

И если бы это было только раз, когда ей везло нарываться на подобное. Блэк будто бы ей в насмешку не запирался и устраивал потрахушки именно в те моменты, когда Карли зачем-то нужно было к ним заглянуть. При том девчонки под ним не задерживались дольше пары недель, крутить интрижки он умудрялся с тремя в один и тот же день. Нет, иногда ему доставалось и приходилось бегать к Алисе и Лили, охотно практиковавшим на нем колдомедицину, но чаще ему везло и Карли это бесило. Бесили тощие курицы с большими тупыми глазами, раздвигавшие перед ним ноги и подставлявшие сиськи. Бесили парни, одобряющие его. Бесило его самодовольство. Все бесило. И пару дней назад взбесил он сам и его дерьмовое к ней отношение. Она снова наткнулась на него, с энтузиазмом проводившего свободное время. Вернее сказать, заканчивающего…

 — Иногда мне кажется, что ты ловишь от этого кайф, — сообщил Бродяга, слюняво выпроводивший очередную подстилку и теперь застегивающий форменную рубашку.

 — Завались, — Карли старательно сортировала квиддичные схемы, за которыми прямо с тренировки отправил ее Джим, от кривых изображений снитчей и Эванс. — Мне просто, как всегда, везет.

 — А по-моему ты делаешь это специально.

 — Что?! — у Видэхой чуть челюсть не отпала от этого невозмутимо-подстрекающего заявления.

 — Что слышала. Признайся, тебе это нравится.

 — Если бы мне это нравилось, то я бы сперла у Джима мантию, сидела где-нибудь тут и хлопала в ладоши каждый раз, когда кто-нибудь из вас кончал.

 — О, Кисти!

 — Пошел ты.

 — На тебя никто не пялится, вот ты и бесишься, — меланхолично кинул он, натягивая брюки.

 — По ошибке спустил серое вещество, что ли?

 — Да, ладно. И кто же наш счастливчик? Малыш Форстейн? Ломбли? Еще кто-нибудь?

 — Чего ты добиваешься, Блэк? — Карли уже хотела проломить ему башку тумбочкой, а он только полулежал на кровати с челкой внахлест на лоб и остро улыбался.

 — Я хочу больше узнать о своем лучшем друге. В чем проблема? — серые глаза поблескивали из-под черных волос. — Хотя думаю по этой части нам с парнями можно не волноваться за нашу младшую сестренку.

 — Не доводи, а, — что, черт подери, на него нашло?

Бродяга всегда отличался конченным дебилизмом, но раньше таких тем не заводил.

 — Да, ладно, Кисти. Я спорить готов, что ты до следующего года себе никого не найдешь. С твоими-то заскоками.

 — Спорим, — сухо кинула Карли. Теперь ей стало ясно, чего добивался этот сукин сын. Даже как-то приятно стало, но это уже послевкусие.

 — Что?

 — Спорим, что я найду себе парня.

 — На что? — он хищно выгнулся вперед, пытаясь скрыть собственное удивление: подобного поворота дел он не ожидал.

 — На желание. Абсолютно любое, — она протянула ему руку.

 — Согласен, — он схватил ее ладонь и сжал до хруста, но Карли даже не сморщилась и лишь разбила «замок» свободной рукой.

 — Джим меня уже проклинает, — бросила она и, запихав схемы в сумку, вышла из комнаты.

Зачем? Зачем она это сделала? Дура.

 — Что у нас дальше? — прогрохотал здоровяк Крессвел, вывалившись из кабинета Флитвика.

 — Заклинания, Дирк, — Макдональд поднырнула ему под руку, обхватив его за талию.

 — Бла-а-анш, — Тейлор расплылся в улыбке.

Джим с Сириусом озорно переглянулись и пожали друг-другу руки. Ремус тяжело вздохнул, прикрыв глаза. Карли не пошла узнавать, что они опять выдумали. Во-первых, потому что сторонилась Блэка и продолжала на него как бы обижаться; во-вторых, ей было стыдно в этом признаваться, но ее тоже начинала по-настоящему подбешивать эта повернутость всех парней на училке заклинаний. Обычная симпатичная баба, с обычной круглой, стянутой каким-нибудь белым кружевным лифчиком грудью и подтянутой задницей в узкой юбке. Да, в Хогвартсе таких преподавательниц немного. Ладно, кроме нее вообще нет. (Стар с ее колпаком старой, сказочной английской принцессы не считается.) Но все равно непонятно, чего их до сих пор так плющило от одного только упоминания этого красивого куска белого мрамора?

* * *

 — Дорогие ученики, рада, что вы смогли почтить меня своим присутствием, — Белая Королева, высоко подняв голову и царственно улыбаясь бледными губами, прошествовала между рядов к учительскому пьедесталу. — Не могли бы вы сказать, кто пожаловал ко мне?

 — Пятый курс, мэм, — моментально откликнулся Тейлор.

 — Спасибо, Адриан, — женщина благодарно склонила голову. — Ну, что ж, дорогие пятикурсники, сегодня мы будем изучать совершенно новое заклинание. Я уверена, что представители волшебных семей не раз слышали его от родителей, столкнувшихся с проблемой размеров некоторых предметов. Кто-нибудь хочет предположить, о каком заклинании я веду речь?

 — Об уменьшающем или увеличивающем, мэм? — Эванс, откинув рыжую косу за спину, выпрямилась и приготовила волшебную палочку.

 — Вы правы, мисс Эванс, — Бланш незаметно крутанула палочкой и на столах перед каждым учеником возникли самые разнообразные предметы.

Эванс получила жестяную склянку, Мэри — расческу, Сириус — гаечный ключ, Поттер — футляр для очков, Хвост — здоровенную иглу. Карли с недоуменным видом уставилась на книгу рецептов. У нее на лбу написано, что она не успела позавтракать? 

— Редуцио — это заклинание, которое мы сегодня будет стараться освоить, — Бланш подняла руку с волшебной палочкой над статуэткой, возникшей перед ней. — Для его исполнения вам необходимо кончиком палочки изобразить в воздухе букву «V» и соответственно произнести «Редуцио». Ударение ставим на букву «У». Взмахиваем палочкой легко и изящно. Вот так. Редуцио! — статуэтка балерины перед ней тут же съежилась до размеров английской булавки. — Всем все ясно? — зеленые глаза преподавательницы внимательно оглядели аудиторию. — Приступаем!

* * *

 — Отлично! — Кэндэл сидел на подоконнике, курил и болтал ногой из стороны в сторону. — Кто-то пробрался в Отдел Тайн, что-то украл, а другой некто из будущего прикарманил Маховик времени (очень мощный Маховик, явно экспериментальный!) и теперь возвращается в прошлое, чтобы подкинуть нам подсказки для поимки того, кто украл что-то важное, но что нам знать нельзя. Я все правильно понял?

 — Да, — согласно кивнул Аластор Грюм, невысокий, широкоплечий мужчина с каштановыми короткими волосами и небольшими залысинками на висках. — С пятого раза до тебя дошло, испанец.

Длинная, узкая комната со стенами из темного резного камня наполнялась серым светом сквозь большие стрельчатые окна с низкими широкими подоконниками. Между окнами выстроились внушительные, дубовые шкафы наполненные книгами в кожаных переплетах, старыми перешептывающимися свитками, одеждой, различными жужжащими, булькающими волшебными приборами и прочей мракоборческой мелочью. В центре комнаты помещался овальный стол на 17 мест, и ряды стульев стояли вокруг него. Сейчас в зале находились только Грюм, который приходил всегда очень рано, и Кэндэл, которому в последнее время было несколько тяжело под кронами родных апельсиновых деревьев.

— Глаз, напомни мне, когда это мы начали заниматься пространными расследованиями? — простонал Видэхой, сползая с подоконника на пол, и промямлил с зажатой в зубах сигаретой. — Я не создан для детективной работы, я могу только размахивать палочкой и руками в бою. Не хочу — не хочу — не хочу.

 — Замолчи! — Грюм треснул кулаком по стенке шкафа, внутри него что-то вскрикнуло и попросило тишины. — Сам виноват, что сейчас сидишь тут! У меня есть места, куда тебя можно послать! Взять хотя бы север! Там все оборотни и банши перебесились, нападают на маглловские деревни, топчутся в пригородах!

 — Так пошли! — Видэхой пружинисто вскочил на ноги. — Мне особое приглашение не нужно!

 — Там надо сражаться, идиот. А этого ты сейчас не можешь.

 — Я неплохо управляюсь с волшебной палочкой, — возразил он. — Я могу руководить операциями в конце концов.

 — О, нет, — Грюм с противным хлюпающим звуком проглотил смешок. — Я возьму тебя в тактики, только после собственного расчленения. Раньше ты такой чести не удостоишься.

 — Ладно, — Кэндэл прошелся из стороны в сторону, разминая затекшую ногу и разглядывая давно изученное содержимое ближайшего шкафа. — Есть идеи, что именно украли? Должны же быть у этих невыразимцев какие-то списки или нечто подобное?

 — По идее, да. Я ходил к министру с этим вопросом. Он пообещал прислать нам одного из них, чтобы помогал в ходе расследования.

 — О, святые трусы Мэрлина! Только какого-нибудь очкастого нытика-проныры нам не хватает.

 — Лишним не будет. Один нытик у нас уже есть.

 — Иди к черту. Ладно, еще раз, что мы имеем, — Кэндэл схватил со стола записку, найденную под дверью в обитель секретов Английского министерства магии. — «Здравствуйте, уважаемые, нашедшие сие писание!..» Сие писание, правда? «… если расчеты были проведены мною правильно, то вы должны обнаружить этот пергамент не позднее 16 часов 14 октября 1974 года. Я спешу уведомить вас, что произошло страшное несчастье: некто похитил очень важную вещь, раскрыть предназначение, которой я не могу из соображений магической конспирации. Так же я не могу раскрыть вам, кем я являюсь и кем является похититель, хотя сам уже знаю. Но смиренно прошу не беспокоиться, я буду помогать вам разгадывать эту загадку. Вместе мы придем к ответу, если вы будете придерживаться моих подсказок и небольших инструкций. Надеюсь на тесное, дружелюбное сотрудничество.» Умоляю, пошли меня к оборотням. Прошу-у-у!

 — Нет.

 — А отпуск я могу взять? Отгул там? Больничный? Я ранен как бы!

 — Нет. Иди к 7-омега и попытайся найти что-нибудь интересное, связанное с перемещениями во времени, кроме Маховиков. Пока это единственное, что мы имеем.

 — Есть, сэр, — Кэндэл поплелся к указанном шкафу.

* * *

 — Редуцио! — Карли с какой-то нервнопаралитической судорогой в руке взмахнула волшебной палочкой. Книга рецептов подскочила, встрепенувшись как перепуганная, еще неощипанная курица на ее обложке, исступленно задрыгала листами и упала обратно. Только заглавие принялось ходить ходуном и менять размеры букв. Видэхой с глухим воем сползла под парту и уткнулась лбом в прохладное дерево.

Шла бы эта практическая магия… Почему она не стихийник? Почему она не может учиться в теплом замке в чудесном Арагоне с его хрустальными водопадами, нежными ветрами, блуждающими между стволов необъятных дубов, тонких елей и кленов, пронзительно голубым небом, смотреть на которое без рези в глазах больше, чем несколько десятков секунд невозможно? Какого черта она забыла в этой проклятой сырости, форменности, точности? Как так полу…

 — Мисс Видэхой, вам плохо?

Карли подняла голову, прекрасно осознавая, что взгляд снизу вверх от растрепанной девчонки вряд ли придется по вкусы профессорше. Она даже почти уверена, что намеренно провоцирует Бланш, сохраняя абсолютно пустое и незаинтересованное лицо, игнорируя улыбку Белой Королевы. 

— Мисс Видэхой?

 — Порядок, мэм, — Кармелита нехотя и с показной ленцой выпрямилась и принялась пристально смотреть на книгу рецептов, всем видом демонстрируя, что справится и без Бланш.

 — Я начала замечать, что у вас возникают сложности с моим предметом, мисс Видэхой. Сначала я думала, что вы просто медленней восстанавливаетесь после каникулярного времени, но затем я поведала свои опасения профессору Флитвику, и он сообщил мне, что вы никогда не блистали на его уроках, — как ни в чем ни бывало продолжала женщина. — Я думаю, вы в курсе, что Заклинания являются обязательным предметом на СОВ. И вы наверняка видите, что ваш уровень не так уж и близок к хотя бы к удовлетворительному.

Карли очень хотелось выдать ей что-нибудь едкое на это. Она даже подняла голову, внимательно изучая ее прищуренными глазами, а потом натолкнулась на взгляд Голдстейн, прямой и сосредоточенный, и как-то стушевалась, кивнув больше Голдстейн, чем Бланш, но последняя восприняла это как согласие со своими словами.

 — Что ж тогда, мисс Видэхой, я буду ожидать вас каждые вторник и пятницу после семи вечера для индивидуальных занятий. Вас это устроит?

 — Эм, — Карли внезапно словила на себе кучу взглядов, которые до этого просто не замечала. Парни. Да черт подери каждый первый из них уже месяц с небольшим мечтает оказаться на месте, которое достается Видэхой так легко. Мерлин. Они ведь ее с ума сведут расспросами! А откажется, так вовсе засмеют.

 — Мисс Видэхой?

 — Да, мэм. Я обязательно приду.

 — Буду ждать, — в последний раз растянула губы в улыбке Бланш, прежде чем наконец отошла к следующему ученику. Карли снова сползла под парту и глубже закуталась в мантию.

«Все проходит, как дождь, тучи или мамин гнев», — сказал ей как-то Кэндэл, когда они опоздали к ужину и мама не впустила их в дом, оставив запертыми в мансарде под сырым зимним дождем.

 — Все проходит, — пробормотала Видэхой, ткнув кончиком волшебной палочки в книгу рецептов. Книга зашипела ей что-то про морковь и чеснок кубиками.

* * *

Под конец дня, после двух часов трансфигурации и часа зелий, Карли чувствовала себя, как флоббер-червь, которого она измельчила и неправильно сварила под нечутким наблюдением Слизнорта. До дверей Большого зала она доплелась в компании Голдстейн и Джонсон. Джонсон что-то там рассказывала об ухаживаниях Элайджи Бэлла, мол он подсел к ней на заклинаниях и вообще очень мило себя ведет, интересуется ее мыслями, делами… На все это Карли могла авторитетно заявить о разговорах того же Бэлла в адрес Джонсон по поводу ее «задницы и ахрененных ног». Но делать это бессмысленно. Девчонки любят быть, а иногда и прикидываться, романтичными и тупыми, наплевав на то, что чаще парням просто хочется потискать их без всяких там розовых соплей и псевдо-высоких чувств. К сожалению, в мире все устроено не так просто. Плюхнув сумку на пол, Карли устало примостилась за стол между Поттером и младшим Тейлором и тут же сгребла к себе вафли, кувшин с молоком и фруктовый чай. Поттер услужливо пододвинул ей небольшой чайничек кофе, неизвестно каким образом оказавшийся на ужине.

 — Просыпайся, Кисти. Сегодня, — шепнул он ей.

 — Ну, не-е-ет, вы издеваетесь? — Карли плеснула в молоко немного кофе. — Я полудохлая.

 — Не ной и скажи спасибо, что я тренировку не поставил.

 — Спасибо, — буркнула Карли, утыкаясь в кубок. — Признательности полна до самых трусов.

Поттер, Тейлор и Блэк закатились хохотом. Ремус сдержанно улыбнулся, а Хвост издал какой-то рваный писк. Карли сама незаметно дернула вверх уголок губ и под шумок утащила из тарелки у Джеймса кусок пирога.

* * *

Часы на тумбочке у Эрики пискнули и отстучали полночь. Карли возмущенно пялилась на светящиеся в темноте стрелки и попутно натягивала носки. Не хватало еще, чтобы кто-нибудь проснулся и «О, Карли, ты куда?», «Эм, в туалет», «А зачем ты оделась?» и вот не скажешь же простое «не твое дело», нужно выдумывать что-то изощренно-вежливое. Бесит. Слава Мэрлину, никто не проснулся, и девчонка незаметно выскользнула из комнаты. Парни уже топтались в гостиной. Сириус вяло пошутил что-то про долго копающуюся женскую натуру, над чем парни в обязательном порядке посмеялись. Карли же, засунув руки в карманы батника, важно прошествовала мимо них к портрету.

Три раза на одну вылазку, рекордное количество за прошедшие годы, мародеры были на волоске от поимки завхозом. Под мантией-невидимкой даже несмотря на подростковую худобу находиться пятерым было ужасно неудобно. Один раз Карли удачно заехала Ремусу коленом между ног, в другой Джим локтем чуть не поставил Блэку синяк под глазом, в третий Питер почти повалил доспехи, рядом с которыми ребята нашли очередное укрытие, но Карли умудрилась поймать их за металлический локоть, а Блэк поймать Карли, для которой доспехи оказались тяжеловаты, и все закончилось хорошо. Филч только поводил своим крючковатым носом перед мародерами, перед доспехами и ускрипел фонарем восвояси.

До восьмого этажа все добрались злыми и в крайней степени недовольными. Ремус действовал на нервы своим нытьем о том, что вся эта затея с анимагией крайне опасна, что если их поймают, то могут засадить в Азкабан, что он обещал Дамблдору, что пребывание Люпина в стенах замка не принесет проблем и бла-бла-бла...

 — Лунатик, мы это уже тысячу раз обсуждали! Закройся уже! — взвился Поттер. — И вообще где эта чертова комната?! Сколько мы здесь уже шатаемся?

 — Вот она, — Блэк толкнул рукой дверь, которой мгновение назад там не было. — Добро пожаловать, господа и одна…

 — Молчи, — прошипела Карли, а Сириус в ответ только усмехнулся, проходя первым в их маленькую мародерскую обитель.

 — Вербальные танцы перед сексом устраивайте в другом месте, — кинул Поттер, притворяя дверь. — Мы сюда не за этим пришли. Ну, так у кого что, как, когда? Делимся впечатлениями.

И все поделились. Бродяга заявил, что у него почти получилось превратиться в здоровенного черного пса, но в последний момент все почему-то пропало, и он оказался голым. Питер, запинаясь, рассказал про свои скорбные попытки, которые толком ни к чему не привели. Карли пробурчала про не пропадающие кисточки на ушах. Сохатый поведал примерно о тех же проблемах, вроде левой ступни превратившейся в копыто и остававшейся такой целые сутки.

 — Рем, командуй!

Выручай-комната для их тренировок принимала облик средних размеров танцевального зала с расставленными по бокам мягкими креслами и узкими диванчиками, твердым паркетным полом и высоким потолком.

Четверо мародеров, в будущем возможно анимагов, выстроились в центре комнаты. Ремус был посажен в кресло в другом конце и обложен нужной литературой, которую комната тоже любезно предоставила.

 — Все помнят свои анимагические формы? — по традиции спросил Люпин.

 — Олень, — ответил Джеймс.

Сириус непотребно заржал.

 — Тишина, — приказал Лунатик, король подобных ночей и сборищ. — Дальше.

 — Крыса, — сказал Питер.

 — Рысь, — быстро выпалила Кисти, не дожидаясь верховного приказания продолжать.

 — Пес, — гордо сообщил Сириус вслед за девчонкой. Заржал уже Джеймс.

 — Продолжим, — Ремус глубокомысленно кивнул. — Надеюсь, на каникулах никто не терял времени и старательно штудировал наши записи. Настолько старательно, что понял всю опасность того, что делает и решил отказаться.

Раздался нестройный вздох и более стройное:

 — Ре-е-ем!

 — Очень жаль, что здравый смысл по-прежнему не торжествует. Ладно, уверен, вы тренировались летом. Успехи демонстрируйте по очереди.

Первым был Сириус, у которого почти получилось полностью перекинуться. У него изменилось и вытянулось лицо, укоротились ноги и руки, колени выгнулись в обратную сторону. Уже даже были видны очертания огромного, лохматого пса, напоминающего Гримма, но в последнюю секунду, когда казалось, что превращение вот-вот завершится, что-то вспыхнуло, ударило; Блэка швырнуло в сторону, и вместе с длинной матерной речью он уткнулся носом в кресло под смех Джима. За Блэком была Карли, у которой отросли усы и когти, впал нос, кожа покрылась светло-рыжей в крапинку шерстью, но вот строение тела никак и не изменилось. Немного посмеясь над выросшими у нее на щеках бакенбардами, парни отпустили Кисти с миром на диванчик, где она тут же приняла наблюдательную позицию, свернувшись клубком и потихоньку возвращая себе человеческий облик. Обычно на это у них и уходило по полночи: вернуть себе человеческое лицо, избавиться от усов или лишней шерстистости в разных местах. Питера Джим пустил вперед себя. Питер с трудом, искрами и сопением отрастил себе непропорционально длинный хвост и уменьшил голову. От этого зрелища Выручай-комната вновь взорвалась хохотом. Даже спокойный, невозмутимый и неодобряющий происходящее Король-Рем смеялся, спрятав лицо в книге. Джеймс и Сириус в обнимку повалились на пол возле «трона» Лунатика, а Карли запрокинула голову на спинку дивана, хватаясь за живот в тщетной попытке нормально вдохнуть. Питер же что-то бормотал, обиженно поджавшись, и скорбно улыбался. Когда смех наконец поулегся, на «сцену» вышел Поттер, расправил складки свитера, поправил пряжку ремня на джинсах, театрально поклонился, а потом крутанулся на месте и обратился оленем. Посреди комнаты стояло грациозное животное с шелковисто блестящей, рыжей в свет факелов с белыми крапинками спиной, не слишком ветвистыми, будто лакированными, коричневыми рогами и длинными тонкими ногами.

 — Срань драконья, — только и смог выдавить Сириус. — Ты, блять… сукин, ты, сын, молчал! И даже не пытайся мне тут напиздеть, что у тебя только сейчас получилось. Дрянь такая, Сохатый! У тебя получилось, нахуй! Получилось!

Блэк кинулся к застывшему с поднятыми ушами оленю с серьезным намерением повалить его на пол, но все, что у него вышло это лишь заставить его переступить с ноги на ногу, а вот когда к нему прибавилась еще и Карли, отошедшая от шока и радостно пищащая, и Ремус, позволивший себе позабыть о своем недовольстве на несколько секунд, и даже Питер, то Сохатый уже зашатался и под весом друзей рухнул на пол, превращаясь обратно в человека.

Так они и валялись какое-то время, огромной кучей сбившихся вещей, переплетенных ног и рук, а потом разом поднялись и решили, что пора бы уже и спать идти.

Часы Эрики отсчитали 4 часа утра.

* * *

Лили аккуратно разложила вокруг себя конспекты по зельям и трансфигурации, примяла листы чернильницей, сумкой и заколками, чтобы не позволить ветру их украсть и разметать по всему квиддичному полю. Рядом с ней сидели Алиса и Мэри, которые и вытащили ее из гостиной посмотреть на очередную тренировку гриффиндорской команды, напоминая, что до СОВ еще больше полугода и готовиться стоит чуть менее усердно. Греясь в последних теплых лучиках осеннего солнца, Эванс краем глаза следила за игроками и слушала хихиканье подружек. Мэри рассказывала Алисе о Крессвеле, вытащившем прошлым вечером Макдональд на ночную прогулку по замку. Алиса радостно улыбалась ей и ждала момента, чтобы рассказать про семикурсника Френка Лонгботтома, вчера помогшего ей с книгами и уверявшего, что СОВ на самом деле не очень страшно сдавать. Даже у Макгонаггл.

 — Привет, Эванс! Пришла полюбоваться? — Джеймс Поттер, завис на своем новеньком Нимбусе прямо перед рыжей девчонкой.

 — Всего лишь наслаждаюсь солнцем и рефератом для Слизнорта, Поттер, — буркнула Лили, не поднимая головы от пергамента. Поттер хотел еще что-то сказать, но его окликнули близнецы Пруэтты, которым Кармелита что-то ожесточенно доказывала, возмущенно дергая руками, поэтому он двумя пальцами отсалютовал стайке когтевранок, сидящих выше, и отправился разгребать ссору.

 — Лили, ты все-таки дура, — философски изрекла Макдональд, присаживающаяся на своего любимого конька.

 — Не надо, Мэри, — робко пискнула Стоун, но ту было уже не остановить.

 — Поттер потрясно выглядит. Он красавчик. Высокий. Подтянутый. Задница у него ничего. Учится почти прекрасно. Кумир всего курса и даже, говорят, пользуется успехом у старшекурсниц не хуже Блэка. Ну, подумаешь, носит очки. Они ему идут. Сутулится еще немного, но это даже круто. И вешается на тебя, как Стебль на свои горшки с кусачей геранью. А ты шлешь его каждый раз.

 — Хочешь, можешь взять его себе, — бросила Лили, слишком сильно надавившая на перо и прорвавшая пергамент.

Такие разговоры ее бесили. Она не просила Поттера вешаться на нее «как Стебль на горшки с кусачей геранью». Ей это не нравилось. Ее это раздражало. Выводило из себя. Злило. Она не раз говорила ему об этом. Тонко намекала. Язвила. Кричала в открытую самыми прямыми словами, которые только могла подобрать. Но ему плевать. Он тупой, глухой и твердолобый, гнущий свою линию и совершенно не понимающий, что ему с его интрижками, шуточками и глупостями никогда ничего не светит с Эванс, пусть ей трижды каждая семикурсница сообщит, что он Бог и Прекрасный Принц в одном глупом, вечно улыбающемся лице.

 — Знаешь, — через несколько минут молчания выдала Мадональд. — Я, возможно, знаю способ, как тебе избавиться от нашего капитана.

Лили вопросительно посмотрела на нее поверх травяного справочника.

 — Ты ведь практически все перепробовала, — продолжила девочка, помахав рукой пролетевшему мимо Дирку. — А вот завести с кем-то отношений нет. Ты вечно свободна. Вот Поттер и ходит за тобой хвостом, а вот если ты будешь занята…

 — Нашла время, — возмутилась Лили. — Парень будет помехой в подготовке.

 — Ой, забудь ты хотя бы на минуту про свои СОВ! — вскричали вместе Алиса и Мэри.

 — К тому же найди такого, который будет с тобой не целоваться, а чары практиковать. И, Мэрлина ради, не своего Снейпа только, — Мэри сморщилась при воспоминании о слизеринце.

 — Нет. Конечно, — кивнула Лили. — Мы с Севом просто друзья детства.

 — Ну, так как идея? С отношениями «антиПоттер»?

 — Я не буду целенаправленно искать себе парня.

 — Тогда будем мы, правда, Алиса?

 — Без проблем!

 — Я еще не согласилась!

 — Но и против ничего не сказала!

 — Ой, делайте, что хотите.

Алиса и Мэри ударили по ладоням и рассмеялись. Лили тоже улыбнулась. Идея Мэри действительно не была лишена смысла. Вдруг, если Поттер увидит, что Лили нашла себя кого-то другого, он поймет, что его персона не обладает мировым притяжением, и наконец отстанет от нее?

* * *

 — «Книга элементарных заклинания для начинающих волшебников», «Трансфигурация как элементарное явление волшебной материи», «Заклятия и антизаклятия», — мадам Пинс продолжала взмахивать палочкой, призывая к себе нужные книги с полок, попутно сверяясь со списком, полученным от Офей Бланш, и глухо бормоча названия.

Карли, стоящая перед библиотечной стойкой, обреченно смотрела на стопку разномастных учебников, все увеличивающуюся и увеличивающуюся. Бланш хочет, чтобы Видэхой уперла в башню половину библиотеки?

 — «Тренировочные упражнения с волшебной палочкой» от Элова Слепого, — припечатала бибилиотекарша, возложив ладонь на почти футовую стопку волшебной макулатуры. — Это все, мисс Видэхой. Надеюсь, книги буду возвращены к началу следующего месяца.

Ее «надеюсь» очень легко можно заменить на «не исполнишь, как сказала, засуну тебе в задницу прут ядовитой тентакулы».

 — Угу, — кивнула Карли, стараясь не смотреть на грозную женщину и удобнее ухватить книги.

 — Отлично, ты большая молодец, Кисти. Ты ничего не уронишь. Ты рысь. Изумительно ловкая, умная, аккуратная. Ты Леди тайного сообщества гриффиндорских ублюдков. И тебе осталось всего лишь еще шагов пятьсот или шестьсот округленно, а за двери библиотеки ты уже вышла, да, — бурчала себе под нос Кармелита, почему-то уверенная, что эта мантра поможет ее рукам не разжаться от страшной тяжести. А Поттера она проклянет так, что у него хер неделю, нет, месяц, не встанет! Она из-за его сукиных тренировок пальцы на руках не чувствовала и локти у нее еле сгибались. Еще шаг, и еще, и еще. Кучка младшекурсников топталась в сторонке, обсуждая с какими-то бумажками. Сквозняк в коридоре шелестел мягкой обложкой «Тренировочных упражнений» от Слепого, а Карли была абсолютно уверена, что если, казалось бы, безобидный ветерок усилится хотя бы на самую малую капельку, то она обязательно опрокинется на спину и в одиночестве помрет под горой, свалившихся на нее пособий.

Как она оказалась под этой горой, она так и не поняла.

Просто кто-то вдруг выругался над ней, а на лице у нее лежала «книга элементарных заклинаний», а сама она возлежала на ледяном каменном полу, а вокруг нее валялись все остальные учебники. Младшекурсники захохотали, снялись со своего места и ускакали прочь.

 — Мерлин, откуда ты взялась?

Карли различила голос и подавила желание начать строить из книг избушку. Крауч.

 — Я из библиотеки, а вот откуда ты, это вопрос поинтересней!

Получился не вопрос, а наезд, но Видэхой как-то и не задумалась об этом. После случая с Локонсом, Крауч уже не был в легком удивлении от странной испанки-гриффиндорки. Обиделся за друга.

 — Из коридора, — хмуро ответил Бартемиус, поднимаясь на ноги и отряхивая форменные брюки. Кармелита убрала с лица книгу, села и, окинув старосту взглядом полным презрения и возмущения, принялась снова выстраивать книги в стопку.

 — Почему ты не используешь магию? — Крауч уже собрал свои свитки и карты, но почему-то не спешил уходить.

 — Потому что в ней я несильна, — хмыкнула Видэхой.

 — Национальная особенность или лень?

 — Ты можешь мне не верить, но лень и есть моя национальная особенность, — усмехнулась девчонка и мысленно взмолилась, чтобы он уже свалил куда подальше.

Не хотелось ей при нем унижаться и корячиться в попытках поднять фолианты уставшими и ослабшими после тренировок руками.

 — Я помогу, — внезапно сказал он, взмахнул палочкой, и книги моментально поднялись в воздух.

 — Э! Нет! — Карли, все еще сидящая на полу, попыталась схватить книги, но стопка, повинуясь движениям палочки Крауча, вильнула в сторону. — Верни их мне сейчас же!

 — Вот перед башней и верну, сеньорита, — Бартемиус уверенно зашагал в сторону гриффиндорской башни. — В отличие от вас я довольно неплохо воспитан.

 — Да пошел ты, — пробормотала Кармелита, поднимаясь на ноги. — Придурок.

Карли, проведшая одну половину вечера на тренировке, а вторую — в библиотеке, даже не заметила, как на Хогвартс опустилась ранние осенние сумерки, а в коридорах зажглись факелы. С одной стороны она даже должна быть благодарна Краучу, потому что уже наступило время, когда ученикам запрещено высовывать носы из башни.

 — Барти, — Энтони Мальсибер, староста-пятикурсник Слизерина, приветственно отсалютовал Краучу.

 — Тони, — Крауч ответил небрежным кивком.

 — Ты ведь помнишь о сборе через неделю?

 — О таком нельзя забыть.

 — Все уже началось, Барти.

 — Позже об этом поговорим.

Дальше диалог не продолжился. Мальсибер отправился по своему патрульному маршруту, а Карли с Краучем продолжили путь к гриффиндорской башне. Если бы Карли была одна, даже с разрешением Бланш и огромной стопкой книг, Мальсибер все равно бы оттащил ее к Макгонаггл и снял баллов десять. А по пути, возможно, снял бы еще баллов пятнадцать за нападение на старосту, потому что он в обязательном порядке бы начал распускать язык, а Карли — натура страстная и за палочку хватается сразу.

 — У тебя какие-то планы со слизеринцами? — а еще Карли любопытная, очень, иначе бы не оказалась рядом с мародерами.

 — У меня какие-то планы с сыном друга моего отца, которые тебя, кстати, не касаются, — недовольно отрезал Крауч.

 — Вы вдвоем где-то собираетесь, — усмехнулась Карли. — Как романтично.

 — Ничего подобного, Кармелита. И прекрати в каждом нашем разговоре интересоваться моей личной жизнью. Я могу это неправильно понять.

 — Верни мои книги, неправильнопонимающий, — девчонка недовольно сморщилась. — И мне плевать с кем ты трахаешься, а с кем ходишь на свидания.

 — А это нельзя совмещать?

 — Почему же, но разделять бывает веселее. Адреналин и интрижки. И что там уже началось?

 — Это тебя не касается, Видэхой, — неожиданно резко сказал Барти. Карли, слегка напуганная переменой в его голосе, примолкла.

 — Мы пришли. Твои книги, — Крауч с кукольно-слащавой улыбкой палочкой толкнул книги ее в руки.

 — Благодарю, — Карли ответила ему такой же фальшивкой. — Иди прочь.

Щелкнув каблуками, Барти отправился восвояси, а Карли пробормотала Полной Даме пароль и ввалилась в гостиную, не веря, что этот день, наконец, окончен.

Не тут то было…

 — Черт подери, где ты шлялась?! — Сириус вскочил с дивана и ринулся к ней через всю шумящую, как пасека, гостиную.

 — Не видно что ли, — опешила Карли, сгружая стопку на ближайший столик. — И вообще чего ты разорался?

 — Бэлл пропал, — бормотнул он, потащив испанку за собой.

 — В смысле пропал? Он был на тренировке, потом собирался уломать Джонсон хотя бы на минет. Не думаю, правда, что у него что-то полу… — и тут Карли увидела рыдающую в объятиях Эрики Зоуи, сидевшего рядом Джима с напряженным лицом (он, Рем и Питер облегченно выдохнули при появлении Сириуса с Карли), Лили и Алиса сидели возле плачущей и держали ее за руки.

 — Да что происходит? Зоуи, Элайджа не мудак на самом деле, если он вдруг намекал тебе на непристойности. Он классный па…

 — Заткнись уже, — Блэк чуть ли не до хруста сжал ее запястье.

 — Больно, — Карли окинула его хмурым взглядом, Сириус отпустил ее руку и отвернулся. — Никто не хочет мне ничего объяснить?

 — Нечего объяснять, — Джеймс поднялся на ноги и принялся расхаживать перед камином. — По словам Джо Эл позвал ее пошарашиться по замку. Они мирно гуляли, держались за ручки и обсуждали всякую херню, когда из какого-то проулка послышался плач то ли ребенка, то ли девчонки. Бэлл, как хороший парень, отправился выяснять, что там такое, игнорируя все просьбы Зоуи убираться оттуда. Отправился и не вернулся. Плач прекратился. Ни криков, ни еще чего-то подобного. Джонсон долго его звала, потом перепугалась, побежала сюда, рассказала девчонкам. Они решили, что Эл просто придурок и кинул ее, но мы-то знаем, что он бы ничего подобного не сделал. Лунатик узнал это от Алисы, мы с Бродягой — от Лунатика. Сразу пошли к Макгонаггл, та — к Дамблдору. Нам приказала всем сидеть здесь и носу не высовывать. А ты, Мэрлин знает где, ходишь!

 — Да тут я уже сижу, — Карли прикусила ноготь на указательном пальце. Новость ее шокировала и вообще напоминала какую-то глупейшую шутку, но не устраивает же ей весь факультет розыгрыш и Зоуи утирает сопли уж слишком реалистично.

 — Почему ученики еще не в постелях, мистер Данбар, мисс Хоккинг? — в гостиную вошла Макгонаггл.

 — Эм, — Ник и Клариса повскакивали с мест. — Мы как раз собирались, профессор…

 — Собирайтесь быстрее, — отрезала женщина. — Мисс Джонсон, прошу со мной. Профессор Дамблдор хочет поговорить с вами для уточнения деталей произошедшего.

 — Старосты, убедитесь, что все на своих местах, — приказала Макгонаггл, придерживая шмыгающую носом Зоуи под руку.

 — Профессор…

 — Я не могу сейчас говорить, Джеймс.

Поттер покорно умолк.

 — «Джеймс», — усмехнулся в спину декану Блэк. — Неужели все настолько херово?

 — Берем мантию и идем осматривать этот проулок. Ты и я, — Сохатый вскочил на ноги и заторопился к лестнице. Сириус последовал за ним.

Карли сначала попрощалась с Ремусом и Питером и вместе с Эрикой и всхлипывающей Мелани поднялась к себе. С полчаса повалялась на кровати, но, так и не сумев уснуть, выбралась из-под своих двух пледов и, натянув носки и батник, пошла в спальню к парням. У них предсказуемо горел свет, но ни Джима, ни Сириуса еще не было. Карли кивнула читающему Ремусу, подивилась сопящему Питеру и, стянув с кровати Сохатого плед, забралась на подоконник.

Джеймс и Сириус появились только через час. Оба злые и раздраженные, как обиженные гиппогрифы. Джеймс с невнятным рыком швырнул в раскрытый чемодан мантию-невидимку. Сириус с угрюмым лицом молча принялся расстегивать рубашку. На вопросительные взгляды Люпина и Видэхой парни ответили матами и обрывочными фразами о том, что проулок оцепили преподаватели — хер подберешься, Флитвик с Бланш там что-то колдовали, замеряли магическую активность, обсуждали возможность пробуждения некой голодной магической сущности внутри замка или появление очередного, но на этот раз опасного, обезумевшего полтергейста. Пробраться в кабинет к Дамблдору им не удалось, зря только кучу времени проторчали возле горгульи, топтание возле учительской в ожидании сбора преподавателей для обсуждения произошедшего тоже ничего не дало.

Все, что теперь им оставалось, это строить предположения и ждать завтрака, на котором директор просто обязан хотя бы попытаться разъяснить то, что произошло.

Сделав такой вывод, было решено немного поспать. Карли уходить отказалась, потому что снова видеть слезы Джонсон, которую Макгонаггл наверняка вернула обратно, ей не хотелось. Девчонка, не смотря на возмущения Блэка, забилась в угол его постели, потому что только его кровать удобно стояла у стены, а сам он всегда свешивался с края и спал едва ли не на полу, поэтому никто друг-другу не мешал, и вообще между ними еще Люпина можно было бы положить, но у него была своя кровать, уходить с которой он был не намерен. Джеймс еще некоторое время возмущался о том, что Бэлл пропал очень во время — квиддичный матч на носу! — но тоже вскоре затих.

Однако уснуть никто, кроме Питера, так и не смог.

Примечание:http://alsmiana.tumblr.com/post/162945463714/лови-день-глава-8-нет-ничего-плохого-в-том