Тайная история (гет)

Калеб сидел в своей комнате в школе и смотрел на строки газеты невидящим взглядом. На ней была жирным шрифтом выведена фраза. Одна фраза, позволяющая переживанию закрасться внутрь. Залезть под кожу и заставить читать дальше.

В БРИСТОЛЕ ЗАВЁЛСЯ УБИЙЦА?

Просто одна фраза, не несущая в себе особого смысла и пояснений. Фраза, от которой всё внутри начинает холодеть.

\"Вчера вечером возле кафе \"Помпея\" на окраине Бристоля был найден труп подростка. Погибшего опознали — это ученик старших классов школы им. Ленсона — Перри Дайсон. Следов убийцы не обнаружили. Заметим, что неделей ранее был также найден труп Элизы МакКлоу из художественной школы №12. Кто это сделал? Серийный убийца или дети просто поссорились с кем-то, кто вскоре жестоко отомстил? Так или иначе расследование идёт полным ходом, а мы тщательно следим за новостями\".

Так просто. Кто-то отомстил им за... что? Что они должны были сделать, чтобы им потом так отомстили? Нет, это не месть. Кто-то намеренно убил учеников. Именно учеников. Беззащитных, невинных детей. А страшно то, что школа им. Ленсона в трёх вёрстах от школы им. Чарльза. И Калеб видел Перри Дайсона в \"Помпее\". Он сам туда иногда заходил. Если не брать во внимание грязный пол и безумно жирную пищу, там вполне приятно. Особенно Винсент любил заказывать там кофе. Обычный чёрный кофе без сахара. Заведение создавало некий... уют. Да. Именно тот уют, которого так не хватало дома. Деревянная мебель в стиле кантри и приятные официанты. Правда мебель не идеально подходит к современным красным люстрам, но в этом есть своя особенность. Наверное, именно это привлекло Винсента. Не идеальность. Обстановка была весьма не обычной, старой, немного потрёпанной, но приятной. Она не резала глаза дотошной чопорностью. И хотелось возвращаться туда. До теперь.

Винсент отчётливо помнил день знакомства с Перри Дайсоном. Рыжий, неуклюжий парень опрокинул на Калеба кофе. И сразу же стал тараторить извинения, а потом предложил купить чашку зелёного чая.

Почему чай? Он объяснил:

— Пить много кофе не полезно и он делает зубы рыжими. А вот чай — другое дело. Чай полезный, вкусный и его можно пить когда угодно, — рыжий парень улыбнулся и поставил две чашки чая на стол, усаживаясь напротив Винсента.

Странное, совершенно детское пояснение. Но это было весьма забавно.

Вообще-то Винсент пришёл в \"Помпею\" посидеть в одиночестве, но Перри, как ему показалось, был прямо переносчиком уюта. Этот неуклюжий парень со светлыми глазами и приятной улыбкой согревал Винсента. У которого внутри был лёд. Тогда они просидели в \"Помпее\" до самого вечера. Перри предложил встретиться тут же в начале ноября. Винсент, на своё удивление, сразу же согласился.

С того дня они не виделись, но внутри жило приятное предвкушение. Перри — единственный, кто своим присутствием давал возможность забыться. Уйти от своих проблем, хотя бы на время, вовлекаясь в незатейливый разговор. А теперь они не увидятся. Никогда.

Он вспомнил сегодняшнее утро.

После отчётливого решения вернутся сегодня же в школу, Винсент прошёл в гостиную. Взгляд наткнулся на аккуратно сложенную газету на кофейном столике. И любопытство взяло верх. Ну, а что такого? Он уже почти два месяца не читал новостей.

Тихо ступая по мягкому ковру, поднял газету. Развернул и жирная надпись ударила под дых. Понимание прошило голову.

Родители не соскучились. Отца не просто перевели в Австралию. Они хотят сбежать. Сбежать из Бристоля из-за страха. Страха за сына. Но он не был бы самим собой, если бы не понял, что тут есть что-то ещё. Ещё одна причина переезда. Отец слишком умён чтобы сбегать из города всего лишь из-за двух убийств. Тут что-то важнее. Серьёзнее, чем угроза жизни сына.

Дальше всё было как в тумане. Автоматические действия, машинальные ответы. Быстро сложенная газета легла в карман пальто, которое он так и не снял. Быстрые движения в сторону заднего выхода. Шаги к гаражу и взгляд натыкается на Итана — водителя серого Rous Rous. Итан... Всегда верный, ответственный и молчаливый мужчина. Калеб испытывал родственное чувство к этому громиле. Он единственный, кто казался живым из прислуг в этом доме. Единственный, кто не боялся отца. Единственный, с кем у Калеба были тёплые отношения. Единственный, кому можно было довериться.

И с ходу, без приветствия просьба:

— Отвези меня обратно.

Итан оборачивается. Встречается взглядом с серыми просящими глазами. Молча кивает и садится в машину. Всё так просто. Был бы это Карл, тот бы начал молоть чепуху про то, что нельзя, про то, что мистер Винсент будет ругаться. И побежал бы докладывать. А Итан, услыхав звук закрывающейся двери, мельком взглянув в водительское зеркало, встретившись с уверенными серыми глазами, молча завёл машину.

* * *

Калеб отложил газету в сторону. Поднялся и подошёл к окну. Серое небо полностью заволокло грязное одеяло тяжёлых туч. Не было ни намёка на солнце. Всё погрязло в унынии. Будто кто-то окунул Бристоль в банку с отвратительным, холодным веществом и оставил город высыхать. Ждать, пока эта вязкая субстанция намертво прирастёт к величественным соборам, зданиям. Врастёт корнями серого уныния в землю, в людей. Впитается в воздух, не давая больше вздохнуть, заставляя задыхаться плотным, холодным кислородом. Если его ещё можно так назвать.

Ветер неугомонно колыхал уже голые ветви деревьев, якобы пытаясь забрать все листья, которых уже нету. А он, видимо, не верил. Заставлял деревья наклоняться почти до самой земли. Но они уже не могли дать ветру ничего.

Окно закрылось с громким звуком. Винсент выбежал из комнаты, схватив с прикроватного столика ключи. Он почти летел по коридору. Порой ему становилось на столько плохо, что необходимо было уйти от галдящих людей. В тишину, в спокойное место. В начале года Винсенту дали ключ от входа в заднее крыло. В маленькой комнатке возле холла хранились инструменты для работы на участке: грабли, лопаты, мётлы и остальные принадлежности. В первый же день Калеб посетил этот холл. Не смотря на то, что не хватало лампы, ему понравилось находиться там. Там было уютно. Не так, как в \"Помпее\", но это было единственное место в школе для уединения. Где его никто бы не нашёл. Калеб принёс несколько книг, починил окно, что пропускало воздух с улицы, нещадно заволакивавший помещение холодом, пробиравшим до костей. Но он не стирал пыль. Не потому, что ему было лень или он считал это женской работой. Нет. Эта пыль, подумать только, создавала своеобразную атмосферу. Атмосферу заброшенности, одиночества. Винсенту нравилась тишина. Почему-то именно в этом месте не слышно было людей. Можно было закрыть глаза и представить, что вокруг ни души. Что он один. И это было замечательно.

Многие подростки изворачиваются, пытаются разными способами вклиниться в общество, заявить о себе. Они пытаются заполучить внимание, славу. Зачем? Калеб не понимал. Его раздражала известность. Все пытались с ним познакомиться, поговорить, подружиться, пригласить куда-нибудь, вклиниться в компанию. Зачем? Ему было хорошо одному. Никто бы не смог понять, что он чувствует, а он бы никогда не позволил залезть к себе в душу. Он закрылся ото всех, спрятался за маской язвительного красавчика, школьного Казановы, чёрствого принца. Так легче. Зачем впускать людей в свою мир, в свою голову, открывать им своё сердце? Они всё равно ничего не поймут. Им наплевать на тебя и твои проблемы, им важно лишь место в обществе. Легче быть закрытым человеком, чем позволить кому-то войти в свою жизнь, а потом страдать, истекая кровью или обливаясь горькими слезами. И бранить себя за совершенную глупость.

Тогда он просидел до поздней ночи. Просто сидел в кресле и смотрел в витражное окно, пропускавшее серебряные лучи луны, которые отражались на паркете забавными узорами.

После того раза он часто приходил в холл. Просто сидел и думал. Отвратительное занятие, особенно когда оно всё же доходило до самотерзания. Что случалось постоянно. Не смотря на это, ему нравилось проводить там время. Уединение, которое было так необходимо, нашлось в тёмном, непосещаемом месте. И Винсент был рад этому.

Он летел по коридору, желая лишь одного — поскорее оказаться в спасительном холле. Пару раз чуть не сбил цветы, стоящие возле стен. Бежал на столько быстро, что дыхания уже не хватало, а сердце почти ломало рёбра, безжалостно стуча о них. И сейчас ему было наплевать на то, что он староста, и что будет, если его заметят учителя. Сознанием он уже находился в холле, лишь обрывки, которые всё же прорывались в затуманенную голову давали знать о том, что он ещё находится в коридоре. Вдруг, выбежав из-за угла, он врезался во что-то. Точнее, в кого-то. Автоматически обвил рукой талию и притянул к себе хрупкое тело, спасая от падения. Тут же отодвинул от себя и побежал дальше. Отмечая где-то в кромках туманного сознания, что это была девушка.

Через несколько минут Калеб уже сидел в кресле, вытянув ноги. Только сейчас он позволил себе понять, что он всё же врезался в кого-то. Было бы легче пропустить этот инцидент, но что-то не позволяло сделать это. Что-то, что волчонком крутилось в сознании, но Винсент никак не мог понять, что же не даёт ему расслабиться.

Понимание пришло так внезапно, что он чуть не выронил книгу из рук, которую вытягивал из шкафа.

Запах.

Запах, который обволакивал его, после столкновения. Лёгкий, едва уловимый яблочный аромат с примесью корицы. Почти не заметный, но настолько глубоко засевший, что хочется вдохнуть его глубже. Но Винсент даже не видел, кого он сбил. У него было много девушек, но ни у кого не было такого запаха. Все пользовались противными духами или с приторно-сладким ароматом, или с какими-то невероятно долго пахнущими травами, от которых кружилась голова. И все обливались духами так, что ему приходилось задерживать дыхание при поцелуе или вовсе прикрывать рукой нос, когда девушка проходила мимо, а за ней тянулся вонючий шлейф. Это же было что-то совсем другое. Приятное. И как же хотелось узнать обладательницу этих чудо-духов.

Винсент задумчиво провёл пальцем по стеклу, стирая полосу пыли. Посмотрел на палец и сдул серую \"подругу\". Приоткрыв окно, он сел в кресло и утонул в декоративных подушках.

Винсент открыл книгу на месте где остановился и принялся читать.

\"... трус! Как он посмел ослушаться меня? Я покажу ему адское пламя за то, что он не оправдал мое доверие.\" [1]

Эти строки он прочитал голосом отца и содрогнулся. Через секунду представил, как кричал отец, когда обнаружил пропажу сына. А потом и машины. Губы сложились в тонкую линию, когда он понял, что, скорее всего, Итану влетело за то, что он отвёз Калеба в школу. Но Итану это не в первой. Строгий внешне, но добрый внутри, он постоянно выручал Калеба из различных передряг. Он даже до сих пор хранил некоторые секреты и проделки маленького Винсента в тайне. Хотя столько лет уже прошло. От воспоминаний потеплело в груди. По миру ходило лишь несколько человек, которым был открыт доступ к душе Винсента и которым он доверял. А точнее их было двое: Итан Шаттл и Бэн Кроу. Лишь они не давали ему утонуть в бездне жестокого мира и, даже если он умудрялся соскальзывать в этот обрыв, хватали за руки и вытягивали, не жалея сил. Скольким он обязан этим людям. Сколько раз они спасали его, не давали упасть, сдаться, а продолжали поддерживать. Они знали практически обо всём, о всех проблемах, о всех демонах, засевших в его душе. И ни разу — ни одного грёбаного разу — не осудили и не обвинили. Они не спрашивали ни о чём, а лишь помогали. За это Винсент был безгранично благодарен, но он никогда не говорил им \"спасибо\", никогда не показывал на сколько он благодарен. Он уверен, они и так знали. Это читалось в глазах, в каждой улыбке или сдержанном кивке. Он всегда был скуп на слова благодарности, но с этими людьми не обязательно было переступать своё Я.

Калеб улыбнулся, но улыбка быстро исчезла с лица. Он напрягся, когда услышал тихие шаги. Взгляд приковался к медленно открывшейся двери.

Примечания:

[1] \"... трус! Как он посмел ослушаться меня? Я покажу ему адское пламя за то, что он не оправдал мое доверие.\" — Отрывок из книги Конни Мейсон — \"Соблазнить дьявола\".