Тео. Теодор. Мистер Нотт (джен)

Третья неделя августа началась с громкой новости. «ОБОРОТНИ УСМИРЕНЫ: ИРЛАНДИЯ МОЖЕТ СПАТЬ СПОКОЙНО». «Ежедневный пророк» на пару с «Четырёхлистным клевером» (ирландское ежедневное приложение к британской газете — оказалось, что и такое есть) рассказывали о героизме и мужестве новоявленного начальника Аврората мистера Пия Тикнеса, который под руководством мудрого и гениального министра Руфуса Скримджера и деятельного и ответственного (больше эпитетов не нашлось) и.о. главы ДМП Освальда Якобсона провёл трёхшаговую операцию по зачистке Ирландии от волков.

Газета приводила благодарности местных магов, чистокровных и не очень, которые восхваляли труд Министра Магии Британских островов и критиковали «безвольного и безвластного» Ричарда О’Хари, главу Департамента Ирландии и Мэна, отправленного в отставку вместе с ликвидацией его аппарата в принципе. Все радовались избавлению от «волчьей угрозы», но колдография с несколькими десятками волчьих трупов, на фоне которых позировал — один — Руфус Скримджер, ужасала: каждый из этих волков (и волчат), что были отравлены Авроратом, в другие дни был обычным человеком.

Теодор был настроен к оборотням двояко: с одной стороны, как и все нормальные маги, он считал этих людей магическими тварями (что было одним из поводов к конфликту между людьми-магами и людьми-оборотнями, среди которых были и сквибы, и магглы), а с другой ему целый год сложную дисциплину по самозащите, ЗоТИ, которая дала ему многое именно с точки зрения жизни в мире магии, вёл оборотень.

Размышляя об этом, он пришёл было к мысли, что оборотень просто хорошо знал других магических тварей, боггартов, красных колпаков, гриндлоу, садовых гномов, докси и даже дементоров, и потому хорошо учил; однако же, вспомнив мнения хваливших и старшекурсников, которые проходили с ним программу других курсов, и младшекурсников, которые слушали рассказы о классах магических угроз, Теодор понял — этот конкретный оборотень был просто хорошим человеком и магом.

Таких и среди обычных магов было немного.

На фоне всеобщего оживления от победы над волками, Теодор написал в почти кончившийся ежедневник их с Джинни переписки и предложил девушке встретиться в Косом и отпраздновать её день рождения подарком. Самого подарка у Тео не было, но он был уверен, что открывавшаяся на месте сбежавшего за Канал владельца косметического салона Кьюта (Тео был уверен, что это псевдоним, и каждый раз, проходя мимо, кривился от витрин) лавка Вредилок Уизли может предложить что-то в качестве подарка.

На улице царило небывалое оживление. Тео пригласил составить им компанию Артура, который уже походил на летучую мышь с синяками под глазами от постоянного затворничества над зельями, и Невилла с Терри. В итоге ребята едва нашлись — как будто бы Британия выдохнула с облегчением от хороших новостей. Тут и там раздавался детский смех, молодые девушки и юноши демонстрировали удаль и фланкировали по мостовой, а на лицах стариков и взрослых было не подозрение, а обычная для мирных лет деловая суета.

Словом, о том, что шла вторая война с Тёмным лордом, напоминали лишь заколоченные окна кафе «Мороженное» Флориана Фортескью, троюродного дяди мистера Лонгботтома и племянника миссис Прюэтт, тётушки миссис Уизли.

— Сейчас бы мороженного, шарик с крем-брюле… — мечтательно протянул Бут, закинув загорелые руки за голову. — Эх, зачем они сбегают. Столько денег теперь мимо проходит!

— Он не сбежал, — возразил Невилл, сжимая и разжимая кулак. — Его нигде нет. Собственный брат потерял и родители, а ритуалы, — он понизил голос, — говорят, что он в Британии и нездоров.

Перед магазином с совами ребята разделились. Тео, Джинни и Бут пошли дальше, а Невилл и Артур отправились вовнутрь — каждый из них планировал приобрести по собственному питомцу-почтальону: Артуру нужно было держать переписку и обмен реактивами с выпустившимся из Хога руководителем кружка художников, а Невиллу… зачем-то тоже нужен был.

В итоге трое ребят оказались в забитом до отказа магазине Уизли.

— О! — воскликнул Ли, который был одет в рыжий парик а-ля Фред и Джордж (это смотрелось нелепо) и школьного вида пиджак, стоя за прилавком. — Какие люди! Прошу, прошу!

Ничего не объясняя, он открыл для них прилавок и указал на лестницу на второй этаж за ним. Прилавок был оборудован сложноразличимым набором защитных артефактов и чар, вмонтированных и наложенных буквально на каждый предмет утвари на нём, вплоть до золочёных волосков в парике мулата и посеребрёных пуговиц на его манжетах.

Второй этаж был скромен и пуст — там стоял стол странного вида с дырками по углам, высокими бортиками и зелёным сукном, столик более простого вида и несколько бутылей на нём. В торце зала стоял старомодного вида шкаф, сияющий неяркой магией, голубоватого оттенка. Теодору показалось, что что-то похожее он уже видел.

— О, Джин! — выглянул из двери шкафа один из близнецов. — Фред, тут Тео с Джинни! — крикнул он куда-то в шкаф.

— А… — начал было Бут, но был тут же прерван.

— Это Исчезательный шкаф, — махнул рукой Джордж. — Мы купили пару таких, прости, что не согласовали, Тео, у старьевщика в Шеффилде. Распродавал имущество Краучей, ну, старина Барти же передан под опеку кому-то из родни своей покойной супруги, и вот мы прикупили.

— Исчезательный шкаф? — тон Джинни был похож на тон Молли, которым она отчитывала своих сыновей. — Серьёзно? Вы знаете, насколько это опасно?

— Ерунда, Джин! Не говори, как мама, а то Тео испугается, — рассмеялся второй близнец, Джордж.

Год ведения бизнеса явно пошёл им к лицу: они научились говорить фразы длиннее шести слов, не дополняя друг друга.

Джинни в ответ уперла руки в бока и фыркнула. Тео поспешил её заверить шепотом, что близнецы ничего не понимают, а материнская забота — то, что он лично готов был ценить каждый момент времени. Её взгляд, после осознания сказанного, тут же стал сочувственно-грустным.

— И вообще, — добавил Фред, — этот шкаф — мера предосторожности. Решат нас атаковать здесь Пожиратели, а мы в шкаф — и с той стороны подожгли.

— И всё, не догнать и не поймать! — дополнил Джордж.

В них, как видел Тео, даже появилась какая-то разница. Взгляд Фреда бегал из стороны в сторону, не останавливаясь ни на секунду, а пальцы перебирали воздух, словно зачарованные, даже когда он молчал. Джордж же смотрел прямо, а руки, сложенные на груди, не шевелились.

— А что такое этот шкаф? — спросил Бут, и Тео поблагодарил его мысленно за то, что ему не пришлось демонстрировать невежество самому.

— Когда-то несколько семей занимались производством таких, — Фред опёрся с гордым видом на шкаф и забарабанил пальцами по его двери. — Каждые два шкафа связаны между собой, вошёл в один…

— …вышел в другой, — закончил Джордж. — Мы бы за…мучались, — он покосился на сестру, — перетаскивать сюда столько товаров. Магические артефакты же, положишь в безразмерную сумку или чемодан, а оно и взорвётся… партиями, — добавил он под взглядом хмурящегося Нотта.

— Ну, в целом одобряю, — брови Тео вернулись к исходному положению. Джинни снова фыркнула. — Кстати, а, может, у вас есть что-нибудь, что можно купить в подарок вашей очаровательной сестре на день рождения?

— Защитных артефактов мы можем продать только мужских пока, — покраснел Фред. — Анджелина отказалась быть моделью, ну мы и…

— А артефакты сами, — покраснел и Джордж, — для того, чтобы быть защищённым даже ночью…

— …короче, вам пока нечего предложить, — закончили оба юноши с красными лицами.

Ребята переглянулись. Каждый истолковал слова по-своему, но Тео почувствовал на своих щеках румянец, и Терри с Джинни тоже о чём-то догадывались.

— Говорят, у вас будет вести Слагхорн, — вздохнул было Фред.

— Хотели бы мы учиться у него, а не у Снейпа, — поддержал Джордж.

Впрочем, развить мысль они не успели — снизу прибежал взмыленный Тоби Леннок, ещё один выпустившийся гриффиндорец, экс-глава клуба плюй-камней. Судя по виду, рыжему парику и серому с красным пиджаку такого же школьного вида, у брюнета спортивная карьера не задалась.

— Форджи, там пришёл этот… этот… Нимбус! Хочет обсудить какие-то дела!

На том вежливо ребята попрощались со старшими братьями Уизли, и вскоре вышли на улицу.

— Как думаешь, — спросил Терри, — стоит им соглашаться на дробление доли бизнеса? Ради инвестиций. Нимбус же наверняка пришёл за этим.

Тео отмахнулся.

— Не думаю, что он будет доволен. Мерлинова борода, я опять забыл с ними обсудить вопрос, — он хлопнул себя по лбу.

— А знаешь, Тео, — сказала вдруг Джинни, и тут же смутилась. — Я всё думала…

Они шли вперёд по Косому, и впереди толпа мальчишек осаждала «Всё для квиддича».

— …Гарри стал капитаном команды, ну, по квиддичу. Я хочу пробоваться на охотницу, — твёрдо заявила девушка.

Они остановились, встретившись взглядами. Пятнадцатилетняя гриффиндорка смотрела смело и вызывающе, так, как и должна была бы глядеть сестра шести старших братьев. Тео обречённо кивнул.

— Тогда метла?

— Метла, — просияв, кивнула Джинни. — Двухтысячный. Подаришь?

Терри непонимающе переводил взгляд с одного на другую, не понимая их беззвучный диалог. Уже полчаса спустя сейф Ноттов лишился трехсот галлеонов, а ставшая неожиданной классикой пятилетней давности модель «Нимбуса» в бумажной упаковке стала обладанием счастливой Джинни Уизли.

* * *

«Уважаемый мистер Теодор Нотт!

В новом учебном году я, Гораций Юджин Слагхорн, буду занимать пост профессора в школе чародейства и волшебства Хогвартс после многолетнего перерыва. Как и в предыдущие годы, я хотел бы поддерживать атмосферу деятельного обмена мнениями среди талантливой молодёжи, и приглашаю вас вместе с вашей спутницей, мисс Уизли, присоединиться к моему скромному клубу.

Первая встреча нашего собрания состоится во втором вагоне Хогвартс-экспресса на пути в Хогвартс. Буду бесконечно рад познакомиться с вами лично.

Гораций Юджин Слагхорн, профессор, кавалер Ордена Мерлина третьей степени».

Теодор с удивлением перечитал письмо и во второй раз. Про Слагхорна ему когда-то рассказывала миссис Клируотер, он вёл у неё зелья и считался хорошим педагогом. В сравнении со Снейпом, что пришёл ему на замену, особенно. Не зря же даже Близнецы отметили этот факт с завистью!

— Тебе пришло письмо? — спросил он Артура.

— Какое? Откуда вообще у нас письма тут, — зевнул друг, — я не понимаю. Мы под Фиделиусом! Откуда птицы знают, куда лететь!

— Почтовые это не просто дикие птицы какие-то, — с упрёком заметил Теодор. — Когда я был маленьким, отец держал сов в мансарде. Мы покупали с ним особые зелья в апотекариях Оулсонов и Флинтов, чтобы у птенцов развивалась способность найти путь, да и сам папа варил что-то. Иные редкие породы могут вообще аппарировать!

Гамп снова зевнул.

— Тео, мы ещё не в школе, не нуди, — отмахнулся он. — Я всё понимаю, магия, но мы-то под Фиделиусом!

— Совы-то знают, где мы, — развел руками Тео. — Они летят не по адресу, а к адресату. Не знаю, правда, как это работает. Магия.

— Один колдун в Медиолане сказал мне с ужасным акцентом, — Гамп отхлебнул какао, — что магия это вера. Чем больше веришь, тем больше магия.

— Католики, — скривился Нотт. — Всё у них там через эту веру.

Последние дни перед концом августа выдались солнечными и ветреными. Позавтракав, юноши направились в Манчестер, чтобы посетить оттуда лавку Донован. Теодор накануне обнаружил, что его одна из его кроссовок порвалась, и использовал Репаро… палочкой от Киддела с пером феникса, что была толще обычной в полтора раза, как какой-то брусок или полено. Это было ошибкой: «починка» обратила обувь в вид лужицы, шерсти и металлического самородка. После этого Нотт убрал палочку в свой школьный чемодан в самое дальнее отделение, чтобы ненароком не спалить какую-нибудь вещь простыми чарами согрева.

Теперь ему была нужна новая обувь — зачарованная, как тогда, — да и Артуру были нужны какие-то вещи. Карманные деньги у них, конечно, водились не как на первых курсах, когда на счету был каждый кнат, но после летних трат на новые учебники, мантии, рубашки с запонками, кое-чьи бесконечные краски и ингредиенты… оба предпочли бы экономить.

Артур порывался позвать ещё и Дина, как в старые-добрые времена, но Тео покачал головой. Дин демонстративно не говорил с ним и не писал ему с начала пятого курса, едва в школьной жизни случилась Амбридж. Делать первый шаг Теодор не хотел: если мулат предпочёл его обществу общество суматошного ирландца, то Мерлин ему был судьёй.

Манчестер встретил их ярким солнышком и солёным ветром откуда-то со стороны моря. Магический квартал, в отличие от Лондона, был практически пуст. Тут и там виднелись следы предосторожностей: сторожевые чары министерства, антиаппарационные купола отдельных семей, чары на окнах, стенах, крышах, козырьках крыльцов… впрочем, не было никаких следов нападений — разве что одна из стен покосившегося старого дома имела подпалины.

Ребята вскоре пришли к мастерской Аделаиды Донован, где царил небывалый ажиотаж. За прилавком стояла незнакомая девушка в очках как-у-шрамоголового-Поттера, специально — это было видно — завивавшая чарами волосы в кудри. Такие же, какие были у Поттера. Из этих двух фактов и гриффиндорских цветов ожерелья Тео сделал вывод, что девушка была фанаткой Поттера.

— Добрый день, чем могу вам помочь! — звонко поприветствовала их привет-ведьма.

— Эээ… — протянул Артур. — А не подскажете, где мисс Донован?

— Мисс Аделаида занята на производстве! — бодро и звонко отрапортовала девушка. — Если у вас есть вопрос по ассортименту, можете задавать его мне!

Через несколько минут Теодор нашёл те кроссовки (зачарованные маггловские), которые хотел носить, и вернулся к прилавку, пока Гамп занимался выбором пиджака.

— Простите, а эти три полоски можно склеить? — спросил он у ведьмы. Та густо покраснела.

— Дело в том, — начала она, — на эти полоски наложены чары, и потому я не могу их убрать с выбранной модели.

Теодор приподнял бровь. Он явно видел, что чары были наложены на подошву, металлические кольца-вставки для шнурков (кажется, латунные) и булавки, вшитые внутрь ткани ботинок. Теодор вообще обнаружил, что научился видеть магию внутри предметов, включая опорные для чар объекты.

Тем не менее, не имея возможности снять три полоски с кроссовок — какой-то странный логотип — прямо в магазине, он молча оплатил покупку (один сикль против семи в любом магазине волшебной обуви) и вернулся к Артуру.

Ему ведьма тоже не смогла помочь с удалением странного кармана с понравившегося пиджака, после чего Нотт и вовсе засомневался, ведьма ли она.

Впрочем, это было неважно. После покупок ребята разделились: Артур вернулся через Нотт-холл в особняк в Аберайроне, а Теодор отправился в Министерство Магии Британии.

* * *

Всё лето Теодору приходили (и скопом вывалились на него, когда он оказался дома) письма из Визенгамота. Министерские совы, очень недовольные тем, что Теодора так долго не было дома, вывалили на него около сотни писем, которые вскоре были отправлены в камин. Писем было так много, что Нотт, знакомый с технологией производства бумаги — как ни странно, монополистом магического пергамента и поставщиком сырья была семья Пайперов, с главой которого он был знаком как с членом Нижнего Визенгамота от Девона — даже посочувствовал деревьям, что были пущены на это сырьё.

Если бы Теодор не знал (и не проходил на Гербологии) о существовании зелья быстророста, подходящего для любых растений, но начисто сбивающих с них магические свойства, он бы даже убоялся того, что в Британии кончится лес.

Жалко ему было только осьминогов, которых пускали на чернила.

Теодор пропустил, наверное, полсотни собраний. Суды по различным поводам, всяческие заседания для принятия одобрения очередных действий министра — в этот раз заседание было посвящено принятию присяги избранными представителями магических общин Суррея (вместо погибшей Боунс) и Йоркшира (вместо растерзанного собственным ручным грязерогом, согласно некрологу, некоего Бандуолла, с ним Теодор был не знаком). Персиваль в письме накануне очень просил присутствовать, так как должность избранного представителя графства была пожизненной и сдвоенная присяга была делом сверхредким.

Переместившись камином в Министерство, Теодор отдел палочку проверяющему, сидевшему в компании молодых авроров.

— …Шизоглаза давно надо самого в Азкабан отправить! — яро доказывал молодой аврор, то ли индус, то ли пакистанец с виду, своей напарнице с очень пронзительным взглядом.

Проверяющий скучающе, не глядя на показания своего артефакта, вернул палочку Нотту, и тот смело шагнул под струи Гибели воров, за магическую пелену.

Спустившись к залам заседаний Визенгамота, Нотт прошёл в обозначенный — первый — зал и вскоре занял своё место. Несмотря на то, что до начала мероприятия оставалось едва ли несколько минут, зал был полон едва ли на треть. Сосед, тучный колдун Блишвик, в этот раз отсутствовал, если вовсе был жив. Не было и большинства других магов, лица которых вокруг уже примелькались Теодору.

Руперт Уизли, по-прежнему сидевший по диагонали от Нотта в нескольких десятках мест, был отвратительно бодр и свеж. Он шутил и улыбался с какой-то моложавой старушкой, сидевшей в паре сидений от него, и их тихий хохот был едва ли не единственным звуком в мрачном светлом зале.

Первый зал заседаний Тео посещал едва ли не в первый раз. Стены, в отличие от других залов Визенгамота, где слушались судилища и обычные дела, украшали ажурные подсвечники. На стенах висели полотнища Юнион Джека, а над двустворчатой позолоченной дверью, против трибун Визенгамота, висел огромный недвижимый портрет какого-то короля. Тео не слишком хорошо знал историю, но был готов поспорить, что это был Эдуард Длинноногий, благодаря которому маги Англии подчинили горцев Уэльса и вообще создали Визенгамот как совместные палаты.

— Уважаемые чародеи и чародейки Визенгамота! — провозгласил Персиваль Уизли значительно более хриплым, чем раньше, голосом. Видимо, он доверился не самым качественным зельеварам. — Сегодня принимается присяга двух членов Низкого Визенгамота, избранных отсель и до конца жизни. Джим Абберли и Ивонна Бамптон от Йоркшира и Суррея!

Мистер Абберли был крепким сутулым мужчиной с крупными кулаками; мисс (скорее всего мисс!) Бамптон была юной, едва ли двадцатилетней, девушкой в легкомысленной юбке выше колен и маггловской маечке, через которую просвечивали… очень вульгарным образом была одета мисс Бамптон, чопорно решил для себя Нотт. Судя по её отсутствующему взгляду, в пожизненные члены Визенгамота её после Боунс избрали не просто так.

— Присягу новых членов Визенгамота принимает Верховный Чародей Юстас Фоули!

Седой волшебник поднялся и поднял руку с зажатой в кулаке палочкой.

— Перед лицом Магии и Королевы Великобритании Елизаветы, Второй своего имени, королевы Англии, Уэльса и Шотландии, главы Содружества Наций, королевы Гибралтара, островов Мэн, Гернси и Джерси… — заговорил Фоули, к немалому удивлению Теодора. Как наследственный член Визенгамота, он не проходил никаких подобных присяг, и даже не слышал о том, что Нижний Визенгамот присягает — пока не стал свидетелем этого сегодня, заинтересованный письмом Уизли.

Фоули договорил церемониальные слова, и оба избранных члена подняли палочки.

— Сим я, — заговорили они хором, — перед лицом Магии и Королевы Великобритании…

Как только они закончили, настала череда присутствующих членов Визенгамота. Уизли встал, и вслед за ним члены Визенгамота повторили его действия, поднявшись со своих мест, засвидетельствовали клятву. Когда всё закончилось, Теодор спустился было со своего места, и тут же был перехвачен невесть где прятавшимися журналистами. К его удивлению, это был Терренс Хиггс с блокнотом в руках и смутно знакомая по Хогвартсу слизеринка, кажется, Измельда. Она выпустилась из школы после его первого курса.

— Мистер Нотт! — радостно пожал ему руку Хиггс. — Мы так рады вас встретить! Вы — самый молодой член Визенгамота за последние двадцать лет! Не согласитесь ли дать комментарий по сегодняшним событиям?

Тео осоловело кивнул. Девушка тут же достала откуда-то из-за спины фотоартефакт и, дождавшись, пока Тео выпрямится, сделала колдофото на фоне портрета монарха.

— Итак, мистер Нотт! — яро продолжил Хиггс. — Вы известны как автор «программы Нотта» в прессе, первым высказав идею привлекать детей из необеспеченных семей к обучению в Хогвартсе за счёт благотворителей. Скажите, как студент Хогвартса, вы ощущаете эти изменения?

— Эээ… — Тео слегка был сбит с толку вопросом, что никак не касался истории с присягой новых членов Визенгамота. — Конечно. В предыдущем году было принято первокурсников вдвое больше, чем в мой год. Если эта цифра сохранится, вероятно, в школе придётся увеличивать штат преподавателей.

— Глава отдела по общению с гоблинами мистер Крессвелл заявил, что необходимо вводить обучение языков магических рас и соседних юрисдикций, включая гоббледдук, в программу школы. Что вы думаете об этом?

— Честно говоря, мне кажется, — ответил, помедлив, юноша, — что это приведёт лишь к уменьшению времени у студентов. Скажу вам по опыту пяти минувших курсов, с третьего курса времени не остаётся совершенно, а объём заданий увеличивается. Если говорить о языках и их обучении… кажется, что времени не остаётся совершенно. Впрочем, если рассмотреть их как одну из дисциплин по выбору…

— Касаясь дисциплин по выбору, — подхватил явно заматеревший Хиггс, который успел исписать едва ли не десяток страниц блокнота, — не считаете ли, что пришла пора вернуть закрытые в прошлом дисциплины в расписание Хогвартса? Ритуалистика, менталистика, анимагия…

— Не думаю, что моё мнение достаточно, чтобы судить об этом, — с сомнением ответил Теодор.

— При этом вы, — улыбнулся Хиггс с каким-то скрытым пренебрежением, — член Визенгамота. Скажите, что вы думаете по поводу этого? — он кивнул на полотнище с портретом монарха. — Присяга членов Нижнего Визенгамота даётся перед монархом маггловской Британии. Должны ли, на ваш взгляд, маги продолжать чтить маггловскую королеву?

— Простите, мистер Хиггс, — твёрдо ответил Теодор. — Если говорить о традициях, то я — поборник традиций. Это всё, что я могу сказать.

Хиггс снова кивнул, его спутница сделала снимок, и попрощалась с Ноттом. Впрочем, далеко он не ушёл — у дверей его окликнул сам Верховный Чародей.

— Эти писаки, а? — улыбнулся добродушно седовласый мужчина. — Мой сын сбежал от них в Отдел тайн. Вас не утомили, лорд Нотт?

— Нет, что вы, лорд Фоули, — торопливо ответил Тео. — Но, пожалуй, они действительно задают странные вопросы.

— Это ещё что, — отмахнулся Фоули, невербально заколдовав дверь, что она открылась. Он сделал приглашающий жест, пропуская юношу вперёд. Мгновением позже они оказались в тёмном коридоре, что вёл по второму уровню Министерства в сторону лестниц и лифта. — В мою бытность начальником Комиссии по запрещённой магии мне задавали такие вопросы… ваша бабушка, леди Виктория, должно быть, рассказывала.

Он рассмеялся, и Тео дежурно присоединился к нему. Впрочем, через несколько шагов смех затих. Они молча зашли в лифт, где никого кроме них не оказалось.

— Вот что, Теодор, — спокойно, без показного дружелюбия, сказал Верховный Чародей, не глядя на него. — Я не доверяю профессору Дамблдору, особенно сейчас. Думаю, вы тоже. Мэтр директор затерялся и снова залез в свои башни, как семнадцать лет назад… но наш враг гораздо сильнее, чем тогда. Все боятся его, а он никого не боится.

Теодор склонил голову.

— В Хогвартс через несколько дней поедет мой внук. Будь времена другими… — Фоули вздохнул, — но я не могу отправить внука в мирную Францию. Прошу вас, — волшебник повернулся к Теодору, его холодный цепкий взгляд серо-зелёных, болотных глаз, как болотная трясина, засасывал. — по мере сил… приглядывайте за Гримом, пожалуйста.

Теодору не оставалось ничего другого, кроме как кивнуть.