Запах ванили (2005 год) (гет)

У озера было холодно, но хорошо.

Он любил холодную погоду. Любил резкий, пронизывающий насквозь ветер. Ему нравилось, как ветер ласкает кожу, сдавливает лоб. Утреннее солнце всё ещё стояло низко над деревьями. Капельки холодной воды – снова начинал накрапывать дождь – стукнули его по носу, отчего по телу пробежала дрожь. Ветер, понемногу затихая, свистел в ушах. Из-за ливня, который не почти не прекращался уже третий день, озеро вышло из берегов, став намного шире, чем было обычно. Холод, веявший из него, доставлял какое-то необъяснимое удовольствие, странное наслаждение парню. Спрятав руки в карманы брюк, он неподвижно стоял в высокой траве и долго смотрел на пузырящуюся зелёную воду. Ветер налетел снова, прижимая траву у его ног к самой земле – как приятно ощущать его прикосновение, прикосновение к лицу, которое страшно горит. Без ветра его не остудить. Он горько засмеялся, наблюдая за парой промокших уток, не известно как оказавшихся здесь.

Где-то вдали, за чертой Запретного леса, возвышались лесистые же скалы, между ними змейкой поднималась дорога. Драко никогда не мог понять – зачем она кому-то могла понадобиться в подобных местах. Но, раз есть, значит, так надо. Прихоти людей никогда не понять, так что нечего ломать над этим голову. Малфой резко скинул мантию – она грела, а ему хотелось ощутить холод. Воздух казался ледяным, даже пронзительным. Присев на сырую землю, юноша начал вспоминать прошедшие выходные, пытаясь хоть как-то понять своё поведение.

«Я вёл себя как самый последний влюблённый идиот! Я никогда в жизни не проводил вечера с девушкой ТАК! Все выходные просидеть возле камина, выпивая горячий шоколад, болтая о различных пустяках и всячески придуриваясь! Я, Малфой, устроил у себя в фамильном имении бой подушками с советницей министра магии, заучкой Грейнджер! Что со мной творится? А она? Сначала беспокоится о сохранности всего мира, собираясь найти всю возможную информацию о каких-то дурацких медальонах, а потом начинает кидаться грязными листьями! Кто-нибудь, объясните мне, что происходит?!»

Холодная вода, порывы ветра, шепчущаяся возле ног трава – ничто не приносило облегчения. Ничто не могло успокоить разыгравшиеся чувства, которые так не хотел признавать преподаватель Защиты От Тёмных сил.

— Я сошёл с ума… — чётко произнёс Драко в пространство, окутанное серым осенним дождём.

— Рада, что ты, наконец, это признал, Малфой! – пустоту прорезал ехидный девичий голосок. – Только сумасшедший будет сидеть в такую погоду возле озера!

— Какое тебе-то до этого дело, Миона? – его голос звучал устало и как-то обречённо.

— В принципе, никакого, но, возможно, я о тебе просто решила побеспокоиться. Ты же мне всё-таки друг, а не враг! – внезапно ледяные капли дождя перестали падать на него. Подняв глаза, Драко увидел у себя над головой большой серебристый зонтик.

— Тогда я, возможно, польщён! – он слабо улыбнулся, в ушах снова раздался её звонкий смех – недалёкие воспоминания никак не желали выходить у него из головы.

— Пойдём в замок, а то ещё простудишься! – Гермиона лукаво на него покосилась – её, похоже, сейчас ничего не беспокоило. На появление Поттера в Хогвартсе девушка среагировала достаточно спокойно, лишь задумчиво отметив, что Гарри не зря прозвали Мальчиком-Который-Выжил, чем вызвала у Джинни, мягко говоря, шок. На самом деле Гермионе всё это было вовсе не безразлично, просто он не хотела показывать кому-либо свои эмоции, которые она привыкла всегда держать под контролем, убивая их где-то глубоко внутри себя. Но не все чувства девушки бесследно терялись во времени – в субботу, когда Гермиона крепко спала, Драко нашёл у неё в рюкзачке (ничего плохого! Ему просто интересно стало!) небольшой ежедневник в кожаном переплёте. После прочтения первой же страницы стало ясно, что это личный дневник гриффиндорки. Любопытство взяло верх, и всю ночь юноша посвятил прочтению откровений своей лучшей подруги. Судя по записям дневника, Гермиона была одинока и очень несчастна. На этих страницах не было видно ровного почерка Лучшей Ученицы – буквы здесь прыгали с одной строчки на другую. Похоже было, что девушка всегда сильно волновалась, когда в очередной раз брала в руки перо. В основном пергаментные листы ежедневника были затянуты унылой пеленой однообразия, но одна запись заставила младшего Малфоя сильно призадуматься…

«27 мая 2001 года, вечером в одном из тихих кафешек Лондона.

Я не могу не разделить свои мысли с бумагой…. Я всегда знаю, что должна всё записать, ведь без своих записей я – не я! Если я перестану писать, то перестану быть самой собой, а разве не это – самое страшное для человека? Сегодня я очень долго думала о своей жизни – за 21 год произошло столько всего… тяжёлого, взрослого, а я до сих пор, словно маленькая глупенькая наивная девочка. В душе я всё равно навсегда останусь такой – свято верящей в вечное добро, мир во всём мире, чистую и искреннюю любовь, в преданные и верные сердца, в звёзды и солнце, тихую луну и лёгкий ветер, несущий души влюблённых людей по сонному течению реки Романтики. Я останусь девочкой, верящей в могущественную силу волшебницы Мечты…. Но всё это я вынуждена скрывать под маской бала нашей жестокости и равнодушия…. Немногие оставшиеся частички из мира Веры и Надежды слепо ищут друг друга. Разбившиеся осколки соединяются, иногда совершая искажения, иногда не веря в истину, запутавшись в тумане Разочарований и Горечи Обид. Ярчайшие слёзы редкого счастья тайно возрождают некогда утерянное, поэтому Вселенная хрупкой жизни безмятежности и снов всё ещё сверкает в ночи смущённым огоньком, трепетным дыханием нежности…».

Все эти мысли Гермионы Грейнджер были подобны теории Мироздания. Впрочем, Драко всегда считал, что она не от мира сего. Слизеринец тихо усмехнулся.

— Грейнджер, ответь мне на один вопрос, — он внимательно посмотрел ей в глаза, отчего она нервно поёжилась.

— Спрашивай.

— Вот ты говоришь, что я простужусь, верно? А кого это вообще должно волновать?

— Меня, — тихо сказала она. Пронзительный порыв ветра заглушил слова гриффиндорки, однако Драко услышал её. Быстро поднявшись на ноги, он взял Гермиону под руку.

— Ладно, ты выиграла! – парень грустно улыбнулся. – Пойдёмте, миледи!

— При чём здесь «выиграла»? – в глазах директрисы читалось непонимание.

«Мерлин, как приятно смотреть на черты её лица и видеть там такие эмоции! Видеть беспокойство, волнение, заботу, нежность…. Неужели это не сон?!»

— Не знаю, просто так! – он пожал плечам. – Просто я так сказал!

— Малфой, ты неисправим!

— Стараюсь….

~~~* * *

~~~

Кассандра Дарк щёлкнула серебряной зажигалкой и зажгла тоненькую сигарету. Несмотря на все яростные протесты медсестры, девушка всё равно продолжала курить в больничном крыле. Задумчивый взгляд румынки был прикован к лежащему без сознания юноше. Слабые лучи заходящего солнца освещали его неестественно бледную кожу. Выживет ли он? А если так, то когда он очнётся? Вероятно, Гарри Поттер знал что-то очень важное, раз на него напали Пожиратели. Причём они явно наткнулись на него не просто так – они искали его, и искали по чьему-то приказу. Но кому теперь мог помешать Поттер? Волдеморт мёртв, все его самые верные слуги тоже погибли, оставшиеся в живых заключены в Азкабане. Кому Гарри перешёл дорогу? Где он пропадал всё это время? Всё магическое сообщество было уверено, что национальный герой погиб три года назад в замке Салазара Слизерина вместе с лучшим другом, Роном Уизли. Джинни все эти дни ходила совершенно убитая – возвращение Гарри Поттера было для неё не столь уж и важным, просто девушка боялась, наконец, узнать правду о своём брате. Неужели появилась надежда на то, что Рон жив?

Прорицательница невольно вдруг вспомнила песню Распределяющей шляпы. Что-то в этом предсказании привлекало особое внимание. Странно, что дотошная Грейнджер вцепилась лишь в идею о силе медальонов. Неспроста Годрик Гриффиндор сохранил свой талисман! Да, он знал, что рано или поздно люди найдут утерянный артефакт Слизерина, но тут был какой-то подвох.

«Неужели Гриффиндор предвидел предательство?».

Вообще, с чего она так решила? Она мотнула головой, пытаясь уйти от навязчивых мыслей и соображений. В последние дни в её сознание определённо кто-то хотел пробраться, чему мисс Дарк отчаянно сопротивлялась – ещё с детства она знала, что чем меньше люди знают о твоём разуме, тем безопаснее будет её жизнь. Неизвестный отнюдь не собирался бросать своих попыток, а проще всего до неё можно было добраться лишь во сне. Поэтому Кассандра не спала по нормальному уже неделю, а точнее, с самого начала учебного года.

«Опасность. Опасность. Опасность!» — её мозг буквально разрывало от непонятно откуда взявшегося ощущения, но она по-прежнему оставалась спокойной. Единственное, что её сейчас волновало – это Гарри Поттер.

~~~* * *

~~~

Гермиона сидела у себя в кабинете, закрыв лицо руками. Она уже давно привыкла к состоянию вечной депрессии, но сегодня это было что-то другое, что-то непонятное.

«Мерлин, что со мной? Неужели это всё Малфой? Что с ним стало? Он так изменился…. Так, а мне-то что? Почему я уже который день думаю только о нём? Как нелепо!» — она резко подскочила со стула и кинула стоявшую у неё на столе чернильницу об стену. Стало легче, но ненамного. В дверь требовательно постучали.

— Войдите!

В кабинет вкатилась профессор Вектор.

— Добрый вечер, мисс Грейнджер! Могу я с Вами поговорить?

— Да, конечно, — Миона тихо молилась, чтобы профессор не заметила изумрудного пятна чернил на стене. – Что-то случилось?

— Нет, то есть, да!

— Присядьте! – Гермиона указала мадам Вектор на мягкое кресло.

— Поймите меня правильно, мисс, но я уже просто устала который год совмещать два этих предмета – нумерологию и руны! Я ведь неквалифицированный преподаватель рун! Чтобы до конца у меня не хватает сил и времени! Прошу Вас, найдите к началу следующей недели нового профессора по рунам, иначе я уволюсь! – от собственной дерзости щёки мадам Вектор заметно покраснели.

— Хорошо, мадам, я найду Вам замену! Это всё? – у Гермионы перед глазами поплыли тёмные круги, пульс участился. Где она сейчас найдёт человека, который бы достаточно хорошо знал руны?

— Да, мисс! Спасибо Вам! – пухленькая Вектор постаралась как можно быстрее исчезнуть отсюда подальше. Ещё и это чернильное пятно – похоже, что юная директриса сходит с ума!

Как только за профессором закрылась дверь, Миона тихо зарычала и бессильно опустилась на пол – ну почему в этой жизни всё так плохо? Одни неприятности! Похоже, что единственным просветом в этой сплошной чёрной полосы невезения был лишь Драко Малфой. Руки невольно потянулись за дневником….

~~~* * *

~~~

— Джинни, пожалуйста, съешь хоть что-нибудь! – Оливер Вуд уже готов был плакать – его девушка ничего не ела уже третий день.

— Оливер, я и правда не хочу! – печальные глаза Верджинии ласково смотрели на него.

— Джинн, ну хоть ради меня! Поешь! Ты совсем никакая!

— Просто я боюсь….

Вуд удивлённо взглянул на неё – она чего-то боится?

— Но чего?

— Не знаю, просто это какое-то странное предчувствие. Ещё я знаю, что Рон жив, но с ним что-то случилось! Он в порядке, но это…. Нет, это необъяснимо! И не смотри на меня как на ненормальную! Не только Кассандра может что-либо предсказывать! А в данном случае это просто родственная связь! – она тяжко вздохнула. – Не принесёшь мне пару бутербродов?