Мой враг всегда напротив (джен)

— Видит Мерлин, я просто хочу его удавить, — Гермиона на это рассмеялась, проверяя готовность умиротворяющего бальзама.

— Я тебя предупреждала, что Гарри больше похож на утенка в этом возрасте. Слишком привязался к тебе потому, что ты, в отличии от других, не вздыхаешь на тему его “избранности”, не пытаешься подмазаться с дружбой, но при этом всегда отвечаешь на поставленный вопрос, и даже ничего не требуешь взамен. — шатенка скинула мешающую косу с плеча, и затушила огонь, пока Драко уже подготавливала нужные пузырьки. — Хотя требовать от него ты можешь очень многого. Правда не сейчас, а в будущем.

— Не могу отрицать, что если бы я в прошлом вела себя нормально, мы бы действительно могли стать с ним хорошими друзьями. Только мне не одиннадцать лет, и конкретно детей я не люблю еще больше, чем людей в целом. Хотя Лавгуд весьма интересный экземпляр, я бы покопалась у нее в голове. — ухмыльнулась Драко. Луна действительно интересовала ее с точки зрения психологии. Уж очень интересно работал мозг у девушки с Ранквело. — И да, я заметила что он по какой-то странной причине вроде как привязался ко мне, хотя прекрасно знает кто мой отец, и на чьей стороне он был. Я бы находила это странным, не зная про его детство, но пока что это просто временами раздражает.

— Уже “временами раздражает”? — улыбка Гермионы стал хитрой. — К этому лохматому чуду со временем привыкаешь и перестаешь считать его выходки чем-то раздражающим. Гарри… у него не совсем все в порядке с восприятием реальности, и порой ему сложно дать объективную картину мира, чтобы его персональный мир не надломился, как это случилось после войны.

— Он ужасно ведом и поверит в любой бред, если его расскажет близкий человек. Конечно, спустя время он остановится и подумает, придет к неверным выводам, и теперь уже искренне будет считать, что это его — собственное мнение. Я прекрасно знаю, что Поттер странноватый, война изменила его в лучшую, более рациональную сторону, но он по-прежнему оставался ведомым. И сейчас эта ситуация будет повторяться, если рядом с ним не будет голоса разума, которым я становится не собираюсь. — огрызнулась Малфой. — Может ты мне что-нибудь новое расскажешь, мисс Зубрилка?

— Если наша королева Слизней перестанет плеваться ядом, то возможно, — в тон ей ответила Грейнджер, заканчивая с зельем, после чего с удовольствием умостила голову на плече блондинки, и поморщилась от неприятных ощущений. — Слишком долго простояла у котла, спина просто отваливается. Забываю я, что тело еще слишком маленькое и к таким нагрузкам относится весьма неохотно.

— Давай пройдусь по точкам. Еще не хватало заработать больную спину, — недовольно пробурчала блондинка, разворачивая подругу к себе спиной. Гермиона без лишних слов стянула свитер, оставаясь в легкой хлопковой футболке, и Драко не мешкая приступила к легкому массажу. — И вообще, я понимаю что тело молодое, но не перегружай себя, иначе у тебя опять начнутся мигрени из-за долгого сидения за книгами. Напомнить, как ты по собственной глупости заработала искривление спины и шейный остеохондроз, который при малейшем перенапряжении терроризировал тебя головной болью?

— Доктор Блэк, сжальтесь, подарите мне специальную подушку для сна. — пошутила слизеринка, и Драко на мгновение задумалась.

— А ты хочешь? — поинтересовалась девушка. Эми ненадолго задумалась, после чего кивнула. — Только насколько я помню, те, которые мы покупали два года назад были магловского производства, и скорее всего, в этом временном промежутке их еще не придумали.

— Пройдусь на рождественских праздниках по специализированным магловским магазинам. В случае чего, можно будет просто заказать их через моих родителей. — пожала плечами шатенка, и моментально повеселела, не чувствуя привычной тяжести под лопатками. — Иногда мне кажется, что тебе надо было не в колдомедицину идти, а обучаться на мануального терапевта.

— Я считаю мануальную терапевтию лженаукой. Конечно, она помогает, но не лечит. А задача медицины в первую очередь найти первопричину недуга, и избавится от нее посредством эффективного лечения. Поэтому гомеопатов, и прочих альтернативщиков сжигала бы на костре. И экстрассенсов с якобы магами, колдунами и остальными шарлатанами туда же. — скривилась гриффиндорка, поднимаясь на ноги.

— Знаешь, весьма странно осознавать что самый большой скептик из всех кого я знаю — чистокровная волшебница, выросшая в мире магии. — рассмеялась подруга, за что получила не сильный щипок в районе лопаток.

— Весьма странно осознавать что моя прагматичная и расчетливая до мелочей подруга на самом деле является жутко романтичной натурой, — в тон Эми ответила Драко.

— Ну, мир не дуален, в конце концов, а люди — крайне сложные создания, сочетающие в себе несколько противоположностей, что могут складываться в единую гармоничную личность. Не для этого ли ты изучаешь психологию? — слизеринка улыбнулась по окончанию небольшого сеанса массажа, надевая свитер обратно.

— Психология скорее побочная ветвь, дабы суметь помочь себе в стрессовых ситуациях за неимением грамотного специалиста, которому многое можно рассказать. Меня интересует сама работа мозга и его сбои, поэтому мне скорее ближе психиатрия, — отмахнулась блондинка, проверяя склянки с зельем, и поняв, что они достаточно остыли, закинула свою часть в сумки. — Думаю, поедем мы в одном вагоне?

— Думаю да, — Гермиона распустила волосы чтобы перезавязать косу и убрать выбившиеся пряди. — Мы не увидимся целую неделю, так что напоследок хотелось бы наговориться вдоволь. Ну и поднять тебе настроение перед встречей с родителями.

— Для того чтобы поднять настроение, оно должно быть, для начала. — хмыкнула девушка, помогая подруге подняться с пола, и убрала пару торчащих каштановых прядей за ухо. — Идем, иначе опоздаем на поезд.

* * *

Мэнор уже был украшен к Рождеству, то тут, то там сновали домовые эльфы, развешивая украшения, суетились вокруг елки, дабы сделать ее более величественной и красивой, чтобы та отвечала строгим требованиям отца. Вокруг елки уже кружились Стефани и Лайла — крупы Ала, который прибыл из Франции в компании Ориона еще вчера, как всегда сопровождаемый отцом на магловском транспорте, потому что межконтинентальная аппарация давалась обоим братьям очень тяжело.

Сам Альберт нашелся неподалеку, с чинным видом расхаживая по мэнору, отмечая, что изменилось за время его отсутствия, и даже не обратил должного внимания на старшую сестру. Драко передала багаж личному домовику, а уменьшенную клетку в комнату решила отнести сама. Вдруг Эд проснется и с перепугу, а может, чисто из вредности покусает Кано, а она была единственной, кто заботился о ней в детстве, пока не прошло первое формирование магического ядра. Тогда блондинка стабильно простывала раз в сезон, и заботу о ней просто перекладывали на эльфов, зная, что дочь придет в норму уже через пару дней.

— Драко, — кашлянула мама за ее спиной, достаточно толсто намекая на определенного рода действия.

— Здравствуй, Альберт, — закатив глаза девушка поздоровалась с братом, привлекая внимание ребенка, и он просто кивнул ей в ответ. Что удивительно, даже не получил взыскания от матери за несоблюдения этикета.

— Ты же вроде не любишь вещи с мехом. — поинтересовался Орион, который по всей видимости все это время находился по другую сторону елки, от того блондинка его по началу не заметила.

— Это джарви, — просто ответила Драко, отмечая, что старшего матушка тоже не дергала за несоблюдения элементарных правил этикета. — Он кусается, поэтому не нужно его трогать или тянуть руки. Я говорю это не из вредности, а целью уберечь вас от излишних травм.

Интересно, когда она в последний раз видела братьев? Старшего, Ориона, наверное лет десять назад, перед пятым курсом, потому что в начале девяносто шестого он решил посетить Абраксаса, и подхватил от него Драконью оспу. Он прожил всего на пару месяцев дольше дедушки, и кончина старшего сына стала для Нарциссы огромным ударом, а для самой Драко обернулась принятием метки. Ей отчаянно хотелось помочь, вывести маму из коматозного состояния, но заключение отца в Азкабан и нависшая над семьей угроза просто не оставляла иного выбора, как ей тогда казалось. Гермиона любила напоминать, что мисс Малфой не стоит корить себя за такое решение, потому что у нее просто не было выбора. Но выбор был — поступить так же как и Сириус, просто отрекаясь от семьи, но не факт что в таком случае она бы прожила достаточно, чтобы увидеть окончание войны. Так что по сути выбор был, а вот по факту…

Альберт после окончания войны стал жить с родителями, поэтому младшего она видела лет пять назад. Такой же болезненно худой, не особо вытянется к семнадцати годам, зато во всем будет подражать отцу, отращивая волосы, да будет рассекать с тростью, убеждая всех что она часть образа, а на деле ему просто было трудно передвигаться на дальние расстояния без нее. Сейчас он был обычным болезненным ребенком девяти лет, над которым тряслись так же, как и над старшим.

Не то чтобы Драко как-то обижалась на них, понимая что слабое здоровье — не их вина, а эгоизм родителей в желании иметь наследника любой ценой, в независимости от прогнозов нумерологов и колдомедков. С точки зрения колдомедика она понимала насколько это было неразумно — продолжать род не смотря на неблагоприятный прогноз, обрекая ребенка на постоянные страдания из-за собственной немощности. Они даже не могли жить в Англии из-за холодного для их здоровья климата, потому что простуда могла длиться месяцами, переходя в пневмонию. Во Франции было куда теплее и комфортнее обоим братьям.

С точки зрения медицины все понятно, но вот с точки зрения родительского эгоизма Драко их судить не могла. У нее не было собственных детей, она никогда не вынашивала под сердцем ребенка, получая на руки полную диагностику о будущем, что ожидает чадо, и почему-то не была уверена, что смогла бы принять правильное решение в таком измененном гормонами состоянии. Да и не сможет судить никогда. Смотря на обоих родителей, маленькая мисс прекрасно понимала, что своих детей не хочет ни под каким предлогом, да и раньше никогда не задумывалась о продолжении рода. Для нее было что-то противоестественное в этих мыслях, да и не чувствовала девушка потребность в подобном, даже не смотря на то, что они с Гермионой вполне спокойно нянчились с маленькими детьми четы Поттеров, когда приходили к ним в гости. Да, забавно, но точно не ее.

— Я думал, тебе не нравятся животные, — удивился старший, у которого были такие же синие глаза, как и у матери.

— Мне просто не разрешают их заводить, — меланхолично отозвалась Драко, видя предостерегающий взгляд отца. Ах да, братьям же этого не положено знать. Потому что они расстроятся, а им лишний раз волноваться не стоило.

— Почему? — тут же удивился Альберт, и наплевав на все предостережения Драко, попытался дотянуться до джарви, и девушке пришлось отойти на пару шагов назад, дабы избежать прикосновений. Энсом, несмотря на то, что выглядел спящим, таковым на данный момент не являлся. Скорее сидел в засаде, оценивая ситуацию.

— Потому что от животных много шерсти и грязи, — как ни в чем не бывало продолжала девушка, понимая, что откровенно нарывается. Отец наверняка еще помнит тон письма, и девушка обязательно получит свою порцию наказания за дерзость. Так что одной больше, другой меньше. — Я пойду, нужно отнести Эда наверх.

“И поставить хитрые запирающие чары, чтобы эти двое не добрались до интересной зверушки” — мрачно подумала девушка, чувствуя как тяжелый взгляд отца буравит спину.

За ужином царило небывалое веселье и оживление за счет обоих братьев. Не смотря на то, что оба родителя большую часть времени проводили в своем поместье во Франции, у братьев всегда находилось то, что можно рассказать родителям, в отличии от дочери, не имеющей такой весёлый и лёгкий нрав, воспитываясь с камнем на шее, где было гордо выгравировано «благородная леди», поэтому в подобным разговорах она никогда не принимала участия. Да и не хотелось, в общем-то. Если она начнет рассказывать о своей жизни в Хоге, то у родителей волосы на голове зашевелятся, и все ее праздники закончатся залечиванием ран. Если матушка узнает о квиддиче, она не побрезгует прибегнуть и к физическим наказаниям, с каждым удар напоминая о благородности и чести леди.

Пожалуй, о своих успехах можно будет рассказать дедушке, который прибудет завтра на праздничный ужин, и наверняка порадуется за внучку, довольный тем, что хоть кто-то из потомков представляет ценность. Его не особо волновало то, насколько Драко подходила под завышенные ожидания матери, потому что видел во внучке погибшую жену, даже ее второе имя было дано в честь бабушки. И смотря на портреты умершей еще до ее рождения Эстеллы, Драко действительно понимала, что безумно похожа на нее внешне, разве что блондинистый цвет волос достался ей от матери, в отличии от серых глаз, что были у бабушки и передались отцу. Интересным было то, что у обоих братьев волосы были скорее ближе к холодной платине, как у отца, и голубые глаза матушки — отличительная черта рода Блэк, в то время как волосы Драко были просто белыми.

В этом году девушка не собиралась отступать от своей многолетней традиции, зная, что родителей не особо интересуют ее успехи, а всю необходимую информацию отец мог получить через декана как член Попечительского совета. Да и в отличии от прошлой жизни, мисс Малфой была буквально образцовым ребенком: в потасовки не влезала, гонения на Поттера и его дружков не устраивала, да и остальным жизнь не портила. Единственный минус был в том, что она училась на Гриффиндоре — единственная за всю историю семьи. Находится за праздничным столом было удушающе, словно петлю на шею накинули и затянули настолько туго, что не то что говорить, вздохнуть нормально не получалось, поэтому девушка хотела как можно быстрее сбежать в свою комнату, подальше от этой чуждой семейной идиллии, в которой не было места “благородной леди”.

Сославшись на усталость после поезда, она ушла в свою комнату, оставляя семью на их семейные посиделки и дальше. Воспользовавшись тем, что сейчас за ней никто не следил, направилась в библиотеку, думая, что из фолиантов она хочет почитать сейчас. Где-то на восемнадцатом стеллаже должен быть томик по темномагической медицине, который бы не помешало скопировать прыткопищущим для детального изучения. В прошлом она лишь поверхностно выхватила от туда парочку заклинаний, что помогали ей в работе с аврорами, что по глупости своей умудрялись схлопотать проклятие. Помнится, Поттеру это помогло спасти кисть руки, потому что вовремя было оборвано плетение проклятия, сводя его на нет.

Пробежавшись взглядом по корешкам, к первоначальной цели добавились ещё несколько книг, посвященных теориям проклятий и их противодействию, о магии на крови и последствиях неправильного применения, и труды предка колдомедика, к которым отец настрого запрещал прикасаться, но Драко успела прочитать первые несколько глав.

Глава семейства надеялся пристроить Драко как красивый аксессуар, удобный инструмент для расширения власти, и его совсем не устраивало то, что дочь может иметь свое мнение в этом вопросе, помня печальный случай со своей старшей сестрой, у которой было слишком много свободы. В прошлом это стало основным камнем преткновения, потому что когда Пророк объявил о помолвке Поттера и младшей Уизли, отец моментально стал подыскивать хорошую партию и самой Драко, надеясь таким образом укрепить развалившуюся из-за пожирательской деятельности власть, и это абсолютно не устраивало леди Малфой. Скандал, конечно, был грандиозный, и она все еще помнила как за несколько недель до выпускных экзаменов отреклась от рода и от фамилии, выпускаясь из Хогвартса уже как Дракония Блэк.

Так как после получения аттестата возвращаться было некуда, они с Гермионой жили в то лето на площади Гриммо, и пусть Поттера не особо устраивало соседство со школьным врагом, он принял точку зрения лучшей подруги, а потом они поступили на курсы и переехали в общежитие. Но на площади Гриммо появлялись каждые выходные, и со временем, взаимоотношения с Золотым мальчиком стали больше нейтральными, и сама блондинка явно видела, насколько тяжело приходилось Эми, которая в отличии от других к обычной жизни вернуться не смогла. Помнится, они достаточно часто бывали в библиотеке Блэк-хауса, и Грейнджер сетовала на то, что не может добраться и до библиотеки Малфой-мэнора, вдохновленная рассказами Драко о фолиантах, хранящихся там.

А ведь библиотека была для нее единственным убежищем, когда в мэноре жили Пожиратели. Было страшно, безумно страшно за свою шкуру, от чего приходилось отрабатывать многие защитные заклинания до автоматизма, постигая фамильные чары в ускоренном режиме и тренируясь на пределе возможностей в беспалочковой, на тот случай, если кто-то из этих уродов решит, что развлечься с молодой мисс, пока отец в Азкабане — хорошая идея. И Драко была благодарна своей паранойе. Потому что эта зубрежка с постоянной практикой помогли не только защититься от особо пришибленных последователей змеемордого урода, но и выжить на войне, а потом и защищаться от нападок на факультете. И чем раньше она начнет осваивать все это, тем больше у нее будет шансов на выживание в будущем.

Хотя в ее планы входило отречься от рода в день пятнадцатилетия, когда наступает первое совершеннолетие, и перед лицом магии она становилась взрослым человеком. Однако, возникал вопрос о том, куда же ей потом податься и к кому идти. Ну и не помешал бы сейф в Гринготтсе, который поможет решить данную проблему на первое время. Только чтобы такого продать, чтобы этот самый сейф наполнить.

В комнате уже стояла тарелка, доверху наполненная пряным имбирным печеньем, а кружка была укрыта чарами, дабы какао не успел остыть к ее приходу. Традиционный подарок от Кано в канун Рождества, который просто не мог не вызвать улыбку. Ее филин с незатейливой кличкой Фил уже должен был доставить подарок Эми, чтобы затем полететь в Хогвартс, оставляя не подписанные наборы приколов из Зонко и мешочки с конфетами для шрамоголового придурка и близнецов. Поттер, не смотря на то, что ужасно раздражал, все же сейчас был одиноким одиннадцатилетним ребенком, и не особо успел завести дружеских отношений на факультете, так что большого количества подарков мог не ожидать. Это можно было назвать банальной жалостью, но… это была не жалость, а скорее сочувствие и некоторого рода поддержка, потому что не смотря на живых и дееспособных родителей, в мэноре она словно чужая, от того и понимала чувства ребенка.

Изначально она планировала отправить подарок только Фреду, теперь уже зная больше о вкусовых пристрастиях от Джинни, но решила так же отправить сладостей и Джорджу. Да, младший близнец наговорил слишком много болезненного, что окончательно доломало ее, но эти слова были произнесены не этим тринадцатилетним пацаном, который, по сути, не сделал ей ничего плохого. Пока что. Драко допускала, что в будущем может стать для них объектом шуточек, каким была Грейнджер в свое время из-за излишней правильности, что бесила близнецов до зубного скрежета. Время покажет. Пока что она относилась к младшему близнецу нейтрально, отодвинув прошлое на задний фон. В отличии от Гермионы, Драко по большей части старалась не цепляться за прожитую жизнь, и честно пыталась смотреть на старых знакомых с другой точки зрения, словно узнавала заново.

Подарки эти были спонтанны, в них отсутствовал хоть какой-то магический след, и что-то блондинка сомневалась, что эти трое были достаточно сведущи в магии, чтобы с помощью заклинаний найти отправителя. Вычислить ее можно было, причем всего двумя заклинаниями, но они были вне школьного курса, а сама Драко узнала о них случайно, когда Гарри приходил жаловаться Гермионе на сложную учебу в академии авроров. Тогда у них обеих это вызвало чистейшую ярость, потому что Поттер и представить себе не мог, что такое по-настоящему трудная и сложная учеба, дающаяся недосыпами, извечной зубрежкой и нервным тиком.

Взгляд упал на традиционные имбирные пряники, что вызвало легкий приступ ностальгии. Обычной круглой формы, печенье с имбирём, без украшений или чего либо ещё. Самое обычное печенье, которое всегда подавалось в мэноре. И в противовес им праздничное печенье по магловскому рецепту.

Это был второй год курсов, когда все праздничное настроение заключалось в желании повеситься на колпаке Санты, лишь бы закрыть все долги по учебе и не помереть от переутомления. Они с Эми сидели на кухне тридцатого числа, благополучно пропустив Рождество из-за учебы и смотрели на снег, что так неожиданно решил посетить Лондон, да думали, а стоит ли ради нескольких дней тратить последние силы на украшения дома. И тогда Грейнджер вспомнила об имбирных пряниках.

Магазинные пришлись не по вкусу обеим девушках, поэтому мисс Зубрилка, покопавшись в памяти, смогла вычленить рецепт домашнего печенья. Тогда то и выяснилось, что шатенку ни под каким предлогом нельзя допускать до готовки, а Драко неожиданно поняла, что “плебейское занятие”, то есть, готовка, приносит не только удовольствие, но и погружает в медитативное состояние. Пряники целиком и полностью делала Драко, после трёх неудачных попыток Гермионы совладать с рецептом, от себя добавляя помимо имбиря, корицы и кардамона, ещё гвоздику, мускатный орех и обычный черный перец. Но ярче всего запомнилось, как они на пару с Эми разрисовывали пряники глазурью, управившись со всем этим только к утру.

Как раз к тому времени, когда обе девушки отоспались и позавтракали, глазурь на пряниках застыла, и стоило взглянуть на этих неказистых цветных человечков, как появлялось теплое, слегка щекочущее ожидание чуда, вернулась атмосфера праздника, и даже появились силы нарядить маленькую искусственную ёлочку, да повесить гирлянды на окна, которые пылились с самого их переезда в общежитие.

Затем, подобное стало традицией, а Драко постепенно поняла, что любая готовка привносит немного спокойствия в ее бешеный темп жизни, а еда, оказывается, имеет вкус, о чем она перестала задумываться еще с девяносто шестого. Уже переехав в съёмную квартиру, они всегда украшали ее к празднику, ставили ёлку, и до вечера делали пряники, чтобы потом всю ночь напролет украшать их яркой глазурью.

Драко улыбнулась этим воспоминаниям. Сейчас бы она много отдала чтобы вновь встречать новый год в компании Эми, завалившись друг на друга на их диванчике, и укрывшись одним пледом, пить какао, в сотый раз пересматривая так любимый Грейнджер “Один дома”. Но блондинка была здесь, закованная в холодную вычурность Малфой-мэнора, и мечтала как можно быстрее сбежать от сюда. Возможно, даже в их уютную квартирку в центре магловского Лондона.