Меняя себя (гет)

В глазах всё плыло, так что я видела только тёмные силуэты, которые изредка освещал огонь. Эти силуэты подбегали ко мне. Я закрыла глаза и провалилась в небытие. Открыла глаза я от яркого света, резкой боли, но мутность всё ещё была, поэтому сначала и не поняла, что меня везут, а рядом находится Эрик и Селестий.

— Прошу, держись! — расслышала я слова Эрика.

— Успокойся, я поддерживаю её жизнь. Мы спасём её, — ответил Селестий, который как бы должен был быть мёртв. Я была в этом уверена.

— Я знаю, знаю! — ответил Эрик. Я поняла, что Эрик слышит и с неким облегчением закрыла глаза. Их так тяжело было держать открытыми. Ещё какие-то пару секунд я слышала какие-то слова, а потом снова темнота.

В следующий раз я открыла глаза и вокруг были люди в масках, халатах… Я расплывчато увидела, как на меня надевают кислородную маску, а где-то сбоку стоял Селестий, который сам был белее снега.

— Зачем? — еле шевеля губами, спросила я, но ответа так и не получила, ибо я снова потеряла сознание. Или, если быть точнее, уже уснула из-за наркоза.

Не знаю сколько прошло времени, когда я вновь открыла глаза. Это далось очень трудно. Справа от меня стояли капельницы, на лице была кислородная маска. В палате я была одна, больше никого не было видно. В палате было очень темно. Только фонари с улицы еле-еле освещали её.

Сказать, что чувствовала я себя очень плохо, это ничего не сказать. Было какое-то странное чувство. Я одновременно и чувствовала, и не чувствовала боль в том месте, куда был мной нанесён удар. Больше всего я задавалась вопросом, каким образом мне удалость выжить, потому что любое действие привело бы к моей смерти. Да и кажись меня сильно лихорадило, если я увидела Селестия, которого убили, да и Эрика, который всё слышал.

Видимо, пришло время менять капельницу, так как ко мне зашла в палату медсестра. Сначала она не заметила, что я очнулась, поэтому спокойно начала выполнять свою работу, а когда увидела, то выбежала в коридор и закричала:

— Зовите главврача и Селестия! Срочно! — в коридоре послышались быстрые шаги, а потом щелчок, и я зажмурила глаза от яркого света. Когда открыла, пульс щупала какая-то женщина. Видимо главврач, а рядом стоял Селестий. Точно живой.

— Пульс стабильный, показатели тоже стабильны. Селестий, утром надо будет позвонить Эрику и её сестре, сообщить, что она пришла в себя.

— Хорошо, я понял, — ответил парень. Это действительно был он.

— Как? — как могла, прошептала я, глядя на Селестия. В горле было очень сухо, вы себе даже не представляете.

— Когда вас увели, Фёдор проверил мой пульс и сразу же вызвал скорую. К счастью, меня успели спасти, а эта прекрасная девушка смогла меня исцелить. Правда на восстановление ещё потребовалось время, но благо успел.

— Каэль…?

— Мёртв. Он так был удивлён, когда увидел меня живым, так что это сыграло мне на руку.

— Как… вы… меня…?

— Спасли? — договорил за меня Селестий. — Когда Эрик с тобой на руках нашёл меня той ночью среди битвы, я не мог тебя вылечить из-за этой глыбы. Анджела не могла расплавить её, а вытаскивать было слишком опасно. Я принял решение, что буду пытаться поддерживать в тебе жизнь, пока мы не прибудем в эту больницу. До этого я вернул слух Эрику и вылечил ожоги Анджелы, это опережая твой очередной вопрос, — сказал он и, подвинув стул, сел ко мне ближе, когда главврач ушла. — Здесь, во время операции, я не давал тебе умереть, пока вытаскивали эту глыбу и проводили исцеление и так далее. Ты пролежала без сознания несколько дней. Мы боялись, что не сможем тебя спасти.

— Не надо… было…

— Анджела рассказала, что происходило ту неделю, а Фёдор — про первую вашу встречу и твоё желание умереть. Так что я понял тебя, но всё же это неправильно.

— Я… виновна…

— Возможно это и так, но раз вы стали свободны от действий тату, то Эрик всё рассказал. Вы не могли идти против приказов, вас заставляли, угрожали, обманывали. Теперь вы свободны, а те, кто не хотел ничего менять, уже мертвы. И да. Эрик, Анджела и остальные ждут, когда ты поправишься. Так что больше даже не думай о том, чтобы убить себя, — сказал он, встал и поставил стул на место. — Так что поправляйся, спокойной ночи. Если что, я буду рядом.

Я ничего не ответила. Сил как таковых уже не было, поэтому я вновь закрыла глаза и сразу же уснула. Селестий выключил свет и видимо ушёл тоже отдыхать.

Уже утром я проснулась из-за какой-то суеты. Я увидела Анджелу, которая ставила букет в вазу, а рядом с ней был Федя, который что-то протирал и ворчал. В палату кто-то вошёл, но заметила я не сразу. Реакция была притупленной. Когда я отреагировала, меня уже держали за руку.

— Не смей так делать больше! Никогда! Обещай мне! — попросил Эрик, глядя мне в глаза.

— Обещаю, — прошептала я.

Они до вечера рассказывали мне как переживали за меня и отчитывали за мою попытку самоубийства.

Они приходили и по следующие дни, когда меня перевели в общую палату. Когда я уже могла более или менее ходить, Эрик предложил вдвоём прогуляться по территории больницы.

— Если ты устанешь или станет плохо, то сразу скажи. Не молчи, — сказал Эрик, переживая за меня.

— Хорошо, скажу, — ответила я, вдыхая полной грудью свежий воздух. Наконец это вышло сделать без каких-либо плохих последствий.

— В тот день ты так напугала меня, — начал Эрик, когда мы вышли на тропинку, где ходило мало людей. — Я внимательно следил за твоими губами и понял всё, что ты говорила. И я так обрадовался, что это взаимно, а потом…

— Прости, просто... Вся верхушка, служащая Каэлю умерла, и я должна была вместе с ними.

— Нет, — остановился Эрик, и я вместе с ним. Он внимательно посмотрел на меня и держал за руки. — Селестий вроде говорил тебе, что это не так. Мы все совершали ошибки и все искупили их, а может ещё и искупаем, а ещё, чтобы я делал после твоего признания?

— Ты всегда умел читать по губам?

— Конечно. А я разве не говорил? — улыбнулся он.

— Нет, — улыбнулась я в ответ. — Мария сказала, что к концу недели меня могут уже выписать.

— Отлично, значит сразу поедем ко мне.

— Что?

— Ну, конечно, если ты не против, — сразу засмущался Эрик. — Просто если у нас всё взаимно, то может…

— Я согласна, — ответила я с улыбкой и поцеловала Эрика.

Как и обещали, к концу недели меня выписали, и я переехала к Эрику. Через полгода я смогла увидеться со своими настоящими родителями (они были безумно рады меня видеть, как и я их. Впервые за всю свою жизнь я правда почувствовала родительскую любовь), а спустя ещё такой же промежуток времени мы с Эриком вступили в брак. Через какое-то время Фёдор и Анджела тоже заключили брак, но сыграв роскошную свадьбу.

Через два года после свадьбы у нас с Эриком появились дети, мы с сестрой познакомились с очень замечательными людьми. Часто, вместе с ними, проводили уроки магии и самообороны. А после рождения детишек (у нас родились замечательные девочки-двойняшки: Джессика и Джасмин) я стала писать песни. Удивительно, но это действительно так.

Что же об остальных? Мы продолжали общаться с Селестием, который устроился в больницу. Он спас множество жизней, которые были на грани, как и я. И продолжает спасать. Одновременно с этим помогает специальному отделу. Кстати, о нём. Сопротивление было переделано под специальный отдел Департамента безопасности, который, во-первых, прикрывал таких людей, как мы с Эриком. Во-вторых, арестовывал остатки людей Каэля, которые выжили в ту ночь. Главной отдела стал Максимилиан, который выжил. Правда спустя три года ушёл в отставку из-за возникших проблем со здоровьем. Селестий, конечно, предлагал вылечить мужчину, но тот отказал.

Два раза в год мы стабильно со всеми где-нибудь встречались и рассказывали обо всём, о чём не могли написать. Смеялись, обнимались, шутили и заботились друг о друге. Наконец наступило действительно прекрасное время, когда все стали жить спокойной жизнью.