Зазеркальная волна (джен)

5 ноября 2011 года

— Экспекто патронум!

Гермиона здесь, она в этой реальности, она с ним, она выжила. На ком ещё он мог жениться, как не на ней? Разве он любил кого-то сильнее? Сама мысль снова увидеть Гермиону и прижать её к себе, так растопила сердце Гарри, что его Патронус в виде оленя за считаные мгновения разогнал дементоров из кабинета и осветил его лучше любого Люмоса. Ему всего лишь нужно выбраться из Отдела тайн и всё вспомнить.

«Может, у отца всё получилось? Может, он уже нашёл змею?» — взволнованно думал Гарри, направившись в коридор. Он, конечно же, хотел бы двинуться туда же, куда рванули коллеги, но чей-то крик его остановил.

— Помогите! Прошу, кто-нибудь! — звал кто-то в другом конце коридора.

Да, несмотря на всё, Гарри был верен себе и не смог бросить человека в беде. Он развернулся и побежал в другом направлении. Совсем скоро он свернул и увидел ещё одного невыразимца, жавшегося к стене. Со всех сторон его окружали дементоры, и бедняга пытался отбиться от них за счёт отталкивающих заклинаний и щита. И то, и другое помогало ему несильно, и дементоры становились всё ближе.

— Туда! — сказал своему Патронусу Гарри и направил палочку в другую сторону.

Серебристый олень развернулся и рванул к нападавшим. Дементоры были вынуждены отступить и помчаться прочь.

— Спасибо-спасибо-спасибо! — как заведённый повторял спасённый невыразимец. — Спасибо, мистер Поттер!

— Там кто-нибудь ещё есть? — спросил Гарри, смотря в тёмную даль, куда помчались дементоры.

— Н-не знаю… я н-не уверен…

— Хорошо, уходи, я сам проверю!

Оставив спасённого невыразимца позади, Гарри торопливо направился по коридору, свернул ещё раз, прошёлся и наконец-то вышел в зал. Первым ему в глаза бросилось чьё-то неподвижное тело, затем он увидел дементоров впереди, хотел было направить в их сторону палочку, но застыл, разглядев вдалеке то, что его поразило.

— Да как это возможно… — пробормотал он вслух.

Впрочем, вдалеке не находилось ничего особенного. Там стояла Арка смерти, вот только пространство внутри неё не было туманным, оно потемнело и извергало из себя молнии, вслед за которыми, один за другим, вылетали дементоры. Гарри видел, как они несутся к потолку, видел, как устремляются к выходам из зала. Несколько из них рванули к нему, и он наконец-то взмахнул палочкой.

— Экспекто патронум!

Олень оттолкнул нападавших и направился вперёд. Новые дементоры всё появлялись и появлялись. Гарри смотрел на Арку смерти во все глаза и потому не заметил движения за спиной. Когда он резко повернулся, было уже поздно…

— Сюда! — закричал Гарри, перенаправив палочку.

Но Патронус не успел. Дементоры зашли с тыла и окружили его создателя. Палочка выпала из руки, и он почувствовал, как чьи-то пальцы впились в его шею. В зале стало невероятно холодно и темно. Ему снова послышался душераздирающий женский крик. Но в этот раз кричала не мать, а та, с кем они на Хэллоуин потеряли надежду на будущее.

* * *

5 ноября 1981 года

Друзья приземлились в окрестностях Хогсмида. Возможно, это место пришло Римусу в голову первым как самое безопасное, ведь недалеко находился Хогвартс. Впрочем, для Джеймса это было совершенно не важно. Как только с него сняли парализующее заклятие, он смог встать и снова превратиться в человека.

— Где Лили? Ты её увёл? — спросил он, бросившись к Сириусу.

— Само собой, — ответил тот, тоже приняв человеческий облик. — Увёл и вернулся за тобой. Взял след, а там, смотрю, и Лунатик…

— Нет, может, вы мне объясните, наконец, что это было?! — требовательно спросил их Римус. — Вам что, скучно живётся? Мне что, опять из-за вас перед Дамблдором краснеть? Он и так как сердцем чуял, что вы возьмётесь за старое, а я его уверял, что вы не дураки, и вот, пожалуйста! Стоило только сходить в Косой переулок, как вижу: Сохатый в догонялки с Пожирателями решил поиграть! Тебе что, мало того, что произошло в Годриковой впадине? — упрекнул он Джеймса.

— О, дружище, — улыбнувшись, сказал Сириус и, приблизившись, хлопнул Римуса по плечу, — как же мы скучали по тебе и твоим нравоучениям…

— Я и вижу, «скучали», — ворчливо отозвался тот. — С одного чуть рога и шкуру не содрали, другой так и бегает повсюду как безмозглый дворовый пёс.

— Ты к нам несправедлив, Лунатик. Мы, между прочим, с Сохатым делом занимались.

— Каким? Пожирателей дразнили? Или это вы так напрашивались на встречу с Тем-Кого-Нельзя-Называть?

— Ни то и ни другое. Если всё получится, то…

— Хватит, Бродяга, ему не нужно это знать! — резко оборвал друга Джеймс. — Ты же сам слышал, он оказался в Косом переулке только по поручению своего бородатого папочки!

И Сириус, и Римус повернули к нему головы, явно не ожидая такого выпада. Неделей тому назад Джеймс бы ни за что не посмотрел на Римуса враждебно, но сейчас эмоции вспыхнули в нём будто огонь. Он чуть не потерял Лили, какие-то минуты назад сам находился на волосок от смерти и даже то, что Римус его спас, сейчас не так сильно согревало сердце, как разъедающие разум слова Гарри. Слова о том, где были друзья отца, когда он осиротел. Недавняя опасность и упрёки друга лишь пробудили эти слова в разуме Джеймса, и теперь они жгли его изнутри.

— Эй, ты что такое болтаешь? — спросил его Сириус, оправившийся от удивления первым.

— А то и болтаю, что он может вернуться в Хогвартс и доложить, какой он молодец, сказать, что спас своих горе-друзей от смерти! — с чувством ответил ему Джеймс и посмотрел на Римуса: — Давай-давай, беги! Отсюда до школы недалеко!

— Да что с тобой такое? — недоумённо спросил тот. — Я же только что…

— Сказал, что отправился нас искать по приказу Дамблдора? — оборвал его Джеймс. — Да, мы слышали. Мы же не глухие, да ведь, Сириус?

Сириус растерянно молчал, явно не зная, чью сторону выбрать в этом внезапном и необъяснимом конфликте.

— Не пойму, ты что, ещё и сердишься на меня?! — в свою очередь поразился Римус. — Сердишься после того, как сам затеял, не пойми что?!

— Я затеял только то, что поможет нам всем выжить!!! — горячо ответил ему Джеймс. — И в отличие от тебя не сижу в кустах и не выхожу «на охоту», когда мне бородатый папочка подскажет, что делать!

— Да при чём здесь…

— Да при том, что он, видимо, тебе всегда дороже! Конечно это ведь он посадил ради тебя колючее деревце, он позволил тебе получить образование и каждое полнолуние делал вид, что ничего особенного за пределами замка не происходит! О ком ещё ты будешь думать в первую очередь, как не о нём! Давай сыпь тут нравоучения, правильный ты наш и послушный! Ты ведь у нас…

— Джеймс, успокойся, всё уже позади, — мягко заговорил с ним поражённый Сириус, — мы живы, Лили в безопасности и…

Но Джеймс не мог вдруг взять и успокоиться, когда только сейчас осознал, каково же было его сыну в будущем. Маленькому мальчику, которого бросили на попечение дурным магглам и забыли о нём, как будто о ком-то несущественном. Если Сириус сидел в тюрьме, то неужели Римусу было так сложно хотя бы навещать Гарри? Не каждую неделю, но хотя бы раз в месяц… можно же приходить и без подарка, хотя бы показываться и помогать мальчику по мелочи, чтобы Гарри не чувствовал себя одиноким. Неужели он, Джеймс, на протяжении стольких лет был настолько плохим другом для Римуса, что тот предпочёл просто забыть о его сыне до тех пор, пока им не пришлось столкнуться в Хогвартсе?

— …всегда был голосом разума! — яростно твердил Джеймс, которого вдруг прорвало на почве всех потрясений. — Вечно несчастный после каждого полнолуния! Вечно страдающий, всеми непонятый и непринятый мальчик!

— Джеймс, прошу, уймись, — попросил Сириус и положил руку ему на плечо, но последний её скинул.

— Это ведь не мы с Сириусом и Питером ради тебя учили анимагию! Не мы были рядом каждое полнолуние! Не мы подолгу торчали в больничном крыле и таскали тебе конфеты из «Сладкого королевства»! Да, кто же мы такие по сравнению с Великим Дамблдором!

— Да что я тебе сделал, что ты мне такое говоришь?! — тоже повысил голос Римус, двинувшись навстречу.

— ВОТ ИМЕННО, ЧТО НИЧЕГО! — громко ответил ему Джеймс. — И не надо тут стоять и строить из себя добродетель, если мы оба прекрасно знаем, что ты, определённо, не тот, на кого можно положиться в трудную минуту!

— Да я…

— Прекратите! Джеймс, сейчас же уймись!

Сириусу, опасавшемуся, что может начаться драка, пришлось броситься вперёд и встать между друзьями.

— И знаешь что, я лучше в следующий раз сдохну, — не унимался Джеймс, — чем буду стоять тут и выслушивать, какой я разгильдяй и безумец! Правда в том, Лунатик, что никакой ты не молодец! Лучше вернись в свои кусты и больше не показывайся мне на глаза! Я думал, что я твой друг и что я что-то для тебя значу, а ты…

Сириус оттолкнул его, и Джеймс ненадолго прервался.

— Уж лучше не иметь друга, чем такого, который предпочтёт бездействовать и думать чужой головой, — наконец сказал он, смотря на поражённого Римуса как на врага. — Один вон уже испугался и «подумал», что у безносой морды ему будет лучше. И знаешь что, ты не сильно от него отличаешься.

Напоследок он мрачно посмотрел на Сириуса:

— Давай, расскажи ему обо всём, что мы сделали, а то ведь ему нечего папочке доложить.

— Джеймс… да что с тобой? — обеспокоенно спросил тот.

Но Джеймс не мог ему объяснить того, что знал. Как сказать Сириусу, что он один его по-настоящему ценил? Сказать о том, что для многих ещё не произошло, но для Гарри уже было. Как после того, что сын ему рассказал, радоваться другу, который предпочёл забыть обо всех совместно проведённых годах и ярких событиях?

— Да ничего, — ответил Джеймс, демонстративно плюнул Римусу под ноги и трансгрессировал прочь.

* * *

5 ноября 2011 года

— Экспекто патронум!

Знакомый голос вырвал его из цепкой хватки, и Гарри смог сделать глубокий вдох. Темнота перед глазами развеялась, и он увидел серебристого волка, разогнавшего от него дементоров.

— Так и знал, что ты останешься здесь, пока не поможешь всем эвакуироваться, — снова послышался над головой тот же голос, и Гарри увидел протянутую ему руку.

Он инстинктивно её принял и встал на ноги. Его спаситель протянул ему палочку, и в этот момент их взгляды встретились. Гарри непроизвольно открыл рот, смотря на Римуса Люпина, стоявшего прямо перед ним. Мало того, что тот был жив и заметно изменился с годами, так и одет он был… намного лучше, чем когда появлялся в школе или на Гриммо в другой реальности. На Римусе была надета почти что новая мантия с нарисованным на плече кругом и птицей, что расправила поверх него крылья. Мантия, говорившая о том, что в Отдел тайн спустился сотрудник из Отдела по регулированию магических популяций и контролю над ними.

— Гарри, ты в порядке? — спросил он. — Знаешь, мне помощь не помешала бы…

— Экспекто патронум! — сказал Гарри, подумав о колдографии с Гермионой, что стояла в его кабинете, и снова посмотрел на Римуса. — Ты… ты что, бросил всё, чтобы мне помочь?

— Ну… не совсем уж так… я материалы твоим коллегам заносил, а потом услышал сигнал тревоги и… рванул к тебе.

— А… понятно.

Чтобы Патронусы могли их оберегать, Гарри с Римусом пришлось прижаться друг к другу спинами. Волк и олень бежали друг за другом по кругу и отбивали тех, кто пытался прорваться к их создателям. Однако дементоров становилось всё больше и больше, они лезли из Арки и упрямо двигались к Патронусам, как будто оголодавшие настолько, что решили рискнуть и прорвать оборону числом.

— Как вы её открыли? — спросил Римус.

— Ты о чём? — не понял Гарри.

— Об Арке смерти. Столько лет она была безмолвна, не утягивала и не притягивала никого и ничего, и тут вдруг такое…

— А я, по-твоему, откуда знаю, что с ней стряслось?

— Ты так шутишь, что ли?! — изумился Римус. — Это же ты возглавляешь этот проект!

— Чего-о?!

Гарри инстинктивно повернул к нему голову и в этот же момент ощутил острую боль. Воспоминания, в которых он так нуждался, наконец-то появились. Они задержались лишь потому, что их было куда больше, чем все прошлые разы. Они пришли таким большим числом и ворвались в его голову, что он непроизвольно вскрикнул, схватившись за неё, и осел на колени. Прошлое… настоящее… какие-то милые, грустные, радостные, значительные и незначительные моменты… всё проносилось перед его глазами, но он едва успевал это воспринимать.

— Гарри! Гарри, не сдавайся! — отчаянно кричал ему Римус и дёргал за плечо. — Гарри, думай о чём-то хорошем! О чём-то по-настоящему счастливом! Гарри!..

Его голос никак не помогал унять ту боль, что оказалась куда сильнее, чем когда его мучил Волан-де-Морт. Гарри казалось, что его голова вот-вот взорвётся.

— Гарри, держись! Гарри!

Последним он видел алые капли, что соскользнули с его подбородка на пол, и, покачнувшись, провалился в темноту.

* * *

6 ноября 1981 года

Вчерашний день выжал из него все силы. Сперва их операция, потом нападение Беллатрисы, за ним Римус со своими упрёками, а вечером… Вечером впервые случилось такое, чего ещё не было. Сын ему не ответил.

— Гарри! Гарри, ты там? Ты меня слышишь? — звал его Джеймс и посматривал то в сквозное зеркальце, то в сторону окна.

Сияние, будь оно неладно, всё так же ярко светило в небе, а в душе отца разгоралось неслыханное беспокойство. Может, с Гарри что-то случилось? Может, он, Джеймс, где-то допустил ошибку и всё стало намного хуже? Что, если встреча с Беллатрисой имела последствия?

— Джеймс, всё в порядке? — зайдя в спальню, спрашивала его Лили, а он не знал, что ей ответить.

Их малыш, живой и здоровый, находился в её руках, но что, если взрослый Гарри больше не существует? Что, если Волан-де-Морт выжил, снова возродился и убил его, когда он был ещё школьником?

— Я… не знаю, — растерянно признался Джеймс. — Гарри не отвечает.

— Может, он просто не может? — предположила Лили.

— Не знаю.

Он подошёл к ней ближе и погладил их сына по голове, чмокнул его в щёчку и спустился вниз. Северус находился в гостиной и, сидя в кресле, читал какую-то книгу. После пережитого у Джеймса не было ни сил, ни желания глумиться над ним, поэтому он опустился на диван и прямо спросил, как скоро тот собирается отправиться к Волан-де-Морту.

— Точно не сегодня, — отозвался Северус, опустив книгу. — Не думаешь же ты, что я могу вдруг появиться перед ним и спросить: «Мой Лорд, а вы на этот Хэллоуин случайно не разбивали ещё раз душу? Не подскажете, куда дели этот самый кусок?»

Этим вечером Джеймс был в таком состоянии, что от беспокойства за сына пропустил иронию в словах соперника мимо ушей.

— Значит, сходи и слей ему какую-нибудь дезинформацию… Ну, в смысле, сходи по серьёзному поводу, например, из-за сегодняшнего случая… Скажи, что слышал от Дамблдора, что это он отправил зачем-то членов Ордена Феникса в Косой переулок и… сочини там что-нибудь ещё… типа, Поттеры обитали в «Дырявом котле», а потом переехали, вот поэтому и…

— Ты серьёзно думаешь, что Тёмному Лорду можно подать столько лжи и он не проверит мой разум?

— Ну, так закрой его, ты же умеешь, нет? Думаю, Вол… Тёмный Лорд не откажется от твоей помощи, если ты проявишь такую осведомлённость и учтивость, а значит, у тебя есть все шансы побыть рядом и всё разнюхать.

Возможно, при других обстоятельствах Северус бы тянул время и огрызался, но прошлым днём он с Лили, видимо, тоже много всего повидал и пережил в Гринготтсе, от чего изменил себе. Он лишь сухо сказал, что сделает всё возможное и на этом их разговор с Джеймсом был окончен мирно.

— Переехать? Так быстро? Ты серьёзно?

Утром Лили была удивлена, что её муж каким-то чудом успел приобрести дом, и не отказалась сходить с ним и посмотреть на тот. Гарри пришлось временно оставить с Добби. На дом, конечно, требовалось наложить охранные заклинания и приобрести хотя бы какую-то мебель, но Лили он вполне устроил.

— Люблю тебя, — тепло сказала она, поцеловав мужа в новой гостиной, и они вместе вернулись в дом к Северусу.

Лили нужно было покормить Гарри и что-нибудь приготовить на обед, а Джеймсу оставалось сходить в город и разобраться с мебелью. Впрочем, это отняло у него не больше двух часов. Ту мебель, что он заказал, жена в любое время могла хоть перекрасить, хоть переделать за счёт магии, поэтому беспокоиться было совершенно не о чём. Вернувшись к обеду, Джеймс забрал с собой сумку с крестражами — оставлять их с Северусом, который теперь о них знает, почему-то не хотелось, но и уничтожить их пока тоже было нельзя. Волан-де-Морт может это почувствовать, а значит, пока нужно держать их целыми. Как только они найдут шестой, вот тогда «Тёмному Лорду» лучше бы присесть или же сразу прилечь. Джеймс кинул сумку с крестражами и с клыками василиска в чулан, после чего вышел на улицу и принялся набрасывать на дом охранные заклинания. То ли на нём сказывалась усталость после всего пережитого, то ли поспешность, но некоторые заклинания у него получались не сразу и он провозился до вечера.

— Сохатый! Ты как там? Успокоился?

От этого дела его и отвлёк Сириус, решивший связаться с ним по сквозному зеркальцу.

— Чего тебе? — недружелюбно отозвался Джеймс, порядком уставший махать у дома волшебной палочкой.

— Хотел узнать, какая муха тебя вчера укусила, — ответил друг. — Римус после твоего выступления был в шоке… пришлось напомнить ему о том, как тебе нелегко, что безносая морда охотится за Гарри, а то, по-моему, он серьёзно расстроился.

— Вот уж не думал, что он у нас такая ранимая натура. Надеюсь, он не лил слёзы, уткнувшись тебе в плечо?

— Да что с тобой такое, а? Если бы не Лунатик, Белла бы тебя вчера освежевала, уж я-то её знаю…

— Надо же, какое счастье, что Лунатик оказался поблизости. Мне теперь ему ноги расцеловать или руки? А может, ты за меня его расцелуешь? Или…

— Знаешь что, Джеймс, — сердито перебил его Сириус, повысив голос, — сейчас всем очень нелегко, но это не повод вымещать злобу на других. Сердишься на меня из-за Хвоста, ну что ж, я виноват, можешь отрываться на мне, сколько тебе влезет, но Лунатик в том, что произошло, уж точно не…

Что бы он ни собирался сказать, его перебил внезапный хлопок, раздавшийся в стороне. Джеймс повернулся и увидел Добби. Домовик держал в руках плачущего Гарри.

— Беда, хозяин Джеймс! — испуганно воскликнул он. — На дом напали! Хозяйка велела Добби бежать и унести Гарри к вам!

— Оставайся здесь! — крикнул Джеймс и тут же трансгрессировал к дому Снейпа.

Похоже, Сириус трансгрессировал одновременно с ним и потому появился в каких-то шагах. Однако, что бы тот ни говорил, Джеймс его не слышал.

— ЛИ-И-И-И-И-ИЛИ! — кричал он, несясь к дому.

Окна были выбиты, покосившаяся дверь едва держалась на петлях. На первом этаже вся мебель была перевёрнута, а книги разбросаны по полу. Джеймс вбежал по лестнице на второй этаж и рванул в спальню. Погром царил и в ней. Один Живоглот уцелел и его присутствие выдавали светящиеся под обломками от мебели глаза.

— Джеймс! Джеймс, иди сюда! — звал внизу Сириус.

Неужели он нашёл?.. Джеймс спустился на едва гнущихся ногах и вдруг застыл у лестницы, внезапно растерявшись и забыв, где и что находится в этом доме.

— Джеймс, я здесь! — крикнул ему с кухни друг.

Он сидел на полу за перевёрнутым шкафом, сидел возле мертвенно-бледного Северуса, лежащего на боку.

— Он… — начал было Джеймс.

— Дышит, — ответил Сириус.

Друг наколдовал Агуаменти, и этого хватило, чтобы привести Северуса в чувства. Увидев, кто перед ним, тот скривился, как от боли, и уставился на Джеймса.

— Он всё понял… — слезливо прозвучал его голос, — Тёмный Лорд пришёл и забрал её. Он… он сохранил мне жизнь, чтобы я передал тебе его предложение.

— Какое ещё предложение? — вместо друга спросил Сириус, но Джеймс уже догадался и ощутил, как мороз пробегается по коже.

— Тёмный Лорд готов… обменять Лили на Гарри, — срывающимся голосом ответил Северус. — Он будет ждать Джеймса на кладбище Литтл-Хэнглтона до… до полуночи, и если ребёнка не будет, то… то он у-убьёт… Л-лили.