Хозяин Райской башни (джен)

Всем хотелось жить. Инстинкты твердили «выживи любой ценой», только вот… Если бы Жерар стоял бы на крыше башни и ветер подул в спину, стал бы он искать за что зацепиться? Он бы свалился вниз. Разбился о камни, за мгновения до этого, наконец, став по-настоящему свободным. То что он должен сделать, то что он хотел сделать, то что было бы правильно — все это уже не разрывало его на части. Он висел над бездной спутанный этими нитями, неспособный пошевелиться. Он не мог никак изменить события.

Но просто исчезнуть он не мог. Он должен быть в Башне, быть ее лидером. Зачем? Просто так надо. И не показывать, насколько ему плохо. Чтобы не погибли все? Жерар уже не знал ответ на этот вопрос. Любая мысль «зачем мне строить башню, зачем продолжать это?» заканчивалось сжиманием невидимого ошейника. И пусть это было только ощущение, на самом деле кислород все так же поступал в лёгкие, но голову заполнял туман. Рассуждать, принимать решения после он уже не мог. Как и спорить с кем-то.

За год с момента прибытия Брейна случилось то, о чем его предупреждала Триш: он потерял контроль. Брейн взял на себя слишком много. Строительством стал руководить Кастло. Жерар остался номинальной фигурой. Он не мог никого защитить. Снова. Школа Хисанны свернулась до смешного минимума. У детей теперь были другие задачи.

— Я определился с тем, кто мне подойдёт, — заявился Брейн в кабинет как к себе домой.

Главный по детскому досугу. Организатор веселых конкурсов, праздников и увлекательных индивидуальных занятий. Если Жерар после них сам добирался до своей кровати, но другие могли оказаться и на больничной койке. Особенно не везло Макбету. Парень Скрипнул зубами и посмотрел исподлобья на мага.

— Вот как, — парень попытался взять себя в руки. — И кто же?

— Потом покажу, я по именам твоих крысят не помню.

— Тебе же с ними работать дальше, — растерялся от такого заявления Жерар.

— Клички придумаю. Знаешь, прозвища много значат для магов, многие известны даже не по именам, а по псевдонимам.

— Потому что простым людям тоже влом чужие имена запоминать?

— Именно. Люди — идиоты.

— И именно поэтому ты не хочешь запомнить имён тех, кто будет спасать твой рассудок?

— Много пафоса нагоняешь. Рабам не нужны имена.

Живот Жерара сжался. Свобода, да? Где она? Для кого она настанет? За два года стала ли она хоть чуточку ближе для него, или он лишь прочнее заковывает всех в цепи?

— Но я тут не только по этому вопросу, — Брейн прищурился. — Ты спрашивал недавно про заклинание самоуничтожения. Разобрал круги?

У Триш и Брейна была одна общая деталь. Стоило зайти речи о том, как работает магия — их было не остановить. Но если Триш пыталась сложить любые заклинания в одну ей ведомую систему, то Брейн желал разложить их на части понять, как работает тот или иной элемент.

— Да, — вернулся из мрачных мыслей Жерар. — Но я не до конца понял как оно работает.

— Значит, будешь понимать на практике.

На то чтобы организовать демонстрацию своего «шедевра» у Брейна заняло пятнадцать минут. Ровно столько ему понадобилось чтобы телепортироваться куда-то в горы и начать на практике показывать свою любимую игрушку.

Две потрясающей красоты горы. На их вершинах белоснежные шапки льда. У их подножья плато с пасущиеся на нем козочками. Две секунды понадобилось Брейну чтобы обратить это в прах.

— Понял принцип? А теперь давай на второй горе испытай.

Испытать на горе? На той самой, где виднеется пара человеческих поселений? Снести ее так же под корень?

— Чего ты медлишь? — начал раздражаться темный маг.

Круги один за другим сливались в сознании образуется нужную наставнику печать. Жерар поднял взгляд на гору, по которой начала расползаться фиолетовая змея разрушительной магии. Словно предупреждение: «Бегите!» — разумеется никто не побежал. На таком расстоянии Жерар едва различал отдельные дома. Всего десять секунд и печать завершилась. Мгновением позже горы не стало. Она не взорвалась, не растворилась. Обратилась серой дымкой дымка и оставила после себя черный котлован.

— Теперь ты видишь, что такое мощь?! — спросил Брейн, гордо положив руку на плечо мальчику. Хотя ответ ему был и не нужен. Маг заворожено смотрел на то, что осталось от мирной долины.

Жерар смог только кивнуть и изобразить на своем лице кривую улыбку. Телепортация обратно в башню прошла как в тумане. Брейн что-то говорил, но мальчик не слышал его, хоть и пытался что-то отвечать. И дело было не только в том, что он потратил очень много магии и сил.

Триш нашла ребенка практически без сознания. Он сидел на полу за диваном и смотрел пустыми глазами в шкаф. «Все ради науки» — было девизом женщины всю её жизнь, но сколько еще по вине Брейна ради науки должны страдать дети, да и ради науки ли. Она отметила, как трясутся руки Жерара. Почему-то у нее не получалось просто вклиниться в его сознание телепатией, что-то мешало внутри нее самой. Она положила ему на голову свою руку и замерла. Мальчик не вздрогнул, но задержал дыхание. Триш смотрела на синие пряди под ее рукой. Такой знакомый цвет. Наконец Жерар выдохнул и скрючился, почти приняв позу эмбриона.

— Как это все прекратить?— раздался в голове ведьмы вопрос.

— Ты знаешь, что нужно Брейну.

* * *

Кулак впечатался в живот, сбивая дыхание Симона. Маг тьмы схватил руку и дёрнул на себя. Савьер потерял равновесие и уткнулся носом в песок. В очередной раз.

— Ты опять победил, — обиженно пробормотал Савьер.

— Я больше и сильнее, нет ничего удивительного в этом.

— Но я быстрее, — с досадой ударил кулаком по песку мальчик.

— Да, но твои удары предсказуемы, и ты не успеваешь уйти после них.

— Мы же в магии тренируемся! Почему ты совсем не колдуешь?

— Не в магии, а магической самообороне, — вздохнул Симон и покосился на сидящего в отдалении культиста. Мужчина был в культе и до бунта, и почему-то именно его Жерар выбрал, чтобы развить навыки детей. Самооборона на острове, где нет чужаков уже звучала странно. Когда полгода назад их ввели, все встретили их с воодушевлением, ведь это значило, по логике детей, что их отпустят во внешний мир.

— Ну так магической! — рычит Савьер. — А ты! Ты бы хоть одно заклинание использовал!

— Что вы тут устроили? — подошёл к ним инструктор.

Симон пожал плечами и протянул руку предлагая помочь подняться. Но проигравший отмахнулся от его помощи и встал сам.

— Раз ничего, то освобождайте площадку для других.

Симон посмотрел на ждущих своей очереди Миллианну и Сорано. Он ушел с площадки сразу получил вопрос от Эрика:

— Так почему не используешь?

— Не хочу.

Магия тьмы, магия тени. Симон испытывал трепет перед стихией, которой управлял. Он мог бы использовать ее и в учебных поединках, но ему и так хватало практики.

Он направился в кабинет Жерара. Как и всегда после тренировки, учебы, перед приемом пищи и сном. Не всегда лидер замечал его. Все эти визиты обычно были короткими, убедиться, что Жерар не сошел с ума окончательно. Хотя он каждый день задавался вопросом: а что он будет делать, когда от его друга действительно ничего не останется? И не находил ответа.

— … Ты уверен? — услышал Симон обрывок разговора.

— Да, я хочу, чтобы вы это сделали, — ответил Фернандес. — Рассчитываю на вас.

— Но Жерар, это может занять много времени, — вступила в разговор Фую.

— Я знаю. Месяца три, не меньше.

— А ты оптимист, — фыркнул его первый собеседник, в котором Симон наконец признал Вивальди. — Месяц только на путь уйдет.

— Неважно. Вы должны покинуть башню. Сегодня. Идите налегке. На материке все припасы достать легче.

— Я понял. Не знаю, что за жареный петух тебя клюнул, но… Сделаем.

Раздалось шуршание бумаги и тихий перезвон кристаллов: то ли деньги, то ли артефакт. Минутой позже из кабинета вышли двое подростков с крайне сосредоточенными лицами. Симон проскользнул внутрь и закрыл дверь. Жерар его не заметил. Парень подошёл к рабочему столу и оглядел его: карты, магические расчеты, какие-то заметки. Лидер собирал бумаги не смотря по сторонам. Кожа на его руках шелушилась и пошла трещинами, из которых пробивались темные капли, ногти были неровными будто из выдирали или сгрызали до крови.

Жерар вздохнул и откинулся на спинку кресла, сосредоточено потирая глаза. Симон все так же стоял в растерянности. Чтобы не происходило с Жераром, ему становилось хуже.

— Почему ты всегда заходишь так неслышно? — рыкнул лидер, заметив посетителя.

— Пытаюсь понять тебя настоящего.

— Все настоящее что есть во мне ты и так знаешь, — дурацкая фраза неконтролируемо сорвалась с искусанных губ.

Взгляд Симона задерживается на списке имён. Каждое из которых было несколько раз обведено. Пять имён детей что учились магии в башне.

— Что это?

Жерар проследил за взглядом и тут же смял листок. Он поднял взгляд, его лицо выражала лишь страх. Страх что он пытался из-за всех сил не показывать. Симон подошёл и вырвал улочек бумаги из кулака. Снова перечитал имена и взглянул на мага что написал их.

— Тебе плохо, — сказал он очевидную вещь. — Может тебе станет лучше если ты поделишься из-за чего? Проблема может стать меньше если над ней думают две головы.

— Над ней уже думают две головы. Зачем ты это делаешь, Симон?

— Ты мой друг?

Жерар поперхнулся воздухом. Он чувствовал, как приближается истерика.

— Нет… — прошептал он, склонившись над столом, покачиваясь, он пытался успокоиться. «Нет, я не должен показывать слабость!» — вилась мысль в его голове.

В этот момент Симон вышел. Так же неслышно как вошёл.

* * *

С первой задачей Вивальди справился за две недели. Учитывая, что до этого он в Фиоре не бывал и ему надо было не привлекать внимания как темных гильдий, так и служителей порядка — неплохой результат.

Жерар оглядел склоны гор Акане, ощущая странную двойственность. Все говорило ему о том, что он сейчас сидит в кабинете в башне и пытается поддерживать диалог с Триш, но в то же время он стоял посреди города, видел десятки людей, слышал звуки повозок и разговоры, нос говорил о том, что где-то рядом булочная со свежим хлебом.

Доработанная астральная проекция стала шансом на спасение Жерара от серых стен башни и личного кошмара происходящего там. В отличии от обычной, что требовала полного сосредоточения, новая могла подарить Жерару вторую жизнь. Но у нее были и свои ограничения. Проекция могла использовать только простую магию, вроде телекинеза и не могла уйти далеко от артефакта сделанного Триш. Пока не могла. Жерар вздохнул и, оставив размышления о планах на будущее, попытался поднять телекинезом лакриму, которую Вивальди оставил в закоулке между домами. Телесная версия мага в этот момент сбилась с декламирования стиха. Он пытался делать и то и то в двух разных точках света и получалось так себе.

— Сосредоточится на лакриме, будет обидно если ты ее уронишь, — совет ведьмы пришелся кстати, и парень отложил стихи и вернулся к переулку.

Медленно, но верно, заклинание работало. Астральный Жерар выглянул на улицу. Людей было не так много, чтобы беспокоиться о том, как проекция поведет себя при столкновении. Стараясь двигаться естественно и держать лакриму недалеко от себя, он направился из города.

Гильдия Кошкин дом находилась в деревне в нескольких часах езды на манокате от Акане. Увы, иного транспорта не было. Да и местные за год пусть и узнали о возрождённой гильдии, но с заказами не спешили идти к ним. Хорошо хоть Роубаул починил мост через реку. Пешком туда идти около дня. В этот раз только у Жерара не ноги устанут, а мозги от поддержания одного и того же заклинания.

День так и прошел. Проекция двигалась через лес, а настоящий Жерар старался вести себя не слишком подозрительно в башне, особенно когда к нему зашёл Брейн, к счастью, не на долго. На ночь он припрятал лакриму в кустах, а утром продолжил путь.

Деревня была скрыта в кругу скал, что образовались будто от сильного удара. Ещё в первый свой визит Жерар заметил, как отличаются строения в деревне от привычной ему архитектуры. Обычно дома, особенно, где надо дешевле и попроще, делают максимально простыми: кубиками. Жители этой деревни заморачивались с шестигранниками. В итоге, дома скорее напоминали уютные шатры.

— Зиг! — раздался сзади радостный детский голос. Из кустов выскочила перемазанная в траве и глине девочка. В ее волосы были криво-косо вплетены перья и цветные ниточки. А на лице смазанные линии и точки, нарисованные какой-то краской.

— Венди… ты в кого играла, чудо природы? — парню удалось сдержать смех, но улыбка вылезла на лицо. У астральной копии она выглядела нежной и радостной, а вот у настоящего Жерара — безумной.

— Я не играла! Я член племени Нервитов! — Девочка вышла на тропу и немного отряхнулась. — А! Зиг, пойдем я покажу тебе, что я вчера нашла в лесу.

Энергия в маленькой убийце драконов била через край. Она скакала по камешкам, стоящим вдоль тропы, в деревню. Солнце блестело на листьях кустов и плюща, путалось в волосах и перьях девочки. Лучи создавали фантомное тепло на коже Жерара. Холодный метал стула впился в ладонь, вырывая мага из иллюзии. Он не понимающе оглядел темный каменный мешок, который был его кабинетом в Башне. Запах свежескошенной травы и мяты вернул его туда. Тетушка Энн приветливо улыбнулась Венди, оторвавшись от сортировки трав. Жерара она, как всегда, проигнорировала. Впрочем, все жители деревни реагировали на Жерара через астральную проекцию через раз. Дети направлялись в центр небольшого поселения, к зданию гильдии, которое одновременно было домом Венди и Роубаула. Старик сидел на крыльце и, казалось, задремал на солнце, но его рука методично гладила спинку такой же разомлевшей трехцветной кошки.

— Дедуля! Зиг пришел!

Кошка лениво приоткрыла один глаз взглянуть на источник шума. Роубаул последовал ее примеру.

— Здравствуйте, — решил поздороваться Жерар. Старый маг вызывал у него трепет. Он чувствовал, что он не просто дедушка в гильдии третьего разряда⁽¹⁾. Но притворялся (если притворялся) человеком, который давно вышел на пенсию мастер кошкиного дома хорошо.

— Зигрейн.

— Дедуля, я покажу Зигу яйцо, — убежала Венди внутрь дома.

— Яйцо? — удивился парень.

— Несколько дней назад он нашла его в лесу. Не знаю чье оно, драконье разве что.

— Драконье яйцо в лесу? Разве драконы не вымерли сотни лет назад?

— Я тоже так думал. Но Венди то откуда-то взялась, — старик поднялся, согнав с колен обиженную кошку. — Я с тобой по другому вопросу хотел поговорить раз уж ты появился, пойдем.

Они проследовали внутрь дома. Роубаул присел на подушки около низкого стола. — Так, Зигрейн, ты опять тут проекцией.

— Да, но теперь немного иначе, — кивнул он, «присел» напротив и наконец аккуратно опустил на стол лакриму. — Я наконец усовершенствовал заклинание, теперь я могу поддерживать проекцию сколько угодно, на сон только прерываясь, но и этот недостаток можно устранить. Только вот магия ограничена, и я проекция должна быть поблизости от лакримы. С решу и этот вопрос, со временем.

Жерар закончил объяснение и поймал тяжёлый взгляд мастера. Старик смотрел на него не мигая, будто пытался заглянуть в душу.

— Жерар, — сказал он наконец, и парень вздрогнул.

Когда он со своей копией из другого мира пришли и попросили старика принять их в гильдию ради соблюдения формальностей с банком, старик покривился, но пошел на встречу, даже узнав, что вместо двух «братьев» принимает по бумагам трех. Но чтобы не объяснять все Венди они решили не сделать просто: Жерар — тот, кто нашел Венди в лесу, Зигрейн — его брат. И пусть физически Зигрейн больше ни разу не появлялся в кошкином доме, проекцией он старался сюда заглядывать всякий раз как был в состоянии это сделать. То, что мастер отбросил их притворство встревожило юного мага.

— Меня беспокоит твоя «бестелесность». Где ходит твой «Брат», я хотя бы примерно знаю. А вот ты — нет.

Жерар завис.

— Это проблема? — выдал он через полминуты обдумывания.

— Ну, — очередь думать над ответом собеседнику перешла к Роубаулу, — я всё-таки считаюсь твоим опекуном. Я понимаю, что ты достаточно разумный и ответственный человек, но все же… Ты ребенок. Детям нужен взрослый, даже самым самостоятельным.

— С чего вы взяли что он мне нужен? — зашипел Жерар. — С чего вы взяли, что его у меня нет?

— А просил бы ты стать меня им официально, если бы он был? Да и не шипел бы так.

Жерар почувствовал ком в горле. Впервые за два года его жизни неспособность вздохнуть не была напрямую связана с Зерефом. Ему хотелось. Хотелось иметь своего взрослого. Чтобы папа был рядом, чтобы он учил его магии. Чтобы она вызывала радость и восторг как в детстве, а не боль и ужас как с Брейном. Хотелось, чтобы мама снова обнимала его по утрам, они смеялись и готовили вместе обед. Он не хотел видеть, как трескается маска безразличия Триш, когда она касалась его, то ли потому, что у нормальных людей так принято, то ли вспоминая свою брошенную дочь. Но мама и папа мертвы. А те, кто его окружают — темные маги. Он не может позволить «своего взрослого»

Он почувствовал, как целостность проекции нарушилась. Его словно пробило током. Роубаул замер, подняв руку. Видимо, его касание и нарушило целостность. Жерар почувствовал, что плачет. «Хорошо, что рядом никого нет» — подумал он спешно убирая с лица следы слабости пока его проекция замерла под растерянным взглядом мастера.

— Я не могу вам сказать, где я нахожусь.

За стеной чирикали птицы. Можно было услышать звуки жизни деревни, чьи-то отдаленные голоса. Ветви деревьев шуршали на ветру. Зигрей сидел, сжавшись как пружина. Роубаул размышлял как ему дальше поступить.

— «Не можешь» — обратил внимание на формулировку старый маг. — Что ж, хорошо. Хотя я надеялся получить чуть больше доверия от тебя.

Он замолчал, давая Жерару вставить слова защиты, но тот ничего не говорил.

— Будешь брать задания? — махнул рукой на него мастер, — Учитывая что ты доработал проекцию.

— Да, я собирался. Сначала какие-нибудь несложные.

— Да кто ж тебя на сложные пошлет. Вон с Венди за травами сходите для начала.

— Хорошо. Могу идти?

— Да вали уже — бурчал дед, — Но все-таки, подумай. Что бы ты не скрывал, я не собираюсь трещать об этом на каждом углу.

Добавил он и выставил парня прочь. Едва Жерар вышел в гостиную его перехватила Венди. Она держала в руках большую корзинку выстиланию изнутри плюшевым одеялом. Внутри корзинки лежало огромное яйцо. Больше головы девочки. На его скорлупе были крупные розоватые разводы.

— Смотри какое красивое! — поделилась она.

— Из него должен вылупиться большой зверь, — напряжённо ответил Жерар. Если только яйцо такое, какого размера должен быть родитель? С дракона размером? Он решил попробовать коснуться яйца магией, хотел понять, что может скрываться внутри. Но яйцо будто впитывала любые магические импульсы, из-за чего даже простой телекинез потребовал раза в три больше магии. Почти как год назад.

Внезапно с улицы раздался грохот. Будто в один момент дом сложился в груду обломков. Дети переглянулись и выскочили наружу. Жерар не ошибся в анализе звуков. На месте одного из домов стоял огромный монстр. Он бы напоминал волка, если бы не был высотой с трех человек и покрыт чешуей вперемешку, то ли с перьями, то ли клоками шерсти. Хвост твари и вовсе походил на хвост ящерицы. В монстра пролетало какое-то заклинание, но оранжевая вспышка не оставило никакого следа на нем. Жители деревни высыпали на улицу и начали стягиваться к дому старосты, кто-то из них увел Венди и хотел увести Жерара, но рука прошла сквозь его плечо не доставив к счастью неприятных ощущений как это было с Роубаулом. В тот момент юный маг осознал — Кошкин дом не боевая гильдия. Тут нет магов способных победит вылезшую из леса тварь. Даже он… Он не боевой маг, а через проекцию его способности ещё больше ограничены. Но и рисков у него меньше, чем у остальных.

Все эти мысли пронеслись в его голове за секунду, и он рванул к монстру не особо понимая, что ему стоит делать. Оббежав чудовище и встав со стороны входа в деревню он поднял телекинезом камень и запустил в волчью морду. Тварь развернулась к нему и зашипела. А Жерар уже применялся к другому камню, надеясь в этот раз попасть в глаз. Тут его проекцию чуть не развеял хвост, пересекший с огромной скоростью его туловище. Обычного человека этот удар бы размазал по ближайшей стенке, но Жерару доставил лишь пару мгновений неприятных ощущений. Камень устремился в глаз монстра.

— Иди сюда тварь чешуйчатая! — крикнул он и направился к выходу из деревни, подхватив очередной булыжник. Чудовище зарычало и высунуло из пасти фиолетовый язык. Именно по нему прилетел очередной снаряд. Монстр заскулил и бросился за Жераром. С каждым метром, отделяющим его от деревни, парень чувствовал, как становится сложнее поддерживать проекцию. Тут монстр внезапно снова заскулил. Парень оглянулся и увидел электрическое поле, которое словно клетка окружила зверя и била его разрядами. Ещё через пару секунд поднялся сизый туман, накрывший всю поляну. Чудовище издало последний рык и затихло.

С соседнего дерева спрыгнул Мистхард. «Брат» кутался в плащ, на лице была черная тканевая маска и неизменные посохи за спиной.

— Ты не представляешь как я рад тебя видеть, — улыбнулся Зигрейн.

— Я тоже, пусть ты и опять проекцией — стянул с себя маску эдоласец.

— Не надо, я уже выслушал от мастера, — парень подошёл к трупу странного зверя. — он возмущался, что знает где ты бродишь и хочет знать где брожу я.

— Ну в этом есть здравый смысл, — кивнул Мистхард. — Я просто разрабатывал с мастером радар, чтобы вовремя замечать, где откроются анимы и успевать их закрывать до того, как они причинят вред.

— И ты прям все закрываешь? Даже если они не в стране?

— Ну, почему-то за пределами Фиора их открывается в разы меньше. А на счёт закрывать… Ну те, что открываются, посреди моря — нет. Да и маловероятно что они успеют кому-то навредить пока не иссякнут. Вот скоро в море между Фиором и Резцом должна открыться.

Зигрейн замер.

— А точные координаты есть?

— Да… Что случилось?

— «В море между Фиором и Резцом» — это примерно там, где я сейчас нахожусь.

* * *

Проблема с вратами решилась. Не сама собой естественно. Жерару пришлось проноситься и привлечь Триш к точному расчету места, где откроется анима. Ведьма хотела было поворчать на безалаберность одного волшебника, но Жерар выступил в защиту брата.

— Брата? — колдунья замерла истуканом.

— Мистхард закрывает все анимы, которые образуются на территории Фиора. Но он человек и не может быть везде одновременно.

— Это понятно, но как он вообще узнал об этих вратах и как их закрывать?

— Мы не спрашиваем друг друга о некоторых вещах, — тихо ответил Жерар. Они стояли на скалистом острове посреди моря. По расчетам с него можно будет закрыть аниму, как только она откроется. — я знаю только то, что эти штуки вытягивают магию в другой мир.

— И это вызывает аномалии, — поняла ведьма.

— Да.

— Я проверю не появляются ли эти штуки в других местах. Фиором мир не ограничивается.

— Да. Но помнишь ты сказала, что «в магнолии столько магии, будто там парочка драконов живёт»? Ты знаешь с чем это связано?

— Нет, — покачала головой Триш. — Просто заметила аномалию, когда была в Магнолии. Думаешь это связано?

— Не знаю. Но хотелось бы узнать.

— Соберу информацию, — пообещала женщина.

Дальнейшее обсуждение прервала анима. Поднялся ветер, зарядил дождь. Волны грозились утащить людей с острова. Концентрация маны в воздухе резко падала. Жерар начал творить заклинание. Рунный круг формировался ровно как описывал Мистхард. Но внезапный удар от волны лишил его опоры. Триш подхватила парня и не дала улететь в морскую бездну. Вдвоем им удалось влить достаточно сил в магический круг. Как только они его завершили, в небо вырвался белый луч и закрыл аниму. Стихии начали успокаиваться.

Мокрый и уставший Жерар сидел на камне, пока Триш рассчитывала могут ли они телепортироваться отсюда прямо в башню или придется вызывать кого-то. Мысли лениво крутились в голове. Через несколько минут парень понял, что смотрит на что-то большое и белое. Знакомое и белое. Сбросив водоросли и прочую грязь что, принесло море, он прижал находку к груди.

* * *

То снова была ночь. То снова был кабинет. И ведьма снова пила чай, крепкий настолько, что душа пыталась в ужасе покинуть тело. Ленивые движения посоха по кругу, не чтобы творить магию, а просто, потому что ей хотелось что-то покрутить в руках. Журнал с расчетами на столе не вызывал у ведьмы особого интереса. Минуты созерцательного бездействия чтобы успокоить мысли были нужны ей иногда как воздух. Увы, не всегда получалось их для себя выкроить.

Триш скосила взгляд в пустой угол комнаты. Прикрыла глаза. Свет от лампы неровно ложился на ее лицо придавая гротеск, очерчивая каждый из множества шрамов на ее лице. Через несколько секунд резко стукнула посохом об пол. Волна магии прокатилась по помещению и завихрилась в том самом углу.

— Что за мерзкая привычка, пробираться незаметным в чужие комнаты, ребенок?

Симон вышел из угла и подошёл к креслу Триш, как будто это не его только что застукали. Фиолетовая куртка снова была ему мала: она впивалась в плечи и не доходила до запястья.

— Необходимость. Как у вас лезть в чужие головы.

Ведьма фыркнула. Зло сощурила глаза.

— Тоже мне необходимость. Если ты хочешь что-то узнать не проще ли спросить, а не сидеть по углам, в надежде подслушать?

На этот раз Симон в смущении отвёл взгляд, но тут же нахмурился и вернул его обратно. Тень от банданы скрывала его глаз, казалось там черный провал вместо радужки.

— А получу ли я ответ?

— Зависит от вопроса, — в мыслях Триш витали разные варианты, от вопроса «о вселенной жизни и вообще» до какого-нибудь бытового смущающего обстоятельства. Правда с последним вряд ли бы пошли к ней, но кто этих детишек знает. Но Симон не дал долго перебирать варианты.

— Список, — произнес он и протянул Триш бумажку с именами. Теми, что он увидел у главы башни, но не смог выяснить их значения. — Жерар его написал. Кажется это важно?

Авенус тяжело вздохнула и нахмурились, прочитав его: Магбет, Эрик, Сорано, Савьер, Симон. Не большая неожиданность, хотя вместо пары имён, она предполагала увидеть там другие. Непроизвольно она отправила свою мысль в диалог с Симоном

— Жерар уже подготовил список жертв? Что же тогда тянет?

— Жертв? — Ведьма умилилась тому в каком ужасе округлился глаз парня. Будто бы и не участвует этот ребенок в создании темного артефакта уже который год.

— Не в прямом смысле, хотя… Брейну нужно пять ключей для запечатывания «Зеро». Он договорился с Жераром что для этого возьмёт пятерых, в обмен на обеспечение башни и уроки магии.

— Жерар продал нас? — мальчик сжал кулаки.

Триш ничего не ответила. Она пробежалась ещё раз взглядом по списку и устало прикрыла глаза. Два года. Два года она в башне, с этими детьми. Как будто немного. Предыдущий проект с расширением магического потенциала детей занял около шести лет. Но ни к одному из тех детей она не испытывала такого. Тогда была просто работа. Жизнь в Башне отличалась. Не только тем что исследования здесь могли дать ответ на вопрос об обходе божественных запретов, что куда более фундаментальное знание, чем выяснение эластичности магической системы человека. Но дело не только в этом.

— А вы свободны? Сейчас? — задала она вопрос поддавшись этому странному тянущему чувству в груди.

— Мы строим башню для того, чтобы достичь истинной свободы, — настороженно ответил Симон, ведьма на заученную фразу усмехнулась. Что есть истинная свобода? Для нее и для этого ребенка эти слова значили совсем разные вещи.

— Я про другое, — Триш достала вторую чашку и налила туда чаю. — Ты говоришь: Жерар вас продал. Не стану оспаривать это утверждение. Но подумай о другом: чего ты хочешь в этой жизни? Если бы ты мог загадать любое желание, и оно исполнилось, что это было бы за желание?

Симон присел на стул и принял чашку. Он задумался. Хотя ответ был очевиден он не спешил его озвучивать. Его взгляд изучающе скользил по ведьме: какие намерения у этой женщины?

— Чтобы башни никогда не было. — Решился он ответить. — Чтобы я, и все остальные продолжили бы мирно жить в своих родных местах, чтобы были живы родные, и мы были бы вместе.

Внутри ведьмы что-то вздрогнуло. Такой ожидаемый ответ, но именно о нем она не подумала.

— Переписать прошлое не так-то просто. А если желание без этого? Из позиции «сейчас», чего ты хочешь от будущего?

— Того же, — на этот раз не задумавшись сказал парень. — Быть в безопасности с близкими людьми.

— Это можно сказать базовая потребность любого человека, — фыркнула Триш. — Но давай исходить из этого. На что ты готов ради своей цели?

Симон молчал, нервно сжав чашку.

— Я не хочу жертвовать другими ради этого. Любой человек имеет право жить в собственном доме с любимыми людьми. Из-за того, что мы оказались в тяжёлой ситуации… Зла в мире должно становиться меньше, а не больше.

— Рассуждать о том, что есть добро, а что зло,— усмехнулась женщина, — мне не стоило забывать, что говорю с ребенком. Оставим философию и рассуждения о морали. Брейн сделает тебя и других детей ключом к своей печати и покинет башню. Вас он заберёт с собой. Но ему нужны не только ключи, но и соратники. Новые Орасьен Сейз. Что ты, Симон, можешь сделать для безопасности близких здесь, в башне? А что сможешь сделать снаружи? Я дам подсказку: снаружи возможностей больше.

— И стать членом темной гильдии?

— Ты уже по факту член нелегального магического объединения, — Женщина вздохнула. — Никто сейчас в башне не может противостоять Брейну, а он может уничтожит весь остров щелчком пальцев. Решишь сопротивляться? Твое место просто займет другой ребенок: Ричард или Волли. Как тебе такой расклад. Увы, всем нам сейчас остаётся затаиться. У меня уже нет возможность снести Брейну голову. У вас ещё.

— Я тебя услышал. — прошептал Симон и скрылся. Ведьма только покачала головой. Такой талант не должен по башне шастасть.

* * *

Через три недели Брейн провел ритуал телесной связи и покинул башню вместе с детьми.

---

1) люди про нее почти не знают и скорее три раза обратятся в другие гильдии, потому что гильдии вроде кошкиного дома редко имеют в своих рядах даже магов B класса

Вернуться к тексту