Уборщик чародея (джен)

— Ты чего?! — воскликнула девчонка, когда Ивон сунул ей в руки колбу.

— Того. Не хочу, чтобы меня из-за неё нашли и, как ты сама сказала, я после этого «сдох». Я возвращаюсь домой! Колючка, догоняй!

Ивон повернулся и решительно зашагал прочь. Но тут же обнаружил, что ему вообще-то в другую сторону. Для начала нужно выйти в Овражек, а оттуда — на Старый большак. Да и вообще, какие могут быть путешествия среди ночи? Но не оставаться же тут!

— Домой?! — крикнула девчонка в спину Ивона. — Я проехала полмира, чтобы быть здесь, а ты — домой?!

— Ага, — ответил Ивон, развернулся и пошёл уже в нужном направлении. Колючка послушно семенил следом за ним, кося выпученным глазом на дыру в земле, из которой ещё недавно выползло змеевидное чудовище.

— Нет. — Девчонка встала у него на пути.

Ивон пожал плечами и сделал шаг в сторону. И тут же споткнулся о выставленную ногу незнакомки, полетел носом в землю.

— Ну всё! Я вообще с девчонками не дерусь, но валять меня два раза за день не позволю! — взревел Ивон, вскочил и бросился на обидчицу.

Конечно, он не собирался её бить. Как уже было сказано, с девочками он не дрался. Только уронит немножко, чтобы знала.

Незнакомка шагнула, будто перетекла, с его пути, сделала неуловимое движение свободной рукой, Ивон почувствовал толчок в спину, потерял равновесие и, размахивая руками, словно мельница, рухнул в липкую от останков чудовищ траву.

— Ну всё. — сказал он, поднимаясь.

— Ты это уже говорил, — заметила девчонка.

— Ну всё! Пока! — крикнул Ивон. И побежал.

Стыдно было признавать, но девчонка явно умела драться, и умела куда лучше него. Так зачем же тратить силы? Всё равно об этом позорном случае никто никогда не узнает. Нет, конечно, о чудовищах он друзьям расскажет, но только не о том, как худосочная иноземка трижды сбила его с ног.

На бегу Ивон оглянулся, но увидел лишь Колючку, перебирающего копытами за его спиной. Девочки на поляне не было. Вот и отлично, пусть сама разбирается с этой кровью демона или что там в этой колбе есть.

Он выбрался из леса, пересёк Овражек — был момент, когда его почти одолело желание переждать ночь на одном из сеновалов, но Ивон его пересилил — и вышел на Старый большак.

Пройдя с час по тракту, щедро политому лунным светом, Ивон понял, что оставил на поляне всё добытое в деревне — пару кабачков, с десяток яблок, старый топор, удочку и остатки овса для Колючки.

Возвращаться Ивон стал. Всё это он украл, так что, отказавшись от украденного, он как будто переставал быть вором. Ну, хотя бы частично.

— Ничего, Колючка, поешь травы, — утешил он ослика. — И я как-нибудь перебьюсь.

— Йа, — ответил ослик, как показалось Ивону, с лёгкой грустинкой в голосе.

Время от времени Колючка всё ещё вздрагивал, прядал ушами, неожиданно останавливался и пялился в ночь белками выпученных глаз. Змееподобная тварь здорово его напугала, но, к счастью, не успела переломать ноги.

Интересно, что это за создание такое? — думал Ивон, механически переставляя свои, тоже пострадавшие в схватке, ноги.

Демоны. Так сказала девчонка. Получается, они той же породы, что и тот четырехрукий из истории Риберина. Рагул, вспомнил Ивон.

Да, дядя мог бы, наверное, рассказать, побольше про этих демонов, но где он теперь — дядя? После нападения, Колючка ещё ни разу не выказывал признаков, что в нём есть кто-то ещё.

Ивон чуть не споткнулся от новой мысли. Получается, Риберин — мёртв?! Другого-то тела, кроме ослиного, у него больше не было.

Ивон стоял, пытаясь это осмыслить. И не мог. Он ужаснулся тогда, в башне, когда волшебника убили на его глазах. Тогда Ивон видел кровь, впитывающуюся в ворох тряпок, распростёртое на полу тело. Но теперь, когда Колючка вдруг перестал разговаривать голосом чародея, Ивон почувствовал лишь некую пустоту внутри. Как будто сбежал со двора старый кот, мелькнуло в голове сравнение. То ещё, но лучшего Ивон подобрать не смог.

Через какое-то время Ивон понял, что всё чаще закрывает глаза, позволяя ногам двигаться самостоятельно. Так недолго и в какой-нибудь овраг загреметь и лично сломать то, что не удалось сломать змеедемонам.

— Надо переночевать, — сказал он Колючке и свернул к ближайшему подходящему для этого месту. Устраиваясь в углублении между корней скрюченной сосны, он вяло подумал о волках, которые, пожалуй, могли бы захотеть перекусить осликом, а заодно и им самим. Но мысль эта скользнула на краю сознания и растворилась в мягко опустившемся на него сне.

Во сне он карабкался по стене к кабинету в башне Риберина. Он лез и лез, но окно постоянно отодвигалась от него, а стена не кончалась. Потом он сорвался и превратился в осла, убегающего от змеи с лицом Виктора.

Ивон проснулся с первыми лучами солнца с на удивление лёгкой головой. Колючка умиротворённо щипал траву. Прохладный ветерок перебирал светлые волосинки на ноге, глядевшей из задранной штанины. Где-то чечекала лесная птичка. А рядом с Ивоном, привалившись спиной к сосне сидела девчонка.

— Привет, — сказала она. — Ты кое-что забыл.

Она кивнула в сторону мешка с овощами. Топор, удочка и мешочек с овсом лежали рядом.

— Что?! Что ты здесь делаешь?! — отодвинулся Ивон.

— Исполняю волю богини, — пожала плечами девочка.

— А ты можешь исполнять её в другом месте?! Отвяжись! — Ивон сел.

— Могу. Но только, если в этом месте будешь ты.

— Может, тогда поженимся сразу? — буркнул Ивон, сунул руку в мешок и достал яблоко. Вытер о куртку и вонзил зубы в хрустящую мякоть. Если он остался вором, то пусть будет хотя бы вором сытым.

— Не мечтай.

Вот ещё! У него для этого есть Леннета. Ивон представил лицо рыжеволосой девочки из родной деревни, по которой сох последние два года. Образ улыбнулся ему, и Ивон невольно расплылся в ответной улыбке.

— Я же говорю, не мечтай.

— Да ничего я не мечтаю! — возмутился Ивон. — Слушай, ну чего ты хочешь, а? Я вот хочу одного: вернуться домой, и чтобы всё было, как раньше.

Ивон почувствовал, что кривит душой. Он ведь так и не исполнил своё желание, не добился того, за чем ехал к Риберину. Так и не сделался учеником волшебника.

— Я хочу исполнить волю Богини, — повторила девочка.

— Да слышал я уже про твою богиню! Чего эта твоя богиня хочет, э-э… Как тебя звать, вообще?

— Я Лин.

— Ну а я Ивон. Не могу сказать, что рад знакомству.

— Я знаю твоё имя.

— Конечно, ты же у нас мастерица шпионить.

Ивон хотел уколоть девчонку, но в ответ она не без самодовольства кивнула:

— Я была лучшей в группе.

— Так чего там насчёт богини? — напомнил он.

— Меня послал сюда Мастер Храмовой Кручи. Богиня высекла моё имя на камне предназначения. Я должна помочь тебе и твоему дяде спасти тысячи тысяч жизней, — отчеканила Лин.

Ивон поморгал, переваривая услышанное.

— Но я собираюсь спасти только одну жизнь — свою! А дядя её вообще лишился. Так что ты с волей своей богини, похоже, крепко облажалась, — Ивон откусил яблоко, довольный тем, что загнал девчонку в тупик.

Она молчала, мрачно уставившись вдаль. «Может, отстанет, наконец», понадеялся Ивон.

— Вообще-то, я всё ещё здесь, — повернув голову и неестественно двигая губами, сказал Колючка голосом волшебника.

Лицо Лин прояснилось. Ивон уставился на ослика.

— Дядя? Вы всё это время были здесь?!

— Хватит называть меня дядей, — устало сказал Риберин. — Да, я был здесь, если под «здесь» ты имеешь в виду эту ушастую башку, но осёл так перепугался, что вытеснил меня на самый край, так что я потерял всякий контроль над его телом.

— Йа! — подал голос Колючка.

— Ещё и гордится собой, — проворчал Риберин.

— Значит, моя миссия ещё не закончена, — с улыбкой Лин посмотрела в лицо Ивона. Он фыркнул и отвёл взгляд.

— Я, конечно, рад, дядя… Риберин, что вы… ну как бы… в порядке. В смысле — в Колючке. Но я-то тут причём? Я иду домой, ясно вам?! — Ивон оглядел девочку и осла. — А вы сами разбирайтесь!

Закончив речь, Ивон потянулся ко второму яблоку.

— Колба у тебя? — спросил волшебник. Лин кивнула и достала сосуд из складок одежды.

Ослик кивнул.

— Я подозревал, что кровь лорда-демона может привлечь демонов рангом пониже, — сказал он. — Раньше её зов глушила подставка, созданная лучшим в истории ложи Чертополоха чародеем-кузнецом. Помнишь, Ивон, та резная серебряная штука на столе? — посмотрел чародей на племянника.

— Помню-помню, я сам с неё эту дурацкую колбу снял. Себе на голову.

— Ну, если бы этого не сделал ты. Это бы сделал Виктор.

— А он что — тоже типа демон или как? Я б не удивился. Мне он сразу не понравился — гад, каких поискать, — Ивон зашвырнул огрызок в кусты. Желудок был ещё далеко не полон, но жизнь уже не казалось такой мрачной. И, хоть Ивон и не был ещё готов себе в этом признаться, желание возвращаться домой поутихло.

— Гад, это точно. Но не демон. Он просто хотел похитить колбу для своего хозяина. Я не был в этом до конца уверен, но, когда понял, что он готовится нанести удар, устроил ловушку, чтобы взять Виктора с поличным и выпытать имя его патрона. Но ты немного спутал — Йа! — спутал мне карты.

Ивон пропустил последнее замечание мимо ушей.

— Йа! — возмущённо крикнул Колючка и, с силой дёрнув головой, повернулся к траве.

— Кушать хочет, — донёсся из ослика голос Риберина. Но, так как Колючка жевал, прозвучало это как «Фуфть хофефт».

— Ладно, дядя, с вами всё ясно. А ты-то откуда свалилась? — Ивон повернулся к девчонке.

— Я же сказала — с Храмовой Кручи.

— Да, у нас тут полно храмовых круч, — кивнул Ивон. — Вчера на одной жаб ловил.

Девочка похлопала глазами.

— Я понятия не имею, о чём ты вообще говоришь! Что за круча такая?

— Это храмовый комплекс Богини Источника далеко на востоке. Богиня покровительствует природе, жизни и… Йа! — ослик снова дёрнул головой и вернулся к завтраку.

— И защищает наш мир от подземного, где живут демоны, — закончила за волшебника Лин.

— Ага! Так, значит, тот герой, который победил Рагула, тоже с этой вашей кручи? — догадался Ивон. — Дядя, вроде говорил, что он с востока.

— Да. И’пак был демоноборцем. Но насчёт той истории про их бой. Там у вас ошибка.

— Ха! — возмутился Риберин. — Какая-то мелочь будет учить меня истории! Ха!

— Вы говорили, что торговец подошёл к телу лорда-демона…

— Ну да! Йа! И набрал крови в кувшин. А потом…

— Тела не было, — покачала головой Лин. Кровь была. Большаааая лужа. Но демон и И’пак — они исчезли.

— Куда? — жадно спросил Ивон, который жуть как любил сказки и вообще всякие истории.

Лин пожала плечами.

— Никто не знает.

Повисла тишина. Слышно было лишь, как Колючка поглощает траву.

— Ну хорошо. И что теперь? — нарушил молчание Ивон. — В смысле, я-то дальше двигаю домой. А вы что будете делать?

— Надо спрятать колбу, — ответил волшебник. — В этом нам поможет глава чародейской ложи Чертополоха. Но сначала придётся решить одну проблему. Как вы уже успели заметить, колба, а точнее кровь Рагула в ней, привлекает демонов.

Лин кивнула.

— С демонами лезущими, простите, изо всех дыр, до цели мы не доберёмся, путь неблизкий, — продолжал Риберин. — Поэтому нам нужно что-то вроде той подставки, которая была в моём кабинете. Но сделать такую вещь может лишь один человек.

— Так и в чём проблема? — спросил Ивон.

— Этот человек — и есть проблема, — вздохнул ослик.

— Ну ладно, уверен, вы вдвоём с ней справитесь и спасёте мир! — Ивон встал и потянулся. — А мне пора. И, кстати, я забираю кабачки. И удочку. Топор, так и быть, можете оставить себе, — подумав, смягчился он.

— Нет, — сказала Лин и встала перед Ивоном.

— Слушай — Лин, да? — можешь хоть сто раз вывалять меня в пыли, я никуда не пойду. Я твёрдо решил и отступать не собираюсь.

— Ну, технически ты как раз отступаешь, — заметил волшебник.

— Богиня велела мне помочь вам двоим. Вы оба должны исполнить то, что должно, — Лин и не думала уступать дорогу.

Ивон посмотрел на Колючку.

— Я бы, конечно, отпустил тебя, племянник. Но воля богов — дело нешуточное, — серьёзно ответил чародей. — Возможно, без тебя нас ждёт неудача.

— С ним тоже, возможно. Но без него — точно, — сказала девчонка.

Ивон стоял, уперев руки в боки. На самом деле решение созрело в нём уже некоторое время назад.

— Ладно, хорошо. Я пойду. Но с одним условием, — сказал он.

— С каким условием? — нахмурилась Лин.

— Вы возьмёте меня в ученики, дядя! И я стану волшебником!

— Йа! Но это невозможно! — чуть не подпрыгнул осёл.

— Ну да. Пока вы осёл. Но потом-то — возможно. Вы же собираетесь вернуть себе нормальный вид? — не сдавался Ивон.

— Потом… потом, пожалуй… Хорошо, — подумав, согласился Риберин.

— Так и скажите. Клянусь магией, что сделаю тебя, дорогой племянник Ивон, учеником, когда верну себе человеческий облик.

— Это вовсе не обязательно, — мотнул головой Колючка.

— Обязательно.

— Клянусь магией, что сделаю тебя, дорогой племянник Ивон, учеником, когда верну себе человеческий облик.

Ивон победно оглядел спутников:

— Ну так куда идём?

— В Аст, — ответил чародей.

Тем временем в Выси, дальнюю от башни Риберина деревню, где Ивон ещё не так давно собирался прикупить перепелиных яиц, въехал на лошади человек. Ещё одна лошадь была привязана к седлу.

На пришельце был дорожный плащ, не из дешёвых, из-под которого выглядывала белоснежная мантия. Лицо скрывала широкополая кожаная шляпа коричневого цвета.

— Дядя, дай монетку! — заорала деревенская ребятня, игравшая у одного из дворов.

Но когда малыши подбежали ближе и увидели лицо, с криками разбежались.

Нет, человек не был ужасен. Он был, пожалуй, даже красив. Он мог похвастаться благородными, разве что чуть слащавыми, чертами лица и ровными зубами, не уступавшими белизной его мании. Однако набухшая кровью повязка, скрывавшая левый глаз, создавала жутковатое впечатление.

Дети ещё долго потом сочиняли байки про «одноглазого душегуба».

Человек подъехал к первому встреченному крестьянину, патлатому коротконогому мужичку, что-то произнёс и, свесившись с седла, ссыпал в протянутую ладонь горсть медных монет. Махнул в сторону пруда на краю деревни. Крестьянин закивал и убежал, проявив неожиданную для его сложения прыть.

Виктор подъехал к озерцу, спешился (впрочем, вышло у него это не так изящно, как он бы того хотел), снял перекинутое через круп лошади одеяло и раскатал его на земле. Сел и извлёк из дорожной сумки золотую чашу, украшенную затейливой чеканкой. То были не узоры, а угловатые символы давно забытого языка.

Набрал в чашу воды, тщательно отмерив, высыпал туда же чёрного порошка из каменного флакона. Помешал пальцем. Прошла минута, вода засветилась и приняла форму лица с неясными очертаниями — словно эта была маска, в каких выступают в некоторых театрах.

— Ты достал кровь? — требовательно спросила маска.

— С этим возникла проблема, учитель, — помедлив, ответил Виктор и непроизвольно потёр кожу под повязкой.

Маска молчала.

— Риберин мёртв. Но вот кровь… Мальчишка — уборщик — сбежал с ней, — сказал Виктор.

— Уборщик?!

— Ему кто-то помогал! Иначе бы я…

— Это тебя я сделаю уборщиком, когда лишу всех волшебных сил! Или лучше превращу в то, что моему слуге придётся подметать с пола!

— Простите, учитель, — как можно смиреннее сказал Виктор, в негодовании стискивая кулаки.

— Найди этого клятого уборщика и принеси мне кровь! Помни, что ТВОЯ кровь у меня, и я всегда могу наказать тебя, если ты подведёшь меня.

— Конечно, учитель.

— Ты хотел что-то ещё, — то ли спросила, то ли заключила водяная маска.

— Да, учитель. Для поисков мальчишки мне потребуются деньги. У меня есть его одежда, но для заклинания поиска нужны дорогие ингредиенты, как вы знаете, а потом ещё нужно будет нанять людей.

— Возьмёшь деньги в банке Аста. Я пошлю распоряжение.

Виктор кивнул, но поняв, что учитель не может его видеть, добавил:

— Я достану кровь.

Маска ничего не ответила, поверхность воды разгладилась, отразила солнечный луч, заставив Виктора сощурить единственный глаз. Молодой чародей выплеснул воду в озеро, и убрал чашу в сумку.

Через несколько минут к нему подбежал крестьянин. Он притащил мешок припасов и флягу с водкой. Конечно, принимать внутрь это мужланское пойло Виктор не собирался, но оно пригодится при обработке раны. Увы, лечебная магия была самым слабым из его навыков.

Что ж, Аст.

Виктор пристроил мешок на свободной лошади, взобрался в седло и направился в сторону Старого большака в объезд Овражка. Он не хотел, чтобы его видели той деревне. Там Виктора знали, а он предпочитал, чтобы люди решили, будто в пожаре погиб не только волшебник, но и его ассистент.

Виктор потрогал повязку и поморщился. За потерянный глаз, мерзкий мальчишка заплатит двумя!