ТЕРРА АРКАНА / ВОЛЯ ЖЕЛЕЗА (гет)

В то время как «Железные Легионы» Вальдемара I превращались в идеальный механизм завоевания, сам Кайзер столкнулся с необходимостью, далёкой от тактики и стратегии, но столь же важной для консолидации его власти: продолжением династии. Его личная жизнь стала таким же полем для холодного расчёта, как и карта военных действий.

I. Брак как Союз: Хильдегарда фон Эшенбах

Выбор невесты не был делом сердца. Им руководила геополитика. После подчинения центральных земель Империи взор Вальдемара обратился на север — богатый рудой, лесом и воинственными кланами регион, где правил старый и хитрый герцог Бертольд фон Эшенбах.

Прямое вторжение было бы дорогостоящим. Вальдемар выбрал иной путь. Он предложил герцогу союз, скрепленный браком с его единственной дочерью, Хильдегардой. Для Бертольда это был шанс сохранить власть и влияние в новой империи. Для Вальдемара — бескровный способ получить доступ к ресурсам и лояльность суровых северян.

Хильдегарда была на десять лет моложе Кайзера. Высокая, белокурая, с лицом, вырезанным из северного мрамора, — красивая, холодная и абсолютно послушная воле отца. В ней не было и тени романтичности или мягкости. Она понимала свою роль: быть живым символом союза и произвести на свет наследников.

Их брак был похож на подписание договора. Не было любви, не было страсти — лишь взаимное уважение и чёткое понимание обязанностей. Хильдегарда стала образцовой императрицей: безупречной в этикете, управляющей двором с железной эффективностью и абсолютно лояльной своему мужу. Но между ними всегда стояла стена — стена долга и взаимной полезности. Вальдемар относился к ней с вежливой отстранённостью, как к ценному союзнику, а не к супруге.

Наследник: Принц Отто

Первенец, Отто, родился в 1532 году. Его появление на свет было встречено салютами и всеобщим ликованием в империи. Для Вальдемара это был в первую очередь стратегический актив — гарантия стабильности династии и будущий инструмент управления.

Воспитание наследника Кайзер взял под свой личный контроль. Он не баловал сына. С малых лет Отто жил по строжайшему распорядку:

Физическая подготовка: Ежедневные упражнения, фехтование, верховая езда.

Интеллектуальное развитие: История, математика, военная стратегия, языки.

Идеологическая обработка: Постоянные внушения о долге, ответственности перед империей, необходимости силы и бескомпромиссности.

Вальдемар говорил с сыном не как с ребёнком, а как с младшим офицером, делающим рапорт. Он проверял его знания, критиковал ошибки, требовал безупречности. Ласки, отеческой гордости, простого человеческого тепла Отто не знал никогда. Он рос в тени колосса, стараясь изо всех сил заслужить хотя бы кивок одобрения от своего ледяного отца. В ответ он получал лишь новые, более сложные задачи. Это породило в мальчике не столько амбиции, сколько глухую, скрытую обиду и неуверенность, маскируемую напускной грубостью.

Неожиданная Наследница: Принцесса Элеонора

Через три года после Отто родилась Элеонора. Её появление не ждали с таким нетерпением — наследник уже был. Возможно, именно это позволило ей избежать тотального контроля с самого начала.

С самого детства в Элеоноре было что-то, что цепляло даже непробиваемую броню Вальдемара. Это была не красота (она была угловатым, живым ребёнком), а ум. Острый, пытливый, дерзкий.

В то время как Отто зубрил тактические схемы, Элеонора могла спросить: «Папа, а почему мы должны воевать с восточными князьями? Разве выгоднее не купить у них лояльность, обложив налогом их торговлю солью?»

Подобные вопросы сначала вызывали у Кайзера недоумение, затем — интерес. Он начал замечать, что дочь обладает невероятной для её лет проницательностью и холодной, расчётливой логикой, зеркально отражающей его собственную.

Он не делал её своей фавориткой открыто. Но иногда, поздно вечером, засиживаясь над картами военных походов или докладами разведки, он разрешал ей находиться в кабинете. Она сидела тихо в углу, читая книгу, но глаза её постоянно скользили по картам, впитывая каждую деталь.

Однажды, планируя сложную операцию по пересечению горного хребта, Вальдемар столкнулся с проблемой логистики. Обозы не могли пройти узкой тропой. Он уже был готов отказаться от плана, как тихий голос с кресла в углу произнёс:

«А почему бы не разобрать повозки на части и не перенести их на вьючных лошадях? Собрать на другой стороне. Это займёт на два дня больше, но сохранит все припасы».

Вальдемар поднял на неё взгляд. Ей было десять лет. Он молча подошёл к карте, прикинул расчёты. Решение было гениально простым и эффективным.

С того дня он стал поручать ей — тайно, в виде игры — мелкие логистические или математические задачи. И она всегда находить нестандартный и точный ответ. В ней он видел не инструмент, а единственного человека, чей ум работал сходным с ним образом. Это была странная, невысказанная связь, основанная не на любви, а на взаимном интеллектуальном уважении.

II. Параллельно: Восточный и Южный Походы

Пока в столице росла его семья, молот Легионов неумолимо продолжал свою работу.

Восточный Поход (Покорение Степей): Бескрайние степи на востоке Терра Магны населяли кочевые племена конных лучников — гордые, воинственные и не желавшие подчиняться никакому Кайзеру. Победить их в открытом бою было невозможно. Но Вальдемар и не пытался. Он применил стратегию выжженной земли и точечных ударов. Его Легионы, обеспеченные по последнему слову техники, методично продвигались, строя цепь укреплённых фортов.

Великая Равнина встретила «Железные Легионы» не огнём и сталью, а всепоглощающим, угнетающим пространством. Бескрайнее море ковыля, колышущееся под ветром, где не за что было зацепиться глазу. Здесь не было крепостей, которые можно штурмовать, не было армий, которые можно разбить в честном бою. Враг здесь был сам воздух, сама земля, само расстояние, растягивающее обозы и истощающее дух самых стойких солдат.

А дальше на востоке уже поднималась стена — бесконечные хвойные леса, что местные народы с суеверным почтением называли «Хребтом Мира». Из-за древних, молчаливых деревьев за легионерами следили невидимые глаза. Это был совсем другой театр войны, где сила имперской когорты означала меньше, чем умение одного-единственного следопыта найти воду и не сгинуть в зелёной мгле.

Железные легионы отравляли колодцы, выжигали пастбища, уничтожали зимние стойбища. Кочевники, лишённые основы своего быта, были вынуждены либо откочевать в непроходимые пустоши, либо сдаться и принести присягу, вливаясь в его армию в качестве лёгкой кавалерии. Это была не героическая война, это была систематическая зачистка территории.

Южный Поход (Богатства Соларии): Богатые, но раздробленные царства севера Соларии стали следующей целью. Здесь Вальдемар действовал иначе. Он использовал тактику «разделяй и властвуй» в её высшем проявлении. Его дипломаты стравливали местных правителей друг с другом, предлагая одним союз и поддержку против соседей в обмен на вассальную присягу. Затем Легионы приходили как «союзники» для закрепления успеха, а потом и для «защиты» от следующей жертвы. Местные элиты, погрязшие в своих распрях, слишком поздно понимали, что стали следующими винтиками в машине имперской экспансии. Их золото, ресурсы и люди текли на север, подпитывая военную машину Вальдемара.

III. Семейный ужин в Асканьенбурге

Редкая картина: Кайзер, Императрица и их двое детей за одним столом. Молчание прерывалось лишь звоном приборов.

Отто, пытаясь произвести впечатление, невпопад прокомментировал последнюю победу отца на юге: «Я слышал, ты приказал казнить всех пленных офицеров, отец! Так им и надо! Никакой пощады врагам!»

Вальдемар холодно посмотрел на него. «Глупость. Казнь — это расточительство. Я предложил им выбор: присяга или каторга на рудниках. Тела бесполезны. Рабочие руки или солдатская присяга — имеют ценность. Учись мыслить, а не эмоционировать».

Отто покраснел и опустил глаза.

Элеонора, не глядя на отца, тихо сказала: «На рудниках Бореи смертность семьдесят процентов в первый год. Фактически, это отсроченная казнь. Но экономически более выгодная, чем содержание пленных или быстрая казнь».

Вальдемар на секунду задержал на ней взгляд. В его глазах мелькнуло нечто, отдалённо напоминающее одобрение. Он ничего не ответил, но и не одёрнул её. Молчание за столом стало ещё более тягостным.

Хильдегарда наблюдала за этой сценой с привычной ледяной невозмутимостью, но пальцы ее чуть сжали нож. Она понимала, что её сын, наследник, проигрывает в глазах отца её же дочери. И это нарушало все установленные ею планы.