Чистота крови навек (гет)

Беспокойство и сомнение все больше охватывали Драко. Он уже подумывал, не свалять ли дурака. Просто перекинуться с Грейнджер парой фраз для тонуса, и дело с концом. Она, конечно, разозлится. А может и нет. Свидание как-никак. Надо самой понимать, на что согласилась.

Прошаркали чьи-то ноги. Остановились, снова зашаркали. Сквиб с кисой пробежку по замку устроил — мечтает милый старикашка о провинившихся.

Грейнджер не торопится. Передумала. Испугалась. Вообще-то, она человек слова. Это он точно знает. От своих, наверное, не может отделаться. Уроки, то, сё: помоги, подскажи, сделай, доделай. Гриффиндорцы — как повезло вам, дуралеи. Нет, этого названия они не заслуживают... Тормоза.

Вот он скажет ей что-то такое ... Может быть. И узнает от славной девочки Гермионы — ее расположение и (даже страшно подумать) взаимность — почудились ему или же и такое бывает. Да, вот так и сходят с ума — от обреченности.

* * *

Гермиона действительно не торопилась, поскольку захотела поразмыслить, во что она вляпалась. Идет на встречу с Малфоем для получения какой-то информации. Да возможно ли такое? И с чего бы ему сообщать ей что-то?

А откуда он знает и про Кэти, и про Рона? Если знает. Неужели хочет помочь? Ага, станет другом Гарри Поттеру. Гарри, друг! Драко, как я скучал! Фу! Но всё же ...

Все эти вопросы разбивались об одну очень-таки упрямую и безжалостную мысль. Ты идешь к нему, потому что он тебе небезразличен.

На свидание ты направляешься, Гермиона Грейнджер. Всё, не обсуждается! И давно, кстати, должна быть там. А то мало ли что. На том и закончились размышления.

А тут и девочки нарисовались. Ой, только не Лаванда! Гермиона выдержала взгляд блондинки, столкнувшись с ней в дверях. Та пропустила ее, смерив взглядом, какой и профессору Снейпу в лучшие его годы не всегда удавался.

В гостиной шумела веселая компашка. Сейчас она уйдет быстренько и незаме ...

— Гермиона, ты знаешь такое заклинание: Сектумсемпра? — Гарри очень вовремя решил заняться самообразованием.

— Нет, и не слышала никогда, — пришлось подойти к Гарри и Джинни.

Опять он со своим учебником. Она, конечно, рада, что ее друзья наконец-то стали заглядывать в книги. Но не в этом случае.

— Тут написано: от врагов, — продолжал Гарри. — Жаль, не объясняется, как оно действует.

— Можно испробовать, — засмеялась Джинни, — на слизеринцах, например.

Конечно, враги. До конца. А ты тут со своими размышлениями о дружбе и о ...

— Неизвестные заклинания лучше не применять, — заверила Гермиона голосом преподавателя со стажем. И не мешкая больше ни секунды, поспешила к тому, с кем ни Гарри, ни Джинни никогда бы и не подумали подружиться.

* * *

Панси Паркинсон почувствовала неладное. Взволнованно-напряженное лицо Драко подсказывало ей, что он на что-то решился. Только не Грейнджер. С кем угодно, с Когтеврана или с Пуффендуя — с любой дурехой она смогла бы смириться.

Но не с этой гордячкой с Гриффиндора. А ведь таким красоткам при определенном везении многое удается. Даже приручить такого, как Драко Малфой.

Когда он раньше остальных ушел с ужина, ей оставалось одно — последовать по пятам. Гойл тоже хотел было сунуться, но сурово сказанное слово поставило его на место. Тот и остался со своими — поддерживать разговор, состоящий, преимущественно, из междометий.

Блейз Забини насмешливо бросил ей в спину:

— Панси, об одном прошу: не устраивай истерик — это так дешево смотрится. Лучше сразу — Авадой!

— Это у меня припасено для кое-кого другого, — припечатала Панси, — хочешь узнать, для кого: узнаешь — если не засунешь свои советы подальше!

— Я бы не оставлял ее без присмотра, Грегори, — не унимался Блейз, как только Панси след простыл.

— Да? — тупил Гойл. — Ты же слышал ее «отвали».

— Совсем потерял ты квалификацию, приятель! Подумаешь, «отвали»... Как будто в первый раз! Тебе что неинтересно, почему Паркинсон Панси, которую ты уже около года обхаживаешь, помчалась за Драко Малфоем так, что Крэбба чуть ветром не сдуло?

Крэбб — тоже юморист нашелся — захихикал и добавил масла в огонь:

— Я бы это так не оставил.

— Ну, тогда я пошел, — неуверенно промямлил Гойл, — может, еще догоню.

— Только если не будешь ... ха-ха ... тормозить ... ха-ха ... на поворотах, дружище!

Думать над смыслом этой фразы Грегори Гойл не стал. Отмахнулся да и всё тут. И прихлебнул тыквенного соку — напоследок.

Сначала он несся вприпрыжку, расталкивая и распихивая путающихся под ногами — боялся потерять светловолосый затылок Панси, который то отчетливо маячил, то вдруг терялся.

Когда они миновали шумные коридоры и оказались в пустом больничном крыле, он сбавил темп, справедливо полагая, что теперь Панси никуда не денется.

Гойл и не очень-то удивился, увидев, как она юркнула в одну из ниш в стене. Просто остался ждать дальнейшего развития действия, развалившись на подоконнике удобного широкого окна.

Он даже хотел вздремнуть — вот результат сытного ужина. И глаза-то стали уже слипаться у приятеля Драко и друга Панси, но не тут-то было.

— В чем дело? Что за хождения устроили? — пробормотал он.

Безлюдный коридор называется! Он по простодушию хотел было выйти из укрытия, но что-то остановило. Шаги замерли. Тишина. И Грегори Гойла снова стало клонить в сон.

* * *

Несчастная Панси оказалась совсем недалеко от того уютного места, где Драко Малфой нервно поджидал Гермиону. В какой-то миг Панси захотелось обнаружить себя — кинуться к нему в объятия и, залившись слезами, вцепиться и не отдавать никому.

Но то ли слова Забини подействовали, то ли Панси понимала, что этим ничего не достичь, поэтому она терпеливо ждала ... чего-то.

И дождалась. Легкие такие шаги. Бесшумные почти. Воздушные. Девчоночьи, одним словом. А гордый профиль противной грязнокровки Панси узнала бы в любых обстоятельствах.

Промелькнула мысль, что Уизли-то вроде как на больничной койке валяется. И значит эта красотка к нему должна топать. Но мысль как промелькнула, так и погасла. Панси с горечью осознала, что цепляется, как утопающий, за соломинку.

Ее стали душить злые слезы. Ну я вам устрою. И тебе маггла несчастная, и тебе тоже, красавец разлюбезный!

* * *

Когда Драко увидел Гермиону, он как-то странно преобразился. Нервозность вдруг исчезла, и даже в висках не так сильно стало пульсировать. Он даже первым поздоровался. Небрежно-лениво. И даже хотел было предложить присесть. Рядом. Да, смелость города берет, чего уж тут.

Но увидев ее напряженное лицо и большие испуганные глаза, передумал. Не будем осложнять. Она его боится. Девушка с Гриффиндора — факультета смельчаков и безрассудных храбрецов. Что ж и такое бывает.

— Грейнджер, ты любишь сюрпризы? — вежливо поинтересовался Драко.

— Только от близких и друзей, — уверенно ответила Гермиона, стараясь не смотреть ему в глаза.

— Гм, ничего другого и не надеялся услышать! — усмехнулся Драко. — Друзья — дружить — друзьями быть ... Формула настоящих гриффиндорцев.

— Если ты решил продемонстрировать в очередной раз ... — начала раздражаться Гермиона.

— Мерлин упаси! Молчу, молчу... всё, ни слова больше о святынях!

Пауза затягивалась. Пока Гермиона собиралась с духом, чтобы спросить, что, собственно говоря, он хотел, Драко, оставив насмешливый тон, серьезно сказал:

— Ты, как самая умная, ничего странного не замечаешь в Хогвартсе в этом году?

— В общем, наверное, да... — замялась Гермиона.

— Послушай, Грейнджер, мы с тобой всегда ... ну ... терпеть друг друга не могли.

— Да? Как ново! — съехидничала Гермиона.

— Ну всё, началось ... Не придирайся, будь любезна! — раздосадованный Драко поморщился как от боли. — Одним словом, я не хотел бы, чтобы всё так продолжалось, ну то есть осталось по-прежнему ... Ты ведь не против? Или ... — так путанно он еще никогда не говорил.

Гермиона, скрестив руки на груди, по-прежнему не смотрела на него.

— Кто-то сказал, что знает, из-за чего Кэти и Рон оказались в больнице. Я пришла узнать про это. Ты не забыл?

— Уф-ф, опять этот Рон ... Нехороший мальчик ... А что ты сделаешь, если я скажу, что это всего лишь повод. Повод, чтобы встретиться с тобой, — медленно произнес Драко.

У Гермионы перехватило дыхание. Только от чего? Непонятно.

— Что? Ты спятил? — выпалила она.

— Как тяжко с вами — с умными! Как что, так сразу: «Спятил!». Девушка должна быть или красивой или умной, Грейнджер. Мама тебе об этом не говорила?

— Следуя твоей логике, Малфой, я — урод?! — Гермиона встряхнула волосами.

— Упс ... Нет, конечно. Что-то я не то сказал. У Забини услышал, — оправдывался он. — Ты совсем даже наоборот.

— Ну так что? Что бы ты сказала? — осторожно начал прерванную мысль.

Гермиона,собравшись с духом, ответила:

— Это глупо. И мне не хочется это обсуждать, потому что... потому что так не должно быть. Ты сам это понимаешь, я думаю.

— Ага, — сквозь зубы согласился Драко.

— Так ты мне действительно ничего не скажешь... по делу? — спросила, стараясь, чтобы прозвучало как можно разочарованнее.

— Скажу, Грейнджер! Сейчас скажу, раз ты настаиваешь, — Драко почувствовал прилив ярости. — Но сначала маленький вопрос. Можно?

Гермиона кивнула.

— Как ты думаешь, почему эта толстая ... гм ... коро... ладно, просто толстая ... в общем, Браун прилипла к Уизли? А он к ней?

— Тут же всё ясно, как день, — пожала плечами Гермиона.

— Ах да, я забыл, ты же самая умная, тебе всё всегда ясно-понятно. Ты все знаешь. Но вынужден разочаровать тебя, Грейнджер, ты ничего про это не знаешь!

Гермиону почему-то стала веселить взвинченность Драко Малфоя. И она уже без смущения смотрела на него.

— Никогда ничего не замечала у своего Уизли, предположим, в области груди? — задал не совсем скромный вопрос Драко. — Если, конечно, у вас с ним так далеко зашло, — добавил он тихо.

Гермиона вспыхнула:

— Как ты смеешь? И что такого у Рона ... на груди?

— Медальон, Грейнджер. Миленькая такая штуковина. Подарок от Браун. Не совсем простой, правда. У Браун точно такой же. Вернее, вторая половина одного медальона. Слышишь — одного!

— Ты хочешь сказать ... я слышала про такие медальоны, одна половинка у одного человека, вторая — у другого. Они притягиваются, да? — Гермиона с ужасом смотрела на Драко. — Это твоих рук дело, Малфой? Отвечай немедленно!

— Ну-ну, не выношу команд ... На песике каком-нибудь тренируйся ... на Поттере, к примеру ... Да, сработано чисто. У Панси конкурентов в этом деле нет! Браун подарила твоему Ронни половинку медальона. На нем, кстати, надпись: «Навсегда вместе» или «Вместе навсегда». И пока люди носят эти половинки, они будут неизбежно тянуться друг к другу.

Гермиона не сводила с Драко глаз в течение всей этой тирады, которую он произнес ужасно спокойным голосом, будто погоду прокомментировал.

— Ты вообще понимаешь последствия своих действий? — Гермиона подошла к Драко совсем близко, пригвоздив его взглядом. — Как ты посмел? Ты вмешался в чужую судьбу. И ты ...

— Ну предположим, понимаю — не дурак. А ты что-то заплутала в дебрях, Грейнджер. Я всего лишь способствовал сближению этих ... А вообще-то медальон не будет действовать, если совсем ничего не чувствовать друг к другу. Ну, конечно, что-то возникнет. Мимолетная связь на пару дней. Понимаешь, о чем я? Неужели? Просто-напросто без эмоциональной подпитки эта хрень — пардон — не срабатывает.

Несколько секунд они молчали. Гермионе секунды показались долгими минутами.

— Знаешь, скажи спасибо, что я это не тебе подбросил, — Драко засмеялся. — Вот были бы последствия!

— Спасибо большое, Малфой. Только зря надеешься: даже заколдованный медальон был бы не в силах заставить меня, кхе, кхе, — Гермиона притворно закашляла, — симпатизировать тебе!

— Правда?! Вот Мерлин возьми, а я, как олух, надеялся бы на взаимность.

И они засмеялись. Но тут же спохватившись, Гермиона посуровела.

— На самом деле, Грейнджер у меня возникала подобная мысль, но я вовремя сообразил, что ты бы выкинула медальон на счет три. Но и не только, конечно, из-за этого. Еще и потому, ...

Гермиона вопросительно посмотрела на Драко. Он твердо продолжил:

— ... что решил сам всё сделать. А Уизли путался у меня под ногами. Вот теперь ты все знаешь. Почти все.

— Рон путался под ногами? Значит он чуть не погиб из-за того, что ...

— Стоп, стоп! Не драматизируй и не преувеличивай, — Драко и не думал, что дело примет такой оборот. — Я не в этом смысле.

Гермиона пристально смотрела него. В другой раз Драко порадовался бы этому. А сейчас — нет.

— Ты с ума сошел, — к удивлению Драко, в ее голосе не было ненависти и презрения.

— Да, — он как-то спокойно согласился с ее утверждением. — И это я едва не отправил нашего рыженького к праотцам, — сказав это, Драко ожидал угроз и проклятий — всего, чего угодно, но только не того, что случилось.