Лови день (гет)

Сквозь стрельчатые окна в главный зал Мракоборческого отдела проникал серый свет утренних сумерек. На подоконнике, пододвинув под ноги стол и спиной откинувшись на оконное стекло, спал Кэндэлорайо Видэхой. Вокруг него валялось бесчисленное множество старых, пожелтевших свитков, везде, где можно были разложены раскрытые книги, волшебные приборы, вытряхнутые из шкафов, ползали, вертелись, пищали на полу. Прошлой ночью Кэндэл отправил Эмилин патронуса, сообщив, что останется ночевать на работе. Целые сутки он разгребал архивы столетней давности, глотал пыль, шумел, гремел, спорил с волшебными штуками и распугивал уборщиц, но так ничего дельного и не нашел. Заснул только к утру, но Морфей явно был не на его стороне.

Дверь в главный зал распахнулась и на пороге возникли Грюм, отец всея мракобории собственной персоной, и какой-то парнишка. Грозный Глаз мельком окинул хмурым взглядом помещение, продолжая что-то объяснять мальчишке, но вдруг замолчал, наткнувшись взглядом на своего самого «рьяного» сотрудника.

 — Ну, и какого сраного лукотруса, ты тут забыл? — громыхнул начальник, саданув ладонью по столу.

 — Минутку, милая, и встаю. Уверен, Великобритания не уплывет, — сонно сообщил испанец и в попытке перевернуться неприятно впечатался носом в стекло, мгновенно проснувшись. — Ох, черт… Уснул.

 — Кэндэл.

 — Что?! — Видэхой подскочил на месте, выхватив из кармана волшебную палочку. — Грюм, какого хрена так пугаешь?!

 — Какого хрена ты тут спишь?!

 — Я работаю!.. Работал.

 — Неважно, — Грозный Глаз отмахнулся от испанца и его возмущения, как от назойливого насекомого. — Кэндэл, знакомься. Это — Сол Крокер. Наш консультант из Отдела Тайн. Обещанный мне министром магии невыразимец.

Несколько мгновений Кэндэл молчал, оглядывая стоявшего рядом с Грюмом нескладного, взъерошенного парнишку чуть старше 20, и не верил собственным глазам.

 — Пошутил, однако, — усмехнулся Видэхой, соскочив со своей импровизированной кровати. — Добро пожаловать в отдел, пацан. Я Кэндэл, заместитель Короля Грюма тире Бога этого места, — испанец протянул парню руку.

 — Эм, Сол, — ответил парень, пожав загорелую ладонь. — И я действительно из Отдела Тайн. Ваш начальник не пошутил.

 — Хватит уже, — Кэндэл попытался улыбнуться добродушно, ощущая ястребиный взгляд Грюма, обещающий медленную и мучительную смерть, только пока непонятно за что.

Наверное, фразочка про короля тире бога была лишней.

 — Я ведь тебя премиальных лишу, если продолжишь паясничать, — прорычал Грюм. — Я тебе Синтия что ли, шутки с тобой тут шутить?!

И вот до Кэндэла начал потихоньку доходить весь трагизм ситуации, в которой они застряли всем Отделом.

Это ж…

С кем они должны работать? С этим ребенком, который в своем Отделе Тайн только и делал, что пыль протирал в местах, куда уборщицам вход закрыт?

 — Что, правда не шутишь?

 — Еще слово мне тут.

 — Грюм, ты хоть понимаешь…

 — Нет, не понимаю! — казалось, что если бы Грюм мог, то на месте бы заавадил испанца. — Заканчивай давай. Лучше расскажи, что нашел.

 — А мы не можем…

 — Ты меня не расслышал?

 — Ну идем, Сол. Уверен, ты окажешь нам неоценимую услугу и распутаешь этот клубочек.

 — Буду стараться, — довольно кивнул мальчишка, видимо так и не осознавший всю соль ситуации.

* * *

Надежда на то, что утром ребята получат хотя бы какие-то ответы на свои вопросы, разбилась о пустое Дамблдоровское кресло. За завтраком директор не появился, но вместо него речь держала Макгонагл. Она сообщила, что «профессор Дамблдор сейчас встречается с родителями мистера Бэлла», просила незамедлительно сообщить администрации, если кому-нибудь станет что-то известно о местонахождении Элайджи. Еще сказала, что до возвращения Бэлла установлен комендантский час, так же ученикам лучше не разгуливать по замку в одиночку и не приближаться к подозрительным местам. В конце своего выступления она сурово опустила подбородок и глухо произнесла, что «если это всего на всего глупый розыгрыш, то все зашло уже слишком далеко и его следует прекратить».

 — Профессор! — Джеймс подстерег Макгонагалл у выхода из Большого зала. — Об Элайдже совсем-совсем ничего неизвестно?

 — Совсем-совсем, мистер Поттер.

 — Мы с этим никак не связаны, профессор, — напрягся Джеймс, почувствовав странную нотку в голосе декана. — Я вам могу Обет принести, если нужно.

 — Я даже не думала о вас, как о соучастниках или организаторах этого, мистер Поттер. Ведь квиддиччный матч уже совсем скоро. Или вы считаете своего декана выжившей из ума? — главная львица прайда взглянула на самого шумного львенка из-под очков.

 — Ни в коей мере, профессор, — Джеймс, ухмыляясь, запустил пятерню в смоляные волосы.

 — Постарайтесь найти замену мистеру Бэллу поскорее и получше. Хотя я не уверена, что кому-то удастся повторить его боковое скольжение, — с этими словами профессор отправилась по своим делам.

Джеймс же остался стоять у дверей и поджидать застрявшего с жопастенькой когтевранкой Сириуса, чтобы преподнести ему радостную весть о его вступлении в самую крутую команду века.

* * *

Лили Эванс с охапкой чертежей устало стекала по лестнице Астрономической Башни. Вот уже пятый год профессор Стэлла Стар обещает, что вот-вот, вот еще капельку подучить и поработать и Лили начнет разбираться в созвездиях и их магическом смысле. Но нет! Ничего из этого так и не произошло! Лили чертила, учила, запоминала, но потом вновь оказывалось, что Юпитер в созвездии Малой медведицы либо просто не мог находиться в данное календарное время, либо он уже перешел фазу влияния на размножение корнуэльских пикси! И это ужасно. Это сложно и тяжело. Лили научилась справляться с нумерологией, выдрессировала себя терпеть прорицания и отучилась хохотать в страницы учебника на магловедении, но АСТОРОНОМИЯ. ЭТА. ЧЕРТОВА. АСТРОНОМИЯ. Она ведь каждый год буквально валяется у ног Стар, чтобы ты поставила ей слабенькое Выше среднего.

 — Лили! Лили, подожди нас!

Девочка обернулась, удобнее перехватив кучу свитков, которую ей каждый вечер хотелось сжечь в камине гостиной, безумно при этом хохоча.

 — Опять от Стар? — рядом с Эванс остановилась Мэри, тряхнув шоколадной шевелюрой и тяжело дыша.

Лили мрачно кивнула. После астрономии у нее никогда не было хорошего настроения, а после дополнительных занятий по ней же, так вообще, хоть вешайся.

 — А у нас… хорошая… новость, — с паузами между вдохами и выдохами, держась за бок, выговорила подоспевшая Алиса.

 — Ага, — Мэри выхватила у Лили часть чертежей. — Я тут за завтраком перекинулась парой слов с Ириской и узнала, что Ричард Фрозен, когтевранский вратарь с шестого курса, подумывает о том, чтобы позвать тебя в Хогсмид на следующих выходных. Как он тебе?

 — Фрозен, это который…

 — Мускулистый блондин? — перебила Мэри. — Да, именно он. С этими жилистыми руками и блестящими сине-зелеными глазами, а так же, что немало важно, с чистой кожей. Да, Лили, это именно он. Иии… Он хочет позвать тебя в Хогсмид. Нельзя его упускать.

 — Мэри, мы с ним даже ни разу не говорили. Да, мы даже в коридорах не здороваемся, — пробурчала Лили. — И вообще ты мне его сейчас разрекламировала, как новую мантию.

 — Ох, ну, не привередничай, — Алиса прекратила держаться за бок. — В некоторых странах жених и невеста первый раз видят друг друга на свадьбе, а потом живут припеваючи.

 — Вот именно, на свадьбе, — Мэри умудрилась свободной рукой подхватить Лили под локоть. — А ты всего лишь сходишь с ним на прогулку по гниющей листве под серым октябрьским небом. И если тебе что-то не понравится, сможешь в любой момент все прекратить. Выходить за него замуж тебя никто не заставит. Ну так что, дашь парню шанс?

 — Он меня еще даже не позвал никуда.

 — Позовет скоро, не беспокойся. Наша Айрис никогда не дает ложной информации, — весело рассмеялась Мэри.

Лили по-прежнему была настроена довольно скептически, но спорить не стала. Все равно бесполезно.

На обеденный перерыв голодные и усталые пятикурсники, ошеломленные напором обеими руками взявшихся за свою работу преподавателей, сползались бледными, еле живыми отзвуками прошлого, но после куска мясного пирога жизнь снова возвращалась в их иссушенные сознания, и Большой зал наполнялся гомоном, смехом и жалобами на непростую школьную жизнь.

Джеймс мерно жевал свою порцию рагу и выискивал знакомую рыжую гриву. Официальный поход в Хогсмид не за горами. Администрация выпускает деток закупиться всякими веселыми штуками перед Хэллоуином. И Джеймсу Поттеру нужна Лили Эванс, которая должна пойти с ним в Хогсмид и, которая динамит его вот уже два года, но Поттерам не знакомо слово «отступление».

И вот морковно-золотая макушка мелькнула где-то справа и примостила между темноволосыми головами Макдональд и Стоун. Сейчас. Снова.

Отработанным сотни раз образом, Джеймс вцепился руками в дубовую столешницу, откинулся далеко назад, вытянув шею, и гаркнул:

 — Эй, Эванс!

 — Нет, Поттер, — стоит сказать, что у Лили за два года тоже успели выработаться кое-какие рефлексы.

 — Да ладно тебе! У нас же должен быть какой-то конфетно-букетный период перед свадьбой! Я хочу, чтобы все было, как у людей! — не сдался Поттер.

 — Если мне придется выбирать между тем, что бы стать ритуальной жертвой гигантского кальмара и твоей женой. Думаю, ты догадываешься, что я выберу? — прорычала, покраснев, Эванс. — А если не догадываешься — спроси у Блэка.

Сириус в это время беззвучно ржал, упираясь в плечо Ремуса, придерживавшегося в этом вопросе стабильного нейтралитета, но в глазах у Люпина тоже плясали веселые искорки смеха.

 — Ладно, не хочешь замуж, так хоть в Хогсмид пошли, — Джеймс пнул Сириуса под столом, тот, поджав пострадавшую ногу, затрясся еще интенсивней.

 — Поттер, ты тупой, а? — Эванс тоже откинулась назад и ожгла его недовольным взглядом пронзительных яблочно-зеленых глаз.

 — Ты многое теряешь, Эванс.

 — Я слышу это уже два года.

 — И еще услышишь. Пока не согласишься.

 — Не мечтай.

 — А я и не мечтаю.

 — Кхм-кхм, мистер Поттер, мисс Эванс, вы не могли бы освободить проход? — раздался над их головами голос декана.

 — Простите, профессор, — пискнула Лили, возвращаясь к своей тарелке.

 — Профессор, — кивнул Джеймс, чинно выпрямляясь, и громко шепнул, когда Макгонагалл отошла. — Мы еще не закончили, Эванс.

Она ничего не ответила, только насмешливо фыркнула, поправляя форменный галстук.

 — Сми-и-ирись, Сохатый, — протянул Сириус, поигрывая в руках серебряной вилкой.

 — Рано или поздно, — настоятельно произнес Ремус, ткнув указательным пальцем в свинцово-серый потолок.

 — Пиздюки, — фыркнул Джеймс и сам тут же рассмеялся. — А где, кстати, Кисти?

 — У Бланш торчит, — отмахнулся Сириус.

 — Так по вечерам же… — Питер озадаченно поскреб в затылке.

 — А по вечерам, Хвост, квиддич, — довольно заявил Поттер.

 — Садист, — покачал головой Бродяга, а потом окинул взглядом стол и выдал. — Надо ей хоть перекусить что-нибудь взять.

 — Дельная мысль, — Джеймс, вооружившись салфеткой, принялся разыскивать медовые вафли.

* * *

Теплое солнце ласково гладило ее кожу, тонкими ручейками света переплеталось с завязанными косынкой кудрявыми прядями и невесомой шалью стекало по спине. Карли, выставив перед собой руку с кистью, примеривалась к черепице дома напротив, но взгляд ее упирался в голубой свет на виноградной зелени, на золото беленых стен, на шоколад лакированных дверных косяков и чернила кованных калиток и низких заборчиков. Она занималась любимым делом в любимом месте, с шуршащим в покрывалах кровати Лельтальдом и мамой, готовившей внизу вкуснейшие тонкие лепешки с замороженным ягодами, которые так вкусно и приятно есть в жару и запивать холодным и кислым клюквенным морсом.

Девочка неловко повозила кистью по палитре, размазывая желтую и белую краски, но тут ей показалось, что дверь скрипнула и в комнату кто-то вошел.

 — Ма, я быстро, мне чуть-чуть осталось…

Но мама не ответила, а Лельтальд выполз из своего покрывального гнезда и уселся хозяйке на мольберт, среагировав на ее голос.

 — Эй, ну-ка, пошел отсюда, — Кармелита ткнула его в белую грудь. — Испортишь же…

Скопа поспешно взвилась в воздух, но вот следов от когтей на краске и бумаге не осталось. Девушка удивленно прикоснулась к тому месту, где гипотетически острые когти впились в плотный холст, но не нашла даже вмятин.

 — Ма-ам…

Карли обернулась, но не увидела ровным счетом никого, при этом почувствовав на себе чей-то взгляд и испуганно моргнув. И ей показалось, что за ту миллисекунду, когда ее ресницы смыкались и размыкались, она увидела какую-то непонятную черную тень с блестящим лицом, но когда она открыла глаза никакой тени не было. Лельтальд покорно опустился на свою жердь и принялся чистить перья на внутренне стороне крыла.

Обычный полдень. Обычный летний день. Папа на задании. Мама на кухне. Ведьма позовет Карли к себе на вечер, и они будут вместе ходить по пляжу и швырять в воду камешки. Все как всегда. Все нормально. Все так и должно быть.

Карли вернулась к холсту, занесла кисть, вскинула голову, чтобы еще раз увидеть черепицу и блеск солнца на ней и в ужасе отшатнулась назад. Тень стояла у нее на балконе, опиралась на перила, а потом оттолкнулась и пошла к ней.

 — Кармелита… Мисс Видэхой… Кармелита… — шелестела тень.

 — Мисс Видэхой!

Чья-то рука с острыми пальцами больно встряхнула Карли за плечо.

 — Да!.. — Кисти шарахнулась в бок и чуть не навернулась со стула, уставившись в вечно бледное лицо Офей Бланш.

 — Вы недосыпаете, мисс Видэхой? — спросила Белая Королева, выпустив плечо Карли из стального захвата.

 — Немного, — Карли попыталась стряхнуть с себя остатки сна, но тень маячила у нее прямо на веках, а Бланш казалась ей жуткой ведьмой, которой Ксай даже в подметки не сгодится со своими усмешками-ухмылками.

 — Вы замерзли?

Карли отметила, что ее немного потряхивало. Перо, зажатое в руке, так и вибрировало.

 — Нет, просто…

 — Думаю, сегодня хватит с вас заклинаний, — ласково пролепетала Бланш, а у Карли по спине пронеслось стадо мурашек. — Можете идти.

 — Угу, — Карли вскочила с места и, подхватив вещи, поспешила к выходу. — Благодарю вас. До встречи.

 — До свидания, мисс Видэхой, — вдогонку закрывающейся двери сказала Бланш.

До башни Прорицаний Кармелита добрела еле живая и уже позабывшая свой сон, сосредоточенная исключительно на урчании собственного желудка.

Профессор Эмиатта, как раз разлила свой дурманящий жасминовый чай, а Мародеры облюбовали дальний угловой столик, когда Карли пролезла в люк. Ремус махнул ей рукой.

 — Как Бланш? — поинтересовался Джеймс, освободив ей место в углу.

 — По-прежнему белая, высокая и учтивая, — отчеканила Карли, швырнув сумку под стол и приземлившись в подушки.

 — Для тебя тут кое-что есть, — Сириус недолго покопался в сумке и вскоре извлек оттуда пропитавшуюся маслом салфетку, источавшую изумительный сладкий запах.

 — Святые Основатели, — пробормотала Карли, слегка поведя носом из стороны в сторону и засучив ногами по полу. — Дай их сюда!

 — А ты хорошо попроси, — оскалился Блэк.

 — Бродя-я-яга-а-а, — Кисти исступленно протянула руку, скрючив пальцы на птичий манер.

Сириус рассмеялся и, сжалившись, отдал ей вафли.

Уже к середине урока Карли мирно спала, уткнувшись в локоть Бродяги и укрывшись за толстенным учебником толкования по чаинкам. Питер откровенно похрапывал, Ремус с Джимом листали учебник и ржали над картинками, над некоторыми из них последний совершал акты вандализма, подрисовывая члены, над чем ржал еще сильнее. Бродяга сам не спал, не присоединялся к друзьям и усиленно возился с трансфигурационными формулами, лишь потому, что ночь его будет занята Меган с Когтеврана, а эссе МакГи сдать нужно уже завтра. Вдруг Кисти, как-то нервно дернулась, завозилась и рукой, лежащей на столе, схватила его за предплечье. Сириус недоуменно посмотрел на смуглые пальцы на рукаве своей белой рубашки, а потом так, чтобы ни Джим, ни еще кто-нибудь не заметил, наклонился к ней, пятерней убрал с ее лица по-прежнему непривычно прямые каштановые пряди и прошептал:

 — Порядок, Кисти.

Рука на его предплечье ослабила хватку. Как будто бы ничего и не произошло, Сириус выпрямился и вернулся к пергаменту, который не был еще исписан даже наполовину.

Карли вновь снился тот сон, где она рисовала и пугалась тени. Она снова стояла перед мольбертом, а тень приближалась к ней, выплывала с балкона, но тут на улице что-то хлопнуло, где-то залаяла собака, с пляжа донесся смех, а тень утонула в солнце, стремительно покатившемся за горизонт. Карли облегченно вздохнула, еще раз взглянула на черепицу, потом на небо и не глядя мазнула по голубому пространству холста розовой краской. Больше ее ничто не отвлекало.

* * *

— «Наша Айрис никогда не дает ложной информации» — передразнила подругу Лили, после ужина пробираясь к выходу из Большого Зала.

 — Он собирается позвать тебя в Хогсмид, а не делать предложение на глазах у всей школы, — буркнула Мэри. — Да и Ириска не видит будущее.

 — Ну, во всяком случае, мы идем в Хогсмид уже завтра. И, думаю, я все-таки не изменю своему обычаю и пойду с Северусом.

 — Мерлин, помоги нам, — Мэри поморщилась и тут же расплылась в широкой улыбке. — Спасибо, Мерлин, всегда знала, что ты наблюдаешь за нами, чувак!

Лили удивленная переменой в настроении Макдональд сначала вопросительно воззрилась на нее и лишь потом повернула голову по направлению взгляда подруги. Что ж Айрис и вправду никогда не дает ложной информации. По коридору прямо на них шел тот самый Ричард Фрозен. Оторвав от него взгляд, Лили хотела сказать Мэри, что Ирис все-таки всевидящая, но Макдональд уже и след простыл. «Дезертирша», только и подумала Эванс, повернув голову и уткнувшись в бронзово-синий галстук. Ричард успел подойти к ней буквально в плотную.

 — Лили, привет.

 — Привет, Ричард, — Лили почувствовала, как в животе заскреблись котята, и… Мэрлин, она всегда так пискляво разговаривает?

 — Завтра поход в Хогсмид, — он улыбнулся немного сконфуженно и запустил руку в волосы, а затем, прокашлявшись, добавил. — Я бы хотел, чтобы ты пошла со мной, если… если ты, конечно, не против.

 — Да.

 — Лили?

 — Да, я, конечно же, не против сходить с тобой в Хогсмид, — протараторила Эванс, ощутив прилив жара к щекам. — Мы… мы встретимся на крыльце, хорошо?

Не дожидаясь ответа, девчонка скользнула мимо немного ошалевшего парня.

 — Да, — расслышала Эванс за своей спиной и губы у нее вдруг расползлись в дурацкой улыбке.

Мэри и Бэтани ждали ее за ближайшим поворотом, и Лили прекрасно знала, что ей скажет Макдональд: «Наша Айрис никогда не дает ложной информации».

На следующий день первым своим делом Лили отправилась искать Северуса. Она хотела подойти к нему за завтраком, но была отвлечена четверокурсницей, которая очень боялась подойти к Макгонагалл и попросить ее о дополнительных занятиях, и, замотавшись с заикающейся девчушкой, совсем о нем позабыла. Однако отправившись на его поиски на обеденном перерыве, обнаружила черноволосую макушку друга во внутреннем дворе в компании его новых слизеринских друзей, которыми он обзавелся в конце прошлого года. Они Лили не нравились в полном своем составе. Ее не привлекали ни слащавые красавчики Луи Забини, Райан Эйвери и Эван Розье, по которым вздыхали толпы девчонок, ни вечно хмурый Энтони Мальсибер, ни откровенно пугающий Алекто Кэрроу. Эванс издалека окинула змеиную компанию слегка нервным взглядом и решила, что лучше подождет, пока они окончат свое собрание, чем подойдет к ним сама. Она притулила сумку на ближайшей каменной нише-скамейке, выдолбленной прямо в стене, и принялась ждать.

Как назло во двор приперлись курить Мародеры и еще несколько парней с курса. Поттер тут же ее заметил и заорал очередную глупость про Хогсмид. Кармелита, поднырнувшая под его руку, дернула его за галстук и, указав на слизеринцев, сказала что-то про принца, которого караулит Эванс. Блэк одобрительно заржал, а потом выкрикнул то, за что Лили была ему совсем немного благодарна:

 — Эй, Нюниус, последние мозги выдрочил, раз заставляешь девчонку ждать тебя, а?

 — А ты бы заткнулся, Блэк, — рыкнула Лили и улыбнулась, повернувшемуся к ним Северусу.

 — Пф, да я помочь хотел, принцесса, — фыркнул Сириус и, прикурив сигарету, обхватил Поттера локтем за шею, явно отвлекая от Снейпа, и принялся ему что-то втирать.

За это Сириуса тоже хотелось поблагодарить, поэтому Лили незаметно кивнула ему, когда он сверкнул на нее смеющимися серебристыми глазами из-под длинной черной челки.

 — Привет, Лили, — к ней, наконец, соизволил подойти Северус. — Прости, я не заметил тебя.

 — Да ничего страшного. Я совсем недавно подошла и не хотела тебя отвлекать, — Эванс внезапно стало ужасно стыдно за то, что она собиралась сказать.

Ведь она всегда ходила в Хогсмид с Северусом или иногда с девчонками, когда он заболевал. А тут она пойдет с каким-то Риком Фрозеном, а не с лучшим другом. Не сочтет ли он это предательством? Хотя вообще-то нет ничего ужасного в том, что Лили захотелось устроить свою личную жизнь! Он вообще порадоваться за нее должен! Так что, набравшись храбрости, Лили тряхнула рыжим хвостом и сказал:

 — Сев, я хотела предупредить тебя, что не смогу в этот раз пойти в Хогсмид с тобой. Меня пригласил Ричард Фрозен с шестого курса Когтеврана и… в общем девчонки настояли, чтобы я приняла приглашение, — скомкано прожевала последние слова Эванс, заметив как вытянулось лицо друга и удивленно расширились темные глаза. — Ты… ты расстроился, Сев?

Ответить ему не дал Поттер, все-таки забивший на Блэка и внимательно вслушивающийся в речь Лили:

 — Серьезно, Эванс, этот позер?! Лучше бы, как обычно, валила с Нюнчиком.

 — Заткнись, Поттер, — она злобно сверкнула на него зелеными глазами. — Твое мнение меня вообще не интересует.

 — Надеюсь, что ты несерьезно и вкус у тебя все-таки есть, — как-то не по-поттеровски спокойно ответил Джеймс и вернулся к разговору с Блэком.

 — Так, Сев, ты обижаешься? — она обеспокоенно осматривала его лицо.

 — Нет, — как-то не слишком натурально мотнул головой Северус. — Я как раз собирался готовиться к предстоящей проверочной у профессора Слизнорта и не очень хотел отвлекаться на поход. Хорошо проведи время, Лили, — пробормотал он, выдавливая из себя каждое слово. — Я пойду.

 — Спасибо, — пробормотала она, глядя вслед удаляющемуся, ссутулившемуся больше обычного другу. — Мы обязательно погуляем с тобой после, — крикнула она ему вдогонку.

Северус обернулся, кисло улыбнувшись, махнул ей рукой, как бы соглашаясь, и продолжил идти к выходу из дворика.

Все-таки это было не самой лучшей идеей: бросать Северуса в этот день. В конце концов, совсем не обязательно идти с Риком именно в Хогсмид, можно было бы предложить ему как-нибудь прогуляться у Озера или еще что-нибудь в этом духе. И в таком случае она бы не испортила Северусу настроение. У него же и так практически нет никого кроме нее. Глупая Лили.

Возмущенно хлопнув себя по коленке, она подхватила сумку и поспешила прочь от смеющихся мародеров обратно в школьные коридоры.

* * *

Джим сам не до конца помнил, как эта хорошенькая темноволосая пуффендуйка, младшая сестра капитана пуффендуйской квиддичной команды оказалась возле него, как заболтала его по поводу стратегии «Кенмарских коршунов» в следующем сезоне. Зато он хорошо помнил ее ярко-розовые щеки, точно такие же бывали у Эванс зимой, когда она была вся такая красивая в шарфике и с шапкой пушистых рыжих волос, усыпанных не тающими снежинками, и когда Джиму просто до тремора в руках хотелось потрогать эти волосы. Эта девчушка — Гестия Джонс. Она смеялась над тем, как он орал на команду всю тренировку и теперь хрипел, и улыбалась до ямочек на румяных щеках. Джеймс взял и прикоснулся к ее щеке, а она замерла, и замолчала, и недоуменно уставилась на него, а потом потянулась к нему, а он наклонился к ней, и у него защитные очки соскочили со лба, сбили его повседневные и ударили девчушку по носу. Гестия подхватила их и захохотала. Мимо прошли Бродяга и, ворчащая Кисти, кутающаяся в Сириусову кожанку. Бродяга похабно присвистнул и пожелал Джиму удачи, а Кисти попросила Гестию «заколебать этого рогатого ублюдка досмерти». Джеймс показал друзьям средний палец. Гестия же засмеялась очень звонко и легко. И Поттер подумал, а почему бы и нет? Вспомнил слова Эванс про Фрозена, задавил внутри чувство возмущенной ярости и предложил Гестии смотаться с ним, парнями и Кисти в Хогсмид на выходных. Девчонка согласилась, даже глазом не моргнув, а потом тряхнула смоляной копной волос и растворилась в сумерках. Так Джеймс начал встречаться с Гестией Джонс, был пойман за ужином Гвеног Джонс, выслушал лекцию о том, что она с ним сделает, если он обидит ее младшую сестренку, а еще чуть не задушил Бродягу подушкой, после того, как тот поинтересовался, что ему лучше сделать: подсказать Джеймсу то особое заклинание или подарить пачку гондонов.

Джеймс пялился в потолок с мыслями о том, что нахрен ему не уперлась эта Эванс, и Гестия тоже хороша, а насчёт заклинания Бродяга все же прав, нужно освежить память, потренироваться, но это завтра. Сейчас без разницы.

В Хогсмид Мародеры понеслись дружной толпой. Уже было по-осеннему прохладно, сыро и мокро. Солнце едва-едва показывалось из-за туч, но тут же пряталось обратно да и особо не грело. Преподаватели, после случая с Бэллом, вообще не хотели отпускать детей в магическую деревню, но в последний момент сжалились, решив, что это будет слишком крайней мерой — лишить учеников покупок перед Хеллоуином. Хогсмид издалека выглядел серо-заброшенным, грязным и скучным, но стоило подойти поближе, как становилась слышна рекламная мелодия из магазинчика Маэстро, запах корицы и сливок из «Трех метел», и подтаивало навеянное небесной и окружающей осенней мрачностью угрюмое настроение, уступая место чему-то веселому, звонкому и счастливому. Кисти зябко дышала в шарф и вместе с Бродягой подшучивала над Люпином по поводу его вселенского одиночества. Ремус беззлобно фырчал и говорил, что заведет себя девушку сразу после Хвоста. Хвост хихикал и поддакивал Рему, что приложит все силы, чтобы оттянуть этот момент. Джеймс прижимал к себе, цепко обнимающую его за шею Гестию, и пророчил Люпину при таких условиях исполнение его безотношеневой мечты и смерть одиноким девственником.

В «Трех метлах» обнаружились Тейлоры: Адриан, притиравшийся к внешне непреодолимо гордой Айрис занятой разговором с подругами, и Андреас, лениво болтавший с бесконечно краснеющей Мэлани Браун. За дальним угловым столиком целовались Дирк и Макдональд, а близняшки Лорна и Лисандра Гринграсс морщили при виде этого зрелища свои хорошенькие носики и утыкались в кружки миндального кофе, притащенного Закари Роули и Генри Харпером.

От рассматривания обстановки Джима отвлек довольно горячий спор между Карли и Гестией: что-то насчет стратегии ловца на поле и о том, каким ему следует быть.

 — Чем меньше ловец, тем удобнее ему преодолевать сопротивление воздуха, развивать скорость и вообще он, как цель значительно меньше, — возмущенно выпалила Карли, скрестив руки на груди и откинувшись на спинку стула.

 — Это, конечно, да, — казалось, что Гестию злобные желто-птичьи взгляды Видэхой совершенно не трогали. — Однако такого ловца легко сбить с метлы одним ударом бладжера и размазать по полю. Не считаешь?

Карли криво усмехнулась и ядовито произнесла:

 — Это в тебе сейчас говорит сестричка-загонщик, чью команду мы размазали в прошлом году по полю, да?

 — То было при Доркас, а что будет сейчас еще неясно, — отбила Гестия.

Джеймс внутренне захохотал и сграбастал девчонку в охапку:

 — Гвенни приставила тебя ко мне, чтобы выведывать стратегию моей команды, — прошептал он ей в самое ухо.

 — Нет, конечно, — пробормотала она, покрывшись мурашками от его дыхания. — Просто ты Джеймс Поттер и ты мне нравишься.

Джим понимающе выгнул губы. Гестия была очень простая, прямая и бесхитростная. И сейчас это ему нравилось. Он подхватил ее пальцами под подбородок и поцеловал. В голову ему тут же прилетела салфетка и возмущенное сириусово:

 — Снимете комнату у Аберфорта!

Джеймс с громким чмоком, оторвавшись от раскрасневшейся девчонки, показал Бродяге средний палец. Гестия, неловко прикусив нижнюю губу, улыбнулась, одобряюще поглядывающей на нее Видэхой, и спросила:

 — Вы, правда, называетесь Мародерами?

 — Верно, детка, — усмехнулся Бродяга.

 — А у вас будет предхеллоуинская шалость? — глаза у Гестии вспыхнули азартным огоньком.

 — Нет, не в этом году, — подал голос Ремус. — Хватило случая с Локконсом.

 — Зануда, — пробурчал Поттер и, повернувшись к Гестии, добавил. — Однако, да, малышка, не в этот раз. Наш король не расположен шутить, но в следующий раз я пропишу в плане роль и для тебя, если захочешь.

 — Ты еще спрашиваешь?! — завопила Гестия.

 — Какая мерзость, — вклинился Бродяга и со смехом увернулся от брошенной в него Джимом палочки корицы.

Джеймс снова потянул к себе младшую Джонс и прикинул, что жизнь вроде бы и не такая плохая. Мародерам Гестия вроде пришлась по вкусу, хотя не то, чтобы его сильно волновало их мнение. Еще бы поскорее нашли Бэлла и тогда точно можно будет вздохнуть полной грудью.

* * *

 — Ну-ну-ну, — Мэри за руки втащила красную от ветра и пробежки по коридорам Лили в комнату — Рассказывай! Что было? Как? Где? О чем говорили? Он был милым?

 — Дай мне переодеться! — рассмеялась Лили, выпутываясь из объятий подруги. —  И да, он очень классный! — выпалила она, а потом сравнялась цветом щек с пологом на своей кровати и нырнула под него, сопровождаемая дружелюбным хихиканьем девчонок.

Ричард ждал ее на крыльце в полдень. Лили украдкой наблюдала за ним из-за колонны. Мэри ни разу ее не обманула. Он очень даже неплохо смотрелся. Высокий, широкоплечий (не даром вратарь в команде), с красивыми скулами и слегка отросшими и небрежно зачесанными назад золотистыми волосами, немного русыми у корней. А еще у него были очень красивые глаза, переливающиеся морской синевой даже в скудном осеннем солнечном свете. Эванс тихонько улыбнулась, заметив, как неловко он переступал с ноги на ногу и то и дело хмурился и поправлял волосы, не лохматил, как этот придурочный Поттер, а именно поправлял, приглаживал. Ладно, девчонки правы, попробовать стоит.

 — Привет, Рик, — она вынырнула из-за колонны и помахала ему рукой. — Ты уж давно здесь?

Ричард расплылся в улыбке, обнажив ровные белые зубы и еще сильнее заострив скулы, и зашагал ей навстречу:

 — Нет, пару минут, наверное.

 — И? Ну, не тяни! Вы целовались? — Мэри впивалась в Лили жадным до подробностей взглядом.

Девчонки собрались на кровати Лили с подушками, припасенными вкусностями и бутылочками с соком.

 — Нет, Мэри! — простонала Лили, пряча в подушку нос. — Но вышло кое-что другое.

Начало смеркаться и стремительно приближалось время возвращения в Хогвартс, большинство учеников уже потянулись обратно, когда Лили и Ричард вышли из «Сладкого королевства». Лили несла полный пакет сладостей, за которые не отдала ни кнатта, и это теперь ее страшно смущало. Она к такому не привыкла, но Ричард довольно улыбался и уверенно отказывался от ее денег. Весь день пролетел у Лили меньше, чем за пол часа. И ни разу у нее с Ричардом не возникло ни одной неловкой заминки. Он всегда находил, что сказать, когда она замолкала. Оказалось, что мама-маглорожденная целенаправленно знакомила его с маглловскими книгами и поэтому он может уверенно обсуждать с Лили литературу модерна. А так же рассказывать Лили разные веселые случаи из истории магического мира, которые от профессора Бинса сроду не услышишь. Еще Рик оказался очень деликатным, он старался не прикасаться к ней без разрешения, не надоедал ей квиддичем и вообще вел себя очень по-правильному.

Когда они взошли на крыльцо замка, он спросил: понравилось ли ей и не хочет ли она как-нибудь прогуляться по территории или заглянуть к ним на тренировку, на что Лили ужасно засмущалась и промямлила что-то напоминающее согласие. В этот момент она уже решила, что он наверняка обидится на ее глупое мямлянье, но он лишь радостно улыбнулся и попросил разрешения обнять ее. Попросил. Разрешения. На объятия. А не стал хватать ее за шею, как любил делать чертов Поттер. Причин отказывать ему у Лили не было совсем.

 — Только обнять? И все-е-е? — Мэри явно была разочарована.

Лили хмуро зыркнула на нее из-под упавших на лицо огненных прядей.

 — Ой, прекрати ныть, Макдональд, — возмутилась Алиса. — Не всем же быть таким, как ты!

 — Ага, — не обидевшись на выпад Стоун, Мэри вскочила с кровати и крутанулась вокруг себя. — Кто-то должен быть целомудренно правильным, я знаю! Лили, если бы ты сейчас откровенно не призналась, что он тебе приглянулся, то я бы наверняка попробовала замутить с ним. А так операция «Поттер, иди в зад!» официально в действии!

 — Ты же сейчас с Дирком? — удивилась Бэт.

 — Ой, я пока с Дирком, Бэтти, но он вполне может подвинуться, — хитро прищурилась Мэри, словно сытая кошка на подоконнике в солнечный день.

 — А может придумаем другое название этой операции? — вклинилась Лили, накручивая на палец прядку волос, слушать о любовных планах Макдональд ей не хотелось.

 — Нет, — Мэри фыркнула. — Мне нравится так.

Лили пожала плечами и незаметно прикусила губу. Кое о чем она не рассказала девочкам и, как бы странно это не было, умолчала она о Поттере, целующемся с Гестией Джонс — пуффендуйкой пятикурсницей, темноволосой и румяной, настоящей, правда смуглой, Белоснежкой из сказки, с фигурой, о которой худенькая Эванс могла только мечтать. Лили, правда, загнала это абсурдное чувство какой-то странной и бессмысленной обиды в самый дальний закоулок сознания, но оно все равно отдавалось горечью в горле. Эванс очень надеялась, что это глупое наваждение скоро пройдет. Во всяком случае, она ведь еще не сказала девчонкам, что Ричард пригласил ее пойти с ним на прием к Слизнорту. Эта вкусная деталь Мэри точно обрадует.

* * *

Барти брезгливо обхватил рукой с салфеткой, протянутую Аберфортом, бутылку огневиски и, увлекая палочкой за собой вереницу стаканов, стал пробираться от барной стойки к двери, ведшей в отдельную комнатку «для особых господ», как говорила местная шепелявая ведьма-официантка, по рассказам местных пьяниц когда-то лучшая проститутка какого-то дохрена богатого лондонского сутенера. Барти в эту байку верилось с трудом. Войдя в душную, скудно освещенную деревянную коробку «для особых господ», Барти поставил бутылку на стол и опустил по стакану перед каждым из присутствующих. В «Кабаньей голове» в этот раз собралась вся слизеринская, и не только чистокровная элита Хогвартса. Здесь был и Энтони Мальсибер, и Эван Розье, и Райан Эйвери, и Генри Уорингтон, и Луи Забини, близнецы Кэрроу и еще несколько людей, имен которых Барти либо не помнил, либо не знал вообще.

 — Вчера утром прилетела сова с письмом от Люциуса, — произнес Крауч, заклинанием вскрывая бутылку и отправляя ее разливать янтарный напиток по стаканам. — В Хеллоуинскую ночь игра официально начнется. Скажем так, будет нанесен пробный удар. И если все пройдет так, как запланировано, то наша цель будет достигнута в рекордный сроки и без каких-либо потерь с нашей стороны, господа. Сегодня мы празднуем и больше ничего.

Барти поднял свой бокал. Все повторили за ним.

Все уже началось, но скоро оно и закончится.

Крауч одним глотком осушил бокал.

* * *

На северо-западе Англии в лесной пещере примерно в это же время, пришел в себя темноволосый, худой парнишка и испуганно схватился за грудь, на которой должны были остаться следы от когтей чертовой ведьмы, но их не было. А потом он начал тонуть в собственной голове, захлебываться чем-то вязким, темно-бордовым. В мозгу ревело пламя и требовало воздуха. Парню было больно, холодно и страшно. Он знал, что ему нельзя позволить себе отключиться. Он помнил, что ему говорили, помнил страшные слова о разлитом гневе, о ярости, об убийствах, но он задыхался, терялся. Все чувства будто бы разом предали его: он не мог понять сидит он, лежит или стоит; он видел только размытые бледные пятна, и даже на собственные руки посмотреть не мог, и двинуть ими тоже не мог. И вообще у него еще есть руки? Он ничего не осязал, словно плавал в воздухе. Он ничего не слышал кроме того самого рева пламени, которым была пульсация крови, требовавшей действий, но не его, а другого. Чего-то или кого-то другого, что было им и одновременно не было. Это оно! Это из-за него было так странно, жутко, не больно, но страшно до безумия. Это сводило с ума, грызло, извивалось под кожей, забиралось в глаза, в уши, в ноздри.

Желание, действие, необходимость.

ТАК И ПОШЛО ВСЕ НАХРЕН! ПУСТЬ ОНИ ПОЛУЧАТ ЧТО ХОТЯТ, А ЭТО ПРЕКРАТИТСЯ!

Пламя утихло, кровь успокоилась.

Пришла тишина.

Парень провалился в черное ничто.

Элайджа сдался.

___________

Примечание.

Пасхалочка к следующей главе: http://alsmiana.tumblr.com/post/167197981124/лови-день-глава-9-хеллоуин-без-шалостей-но-с