О Мастере Зелий (гет)

— Доброе утро, мама.

— Доброе утро, Северус. Как спалось?

— Нормально, спасибо.

Интересно, они всегда так разговаривают, удивилась Гермиона. Слишком уж формально. Такая мысль уже появлялась у девушки, когда миссис Снейп говорила об уважении личной территории в поместье Снейпов.

— Садись, мой дорогой. О чем ты хотел поговорить?

Сердце Гермионы колотилось в ритме Равелевского «Болеро». Правда, сейчас этот ритм нравился ей меньше, чем в концертном зале.

— Мама, мне кажется, что у нас есть одна проблема.

— «У нас» — это «у меня и у тебя», или ты говоришь в общем смысле этого слова?

— Думаю, что больше похоже на второй вариант. И еще я думаю, ты прекрасно поняла, что речь идет о мисс Грейнджер.

О Боже, я…проблема? Всего навсего...? Проблема, и ничего больше?

— Ах, мисс Грейнджер. Понимаю. И каким образом она может быть проблемой?

— Нет, мама, условное наклонение тут не подойдет. Она уже является проблемой, и хочу напомнить, что ты сама сказала мне об этом вчера перед обедом.

— Не помню, чтобы я говорила о ней, как о проблеме, Северус. Я просто обратила твое внимание на некоторые из ее недостатков. Причем мне показалось, что ты был недоволен моими словами.

За этим последовала короткая пауза.

— Действительно. Мне тогда показалось, что ты пытаешься найти недостатки там, где их нет.

Ей послышалось, или в его голосе действительно проскользнуло раздражение? Гермиона была почти уверена, что не послышалось. Что и понятно, подумала она. Похоже, что его мамочка – достойный соперник для сына.

— Ты имеешь в виду, что теперь знаешь ее недостатки?

— Не совсем. Излишняя любознательность мисс Грейнджер раздражала меня все семь лет ее обучения, так что это не было открытием. Говоря «любознательность», я старался выразиться как можно вежливее.

— Ее любознательность? Северус, я надеюсь, что не попрошу слишком многого, если предложу тебе объяснить, что ты имеешь в виду, вместо того, чтобы ходить вокруг да около? Сегодня замечательное утро, я хотела бы прогуляться, не говоря уже о том, что я еще толком не одета. В чем у тебя проблема с мисс Грейнджер?

Еще одна пауза. Судя по шелесту ткани, Северус перешел с места на место. Неужели это настолько тяжелая для него тема, что он даже матери не может рассказать, о чем я его спросила? Бедняжка.

— Она… ну, скажем, вторглась в мою личную жизнь.

— В каком смысле? Она что, вломилась без стука в твою комнату? Взяла что-то из твоих вещей?

— Ну, конечно же нет. Она задала мне очень личный вопрос, а это очень раздражает, даже если вопрос задают совершенно без акцента.

Гермионе пришлось прикрыть рот рукой, чтобы не захихикать вслух несмотря на все свое волнение и беспокойство.

— А, теперь понимаю. Ты боишься, что мисс Грейнджер может продолжить задавать тебе нежелательные вопросы, поэтому и хочешь, чтобы она уехала?

— Я…

— Перед тем как ответишь, Северус, позволь мне напомнить, что мисс Грейнджер заплатила весьма значительную сумму, получив право находиться под этим кровом сорок восемь часов. Я, конечно, сомневаюсь, что по поводу этого соглашения составлялся магический контракт, но забыть про три сотни галеонов и просто вышвырнуть девушку из дома – совершенно недопустимо. Я не говорю, что она этого не заслужила, но у нас есть имя и репутация, которую нужно поддерживать.

Прекрасный ход, подумала Гермиона, жалея, что не может поаплодировать. Хорошо сделано, миссис Снейп. Вы увели разговор с главной темы и отвлекли внимание Северуса на перепалку по абсолютно второстепенному вопросу.

— Мама, мы сейчас говорим не о репутации семьи.

— Тогда будь добр объяснить мне, наконец, о чем мы говорим?

Это не подслушанный разговор, сказала себе Гермиона. Это полезнейший урок стратегии. И его надо хорошенько запомнить.

— Мы говорим о мисс Грейнджер, и я полагал, что это вполне очевидно.

Теперь он по-настоящему начал терять терпение. Когда снова заговорила миссис Снейп, Гермиона легко представила себе насмешливое выражение ее лица.

— Да? А у меня уже сложилось впечатление, что эта часть дискуссии закрыта. Я осталась при своем мнении относительно нее, ты – при своем. Единственный вопрос, оставшийся открытым для обсуждения – это твой дальнейший образ действий.

— Мой… а тебе не кажется, что это решение точно также принадлежит и тебе? К тому же именно ты виновата в том, что эта девушка оказалась здесь.

— Я не заставляла тебя впутываться в авантюру с этим глупым аукционом, Северус. Это твои и только твои действия. Я согласилась помочь тебе, насколько смогу, и совершенно не виновата в том, что в самый важный момент подавилась шампанским. Так что будь добр, не пытайся переложить вину на меня. Мисс Грейнджер здесь, и разбираться с этим фактом придется тебе. А я всего лишь сторонний наблюдатель.

— Знаешь ли, мамочка, мне очень хотелось бы понять, на чьей ты стороне. Вчера вечером мне казалось, что ты была бы счастлива отправить ее назад скоростной совой.

— Это, мой дорогой сын, всего лишь твое предположение. А насчет того, на чьей я стороне: на своей собственной, разумеется. Я хотела бы разговаривать с друзьями, не опасаясь услышать насмешки над бескультурным поведением моего сына.

— Твоими друзьями? С каких это пор, черт побери…

— Следи за выражениями, Северус.

Гермиона снова уткнулась лицом в ладони, давясь беззвучным хохотом. Если бы она пять лет назад знала, что где-то во вселенной есть человек, способный сделать Снейпу выговор за вырвавшееся слово «черт», переносить уроки по зельям стало бы намного легче.

— Пожалуйста, дай мне закончить. С каких это пор тебя волнует, что о тебе думают друзья? И если то, что ты сейчас сказала, правда, тогда как насчет твоей священной личной жизни? Я думаю, если бы девчонка оскорбила бы тебя так же, как меня, ты бы тут же любым способом постаралась от нее избавиться!

— Так это не просто нелепая шутка? Ты действительно просишь защитить тебя от двадцатилетней девочки? Нет, я не собираюсь быть тем человеком, который сообщит ей подобную новость. Хотя с удовольствием посмотрела бы на то, как ты велишь ей убираться. Это будет несколько… затруднительно, так ведь?

Не слишком ли рискованно? А вдруг она настолько обидела Северуса, что он сейчас же бросится в ее комнаты – там ее не окажется, но сейчас это не главное – и прикажет немедленно покинуть его дом? Сердце Гермионы снова начало исполнять Болеро. Очевидно этот несносный орган подцепил где-то пристрастие ко французскому романтизму. Через там-татам-пампам она все же услышала, что Снейп поднялся со стула и начал ходить по комнате.

— Мама, ну ты же знаешь, что я не могу этого сделать.

— Я не уверена, что не пропустила чего-то в твоих рассуждениях.

— Ты прекрасно все понимаешь. Ты знаешь, что я не способен сунуть женщине в руки кошелек с галеонами и приказать ей выметаться.

— Сказать, что я это знаю было некоторым преувеличением, мой дорогой мальчик. Но я действительно надеюсь, что ты как следует подумаешь, прежде чем так поступить.

Снейп прекратил метаться по комнате. После долгой паузы он снова заговорил, но без того раздражения, которое ожидала услышать Гермиона. Напротив, в голосе звучало что-то вроде ехидной насмешки.

— Очень хорошо. В таком случае мисс Грейнджер остается. Я буду контролировать свои слова и поступки. Могу я надеяться на то, что ты последуешь моему примеру?

— Я, как тебе известно, само воплощения самоконтроля. Не стоит учить меня, как себя вести, Северус. А сейчас могу я, наконец, принять ванну, или у нас остались еще темы для обсуждения?

И снова в голосе Северуса зазвучали странные нотки – Гермиона не могла понять, нравится ли ей это. Школьный опыт подсказывал, что лучше не ожидать ничего хорошего.

— Конечно же, мама, я не буду больше тебя задерживать. Я очень рад, что мы пришли к общему мнению. Наслаждайся ванной и прогулкой.

Через несколько мгновений Гермиона услышала, как за ним захлопнулась дверь.

**°°**°°**

Северус закрыл за собой дверь и привалился к косяку, задыхаясь от сдерживаемого смеха. Прекрасное развлечение – перепалка с мамой, особенно когда преимущество на твоей стороне. Как ей пришлось изворачиваться! Хотя пришлось признать, что она ловко парировала его атаки.

Успокоившись, он медленно пошел по коридору. Что теперь? Шутки шутками, но пока он ничего не сделал для выполнения собственных планов. Следующим шагом разумнее всего было бы поговорить с Гермионой – кроме всего, она заплатила еще и за консультации, и должна эти консультации получить. Хотя в сложившейся ситуации она может решить, что должна извиняться… Ладно, с этим можно разобраться по ходу разговора.

Северус ускорил шаг, подошел к нужной двери и постучал. Ответа не было. Он постучал громче.

— Мисс Грейнджер? Молчание. Может быть она снова легла? – Мисс Грейнджер? – Ничего.

Он толкнул дверь, которая оказалась не запертой, и заглянул в комнату. Никого. Но она же не могла совсем уйти? Нет, конечно же не могла, ее сумка лежит возле шкафа, и везде разложены ее вещи. Дверь в спальню была открыта, но, судя по тишине, там тоже никого не было. Северус напряженно прислушивался минуты две – если бы она спала, можно было бы услышать дыхание. Вдруг его охватила паника. А вдруг глупая девчонка натворила что-нибудь безрассудное? Он, забыв о манерах, ворвался в дверь спальни. Пусто. Дверь в ванную тоже была открыта, но демонстрировала только лишь темноту. Где же эта чертова девчонка?

Услышав из гостиной женский голос, Северус быстро обернулся.

— Гермиона! Где ты, соня? Неужели до сих пор в кровати? Что это с тобой? Ты что, наконец распрощалась с невинностью?

Северус в несколько шагов выскочил из спальни, оказался напротив камина, и получил массу удовольствия от чередования недоумения, паники, любопытства и с трудом восстановленного спокойствия на лице миссис Поттер.

— О, Вирджиния Поттер, какой сюрприз. Могу я поинтересоваться, почему это вы решили проверить невинность мисс Грейнджер в восемь часов субботнего утра?

— Профессор Снейп… Я не…, — и тут в свои права вступило фирменное фамильное упрямство Уизли. Джинни вызывающе взглянула в глаза своему бывшему учителю. – Совершенно естественный вопрос. Если бы я не застала вас в ее комнате в восемь тридцать, это вопрос вряд ли пришел бы мне в голову. А день недели тут роли не играет. Что вы здесь делаете?

— Я ищу мисс Грейнджер, которая все еще не распрощалась со своей невинностью, если конечно мой глубокоуважаемый коллега Сириус Блэк не нашел способа пробраться в ее квартиру, в чем я глубоко сомневаюсь. Так что давайте вернемся к первоначальному вопросу, миссис Поттер. Откуда у вас сомнения по поводу пресловутой невинности?

— Не ваше дело! – Фыркнула Джинни.

— Миссис Поттер, я ведь могу аппарировать в ваш дом, чтобы подробнее обсудить этот вопрос.

Ответом ему был насмешливый взгляд Джинни. – А почему это вас так интересует?

— Потому что я единственный мужчина в этом доме, — сообщил он, пропитывая сладким ядом каждое слово, — не считая ужасно неулюжего домового эльфа, которого я собираюсь назвать Ботти, в честь незабвенного мистера Лонгботтома. Так что я единственный, кто мог повлиять на состояние мисс Грейнджер. Поэтому мне крайне интересно узнать, почему это ужасающее или долгожданное превращение из девушки в женщину именно сейчас так живо интересует вас и вашу дорогую подругу.

Джинни прикусила губу и с любопытством посмотрела на Снейпа. — Это зависит от…, — наконец сказала она. – А знаете, я очень не хочу смущать Гермиону, так что лучше вы сами скажите мне, ужасающее или долгожданное.

Северус нахмурился. – Это нас ни к чему не приведет, мисс Поттер. Или вы думаете, что я буду рассказывать вам о своем интересе к мисс Грейнджер, чтобы поведать об этом всему миру с помощью Беспроволочного Телеграфа Уизли? Лучше будет, если вы ответите на мой вопрос, причем как можно быстрее. Я бы посоветовал вам не забывать, что мне всего сорок три, и когда в Хогварце появятся маленькие Поттеры, я все еще буду преподавать. А память у меня лучше, чем у слона.

— Похоже, это вас действительно очень интересует, Профессор, — с притворно невинным видом улыбнулась Джинни. – Но все же я посоветовала бы вам не пытаться разузнать чужие тайны, а подумать о своих проблемах. Например, о том, почему Гермиона участвовала в этом аукционе и о том, почему вас настолько волнует ее личная жизнь. Доброго вам дня, Профессор. Если вам все же захочется продолжить допрос, искать меня придется в Пристанище. Туда как раз приехали мои старшие братья, а я так давно их не видела…

С этими словами она исчезла, а Северус остался стоять, тупо глядя в пустой камин с издевательски пританцовывающими в нем языками пламени, и размышлять, что произошло. То ли он проиграл только один раунд, то ли это было полное, чрезвычайно досадное поражение. Погрузившись в эти невеселые мысли, он услышал шаги только когда они были уже около самой двери. Сбежать из комнаты было теперь слишком поздно. Но будь он проклят, если девчонка найдет его здесь и подумает, что он что-то вынюхивал в ее комнатах. Северус одним движением скрылся за шторой, спускающейся до самого пола.

Гермиона только что провела со старшими Снейпами короткое совещание по вопросам тактики и стратегии. Сейчас ей отчаянно хотелось поговорить с Джинни, чтобы рассказать ей о последних событиях, и принять ванну. Пробормотав под нос что-то удивленное по поводу открытой двери, она вошла в комнату и посмотрела на часы. Без пятнадцати девять. Джинни – ранняя пташка, так что лучше позвонить ей прямо сейчас. Если сначала отправиться в ванную, она может не успеть застать дома Джинни дома – Гермиона смутно припоминала, что был какой-то разговор о визите в Пристанище. Так что она направилась прямо к камину и бросила в пламя щепотку дымолетного порошка.

Услышав «Джинни Поттер!», замерший за занавеской Снейп закатил глаза.

— Да… а, это ты, Гермиона. А он ушел?

— С тобой все в порядке, Джинни? О чем ты говоришь?

— О ком. Я говорю о Снейпе. Он ушел?

— Джинни. Послушай. Я Гермиона и я разговариваю с тобой из своей комнаты в поместье Снейпов. Тут не может быть никого, кроме меня.

Снейпу показалось, что у него начинается легкий приступ клаустрофобии.

— Десять минут назад я звонила тебе, и тут был Снейп. Так что не рассказывай мне, кто тут может или не может быть. Лучше убедись, что он ушел, а потом поговорим.

Северус затаил дыхание. Однако ему повезло, и Гермиона ограничилась лишь поверхностным осмотром комнат.

— Нет здесь никого. Хотя это очень странно… ладно, я еще успею спросить, что ему было нужно. Послушай, Джинни…

Северус устроился поудобнее, закрыл глаза и начал размышлять о том, какую одежду может предпочитать Гермиона. Если она действительно захочет позаниматься зельеделием, они могли бы приготовить что-нибудь… что-нибудь, требующее долгого нагревания, чтобы ей стало жарко и захотелось расстегнуть верхнюю пуговицу. Тогда можно будет попросить ее подготовить ингредиенты, она наклонится… эти очаровательные маленькие груди…

-… познакомилась с его отцом! Он необыкновенно приятный человек. Ты знаешь, кто такой Кэрри Грант? Так вот он очень на него похож. И еще он один из авторов книги «Зелья и Чары – общая теория». Я обращала внимания на имя, но почему-то не подумала, что есть какая-то связь. С ним было настолько интересно поговорить! Жаль, что я не могла этого сделать, когда писала диссертацию!

Северус подумал, что он запросто может прямо здесь упасть в обморок. Его отец? Как она… Пожалуйста, Гермиона, пожалуйста, замолчи. Я понимаю, что ты женщина, а женщинам необходимы долгие обсуждения событий хоть с кем-нибудь… Но смилуйся надо мной! Сверни этот разговор, иди куда хочешь, только подальше от этой комнаты. Я хочу вернуться к себе. Мне нужно отдышаться и подумать. Если ты проболтаешь еще хотя бы пять минут, я сойду с ума.

Как ни странно, спасение пришло из рук Джинни.

— Гермиона, я обещала маме, что в девять буду в Пристанище – извини, но ты же знаешь, как она реагирует, когда кто-то опаздывает. Она же сразу начнет говорить, что никому не нужна. Я постараюсь перезвонить попозже, ладно?

— Да я уже все равно все рассказала. Привет Молли. И хорошего тебе дня.

— Тогда до скорого. И не забывай запирать дверь!

Снейп услышал шаги и хлопок двери в спальню, и тут же выскочил в коридор.