Потерянный рой (джен)

— Раз вопросов больше нет, можете быть свободны. Завтра мы поговорим о высших кругах Кантерлота, — объявил Нарбус. — Всем удачного дня.

Чейнджлинг поблагодарили учителя за урок, сложили книги ему на стол и начали расходиться. Сидящий в дальнем конце класса Торакс постоянно ловил на себе их косые взгляды и вместо привычной улыбки хмурился, и нервно постукивал ногой по полу. Он пришёл поговорить с Нарбусом ещё полчаса назад, однако тот одним жестом дал понять, что не собирается прерывать урок. Бывший правитель улья никогда не принижал значимости обучения, поэтому терпеливо дождался конца занятия. Только Нарбус и сейчас не спешил к нему подходить, неторопливо вытирал с доски, а после начал скрупулёзно прибираться на столе.

— Теперь мы можем поговорить? — спросил Торакс возмущённо громким тоном.

— Сейчас, минутку, — спокойно ответил чейнджлинг. — Ты бы пока поближе сел, что в углу прячешься?

— Прячусь? Ты сам просил не мешать!

— Не мешать можно и сидя за спиной, для этого необязательно забиваться в тёмный угол. Да и в любом случае урок уже окончен.

Торакс не нашёл достойного ответа, поэтому лишь фыркнул и пересел за первый стол.

— Как тебе урок? — поинтересовался Нарбус, наведя порядок на рабочем месте.

— Пойдёт, — на автомате выдал Торакс. — Послушай…

— Мне вот не особо понравился. Обычно ученики проявляют больше энтузиазма, а сегодня, считай, только я один болтал. А вопросов? Два. Ну что такое? — вздохнул Нарбус. — Впрочем, оно и понятно. Вчерашние события…

— Вот об этом я и хотел поговорить!

— Вот как? А я-то надеялся… — Чейнджлинг хмыкнул с грустной улыбкой. — Ладно, не обращай внимания… Не против немного пройтись? Мне книги надо в библиотеку занести.

— Я думал, мы поговорим здесь, — слегка растерялся Торакс.

— А какая разница?

— Ну…

— Нет, если тебе так хочется, мы можем и здесь остаться. Я могу даже предложить уединиться у меня в подсобке… Хотя, думаю, нас могут неправильно понять. — Мимолётная улыбка внезапно растворилась на серьёзной морде, а приветливый, отчасти шутливый тон сменился на таинственный полушёпот: — Если только речь не идёт о чём-то таком, что остальным знать необязательно… пока.

Торакс обескураженно уставился на Нарбуса.

— Нет… нет, конечно! — воскликнул он растерянно. — Я просто хочу поговорить о Кризалис… и случившемся.

— Тогда нам лучше пройтись, — заверил Нарбус наставническим тоном. — Сейчас только книги соберу.

Не успел Торакс возразить, как собеседник уже водрузил на спину сумки и направился к входу. Ему ничего другого не осталось, как пойти следом.

По дороге им не встретилось ни одного растущего сорняка, лишь редкие кучки сорванной травы и комья грязи вперемешку с мелкими камнями, которые выносили чейнджлинги. Аналогичная ситуация наблюдалась во всём улье, только на улице местами ещё трудились не покладая копыт. Меньше чем за один день рой проделал колоссальную работу, и дом буквально преобразился на глазах. Но какой ценой…

— Так о чём именно ты хотел поговорить? — поинтересовался Нарбус, когда они спустились на нижние уровни.

Торакс опасливо посмотрел по сторонам. В конце коридора двое чейнджлингов о чём-то тихо переговаривались, но, заметив приближающихся, замолчали и поспешно удалились.

— Ты же не собираешься предложить мне участие в свержении королевы? — неожиданно серьёзным голосом спросил Нарбус.

— Что? Нет! — растерялся Торакс. — Откуда такие мысли?

— Тогда хватит заговорщически оглядываться, не ровен час кто-нибудь и правда так решит. И сделай морду попроще, — фыркнул собеседник. — Давай, рассказывай.

Торакс тяжело вздохнул.

— Что ты думаешь о поступке Кризалис?

— Каком из?

— Наказании Кагбуса, конечно! — нахмурился Торакс. — Будто есть что-то другое?

— Знаешь, за три дня наша королева успела натворить многого. Как хорошего, так и плохого, — сказал Нарбус со знанием дела. — Но если тебя интересует только это… Знаешь, для начала расскажи, как всё случилось.

— Ты разве не знаешь? — удивился Торакс.

— Слухи ходят разные. Одни говорят одно, другие — другое, третьи — третье. Оно и понятно, каждый смотрит на ситуацию по-своему... И не то чтобы я не доверял своим ученикам, но они тоже относятся к случившемуся предвзято. К тому же их там не было, как и меня. А ты был.

— Хорошо.

Торакс вёл рассказ, стараясь не упускать важных деталей и не высказывать личного мнения, хотя последнее давалось с трудом.

— Примерно так я себе и представлял, — задумчиво протянул Нарбус. — Привет, Оглис. Ты теперь здесь за главного?

Только сейчас Торакс заметил, что они уже пришли на склады. Взгляд сразу устремился в сторону гамака, однако привычно разлившегося в нём ярко-красного Кагбуса не оказалось. Зато рядом с каменным столом, перелистывая страницы книги, сидел хмурый светло-жёлтый чейнджлинг.

— Приходится, — бросил он недовольным тоном, покосившись в сторону Торакса.

— Что читаешь?

— Не твоё дело.

— Зачем так грубо? Не хочешь — не говори, — безразлично хмыкнул Нарбус. — Мы в библиотеку. Надо старые книги отдать и взять для следующего урока. Я сам всё вычеркну и запишу, так что можешь не провожать.

— Я и не собирался.

— Не могла королева поставить кого-нибудь повеселее, — покачал головой Нарбус. — Ладно, пойдём, Торакс.

В библиотеке никого не оказалось. Нарбус сразу принялся расставлять старые книги на свои места, попутно складывая на стол новые экземпляры. Тораксу не хотелось мешать увлечённо работающему чейнджлингу, однако дело продвигалось настолько медленно, что в какой-то момент он не выдержал и нетерпеливо поинтересовался:

— Так что ты думаешь?

— Если речь всё ещё о поступке Кризалис, то… Одну минутку… Где я тебя видел… Ах да, здесь! — Очередная книга оказалась на столе. — Так вот. Сама идея хорошая, может быть, даже отличная, но вот исполнение на троечку.

— То есть ты поддерживаешь Кризалис? — удивился Торакс.

— А ты нет?

— Конечно! — Торакс нахмурился. — Публично высосать из Кагбуса всю любовь и бросить его на неделю в темницу без еды! Да как ей такое в голову могло прийти?!

— Вот от кого, от кого, а от Кризалис этого точно никто не ожидал, — усмехнулся Нарбус.

— Всё шутишь? А мне что-то не смешно. И многим чейнджлингам тоже! — Торакс начал нарезать круги вокруг стола. — Почему нельзя было всё решить мирным путём? Зачем было так наказывать? Рой только начинал её принимать… Я для неё… А она... Тупая личинка!

Он со всей силы ударил ногой стол. Камень отозвался глухим гулом, а чейнджлинг взвыл.

— Сядь и успокойся, — посоветовал Нарбус.

Тораксу хотелось двигаться, однако пульсирующая боль заставила подчиниться.

— Знаешь, недавно пони прислали книги, которые Флоус просила для сада. Не то чтобы садоводство — моя страсть, но ради интереса я прочитал одну...

— При чём тут цветы? — возмутился Торакс. — Я тебя о Кризалис спрашиваю!

— Не перебивай старших, — нахмурился Нарбус.

— А ты не уходи от разговора!

— А кто-то уходит? — Чейнджлинг покачал головой. — Выслушай меня до конца, а уже потом обвиняй.

Торакс фыркнул, искоса посмотрел на Нарбуса, но вскоре подпёр голову ногой и пробубнил:

— Слушаю.

— Вот и отлично… Так вот, касательно той книги, — сказал Нарбус менторским тоном. — В ней давалось немало советов как для опытных садоводов, так и для начинающих. Я не отношусь ни к тем, ни к другим, поэтому большинство запомнил лишь в общих чертах. Однако некоторые отложили в голове надолго… Вот ты знаешь, что деревья, как и мы с тобой, подвержены болезням?

— Флоус как-то рассказывала, но я не вникал, — буркнул безынтересно Торакс.

— А она рассказывала, как дерево лечат?

— Не помню… вроде бы больные ветки ломают.

— А почему это делается?

— Мы сейчас обсуждает проблемы роя или на уроке по садоводству?

— И всё-таки?

Торакс фыркнул.

— Что ты так на меня смотришь? — буркнул он. — Не говорила она. И вообще, давай уже ближе к делу.

— Дело в том, что гниющие или высыхающие ветки нельзя обмотать бинтом или полить целебной водой, чтобы они выздоровели, — продолжил Нарбус прежним тоном, словно собеседник вовсе не возмущался. — Единственный способ — удалить больную ветку. И сделать это нужно как можно скорее, потому что ветка всё равно обречена, но она продолжает забирать питание у здоровых братьев и сестёр. К тому же болезнь со временем может перекинуться на другие ветки или даже поразить ствол, и тогда уже всё дерево будет обречено на медленную, но неминуемую смерть. Однако даже такое лечение необходимо проводить с величайшей осторожностью…

— Очень интересно, — сыронизировал Торакс.

— Существует масса правил, советов и хитростей, чтобы дерево перенесло удаление как можно мягче, — продолжил Нарбус непоколебимо. — Начиная от среза в определённых местах и заканчивая подбором правильных инструментов… Вдаваться в подробности не стану, сам не всё запомнил, но нюансов здесь много.

Последние слова глухим эхом отразились от стен пещеры, постепенно растворяясь в тишине библиотеки. Торакс хмуро смотрел на Нарбуса, который, несмотря на свой относительно низкий рост, взирал на него серьёзным взглядом свысока. Затем чейнджлинг просто развернулся и вернулся к книгам.

Торакс растерянно следил за мелькающей среди полок оранжевой фигурой. Время от времени чейнджлинг возвращался к молчаливому собеседнику, ставил книги и убегал обратно.

— Это всё?! — возмутился Торакс, когда Нарбус принёс очередной экземпляр.

— Ты так ничего и не понял? — удивился тот, качая головой.

— Да всё я понял! — фыркнул бывший правитель улья. — Я не понимаю, почему ты проводишь такую аналогию. Как можно сравнивать какое-то дерево и наш рой?

— Но аналогию ты понял?

— Конечно! — Торакс вскинул ноги. — Только личинка может её не понять!

— Тогда вот мой ответ, думай, — спокойно ответил собеседник, слабо улыбнулся и вернулся к своему занятию.

До Торакса дошло, что на большее рассчитывать не приходится, по крайней мере, пока Нарбус не разберётся с книгами. Коротая время, бывший правитель улья прокрутил в голове услышанное, и высказывания заиграли для него новыми красками. Однако хмурость и недовольство всё равно прозвучали в его голосе.

— Может быть, ты частично и прав, — произнёс Торакс, когда Нарбус начал складывать книги в сумку. — Я и не говорю, что про Кагбуса надо было забыть. Но Кризалис могла поступить иначе!

— Она должна была поступить иначе, — заявил чейнджлинг менторским тоном, нахмурившись, и тяжело вздохнул. — Можно сколько угодно рассуждать, что было бы, если бы да кабы… вот только делу это не поможет.

Неожиданно он подозрительно осмотрелся и замер с навострёнными ушами. Тишину библиотеки нарушало лишь дыхание и шорохи самих чейнджлингов.

— Надеюсь, тебе можно довериться? — побеспокоился Нарбус таинственным полушёпотом, присев за стол. — Я хочу рассказать тебе кое-что важное. Ни Флоус, ни Фаринкс, ни Кризалис — никто не должен об этом знать. Понимаешь?

Наконец-то нечто по-настоящему важное!

Торакс ожидал услышать, что-либо насчёт Кризалис или Кагбуса. Возможно, дело касалось даже нечто такого, что бы шло вразрез с договором или кардинально меняло жизнь роя!

— Я хочу поговорить о Литарисе.

Бывший правитель улья обескураженно уставился на собеседника. Услышать именно это имя он ожидал в последнюю очередь, однако серьёзная морда и таинственный тон не намекали на неудачную шутку. Торакс ещё раз прислушался. Тишина.

— Если кто-нибудь войдёт или просто услышим шаги, мы молча встаём, улыбаемся и уходим. Понятно?

Торакс нервно сглотнул, слабо кивнул и вытянул шею, навострив уши.

— А теперь слушай внимательно…

Гринтикс сидел в тени большой трескучей ванши, блуждая взглядом по саду. Солнечный свет дрожащими струями лился на землю, пробиваясь через густые кроны деревьев. Над пёстрыми цветами роились жуки, а яркие плоды радовали глаз, плавно покачиваясь в такт листьев, дирижируемых лёгким ветерком. Никакого рёва монстров, подозрительных шорохов и треска веток на каждом шагу. Однажды сад полностью заменит Каменный лес, и чейнджлингам больше не придётся ежедневно рисковать своими жизнями, добывая пропитание для роя. Однако до этого прекрасного дня ещё годы кропотливой работы под чётким управлением Флоус…

«Может, зря я жду её здесь?.. Что ей мешает сразу пойти обедать?»

Гринтикс тяжело вздохнул. Он пришёл поговорить с подругой, но нашёл только её помощников. От них строитель узнал, что садовница дала им задание, а сама отправилась к королеве. Особой спешки не было, поэтому он решил подождать её в саду. Однако прошло уже около часа, все чейнджлинги ушли обедать, а Флоус так и не появилась.

Просидев ещё несколько минут, Гринтикс поднялся и поплёлся к выходу. Когда последние деревья уже остались за спиной, издалека донеслись звуки шагов. Чейнджлинг остановился. Они звучали всё громче, послышался знакомый голос, а вскоре показалась и сама садовница. Гринтикс хотел помахать ей копытом, но даже не успел поднять ногу, как Флоус быстро к нему подошла и возмущённо заявила:

— Ты представляешь, она послал меня?! Меня!

Он уставился на неё с недоумением, радостная улыбка умерла ещё в зародыше, а слова зазвучали растерянно, больше на рефлексе:

— Кто?

— Да Кризалис, кто же ещё!.. Ты представляешь, я пришла к ней с предложением, хотела помощи попросить, а она… просто послала меня!.. Я, значит, пашу тут от рассвета до заката, стараюсь ради роя... да я её круп прикрываю, чтобы её не вышвырнули из улья! А она отказывается меня даже выслушать!

Флоус закрутила головой, словно искала камень, чтобы метнуть его в кого-нибудь, но, к счастью, кругом был лишь драгоценный сад. Она озлобленно фыркнула, что клубы горячего пара обдали его морду, и пнула землю.

— А… что ты хотела предложить? — осторожно поинтересовался Гринтикс, стараясь больше не пятиться.

— Как это что? Я… — Флоус запнулась, и её голос стал спокойнее. — А, точно, ты же не знаешь… Что ты вообще тут делаешь?

— Да…

— Ладно, потом расскажешь, — отмахнулась она. — Так вот. Я ещё вечером собиралась подойти к ней с предложением. Но нашей матери вдруг в голову взбрело силу показать или Кагбус её в край достал… Они оба там хороши. Павлин и осёл. Друг друга стоят… неважно. Итог один, и ты его прекрасно знаешь. Так вот, я подумала, что лучше оставить разговор до завтра, пусть все остынут, а то сгоряча можно дров наломать. Пошла сегодня. Причём специально не рано утром, а перед обедом. Бзиков у нашей матери хватает, но дела он более или планировать умеет и приоритеты расставлять тоже… по крайней мере, я так думала до сегодняшнего дня...

— Может, у неё просто…

— Да было у неё время! — Гринтикса буквально передёрнуло, и он решил больше не перебивать. — Она гуляла себе по улице, проверяла работу, наверное… неважно. Спешить она точно никуда не спешила. Поинтересовалась, как помощники работают, как у меня настроение. Ну я и решила, что ходить вокруг да около, и прямо заявила: некоторые деревья вянут, другие болеют, то бишь сад надо подчистить, а потом и засадить заново. Вначале она нормально отреагировала, поинтересовалась, когда я хочу это сделать, что мне понадобится и тому подобное. Но стоило мне сказать, что надо пригласить в улей пони, так она будто с цепи сорвалась! Морда сразу потемнела, губы сложила в линию и такая заявила: пока она не разберётся с проблемами роя, пони в улье не появятся, и ушла… Понимаешь?! Я не потребовала, что бы пони приехали, не поставила перед фактом, что уже позвала пони, а просто попросила её!

Гринтикс напряжённо следил за Флоус, ожидая продолжения тирады, однако садовница лишь громко выдыхала клубы пара, а её возмущённый взгляд метался по сторонам. Томительное молчание затягивалось. Гринтикс чувствовал незримое давление тяжёлой тишины и решил, что обязан что-нибудь спросить.

— А ты уверена, что тебе нужна помощь пони? Может ты…

Яростный взгляд садовницы метнулся на строителя. Два пылающих лесным пожаром глаза буквально прожигали душу чейнджлинга насквозь. Холодная дрожь пробежала по спине Гринтикса. Он нервно сглотнул противный ком, неожиданно вставший поперёк горла.

— Я хотел сказать другое… ты и так хорошо справляешься с садом… может, и сейчас… — пояснил он взволнованно.

— Я же тебе объясняла, зачем мне нужна помощь пони!

— Ты говорила о саде в целом, — быстро оправдался он. — А тут…

— Да какая разница? Помощь мне нужна и тут! — заявила она бескомпромиссно. — Какой смысл раз за разом соваться в лес, выкапывать эти деревья и кусты, горбатиться с ними здесь, если половина банально не приживётся, а другая — погубит старые деревья? Мне нужна помощь профессионалов. Чтобы они мне не просто рассказали, а показали, что и как нужно делать. А уже потом я и сама со своими помощниками смогу выбирать правильные деревья, правильно их сажать и правильно за ними ухаживать. Ясно тебе?

Гринтикс кивнул.

— А-а-а… Ты рассказала об этом Кризалис? — поинтересовался он осторожно.

— Я ей ещё в первый день об этом говорила и потом повторяла неоднократно.

— И что она?

— Всё время старалась от разговора уйти, но не запрещала, — фыркнула Флоус. — Не знаю, Литарис ей мозги промыл или у неё такой бзик и без него появился, но так дальше дело идти не может. Или она соглашается, или… — Её голос и до этого звучал угрожающе, но сейчас в неё появились по-настоящему зловещие нотки. — Пусть пеняет на себя. Если хочет, чтобы я и дальше её поддерживала, пусть включит голову и засунет свою гордость куда подальше!

Гринтикс нервно сглотнул. Мозг отчаянно пытался найти любой способ хоть немного разрядить обстановку.

— Можно с ней ещё раз поговорить, — осторожно предложил чейнджлинг. — Попробовать всё ещё объяснить.

— Да она даже слушать не хочет!

Он испугался прямо поправлять разгневанную садовницу, которая вначале разговора заявляла одно, а походу дело утверждала другое. Всё-таки получить по морде ему совершенно не хотелось.

— Может… не знаю даже… подойти нам вдвоём? Или ещё кого-нибудь взять? Так проще будет её убедить… В конце концов, она же не сказала, что это её последнее слово?

Флоус промолчала. Гринтикс решил, что он на правильном пути и воодушевился.

— Я не оправдываю Кризалис, но она могла быть не в настроении это обсуждать… есть же вещи, на которые ты не обращаешь внимание сразу…

— Да? Например?

— Ну… не знаю… Может, она есть хотела?

— Кто в такой момент будет вообще думать о еде? — фыркнула садовница. — Ты бы стал?

— Ну… да.

Гринтикс выдавил глупую улыбку и почесал затылок, стараясь не смотреть Флоус в глаза.

— Не будь ты моим другом, я бы тебе уже дала… вот этим копытом по морде!

— Да это шутка была! — Гринтикс нервно засмеялся, напряжённо пялясь на грязную ногу перед своим носом. — Извини, ляпнул, не подумав.

Садовница смотрела на него таким взглядом, словно по-настоящему собиралась хорошенько треснуть по голове. В один момент бедняге показалось, что она сейчас ему действительно вмажет.

— Ладно, живи пока, — фыркнула Флоус. — Подожди меня здесь.

Садовница быстро пошла по тропинке и скоро скрылась за деревьями. Гринтикс напряжённо смотрел на сад, пытаясь выцепить среди листьев, веток и цветов очертания Флоус. Правда, найти в лесу зелёного чейнджлинга было крайне сложно.

Вдруг раздался грозный крик Флоус. А через пару минут показалась сама садовница. Выглядела она немногим довольнее, чем в начале разговора.

— Почему меня окружают одни безмозглые личинки?! — возмутился она, озлобленно фыркнув. — Одна отказывается выслушать и пораскинуть мозгами, другим — сказала осторожно, понимаешь, осторожно выкопать одно дерево и обрезать ветки другого, а они мне чуть ли не три дерева погубили!.. Поломали всё и убежали жрать!

— И я тоже безмозглая личинка?

— Ещё какая.

— Но хоть красивая?

Гринтикс глупо улыбнулся. Флоус лишь покачала головой и обречённо вздохнула.

— И этому чейнджлингу я изливала душу?..

— Так что?

— Что это за вопросы такие? — фыркнула садовница. — Надеешься понравиться матери? Что она, только вернулась, а уже ищет кандидата для продолжения рода?

— Да нет, что ты… — раскраснелся строитель. — Так… просто шутка…

Внезапно тишину нарушил громко заурчавший живот. И хотя Гринтикс ещё не обедал, звук шёл не от него. Морда чейнджлинга расплылась в улыбке. Он уже было открыл рот, но копыто перед носом мигом его заткнуло.

— Одно слово, и станешь самым уродливым чейнджлингом за всю историю улья, — пригрозила Флоус. — Я понятно объясняю?

Гринтикс нервно кивнул.

Живот тем временем ещё раз издал мольбы о помощи. Флоус поморщилась, тяжело вздохнула и хмуро предложила:

— Если ты на сегодня закончил нести чушь, то можем пойти в столовую. Надеюсь, ты ещё не обедал?

— Нет… с тобой хотел пойти.

— Ну хоть какое-то оправдание твоим дурацким мыслям.

Флоус быстро пошла вперёд. Гринтикс немного замешкался, смотря на виляющий хвостик подруги, но поймал себе её косой взгляд, и сразу метнулся следом.

— Приму твой взгляд на моём крупе за комплимент, — кисло усмехнулась она.

Гринтикс покраснел и слабо улыбнулся.

— Ладно, что ты там хотел со мной обсудить?

На секунду в голове чейнджлинга появилась заманчивая мысль, однако он в итоге верно посчитал, что сегодня не время для таких разговоров.

— Да так, неважно…

Полумрак окутывал коридоры зловещей вуалью. Владычество напряжённой тишины робко оспаривали лишь цокот копыт и приглушённые удары сердца, отдающиеся слабым звоном в ушах. Холодный воздух гнал волны мурашек по разноцветному хитину.

Карлис всегда была примерным чейнджлингом, а среди её друзей пусть и встречались буяны, но никто из них никогда не переходил черту, отличающую мелкую шалость от серьёзного проступка. Когда королеве приходилось кого-нибудь наказывать, Карлис старалась поскорее выбросить из головы мысли об этом ужасном месте, и большую часть времени она вообще забывала о существовании темницы. Однако сегодня ей пришлось не только впервые сюда спуститься, но и пойти против воли королевы.

— Кто здесь? — донёсся суровый голос Фаринкса из-за угла.

Карлис остановилась. Сейчас был последний шанс одуматься. Ещё можно развернуться и убежать. В худшем случае от неё потребует объяснений, зачем она приходила.

«Нет… я не могу уйти… должна хотя бы попытаться!»

Карлис тяжело вздохнула и вышла из-за угла. Она оказалась в широком коридоре с одним рядом проходов в стене. Неподалёку от поворота стоял тёмно-зелёный чейнджлинг. Натянув подобие улыбки, она медленно поплелась к нему. Краем глаза она с ужасом рассматривала камеры. Они представляли собой маленькую тёмную пещеру, в которой не было даже листьев для кровати.

— Карлис? — удивился Фаринкс. — Тебя прислала королева?

— Привет, — робко ответила она. — Нет, я сама пришла.

Капитан патрульных подозрительно осмотрел певицу, которая с большим трудом заставляла себя напряжённо улыбаться и смотреть ему прямо в глаза. Недоверчивый взгляд метнулся ей за спину.

— Ты ведь одна? — спросил Фаринкс напористо.

— Конечно, — испуганно выдавила Карлис. — Я только одна.

Стражник стоял не возле одной из камер, а простоя рядом с голой стеной. Странно. Если только…

— Кагбус ведь здесь, да? — осторожно поинтересовалась певица.

— А где ему ещё быть? — хмыкнул Фаринкс, стукнув по ложному камню. — Тут он, не волнуйся.

Перед глазами Карлис возник пугающий образ: непроглядный мрак, леденящий душу холод, неровный каменный пол, врезающийся в тело острыми гранями и, наконец, забившийся в угол, дрожащий и стонущий от невыносимой пустоты в груди одинокий чейнджлинг.

— С тобой всё хорошо?

— Я?.. Да, нормально, не волнуйся. — Карлис тяжело вздохнула. — Никогда здесь раньше не была.

— К счастью для роя, здесь мало кто оказывается. — Во взгляде Фаринкса вновь появилось недоверие. — Так зачем ты пришла, если тебя не прислала королева.

— Я… хотела увидеть его.

— Ты же слышала приказ её величества сегодня на обеде, — нахмурился Фаринкс. — Никаких посетителей без её повеления.

— Но…

— Хочешь увидеть заключенного, тогда идти к королеве. Если она разрешит — впущу. А так даже не проси.

Карлис тяжело вздохнула.

— Я надеялась поговорить с ним, — сказала она упавшим голоском.

— Интересно о чём? — хмыкнул Фаринкс. — Я тебя всё равно не пущу, но, может быть, у тебя есть дельная идея.

— Я тут подумала: может, я смогла бы убедить его измениться.

— За неделю без любви он так изменится, что ты его не узнаешь. Ползать будет перед королевой, умолять простить, лишь бы утолить голод. Я таких выскочек знаю. Они только кажутся несгибаемые, а стоит их наказать по-настоящему, так они сразу становятся шёлковыми, — уверенно заявил Фаринкс. — К тому же… не обижайся, но я сомневаюсь, что он тебя послушает.

— Но ведь мы были друзьями.

— В том-то и дело, что были, — фыркнул чейнджлинг. — Вспомни, что эта личинка говорила про тебя вчера. Если я тебя сейчас впущу, это животное будет молчать и не двигаться, потому что у него просто нет сил встать и гавкнуть.

Карлис поникла головой и шмыгнула носом.

— Неужели тебе жалко эту личинку? — презрительно спросил Фаринкс. — Он получил по заслугам!

— Но… зачем так жестоко?

— Жестоко? Справедливо! — хмыкнул стражник. — Слушай, я прекрасно понимаю, что ты у нас добрая душа и во всех ищешь хорошее. Но не надо тратить силы и нервы на эту личинку. Вспомни, что он сделал, когда ты решила помочь ему убраться!

— Он не хотел…

— Кагбус плевать на тебя хотел!

— Это неправда! — Карлис подняла взгляд. — Он просто запутался. Ему нужна помощь!

— Ему поможет только недельное заключение, — отрезал он. — Выброси его из головы и лучше помоги тем, кто этого заслуживает… И сходи лучше на улицу, выглядишь ужасно.

Певица отчаянно пыталась найти способ переубедить стражника, но его непреклонный вид моментально растирал в порошок любые приходящие в голову варианты. Карлис поняла, что сейчас у неё остался последний шанс добиться встречи с заключённым.

— Кагбус далеко не идеал. Иногда он говорит обидные вещи и часто поступает неправильно. Но он не эгоист. Многим не нравится, что сейчас творится в улье. И он просто пытается всем показать, что не нужно бояться. Нужно бороться… — выпалила Карлис на одном дыхании и вдруг опешила. — Не так, конечно… — уверенный и громкий голос перешёл на робкий полушёпот, — и он…

«Я ведь не это хотела сказать! Что со мной?!»

Она опустила голову и зажмурилась от страха. Ужас ледяными цепями сковал тело. Тоненькие ножки тряслись, словно веточка на ураганном ветру. Горячая кровь пульсировала в висках, перед глазами всё поплыло. Одинокие слёзы забарабанили по холодному камню. Звенящая тишина оглушала.

— Я… я не хотела… — только и смогла выдавить Карлис испуганным голоском. — Прости…

С большим трудом она заставила себя поднять голову. Даже на размытой слезами картинке отчётливо виднелось хмурая морда и осуждающий взгляд Фаринкса.

— Будь на твоём месте кто-нибудь другой, и эти слова не остались без внимания королевы, — сурово заявил стражник.

Карлис нервно сглотнула.

— Предлагаю поступить следующим образом: я забуду об этом разговоре и об этой встрече, а ты сейчас уйдёшь и пообещаешь больше никогда не приходить сюда без повеления королевы, — произнёс он безапелляционно.

Певица робко кивнула.

— Вот и хорошо. — Фаринкс неожиданно улыбнулся и положил копыто на плечо Карлис. Она дёрнулась. — Да не бойся ты так, — произнёс он мягче. — Я понимаю, сейчас сложный период для всего роя, и для тебя особенно. Нет ничего страшного, если ты испытываешь определённые… сомнения. Мне порой в голову приходит и не такая чепуха. Главное — сделать правильный выбор. Понимаешь?

Карлис вновь лишь кивнула.

— А знаешь, сходи-ка ты к Кризалис. Скажи, что хочешь поговорить, поделишься дурными мыслями. Уверен, она тебя выслушает и сможет образумить… Только о нашей разговоре ни слова. Хорошо? Вот и отлично. А теперь иди.

Словно по команде, Карлис развернулась и быстро обратно. Голову переполняли сотни тревожных мыслей, словно бурлящих и шипящих в огромном котле. Слёзы размывали картинку перед глазами, превращая реальность в призрачный мир. Копыта сами несли прочь из темницы, будто неведомая сила превратила её в марионетку, которой мастерски управлял кукловод.

— Эй! Осторожней!

Карлис вернулась в реальность. Она испуганно закрутила головой по сторонам. Размытый коридор напоминал практически любую часть улья.

— Ты в порядке? — прежде осуждающий голос зазвучал беспокойно. — Почему плачешь?

Карлис посмотрела вперёд. Перед ней стоял светло-жёлтый чейнджлинг.

— Плачу? Разве? — Она попыталась вытереть слёзы. — Да так… ничего.

— Да нет, что-то случилось… Тебя кто-то обидел? — нахмурился Оглис.

— Фаринкс…

— Фаринкс? — Чейнджлинг уставился на неё удивлённо. — Но ведь он сейчас… Ты была в темнице?

— Ну… — Карлис цыкнула. — Да, была.

— А-а-а, тебя её высочество послало? — фыркнул Оглис. — А что тогда Фаринкс, не поверил, что ли? Совсем умом тронулся.

— Нет… я сама пришла…

— Сама? — Оглис помотал головой, словно прогоняя пелену перед глазами, и ещё раз внимательно посмотрел на Карлис. — Ничего не понимаю… зачем?

— Я… — В памяти всплыло предупреждение Фаринкса. Карлис дрогнула и испуганно ответила: — Неважно…

— Хм… Ну хорошо, не хочешь — не рассказывай. Кто я такой, чтобы тебя заставлять?

Повисла неловкая пауза.

— Тебе бы умыться.

— Думаешь?

— Конечно, а то сейчас на тебя без слёз не взглянешь. Пойдём, провожу.

— Но…

— Пошли, пошли.

Оглис поманил её копытом, а когда это не помогло, то встал рядом и по-дружески подтолкнул. Карлис чуть дёрнулась, но больше упрямиться не стала. По дороге он не доставал её расспросами, лишь сказал пару слов в поддержку, не забыв упомянуть, какой Фаринкс идиот.

— Вот так лучше, — улыбнулся Оглис, когда Карлис наконец умылась. — Постарайся не принимать всё так близко к сердцу, сейчас в рое полным-полно дураков, на всех слёз не хватит. И на меня, если что, их тоже лучше не тратить.

— А ты тоже дурак?

— Самый лучший.

Чейнджлинги тихо посмеялись.

— Вот, ты уже улыбаешься. Давай, не грусти. А то я слышал, что от печали голос может пропасть. Не знаю, насколько это правда, но лучше не рисковать. — Оглис и сам умылся. — Как хорошо! Ты сегодня, кстати, думаешь выступить?

— А ты хочешь? — поинтересовалась Карлис.

— А почему, по-твоему, я спрашиваю? — ухмыльнулся он и продолжил серьёзней: — Знаешь, может быть, ты и поддерживаешь Кризалис, но твой голос из-за этого не звучит менее волшебно. Чем бы тут всё не закончилось, об одном прошу: не зарывай свой талант. Даже если кто-то считает, что тебе лучше вырывать сорняки, просто пошли его куда подальше и занимайся тем, что тебе нравится.

— Спасибо, — улыбнулась певица. — Правда, спасибо.

Чейнджлинг кивнул.

— Увидимся за ужином, — произнёс Оглис напоследок и пошёл прочь.

Сейчас ей следовало найти Кризалис и поговорить с ней, как советовал Фаринкс. Но эта идея уже не казалась ей такой хорошей. Внезапно в голове появилась иная мысль, представшая в виде плохого, но правильного решения.

— Постой! — окликнула его Карлис и побежала следом.

Чейнджлинг подождал её возле поворота.

— Что такое? — улыбнулся он. — Решила спросить, какая песня мне нравится?

Сердце бешено колотилось, готовое вот-вот вырваться из груди и броситься от страха бежать. Горячая кровь пульсировала в висках, раскаляя взволнованную мордочку. Напуганный взгляд метался по сторонам. Карлис прикусила нижнюю губу.

«Я должна!»

— Я хочу с тобой поговорить… — каждое слово приходилось буквально выдавливать из себя. — Про Кагбуса.

Улыбка моментально растворилась на серьёзной мине Оглиса.

— Это что-то дельное? — поинтересовался он вполголоса. — Или мы сейчас можем пойти в столовую, сесть перед Кризалис и спокойно поболтать?

— Первое.

Чейнджлинг задумчиво хмыкнул. Серые глаза оценивающе забегали по певице, словно в поисках подвоха.

— Я хочу помочь ему, — сказала она полушёпотом. — Хоть чуть-чуть.

— Ну хорошо. Есть у меня одно местечко. — Оглис нахмурился. — Надеюсь, я не зря тебе доверяю.

Карлис сумела лишь кивнуть.

— Только сделай мордочку попроще, а то нас могут неправильно понять, — посоветовал он. — Вернее, наоборот.

С большим трудом Карлис натянула подобие улыбки, хотя звенящая тишина до сих пор била в голову. Оглису скрыть недоверие и хмурость далось заметно проще.

— Пойдём, — сказал он.

Чейнджлинги неспешно побрели вперёд, словно просто гуляли, хотя на самом деле спускались на нижний уровень улья. Карлис уже успела пожалеть о своём необдуманном решении, а страх в сотый раз затряс бедняжку, словно листочек на ветру, однако она заставила себя идти до конца.

Яростный взгляд Кризалис метался по пещере, словно покрывало полумрака могло скрыть от взора тёмно-красного чейнджлинга, но отрицать очевидное было бессмысленно: заключённый сбежал. По её приказу часть патрульных должны была перекрыть все выходы и тщательно обыскивать улей, когда другая — отправиться прочёсывать округу. В былые времена ей бы уже сейчас поступил доклад о результатах розыска, однако теперь ряды патрульных настолько поредели, что первые сведения в лучшем случае появятся только к утру. Надеяться на неслыханную удачу и тупость самого Кагбуса не приходилось, поэтому оставался последний реальный шанс поймать беглеца. И с минуты на минуту Фаринкс должен был его привести.

До ушей донёсся приближающийся звук шагов. Цокот становился всё громче, пока наконец не затих за спиной королевы. Звенящую тишину нарушало лишь взволнованное всхлипывание.

— Где он? — разнесся по коридору ледяной голос.

Кризалис резко обернулась. Неверный лунный свет окутывал призрачной вуалью дрожащего на полусогнутых ногах голубого чейнджлинга. Заплаканные глаза испуганно взирали на королеву, а морда своей бледностью напоминала кусок безжизненного мрамора. Певица поджала под себя хвост и виновато опустила уши.

— Отвечай!

Карлис дрогнула. Она поникла головой и медленно попятилась, но через пару шагов упёрлась в Фаринкса.

— Живо отвечай королеве! — повелел он грубо.

— Я… я… — начала заикаться Карлис. — Не знаю…

— Ложь!

Певица припала к земле и накрыла голову ногами. Она поминала жука, пытающегося спрятаться перед носом хищника, если бы не дрожала и не хлюпала носом.

— Ты слышала мой приказ и прекрасно знаешь наказание, которое ждёт каждого, кто посмеет его нарушить. Но ты не просто пошла против моей воли и поделилась с заключённым любовью, ты помогла ему сбежать! А за это тебя ждёт куда более страшное наказание. По сравнению с ним пять дней без еды покажутся блаженной негой! — предупредила королева зловещим голосом. Она выдержала небольшую паузу и продолжила спокойнее: — Но ещё ты можешь исправить своё плачевное положение: достаточно лишь рассказать, где именно сейчас скрывается Кагбус.

До ушей королевы донеслось неразборчивое бормотание, перебиваемое рыданием и всхлипыванием.

— Встань! — повелела королева.

Несколько секунд Карлис продолжала дрожать на земле, но затем она начала медленно подниматься. С большим трудом, опираясь боком на стену, чейнджлинг вскоре поднялся.

— Посмотри на меня!

Карлис нерешительно подняла голову. Слёзы текли по бледной морде и звонко падали на холодный камень, покрасневшие глаза испуганно смотрели на королеву.

— А теперь отвечай: куда сбежал Кагбус?

— Я… я… — Карлис отчаянно замотала головой. — Не знаю… правда, не знаю.

— Не надейся, что наши хорошие отношения помогут тебе избежать наказания. Напротив, я не потерплю предательства от тех, кому доверяла! Как ты… — Королева мотнула головой. — Нет, об этом ты мне расскажешь позже. Пока меня интересует только одно: где сейчас Кагбус?

— Я не знаю… Пожалуйста, поверьте мне! — отчаянно воскликнула Карлис. — Меня даже не было здесь, когда…

— Так ты надеешься прикрыться этим дешёвым оправданием? — фыркнула Кризалис. — Мне бы хотелось тебе поверить, но факты говорят сами за себя.

Карлис резко обернулась.

— Фаринкс, пожалуйста, скажи ей! — начала она его умолять. — Ты же знаешь, это была не я! Мы же…

— Заткнись! — крикнул он враждебно.

Певица упёрлась крупом в ледяную стену. Напуганный взгляд отчаянно метался по коридору, но со всех сторон её окружали лишь холодные взгляды.

— Ты пришла ко мне полчаса назад. Рассказала, что только сейчас смогла поговорить с королевой, потому что весь день она была занята. Ты говорила, с какой лёгкостью её величество сумело тебя образумить, и мы даже вместе посмеялись над твоей глупостью. А потом ты заявила, что королева немедленно желает меня видеть, а тебе приказала пока побыть за стражника. Ты сказала, что якобы разговор важный, но недолгий, и если даже я задержусь, то всё равно скоро придёт сменщик. Я возмутился, как так, почему не сказала сразу! А ты, как обычно, покраснела и бросила своё фирменное «извини»… Но к королеве ты так и не подошла… Никто не мог знать о нашем разговоре сегодня днём. — Фаринкс уничижительно посмотрел на Карлис. — Это была ты!

— С тобой мы тоже поговорим, — грубо заверила Кризалис. — Оставить заключённого без охраны и повестись на такой трюк — не такое я жду от главного патрульного.

— Но, ваше величество…

Королева подняла копыто — Фаринкс стиснул зубы и виновато опустил голову.

— Теперь ты понимаешь, что отпираться бессмысленно. Поэтому для всех нас, а в первую очередь для тебя, будет лучше, если ты сейчас всё расскажешь, — продолжила Кризалис повелительным тоном. — Возможно, Кагбус не сказал, где именно собирается укрываться. Но он обязан был рассказать тебе что-нибудь важное. Может, он поделился своими планами частично? Назвал имена чейнджлингов, к которым ты можешь обратиться за помощью?

Карлис беспомощно мотала головой, постепенно сжимаясь калачиком, по мере того, как Кризалис подходила ближе.

— Я не знаю… правда… это была не я… клянусь вам!

Голос предательницы плавно затихал заглушаемый рыданием, и превращался в дрожащее, неразборчивое бормотание себе под нос.

— Я даю тебе последний шанс проявить благоразумие и смягчить своё наказание… Возможно, ты действовала не по своей указке и тебе просто обманули… Подумай сама, кого ты прикрываешь… Кагбус плевать хотел на тебя и рой, эта личинка беспокоиться только за свою шкуру… — Кризалис старалась говорить спокойнее, но голос то и дело едва не переходил на крик. Карлис продолжала что-то бормотать и плакать, не поднимая головы. Королева фыркнула и зловеще предупредила: — Ты всё равно нам расскажешь. Вопрос только в том: сейчас добровольно и получишь прощение или через десять минут, умоляя Фаринкса прекратить, и не избежишь наказания по всей строгости. Решай сама.

Через многие посторонние звуки острый слух Кризалис уловил приближающийся цокот. Она бросила взгляд в сторону коридора.

«Кто-то из патрульных?.. Его только мне не хватало… Хотя, если он с новостями о Кагбусе…»

Кризалис оторопела. Из-за угла появился светло-жёлтый чейнджлинг. Еле волоча ноги, он вскоре остановился перед ней. Запыхаясь, словно после многочасового бега, Оглис выдыхал облака горячего пара и зверем смотрел на собравшихся. Он упёрся боком об стену, чтобы не упасть на дрожащих ногах, и грубо бросил:

— Что… уже налетели, шакалы… — Чейнджлинг в сердцах сплюнул. — Это вы уже высосали любовь… или так запугали малышку?

— Что ты здесь делаешь? — прикрикнула Кризалис. — Пошёл вон!

— Захлопнись! — гаркнул Оглис. — Я тут по делу… справедливость восстановить.

— Как ты разговариваешь с королевой! — возмутился Фаринкс, двинувшись в сторону наглеца. — Сейчас ты у меня получишь!

— Рассказать, где Кагбус?

Чейнджлинг моментально остановился. Оглис довольно оскалился.

— Я расскажу, но для начала вы отпустите Карлис. — Он указал на рыдающую. — Она не при делах… Я обратился в неё и помог Кагбусу сбежать.

— Докажи, — холодно приказал королева. — И не пытайся тянуть время.

— Я встретил Карлис днём. Она была вся в слезах, и я попытался её успокоить и узнать… — Чейнджлинг хрипло кашлянул. Морда его будто скрючилась от боли. Он стиснул зубы. — Что за личинка её обидела. Она не хотела рассказывать, но я смог её убедить поделиться. А потом… запудрил мозги и выведал всё. — Оглис посмотрел на Фаринкса и кисло бросил: — Видела бы она твою морду, когда я рассказывал о разговоре с королевой… как ты гордился собой, как ржал над моими шутками… что, уже не смешно?

В следующий миг Фаринкс ударил Оглиса по морде. Наглец сразу повалился на землю.

— Ты…

— Хватит, Фаринкс! — приказала королева.

— Я ему…

— Я сказала «хватит!» — Кризалис сделала шаг вперёд. — У тебя ещё будет возможность поставить его на место.

— Как страшно, — фыркнул Оглис, медленно поднимаясь. — Хороший пёс, послушный!

Фаринкс отошёл назад, озлобленно наблюдая за наглецом. Тот с большим трудом встал на дрожащие ноги, во многом благодаря стене. Чейнджлинг через боль оскалился. Тёмно-алая кровь стекала по белым клыкам.

— Где сейчас Кагбус?! — потребовала Кризалис.

— Вначале уйдёт Карлис, — заявил Оглис и харкнул под ноги Фаринксу. — А потом мы говорим.

«Раз она ничего не знает, так будет дальше лучше!»

— Хорошо, — кивнула королева. — Ты можешь быть свободна, Карлис. Только никому ни слова о случившемся здесь. Понятно?

Певица наблюдала за ужасами происходящего через крохотную щель между копытами, которыми она закрывала мордочку.

— Не волнуйся… вставай беги. Всё будет нормально, — заверил Оглис. — Не надо перечить королеве. Кому надо, тот уже всё знает… Давай, иди.

Карлис медленно поднялась и осторожно пошла вперёд. Она не прекращала рыдать и опасливо смотрела на Кризалис и Фаринкса. Проходя мимо Оглиса, она остановилась.

— Извини, что так вышло, — улыбнулся он виновато. — Только не надо плакать, красавица. Такого дурака точно жалеть не надо… Всё, иди. Не нужно на это смотреть.

Карлис бросила взгляд на королеву, словно боялась, что она её может схватить. Затем певица что-то тихо прошептала и бросилась прочь, не прекращая рыдать. Когда её шаги наконец стихли вдали, Кризалис потребовала:

— А теперь рассказывай, где Кагбус!

— Дай-ка подумать… — промычал Оглис. — Нет.

— Что за цирк ты тут устроил?! — закричал Фаринкс. — У нас был уговор!

— Во-первых, я только обещал поговорить. А во-вторых, в нашем улье уговоры и договоры ¬— пустой звук. Так ведь? — ухмыльнулся чейнджлинг, хмуро смотря на королеву.

— Я не собираюсь играться с тобой, — пригрозила Кризалис, медленно подходя к нему. — Либо ты рассказываешь добровольно, либо я выбью из тебя информацию.

— А что ты мне сделаешь? Высосешь всю любовь? Ну давай, отсоси! — фыркнул Оглис. — Я уже отдал почти всё Кагбусу. Тебе тут на один зубок.

— Почему ты покрываешь эту жалкую личинку? Он плевать хотел на рой. Его волнует только собственная шкура, а ты для него не больше, чем инструмент для побега, — заявила королева, остановившись перед предателем. — Это твой последний шанс.

— Верно, Кагбус тот ещё эгоист, и борется он в первую очередь для себя, — неожиданно согласился Оглис. — Но так получилось, что многие с ним согласны…

— Ваш эгоизм и лень разрушат рой! Ты этого хочешь? — закричала Кризалис. — Так знай, я не позволю кучке жалких личинок уничтожить мой дом, который я с таким трудом и любовью веками создавала и оберегала!

— А может быть, это твоя политика его разрушает? — бросил чейнджлинг и харкнул сгусток крови под ноги королеве. — Я не собираюсь возвращаться к старым временем… И не только я…

В следующий момент Кризалис подняла магией предателя. Он пытался вырваться, но после нескольких бесцельных попыток его уставшее тело беспомощно обмякло. Королева поднесла чейнджлинга к себе, дабы увидеть первобытный ужас в его глазах, как вчера на морде Кагбуса. Однако Оглис лишь напряжённо скалился кроваво-красными зубами.

— Проверь, как проходит обыск. Любого, кто попытается покинуть улей, задерживайте как врага роя. Будь готов в любую минуту выдвинуться с группой на поиски, — приказала ледяным голосом королева. — Я скоро приду.

— Слушаюсь, — напряжённо ответил Фаринкс и быстро удалился.

Кризалис зашла в одну из камер и бросила Оглиса в угол. Чейнджлинг застонал от боли. Рог королевы засиял, и проход затянулся. Пещеру поглотил мрак. Хищный взгляд нашёл силуэт предателя, и Кризалис сразу начала высасывать остатки любви из брыкающегося чейнджлинга.

— И правда, на один зубок, — зловеще произнесла королева, облизнув острые клыки. — А теперь ты, жалкая личинка, узнаешь, как рой выбивал информацию из пленных в старые времена!