Ну,погоди! (джен)

За два дня до торжества

Семейство Блэк заканчивало поздний ужин. Не древнейшее и благороднейшее, а то, что попроще, состоящее из Сириуса, Марлин и их восьмилетней дочери Примроуз. Впрочем, сегодняшняя атмосфера за столом была достойна особняка на площади Гриммо. Марлин нарезала ростбиф так, словно он был ее злейшим врагом. Сириус лихорадочно вспоминал, в чем успел провиниться: с приятелями в баре давно не засиживался, мотоцикл на клумбе с тюльпанами не парковал, даже посуду за собой мыл. Чем не идеальный муж?

Когда Рози, по случаю всеобщей напряженности вертевшаяся и болтавшая много меньше обычного, допила компот, Марлин сказала:

— Милая, иди поиграй перед сном.

Сообразительная девочка без вопросов испарилась. Отец девочки попытался повторить ее маневр, но был остановлен грозным окликом:

— А ты куда собрался?

— Так это... Спасибо за ужин, Марлс. Пойду и я поигра... почитаю. Почитаю перед сном, в смысле. Газету.

— Успеешь, дорогой.

«Надо бы узнать, в какой конкретно валюте я дорогой, и попросить у страны, где она в ходу, политическое убежище», — подумал Блэк — «Потому как, в чем бы не было дело — оно плохо».

— Марлс, крошка, что-то случилось? — уже вслух спросил он.

— Почему ты так думаешь? — наигранно удивилась Марлин. — Все просто замечательно. Вот у брата твоего скоро помолвка.

— Да ладно! — так же наигранно воскликнул Сириус.

— Было бы, конечно, очень здорово, если бы об этом я узнала от тебя и заранее, а не от твоей матушки за два дня до торжества, — не обратила внимания на театральные потуги мужа Марлин.

— Но, детка, я-то что могу сделать, если мать решила сообщить об этом тебе, а не мне, — не сдавался Сириус.

— Она написала тебе сорок два письма за последний месяц, — отчеканила Марлин. — И все они дошли. Признавайся, опять ел почту? Как перед прошлогодним рождественским приемом?

— Я?!

— Ты, Сириус Блэк, ты! То-то ты в это воскресенье начал превращаться в жабу. А мне наврал, что схватил отсроченное проклятье в рейде!

— С ее стороны было негуманно проклинать письмо для сына. Нас у нее не так и много.

— Мда? А с твоей стороны было негуманно прятать голову в песок и оставлять меня на растерзание своей матушки! Я у тебя, очень на это надеюсь, и вовсе одна! И вообще, почему именно я поддерживаю отношения с твоей матерью?

Отношения с матерью у Сириуса никогда особо не клеились. В детстве он был для этого слишком непоседливым и шумным. Позже юного Блэка угораздило распределиться в Гриффиндор, что взаимопонимания тоже не добавило. Кульминации это противостояние достигло на летних каникулах после окончания Сириусом шестого курса, когда заботливые родители подобрали наследнику подходящую невесту. Тогда еще наследнику идеально подошла мисс Алекто Кэрроу. Чистокровная в фиг знает каком поколении, воспитанная в лучших традициях элиты магического мира и отличающаяся от своего брата-близнеца Амикуса в основном одеждой, а от обезьяны... Тоже одеждой, по большей части. Сириус заботу старшего поколения не оценил и сбежал из дому. В ответ Вальпурга выжгла его с родового гобелена. Сириус не сильно расстроился.

Через пару лет после окончания школы Сириус женился на Марлин тогда еще Маккинон, и, сохрани он какие-либо отношения с семьей, скандал вышел бы знатный. Семья Маккинон считалась чистокровной в двадцатом поколении, но отличалась непозволительно либеральными взглядами касательно маглов. Настолько либеральными, что прадед Марлин женился, не к ночи будет помянуто, полукровке. Невестку с такими корнями мадам Вальпурга принять никак не могла.

Однако, прошло еще пару лет, и она несколько поменяла свое отношение к этому вопросу. Тогда как раз родилась Примроуз, и мадам Блэк стало интересно взглянуть на внучку. Она взглянула... и пропала. Так маленькая Рози привела два поколения древнейшего семейства в состояние вооруженного перемирия. Но был один большой камень преткновения: всевозможные балы и торжественные приемы, которые мадам Вальпурга закатывала по большим праздникам и требовала обязательного присутствия на них всех членов семьи старше пяти лет и не лежащих на смертном одре. 

— Марлс, ну подумай, что мы забыли среди этих надутых снобов?

— Твой брат не каждый день объявляет о помолвке.

— И слава Мерлину. Мог бы объявить о ней в кругу семьи. Я мог бы ради такого дела попробовать не замечать Беллатрикс... Хотя о чем это я... — Сириус не стал уточнять, к какому из двух невозможных событий относится последнее высказывание.

— Ты ведешь себя, как ребенок!

— А ты — как зануда!

Последнюю реплику говорить явно не стоило. После такого со стороны Марлин обязательно последовала тяжелая артиллерия: торжественное обещание, что если он, Сириус, не желает идти на помолвку своими ногами, то она притащит его волоком. А потому Блэк собрал остатки самообладания в кулак и перехватил инициативу. То есть подскочил со стула, ляснул кулаком (тем же) по столу и рявкнул:

— Никуда я не пойду! И точка!

— Ручку не ушиб? — ледяным тоном поинтересовалась Марлин.

— Нет, детка, — проблеял Сириус.

— Вот и славно. А то появляться на светском приеме в гипсе как-то не комильфо. Я выглажу твой костюм с фраком и парадную мантию.

— Но...

— Без «но», Сириус. Мне, думаю, подойдет платье, которое я надевала на позапрошлый рождественский прием. А Рози придется завтра же вести к мадам Малкин. Из нарядного платья она выросла.

— Только чур оно будет черное, — подслушивающая Примроуз влетела в комнату и влезла на колени к поникшему отцу. — И с кружевами, и длинное, как у взрослой...

Мать и дочь тут же углубились в обсуждения. А потому не услышали, как нахохлившийся отец семейства угрюмо пробормотал:

— Они еще пожалеют...

За день до торжества

В поместье Малфоев царило затишье перед великосветской бурей. Нарцисса выбирала наряды для себя и сестры. Беллатрикс от такой инициативы миссис Малфой была не в восторге.

— Цисси, я тебе, конечно, благодарна, — попыталась она проявить несуществующие дипломатические таланты. — Хоть и не понимаю, на что тебе это сдалось. Но ты уверена, что конкретно это платье подходит мне больше того, в котором я собиралась идти?

— Абсолютно, сестренка, — промурлыкала Нарцисса.

— Цисси, посмотри на него, пожалуйста, внимательно, — не сдавалась Белла. — Оно же нежно розовое. Я такое даже в детстве не носила.

— Ничего страшного, Беллс. Начинать никогда не поздно, — успокоила сестру Нарцисса.

Беллатрикс успокаиваться не спешила. Напротив, со все возрастающим трудом подавляла в себе желание шваркнуть в родственницу каким-нибудь проклятием.

— С чего бы мне вообще начинать? — зашипела она.

На Нарциссу шипение особого впечатления не произвело.

— Белла, вот представь, чисто гипотетически, разумеется, что одной весьма и весьма симпатичной, обаятельной и далеко не глупой ведьме из старинного чистокровного рода нравится один маг, тоже очень... э-э-э... сильный (Назвать Волан-де-Морта симпатичным и обаятельным у миссис Малфой не получилось даже чисто гипотетически). Да, сильный, умный и... Харизматичный? Точно, правильное слово — харизматичный. (Тут Нарцисса подмигнула сестре). Так вот, этому магу наша гипотетическая ведьма, вполне возможно, тоже очень нравится (еще одно подмигивание), но его отпугивает ее бешеный темперамент. И тут он совершенно случайно видит ее в новом образе и понимает, что за внешней броней она может быть хрупкой, нежной, ранимой, способной дарить душевное тепло и нуждающейся в крепком мужском плече (Двойное подмигивание). Понимаешь?

— Что понимаю? Что у тебя нервный тик?

Нарцисса устало опустилась в кресло и совершенно неизящно хлопнула себя по лбу.

— Послушай, что ты теряешь? Платье тебе подходит, у меня идеальный вкус. И ничего страшного не случится, если ты примеришь на себя необычный образ. Другое дело, если ты боишься...

Белла с удивлением обнаружила, что Нарцисса уже не сидит в кресле, а стоит возле двери. Это было со стороны сестры очень предусмотрительно, запустить в нее Круциатусом хотелось все сильнее.

— Я... что? — с предвкушением переспросила мадам Лестрейндж.

— Точно боишься, — это Нарцисса резюмировала уже из-за двери.

Беллатрикс долбанула по двери заклинанием. Та оказалась прочной.

— Я ничего не боюсь, Нарцисса Блэк. Ни мракоборцев, ни дементоров, ни Дамблдора на верблюде... — тут она запнулась, сообразив, что случайно выдала содержание своего последнего кошмара.

— А платья, выходит, боишься, — отрезала Нарцисса.

— Нет!

— Так докажи это! — потребовали из-за двери.

— Ладно, Дамблдор тебя побери! Но я тебе это припомню!

Этажом выше гипотетический маг пребывал в смятении. Принять приглашение бывшей однокурсницы Вальбурги Блэк его вынудила Нагайна. Буквально. Змея ползала за ним по замку и нудила; нудила, когда он примерял на нее обновки, даже на ежедневных занятиях по актерскому мастерству она, вместо того, чтобы произносить положенный текст, гнула свою линию. Да что там, нудеж продолжался даже в процессе удирания от разъяренного педагога. Теперь же, когда положительный ответ уже отправлен Вальбурге, ему оставалось только полировать лысину и изо всех сил заглушать в голове писклявый голосок дурного предчувствия. Который только усилился, после того, как выяснилось, что лучший балахон милорда сожрала моль. Однако отклонить приглашение теперь, значило смертельно обидеть хозяйку. А Вальбургу Блэк обижать не в коем случае не следовало, будь ты хоть сто раз Темный лорд, это он четко усвоил еще в школе.

Пожалуй, единственными, кто отнесся к предстоящему торжеству спокойно, даже где-то равнодушно, были братья Лестрейнджи и Долохов. Последнего, правда, туда и не пригласили.

— Эй, Люц, хорош придуриваться, иди к нам.

— Я не придуриваюсь! Я охраняю! И вас сюда тоже не пить позвали!

— Как?! — воскликнул потрясенный Долохов.

— А вот так! Вас позвали нести караул! Так что хватит трепаться! Постоянная бдительность!

— Ясно, — протянул Рабастан. — Пациент безнадежен.

— Люц, — предпринял еще одну попытку вразумления Рудольфус. — Ну на кой ляд кому сдался твой выходной костюм? Не позорься, вылазь из шкафа.

— А на кой ляд кому-то сдались мои костюмы осла и уточки? А? — возопил неудачливый косплеер. — Молчишь? А я отвечу: кругом враги, орденцы, извращенцы, фетишисты! И если на секунду ослабить бдительность... Но на этот раз у них ничего не получится, не будь я Люциус Малфой!

— Мужики, — позвал Долохов. — Оставьте болезного в покое. Нравится ему моль изображать — на здоровье. А мы пока культурно отдохнем.

— Культурно, ага, как же. Мы, Тони, уже не в том возрасте, чтобы ловить по шкафам барабашку, — пробурчал Рабастан.

— Обижаете, — довольно протянул Долохов. — Я подляну предчувствовал заранее, и все необходимое на всякий случай прихватил с собой. Так что, Руди, открывай шампанское. А ты, Басти, тасуй карты. Если я сказал, что мы отдохнем культурно, то мы отдохнем культурно, не будь я Антонин Долохов!

В шкафу злобно заскреблись.

Братья Лестрейндж переглянулись. Отказываться от культурного времяпрепровождения они не собирались в любом случае, не Малфоевскую же парадную мантию охранять, но сочетание «карты — шампанское — Долохов» внушало им справедливые опасения. Возможно, скоро они пожалеют о своем легкомыслии, и дело тут не только в утреннем похмелье, но пока каждый бодренько занялся тем, что ему поручили.

Утром дня Х

Рита Скитер кисло оглядела стоящую перед ней навытяжку Карлотту Сюзанну Марджориэтту... А, ладно, Мэри Сью, она и в Африке Мэри Сью. Потом перевела взгляд на прикрепленный волшебным скотчем к стене ватман со всевозможными графическими диаграммами и списками. Тяжко вздохнула. Она не привыкла пасовать перед трудностями и сложные случаи любила. Но, как оказалось, не настолько.

— Итак, милочка, сегодня у нас важный день, а потому я требую собранности, сосредоточенности и полной самоотдачи. Через три часа начнем готовиться к баллу, а пока проведем последнюю закрепляющую тренировку.

Взгляд мисс Скитер вновь устремился к ватману и нашарил там таблицу с достижениями подопечной. Вернее, с практически полным их отсутствием.

— Потренируем... — Рита проглядела таблицу на предмет наименее травмоопасного и выводящего ее из себя занятия. — А впрочем, пойдем по списку. Походка!

Журналистка-сваха взмахнула палочкой и в руках у Мэри появилась стопка книг.

— Опять?! — возопила та.

— Снова, — поправила ее наставница.

— Да сколько можно! Только и делаю, что хожу с этими Мордредовыми книгами! Я вам не цирковая обезьяна!

— Разумеется, милочка, — ледяным тоном отрезала Рита. — Будь вы цирковой обезьяной, я давно бы сделала из вас истинную леди. Но, к сожалению, вы не обезьяна, а потому, сколько я не бьюсь, все без толку! А ну книги на голову, и пошла!

Перепуганная Мэри действительно от греха подальше нахлобучила книги на голову. И пошла... Легкой походкой от бедра, виляя задом, как маятник. И все бы ничего, но, пройдя пару шагов, она забылась и «изящным» движением головы отбросила волосы за спину. Одна из книг угодила прямо Рите в лоб.

Три часа спустя потрепанная Рита оправляла на унылой Мэри вечернее платье. Закрытое вечернее платье в пол.

— Я в этом не пойду-у-у, — на одной ноте тянула Сью

— Пойдете, еще как пойдете, — устало заверила ее Рита.

— Это же мешо-о-ок! Вы бы еще в монашку меня вырядили!

— Это, дорогая моя, элегантное приличное платье. И сидит оно по фигуре.

— Это унылое платье!

— Элегантное! И у вас есть выбор: либо вы идете в нем, либо не идете совсем!

— Но...

— Без но! Повторите лучше, что на балу вы постараетесь делать как можно реже?

— Есть, танцевать, разговаривать, — пробормотала потерянная Мэри.

— Умница!

Бал

Дом на площади Гриммо выглядел еще более торжественно и зловеще, чем обычно. Оказалось, такое в принципе возможно. В прихожей эльф-домовик Кикимер в тщательно отглаженной парадной наволочке принимал у гостей шляпы и плащи. Отрубленные головы его предшественников были натерты воском особенно тщательно. Все шторы выстираны, выглажены, а живущие в них докси облачены в миниатюрные галстуки-бабочки.

До парадного зала Марлин добралась, крепко держа дочь за шкирку, но уже без супруга. Сириусу удалось вывернуться из цепкой хватки благоверной возле лестницы на второй этаж. Невнятно проблеяв «любимая, мне нужно припудрить носик», он усвистел наверх. Марлин хотела было броситься в погоню, но решила, что поприветствовать свекровь в приоритете. В конце концов, никуда Сириус не денется. Мадам Блэк, прекрасно осведомленная о страсти старшего отпрыска к улепетыванию из неприятных ему мест, всегда перед важными мероприятиями накладывала на дом особые удерживающие чары.

Зал поражал своим великолепием. Под потолком, словно звезды, парили тысячи свечей, а на уровне гостей, подносы с горячительными напитками и закусками. Примроуз тут же постаралась стащить один из бокалов, но но наученная горьким опытом жена и мать была настороже. Мадам Вальпургу, величавую даму в черном бархатном платье и со старомодной высокой прической, Марлин увидела в центре зала. Рядом с ней обретались ее племянницы Нарцисса Малфой и Беллатрикс Лестрейндж.

Марлин поискала пути к отступлению: свекра или хотя бы будущих молодоженов, к которым могла бы подойти раньше — однако не того, не других в поле зрения не оказалось. К сожалению, подождать, пока сестрицы отчалят было невозможно: все трое уже ее заметили. Делать нечего, Марлин сделала морду кирпичом и пошла здороваться.

Нарцисса в синем шелке и со стянутыми в аккуратный жгут платиновыми волосами по обыкновению выглядела до тошноты идеальной. А вот с Беллатрикс случилось что-то странное. «Не то, чтобы ей это совсем не шло», — подумала Марлин, присмотревшись и отбросив, насколько могла предвзятость. — «Совсем наоборот. Сейчас она чуть более женственна и чуть меньше обычного похожа на бешеного носорога. Но Беллатрикс и розовый цвет?»

Строго говоря, платье мадам Лестрейндж было не поросяче-розовым, а ближе к лиловому. Декольте и плечи прикрывало изысканное кружево, талия была чуть завышена. Беллатрикс в нем здорово смахивала на дебютантку и чувствовала себя, как со злорадством отметила Марлин, очень неуютно. Настолько неуютно, что даже не могла это полностью скрыть.

Женщины обменялись любезными приветствиями. Вальпургу сразу же взяла в оборот обожаемая внучка. Видно было, что они обе друг по другу соскучились: в поддержании светского разговора мадам Блэк хватило только «на поинтересоваться», где же отец ее внучки. Получив заверение, что «где-то здесь, с минуты на минуту подойдет», она с головой ушла в общение с подрастающим поколением.

Нарцисса не была бы собой, если тут же не принялась за имитацию родственной беседы:

— Отлично выглядишь, дорогая. Как твои дела?

На самом деле, из всего семейства Блэк, не считая Андромеды, с ней общаться было приятней всего. Она никогда не забывала о хороших манерах и придерживалась мнения, что дуэль на волшебных палочках в разгар семейного ужина — дурной тон.

Точек соприкосновения у них практически не было, поэтому говорили в основном о погоде. То есть говорили Марлин и Нарцисса. Беллатрикс стояла рядом с кислой миной и молчала, за что спасибо ей большое.

Марлин с нетерпением ожидала той благодатной минуты, когда прилично будет отчалить. Помимо всего прочего, мужа нужно было срочно отыскать. Она-то знала, на какие разрушения способен этот блохастый балбес без присмотра. Однако она не могла не заметить, что обе золовки пребывают в волнении. И кстати, почему здесь не видно их мужей?

Вообще, волнение по середине парадного зала, где по-прежнему топталась вся четверка, зашкаливало. 

Волновалась Нарцисса. Вечер сегодня просто обязан пройти идеально, но у окружающих на него явно другие планы. Белла нудит и недовольно кривит лицо: платье, видите ли, не в ее вкусе. Милорд опаздывает. То есть, простите, задерживается. Эти охломоны, братья Лестрейндж, заныкались где-то в недрах дома, еще и Люциуса с собой прихватили. Чего доброго, столкнутся с кузеном, явно заныкавшимся там же. Дом, конечно, большой, но не резиновый.

Беллатрикс не то, чтобы волновалась, скорее пребывала в культурном шоке. Дамблдорово платье давило ей на психику. Ворох наставлений Нарциссы, как себя в этом платье вести, давил на психику. Отсутствие милорда давило на психику. Ожидание милорда и предвкушение собственного позора давило на психику. Психика Беллы подвергалась массированной атаке, и в скором времени это все могло вылиться в большой БАБАХ.

Но больше всех волновалась временно утешившаяся внучкой Вальпурга. Ее волновало абсолютно все: от качества напитков и готовности торта, до вопросов глобальных, а именно, будущего младшего сына. 

Будущая невестка не нравилась ей категорически. Мальчику, конечно, уже пора обзавестись семьей, но знай мадам Блэк, что он выберет себе за жену, заперла бы в каком-нибудь уединенном маггловском монастыре.

Мисс Эмили Шаффик была из достаточно старой чистокровной семьи с правильными взглядами. На этом ее достоинства заканчивались. Ни мозгов, ни манер. Симпатичная, конечно, но не раскрасавица. Зато капризов и запросов выше крыши. Бедный Регулус, как же он с ней намучается. С другой стороны, проявил инициативу, сам такую нашел. Да что он вообще в ней нашел?! Вальпурга даже подозревала приворот, к сожалению, беспочвенно.

Но сделанного не воротишь. Сначала она, конечно, пыталась намекать, вести сыноспасительные беседы, давить авторитетом... Всегда покладистый, чуткий к доводам разума Регулус здесь проявил редкостное упрямство. 

И Вальпурга сдалась. В конце концов, не так и много у нее сыновей, чтобы испортить отношения еще и со вторым. Со временем даже смирилась, не без помощи мужа...

Кстати о муже. И сыне. Она отправила их обоих поторопить эту кулему со сборами. Опаздывать на собственный праздник... Верх неприличия! Было это минут пятнадцать назад.

И ведь не отлучиться, должен же с гостями быть хоть кто-то из хозяев.

Первой под надуманным предлогом теплую компанию покинула Марлин. Нарцисса, сразу сообразившая, куда торопится невестка, сочла это правильным решением. И последовала ее примеру буквально через пять минут, прихватив с собой сестру (а то ведь пойдет переоденется). Этот вечер пройдет идеально всем врагам назло!

* * *

В это время Карлотта Сюзанна и далее по списку заперлась в уборной одной из комнат для гостей на втором этаже особняка на площади Гриммо и готовилась явить себя обществу. Как подобает, а не в образе бледной моли.

— Кто от шпильки до булавки; прум-прум, — напевала она, натягивая красное мини-платье с блестками. Платье имело впечатляющее декольте и вырез на спине и было Мэри слегка маловато.

— Кто от туфелек до шляпки; прум-прум, — наша золушка пристроила свои ножки сорокового размера в черные лыжи на двух Биг-Бенах.

— Элегантность сама; от меня без ума и весьма почтенный джентльмен седой, и мальчишка любой, — Сью быстренько нанесла мейк-ап поверх тщательно сделанного Ритой макияжа. 

Задорно подмигнула себе одним глазом. Вторым. Двумя сразу. Облилась прикупленными по такому случаю ультрамодными духами «Смерть обонянию» и довольно улыбнулась. Вот теперь она готова.

— Ну как тебе? — поинтересовалась она у мисс Эмили Шаффик.

— Мы-ы-ы, — промычала та сквозь кляп, тщетно стараясь выколупаться из пут.

— Спасибо. Я знаю, что выгляжу просто божественно, — благосклонно приняла очевидный комплемент Мэри Сью и достала палочку. Пришла пора продемонстрировать волшебный мастер-класс.

Палочка у Мэри была эксклюзивная, она сделала ее лично. Древесина — старый фанерный шкаф; сердцевина — шерсть кота Барсика. Этого страшного зверя Сью встретила на одной из помоек на окраине маленького городка во время своих странствий по постсоветскому пространству. Он держал в священном ужасе всю округу, включая огромных злобных бродячих собак (которые в ареале обитания Барсика надолго не задерживались и куда более огромного злобного быка (этому деваться было некуда, поскольку жил он на одном из частных подворий близ котиного места жительства), согласитесь, в этом есть нечто волшебное. Еще Барсик в некотором роде был фениксом. Так же, как и эта благородная птица, шерсть он отдал единственный раз в жизни. И очень дорогой для соискательницы ценой.

Разумеется, этим квадратным в разрезе, склеенным суперклеем, и обмотанным для надежности изолентой «эксклюзивом» творить всевозможные уникальные чары можно было на раз-два. Чем Мэри и занялась. Одна никакущая, но все-таки конкурентка за мужское внимание была обезврежена, теперь нужно было сделать так, чтобы ее не нашли до конца бала. А искать будут, это Мэри подсказывало ее исключительное чутье. Ну что, тем лучше: теперь мужчины ничего не найдут, пусть даже будут смотреть на пленницу в упор, а проклятые конкурентки женского пола просто составят ей компанию.

Так то лучше. Она никому не позволит встать на пути к заветной цели. Не будь она Карлотта Сюзанна Марджориэтта Стелла Каталина де Бельфлер.

В коридоре Мэри повстречались ищущие мисс Шаффик Орион и Регулус Блэки. Вселенная явно ей благоволила: вот и первые кавалеры. 

— Империо, — воскликнула Мэри Сью, взмахнув эксклюзивом.

* * *

Марлин снова столкнулась с золовками, обшаривая комнаты второго этажа. Сириус как в воду канул.

— Наших нигде не видела? — поинтересовалась Беллатрикс, не отвлекаясь от осмотра одежного шкафа.

— Нет. А...

— Мы твоего тоже, — упредила вопрос высунувшаяся из-под кровати Нарцисса.

— Пфф! — Марлин устало опустилась в кресло.

Многолюдные торжества Сириус всегда стремился провести по схожему сценарию. И сегодня у него все могло получиться.

— Марлин, — сказала Нарцисса, оправляя платье. — Цели у нас схожие. Думаю следует объединить усилия и обшарить весь дом еще раз. Двое осматривают этаж, одна сторожит в коридоре.

— Здравая мысль, — согласилась Марлин. — Я с вами.

— Отлично. Сейчас проверю здешнюю уборную и выдвигаемся.

Нарцисса скрылась за дверью уборной. Через секунду оттуда послышалась ругань и какая-то возня. Марлин и Беллатрикс рванули посмотреть, что происходит.

— Да что за хрень! — совершенно неаристократично ругалась Нарцисса. — Помогите освободить ее!

— Мы-ы-ы, — горестно стенала сидящая в ванне связанная мисс Эмили Шаффик.

Ловушка Мэри Сью захлопнулась.

* * *

— Ушли? — сдавленным шепотом спросил Люциус, выглянув из-за занавески

— Ага, — ответил Рабастан, выкатываясь из-под кровати, но маскировочного заклятия с себя не снимая.

— Не расслабляться, — рыкнул из шкафа Рудольфус. — Они все еще где-то рядом. И могут догадаться использовать более узконаправленные заклинания.

«Они» — это Нарцисса и Беллатрикс, которые сейчас действительно были недалеко. Как раз столкнулись с Марлин в другом конце второго этажа.

На Рабастана предостережение брата впечатления не произвело. Зато на Люциуса возымело эффект: вместо того, чтобы расслабиться, он заистерил.

— Какого хрена вы опять устроили?! Неужели нельзя было, как нормальные чистокровные маги, торчать сейчас в бальном зале и кушать шампанское?! Так нет же, надо заныкаться в какой-нибудь пыльной комнатенке и планировать непонятные диверсии!

— Слушай, любезный, как ты, такой правильный, в «Пожирателях» оказался? — язвительно осведомился Рабастан. 

Люциус оставил его реплику без внимания, он был поглощен стенаниями:

— Вот куда делся Долохов, а?! Зачем мы вообще его сюда протащили?!! Ясно же, подстроит сейчас какую-нибудь пакость, чтобы выставить нас идиотами! И мы и рады! 

Дверь распахнулась. Рудольфус затаился в шкафу. Рабастан сноровисто закатился под кровать. Один Люциус остался стоять посреди комнаты с открытым ртом.

— Идиотом ты себя выставляешь и без моей помощи, дорогой, — пробасил вошедший Долохов. — Мужики, гляньте, кого я привел.

— Здорово, партизаны! — поприветствовал собравшихся Сириус Блэк.

Немая сцена.

— Блэк... — простонал Люциус. — Серьезно... Ты бы еще Пивза притащил!

—Идея хорошая, — отозвался Долохов. — Но где же ты был с ней хотя бы сегодня утром? Где я тебе сейчас Пивза достану?

— Я пошутил!!! — взвыл Малфой.

— Не переживай, принцесса, — подмигнул ему Сириус. — Я буду лапочкой.

Люциуса он не убедил. Осторожно высунувшихся из своих укрытий Лестрейнджей — тоже. Впрочем, ни его, ни Долохова это не волновало.

— Ну что, бойцы, — проревел Антонин. — Порвем эту тусовку?!!

— И как мы это сделаем? — осторожно поинтересовался Рудольфус.

— И, может быть, вместо этого еще не поздно отправиться в бальный зал, спокойно выпить там шампанского и закусить фуагрой, — без особой надежды предложил Люциус.

— Не поздно было, когда мы только садились с ним в карты играть, — отрезал Рудольфус. — А теперь можешь расслабиться и получать удовольствие.

Рабастан промолчал. Он, в принципе, не имел ничего против «порвать тусовку» и «получить удовольствие», но его немного смущало наличие классового врага и туманность ближайших планов.

Сириус никак не мог оставить без внимания последнее высказывание Рудольфуса, поэтому принялся за расспросы. Отвечал ему сначала только довольный собой Долохов, затем подключились и остальные.

Рассказали про то, как Люциус обманом заманил их сторожить свою парадную мантию, как они послали Люциуса в шкаф, как устроили пикник с выпивкой и картами, как в конце концов выманили Люциуса из шкафа...

— А потом этот засранец сказал, что он не третьекурсник, чтобы играть на интерес, — Рабастан обличающее ткнул пальцем в Долохова. — И мы сыграли на желание. И скрепили все это дело непреложным обетом.

— А теперь он устраивает на приеме у уважаемых людей какую-то непонятную подляну, — пожаловался Люциус. — Ничего толком не объясняет...

—Но участвовать нам все равно придется, — подытожил фаталист Рудольфус, не выглядящий при этом сильно недовольным.

— Мужик, — заключил Сириус и хлопнул Долохова по плечу.

Тот коротко хохотнул и наконец-то посвятил остальных в план предполагаемой подляны. Лица у посвященных вытянулись.

Сначала слово взял Рабастан:

— Тони, — торжественно начал он. — Ты знаешь, что я почти всегда за тебя. Но не в этот раз.

— Ага, — согласился Рудольфус. — Мало нам Темного лорда, с его нереализованным потенциалом музыкального продюсера, так еще и ты подключился.

— Кстати о лорде, — встрял Люциус. — Он ведь тоже должен сегодня присутствовать. Мне страшно подумать, что будет, если наше выступление ему не понравится. А оно не понравится, будьте уверены.

При взгляде на поникшего Рудольфуса и поежившегося Рабастана сразу становилось понятно, что страшно не только Люциусу.

Но Антонина Долохова сбить с мысли было не так-то просто. Он принялся вселять боевой дух в своих невольных соратников:

— Мужики, вы мужики, или сопливые пацаны? Настоящий мужик любит не только кататься, но и возить саночки! Отвечает за свои слова, то есть, — пояснил он, узрев четыре непонимающих взгляда. — Настоящий мужик не боится публичных выступлений. И настоящему мужику класть на мнение недовольных, вот так!

— А если недовольные — это Темный лорд? — задал резонный вопрос Рудольфус.

Долохов решил зайти с другой стороны:

— А с чего вы заранее решили, что лорд будет недоволен? Вдруг совсем наоборот, а? Оценит по достоинству, в любимчиках ходить станете...

Тут в уговаривание будущих артистов включился Сириус:

— Не знаю, как там насчет вашего лорда, — и тут же съехал на смежную, более личную тему. — Хорошо, все-таки, что я в свое время не связался с вашей конторой, хоть маман и настаивала. Так что мне лично даже лучше, если ваш лорд наше начинание не одобрит, а то с моей стороны это будет смотреться неполиткоректно. Но подумайте вот о чем. Перед вами, не побоюсь этого слова, мессия.

Мессия Долохов приосанился.

— Он хочет привнести в унылое массовое мероприятие унылой британской магической аристократии радость, веселье и драйв.

Малфой и Лестрейнджи как-то сразу поняли, кто был у Мародеров заводилой.

— Я заныкался с бутылкой огневиски в шкафу на третьем этаже, — распинался пророк новоявленного мессии. — И полагал жизнь мою на этот вечер оконченной. Но тут мне явился он...

— Я лазил по шкафам в поисках реквизита, — влез с пояснениями «он».

—...и открыл мне новый смысл жизни. Мы вохнем жизнь в этот тухлый прием! И пусть у моего братца хоть раз в жизни будет нормальная вечеринка! Понимаете?!

Люциус, Рудольфус и Рабастан хорошо понимали следующее: огневиски пошло Блэку впрок — это раз, им не отвертеться — это два.

Так был положен конец спорам и уловкам, и началась генеральная, она же единственная, репетиция. Репертуар вызвал у части коллектива нарекания, но Долохов железной рукой пресек бунт на корню.

* * *

Как только Нарцисса и Беллатрикс отправились в поисках благоверных бороздить недра особняка Блэков, бал своим присутствием почтил лорд Волан-де-Морт.

Если бы у кого-нибудь из гостей хватило дерзости разглядывать Милорда дольше пяти секунд, он бы заметил, что тот порядком взвинчен. Неспроста, ох неспроста Вальпурга Блэк прислала ему приглашение. Голосок дурного предчувствия уже не пищал, а рычал гроулом что-то про главное блюдо, само притопавшее к столу (А что, их с Вальпургой отношения были далеки от сердечных). А все Нагайна... Обижать мадам Блэк отказом, конечно, не рекомендовалось, но он нашел бы, как вежливо отделаться от свалившегося на лысину счастья, если бы не эта скотина.

Скотина, в новом синем бархатном чехле с бриллиантами и присобаченным к низу веером, с кислым видом висела у него на плечах. Милорд абсолютно не понимал ее неприязни к модным аксессуарам, но сейчас испытывал по этому поводу нечто вроде злорадной радости. Хотя легче от этого не становилось.

Тут Волан-де-Морт заметил хозяйку дома (неподалеку от нее крутился какой-то ребенок) и отправился засвидетельствовать ей свое почтение. За те пятнадцать лет, что они не виделись, Вальпурга изменилась мало: та же величавая осанка, те же надменно поджатые губы, тот же колючий взгляд. Милорд чуть склонил голову в приветственном поклоне. Вальпурга ответила тем же.

— Добрый вечер, Том («Стерва старая» (с) Волан-де-Морт). Рада видеть тебя на нашем скромном торжестве.

«Скромнее не придумаешь» — хмыкнул про себя Волан-де-Морт, провожая взглядом поднос с фуа-гра.

Вслух же он решил выдать что-нибудь куртуазное:

— Добрый вечер, Вальпурга. Замечательно выглядишь. Твой новый крем от морщин значительно лучше предыдущего.

— Да что ты говоришь, Том. Знаешь, в этой линии косметики есть замечательный скраб. Возможно, поможет от этой ужасной чешуи на твоем лице.

На этом разговор застопорился. Темный лорд лихорадочно соображал, что бы такое сказать, чтобы последнее слово осталось за ним. Соображалось с трудом, не в последнюю очередь потому, что никуда не девшийся ребенок пытливо уставился на него. Стыдно признаться, но было в этом взгляде что-то... непонятное, но от чего, тем не менее, делалось не по себе. 

Вальпурга обеспокоенно оглядывала зал. Где, скажите на милость, муж, сын и, прости Мерлин, будущая невестка? Это становится попросту неприличным. Племянницы и Марлин тоже пропали. Старшего отпрыска она сегодня вообще не видела, что даже немного пугало... И что делать? Деятельная натура мадам Блэк требовала пойти и во всем разобраться лично. Жизненный опыт был с натурой полностью солидарен, уж он-то точно знал, что во всякого рода организационных проблемах Вальпурге стоит полагаться только на себя.

Но гости?.. Как это будет смотреться, если в зале не будет вообще никого из Блэков? Какой позор... Такого на организованных мадам Блэк торжествах еще не бывало. И этот... лорд Волан-де-Морт (Тьфу, что за отвратительная кличка!) еще рядом топчется. Вальпурга не понимала, чем вообще думала, посылая ему приглашение. Дорогая племянница оказалась настолько убедительной, что впору заподозрить втихую использованный Империус. Ладно, сделанного не воротишь, нужно работать с тем, что имеешь. Гости перебьются, возможно, если она сработает быстро, даже не заметят хозяйского отсутствия. Но вот конкретно этого гостя оставлять без присмотра категорически не хотелось... Хотя... Вальпурга перевела взгляд на внучку. Та с интересом разглядывала змееподобную проблему. 

«Замечательная моя Рози», — с умилением подумала счастливая бабушка. — «Истинная Блэк, даже не понятно, как получилась у своих раздолбаев-родителей. На нее всегда можно положиться» 

Так мадам Блэк приняла окончательное решение и жестом подозвала Примроуз, опять примерившуюся сцапать шампанское с подноса:

— Прости, Том («Выкуси, засранец» (с) Вальпурга), я вынуждена тебя ненадолго оставить. Вот, познакомься, это моя внучка Примроуз Андромеда Блэк, дочь моего старшего сына. Рози, дорогая, это лорд Волан-де-Морт. Поручаю нашего почетного гостя тебе. Не скучайте.

И отчалила.

То, что скучно не будет, Милорд понял сразу. Обозначенное как Примроуз Андромеда юное существо, еще раз оглядело его с ног до головы и спросило:

— Сэр, а вы точно Темный лорд?

— Точно, — раздраженно ответил «сэр».

— А где тогда рога?

— Какие рога?! — опешил «сэр».

— Обычные. Как у коровы, — пояснило любознательное существо, и, обойдя его кругом, разочарованно добавило:

— И хвоста я что-то тоже не вижу.

— Хвоста?!

— Как у комодского варана.

— Все ясно, — сказал Волан-де-морт. — И откуда у тебя такие сведения о моей анатомии?

— Папа сказал.

— Значит, папа...

— А мама сказала, что у вас есть кожистые крылья, как у летучей мыши, и что на них вы прилетаете к непослушным детям, которые не хотят есть по утрам овсянку. Ко мне вы не разу ни прилетели!

— Значит, мама... — пробормотал ошарашенный лорд.

Невольно он начал прикидывать, насколько широким может оказаться круг его гипотетических обязанностей. Возможно, в них входит так же облет детей, которые не спят по ночам, не спят днем, шумят, бросаются кактусами в прохожих, не желают заниматься арифметикой... Что там еще могут делать непослушные маленькие недоразумения? Это же никаких крыльев не хватит.

Да уж, скучать не придется точно. Милорд начал прикидывать пути к отступлению.