Два матча (джен)

— Здравствуйте, очень рада видеть вас всех на своём занятии. Вы, наверное, уже знаете, что у нас гостят маги из Тибидохса, — Минерва МакГонагалл указала на группу волшебников в оранжевых мантиях поверх обычной одежды. Все ученики расселись за партами, кучкуясь и отстраняясь от слизеринцев свободным рядом.

Профессор начала урок, не обращая никакого внимания на летающие тут и там бумажные журавлики и взрывающиеся конфеты.

— Попробуйте превратить лежащие на ваших партах предметы в кроликов. Заклинание — лапиформ, — МакГонагалл взмахнула палочкой и на партах возникли разные предметы: кувшины, амфоры, вазы, ботинки, кирпичи…

Баб Ягун отшатнулся от материализовавшегося пред ним старинного глиняного кувшина. Слишком уж была свежа история с чёрным зеркалом и духом неприятных случайностей. Да и перевестись с тёмного отделения обратно на светлое комментатор ещё не успел.

— А можно обойтись без кувшина? — спросил внук Ягге под суровым взором преподавательницы трансфигурации.

— Почему? — удивилась МакГонагалл.

— Эм… — играющий комментатор замялся, поспешно выдумывая правдоподобную причину.

— Хорошо, — Минерва не дождалась потока вдохновенного вранья и превратила кувшин в ночной горшок.

С задних парт послышался издевательский хохот Драко и его приспешников.

— Крэбб и Гойл, смеяться будете после занятий. Двадцать очков со Слизерина, — утихомирила ржущих в открытую слизеринских дуболомов МакГонагалл.

В ходе урока нужный результат получился только у Шурасика, Гермионы и некромагессы Лены Свеколт. У все прочих же результаты были сюрреалистичны: четвероногие вазы, мохнатые ботинки, моргающие глазами печальными влажными глазами амфоры. У Ягуна его горшок обзавёлся парой длинных белоснежных кроличьих ушей.

После занятий ученики собрались во внутреннем дворике Хогвартса.

Хагриду потребовалась консультация Тани относительно каких-то экзотических русалочьих болезней (Милюля сожрала всех рыб и лягушек в пруде и маялась несварением желудка) и он увёл её сквозь толпу к сварливой русалке. Тройка зубрил-ботаников (Шурасик, Свеколт и Грейнджер) скрылись в направлении библиотеки, при этом обсуждая какие-то узкие научно-магические проблемы.

Ягуна, малютку Клоппика и учеников тёмного отделения окружили мрачные слизеринцы.

— Бешеное родео, говорите? — вперёд из толпы безмолвных, но зловещих мстителей в зелёных мантиях выступил белобрысый Драко Малфой. — Развлечение для чистокровных волшебников, по-вашему? Авада Кадавра.

Малфой взмахнул палочкой, и смертельное непростительное заклинание посвистело над головами обречённых на сражение и избивание тибидохсцев. Сигнал к атаке был подан, и потасовка началась.

Маги сжались в кружок спина к спине и наставили свои палочки на противников, приготовившись к обороне.

— Экспеллиармус, — Сень-Пень-Дыр отправил в свободный полёт палочки двух ближайших слизеринцев.

— Левикорпус, — Гойл подвесил кверху ногами истошно верещащего Жикина.

Гуня Гломов безо всяких заклинаний начал прочищать себе путь среди зелёномантийных, а прячущаяся за его широкой спиной Гробыня истошно ругалась и слепила всех люмосом.

— Виргандиум левиоса, — Кузя Тузиков нашёл оригинальное применение мирному заклинанию, и подняв в воздух каменную скамейку с гербом Пуффендуя стал расшвыривать ею нападавших.

— Наших бьют, — ласточкой спрыгнул с мраморного постамента фонтана Баб Ягун, попутно поджигая заклинанием слизеринцев.

Но противник и не думал сдаваться. Заклинания так и мелькали в воздухе, порой попадая в никуда, порой — хоть в кого-нибудь, неважно даже, что иногда этим кто-нибудь оказывались свои же. Малютка Клоппик бегал среди сражающихся, путаясь у всех под ногами и размахивая своей, похожей на дирижёрскую, палочкой, выкрикивая разнообразные запуки, косящие обе стороны.

— Глациус…

— Импедимента…

— Круцио…

— Остолбеней…

— Петрификус тоталлус…

— Сектумсемпра…

Вывернутая магией из постамента урна чуть было не попала в вышедшую прогуляться между своими уроками Помону Стебль.

— Что здесь происходит? — волшебница метким заклинанием превратила летящий ей в лицо снаряд в пыль.

Дерущиеся прекратили сражения и чересчур невинно и заботливо стали оттряхивать друг друга от пыли и помогать подниматься.

— Сто балов со Слизерина, а нашим гостям придётся объясняться у Дамблдора.

Противоборствующим сторонам ничего не оставалось как подчиниться.