Whispers Behind Fences (гет)

21 июля 1899, Валентайн

Ничего не меняется. Грязь, пьяные лица, знакомые улицы. Вечер в салуне. Один товарищ перебрал, другой опозорился, а третий проспал весь переполох... Странные люди, странные разговоры. Что-то мне это всё напоминает...

— А.М.

_____

— Артур! Скажи этим двум идиотам, что я был прав! — нетерпеливо сказал Шон МакГуайр, как только Артур приблизился к столу, за которым сидела ожидающая его троица: Джон Марстон, Хавьер Эскуэлла и сам Шон.

Джон закатил глаза: — Скажи мне, Шон, ты заткнёшься когда-нибудь? Оставь в покое Артура. Всё! Расследование за-кон-че-но! — последнее слово он сказал по слогам специально для Шона.

Артур Морган, нахмурив брови, оглядел стол и уселся напротив группы. Его голос был сухим и безучастным: — Мне нечего сказать о том, был ли кто-то из вас прав или нет. Мы узнали правду, разве этого недостаточно?

Шон хлопнул по столу ладонью, заставив металлические кружки затрястись, от чего расплескалось виски: — А я говорю тебе, что там точно было что-то еще! Какого чёрта он хотел продать свою дочь? Ты явно что-то недоговариваешь, Морган!

Джон тяжело вздохнул: — Артур уже объяснял тебе, и не раз: у этого старого ублюдка был подвал в амбаре, и с 1895-го он пытался продать свою дочь богатым клиентам. Последним оказался наш Хавьер, по чистой случайности, потому что он купил эту грёбанную орхидею. — он кивнул в сторону белоснежного цветка в горшке, за которым в этот момент заботливо ухаживала Мэри-Бет Гаскилл. — Элис уехала, Томас Уайз пропал, а амбар сгорел к чертям собачьим. Вот и всё! Теперь оставь это законникам.

Шон притворно удивился и съязвил: — Посмотрите-ка, наш дорогой Джонни сказал больше трёх слов за раз!

Артур откинулся на спинку стула, задумчиво потирая щетинистый подбородок и слушая их препирательства: — Слушайте все вы. Неважно, кто был прав, а кто нет во всей этой неразберихе. Мы узнали правду — этот сумасшедший сукин сын Уайз продавал свою собственную дочь тому, кто больше заплатит. Какую бы больную игру он ни вел, она теперь окончена. — он указал мозолистым пальцем на Шона, его глаза сузились: — А ты, Шон, заткнись уже наконец, пока я тебе не помог. Пора нам положить конец всему этому забытому богом делу и двигаться дальше! — он резко встал, с визгом отталкивая стул назад: — Сейчас я выпью и забуду обо всей этой ерунде. Кто хочет присоединиться, добро пожаловать. Кто нет... ну, они могут идти к чёрту. — с этими словами Артур направился к своей лошади.

Джон присоединился к Артуру без лишних церемоний, бросив на Шона последний предостерегающий взгляд и подняв руку, намекая на фирменную оплеуху, но на этот раз он решил не пачкать руки и последовал за Артуром к лошадям.

Хавьер некоторое время смотрел на Шона, затем молча пожал плечами и присоединился к своим друзьям.

Шон посмотрел на своих спутников, которые уже сели на лошадей, и, снова хлопнув ладонью по столу, на этот раз тише, крикнул им: — Эй, вы трое, никого не забыли, а? — он встал из-за стола и быстрым шагом направился к своим друзьям, которые уже двинулись в путь к салуну Валентайна.

Артур оглянулся через плечо, слыша приближающиеся шаги Шона, и кривая ухмылка дёрнула уголок его рта: — Ну-ну... смотрите, кто наконец-то решил к нам присоединиться! Вот что я скажу, Шон... первый раунд за тобой. Считай это "благодарностью" за все твои... проницательные вклады в наше маленькое расследование.

Джон усмехнулся, шутливо ударяя Артура по руке: — Не подбадривай его, Артур. Ты же знаешь, он всю ночь будет твердить о том, как он был прав, а мы ошибались...

Хавьер снисходительно улыбнулся и протянул Шону ободряющую самокрутку, когда он поравнялся своей лошадью с его.

Четверо друзей двинулись по тропе к тёплому свету вечернего Валентайна, темнота ранчо оставалась за их спинами. Ночь ещё только начиналась, и впереди ждало много виски, чтобы выпить и забыть о странном повороте их жизни...

Валентайн, похоже, совсем не менялся несмотря ни на что. Те же люди, те же лошади, та же грязная дорога. Единственное отличие — свежее объявление о розыске Томаса Уайза. Он не числится преступником, он был пропавшим без вести. Джон, Шон, Хавьер и Артур спешились близ салуна. Теперь посещение этого городка ощущалось по-другому. Совсем недавно они приезжали сюда, чтобы получить ответы на вопросы, провести расследование и найти правду. Теперь они здесь только ради виски и развлечений...

Похоже, так думали все, кроме Шона. Он подошёл к доске объявлений на стене салуна и сорвал плакат с лицом Уайза: — Какого хрена ему ещё не грозит смертная казнь, а? Пропавший без вести! — Шон недовольно сплюнул.

Джон наконец отвесил Шону долгожданную оплеуху: — Если ты не уймёшься, для тебя казнь наступит прямо сейчас! Моими собственными руками!

Глаза Артура сузились, наблюдая, как Шон устраивал сцену. Мускул на его челюсти дёрнулся от раздражения. Он сделал шаг вперёд, хватая Шона за руку, прежде чем тот успел спровоцировать Джона ещё сильнее: — Хватит, Шон. Я больше не буду повторять... Мы здесь, чтобы забыть обо всём этом беспорядке, а не мутить воду ещё сильнее. Так что ты прямо сейчас успокоишься и сделаешь вид, будто у тебя есть хоть капля мозгов, слышишь? — Артур грубо отпустил Шона и повернулся к остальным, кивая в сторону входа: — Давайте выпьем. Я покупаю первую порцию для всех, и я не хочу слышать больше ни слова о Томасе Уайзе и этом грёбанном ранчо. — он зашагал по крыльцу, не дожидаясь ответа.

Джон и Хавьер обменялись взглядами и последовали за Артуром, оставляя угрюмого Шона снова замыкать шествие.

Парни уселись за стол рядом с баром, дабы иметь прямой доступ к напиткам и не ходить далеко, когда ноги начнут подкашиваться от переизбытка. Сегодня у детективов, вернувшийся в своё привычное амплуа преступников в ковбойских шляпах, были большие планы на этот салун.

Шон, который весь день доставал всех своими теориями, кажется, наконец, расслабился... Либо слишком любил виски. По крайней мере, на радость Джону и Артуру, он молчал и лишь заказывал всё больше выпивки.

Хавьер, не изменяющий своим принципам, уже соблазнял куртизанку, да так, что, кажется, ей самой уже было неловко от медовых речей мексиканца.

Джон и Артур просто пили. Так, чтобы наконец забыться.

За этот месяц никто из них почти не обсуждал произошедшее. За исключением Шона. После финальной покупки орхидеи, они были убеждены, что всё их расследование оказалось пустой тратой времени, нервов, порой достоинства и чести, а для кого-то денег. Но находка Артура перевернула абсолютно всё. Он не рассказывал никому, что произошло в подвале амбара на ранчо, когда его там обнаружил сам Томас Уайз. Всё, что знали друзья — это то, что Томас пытался продать Элис Уайз, собственную дочь, на протяжении нескольких лет. И потенциальным покупателем стал сеньор Эстебан Де ла Вега — то есть, сам Хавьер, но под прикрытием. В какой-то мере это спасло бедную Элис от...от чего? Как минимум, от продажи в Мексику, но как максимум? Артур не имел понятия и кажется уже устал думать об этом... Факт оставался фактом: Томас Уайз псих и ублюдок, который сбежал, как крыса с корабля, оставив за собой пламя и вопросы. Элис, кажется, смогла найти в себе силы начать новую жизнь. По крайней мере, она так писала Артуру в письме. Он так на него и не ответил, до сих пор... Он решил для себя ещё тогда, что лучшим ответом будет — это дать его глядя Элис в глаза. Но пока было слишком рано. Артуру нужна была передышка от всего этого дерьма и, вероятно, самой Элис тоже...

Артур сделал большой глоток виски, наслаждаясь жжением, пока оно скользит по его горлу. Он жестко поставил стакан на грубый деревянный стол, кривая улыбка дёрнула его губы, когда он наблюдал, как Хавьер воздействовал своим обаянием на взволнованную куртизанку.

Джон делал то же самое, что и Артур — они оба были потеряны в собственных мыслях и янтарной дымке ликера.

Шон, к счастью, похоже, выдохся. Его язык развязался больше из-за виски, чем из-за желания спорить дальше. Он выплеснул последние капли виски в стакан, затем опрокинул его и хлопнул по столу, немедленно подавая знак бармену принести ещё.

Артур откинулся на спинку стула, небрежно поставив один ботинок на край стола. Элис Уайз... милая Элис Уайз не покидала его голову почти ни на минуту. Он знал, что, вероятно, должен был ответить на её письмо, но идея о том, чтобы выразить свои спутанные мысли на бумаге являлась сейчас более чем невыполнимой. Кроме того, план вновь увидеть её воочию казался для Артура куда более верным, но сейчас, после всего, что произошло... нет, им обоим нужно было время, чтобы исцелиться. Время, чтобы забыть тьму преступления её отца и мрачный осадок всего произошедшего. Он слегка покачал головой, отбрасывая эти мысли, чувствуя, как виски начинало затуманивать его разум. Рядом с ним Джон поймал его взгляд и поднял свой бокал в безмолвном тосте. Артур чокнулся с ним своим, на его губах промелькнула лёгкая улыбка.

Может быть, Шон был прав, по-своему. А может быть, им действительно нужно забыть весь этот беспорядок, оставить его в прошлом, где ему и место. Но Артур знал одно наверняка — он рад, что именно он узнал правду, какой бы отвратительной она ни была. Он лишь надеялся, что Элис тоже сможет двигаться вперёд. И, может быть, когда-нибудь их пути снова пересекутся, когда воспоминания не будут так тяготить.

Спустя несколько мгновений, Хавьер попрощался с друзьями до утра... По крайней мере на ближайший час — на большее у него не было наличных... и удалился на второй этаж салуна с куртизанкой.

Шон, явно перебравший с виски, уже спал лицом в стол.

Самыми стойкими остались Джон и Артур.

Джон, сидя с красными щеками и затуманенным взглядом, не с первого раза попал по стакану Артура своим стаканом в немом тосте и выпил остатки виски залпом. Небрежно вытерев рот рукавом и сложив руки на столе, он повернулся к другу: — Отличный вечер, а?

Артур посмотрел на Джона, кривая ухмылка расплылась по его раскрасневшемуся лицу, когда он поднял свой стакан в ответ. Виски плеснуло опасно близко к краю, что являлось свидетельством их сегодняшнего излишества.

Он издал тихий смешок, его слова звучали слегка невнятно: — Действительно, замечательный вечер, Джонни. Нет ничего лучше, чем забыть свои проблемы на дне стакана виски... — он сделал ещё один большой глоток из своего напитка, наслаждаясь теплом, которое разливалось по его груди. Артур знал, что заплатит за это утром, но сейчас ему было все равно. Сегодня вечером он просто хотел выпить и забыть, пока его разум не онемеет.

Откинувшись ещё дальше на стуле, Артур сложил ноги на стол, скрещивая их на уровне щиколотки. Он оглядел салун, впитывая знакомые лица посетителей, звон бокалов и шёпот голосов. На мгновение он почувствовал укол ностальгии, тоску по более простым временам. Но все это ушло так же быстро, как и пришло, сменившись ровным гудением виски в его крови. Повернувшись к Джону, Артур снова поднял бокал, в его глазах засиял озорной блеск: —За нас, Джонни. За то, чтобы забыть грёбанное прошлое и извлечь максимум из того будущего, что у нас осталось... — с этими словами он выпил остаток напитка, янтарная жидкость прожгла путь по его горлу. Поставив стакан с глухим стуком, Артур удовлетворенно вздохнул, ощущая первую настоящую лёгкость, которую он испытал за долгое время.

Спокойствие вечеринки дуэта Артура и Джона внезапно нарушилось. До них донеслась яркая речь одного из посетителей. Молодого парня, примерно возраста Шона. Комично, что он и выглядел почти как Шон, только не рыжий...

Парень, заплетаясь от изрядно выпитого алкоголя, красочно подчивал двоих не менее пьяных двух товарищей, вразы старше него, своими историями. До Артура и Джона доносились лишь обрывки фраз, пока они наконец не прислушались более внимательно...

—  ...Да, да, всё верно! Я каждую неделю вожу ему продукты на своей телеге... Нет, он предпочитает свинину... Да, он живёт на болотах в Лемойне...

Джон повернулся к парню и приподнял одну бровь, продолжая молча слушать

—...Да, сам мистер Уайз, говорю я вам!... Я больше скажу, я знал обо всём с самого начала! — сказал парень и выпятил грудь.

— Да ну, прекрати мне шпоры заговаривать, придурок! Ты слышал, Уилл?... — ответил один из слушателей и хлопнул своего товарища рядом по плечу, затем усмехнулся и выпустил густой едкий дым изо рта от небрежно скрученной самокрутки.

— Нет, я серьёзно, мистер! Я был в его амбаре множество раз! Да я ему строить его помогал! — не унимался парень.

Отпущенная голова Артура резко вскинулась вверх при упоминании до боли знакомой фамилии — Уайз, его пьяный туман мгновенно рассеялся. Он наклонился вперёд, его стул громко скрипнул по грубому деревянному полу, когда он устремил свой взгляд на хвастливого молодого человека. Повернувшись к Джону, Артур поймал его взгляд и кивнул в сторону троицы, молчаливый вопрос мгновенно прошёл между ними.

Брови Джона нахмурились, на его лице промелькнула смесь любопытства и беспокойства.

Артур поднялся на ноги, немного неуверенно, и направился к группе за соседним столом.

Нависнув над молодым человеком со спины, Артур похлопал его по плечу тяжелой рукой, заставляя парня вздрогнуть и пролить немного напитка на стол. — Ты сказал, что знаешь Томаса Уайза? — голос Артура был низким и грубым, в нём слышалась нотка опасности, заставляющая молодого человека с трудом сглотнуть.

Двое товарищей подняли взгляды, их глаза расширились, когда они увидели внушительную фигуру Артура Моргана. Тот, которого звали Уилл, крепкий мужчина с густой бородой, нахмурился и открыл рот, как будто хотел что-то сказать, но Артур заставил его замолчать на полуслове одним резким взглядом. Повернувшись к молодому человеку, Артур наклонился ещё ближе: — Я спрошу тебя ещё раз, дружище. Что именно ты знаешь о Томасе Уайзе и его амбаре? И не смей мне лгать. — он сжал плечо парня в знак молчаливого предупреждения. Артур знал на горьком опыте, что пьяным и болтливым дуракам нельзя доверять. Но он также знал, что не мог упустить этот шанс узнать больше об отце Элис.

Парень вздрогнул и поднял голову, столкнувшись с испытывающим взглядом Артура над собой. Он невольно начал двигать плечом из-за боли от крепкой хватки, но, кажется, Артур только усиливал нажим. Парень издал шипящий звук и заговорил: — Да, вы правы... Мистер Уайз — он мой дальний родственник!

Вдруг один из его собеседников нахмурил брови: — Погоди-ка, парень, так ты же...

— Да, я его дальний родственник! С детства проводил время на его ферме... — перебил одного из мужчин парень и начал рассказывать новые факты...

Глаза Артура сузились, когда он пристально смотрел на молодого человека, выискивая на его лице любой признак обмана. Вдруг повернувшись к двум другим мужчинам, Артур рявкнул: — Вы двое, валите отсюда. Сейчас же.

Им не нужно было повторять дважды. Двое мужчин быстро осушили свои бокалы и ретировались, оставив Артура наедине с нервным внезапным родственником Томаса Уайза.

Артур наклонился ближе, его голос понизился до низкого, угрожающего полушепота: — Я хочу, чтобы ты рассказал мне всё, что знаешь о своем дорогом родственнике и его маленькой операции в том амбаре. И я хочу правду, парень. Я могу определить, когда кто-то мне лжет, и поверь мне, ты не захочешь узнать, что случится, когда я поймаю тебя на лжи. — он предостерегающе сжал плечо парня, чувствуя, как тот вздрогнул под его хваткой.

Джон, на подкашивающихся ногах, присоединился к Артуру на освобождённое место и прихватил с собой стакан Шона, который тот не успел осушить до конца.

Парень посмотрел на двух внушительные мужчин, которые, несмотря на повышенный градус, точно церемониться не стали бы. Он поправил воротник на своей клетчатой рубашке и откашлявшись, продолжил: — Да, я бы его скотоводом, как я уже и говорил...

Джон и Артур переглянулись. Кажется у обоих возникла одно и то же сомнение: об их адекватности и достаточно чистых ушах..

Вдруг Артур издал резкий, горький смех, звук, лишённый всякого настоящего веселья. — Скажи мне, дружок... ты знал, что на самом деле творилось в его амбаре? Ты знал о грязи, о разврате, что гнили в темноте?..

Джон наклонился с другой стороны, его голос был низким и ещё более хриплый, чем у Артура. — Тебе лучше начать говорить разумно, друг. Больше никакой ерунды. Ты был скотоводом, говоришь?

Молодой человек с трудом сглотнул, его кадык подпрыгнул в горле. Он перевёл взгляд с Артура на Джона и обратно. Затем, с коротким вздохом, он открыл рот, чтобы заговорить, и правда начала литься наружу... — Да, вы правы мистер! Я был скотоводом и садовником, но совсем не долго... Мы с мистером Уайзом познакомились случайно, в салуне, тринадцать лет назад!

Джон потряс головой, зажмурив глаза, разгоняя замешательство: — Погоди, дружище, так ты же его родственник?...

Парень удивлённо посмотрел на Джона: — Вы явно ошибаетесь, мистер...

Джон и Артур снова переглянулись. Перед ними был грёбанный парень-перочинный нож: он был одновременно сообщником, родственником, скотоводом, садовником и случайным знакомым мистера Уайза, которого встретил в салуне тринадцать лет назад, то есть когда этому парню было около пятнадцати лет, по их подсчётам... Здесь явно что-то было враньём или абсолютно всё.

Глаза Артура сузились, когда он слушал слова этого загадочного вруна, чувство беспокойства поселилось в глубине его живота. Что-то не складывалось, и он не мог понять, что именно. Он взглянул на Джона, увидев собственное замешательство и подозрение, отражающиеся в глазах его друга. Повернувшись к молодому человеку, Артур наклонился ещё ближе, пока их носы почти не соприкоснулись. — Слушай сюда, ты, мелкий засранец. Я не думаю, что ты говоришь нам всю правду. Ты чёртов лжец, не так ли? — он подчеркнул свои слова резким сжатием плеча парня, чувствуя, как тот вздрагивает и пытается вырваться. Но Артур держал крепко, его хватка была нерушима.

Мысли Артура метались, пока он пытался распутать паутину лжи и полуправды, которую сплёл этот парень. Скотовод и садовник, встретивший Уайза в салуне примерно в пятнадцать лет, но являющийся родственником? Это не сходилось. Ничто из этого не имело ни капли смысла.

С рычанием разочарования Артур отпустил плечо молодого человека, только чтобы схватить его за перед рубашки и вытащить со стула. Он подтащил его ближе, пока они снова не оказались нос к носу. — Я даю тебе ещё один шанс, ты, мелкий ублюдок. Ещё. Один. Шанс. Сказать нам чёртову правду. И если ты этого не сделаешь... — он позволил угрозе повиснуть в воздухе.

Парень выглядел взволнованно, но в то же время совершенно невозмутимо, будто Артур приглашал его сыграть в покер.

Джон решил поиграть в "хорошего копа" и встал с другой стороны от Артура, положив руку на плечо парня. — Дружище, тебе лучше не раздражать джентльмена по ту сторону от меня...  — он кивнул на Артура. — Брось прикидываться идиотом и начни говорить правду или... — в этот момент Артур взвел курок револьвера как по команде. — Как тебя зовут, парень? — тем же мягким тоном, насколько это вообще было возможно его хриплым голосом, спросил Джон.

— Отис, мистер... Отис Миллер! — торжественно ответил парень.

Глаза Артура сузились от раздражения, когда он услышал имя парня. Имя, которое он никогда раньше не слышал в связи с Томасом Уайзом. Он сжал рубашку Отиса ещё сильнее, притянув его ещё ближе, пока их лица не оказались всего в нескольких дюймах друг от друга. — Я знаю, что ты нам врёшь, и я знаю, что ты знаешь больше о том, что произошло в том амбаре, чем говоришь... Так, что, ты начнёшь говорить и расскажешь нам всё, что знаешь? Или нам попросить по-другому? — он подчеркнул свои слова резким рывком за рубашку Отиса, ударив его спиной о стол с такой силой, что зазвенели стаканы.

Джон подошёл ближе, его рука все ещё лежала на плече Отиса, словно в жесте утешения, но Артур видел напряжение в его челюсти и предупреждение в его глазах. Он так же жаждал правды, так же был полон решимости раскрыть секреты, которые были похоронены в глубинах греховного прошлого Томаса Уайза среди пепла.

Отис вновь казался совершенно невозмутимым. Он, лежа спиной на столе, поднял руки в знак капитуляции: — О, конечно, я знаю про амбар!

Наклонившись поближе, Артур заговорил сквозь стиснутые зубы. — Знать об этом недостаточно. Мне нужны подробности. Я хочу знать каждую хрень, которая творилась в этом чёртовом амбаре. И я хочу знать твою роль в этом. — он замолчал, позволяя весу своих слов проникнуть.

Воздух был густым от напряжения, ожидания истины, которая висела на волоске.

Палец Артура напрягся на курке револьвера, молчаливое предупреждение, последний шанс для Отиса тщательно подобрать свои следующие слова.

Джон и Артур стояли над молодым человеком, два столпа угрозы, ожидая, когда правда выплеснется наружу. Они знали, что у него есть ключ к разгадке тайны. И они не остановятся ни перед чем, пока не получат всё...

Отис вдруг спросил после короткого молчания: — Вы про взрыв телеги с навозом в амбаре, джентльмены?..

Джон нахмурил брови: — Что?..

В этот момент в салун влетела женщина. Она выглядела достаточно взволнованной и одновременно раздражённой. Оглядев салун глазами, она увидела сцену: двое крупных мужчин нависали над парнем, который спиной лежал на столе, среди упавших стаканов и разлитого алкоголя. Она тут же метнулась к ним и оттолкнула Артура и Джона одним резким движением, схватив Отиса за ухо и одним рывком подняв его на ноги.

— Вот ты где, Стив! Мы с отцом уже весь Валентайн обошли!. — она повернулась к Артуру и Джону. — Извините, джентльмены, у моего сына амнезия... После... Ну, вы наверное слышали про взрыв телеги с навозом?.. Каждая собака об этом судачит! — она недовольно покачала головой. — Надеюсь он ничего вам не наговорил?.. В общем-то, нам совершенно некогда, моему сыну уже давным-давно пора спать! — с этими словами, женщина, всё ещё держа Отиса за ухо, потащила его прочь из салуна, что-то причитая, пока тот, на согнутых ногах — из-за своего высокого роста и значительно меньшего роста матери, плёлся на выход и стонал от боли.

Джон и Артур молча пронаблюдали за сценой, как женщина в косынке тащит своего взрослого сына, которому явно было за двадцать лет, так, будто он провинившийся мальчишка. Который, мало того, что вовсе не Отис и скорее всего даже не Миллер...

Когда они исчезли за качающимися дверями, Артур и Джон обменялись долгим, непонимающим взглядом. Что-то в этой сцене не устраивало ни одного из них, и не только из-за странного зрелища — видеть, как со взрослым мужчиной обращаются как с непослушным ребенком.

Артур нахмурился, обдумывая откровение о взрыве навозной тележки. Он слышал шепотки и слухи о каком-то несчастном случае, но никто не упоминал, что кто-то пострадал, не говоря уже о том, чтобы страдать от амнезии... И если этот парень действительно был сыном этой несчастной женщины и его звали Стив, то кто, чёрт возьми, тогда такой этот «Отис Миллер»?

Артур повернулся к Джону, его глаза подозрительно сузились. — Этот парень не более «Отис Миллер», чем я — царица Савская, Джон...

Джон мрачно кивнул в знак согласия.

Наконец, Артур и Джон рассмеялись с абсурда ситуации. Отис Миллер который оказался Стивом и возможно даже не Миллером. Он представился сообщником, родственником, скотоводом и садовником, а ещё старым знакомым Томаса Уайза, но в конечном итоге оказался парнем с амнезией, пострадавшим от взрыва телеги с навозом. Что может быть страннее?

Наконец прервав смех, Артур уселся на стул, где ранее сидел Стив — Отис — Миллер, ветхое дерево заскрипело под его весом. — Я говорю тебе, Джон, иногда этот мир просто чертовски странен... Но, эй, по крайней мере, у нас есть хорошая история из всего этого беспорядка. Разве не так? — Артур поднял пустую бутылку из-под виски в шутливом тосте, всё ещё ухмыляясь, как кот, которому достались сливки. — За тайну пропавшей личности и садовника с тысячью имен. Пусть его память вернётся, храни Господь его душу...

В этот момент со второго этажа салуна кубарем с лестницы скатился Хавьер. На нём не было рубашки, лишь бандана на шее, его штаны были расстегнуты и без ремня. Вслед за ним на лестничный пролёт выскочила куртизанка и начала что-то орать сиплым скрипучим голосом...

Хавьер приземлился прямо перед Артуром и Джоном, упав на спину возле их ног. Его волосы были растрёпанными, а на щеке красовался след от пощёчины: — Амигос, не могли бы вы заплатить этой прекрасной сеньорите? Я вдруг осознал, что у меня в кармане два песо... то есть доллара, но было уже слишком поздно...

Глаза Артура расширились от удивления, когда Хавьер скатился по лестнице, приземлившись растрёпанной кучей у его ног. Он взглянул на куртизанку, заметив её пылающие щеки и ярость в глазах, когда она выкрикивала непристойности голосом, похожим на ржавые петли. Вновь повернувшись к Хавьеру, Артур не мог не рассмеяться, увидев, что друг был почти раздет. Бандана на его шее выглядела как слабая попытка сохранить хоть какое-то подобие приличия на фоне его расстёгнутых брюк и голой, смуглой груди. Всё ещё посмеиваясь, Артур наклонился и схватил Хавьера за руку, с легкостью подняв его на ноги. Он заботливо отряхнул его плечи, покачав головой в знак веселья: — Ну, ну, ну... Похоже, кто-то слишком заигрался, а, Хавьер? — он повернулся к разгневанной куртизанке, и выражение его лица смягчилось до наигранного сочувствия. — Я считаю, что этот коротышка должен вам ещё больше, мисс. Как минимум за моральный ущерб. Почему бы вам не пройти со мной в сторону бара, и мы разберемся с этим как следует?

Артур повел женщину к бару, оставив Хавьера застёгивать штаны и пытаться спасти то немногое достоинство, что у него осталось. Он наклонился к ней поближе, пока они шли, его голос был тихим и успокаивающим. — Не волнуйтесь, мисс. Хавьер просто негодяй и подлец. Но он негодяй и подлец, который скоро поймет ошибочность своих путей. Я позабочусь о том, чтобы вы получили то, что заслуживаете за его... злодеяния.

Пока куртизанка деловито проходила мимо Хавьера, она швырнула в него его рубашку и ремень. Затем, взяв Артура под руку, будто была самой изящной леди из высшего общества... она заказала пиво.

Артур, переживая, что ему сейчас придётся раскошелиться как минимум на вино, облегчённо выдохнул и кивком подозвал бармена. — Пиво для леди, в самый чистый стакан, пожалуйста... и еще по одному для меня и моего друга. — он кивнул в сторону Джона.

Шон, тем временем, проснувшись от слова "пиво", поднял голову и посмотрел по сторонам полузакрытыми, от крепкого пьяного сна, глазами. Бедняжка пропустил всё веселье. Увидев первым делом полуголого Хавьера, он резко выпрямился: — Я настолько долго спал?!

Артур взглянул на Шона, когда тот очнулся от своего сна. Он наблюдал, как мутные глаза ирландца пытались сосредоточиться на сцене перед ним — Хавьер, полуголый и растрёпанный, тщетно пытающийся сделать себя презентабельным. Артур не смог сдержать смеха, когда Шон вскочил со стула, словно его ударило током, и его глаза расширились от недоверия. — О, ты там хорошо поспал, Шон? — крикнул Артур, в его голосе прозвучала дразнящая нотка. — Ты пропустил всё волнение, парень. Похоже, ты проспал главное событие! — он покачал головой, все ещё посмеиваясь, наблюдая, как Шон пытается разобраться в ситуации. Бедняга выглядел так, будто проснулся посреди странного сна, в котором участвовали полуголый Хавьер и разъярённая куртизанка, пьющая дешёвое пиво, держа яркий веер свободной рукой. И это он ещё не знал о телеге с навозом и её жертве — парне с амнезией и множеством личностей...

После бокала пива, куртизанка, не прощаясь и даже не подмигнув, удалилась на второй этаж. Предварительно взяв полную оплату за Хавьера с Артура, конечно.

Четверо друзей вновь остались в одиночестве, среди других пьяных лиц в салуне, невнятно что-то обсуждавших...

Артур наблюдал, как куртизанка поднялась по лестнице на второй этаж, оставляя за собой шлейф духов и взволнованного Хавьера. Он не мог винить беднягу за то, что он выглядел так, будто его сбила неуправляемая лошадь — у женщины был определенный... je ne sais quoi, кажется, так это называлось. Джосайа Трелони когда-то сказанул эту фразочку, хвастаясь перед ним какой-то парижской актрисой. Артур тогда лишь хмыкнул: «Звучит как болезнь». Но сейчас, глядя на Хавьера, он понимал — возможно, в этой вычурной фразе действительно был смысл...

Повернувшись к разношерстной компании, собравшейся за столом, Артур покачал головой и тихонько усмехнулся. Он оглядел пьяные лица своих товарищей, на каждом из которых отражался разный оттенок замешательства или веселья.

Шон всё ещё пытался сориентироваться, моргая, как сова на дневном свете. Артур не мог не почувствовать укола сочувствия к бедняге — он, в конце концов, пропустил главное шоу.

Джон просто хлебал пиво, выражение его лица было, как всегда, непроницаемым. Этот парень точно был игроком в покер, до мозга костей. Артуру ещё не доводилось видеть его по-настоящему взволнованным, несмотря на хаос, разворачивающийся вокруг них.

А Хавьер... ну, Хавьер выглядел так, будто хотел исчезнуть в половицах, его щека, получившая пощёчину, всё ещё пылала румянцем, который мог бы по соперничать с алым платьем куртизанки.

Откинувшись на спинку стула, Артур сделал большой глоток собственного пива, чувствуя, как прохладная жидкость скользит по его горлу. Он знал, что они все будут лелеять свои напитки и свои уязвлённые эго всю оставшуюся ночь, погружённые в собственные мысли и сожаления. Но пока они всё ещё вместе, всё ещё друзья и братья по оружию. И за это, как считал Артур, стоило поднять бокал, несмотря на странные повороты их жизни.

Джон вдруг нарушил нависшую за их столом тишину: — Артур, так что ты думаешь насчёт этого Отиса — Стива — Миллера, а? Он что-то ляпнул про то, что Томас Уайз скрывается на болотах Лемойна... Стоит ли ему верить?

Шон раскрыл глаза ещё шире и провел рукой по своей рыжей растрёпанной голове: — Я что спал неделю, чёрт возьми? Когда вы успели?!

Артур нахмурился, его глаза сузились, когда он обдумывал вопрос Джона. Он поставил пиво на стол со стуком, жидкость хлюпнула в стакане. — Я думаю, мы не можем просто так отмахнуться от того, что он сказал, — размышлял он, задумчиво поглаживая бороду. — Но в то же время, можем ли мы доверять человеку, у которого больше псевдонимов, чем на плакате «Разыскивается»? Я имею в виду, у этого парня больше имен, чем блох у собаки! — он взглянул на Шона, и кривая ухмылка тронула уголок его рта, когда он увидел озадаченное выражение лица ирландца. — Ты не много потерял, Шон, на самом-то деле... — его тон был полон скептицизма. — Бедняга явно был не в том состоянии, чтобы дать здравую информацию, но он проговорился о том, что Том, возможно, затаился в болотах Лемойна...

Выражение лица Артура стало отрезвевшим, когда он повернулся к Джону, его глаза сверкали смесью решимости и осторожности. — Я думаю, что мы должны держать ухо востро, посмотрим, не сможем ли мы получить больше информации по этому поводу. Нельзя идти напролом, но... если есть хоть малейший шанс, что Том где-то там, мы обязаны проверить это ради Элис. — он поднял бокал в шутливом тосте, не отрывая взгляда от Джона. — Ну, что скажешь, партнёр? Думаешь, стоит расследовать эту зацепку, или мы опять гоняемся за собственными хвостами? — Артур откинулся на спинку стула, ожидая ответа Джона. Он знал, что они оба думают об одном и том же — если Том был там, в этом забытом богом болоте, они должны были найти его. Для Элис, для справедливости... и, конечно, для самих себя.

Джон снисходительно взглянул на Артура и положил ему руку на плечо: — Всё-таки Артур Морган вновь надевает шляпу детектива?

Артур издал низкий, рокочущий смешок, когда Джон хлопнул его по плечу, в уголках его глаз появились морщинки от удовольствия. В его голосе появились самоуничижительные нотки. — Да, Джонни, я думаю, можно сказать, что я снова надеваю свою мысленную шляпу детектива... Она мне, нам всем, неплохо шла, не так ли?- его ухмылка стала шире, в глазах промелькнула решимость. Он оглядел своих товарищей, задержавшись взглядом на Джоне.

— Так что, если мы соберемся, посмотрим, не найдём ли мы след Томаса Уайза? Думаю, нам давно пора нанести визит добрым людям из Лемойна, как думаете? — голос Артура теперь был тихим и серьёзным, в нём проступал намёк на важность этого дела. — Мы будем держать глаза открытыми и своё остроумие при себе. И если Уайз где-то там — мы его найдём. — он поднял свой бокал в торжественном тосте. — За Элис, за справедливость и за братство нашей маленькой детективной шайки. За болота Лемойна и за то, чтобы уехать в закат, ещё раз. — он оглядел каждого за столом. — Вы со мной? — спросил Артур, его голос был едва громче шёпота. — Потому что, я думаю, если мы собираемся отправиться в это забытое богом болото, я хочу, чтобы вы были рядом. Это единственный известный мне способ покончить с этим — бок о бок с моими братьями, что бы ни случилось.

Без лишних слов, все четверо чокнулись стаканами в молчаливом согласии вернуться к расследованию.

Артур наблюдал, как остальные подняли свои бокалы, звон сосудов друг о друга был торжественным звуком солидарности. Он не мог не усмехнуться, заметив, что Шон допивает последние капли своего напитка, бедняга, несомненно, всё ещё пытаясь понять странный поворот, который принял их разговор. — Ну, я думаю, тогда всё решено. Я знаю, это не будет пикником, ребята. Болота — это опасное место, и если Томас Уайз действительно там зарылся... ну, он либо очень отчаянный, либо очень глупый. — мрачная улыбка дернула уголок его рта. — Но мы уже попадали в трудные ситуации, и мы всегда выходили из них победителями. Вместе. — он посмотрел на каждого из друзей по очереди, задержавшись взглядом на их лицах. — Джон, твой острый глаз и твёрдая рука будут бесценны в этих болотах. — он повернулся к Шону, кривая ухмылка расползлась по его лицу. — И Шон, ну... постарайся не спать в этот раз, ладно? Не хочу оставить тебя на съедение аллигаторам. — наконец, он повернулся к Хавьеру, который выглядел так, будто всё ещё пытался собрать вокруг себя рваные лоскуты своего достоинства. — И Хавьер, я думаю, ты можешь быть нашим... не знаю, нашим послом для местных жителей. Очаруй их своим красноречием и обаятельной улыбкой, а?

Артур поднял свой бокал в последний раз, ухмылка расколола его лицо, когда он посмотрел на своих товарищей. — К болотам Лемойна и к братству нашей банды. Да будем мы ехать верно и вернёмся победителями. — он допил остаток своего напитка одним долгим глотком, жжение алкоголя стало подходящим завершением странного и торжественного момента.

Завтра они отправятся навстречу неизвестности, чтобы искать ответы в месте, куда немногие осмеливались отправиться. Но сегодня они всё ещё были группой братьев, связанных вместе преданностью и целью.

И с этим Артур знал, что они встретят всё, что их ждёт впереди, бок о бок и спина к спине. Снова.