Прирождённый лидер. Том I - 1991/1992. Тайна Затонувшего королевства (гет)

Доброе утро мне, нашей спальне и всем моим соседям. Мыслей в моей голове на данный момент не было вообще ничего. Так что на уровне автоматизма я пробежался вокруг Хогвартса, сделал зарядку и растолкал парней. После чего, приняв душ, спустился в гостинную и завалился на один из диванов.

Утро казалось мне крайне неудачным по нескольким причинам. Первая — всё такая же пасмурная погода за окнами. Вторая — несмотря на то, что я лёг сразу после ужина, всё равно не выспался. Третья — грядущая травология со слизеринцами. Мало того, что как практическая дисциплина данный предмет мне давался хуже всего (хоть и теорию я знаю под зубок), так ещё и нашими соседями по теплице будет факультет, у которого в крови противоборство с нами.

Так что настроение, как и позавчера, у меня было совершенно ни к чёрту. И даже появление Гермионы, которой я привычно пожелал доброе утро и постарался улыбнуться, не изменило ситуации. Так что, дождавшись, пока мы все соберемся, я молча двинулся в сторону Большого Зала, практически не обращая внимания на разговоры своих друзей.

Чёрт возьми, что со мной такое сегодня? Плохое настроение и полное отсутствие желания общаться с вообще кем-либо. Но, похоже, мои однокурсники это заметили и решили не тревожить меня. Только Гермиона несколько раз настойчиво спрашивала, всё ли у меня хорошо. Я говорил, что всё нормально, однако постепенно эта настойчивость начала надоедать. Прекрасно понимаю, что она волнуется за меня, однако эмоциям на это было плевать. Хорошо хоть не накричал на неё.

Быстро, через силу позавтракав, я направился на улицу, в сторону теплиц. На удивление, тучи разошлись, и солнечные лучи согревали меня. От этого мне стало легче, а мысли перестали бегать в голове, как стая раздражённых пикси. Так что я даже мог прислушаться к разговорам своих друзей.

К моему удивлению и огромной радости, прямо сейчас блистал Невилл. Как человек, которому с самого детства больше всего нравилась именно травология и кто большую часть лета проводил в семейных теплицах вместе с бабушкой, он мог очень многое рассказать о данном предмете. Надеюсь, он не постесняется продемонстрировать свои знания и у профессора Стебель.

Со слизеринцами, которые, кажется, ждали нас у одной из теплиц, мы обменялись холодными взглядами. Посмотрим, что будет дальше — если особых конфликтов между нами не будет, то этот год обещает быть крайне безоблачным. Мысль о том, что к концу первого курса все первокурсники смогут спокойно общаться между собой, согревала меня. Хоть, учитывая тех же слизеринцев, такие идеи остаются мечтами.

В теплице номер 1 нас встретила улыбчивая профессор Стебель, декан Пуффендуя и преподаватель по травологии. Она поприветствовала нас и быстро провела инструктаж по основным правилам поведения в теплицах. После чего предложила пройти к столу, на котором было большое количество горшков с землёй, а также большие грядки с растениями, напоминающими кактусы.

— На первом занятии мы будем изучать сентинельские кактусы. Кто может сказать, что это за растение?

— Это кактусы, которые растут на Андаманских островах. Их отличительной особенностью являются очень длинные иголки, которыми они могут выпускать в тех, кто подходит слишком близко — внезапно для всех, но не для меня начал рассказывать Невилл — Как раз эти шипы, когда они отрастают и отпадают, могут использоваться во множестве различных зелий.

— Отличный ответ, мистер Лонгботтом. Десять баллов Гриффиндору — улыбнувшись, ответила профессор, после чего вручила нам толстые перчатки.

Пока мы занимались их надеванием — а это было не так просто, они доходили до плеч, — я подошёл к Невиллу и похлопал его по плечу, шепнув, что он молодец. Мой лучший друг, хоть и покраснел, но гордо улыбнулся. Я же, закончив с защитой для рук, подошел к столу. Будто бы потворствуя вражде факультетов, мы расположились по разные стороны стола. Я, однако, стоял на самом краю, а напротив меня была Пэнси Паркинсон. Она же явно не была довольна таким соседством, отчего, фыркнув, отвернулась.

Рассказав нашу цель на урок, а именно пересадить кактусы из грядок в горшки, и снова повторив правила обращения с ними, Стебель отошла в дальний угол теплицы, дабы поухаживать за другими растениями, при этом поглядывая на нас. Мы же принялись за работу, и всё было весьма спокойно. Тишина, методичная работа с растениями — как же хорошо…

Но, похоже, моё утреннее недовольство было предзнаменованием. В определённый момент, когда профессор обрезала лозы Дьявольских тисков, Пэнси частично стянула перчатку, разговаривая с Дафной. Не знаю, зачем она это сделала, но факт остаётся фактом: растение, пропади оно пропадом, успело заметить это и готовилось выпустить иголки прямо в руку девочке.

Моё тело двигалось быстрее мыслей, так что спустя мгновение я уже стоял на месте Паркинсон, отталкивая её в сторону. А через секунду всё моё тело пронзила сильнейшая боль. Я, до того как заметил положение Пэнси, отошёл от стола, сняв защиту. Так что сейчас мою правую руку насквозь пронзили три длинные иголки.

— Твою Мерлин — громко зашипел я, кое-как сдержав крик, и прижав к себе повреждённую руку.

— Уильямс, ты что тво… — чуть ли не в один голос крикнули Малфой и Паркинсон, но затем увидели, что случилось.

Наши девчонки, как и слизеринские, тут же завизжали, при виде тонкой дорожки, оставленной каплями крови, вытекавшими из моей повреждённой руки. Ко мне тут же подошла профессор Стебель, тут же взмахнувшая волшебной палочкой, вытащив иголки (это вызвало мой громкий крик, так как боль снова пронзила меня) и наложив повязку.

Все мои мысли в данный момент были сосредоточенны вокруг боли и попытки сдержать свои крики. Да, я прекрасно понимаю, что сейчас никто не осудил бы меня, закричи я от боли, но отец с детства вдалбливал в меня приличия и говорил сдерживаться. Так что я неосознанно следовал его указам.

— Тихо, тихо, сейчас мы пойдём к мадам Помфри, и она тебе поможет — успокаивающе шептала профессор, обняв меня за плечо. Перед тем, как выйти из теплицы, она проинструктировала всех закончить работу и ничего не делать.

Я же в данный момент явственно чувствовал, как постепенно теряю сознание. Понятное дело, я потерял немного крови — повязка, наложенная учителем, уже полностью окрасилась красным. Больно… Очень больно… Скорее всего, в состоянии помутненного разума я сейчас находился не из-за потери крови, а болевого шока. Никогда, даже когда я раньше получал ушибы и синяки, мне не было так больно…

Я практически не помню всю дорогу до медкабинета. Только тот момент, когда оказался на кушетке, а профессор Стебель судорожно объясняла мадам Помфри, школьной медсестре, что со мной случилось. Она же, в свою очередь, быстро дала мне какое-то кислое зелье, после чего с помощью Диффиндо разрезала старую повязку и залечила рану Эпискеем.

И именно в этот момент я и отключился. Проснулся я только ближе к вечеру, перед самым ужином. По словам медведьмы, рана почти зажила, однако сильно руками махать не надо, да и повязку придётся ещё день поносить. Завтра перед ужином зайти и проверить — если всё хорошо, то я буду полностью свободен.

Выйдя из медицинского крыла, я задумался над тем, что делать дальше. Ну, раз сейчас ужин, то нужно направляться в Большой Зал. Сейчас самой главной мыслью была радость из-за того, что вторым занятием у нас именно астрономия, в полночь, так что я её не пропустил. Мысли о ране отошли на второй или даже третий план, так как единственное, что о ней напоминало, это зуд под повязкой.

Войдя в Большой Зал, на мне тут же скрестились глаза всех находящихся там. Во-первых, огромные дубовые двери одним своим открытием привлекают внимание. Во-вторых, зачастую само моё нахождение обращало на себя внимание — сын Министра как-никак. Ну и, разумеется, учитывая количество людей в школе и тесное общение между ними всеми, неудивительно, что слухи разлетелись быстро.

Старательно игнорируя все эти взоры, которые, на удивление, были в основном со стороны стола Слизерина, я разместился рядом со своими друзьями, между Гарри и Гермионой. И тут же принялся с аппетитом уплетать жареную курицу, так как на меня внезапно нахлынул голод. Зажевав ножку, я наконец перестал быть глух ко всему, происходящему вокруг.

— Джон, ты как? Рука не болит? — с волнением в голосе спросила меня моя лучшая подруга.

— Да, всё отлично — я, ухмыляясь, показал повязку на предплечье — Уже даже не болит.

— Ну и хорошо — выдохнув, ответила Гермиона.

— Она бегала к тебе во время обеда проведать — рассмеялся Рон, в то время как Гермиона сильно покраснела.

— Спасибо за то, что волновалась, Герми — тепло улыбнулся я, заглянув в глаза девочки, из-за чего она ещё сильнее покраснела.

— О, кстати, профессор Стебель дала тебе пятнадцать баллов за что-то там связанное со спасением… Самоотверженность… Гарри, не помнишь, какая там точная формулировка была? — спустя минуту молчания внезапно сказал Симус, бросив взгляд на песочные часы факультета.

— За самоотверженную помощь благородной леди в опасности или что-то такое — покручивая вилкой в руках, ответил Поттер, разрывая своё внимание между салатом и бифштексом.

— Паркинсон-то с каких пор у нас благородная? — рассмеялся Рон — Она же с Малфоем постоянно шляется.

— Ну так и Драко у нас из чистокровных, хотя от них у него только высокомерие — хохотнув, ответил ему Дин — По знакомству записали.

Последняя фраза Томаса вызвала наш общий смех. Затем Рон вместе с Симусом рассказали, чем занимались после того, как меня увели из теплицы. Младший Уизли отдельно упомянул, что слизеринцы были очень тихими, а Паркинсон так и вовсе постоянно смотрела на свою руку, которая могла пострадать.

Всю эту информацию я воспринимал вполуха, так как был занят утолением сильного голода. Вскоре мы все наконец закончили ужин и собрались в гостинную, дабы взять телескопы, свитки, учебники, перья, после чего мы направились бы в сторону самой высокой башни Хогвартса — Астрономической.

Правда, во время пути к башне меня отвлек внезапно влетевший в мою щеку маленький шарик из бумаги. Обернувшись в ту сторону, откуда в меня пульнули, я, к своему удивлению, увидел стоящую посреди большого и пустого коридора Паркинсон.

— Джон, ты чего там застрял? — обернувшись, спросил меня Рон.

— Вы идите без меня, я догоню — кивнул я, направляясь в сторону Пэнси.

Младший Уизли лишь пожал плечами, после чего догнал остальных. Я же подошёл к первокурснице Слизерина, а на моём лице был отражён незаданный вопрос девушке. Она же молчала, будто ожидая чего-то от меня. Так что мы стояли в напряжённом молчании. Это время я потратил на то, чтобы внимательно рассмотреть Пэнси.

Вообще, учитывая, что мы оба из влиятельных семей, не удивительно, что мы часто пересекались раньше. И можно сказать, что знаю я Паркинсон с детства. Правда, это общение можно назвать каким угодно, но точно не дружелюбным. Особенно учитывая тот факт, что она постоянно крутилась рядом с Малфоем.

Ну, отрицать то, что девушка была красивой, я не могу. Как, в принципе, и все чистокровные волшебницы, которые постоянно следят за своей внешностью. А сейчас, когда на её лице не была отражена привычная брезгливость, я могу даже сказать, что она весьма симпатичная.

— Слушай, Уильямс, я хочу поблагодарить тебя за травологию — наконец сказала Пэнси, при этом старательно не смотря в мою сторону.

— Без проблем, Паркинсон — ухмыльнулся я, пожав плечами — В следующий раз только будь осторожнее.

Она ничего не ответила, направившись в сторону входа в подземелья. Я же, развернувшись, побежал вслед за своими однокурсниками. Нагнал я их только у портрета Полной Дамы. Вместе зайдя в гостинную, ко мне повернулся Рон.

— Что Паркинсон хотела?

— Заметил-таки? — усмехнулся я — Да просто спасибо сказать хотела. Ничего такого.

— Понятно — кивнул парень — Может, пока остальных ждём, партейку в шахматы?

— Не, не, не, я настолько плох в них, что проиграю в первом же ходу.

— Как знаешь — пожал плечами Рон, в то время как я быстро поднялся в спальню и собрал вещи для астрономии.

Не прошло и получаса, как мы всем первым курсом Гриффиндора под присмотром нашего старосты Перси двигались в сторону нужного нам кабинета. Ну как кабинета… Это скорее была просто открытая площадка на верхушке Астрономической башни, с которой открывается отличный вид на окрестности замка и звёздное небо. Ну, по крайней мере, Джек так говорит.

Дойдя до места и поднявшись по огромной лестнице, я понял, что братец точно не врал. Отсюда была видна вся школа, Запретный лес и даже Хогсмид. Но стоило мне взглянуть вверх, я тут же замер от изумления. Сотни, нет, тысячи звёзд, которые приветливо подмигивали нам с неба, собираясь в огромную реку Млечного Пути.

Я много раз видел такую картину, когда летом отдыхал в нашем особняке. И каждый раз она меня завораживала. Но сейчас, увидев её тут, так далеко от дома, почувствовал какое-то необъяснимое родство с этим местом. Может быть, наконец осознал, что проведу здесь следующие семь лет, или что-то такое. Но неважно, почему, но именно сейчас я понял, что готов назвать Хогвартс своим домом.

Профессор Аврора Синистер оказалась весьма приятной, хоть и строгой женщиной, которая очень тщательно объяснила нам правила поведения на башне, а также как обращаться со звездными картами и телескопами. Задание на первом уроке было проще некуда: найти на небе определённую планету и отметить её местоположение на карте. Ну и разумеется, ваш покорный слуга одним из первых нашёл красавца Юпитера и точно определил его место, за что получил заслуженные пять баллов. Ближе к концу занятия каждый гриффиндорец и когтевранец получил от одного до пяти баллов за выполнение данной работы.

Среди отличников был я, Гермиона и Парвати с нашего факультета, а также Терри, Энтони, Лайза и Падме с вороньего. Довольные таким завершением урока, мы все вместе пошли в сторону наших гостинных. Хоть и сонные, но сил немного поболтать у нас осталось. Правда, пришлось рассказывать в основном мне, так как когтевранцы хотели узнать истинную версию того, что произошло в теплицах.

Как я позже узнаю, близнецы Уизли раздули эту историю так, будто я лично сражался с десятком этих пресловутых кактусов, отбивая каждую иголку, прикрывая всех первокурсников и профессора Стебель, а воткнулось в меня не три иголки, а сразу два десятка и все в тело. От такого полёта фантазии я просто выпал на пару минут, не в силах осознать.

Попрощавшись с когтевранцами, мы вскоре добрались до гостиной. Буркнув пароль Полной Даме, я первым вошёл в святая святых Гриффиндора. Не знаю почему, но после астрономии на меня нахлынула дикая усталость, хоть я и спал весь день. Так что, пожелав всем спокойной ночи, а также по привычке обняв Гермиону, а также Лаванду и Парвати — они, судя по выражениям лиц на ужине, тоже сильно за меня переживали, — направился в спальни. Где, спустя мгновение, только скинув мантию, уснул без задних ног.

Продолжение следует…

Примечания:

А вот и новая глава. Честно, далась она мне намного сложнее прошлых. Вообще, по состоянию Джона можно хорошо определить моё собственное. И когда я начинал писать главу, мне было прям херово. Так что вот так. Кстати, момент с кактусом, это чисто сгенеренная нейронкой сцена, которую я обработал.

На этом всё. Ставьте лайки, пишите отзывы, подписывайтесь (на фф, автора и его тг-канал (https://t.me/mrnicolof)), кидайте ошибки в ПБ, добавляйте в сборники, ждите продолжения, рекомендуйте другим и самое главное — читайте и другие мои работы. Всем удачи, всем пока!