Красавицы и чудовища (джен)

Предсказывать действия Скайуокера — дело для ситха неблагодарное. Это Палпатин знал всегда. Нет, манипулировать учеником вовсе несложно. Расставленные ловушки и любовно подготовленные провокации он обходить не умеет — он их просто не замечает. Беда в том, что реакцию на них спрогнозировать всегда было затруднительно. Но теперь творилось нечто просто феерическое.

После крайне специфического выплеска не столько ярости, сколько злостного хулиганства Дарт Вейдер никак своего неудовольствия ролью марионетки в руках повелителя не выказывал. То есть, абсолютно никак. Первые несколько недель это можно было списать на занятость. Лорд, действительно, по галактике мотался, распутывая клубок заговора. Но и по возвращении на Корусант ничего не изменилось. Вейдер упорно делал вид, что его все устраивает. Ага, как же! Учителя за идиота держать не надо! Палпатин уверен, что младший ситх слишком гордый, чтоб смириться, и слишком несдержанный, чтобы терпеть. А он, гад, третий месяц ходит довольный, едва изнутри не светится. Палпатину начало мерещиться, что под маской улыбается. Но никаких следов готовящейся мести не наблюдалось. Это начинало нервировать.

Выпускать инициативу из рук Палпатин склонности не имел, отчего решил перейти к активным действиям.

Для начала, активировал в замке Вейдера прослушку. Соответствующее оборудование там имелось изначально. Раньше не использовалось просто. Прежде всего, потому, что Вейдер в своих толком недостроенных владениях почти не появлялся. Да и повода не было.

Теперь Падме, используя Коту в качестве прораба, развила бурную деятельность, в результате которой огромный полусклад — полуказарма весьма успешно превращается в настоящий замок.

А Палпатин уже несколько вечеров смотрит… нет, не порно. Все целомудренно, но только потому, что засунуть видеокамеру внутрь шара для медитаций никому в голову не пришло. А госпожа Скайуокер регулярно ныряет именно туда. И возвращается обратно весьма довольной.

Император еще раз запросил и так слишком хорошо ему известную медкарту Вейдера. Он все помнит верно. Любовник из младшего ситха не так, чтобы совсем никакой, но заметно ниже среднего. И это при том, что ситх с помощью внушения и Силы способен удовлетворить самую бурную фантазию партнерши. При этом и доспехи снимать не надо, и вероятность нежелательных последствий равна нулю. Они там в шаре действительно любовью занимаются или?...

«А с чего вы взяли, учитель, что последствия нежелательны?» — вдруг мелькнул в мозгу басок Вейдера. Впрочем, это едва ли был реальный сигнал по каналу «учитель-ученик». Фантазия разыгралась просто. Едва ли младший ситх способен подслушать мысли учителя о себе.

Впрочем, долго разбираться в особенностях интимной жизни четы Скайуокер Палпатину не пришлось. Буквально через несколько вечеров Вейдер завел разговор на тревожащую учителя тему. Сперва, правда, Палпатину пришлось наблюдать, как неспешный семейный разговор о делах перетекает в бессмысленное воркование. При этом сдерживать раздражение зрителю было тем сложнее, чем яснее Сидиус понимал, что просто ревнует ученика к этой вертихвостке. Тот же, словно дразня учителя, уточнил.

— Опять в конуру ко мне полезешь, или давай, как настоящей королеве сделаю красиво?

— Я не хочу красиво, — вовсе не капризно, просто ласково покачала головой Падме: — я хочу по-настоящему.

И оба направились к шару.

«Ладно, допустим, вы там, и правда, просто любовью занимаетесь» чуточку обиженно подумал Палпатин, сразу переключившись на то, что ему следует сделать, чтобы жизнь ученику медом казаться перестала. А то учитель мается, ночей не спит, а этот молодой нахал… тоже не спит, гад.

В общем, следующим же утром, убедившись, что Дарт Вейдер улетел на военные верфи, император Шив Палпатин нанес визит в его замок.

Правда, ворота посадочного ангара оказались перегорожены знаком «строительные работы» и яркой полосатой лентой. Пришлось опускаться на внешней стоянке. А к ангару идти пешком, потому что Падме Скайуокер (в особенности образования фамилий набуанской знати сотрудница татуинской мэрии вникать оказалась не склонна) была именно внутри ангара.

Только почему бригада строителей-вуки толпится снаружи? Войдя внутрь, Палпатин сразу увидел причину. И услышал тоже.

— Кота! Этой напольной мозаике было десять тысяч лет! Собственно, весь замок строился вокруг этого шедевра древнего корусантского зодчества! Как у вас рука поднялась?!

— С трудом, — виновато рассматривал свежезабетонированный пол бывший генерал. — Снять старую плитку у нас не получилось. Крепкая, зараза! Вот мы и решили новую стяжку просто сверху залить…

— О, Сила Великая! Неужели вы не понимаете, что это варварство!

— Если кафель такой ценный, то чего тогда лорд Вейдер на него шатл сажает? — попытался огрызнуться так до конца и не проникшийся тяжестью содеянного Кота.

— Лорд ситхов опускает свой шатл на произведение искусства времен зарождения Империи Ситхов, а не на бетонный новодел! — поддержал хозяйку дома Палпатин. — Так что очень советую вам срочно очистить мозаику от бетона до возвращения милорда. Очень рекомендую.

Кота предпочел не спорить. На этом инцидент оказался исчерпанным. Хозяйка и ее венценосный гость отправились вглубь дома.

— Вы неплохо разбираетесь в искусстве, госпожа Скайуокер. Это память возвращается или изучаете заново?

— Трудно сказать. Что-то есть в голове. Откуда? Не помню. На всякий случай перепроверяю всплывающие в голове знания.

— Давно это у вас? — тревожно уточнил Палпатин, заподозривший ученика в тайных экспериментах с памятью жены.

— Всегда. Во всяком случае, мое мнение о покупке тех или иных предметов искусства дон Джабба ценил и к моим советам прислушивался. А как так может быть, что я ни имени своего, ни семьи не помню, а знания о том, что вот эта ваза — типичный образец набуанской керамики времен колонизации, в голове сохранились, я объяснить не в силах.

— Просто лишнее доказательство того, что потеря памяти — не следствие тяжелых родов или травмы, а продукт чужого и злого умысла. Воспоминания заблокированы выборочно.

Мысль о наличии у нее, ее детей и мужа серьезных врагов Падме приняла сразу и без колебаний. Слишком очевидно их наличие. Но напомнить еще разок лишним не будет.

В целом настроение императора несколько улучшилось сразу по нескольким причинам. Во-первых, интерес к политике у женщины пока неявно, но очевидно проявлялся, при этом в Палпатине она видела мудрого начальника мужа, к которому следует почтительно прислушиваться. Интересный расклад может выйти. Во-вторых, при всей безобидности визита, лорда он должен несколько обеспокоить. В-третьих, в голову пришла мысль об еще одном инструменте воздействия на Вейдера. Ну, держись, темнила!

Император уютно устроился в небольшой гостиной в набуанском стиле и прикрыл глаза от удовольствия, предвкушая задуманную мелкую, но эффективную пакость и вдыхая запах ароматного чая. Нет, не любимого цветочного. Травяной сбор, что заварила хозяйка не с мягких шелковистых лугов Набу. Палпатину чудился терпкий, горьковатый вкус раскаленной выжженной степи. В нем нет роскошного букета или тонких, нежных, расслабляющих в неге оттенков. Напротив, бодрость и сила пробивающейся, несмотря ни на что жизни. Интересный вкус.

— Это ваш рецепт?

— Да, сир. Классических трав на Татуине даже людям Джаббы не всегда доставать удавалось. А удивлять гостей надо. Вот я и экспериментировала.

— Занятно… Позволите рецептик?

— Почту за честь, но боюсь разочаровать вас простотой и доступностью трав.

— Надеюсь, сушеной лепешки банты там нет? А что до отсутствия экзотики, результат важнее.

— С вами невозможно не согласиться, государь.

Хозяйка улыбалась уважительно, но спокойно. Упоминание навоза ее совсем не смутило и не возмутило. Что, по мнению Палпатина, было значительной форой по сравнению с табуном придворных и сенатских дам. Это суровый жизненный опыт так от фанаберии лечит, или гранд-джедай вместе с памятью и дурь подтер? Теперь не спросишь. Хотя, в характере тут не столько исчезло, сколько появилось: спокойствие, мудрость, умение отличать суть от шелухи. Да, эту женщину разумнее иметь в союзниках.

В дверях появился дроид-секретарь.

— Канал связи с Альдерой, госпожа Падме. Вас хочет видеть сенатор Органа.

— Не сейчас, передай сенатору. Что я очень сожалею, но…

— Именно сейчас! — замахал руками на дроида Палпатин.

Падме удивленно взглянула на гостя. Тот хулигански подмигнул и получил озорную улыбку в ответ. Секретарь хулиганских намерений людей не понял и просто четко исполнил свой долг. В нише голосвязи заструилось изображение альдераанского вице-короля. Падме уселась напротив, но так, чтобы собеседник видел ее гостя. Что же, у нее есть собственное представление о порядочности. Так даже интереснее. Да и эффект, который произвел на Органу приветливо машущий ему ручкой император, превзошел все самые радужные ожидания. Нет, инфаркт с сенатором не приключился. Так не больно и хотели.

Пока Органа, словно выброшенный на берег карась, пучил глаза и хватал ртом воздух, госпожа Скайуокер приняла прямо-таки царственную позу. Хатт побери покойного Джаббу-хатта: у него совсем мозгов не было, если он такое сокровище просто как игрушку использовал?! А если нет, и симпатичная рабыня на деле — инструмент влияния и контроля за гостями, то как он в заготовленную Иблисом ловушку угодить исхитрился? Ну, да хатт с ним.

— Рада видеть вас, господин сенатор.

Звучит официально, даже сухо. Особенно на фоне справившегося с собой и засиявшего как ритуальный набуанский самовар Органы. Сальный блеск прищуренных глазок он скрыть и не пытается. Не может, не хочет или считает допустимым так на замужнюю женщину пялится? Он серьезно думает, если Энакин Скайуокер этого не замечал или терпел, то и Дарт Вейдер будет? Ну-ну, блажен, кто верует.

— Приветствую вас, император, — строго в рамках протокола раскланялся альдераанец и вновь перевел взгляд на хозяйку и замурлыкал. — Вы хотели меня видеть, дорогая Падме?

— Да, сенатор. Я настоятельно прошу вернуть находящегося у вас и принадлежащего мне киберсекретаря С3РО. Это подарок мужа.

— Да-да, конечно же, — еще шире и откровеннее заулыбался Органа.

— И пожалуйся, господин сенатор, не надо на меня смотреть так, словно вы девушку на панели выбираете.

Прозвучало спокойно, с виртуозно выверенной пропорцией жесткости и насмешки, отчего Органа аж пунцовыми пятнами покрылся.

— Да что вы себе… Кто б говорил…. Да после Джаббы…

Палпатин неторопливо захлопал в ладоши, чем заставил сенатора заткнуться окончательно. Не то, чтоб стремился оградить даму от оскорбления. Падме и раньше королевское воспитание ответить хамством на хамство не особо мешало. Скорее, помешало Бейлу вовремя понять, что только что он нажил себе врага покруче лорда Вейдера. Пакостного намека ему не простят. Впрочем, что ловить здесь ему нечего, сенатор и так понял, и быстро свернул разговор.

— Не берите в голову, он давно и крайне неровно в вашу сторону дышит, а вы не в первый раз даете ему от ворот поворот.

— Наверное, сир. Но о подробностях я хотела бы расспросить мужа. И так слишком многое о наших отношениях я узнаю от, может быть и не посторонних, но третьих людей.

— Как угодно, — решил не обострять Палпатин.

Надо менять тему разговора, но задумываться над этим и не пришлось: поворот сам обозначился. Император перехватил брошенный на часы тревожный взгляд.

— Вас что-то беспокоит?

— Ничего серьезного, сир. Просто дети немного приболели, и я планировала провести утро с ними.

Палпатин нырнул в Силу. Ему не лукавят. Степень тревоги именно такова, как показано — ни больше, ни меньше. Но что-то тревожно заскреблось в душе. Интуиция.

— Позвольте присоединиться к вам, госпожа Скайуокер?

— Отчего нет? Прошу, ваше величество.