Серия Полуночник-4: Сила Хогвартса (джен)

На следующее утро Гарри покинул башню Гриффиндора очень рано. Прошлым вечером он сразу отправился спать, сославшись на крайнюю усталость. Поверили ли ему Рон и Гермиона, Гарри не знал. Вопросов они не задавали — просто отпустили его. И Гарри был им за это очень благодарен. Вряд ли бы он смог пересказать им то, что произошло в кабинете профессора Дамблдора. Гарри бы просто не вынес, если бы над ним ещё кто-нибудь посмеялся.

В полном отчаянии Гарри поспешил в комнаты Мародёров. Сириус ещё наверняка спал, и у него была куча времени, чтобы поговорить с единственным человеком, который всегда оставался серьёзным, какой бы смущающей ни была тема. Ему нужно было поговорить с Ремусом. Ремус всё объяснит, он всегда это делает.

Вскоре Гарри уже добрался до цели, прошептал пароль и тихо вошёл. Оказавшись в абсолютной темноте, он начал пробираться к комнате Ремуса. Дверь в неё была чуть приоткрыта, что позволило парню просунуть голову внутрь и увидеть, что Ремус мирно спит. Немного солнечного света проникало в комнату через окно в дальнем конце комнаты, и Гарри без труда видел всё. Максимально тихо он вошёл в комнату, пододвинул стул и сел рядом с кроватью Ремуса. Он знал, что у него есть немного времени, чтобы обдумать, как получше обо всём рассказать, не выставив себя идиотом. Всё-таки был шанс, что Сириус ни о чём не упоминал и что Ремус ещё не был в курсе произошедшего.

Наклонившись вперёд, Гарри обхватил голову руками, пытаясь что-нибудь придумать. Как рассказать кому-то, что ты не имеешь ни малейшего понятия, что за чувство испытаывет другой человек, и не показаться идиотом? Чем больше Гарри думал об этом, тем больше он убеждался, что его не особо беспокоит тот факт, что у него были провалы в области взаимоотношений. Что его беспокоило на самом деле, так это непонятные эмоции, которые люди испытывали к нему. Ему не нравилось, что о нём думают в подобном ключе.

Услышав шорох, Гарри быстро перевёл взгляд на Ремуса. Тот медленно открыл глаза, глубоко вздохнул и повернул к нему голову.

— Доброе утро, волчонок, — сказал Ремус чуть хриплым со сна голосом. — Знаешь, ты мог бы и разбудить меня.

Гарри покачал головой.

— Тебе нужен сон, — тихо ответил он. — Мадам Помфри...

— ...становится слишком беспокойной, когда дело касается нас, — с улыбкой сказал Ремус, медленно садясь и проводя рукой по волосам. — Тебе это известно, как никому другому. — Он наградил Гарри долгим взглядом, а потом немного отодвинулся и похлопал по кровати. — Присядь, Гарри. Думаю, нам предстоит долгий разговор.

Гарри сел на край кровати, всё ещё немного волнуясь.

— Вчера вечером я говорилс Сириусом, и, поверь мне, он получил хороший нагоняй, — ухмыльнувшись, сказал Ремус. — Для нас это такая же неизведанная территория, как и для тебя. Одно дело чувствовать свои собственные эмоции, а другое — обращать их в слова, особенно, если ты предпочёл бы эти эмоции не обсуждать... ну, давай я просто скажу, что понимаю, почему ты чувствовал себя так некомфортно.

Гарри потупился, вздыхая. В словах Ремуса была правда. Как описать словами настоящие эмоции?

— Так я не безнадёжен? — тихо спросил он.

— Нет, Гарри, — искренне ответил Ремус. — Ты какой угодной, только не безнадёжный. У меня есть подозрение, что те девушки вчера чувствовали некоторое влечение к тебе. — Гарри спрятал лицо в руках, чтобы скрыть своё смущение. — Но под влечением могут скрываться разные эмоции: обожание, страсть, любовь... похоть...

Гарри мгновенно уставился на Ремуса выпученными глазами. Ему, должно быть, послышалось.

— Ремус, этим девушкам по четырнадцать лет! — запротестовал он — Не может быть...

— Все люди взрослеют в разное время, волчонок, — терпеливо начал объяснять Ремус. — Ты сказал, что то, что ты почувствовал, доставило тебе дискомфорт? — Гарри кивнул. — Ну, это, скорее всего, была страсть или даже сильное влечение. Я очень сомневаюсь, что четырнадцатилетние дети знают, что такое похоть, но кто ж их разберёт. Думаю, Гермиона предупреждала, что тебя может ждать в этом году. — Гарри снова кивнул. — Эти девушки находят тебя привлекательным, Гарри. Это ты и чувствуешь. Ты никогда не выставлял свои эмоции напоказ, так что я могу понять, почему эта ситуация доставляет тебе столько дискомфорта.

Гарри застонал от отчаянья. Только этого ему и не хватало.

— Они считают привлекательным не меня, — запротестовал он. — Их привлекает мальчик-который-выжил, “Избранный”!

Ремус сочувственно посмотрел на Гарри, опустив руку ему на плечо.

— Знаю, волчонок, — сказал он, мягко сжимая его плечо. — Я знаю, что для тебя это, должно быть, трудно. Найти нужного человека само по себе нелегко и без твоего статуса в волшебном мире вкупе с эмпатией. Этим ты очень отличаешься от своего отца. Джеймс знал, что девочки считают его привлекательным. Ему нравилось внимание. Думаю, именно это Сириус посчитал забавным. Ты привлекаешь то же внимание, что и твой отец когда-то.

— Как ему могло это нравиться? — с отвращением спросил Гарри.

— Джеймс не был эмпатом, Гарри, — улыбнувшись, ответил Ремус. — Его растили по-другому, и он не пережил столького в твоём возрасте. А ещё Джеймса не заставляли жить в изоляции ради его же безопасности. Джеймса растили правильным чистокровным волшебником, верным Свету. Ты бы не поверил, на какие мероприятия его только ни водили родители. Его учили культурно вести себя на публике, что, возможно, и привело к тому, что в школе он стал таким проказником. Но ты, Гарри, не имел подобной роскоши. Твой образ всегда должен оставаться неизменным.

Это точно было правдой. Гарри не знал, что ему ответить на это и был ли тут вообще ответ. Чем больше он узнавал о своём отце, тем чётче понимал, как сильно они отличались.

— Так что мне делать? — спросил Гарри. — Я же не могу просто отмахнуться от этого. Как мне вести себя нормально, когда всё во мне кричит, требуя уносить подальше ноги?

Ремус надолго задумался, потом вздохнул и запустил руку в волосы.

— Хотел бы я дать тебе ответ, — честно сказал он. — Я поговорю с Поппи по поводу того, можно ли как-то исследовать эмпатию. Мерлин знает, мне нужно заняться чем-то ещё помимо работы на Орден. Думаю, я могу дать тебе только один совет. Если эти эмоции доставляют тебе дискомфорт, то доверяй себе. Ты когда-нибудь чувствовал себя неуютно рядом с Гермионой и Джинни?

Гарри надолго задумался, вспоминая, а затем покачал головой.

— Но они мои друзья, — пожимая плечами, ответил он. — Они никогда не думали обо мне так. Джинни мне как сестра, а Гермиона одна из моих лучших друзей.

— Ты доверяешь им, — с улыбкой сказал Ремус.

Гарри не нужно было даже думать об этом.

— Да, я им доверяю, — сказал он. Ему было трудно скрыть своё недоумение. Это-то тут причём? — К чему ты ведёшь?

Ремус закусил нижнюю губу, пытаясь сдержать улыбку.

— Ты говорил мне, что тебе нужно “тянуться”, чтобы почувствовать эмоции окружающих, кроме тех случаев, когда они слишком сильны, чтобы их игнорировать, так? — спросил он, и Гарри кивнул. — Ты используешь свою эмпатию, чтобы чувствовать себя увереннее. Для тебя это ещё один способ защиты, но, когда вокруг тебя люди, которым ты доверяешь, необходимость в этом отпадает. А прошлым вечером тебя попросили исследовать эмоции других глубже, чем ты обычно это делаешь. И меня не удивляет то, что ты почувствовал. Просто мне бы хотелось, чтобы ты был готов к подобному развитию событий.

Каким-то странным образом в этих словах был смысл.

— То есть, если я не буду так сильно полагаться...

— Я не это имел в виду, Гарри, — быстро возразил Ремус. — Ты не должен игнорировать эту способность потому, что тебе не нравятся некоторые её последствия. Я лишь говорю, что тебе нужно немного поэкспериментировать. Попытайся по чуть-чуть уменьшать чувствительность, пока не сможешь лучше ее контролировать. Именно поэтому Поппи и хотела, чтобы ты находился в окружении людей. Тебе нужно учиться приспосабливаться, а единственный способ во всём разобраться — это метод проб и ошибок. Может, тебе даже стоит отвести часть своего дневника, чтобы описывать каждую попытку. Считай, что это твой собственный маленький исследовательский проект.

Гарри скривился.

— Ты просто неисправим, — разочаровано сказал он. — Не мог обойтись без домашней работы.

Ремус засмеялся, снова сжав гаррино плечо.

— Что я могу сказать? — беспомощно спросил он. — Однажды учитель — всегда учитель. Просто будь осторожен и следи за собой. Мы же не хотим, чтобы произошедшее вчера утром повторилось.

— Это совершенно другое, — запротестовал Гарри. — Школа была просто слишком рада. И она извинилась за это. — Ремус потрясённо посмотрел на Гарри. — Ну, она же правда извинилась, — сказал Гарри, пожимая плечами. — А ещё вчера вечером она мне помогла успокоиться. Я не знаю, что происходит, но мне нравится чувствовать её. Словно за мной приглядывает настоящий человек.

Ремус задумчиво потёр подбородок.

— И снова я не знаю, что сказать, — ошеломлённо сказал он. — Не помню, чтобы прежде Хогвартс общался с кем-нибудь так, как с тобой. Я поговорю с Сириусом и Дамблдором, но не думаю, что нам стоит говорить об этом ещё кому-то, пока мы не узнаем больше. — Ремус кинул взгляд на окно, заметив, сколько солнечного света проникало в комнату. — Похоже, тебе пора идти, волчонок. Этим утром тебе нужно получить список изучаемых предметов, а после завтрака у тебя, кажется, тренировка с Сириусом.

Гарри кивнул, поднимаясь на ноги.

— Спасибо, Лунатик, — искренне сказал он. — Я зайду после уроков, хорошо?

— Если у тебя будет время, Гарри, — с улыбкой ответил Ремус. — Я помню свой шестой курс. Защита от Тёмных Исскуств, Трансфигурация и Чары сфокусированы в основном на невербальных заклинаниях. Это потребует много тяжёлой работы в дополнение к квиддичу, тренировкам, занятиям с Поппи, урокам Дамблдора и О.З., если ты решишь продолжать эти собрания. Если ты будешь занят, я пойму.

Гарри покачал головой. Неважно, занят он или нет, ничто не помешает ему проводить время со своими опекунами.

— Увидимся после уроков, — уверенно сказал он и, попрощавшись, отправился в Большой зал. В коридорах разносился гомон учеников, сонно бредущих на завтрак. Гарри шёл быстро, не отвлекаясь от конечной цели. Он не желал замечать, как люди вокруг начинали перешептываться, замечая его, и уж точно не хотел чувствовать их эмоции.

Вскоре он добрался до Большого зала, где за столами сидело уже довольно много народу. Рона и Гермиону он нашёл быстро. Те сидели в окружении других шестикурсников и Джинни. Потолок Большого зала отражал чистое небо, по которому неслась пара небольших перистых облачков. Что ж, хоть погода сегодня оптимальна для тренировок. Когда Гарри двинулся в сторону гриффиндорского стола, Рон и Гермиона тут же заметили его, и на их лицах отразилось облегчение. Они пододвинулись, освобождая ему место. Едва Гарри сел, как все разговоры вокруг смолкли.

— Где ты был, Гарри? — спросил Рон со скрытой нервозностью в голосе. — Мы уж подумали, что-то случилось.

Гарри некоторое время смотрел на Рона, пока вдруг не понял, почему тот так себя вёл. В прошлый раз, когда по утру его не оказалось в кровати, он сбежал из волшебного мира.

— Я разговаривал с Ремусом, — просто ответил Гарри. — После всего произошедшего прошлым вечером я не успел проведать его, — отчасти это было ложью, и он видел по лицам Рона и Гермионы, что те это поняли.

— Профессор... эм... мистер Люпин здесь? — удивлённо спросила Лаванда.

Гарри кивнул.

— Мадам Помфри следит за его лечением, так что всем удобнее, что он тоже живет здесь, а не дома, — честно ответил он, не став, однако, ничего пояснять. Лишние подробности привели бы к тому, что всем стало бы известно о настоящих ранах Ремуса и о том, как он эти раны получил.

— А когда мистер Люпин поправится, что будет с мистером Блэком? — спросил Дин.

Гарри пожал плечами. Это был очень хороший вопрос. Что будет делать Сириус, когда Ремус почувствует себя достаточно хорошо, чтобы “давать советы” ученикам? Гарри сомневался, что Сириус по своему желанию покинет Хогвартс, учитывая всё, что произошло с Гарри, но он также сомневался и в том, что тот будет сидеть в замке, пока за окном идёт война. Что это будет? Попросят ли Сириуса отправиться на задание и в одиночку справляться с опасными для жизни ситуациями? Гарри не мог заставить себя не думать о том, что крёстного могут ранить или даже убить в какой-нибудь подворотне. Так вот как чувствовал себя Сириус, когда я сбежал. Как же он это вынес?

— Ну а я всё ещё не могу поверить, что Снейп теперь преподаёт Защиту, — сменил тему Рон. — Кстати, мы и дальше будем проводить собрания О.З., а, Гарри?

Все с воодушевлением посмотрели на парня.

— Честно говоря, я не уверен, — сказал Гарри, уставившись в свою тарелку. — Сначала я должен поговорить с Советом и узнать, хотят ли они продолжать...

— Мы хотим, Гарри, — перебила его Джинни. — Мы обсудили это вчера в поезде.

Вот и ответ.

— Тогда я должен поговорить с профессором Дамблдором о том, что нам нужен новый наблюдатель, раз Ремус не сможет присутствовать на наших встречах, — задумчиво произнёс Гарри. Его первой мыслью было пойти и попросить об этом Сириуса, который стал бы идеальной заменой. — Также мне нужно обсудить это с профессором Снейпом.

— Зачем? — совершенно обескуражено спросил Рон.

— Потому что, нравится нам это или нет, профессор Снейп — преподаватель Защиты от Тёмных Искусств, — само собой разумеющимся тоном сказала Гермиона. — Теперь всё не так, как было в прошлом году с профессором Амбридж. Профессор Дамблдор доверяет профессору Снейпу. К тому же, если мы будем действовать без разрешения профессора Снейпа, это будет выглядеть так, словно мы не верим в его способность нас обучить.

— Может, это потому, что мы и не верим в это, — с горечью пробормотал Рон, накалывая на вилку бекон. — Мне всё равно, что ты там говоришь, Гермиона. Я не доверяю этому сальноволосому мерзавцу. Ни один из нас ему не нравится. Наверняка он запретит проводить собрания О.З., просто чтобы нам насолить.

Гарри закусил губу, чтобы ничего не ляпнуть. Он честно не знал, что ему думать. Лично он боялся, что профессор Снейп сделает именно то, о чём говорил Рон. Снейп никогда не скрывал своей нелюбви к О.З., особенно учитывая тот факт, что в группе не было ни одного слизеринца. Даже сейчас Гарри не знал, был ли хоть один представитель зелёного факультета, которому он мог доверять. Он толком не был знаком ни с одним слизеринцем, помимо Малфоя и его подпевал. Гриффиндорцы и слизеринцы обычно из принципа воздерживались от общения с друг другом.

Прошло не так много времени, когда МакГонагалл встала из-за учительского стола и направилась прямиком к шестикурсникам Гриффиндора. Ремус предупреждал Гарри о том, как шестикурсники получают своё расписание. Прежде чем они смогут записаться на какой-либо урок, они должны предоставить результаты своих С.О.В.А. Гермиону быстро допустили к Защите от Тёмных Искусств, Трансфигурации, Чарам, Арифмантике, Гербологии, Древним Рунам и Зельям. Забрав своё расписание, она сразу ушла, торопясь на первый урок Древних Рун. Установить расписание для Невилла было не так легко, так как он хотел записаться на Трансфигурацию, а его результат С.О.В.А. был ниже ”Выше Ожиданий”. В итоге профессор МакГонагалл убедила его, что лучше взять Чары.

Один за другим гриффиндорцы обсуждали своё расписание. Наконец настала очередь Гарри.

— Что ж, мистер Поттер, — сказала МакГонагалл с улыбкой, просматривая свои записи. — Должна сказать, меня очень порадовали ваши результаты. Один из самых высоких баллов по Истории Магии... впечатляющие баллы по Защите от Тёмных Искусств... Чары, Защита от Тёмных Искусств, Гербология, Трансфигурация, Уход за Магическими Существами... это всё понятно, но почему вы не включили в свою заявку Зелья?

— Для этого мне нужно “Превосходно” за С.О.В.А, профессор, — ответил Гарри.

Проффесор МакГонагалл понимающе кивнула.

— Этого требовал профессор Снейп, мистер Поттер, — сказала она, чуть улыбнувшись. — Однако профессор Слагхорн принимает в свой класс начиная с оценки “Выше Ожидания”. Учитывая это, стоит ли мне записать вас на Зелья? — Гарри кивнул, не сумев сдержать улыбки. — Прекрасно, вот ваше расписание. Ваш крёстный и мадам Помфри уже поговорили со мной, так что ваши тренировки с ними тоже включены в него. — Она протянула ему пергамент. — О, и ещё кое-что, мне подали уже двадцать заявок на участие в отборочных испытаниях в квиддичную команду. Предлагаю вам не затягивать с ними. Свободных мест в команде образовалось довольно много.

Гарри кивнул и заглянул в своё расписание. В дополнение к урокам в неделю у него было три тренировки Сириусом и два занятия с мадам Помфри. И сегодняшний день определённо обещал быть очень напряжённым. Когда Рон получил своё расписание, они встали из-за стола и направились в башню Гриффиндора. Гарри нужно было взять всё необходимое, а потом спешить в вестибюль на встречу с Сириусом. После тренировки у него стояла Защита от Тёмных Искусств, потом обед, а позже Уход за Магическими существами и, наконец, Зелья.

— Куда ты так спешишь? — спросил Рон, когда они добрались до двигающихся лестниц. — У нас же сейчас свободное время...

— Не у меня, — сказал Гарри, протягивая другу своё расписание и быстро взбегая по лестнице. Рон последовал за ним. Было довольно сложно передвигаться по замку, когда вокруг все либо шли в другую сторону, либо останавливались, чтобы посмотреть на него и пошептаться.

Рон быстро догнал его и протянул расписание обратно.

— Почему ты записался на Уход за Магическими существами? — спросил он. — Только не говори, что тебе действительно нравится этот урок!

Гарри потёр лоб, когда они дошли до портрета Полной Леди, и назвал пароль.

— Не сейчас, Рон, — сказал он, входя и торопясь в спальню. Он знал, что Рон последует за ним. Войдя в комнату, Гарри испытал облегчение от того, что там больше никого не было, и открыл сундук, начав доставать вещи. Учебник по Защите, учебник по Уходу за Магическими Существами, перо, чернила, пергамент, инструменты для Зелий...

— В чем дело, Гарри? — спросил Рон, закрывая дверь. — Что-то случилось?

Гарри оглянулся через плечо на Рона, хватая, не глядя, учебник по Зельям и кладя его в сумку.

— Рон, моя эмпатия начала проявляться в прошлом году именно на Уходе за Магическими Существами, — сказал он, закрывая сундук и поворачиваясь. — Помнишь складня и единорога? — Рон медленно кивнул. — Я тогда чувствовал их страх, даже не осознавая, что делаю. Если я могу использовать этот предмет, тренируясь, чтобы у меня не возникало проблем с людьми, то кто я такой, чтобы отказываться от этого? Так же мне не повредит узнать побольше об этих существах, раз уж я собираюсь стать целителем...

Защищаясь, Рон поднял руки.

— Ладно, я тебя понял, — сказал он, открывая дверь. — Так что, увидимся на Защите?

Гарри кивнул, поднимая свою ставшую тяжёлой школьную сумку.

— Только не опаздывай, — сказал он, оглядываясь вокруг и ещё раз проверяя, на месте ли оружие, портключи и мантия-невидимка. — Не будем давать профессору Снейпу шанс снять баллы в первый же день занятий.

— Будто ему когда-либо была нужна причина для этого, — сказал Рон, раздражённо закатывая глаза.

Гарри лишь покачал головой и помахал рукой на прощание, поспешив к выходу из комнаты. Путь до вестибюля, кажется, занял больше времени, чем обычно, так как Гарри пытался избежать столпотворений учеников с младших курсов, которые спешили на свои уроки. Пару раз Гарри даже пришлось отпрыгивать с дороги, чтобы не быть сбитым группами второкурсников и третьекурсников, которые неслись со всех ног, не желая опоздывать.

К тому времени, когда он вбежал в вестибюль, Сириус уже ждал его с лёгкой нервозностью во взгляде. Парень ненавидел этот взгляд. Последний раз Сириус чувствовал себя неуютно рядом с ним, когда его только-только объявили невиновным и они ещё были практически незнакомы. Все, что тогда знал Гарри, это что Сириус был готов пожертвовать своей душой, чтобы уберечь его, и желал дать ему то, чего у него никогда не было, — семью. Оглянувшись в прошлое, Гарри понял, что, в принципе, вчера был первый раз, когда они с Сириусом поссорились. Да, они периодически были несогласны в чем-то, но не до такой степени. Ремус всегда был рядом, чтобы развеять напряжение, или же сам Сириус разрешал проблему шуткой.

Гарри прогнал эти мысли, подходя к своему крёстному.

— Квиддичное поле? — ровным голосом спросил он. Получив кивок подтверждения от Сириуса, Гарри вышел из замка, зная, что крёстный последует за ним сразу, как оправится от ступора.

И оказался прав.

— Гарри, постой! — крикнул Сириус, догоняя и хватая его за руку, чтобы остановить. Ярко-зелёные глаза встретились с голубыми. Сириус протяжно вздохнул, проводя рукой по лицу. — Послушай, мне жаль, — искренне сказал он. — Вчера вечером я вёл себя как идиот. Я должен был понять, что это болезненная тема. Я постоянно забываю, насколько замкнутой порой бывает твоя жизнь.

Гарри высвободил руку и посмотрел на Сириуса, взглядом умоляя того понять.

— Ты хоть представляешь, насколько трудно мне говорить об этом? — с отчаяньем спросил он. — Я решил доверить тебе кое-что, чего я не понимаю, а ты посмеялся надо мной. Посмеялся! Откуда мне знать о таких вещах? Откуда мне взять время на девушек? Единственные девушки, которых я знаю, либо мои близкие друзья, либо часть моей семьи? Ты, может, и думаешь, что то, что я невежа, это забавно, но я не могу себе такого позволить. Я должен использовать это как способ защиты. Но это невозможно, если я не понимаю, что чувствую!

Сириус поднял руки, сдаваясь.

— Ты прав, Гарри, — спокойно сказал он. — Ты абсолютно прав. Мне жаль, понимаешь? Прошлым вечером я не подумал. Я знаю, что тебе трудно рассказывать людям о таких... эм... вещах, и я знаю, что не помог тебе, вот так необдуманно раскрыв рот. Этот изъян моего характера Лунатик годами пытается искоренить.

Гарри вздохнул, потирая шею.

— Я знаю, что тебе жаль, Сириус, а ещё я знаю, что вам всем это непонятно, — сказал он, кидая взгляд в сторону квиддичного поля. — Когда я работал в больнице, у меня ушло много времени, чтобы разобраться в том, что происходит и что я чувствую. Признаться, я был раздавлен. Мне много не нужно было, чтобы погрузиться в депрессию. Горе, вина, одиночество... так вы это называете. Это самые обычные эмоции для больницы, и они всегда вызывали на поверхность мои собственные чувства из-за того, что случилось с Ремусом. — Гарри закрыл глаза, чувствуя, как они горят от слёз. Не сейчас. Пожалуйста, не сейчас. — Множество раз я думал, что убил его, что я заслужил любое наказание, которое бы не уготовил мне Волдеморт. — Он глубоко вздохнул, а потом тихо сказал: — Я думал, что я заслужил остаться в одиночестве в этом мире.

Прежде чем Гарри успел что-то понять, Сириус двинулся вперёд и крепко его обнял.

— Это неправда, Гарри, — уверенно сказал он. — Пожалуйста, скажи мне, что ты не веришь в это!

Гарри отстранился и снова встретился взглядом с умоляющими глазами Сириуса.

— Нет, я знаю, что во всём виноват Волдеморт, но я не хочу снова впасть в это состояние, — сказал он, беря себя в руки. — Мне нужно знать, что я чувствую, чтобы снова не спутать свои эмоции с чужими.

Сириус понимающе кивнул.

— Ладно, я сделаю всё, что смогу, и если я ещё раз поведу себя как придурок, даю тебе разрешение проклясть меня, — сказал он, улыбнувшись. — Пойдём, нам нужно потренироваться перед твоим первым уроком. — Вместе они направились к квиддичному полю в уютном молчании. Больше тут и нечего было говорить. Он простил Сириуса, хотя причина их ссоры будет забыта не скоро. И если после этого недопонимания Сириус что-то и понял, так это то, как трудно на самом деле для Гарри было быть эмпатом.

Почти час Сириус заставлял Гарри применять невербальные заклинания, ведь, по меньшей мере, следующий месяц этим они и будут заниматься. Они будут медленно работать над тем, чтобы провести полностью невербальную дуэль, когда Гарри обретёт достаточный контроль над своими заклинаниями. Они оба знали о предупреждении Дамблдора насчёт того, чтобы Гарри не истощал свои резервы, и собирались использовать эти занятия ещё и для того, чтобы определить гаррин предел. Поначалу Гарри с неохотой пробовал применять невербальные заклинания из страха затронуть свои магические резервы. Сириусу потребовалось много времени, чтобы убедить его попробовать наложить хотя бы парочку простых заклинаний невербально. В действительности эта тренировка ничем не отличалось от предыдущих, разве что в этот раз Гарри не пытался вложить в заклинание столько сил, сколько было возможно.

Гарри показалось, что не успела тренировка начаться, как он уже бежал обратно в замок на урок Защиты от Тёмных Искусств. Его путь лежал через коридоры и лестничные пролёты, которые были ему прекрасно знакомы. Ведь он провёл столько времени в кабинете Защиты, когда Ремус ещё преподавал, а в прошлом семестре, когда Сириус занял этот пост, это место стало для него тайным убежищем. Он совсем не знал, чего ему ждать теперь, когда помещение занял профессор Снейп, но был уверен, что больше ему не захочется по своему желанию проводить там время.

Добравшись до нужного коридора, Гарри увидел шестикурсников Гриффиндора, ожидавших под дверью класса, и резко затормозил, чтобы не налететь на Рона и Гермиону. Рон чуть ли не отскочил назад от удивления, а вот Гермионе пошевелиться помешала высокая стопка книг в руках. Гарри помахал на себя рукой, не в силах выдавить хоть слово, пока его дыхание не начало приходить в норму.

— Ты чего? — ухмыльнувшись, спросил Рон. — Пробежал круг вокруг озера, прежде чем прийти сюда?

Гарри покачал головой и вздрогнул, почувствовав боль в левом боку.

— Забыл... о... времени... — выдавил он между глубокими вдохами, привалившись к стене и хватаясь за левый бок. Постепенно боль прошла, а дыхание чуть выровнялось. — Как прошли Руны? — спросил он Гермиону.

— Нам уже задали гору домашней работы, — ответила та, кивнув на книги в своих руках. — Я должна прочесть всё это к среде!

Дверь в кабинет открылась, положив конец разговорам. Профессор Снейп вышел в коридор и окинул их взглядом, чуть изогнув губы в усмешке.

— Внутрь, — сказал он, отходя с дороги и наблюдая за выполнением своего приказа. Ученики проходили внутрь и рассаживались в полном молчании. Никто не хотел, чтобы профессор Снейп обратил своё внимание в первую очередь именно на него.

Окинув кабинет взглядом, Гарри заметил, что жизнерадостная комната, которую когда-то занимал Сириус, теперь была крайне мрачной. Шторы были задёрнуты, не давая солнечному свету проникать внутрь. В свете свечей, наполнявшем комнату, по шторам танцевали причудливые тени учеников. На стенах были развешены странные картины, изображавшие страдавших от боли людей с ужасными ранами или странно размещёнными частями тела. Даже то немногое, что Гарри успел рассмотреть, вызывало у него тошноту. Перестав обращать на это внимания, Гарри быстро сел рядом с Роном и попытался сосредоточиться на чём-нибудь другом.

Только все расселись, как профессор Снейп закрыл дверь и прошёл к своему столу, встав лицом к ученикам. Его взгляд внезапно упал на Гермиону.

— Разве я велел вам достать учебники? — едко спросил он, заставив Гермиону побледнеть и выронить экземпляр “Лицом к лицу с Безликим”. — Думаю, нет. То, что я сейчас скажу, потребует полнейшего вашего внимания, если вы способны на это. — Никто не шевелился, пока Снейп оглядывал класс. — У вас было шесть учителей по этому предмету, и только двоих из них можно счесть хоть сколько-то компетентными. Учитывая столь печальные обстоятельства, я крайне удивлен, что столь многие сумели получить С.О.В.А. по этому предмету, но странные вещи порой случаются... и если все вы справитесь с продвинутым курсом, одной такой страной вещью станет больше.

Гарри прикусил губу, чтобы удержать рвущиеся наружу слова в защиту Сириуса и Ремуса. Ему нужно следовать роли. Не надо воспринимать это близко к сердцу. Гарри смотрел, как Снейп медленно обходит комнату. Он всегда ненавидел Сириуса и Ремуса. Снейп никогда не похвалит ничего из того, что они сделали. Ты же знаешь это.

— Тёмные искусства, — продолжил профессор Снейп, — это бесконечное море возможностей. И ваша защита должна быть столь же гибкой, если вы хотите выжить. Эти картины на стенах дадут вам представление о том, что случается с теми, кто страдает от проклятья Круциатус... — он указал на картину, на которой была изображена ведьма, кричавшая в агонии, — ...испытал поцелуй дементора... — он указал на картину, на которой волшебник с пустыми глазами безжизненно лежал на земле, — ...или столкнулся с гостеприимством инфери... — он махнул в сторону картины с изображением кровавой массы на земле.

— Кто-то уже видел инфери? — в страхе спросила Парвати Патил. — Он правда их использует?

Профессор Снейп наградил её долгим взглядом, прежде чем ответить.

— Тёмный Лорд использовал их в прошлом, так что логично будет предположить, что он может сделать это снова, — холодно сказал он и двинулся к своему столу, взметнув полами мантии. — А теперь, полагаю, я не ошибусь, если предположу, что вы все совершенно некомпетентны в невербальных заклинаниях. Скажите мне, в чём преимущество использования невербальных чар? — Гермиона тут же подняла руку, но в этот раз Снейп даже не взглянул в её сторону, пока не понял, что другого выбора у него нет. — Мисс Грейнджер?

— Противник не будет знать, какое заклинание вы хотите применить, — тут же ответила Гермиона, — что даёт преимущество в доли секунды.

Профессора Снейпа этот ответ не впечатлил.

— Я не удивлен, — презрительно сказал он. — Это дословная цитата из “Стандартного Учебника Заклинаний” за 6 курс. Но тем не менее ответ верный. Те, кто добиваются подобного, получают элемент неожиданности в своих действиях. Однако не все волшебники могут достичь этого. Дело в сосредоточенности... концентрации и силе разума, которых некоторым из вас недостает. — Взгляд Снейпа на долю секунды задержался на Гарри, после чего переместился на Невилла. — Разбейтесь на пары. Первый партнёр пробует атаковать, второй — защищаться... без слов. Пошевеливайтесь.

Все встали и разбрелись в поисках свободного места, где они могли бы начать практиковаться. Гарри встал в пару с Роном, но у того никак не получалось сотворить заклинание. Вспомнив урок с Сириусом, закончившийся всего несколько минут назад, Гарри отстранился от окружающего, сосредоточившись на Роне и заклинании, которое тот мог послать в него в любой момент. Он даже и не заметил, как к ним подошёл профессор Снейп, пока тот не встал прямо перед ним.

— Жалкое зрелище, Уизли, — усмехнулся профессор Снейп. — Но этого и стоило ожидать. Похоже, мне придётся показать вам, как это делается.

Гарри тут же подобрался, заметив, как Снейп обернулся к нему и поднял палочку. Парень даже не успел толком осознать, что делает, как уже взмахивал палочкой, думая про себя ”Protego”. Заклинание отлетело обратно в Снейпа, который, не медля, взмахом палочки снова отправил его к парню. На этот раз Гарри вложил больше силы в движение палочкой, по-прежнему думая ”Protego, Protego, Protego”, из-за чего заклинание полетело обратно гораздо быстрее. Они продолжали посылать заклинание взад-вперёд, словно загонщики, перебрасывающиеся бладжером. Заклинание с каждым разом набирало скорость, пока разум Гарри не подал ему панический сигнал уйти с дороги. Увернувшись, он почувствовал, как заклинание пронеслось мимо и врезалось в стену, вызвав небольшой взрыв.

Повисла тишина. Гарри шокировано уставился на дыру в стене. Что он наделал? Это случилось из-за него? Сосредоточенность и решимость. Гарри, нервничая, повернулся к профессору Снейпу, холодно смотревшему на него.

— Эм... простите, сэр, — наконец выдавил он из себя.

Снейп усмехнулся.

— Похоже, вы не совсем безнадежны, Поттер, — сказал он, поворачиваясь к остальным ученикам, наблюдавшим за ними. — Работать, работать!

Гарри не мог дождаться окончания урока. До конца занятия профессор Снейп отказывался даже смотреть в его сторону. Гарри не знал, хорошо это или плохо. Если рассуждать здраво, он не сделал ничего плохого. Он защищал себя невербально, как того и хотел профессор Снейп. Почему же тогда он чувствовал необходимость извиниться? Почему у него было чувство, что он опять напортачил?

Когда урок наконец-то закончился, Гарри нехотя попросил Рона и Гермиону не ждать его. Лучше покончить с этим побыстрее. Напряжённый с головы до пят, Гарри приблизился к профессору Снейпу, стоявшему перед учительским столом спиной к нему.

— Эм... простите, сэр? — нервно спросил Гарри.

Профессор Снейп быстро обернулся и смерил его сердитым взглядом. Ненадолго прикрыв глаза, Гарри из последних сил попытался успокоиться, но тело его просто отказывалось слушаться. Со времени своего побега он впервые остался наедине с профессором Снейпом, и его разум затрепыхался в ловушке воспоминаний о камере и ощущении беспомощности. Он судорожно вздохнул, открыв глаза и заметив, что взгляд Снейпа был уже не таким сердитым.

— Сэр, я... эм... я просто хотел извиниться за... то, что случилось, — чувствуя себя неуютно, произнёс он. — Я не хотел...

— Да, Поттер, я в курсе, что в ваши намерения не входило пробивать дыру в стене, — нетерпеливо перебил его Снейп. — Чего вы хотите?

Гарри, нервничая, потёр шею, заметив, что на секунду Снейп переместил взгляд на шрам на ней, но тут же снова с нетерпением уставился прямо ему в глаза.

— Ну, сэр, Совет О.З. хотел бы продолжить собрания группы и в этом году, и я надеялся, что мы сможем сделать это, — выпалил он, — с вашего разрешения, сэр.

Снейп уставился на Гарри. Его лицо ничего не выражало, кроме нетерпения в сердитом взгляде, который, казалось, приклеился к его лицу.

— И почему вас так волнует “моё разрешение”? — холодно спросил он. — Вы ведь продолжите собрания своей маленькой группки с “моим разрешением” или без него.

— Я не хочу идти против вас, сэр, — искренне ответил Гарри. — Я не буду отрицать, что О.З., возможно, продолжит свои собрания независимо от того, что вы ответите, ведь в прошлом семестре преподавательский состав одобрил его существование. Ученики просто хотят быть готовыми к тому, что их ждёт, сэр. Мы не собираемся делать ничего, что поставит под сомнение ваш авторитет или методы преподавания...

— Но именно это вы и делаете, Поттер, — выплюнул профессор Снейп, скрещивая руки на груди. — Я не дам вам разрешение учить ваших подпевал материалу, который я и сам прекрасно могу им дать. Однако, если вам так уж нужно дать вашим пустоголовым одноклассникам призрачную надежду на то, что они смогут сдать экзамен по этому предмету, я мало что могу поделать, раз уж директор в любом случае позволит вашей маленькой группке продолжать работать.

Гарри подавил растущее в нём раздражение. Почему Снейпу нужно было всё превращать в оскорбление?

— Эм... спасибо, сэр, — сказал он, отворачиваясь, чтобы уйти. Чем раньше он уберётся с глаз профессора Снейпа, тем лучше.

— Поттер, — выплюнул Снейп, заставив парня остановиться. — Вы ведь уже применяли невербальные заклинания раньше?

Подавив стон, Гарри кивнул. Он знал, что врать было бессмысленно, потому что никто другой бы не смог сделать то, что сделал он во время урока.

— У меня не было другого выбора, сэр, — честно ответил он. — Под водой я не мог говорить, когда на меня напали гриндилоу. Тут можно было либо вложить все силы в заклинания, либо утонуть.

Снейп фыркнул, заставив Гарри оглянуться на него через плечо. Он заметил, что лицо зельевара отчасти выражало отвращение, отчасти — задумчивость.

— Полагаю, ваша аномалия тоже сыграла свою роль, — ухмыльнувшись, сказал Снейп.

Гарри сделал глубокий вдох, сжимая кулаки от злости. Да знаю я, что я ненормальный. Не нужно тыкать меня в это носом.

— Кто знает, сэр, — сквозь стиснутые зубы процедил он и направился к двери. Он чувствовал взгляд Снейпа, устремлённый ему в спину, и ожидал, что его вот-вот настигнет неминуемый выговор. Но этого так и не случилось. Дойдя до двери, Гарри сделал глубокий вдох, заставляя себя успокоиться. Почему он вообще ждал от Снейпа чего-то, кроме ненависти?

— Эм, сэр... — тихо сказал Гарри, оглянувшись на мужчину через плечо. — Спасибо за то, что вы сделали... там.

Профессор Снейп опасно прищурился.

— Понятия не имею, о чём вы говорите, Поттер, — ледяным тоном произнёс он.

Гарри смиренно кивнул. Его не удивило то, что Снейп предпочёл всё отрицать, нежели принять его благодарность.

— Конечно, нет, сэр, — ровным голосом согласился он. — Я ошибся.

Не дожидаясь ответа, Гарри вышел из кабинета. Он закрыл глаза и потянулся к мягким, постепенно удаляющимся волнам эмоций. Наполнившие его сожаление и боль заставили Гарри удивлённо распахнуть глаза. Вот уж этого он точно не ожидал почувствовать.

Прогнав мысли о своём открытии из головы, Гарри поспешил в Большой зал. Рон и Гермиона как раз занимали свои места, когда он вошёл. Он поспешил к ним и уселся на свободное место посередине, заставив их подпрыгнуть от удивления. Парень тут же принялся накладывать еду в тарелку, зная, что у него не так много времени до Ухода за магическими существами. Начав есть, он вдруг заметил, что все вокруг смотрят на него.

— Что? — невинно спросил Гарри.

— Не надо изображать из себя овечку, Гарри, — укорила его Гермиона. — Что сказал профессор Снейп?

Гарри снова огляделся, отмечая нетерпение, написанное на лицах окружающих. Тогда он отложил вилку и расстроенно вздохнул. Первые дни не должны быть такими трудными.

— Он был не слишком рад, но сказал, что не станет мешать О.З., раз Дамблдор одобряет наше существование, — ответил Гарри. — Но мы и так знали, что он не выкажет той же поддержки, что и Сириус в прошлом семестре. Теперь мы можем лишь попытаться избежать конфронтации, которая... эм... обострит отношения с ним.

— Ну, полагаю, могло бы быть и хуже, но профессор Снейп отчасти прав, — уверено констатировала Гермиона. — Последнее слово всегда остается за профессором Дамблдором. — Она на секунду задумалась, а затем пожала плечами. — Хорошо, что ты поговорил с ним, Гарри. По крайней мере, так ты показал, что не пытаешься создать проблемы.

Гарри удивлённо уставился на Гермиону.

— Когда это я пытался создавать проблемы? — задал он вопрос, услышав который, Рон фыркнул. Гарри посмотрел на него, а потом снова на Гермиону. — Нет, ну ты подумай! Когда это я намерено пытался доставить кому-то проблемы? Это не моя вина, что ситуации, в которых стоит вопрос жизни и смерти, постоянно преследуют меня.

Гермиона расстроенно вздохнула, пряча лицо в руках.

— Я пыталась сделать тебе комплимент, Гарри! — с досадой сказала она, после чего протянула свиток пергамента. — Четверокурсник попросил меня передать тебе это, а потом начал спрашивать о квиддичных испытаниях.

— Прости, Гермиона, — искренне ответил Гарри, забирая у неё свиток и кладя его в сумку. Что бы там ни было написано, он прочтёт это позже, когда вокруг не будет столько любопытных глаз. — Похоже, послушав насмешки профессора Снейпа надо мной, Сириусом и Ремусом, я автоматически начинаю защищаться.

Напряжение развеялось, и Гарри успел проглотить ещё немного еды, после чего поспешил к хижине Хагрида. Все шестикурсники были удивлены, что Гарри и правда решил записаться на Уход за Магическими Существами, и на их лицах появились виноватые выражения, когда они поняли, что их товарищ, скорее всего, будет единственным, кто это сделал. Гарри было всё равно. Если уж говорить начистоту, то так даже было лучше, ведь ему не придётся беспокоиться, что кто-то что-нибудь заметит.

Идя через двор замка, Гарри почувствовал себя немного неуютно. Его окружала тишина, а не гомон. Не было усмехающихся слизеринцев или шутящих гриффиндорцев. Хотя отсутствию слизеринцев он был рад. Вот уж без чего он мог обойтись, так это без Малфоя с подпевалами, насмехающимися над Хагридом по любому поводу. Может, Хагрид был и не слишком хорошим учителем, но в страсти к преподаваемому предмету ему отказать было нельзя, а большего Гарри и не нужно было. Ему требовалось знать, как защитить себя от созданий, которых мог использовать Волдеморт.

Дойдя до хижины Хагрида, Гарри слегка удивился, что полувеликан не ждал его. Напрягшись, Гарри сосредоточился, почувствовав слабые волны отчаяния и раскаяния, исходящие из леса. Первым его порывом было бежать в хижину Хагрида, но тут из леса донёсся шорох. Взмахнув запястьем, Гарри сжал палочку в руке, но тут же опустил её, когда увидел, что из леса, спотыкаясь, вышел Хагрид.

Вид у полувеликана был совершенно безумный. Поразительно, какие перемены могли произойти с кем-то всего за день. Прошлым вечером Хагрид был в своём обычном приподнятом настроении, а сейчас у него был такой вид, словно он потерял своего лучшего друга. Гарри незамедлительно убрал палочку и поспешил к нему. Он не знал, что сделать, чтобы помочь. Он только понимал, что боль, испытываемая Хагридом, была мучительной, хоть и полностью эмоциональной.

Великан был настолько поглощён своей болью, что даже не заметил, что он не один, пока Гарри не коснулся его большой руки. Испугавшись, Хагрид отпрыгнул назад. Но поняв, кто оказался рядом, тут же притянул парня в крепкие объятия.

— Я скучал по тебе, Гарри, — дрожащим голосом сказал Хагрид и только потом отпустил его, поставив обратно на землю. — Пр’сти, что опоздал. Я нав’щал Арагога. Думаю, он умирает. Он давно болеет, и ему не становится лучше... Я... Я пр’сто не знаю, что делать, если он... мы были вместе так долго.

Когда Хагрид расплакался, Гарри, не зная, что делать, закусил нижнюю губу. Что ему сказать? Его опыт общения с Арагогом приятным назвать было нельзя, но Хагрид явно любил этого акромантула. Не сумев придумать ничего лучше, Гарри потащил Хагрида к хижине. Он не знал, как у него получилось усадить Хагрида и заварить чай, учитывая, что Клык путался у него под ногами, но он обрадовался, когда полувеликан наконец-то успокоился. Остаток урока Гарри слушал рассказы Хагрида об Арагоге, периодически задавая вопросы об акромантулах. В конце концов Хагрид справился со своим горем и начал рассказывать ему всё, что он знал об этих опасных и столь любимых им созданиях.

* * *

Бег стал неотъемлемой частью этого дня. На этот раз Гарри опаздывал в подземелья на урок Зельеварения. Он остался у Хагрида на время перемены, чтобы поговорить о том, каких созданий они могли бы обсудить, а то и увидеть воочию в этом семестре. Хагрид признался, что его расстроило то, что больше никто не взял его курс, но всё же он был рад тому, что сможет проводить время наедине с Гарри, так как в эти дни подобное случалось очень редко.

Гарри добрался до кабинета Зельеварения, как раз когда туда заходил последний ученик. Шокированный взгляд на лице профессора Слагхорна был почти что смешон, так как новоявленный учитель попытался быстро убрать с дороги свой большой живот, чтобы дать Гарри возможность войти внутрь. Парень проигнорировал шокированные взгляды на лицах одиннадцати однокурсников, записавшихся на этот курс. Среди них было четверо слизеринцев, включая и Малфоя, четыре рейвенкловца и один хаффлпаффец. Гарри быстро двинулся к столу, за которым сидели Рон, Гермиона и Эрни МакМиллан. За двумя другими столами так же вместе расположились слизеринцы и рейвенкловцы.

Облегчённо вздохнув, Гарри, игнорируя взгляды окружающих, заставил себя расслабиться, заметив наконец пары и странные запахи, витавшие в подземелье. В кабинете стояло несколько больших котлов с разнообразными бурлящими субстанциями. Ближе всего к Гарри располагался котёл со стенками золотого цвета, источающий самый одурманивающий запах, который Гарри когда-либо чувствовал. Сначала он почувствовал запах патоки, потом, он мог бы поклясться, запах деревянной рукоятки метлы, который, в свою очередь, сменился запахом, напомнившим ему об особняке Блэков. Ему показалось, что он почувствовал что-то ещё, но разобрать, что именно это был за запах, не смог.

— Добро пожаловать в класс Зельеварения для подготовки к Т.Р.И.Т.О.Н.! — радостно воскликнул профессор Слагхорн, шагая в сторону котлов. — А теперь достаньте весы и набор для изготовления зелий, а также ваши учебники “Продвинутое Зельеварение”!

Гарри тут же полез в сумку и достал оттуда всё необходимое. На лице же Рона появилось нервное выражение. Только тогда Гарри понял, что у друга не было нужных вещей, ведь он считал, что не сможет продолжить изучение Зелий. Гарри как раз собирался что-нибудь сказать, когда вдруг заметил, что ему тоже кое-чего не хватало. Его учебника по Зельям не оказалось в сумке. Вместо него там лежала книга о противоядиях, которую он просил Тонкс купить ему. Раздражённо застонав, Гарри поднял руку и подождал, пока на него обратят внимание.

— Гарри! — с готовностью воскликнул Слагхорн. — Что за проблема у тебя возникла?

— Сэр, простите, но у меня нет с собой учебника, — тихо сказал Гарри, показывая книгу о противоядиях. — Утром я взял не ту книгу...

— О, это совсем не проблема, — широко улыбнувшись, сказал профессор Слагхорн. — Уверен, у нас тут найдётся пара лишних книг, одну из которых ты сможешь одолжить. Не волнуйся, мой милый мальчик, я сейчас же принесу тебе одну.

— Сэр, — быстро произнёс Гарри, пока Слагхорн не успел уйти. — Эм... ну, у Рона ничего нет, так как он не знал, что сможет записаться на этот курс.

Профессор Слагхорн на мгновение перевёл взгляд на Рона, а затем улыбнулся.

— Не беспокойтесь, — сказал он всё тем же радостным тоном. — Вы сможете воспользоваться ингредиентами из кладовой. Кажется, профессор МакГонагалл упоминала, что подобное может случиться с некоторыми студентами. Думаю, весы я вам тоже смогу одолжить. Пойду принесу для вас учебники, мальчики. — Слагхорн направился прямиком к шкафу, стоявшему в углу, и достал оттуда два потрёпанных учебника “Продвинутые Зелья” Либатиуса Бораджа. Он отдал им книги, а затем принёс Рону потускневшие от времени весы. — Теперь, думаю, все готовы, — наконец продолжил профессор Слагхорн, снова двинувшись в начало класса. — Как видите, я приготовил несколько зелий, чтобы вы смогли на них взглянуть. Эти зелья вы научитесьготовить к концу нашего продвинутого курса, но знать о них вы должны уже сейчас. Кто-нибудь может сказать мне, что находится в этом котле?

Слагхорн указал на котёл, стоящий ближе всего к столу слизеринцев. Все чуть подались вперёд, чтобы посмотреть на зелье. На вид оно ничем не отличалось от воды, кипящей в котле также, как она кипела бы и в чайнике. Никого не удивило, когда рука Гермионы взметнулась вверх ещё до того, как кто-либо успел присмотреться и принюхаться к загадочной субстанции. Слагхорн тоже заметил это и предложил ей ответить.

— Это Сыворотка правды, сэр, — быстро сказала Гермиона. — Это бесцветное зелье без запаха, заставляющее того, кто его выпьет, говорить правду.

Слагхорн радостно захлопал в ладоши.

— Замечательно! — сказал он, двинувшись к другому котлу, стоявшему рядом со столом рейвенкловцев. Субстанция внутри него полностью отличалась от предыдущей. Это была медленно кипящая, похожая на грязь жидкость совершенно отвратительного вида. — Так, этому зелье в последнее время уделялось весьма много внимания. Кто может...

Гермиона снова быстро подняла руку.

— Это оборотное зелье, сэр, — сказала она.

Слагхорн, явно находившийся в своей стихии, улыбнулся ей и подошёл к следующему котлу. Гарри было странно видеть, что кому-то на самом деле могли нравиться Зелья. Мрачные подземелья всегда отражали настроение профессора Снейпа и его отношение к классу.

— Превосходно! — счастливо воскликнул профессор Слагхорн. — А это... — Рука Гермионы снова оказалась в воздухе. — Да, моя милая?

— Амортенция, сэр, — с улыбкой ответила Гермиона. — Это самое сильное любовное зелье в мире. Пары у него поднимаются характерными спиралями и для каждого пахнут по-разному, в зависимости от того, что кому нравится.

— Правильно! — воскликнул Слагхорн, широко улыбаясь. — Его также можно опознать по характерному перламутровому сиянию. Так-так, вы знаете зелья. Как вас зовут, милая?

Гермиона смущённо улыбнулась и тихо сказала:

— Гермиона Грейнджер, сэр.

Профессор Слагхорн над чем-то задумался на мгновение, а потом продолжил:

— Что ж, вы получаете заслуженные двадцать баллов для Гриффиндора, мисс Грейнджер, — тепло сказал он. — Итак, Амортенция, она не создает любви — ничто на это не способно. Это зелье просто вызывает сильное влечение и помешательство. Вполне возможно, что это самое сильное и опасное зелье в этой комнате. Опасно шутить с человеческими эмоциями. Помешательство на ком-то может толкнуть людей на ужасные вещи... А теперь нам всем пора приступать к работе.

Однако Эрни Макмиллан протестующе поднял руку.

— Но, сэр, вы не рассказали нам о зелье, стоящем на вашем столе, — он указал в сторону маленького чёрного котла, внутри которого весело плескалась золотистая жидкость, словно по её поверхности по невидимым камням прыгали невидимые лягушки.

Профессор Слагхорн радостно захлопал, поворачиваясь и показывая на котёл, словно это был аукционный лот.

— Вот именно, — с воодушевлением сказал он. — Это, леди и джентльмены, Феликс Фелицис. Полагаю, вы знаете, для чего предназначено это зелье, мисс Грейнджер?

— Это эликсир удачи, — тут же ответила Гермиона. — Он делает человека удачливым, пока находится в его организме.

Услышав это, Гарри большими глазами уставился на зелье. Такого он не ожидал. Внимание всех остальных было приковано к профессору Слагхорну. Гарри сделал мысленную пометку почитать об этом зелье, когда у него будет такая возможность. Он бы не хотел увидеть, что случится, если это зелье попадёт в руки к Волдеморту.

— Ещё десять баллов Гриффиндорму, моя умница, — радостно сказал профессор Слагхорн. — Да, Феликс Фелицис очень сложно приготовить, и он катастрофически опасен, если это сделать неправильно. Но если всё сделано верно, вы обнаружите, что все ваши действия приводят к положительному результату. Однако, если злоупотреблять этим зельем, побочными эффектами будут легкомыслие, безрассудство и зашкаливающая самоуверенность. А в больших количествах оно и вовсе очень токсично — именно поэтому его так редко используют. У вас может развиться довольно сильная зависимость от возможности решать все свои проблемы по мановению пальца. — Слагхорн оглядел класс с великодушной улыбкой. — Это зелье я предлагаю вам в качестве приза за сегодняшний урок. Один маленький пузырёк Феликса Фелициса, которого хватит на двенадцать часов удачи. Но должен предупредить, употребление его запрещено во время участия в массовых мероприятиях, таких как спортивные соревнования, экзамены или выборы. Его нужно использовать в обычный день... но вы быстро заметите, как этот день станет непередаваемым.

Класс погрузился в молчание — все с нетерпением ждали условий. А Слагхорн, похоже, наслаждался произведённым эффектом.

— Чтобы выиграть приз, откройте страницу десять вашего учебника, — быстро продолжил профессор Слагхорн. — У нас осталось чуть больше часа, этого времени вам должно с лихвой хватить, чтобы попытаться сварить Глоток Живой Смерти. Не буду лгать вам. Это крайне сложное зелье, и я не жду от вас идеального результата. Однако тот, у кого зелье получится лучше всего, выиграет пузырёк Феликса Фелициса. Можете приступать!

Все тут же поспешили, чтобы достать всё нужное и приступить к работе. Звон весов и скобление котлов, эхом разносившиеся по комнате, были единственными звуками. Никто не смел говорить и отвлекаться на что-либо. Эта всеобщая лихорадочная возня заставила Гарри покачать головой и сосредоточиться на собственной работе. Он вспомнил один из разговоров с Ремусом о зельеварении. Главное, оставаться спокойным и собранным, волчонок. Порой, если действовать второпях, можно допустить очень глупые ошибки, особенно, когда дело касается зелий”. И Гарри, листая потрёпанную книгу, которую дал ему Слагхорн, собирался последовать этому совету. Он не намеревался, поторопившись, всё испортить.

Парень быстро заметил, что страницы в старом учебнике были испещрены неаккуратными заметками. Ему пришлось потрудиться, чтобы разобрать, какие ингредиенты были нужны ему для зелья, так как предыдущий владелец книги оставил много комментариев поверх и даже что-то вычеркнул из списка. Рон поспешил в кладовую, отчаянно пытаясь не отстать от остального класса. Сосредоточься лишь на своей работе. Достав немного корня валерианы, Гарри начал спокойно нарезать его, вознамерившись сделать ровные кусочки. Он быстро погрузился в свой собственный мир, медленно добавляя ингредиент за ингредиентом, после того как вычленял их из-под неаккуратных пометок. Через десять минут подземелье заполнилось голубоватым паром. Гарри заставил себя не отрывать глаз от собственного зелья, которое можно было описать, как “спокойную, чёрную на вид жидкость”, что идеально соответствовало тому, как зелье должно было выглядеть на данном этапе приготовления.

Когда настало время нарезать плоды сопофоруса, чтобы выдавить их сок, Гарри несколько раз перепроверил инструкцию, прежде чем заметил альтернативную рекомендацию от предыдущего владельца: ”Надавить плоской стороной серебряного ножа — так сок течёт лучше, чем при нарезке”. Поняв, что в этом комментарии действительно был смысл, Гарри достал свой серебряный нож и раздавил плод его плоской стороной. Из маленького, сухого на вид плода быстро потекла жидкость. Гарри тут же вылил её в котел, увидев, что зелье немедленно приобрело сиреневый оттенок, который был описан в учебнике. Он тут же снова уставился в книгу, где было сказано, что теперь он должен мешать против часовой стрелки, пока зелье не станет прозрачным, как вода. Однако бывший владелец утверждал, что после каждого седьмого помешивания против часовой стрелки стоит один раз помешать по часовой стрелке.

Гарри раздирали сомнения. Одно дело последовать рекомендации насчёт плодов, а другое — начать мешать зелье не по инструкции, данной всем остальным. К тому же, что если бывший владелец снова окажется прав? Разве, если его зелье получится идеальным, это не будет выглядеть подозрительно? Не будут ли люди задаваться вопросом, как это тот, кто под руководством профессора Снейпа еле-еле справлялся с заданиями, вдруг стал выдающимся зельеваром? Нет. Это было слишком рискованно. Гарри сделал мысленную пометку позже попытаться ещё раз сварить это зелье уже по инструкции бывшего владельца. Но сейчас он сделает всё по той же инструкции, что и остальные.

Тишину нарушил голос Малфоя, отвлёкший Гарри от его мыслей.

— Сэр, думаю, вы знали Абрахаса Малфоя, моего деда, — сказал он, когда Слагхорн проходил мимо стола слизеринцев.

— Ну да, знал, — равнодушно ответил профессор Слагхорн. — Я был весьма опечален, узнав, что он умер от драконьей оспы. — И он ушёл раньше, чем Малфой успел ещё что-нибудь сказать.

Гарри медленно мешал зелье против часовой стрелки. Оно по-прежнему было того же сиреневого оттенка, а не бледно-розового, каким уже должно было стать в соответствии с книгой. Гарри заставил себя сохранять спокойствие. Он наконец рискнул осмотреться вокруг. Зелье Гермионы было тёмно-фиолетовым, а у Рона и вовсе совершенно не соответствовало описанию в учебнике. Друг был крайне раздражён и периодически ругался себе под нос. Гермиона тоже была расстроена, а из-за паров, поднимающихся из её котла, волосы у неё взлохматились сильнее обычного. Зелье Эрни было небесно-голубого оттенка, что очень удивило Гарри. Как у него так получилось?

— Время вышло! — объявил профессор Слагхорн. — Прекратите мешать зелье и отойдите от своих котлов.

Все сделали, как было сказано, и стали ждать. Профессор Слагхорн медленно двигался от стола к столу, заглядывая в котлы. Он ничего не говорил, лишь принюхивался к зельям, которые хотя бы отдалённо соответствовали описанию в учебнике. Наконец Слагхорн дошёл до стола, за которым сидел Гарри. Он сочувственно улыбнулся, заглянув в котёл Рона. Эрни удостоился быстрого взгляда. Гермиону он наградил одобрительным кивком, а потом заглянул в котёл Гарри. На его лице отразилось удивление, когда его взгляд переместился от котла Гарри к котлу Гермионы и обратно. Наконец он расплылся в улыбке, поворачиваясь ко всем остальным.

— Ну что ж! — радостно воскликнул Слагхорн. — Впервые за многие годы я увидел такую плотную борьбу! Подойдите все сюда! — он подождал, пока ученики, сидевшие за двумя другими столами выполнили его приказ. — Итак! Посмотрите в котёл мисс Грейнджер. Видите, какая гладкая поверхность. Текстура зелья идеальна. — Он подождал мгновение, пока все взглянули на результат работы Гермионы, хотя слизеринцы сделали это и неохотно. — Так, а теперь посмотрите на работу Гарри, — радостно продолжил он. — Видите разницу? Зелье Гарри значительно светлее, у него идеальный лиловый оттенок. Кто-нибудь может сказать мне, почему так получилось?

Все взглянули на зелье Гарри, а затем снова повернулись к Слагхорну, дожидаясь ответа. Гермиона, что удивительно, хранила молчание.

Слагхорн снова хлопнул в ладоши, явно довольный собой.

— Понимаете, порой даже самые незначительные детали имеют значение, — многозначительно сказал он. — Гарри сумел извлечь больше сока из плода сопофоруса и тем самым добился не только правильного цвета, но и большего срока хранения готового зелья. Всем вам нужно понять, что зельеварение — это не только инструкции, прописанные в книге. Тут вам нужны ещё и инстинкт, и способность адаптироваться. Инструкции же, скорее, просто задают вам верное направление, не стоит забывать об этом.

Слагхорн устремил свой взгляд на Гарри и широко улыбнулся.

— Прекрасная работа, Гарри! — радостно сказал он. — Вы, несомненно, унаследовали часть таланта вашей матери. Она, с позволения сказать, была весьма одарена в Зельях! — Слагхорн запустил руку в карман и достал оттуда пузырёк с золотистой жидкостью. — А вот и приз! Один пузырёк Феликс Фелициса, как и было обещано!

Гарри собирался было возразить, когда почувствовал, что кто-то коснулся его левой руки. Гермиона ободряюще кивнула ему. Гарри неохотно принял пузырёк и убрал его во внутренний карман. Он чувствовал, что это нечестно. Почему именно он получил это зелье, когда Гермиона тоже сделала всё правильно? Повернувшись назад к своему зелью, чтобы всё убрать, Гарри мысленно порадовался, что не последовал второй рекомендации бывшего владельца. Он не знал, смог ли посмотреть в глаза Гермионе, если бы его зелье получилось ещё более правильным, чем сейчас.

Когда их наконец отпустили, Гарри поспешил покинуть подземелья. Он видел взгляды, которые кидал в его сторону Слагхорн, и они ему совершенно не нравились. Не упустил он и того факта, что Слагхорн звал его по имени, хотя они и не знали друг друга. Для Гарри это было первым признаком того, что профессор чего-то от него хотел, и, что бы это ни было, парень был уверен: ему это не понравится.

Рон и Гермиона сумели нагнать его только у входа в Большой зал. Гермиона быстро оттащила его в сторону.

— Гарри, всё в порядке, — искренне сказала она. — Профессор Слагхорн сделал прекрасное замечание. Незначительные вещи имеют большое значение. Мне слишком не терпелось закончить это зелье. Я видела, как аккуратно ты работал с ингредиентами. Я совсем не удивлена, что в итоге ты справился лучше.

— Но это всё равно нечестно, — заупрямился Гарри, но внезапно понял, что у него был лишь один способ избавиться от чувства вины. — Давай разделим зелье?

Гермиона улыбнулась, а Рон уставился на Гарри, словно тот сошёл с ума.

— Всё в порядке, Гарри, — ещё раз сказала она, погладив его по руке. — Мы все знаем, что тебе удача нужна больше, чем мне. Кто знает? Может, это поможет тебе, случись что.

Гарри кивнул, поняв, что она пыталась сказать. Если он окажется в опасности, это зелье может спасти ему жизнь. Потерев шею, Гарри бросил взгляд в сторону Большой зала, а затем снова повернулся к друзьям.

— Послушайте, я встречусь с вами позже, — сказал он. — Думаю, я поужинаю с Ремусом, а затем мне придётся поделать домашнюю работу с ними. Я вернусь к отбою.

— Больше ничего не говори, Гарри, — сказала Гермиона и схватила Рона за руку. — Увидимся в Общей гостиной. Удачи с домашней работой для профессора Снейпа. Она очень сложная.

Гарри помахал на прощание и поспешил в Комнаты Мародёров. Ему нужна была помощь Ремуса. Ему нужно было внимательнее присмотреться к одолженному учебнику по зельеварению. Он не собирался слепо доверять всему, что было написано в этой книге, не показав её сначала хоть кому-то. Ремус не был экспертом в зельях, но у него всегда хватало терпения во всём разобраться, если у Гарри возникал вопрос. К тому же Гарри верил, что Ремус не побежит к Снейпу или Дамблдору, если в этом не будет крайней необходимости.

Быстро осмотревшись вокруг, дабы убедиться, что никто не смотрит, Гарри вошел в Комнаты Мародёров, стараясь вести себя тихо на случай, если Ремус спал. Но быстро стало ясно, что ему не нужно было беспокоиться. Ремус сидел на диване перед камином, наблюдая, как Сириус мерит комнату шагами. Судя по позе Ремуса, тот отчаянно пытался не засмеяться над тем поводом, что Сириус нашёл для переживаний.

— Ты не понимаешь, Лунатик, — с отчаяньем воскликнул Сириус. — Они как стервятники! Они хотят всё знать! Почему они не могут просто оставить его в покое? Всё было совсем не так, когда мы учились здесь, так ведь?

— Ну, мы же не были так знамениты, как Гарри, и нас не окружали тайны, как его, — серьёзным тоном ответил Ремус. — Он хороший ребёнок, Сириус, и все это знают. У него есть моральные принципы, которых тебе в его возрасте точно недоставало. — Сириус явно хотел возразить, но Ремус, подняв руку, заставил его промолчать. — Ты знаешь, что я прав. К тому же Гарри приходится беспокоиться о вещах, о которых мы в его возрасте и не думали. В каких-то вопросах он взрослый в теле подростка, а в каких-то всё ещё просто ребёнок. Я действительно рад, что Гарри наконец-то начал возражать тебе. Ему как раз пора научиться защищать себя.

Сириус испустил расстроенный стон.

— Ты ведь теперь никогда об этом не забудешь, да? — спросил он, скорчив Ремусу рожу. — Я допустил всего одну ошибку c Гарри...

— А как насчёт похищения Гарри, когда он был малышом и когда ему было тринадцать? — перебил его Ремус. — Это что, недопонимание? Джеймс чуть ли не весь аврорат поставил с ног на голову, потому что не смог найти своего сына, за которым охотился Волдеморт? А затем ты решил забрать его от Дурслей... скажем так, нам стоит поблагодарить Мерлина, ведь если бы состояние Гарри тогда было немного хуже, мы бы потеряли его. — Ремус устало потёр глаза, а затем провёл рукой по лицу. — Заметь, я не пытаюсь доказать, что ты плохой родитель. Просто порой ты действуешь необдуманно. Мы больше не можем позволить себе этого в отношении Гарри. Если нечто вроде того, что случилось вчера вечером, снова произойдёт, Гарри может перестать рассказывать нам о чём-либо. Ты этого хочешь?

Сириус, казалось, утратил всякое желание спорить и повалился в ближайшее кресло.

— Я постараюсь, Лунатик, — тихо сказал он.

Гарри почувствовал искренность в словах Сириуса и решил обозначить своё присутствие. Он знал, что Ремус просто беспокоился о нём, но вины, волнами исходившей от Сириуса, ему хватило, чтобы положить конец этому разговору.

— О большем я и не прошу, — сказал Гарри, заставив своих опекунов подскочить от неожиданности. — Я же не помешал вам?

— Как давно ты там стоишь? — нервно спросил Сириус.

Гарри пожал плечами, опускаясь на диван рядом с Ремусом.

— Недолго, хотя и достаточно, чтобы понять, что вы двое всё ещё обсуждаете то, что случилось вчера, — признался он. — С этим покончено. Нам больше не нужно вспоминать об этом. Вообще-то я надеялся, что эта тема больше не всплывёт.

Ремус обнял его за плечи.

— Всё в порядке, волчонок, — ободряюще сказал он. — Мы больше не будем говорить об этом. — Он оглянулся вокруг и нахмурился, снова посмотрев на Гарри. — А где Рон и Гермиона? Кажется, Дамблдор говорил, что ты не должен нигде ходить в одиночку?

— Они на ужине в Большом зале, — пожав плечами, ответил Гарри. — Я хотел поужинать с вами, поэтому сказал, что найду их позже. — Заметив взгляды, которыми обменялись его опекуны, Гарри попытался оправдаться. — Я же не могу просить их, чтобы они везде со мной таскались. У меня тренировки, уроки по Уходу за Магическими Существами, занятия с мадам Помфри и встречи Совета, на которые им ходить не нужно. Я же не брожу по замку. Я вообще сегодня едва успевал на уроки.

Сириус упрямо покачал головой.

— Это ради твоей же безопасности, малыш, — тоном, не терпящим возражений, сказал он. — Я поговорю с Хагридом и попрошу его встречать тебя в Вестибюле. А что касается тренировок, я буду лучше следить за временем, чтобы мы могли возвращаться назад вместе. К тому же я могу встречать тебя рядом с Большим залом после ужина по вечерам, которые ты должен проводить с нами. — Гарри хотел возразить, но ему не дали. — Гарри, просто доверься мне, хорошо?

Гарри неохотно кивнул, зная, что спорить бесполезно. Сириус лишь исполнял просьбу Дамблдора, а Гарри знал, что директор никогда не просил ни о чём, если в этом не было необходимости. Гарри пока просто придётся смириться с этим и придумать что-нибудь с Роном и Гермионой, чтобы Сириусу не пришлось везде ходить с ним. В конце концов, у крёстного тоже была работа, несмотря на то, хотелось ему ею заниматься или нет.

— Ну раз мы обо всём договорились, то расскажи, что тебя беспокоит, волчонок, — подтолкнул его Ремус. — Или первый день был просто очень длинным?

Вырвавшись из своих мыслей, Гарри потянулся к своей школьной сумке и достал из неё потрёпанный учебник по зельям.

— Ну, я надеялся, что вы сможете помочь мне с этим, — сказал он, протягивая книгу. Ремус пролистал её, быстро проглядывая некоторые записи. Сириус с любопытством переместился, чтобы тоже рассмотреть содержание книги, хотя читать её верх ногами было крайне сложно.

Ремус наконец долистал до задней обложки и уставился на неё, после чего поднял взгляд на Гарри.

— Что ж, это интересно, — с улыбкой сказал он. — Похоже, у нас тут загадка. — Ремус протянул учебник Гарри, чтобы тот прочитал надпись, нацарапанную предыдущим владельцем.

Эта книга — собственность Принца-Полукровки.