Бесконечная история (гет)

Этой ночью Снейп призвал на помощь все свои познания в астрономии и наметил дальнейший путь как «направо, вдоль берега». Гермиона хотела было возразить в том смысле, что направо от чего, но карта звездного неба данного района упорно не желала возникать в памяти, а от маломальского напряжения голова начинала гудеть, словно пивной котел.

Солнце уже клонилось к закату, когда прямо перед носом Фуфеля, как чертик из коробочки, вырос Юсуф аль Мардуфф собственной персоной. Он стоял величественный и гордый как предводитель команчей, всем своим видом демонстрируя моральное и физическое превосходство. Он снова переоделся — на этот раз чернокнижник по всем злодейским правилам щеголял в черном бурнусе и черной же чалме с огромным ониксом.

Фуфель застыл как вкопанный, тренькнув колокольчиком на шее, и как-то совсем недружелюбно сплюнул под ноги, Снейп сжал плечо Гермионы, которую затрясло мелкой дрожью.

— Вот мы и встретились, ханум, — тихо произнес аль Мардуфф. — Зугабад сегодня ночью вступит в свое великое противостояние и все свершится. Да будет так.

Он хлопнул в ладоши, и ад разверзся прямо на земле. Небо затянуло непроницаемой мглой, ураганный ветер засвистел в ушах и поднял в воздух тучи песка, который встал сплошной стеной, отгораживая волшебников от остального мира. Все вокруг превратилось в одно огромное пыльное облако. И уже не понять, где верх, а где низ — все слилось в мутную круговерть песчаной бури.

Фуфель опустился на колени. Снейп прижал Гермиону к груди, подставляя урагану спину. Они кое-как слезли с верблюда, пытаясь спрятаться за ним от вездесущего ветра. Песок выедал глаза, засыпался в нос и уши. Набивался в легкие, заставляя задыхаться в корчах от неспособности вздохнуть полной грудью.

Внезапно наступила тишина. Вязкая, оглушающая, когда сердце сжимается в страхе от тоскливого предчувствия, а окружающий мир замирает в предвкушении катастрофы.

Земля задрожала. Гермиона зажмурилась и крепче вцепилась в Снейпа. Почва уходила из-под ног — буквально в паре футов от них разверзлась огромная пасть провала, засасывающая в свою ненасытную утробу все, до чего могла дотянуться. Они попытались отползти, но воронка не собиралась так просто отпускать своих жертв, втягивая их в безумный круговорот из песка и камней, заставляя цепляться за воздух в бессмысленной попытке спастись. И тут из самого ее центра показалось нечто. Рождаясь на свет божий, с треском раздирая земную кору, огромный черный шестигранный обелиск устремился к звездам, поглощая их свет без остатка. Северус едва успел отдернуть Гермиону и отползти с ней подальше.

Неведомая сила выдернула эту махину из чрева планеты, и сейчас острие колонны упиралось в самый центр полной Луны, за которой огромным черным нимбом маячила Темная Звезда Зугабад.

Все стихло. Песок осел на землю, из которой торчал шип, вонзающийся в небо.

Гермиона и Снейп, кашляя и отплевываясь, не сводили глаз с Луны, наливающейся кровью.

— А теперь, ханум, отдай то, что по праву принадлежит мне! — аль Мардуфф вышел вперед и протянул руку.

Она замялась и в растерянности оглянулась на Северуса. Тот внимательно посмотрел на Юсуфа:

— Звезды предсказали, что именно мисс Грейнджер найдет эту штуку? Сначала ты разыскал Гермиону и каким-то образом сделал так, что она сама приехала прямо к тебе в лапы. А потом бросил умирать, рассчитывая на то, что слепая судьба все равно приведет ее к лампе?

— Кысмет. Звезды не лгут — теперь ты видишь это. Отдайте лампу и сможете стать свидетелями моего величия, жалкие черви!

Голос Юсуфа громовыми раскатами пронесся над пустыней.

Северус молча достал из кармана помятую медную лампу и бросил ее чернокнижнику.

— Моя... моя... — нежно прошептал тот, лаская воздух вокруг рваных медных боков.

Снейп взял Гермиону за руку и пошел в темноту, прочь от обелиска. Но не успел он пройти и несколько шагов, как наткнулся на невидимую стену. Достав волшебную палочку, маг сделал пару пассов. За спиной раздался сиплый смех:

— Ты же все знаешь, чародей. Вам не уйти отсюда, пока я не закончу. Так уж и быть — я сохраню ваши жалкие жизни. И вы поведаете всему миру о том, что теперь Юсуф аль Мардуфф — самый могущественный колдун на свете! Склонитесь же перед моим величием!

Гром прогремел среди ясного неба, и чернокнижник воздел руки к Луне:

— Кааф ха йа айин сааад...

Гермиона охнула — ей показалось, что звезды сдвинулись со своих мест и начали поворачиваться вокруг оси обелиска.

— Та сиин миим ра сааад...

Звезды закружились быстрее. Снейп прижал Гермиону к себе и застыл, всматриваясь в небо, беснующееся в странном танце.

— Алифлаам миим, алиф лаам ра, йа-сиин, кааф ха йа айин саад, ха миим, та ха, ха миим!

Молния ударила в вершину обелиска, и он начал испускать призрачное голубоватое свечение.

— Айин Сиин Кааф!!! — вскричал чернокнижник, и маленькие электрические разряды змейками поползли вниз, собираясь у основания в тугой клубок.

— АхКааф хай а л ла айин саад моад ди!

Огненный шар, пронизанный энергией, поплыл по воздуху. Застыл, а затем, направляемый чернокнижником, устремился к лежащей у его ног лампе, полностью поглотил ее и... исчез.

— Не-е-ет!!! — и раскатистое эхо отразилось от небес. — Как? Как...

Юсуф аль Мардуфф в растерянности переводил взгляд со своих рук на песок, где только что лежала лампа.

— Не может быть... — бормотал он. — Магическая энергия джинна — это последний недостающий элемент...

— Кхе-кхе, — Снейп вышел вперед. — Боюсь, вы все-таки плохо интерпретировали информацию, предоставленную вам звездами. Мисс Грейнджер известна в определенных кругах, как яростный борец за свободу униженных, оскорбленных и обездоленных. А кто может быть более несчастен, чем джинн, томящийся в лампе несколько тысяч лет? Думаю, сейчас он где-нибудь на Гавайях — пина-колада, девочки...

— Что-о? — Мардуфф выпучил глаза, а вены на шее вздулись от ярости.

— Она дала ему свободу, десять галеонов и кучу наставлений.

— Не надо, — тихонько попросила Гермиона, заметив, как Снейп осторожно вытащил волшебную палочку. — Перестаньте... пожалуйста...

Смуглое лицо чернокнижника побагровело. Все дальнейшее произошло практически мгновенно: аль Мардуфф выплюнул сквозь зубы какое-то заклинание и в сторону Северуса понеслись мириады сверкающих игл. Воздух зазвенел серебряной песней Смерти. Снейп одним движением отбил проклятие и бросил на песок между собой и чернокнижником простой камешек с округлыми боками, отполированными океаном. Ослепительная вспышка озарила поле боя, на котором вдруг стало весьма многолюдно. Сеть заклинаний, сплетенная аврорами, появившимися буквально из ниоткуда, накрыла Юсуфа, забившегося в припадке бешенства, словно гигантское чудовище, рычащее и изрыгающее проклятия. Но силы покидали его, и уже через пять минут все было кончено.

— Уносите его, — негромко скомандовал Гарри и повернулся к Снейпу. — Профессор?

Он протянул Северусу руку. Уголок губы зельевара дернулся, но ответное рукопожатие было не менее крепким.

— Ваш джинн оказался изумительным стариканом. Правда, чуть не заболтал меня до смерти, — Поттер протер стекла очков и усмехнулся, встряхнув черноволосой головой. — Ваша идея с порт-ключом сработала на все сто. Местный антиаппарационный барьер мы бы преодолеть не смогли. А джинн еще и подсказал пару нужных заклинаний.

— Я рад, мистер Поттер, что все закончилось весьма благополучно. Можете забрать вашу подругу и убраться вместе с ней восвояси. Избавьте меня наконец-то от присмотра за этим ходячим безобразием, постоянно влипающим в истории.

— Где она? — Гарри оглянулся. Вокруг царила суматоха — сновали авроры, прибыли представители местных магических властей. — Гермиона! Гермиона, что с тобой?

Снейп побледнел и обернулся: Поттер уже стоял на коленях рядом с подругой. Она сидела, держась за грудь, и часто-часто дышала, глядя прямо перед собой.

— Гермиона, Гермиона... — в голосе Гарри слышалось отчаяние. — Помогите же кто-нибудь!

— Профессор... профессора... — задыхаясь, прошептала она.

Северус буквально рухнул возле нее, дрожащими руками пытаясь нащупать замок саквояжа.

— Не... надо... — она взяла его за руку и что-то в нее вложила. На Снейпа было страшно смотреть — глаза запали, а лицо исказила гримаса отчаяния:

— Вас не должно было задеть! Это невозможно! — на его ладони лежала серебряная игла.

— Нет... нет... все не так... это всего лишь... побочные... эффекты... вы... не... виноваты...

Гарри застонал:

— Как ты могла... — он осторожно погладил ее по волосам. — Ты нужна нам. Как же мы без тебя, а? Профессор, скажите же что-нибудь! Остановите ее!

Снейп осторожно уложил Гермиону на песок. На губах ее появилась розовая пена. Она дернула рукой. Северус наклонился ближе, чтобы поймать на выдохе:

— Люблю...

И звезды погасли в ее глазах, обращенных к нему.

Снейп все еще сжимал руку Гермионы, всматриваясь в лицо полное нежности и умиротворения. Плечи Гарри сотрясались. Он снял очки и слепо побрел куда-то в ночь, не замечая удивленных взглядов, которыми его провожали. Лохматый Фуфель печально звенел колокольчиком. А черный обелиск все так же стрелой возносился к небесам — абсолютно равнодушный ко всем печалям этого мира.