Грани (гет)

Моркуш был искренне уверен, что, в случае уничтожения Смертоносца, его оставят в покое. И напрасно. Потому что не успел запах озона от молнии рассеяться среди других ароматов природы, а Гала Чагай уже недвусмысленно и прямо назвала основную цель своего визита.

— Девчонка, — бросил раздраженно маг. Прозвучало как оскорбление, — так ты еще и волшебница?

— Ведьма, — с гордостью ответила Гала. И, немного скромнее, — начинающая. Я слышала, вы один из величайших магов в мире…

— Только не надо лести. Лесть — орудие меньших дураков против больших. Ты же не считаешь, что я глупее тебя? Вот и отлично. Сам я не считаю себя кем-то великим — потому что знание не только дает ответы, но и порождает новые вопросы. Новые неопределенности. Так что у тебя по этой причине куда меньше проблем со знаниями чем у меня. А у тех двоих, скорее всего, вообще нет этих проблем.

«Те двое» (маг имел в виду Михая и Бограда) между тем затеяли перебранку, причем по совершенно пустячному с его точки зрения поводу. Дело в том, что оставшемуся без меча Михаю приглянулся черный клинок павшего Смертоносца. И он не преминул завладеть им, против чего отчаянно запротестовал странник.

— Ты че, придурок? — злился вышибала, сжимая рукоять меча, — я остался без оружия, понял да? Этот козел мне меч отцовский разрубил. Как колбасу, на хрен!

— Я бы все-таки поостерегся брать этот меч, — спокойно ответил Боград, — а что до твоего, разрубленного… ну, пойдем в Розару, в любую кузницу обратимся — быстро откуют. Или новый купим.

— Бабло лишнее появилось, да? Нет, ты объясни, пожалуйста, с хрена ли я не должен брать трофей? Небось, сам и разбойников на Королевском тракте шмонал, и Неспящих, и по подвалу ихнему шарился.

— То деньги. А тут оружие, даже не магическое, а порожденное магией. Я боюсь, что у тебя из-за него будут проблемы.

— На меня забей. А нет — у тебя проблемы будут, я обещаю. Вот скажи, тебе он нужен? Нет. Гале и Моркушу — тем более. Так отвали. Не то в хлебало получишь, — и, немного смягчив тон, — лучше о себе подумай. Сам вон тоже без кинжала остался.

— Слушайте, господин Моркуш, — обратилась Гала к магу настороженно, — как по вашему, моему спутнику не опасно брать меч, принадлежавший Смертоносцу?

— Не опасно, — бросил Моркуш равнодушно, — вот ему как раз неопасно. Опасно тем, кто под горячую руку попадется. Ладно, перейдем к вашим целям. Чему именно ты хотела бы научиться.

— Боевым заклинаниям, — быстро и уверено ответила Гала, — ну хотя бы как вы Смертоносца убили… Я вот, например, так не могу. Что это за заклинание? Скажите, я запомню. Могу записать… а, нет, не могу. Не на чем. Ладно, так запомню.

— Девчонка, — сказал маг, не скрывая презрения, — да где ж ты училась магии? В коровнике?

— В принципе, да, — призналась девушка, — я крестьянка. Но выучила три заклинания из родовой книги моей подруги, Вирлены Ворл.

— Кошмар! — Моркуш схватился за голову, — приходят сюда всякие. Шумят, дерутся, как будто негде больше драться и шуметь. Отвлекают меня от постижения истин. Ты, девчонка, да знаешь ли ты, как трудно настроить себя на размышления? Когда голова полна, а хочется ее наполнить больше. Нет, надо же меня еще и оскорбить. Я тратил месяцы, а порой и годы упорного труда, чтобы постичь то или иное заклинание, а ты хочешь просто его переписать. Раз-раз — и всемогущая волшебница. С чего ты вообще взяла, что достойна даже прикасаться к магическим знаниям?

Гала молчала, потупив глаза. А маг продолжал поучения.

— Наши предки швырялись знаниями как мусором. До чего дошвырялись? Молчишь? То-то же. Ты хоть представляешь, что будет, если каждый станет волшебником. Конец! Крах! Вот с подругой вашей, она из клана Ворлов, с ней бы я позанимался. Мне бы самому было интересно — пообщаться, обменяться опытом. Что смешного я сейчас сказал?

— Последнее, — Гала еле сдерживала смех, закрывая рот ладонью, — я просто представила, как общаетесь вы и Вирлена.

— И что? — спросил Моркуш.

— Ну, понимаете, — новый приступ смеха, — извините… понимаете, во-первых, Вирлена к колдовству равнодушна. Ее предки столько заклинаний напридумывали — на век хватит. А во-вторых, она слишком ленива и магией владеет плохо. Потому и попала в плен к Мадраксу.

— К Мадраксу? — маг насторожился, — Северному Колдуну?

— Вы знакомы? — спросила Гала с надеждой.

— Да, он бывал у меня… несколько лет назад. Предлагал мне в каких-то своих затеях участвовать. Я уж не помню каких. Помню, что не согласился, счел те идеи странными и совершенно неинтересными. Теперь вот он похитил ведьму из рода Ворлов. Зачем она ему?

— Да если бы я знала, — вздохнула Гала, — но вряд ли Вирлена его в качестве ведьмы интересует. Как ведьма она… я уже говорила, и, к тому же, Мадракс много кого похищал. Воинов, бродяг, простых крестьян. И, знаете, он ведь не докладывается.

— Понятно, — маг вроде бы смягчился, пусть ненамного, — ты и… эти двое, я так понимаю, собираетесь мстить Северному Колдуну?

— Верно. И освобождать Вирлену. Да и всех… кого еще можно освободить. Нельзя так просто похищать людей, запугивать, и думать, что за это ничего не будет.

— А что будет? — Моркуш даже улыбнулся. Слегка, одними губами, и как-то ехидно, — по силе Мадракс почти равен мне… или я ему, не важно. Я же могу избавиться от вас троих одним движением руки. И, необязательно вас для этого убивать. Можно перенести вас в море, где вы либо утонете, либо окоченеете, потому как вода уже холодная. Либо попадетесь на завтрак морскому дракону. На что вы рассчитываете при встрече? На ваши игрушки?

— На вас! — Гала почти крикнула, — на вас, на вашу помощь. Я понимаю, вы не согласитесь лично навалять Мадраксу. Но помочь, поделиться своими знаниями — можете? А то какой в них толк, если они умрут вместе с вами?

— В принципе ты права, — Моркуш согласился, — не думай, мне знаний не жалко. Пройдем в дом, там ты сможешь ознакомиться с моими записями.

О том, что было бы вежливо пригласить в дом и «неволшебных» спутников Галы, Моркуш даже не задумался, отказывая им, по всей видимости, даже в принадлежности к роду людскому. Впрочем, и с Галой-то он не был расположен пить чай ни в прямом, ни в переносном смысле. Вообще, человеку, которому заранее не сказали, что дом Моркуша — именно дом, было бы трудно понять, что это именно так. Потому что, если не считать печи и небольшого закутка жизненного пространства (кровать, небольшой столик), жилье мага напоминало скорее склад. Большую часть площади занимали длинные полки, на которых располагались свитки, пробирки, мешочки с порошками. И, на каждой полке подписи: «боевые заклинания», «чары исцеления», «чары обмана», «зелья» и так далее.

Гале удалось быстро сориентироваться и перейти к свиткам с боевыми заклинаниями. Развернув один из них, девушка присвистнула от удивления. Заклинание не имело привычного вида, в смысле комбинации звуков. То есть, комбинация тоже была и довольно длинная, зато при ее произнесении имело значение все. И поза, и жест, и мимика, и мысли. Неужели это можно запомнить? Гала, за время путешествия начавшая было считать себя опытной ведьмой, снова почувствовала себя безграмотной крестьянкой. Которой еще учиться и учиться, расти и расти.

— Слишком сложно? — Гала обернулась. Моркуш стоял неподалеку и глядел на нее сочувствующим взглядом, — можешь попробовать с другим заклинанием.

А, фиг тебе, подумала Гала мстительно. Если думаешь, что можно надо мной поиздеваться, унизить меня, мол, куда ж ты лезешь, дура деревенская. Иди, мол, коров паси. А вот фиг тебе. Не запомню, так запишу. Буду использовать — запомню. В конце концов, заклинания Ворлов тоже казались незапоминаемыми.

— Нет, не сложно, — сказала Гала, натужно улыбаясь, — у вас есть где записать?

— Перо, чернильница, есть свитки пергамента.

— Ну вот и замечательно. Приступим.

* * *

Заклинания из книги Ворлов показались Гале семечками по сравнению с занятиями по магии в доме Моркуша. Видимо, Вирлена не одна была ленива в своем роду, раз ее предки тяготели к столь простым магическим приемам. Переписал слово, пару раз произнес и уже запомнил. Здесь же…

От пера, чернильницы и свитков Гала бросалась за пределы дома, дабы испытать заклинание, примерить его на себя. Все это время ее спутники терпеливо сидели на поляне в десятке метров от Моркушева жилища и, то в города играли, то по мелочи препирались, то упражнялись в боевых приемах. Краем глаза Гала заметила, что Михай упорно не выпускает меч Смертоносца из рук.

К концу дня (а темнело все раньше и раньше, несмотря на еще теплую погоду) уже не начинающая ведьма Гала Чагай могла похвастаться солидным уловом. Помимо молнии, убившей Смертоносца, она овладела чарами вызова землетрясений (незаменимо в битве с большим количеством противников), порывов весьма сильного ветра, а также стаи кусачих насекомых. Как тот амулет, отбитый на Королевском тракте и потерянный в столице. Напоследок Моркуш научил благодарную и старательную ученицу заклинанию создания портала.

— Он перенесет нас к Мадраксу? — спросила Гала с надеждой.

— Может быть, — ответил, немного подумав, маг, — если мощности хватит. Но, по крайней мере, позволит вам существенно сократить дорогу. Вообще, если тебе важно мое мнение, то вам не стоит спешить на встречу с Мадраксом.

— На свои похороны не опоздать? — Гала мрачно усмехнулась.

— Не только. Для новых… для тебя, заклинаний, не помешает практика. Чем больше ты успеешь их применить по пути к Мадраксу, тем выше шансы на успех.

— Спасибо за совет, мудрый Моркуш, — сказала Гала без всякой иронии, чувствуя уважение к этому человеку, знающему и умеющему несравненно больше, чем она, — ребята!

— Чего? — раздался недовольный голос с поляны, где «ребята» успели развести костер, который теперь надо срочно тушить и затаптывать.

— Подходите, я создам портал. Моркуш говорит, он сократит нам путь. Кстати, на сколько человек он рассчитан?

— Не имеет значения, — уверено заявил маг, — однажды один завоеватель… его имя ничего не скажет тебе… так вот, он попросил меня создать портал для своего войска. Здесь важно не то, сколько человек, а на сколько времени работы портала хватит сил у волшебника. Когда время выйдет, портал сам собой схлопнется.

— Понятно, — Гала произнесла нужное заклинание, загадав направление «на северо-запад, поближе к Северной Пустыне». Прямо в воздухе из ничего возникло мерцающее разноцветное облако величиной с человека, — еще раз — спасибо. Ребята!

Гала, а следом Михай с Боградом, прошли в облако. Переход был похож на падение с огромной высоты в темноте. С темнотой его роднило полное ничегоневидение, с падением — отсутствие какого-либо чувства опоры под ногами, ну а огромной высота казалась ввиду продолжительности этого процесса.

Путники и не заметили, как и когда именно темнота сменилась сумерками, отсутствие опоры — довольно отвесным склоном горы, а чувство падения — настоящим падением, вернее, скольжением по этому склону.

— Блин, лучше бы пешком пошли, — кричал Боград, обдирая руки и одежду за этим увлекательным занятием. Что до Михая, то в его монологе просто не было слов, достойных для повторения. А Гала молчала. Видимо, осознавала свою вину. Жалела, что так опростоволосилась и думала об одном — сохранить бы сумку с заклинаниями, переписанными у Моркуша.

К счастью, падение быстро кончилось, а путники отделались испугом и царапинами. Зато внизу их ждало кое-что пострашнее.

— Это демоны! — раздался голос где-то высоко. Или не очень? Гала подняла голову, привстала и увидела сперва пару ног в огромных сапогах и меховых штанах, затем лезвие меча, направленное ей в лицо.

— Не двигайтесь, — сказал грубый бас, видимо принадлежащий владельцу меча и сапог.

— А встать можно? — нагло спросил Боград.

— Можно, — неожиданно ответил владелец меча и сапог. Поднявшись на ноги, путники смогли рассмотреть его. Ростом выше Михая и такой же широкий, с русой косматой шевелюрой и русой же бородой. Помимо штанов и сапог на нем была надета меховая куртка с железными пластинами. Поблизости топталось еще человек десять в такой же одежде и вооруженных мечами и луками. Но, главное, пейзаж изменился. Горы, поросшие соснами, одежда местных жителей, а также внезапный порыв ветра, от которого у Галы самопроизвольно застучали зубы — все напоминало, что это уже не солнечная Розара с ее окрестностями. И даже не столица. Куда севернее.

— Слушайте, а вы не боитесь с нами связываться? — спросила Гала, — я все-таки ведьма. Да и спутники мои не щи лаптем хлебают.

— И мы не хлебаем, — сказал владелец меча, спокойно и с каким-то легким акцентом, — чего бояться? Вас трое, а нас десяток, не считая тех, кто в засаде. Стоит вам что-то выкинуть — и они утыкают вас стрелами. Вопросы?

— Что вам нужно? — спросил Боград дипломатично, — мы вам ничего плохого не делаем. И кто вы?

— Еще бы вы что-то нам делали плохого, — предводитель горцев хмыкнул.

Кто-то из его людей рассмеялся, а предводитель продолжил.

— Вы забрели на нашу землю. А насчет «кто мы?» и других тупых вопросов отвечу заранее. Мы здесь хозяева и сами спрашиваем. А вы отвечаете. Так, кто вы такие? И за каким лешим вы топчете наши владения?

— Меня зовут Боград, я странник, — ответил Боград, — это Михай и Гала, мои компаньоны. Мы путешествуем.

— А вам обязательно путешествовать здесь? И вообще, вы, случайно, не демоны? Один из моих людей полагает…

— Уже не полагаю, Ратибор, — крикнул тот, — Сказали же — колдуны. Колдуны и есть колдуны.

— Больше похоже на правду, — согласился Ратибор, — девка сама призналась, что ведьма. Еще этот меч у ее спутника. Чем-то веет от него… нехорошим.

— Эй, руки! — рявкнул Михай, когда Ратибор потянул руку к ножнам, — он мой, понял? Я им в честном бою завладел.

— А я не против, — Ратибор отреагировал неожиданно спокойно, — по нашим обычаям чужим оружием тоже можно завладеть, только убив его хозяина. Да мне и не нужен твой меч. Просто интересно… вот ты сам не боишься?

— Пусть другие боятся, — ощерился Михай.

— Только не я, — бросил Ратибор небрежно, — вы, трое, отправитесь с нами. В лагерь. Там и решим, что с вами делать.

* * *

Впервые, наверное, за годы, Гала была рада пробуждению. Не в смысле необходимости немедленно вставать и собираться по какому-либо важному делу, нет. Просто, из-за осознания одного весьма приятного факта. Все, что было там — здесь просто сон. Яркий, интересный, порой страшный, зато безопасный.

Все — это не только поход к владениям Мадракса, не только приближающаяся каждый день схватка, которая отнюдь не обещает быть легкой. И не необходимость спать где придется: на земле, в трюме корабля, в сарае…

Их привели в лагерь ближе к ночи. Когда уже темно, у людей слипаются глаза, а на другой грани для них же звенят будильники. Под «лагерем» жители Полуночных Гор (куда занесло путников) понимали целое селение да еще немаленькое. Костры на улицах, дым сотен печей из труб, лай собак и визг припозднившихся детей. Ни сумерки, ни весьма туманное будущее в связи с пленом не оказались серьезной помехой для Галиного любопытства. Не могла она не обратить внимания на местные интерьеры.

Никаких фонарей или черепицы, характерных для городов. Хаты с соломенными крышами, виноградными лозами, да плетеными заборами, коих большинство в деревнях типа Красных Петушков, вообще казались легкомысленно-игрушечными по сравнению с интерьерами лагеря. Срубы из толстых бревен; тесовые, реже — покрытые соломой, крыши; частокол, своими огромными кольями, словно грозивший небу — все это словно было частью брутального «имиджа» горцев. Как бороды, не знавшие бритвы и одежда из цельных шкур животных.

Путников втолкнули в холодный сарай с земляным полом и закрыли на ночь. Рядом с этим даже трюм корабля казался верхом комфорта. Но горцам, по всей видимости, было плевать на комфорт. Тем более, на комфорт пленников. Сидя на полу сарая и стуча зубами, Гала сомневалась, что сможет здесь уснуть. Однако ж, закон сменяемости граней сбоя не дал. Каким же это было наслаждением — просыпаться в мягкой постели.

Пора на занятия…

Семинар господина Никара прошел в целом нормально. Декан… не то чтоб проявлял доброжелательность по отношению к Гале Чагай. Просто, он не стремился больше испытывать ее на прочность, не придирался, вспомнил-таки, что есть в группе другие студенты, а среди них немало любителей околачивать груши…

По окончании семинара господин Никар объявил, что не стоит откладывать в долгий ящик и пора бы студентам определяться с темой курсовой работы по профилирующему предмету. В ближайшее время, сказал декан, на доске объявлений кафедры будет вывешен список, и каждый студент должен написать свою фамилию рядом с выбранной темой. И тут Гале в голову пришла довольно-таки шальная мысль.

— Господин Никар, — обратилась она к декану, в то время как остальные студенты дружно покидали аудиторию, — я, кажется, уже определилась с темой курсовой. Она не совсем обычная, ее, скорее всего не будет в списке, зато она интересная… очень.

Говорила Гала торопливо, сбивчиво, волнуясь. И словно затылком чувствовала взгляды нескольких одногруппников, тяжелую смесь зависти и презрения к «ботанке».

— Что ж, — сдержанно отреагировал декан, — пройдем на кафедру и там обсудим.

Кафедра прикладной психологии помещалась на втором этаже корпуса, почему-то рядом с туалетами, в небольшом, зато уютном помещении. И безлюдном на тот момент. Его украшали: ковер, стилизованные под старину часы, шкаф с книгами и методическими пособиями, вешалка и портрет какого-то выдающегося психолога прошлого. Кроме того, рабочие столы преподавателей и куски стены рядом с ними, заполняла целая галерея фотографий. Сотрудники кафедры, члены их семей; была и общая фотография преподавательского состава, сделанная три года назад на юбилее факультета. Профессора, доценты, даже лаборанты — все стоят в три ряда, улыбаются, кто весело, кто вымученно. А вот декан — никак. Сколько ни приглядывайся.

— Расскажите о вашей теме, Чагай, — сказал Никар, — что в ней такого интересного? И чем она может быть лучше тем, утвержденных кафедрой?

— Это исследование такого необычного психологического феномена, как одногранные. Речь идет о людях, которые живут только на одной грани.

— Вы же понимаете, что это противоречит современным представлениям о структуре личности? — произнес декан вальяжно, — я уже не говорю о том, что тема эта — не по предмету. Не по профилю. Тут либо общая психология, либо психиатрия… в конце семестра будет определение специализации, там вы можете выбрать ваше научное направление. В этом случае тема пригодилась бы для дипломной работы. Впрочем, о чем я говорю? Да научный мир на смех поднимет вашу идею.

— Это почему еще? — Гала обиделась, — у меня есть доказательства. Я только вчера разговаривала с Всеславом Стархом. Помните такого певца? На этой грани он давно погиб в автокатастрофе, на другой — здравствует. Он там бандит, Славко Белый. Еще я лично знакома с Боградом Пламенем, который на этой грани покончил с собой. Есть даже целая секта Неспящих… то есть, была, пока их не перебили жители Розары.

— Хватит, хватит, — сказал Никар недовольно, — это не доказательства, Чагай. Что реально вы можете предъявить оппонентам?

— Документальные подтверждения смерти Старха и Пламеня.

— Со смертью понятно. А чем вы докажете, что они еще живы? Ведь с другой грани невозможно ничего принести на эту. Никаких документов. А фотографировать вообще там нельзя.

— А как насчет свидетельских показаний? Михай Лукаш тоже видел и живого Пламеня, и живого Старха.

— Ну, допустим. Но это еще не исследование. Где анализ причин, где интерпретация. Чему обязаны мы появлению такой… аномалии?

— Я полагаю, это козни колдуна Мадракса.

Декан тяжело, даже громко, вздохнул. Те, кто хорошо знал его сказали бы, что у господина Никара это означает высшее проявление эмоций. Негативных, ясное дело.

— Вы опять начинаете, Чагай? — сказал он тихо, — магия, козни, Мадракс… Неужели вы, живя третий десяток лет, до сих пор не понимаете, что магии не существует? Не на этой грани, понимаете? Современная картина мира могла бы потесниться, и в принципе допустить одногранных людей. Но не колдовство и чародейством, учтите.

— То есть тема не имеет перспектив… в таком контексте? — не желала сдаваться Гала, — тогда как вам такая научная проблема? Кто погиб на этой грани — становится одногранным. Кто погиб на той грани — погибают и на этой. Ничего парадокс? А на сладкое — всякие диковины, миры в миниатюре, типа Святилища Правды или Острова Морока. И, в этой связи вопрос. Так ли уж грани равноправны, как принято считать?

Заявление прозвучало, словно выстрел тяжелой артиллерии. Господин Никар уставился на свою лучшую студентку вытаращенными глазами на побледневшем лице. Никогда еще Гала не видела декана таким.

— Это еще хуже, — сказал он дрожащим голосом, — все это вздор и не имеет научной ценности. Я бы не хотел, честно скажу, не хотел бы, чтобы вы, Чагай, своими так называемыми исследованиями позорили наш факультет. Так что будьте добры, при выборе темы, руководствуйтесь утвержденным кафедрой списком. И, если попробуете продвигать ваши идеи в стенах университета — отчисление вам гарантировано.

— Я уже говорила вам, — Гала не ожидала от вечно спокойного Никара такой резкой отповеди, — или это были не совсем вы… в общем, не важно. Хотите — отчисляйте. Сами пожалеете.

— Значит, вы не хотите по-хорошему, — раздался голос за спиной. Оглянувшись и, не успев осознать невозможность происходящего, Гала увидела господина Ругара из больницы. Собственной персоной и все в том же строгом черном костюме. Видимо, в трауре по всем жертвам своего альтер эго с другой грани.

— Но как? — воскликнула она, — разве мы вас не убили? Да как вы вообще вошли сюда?

— Это не имеет значения? — сказал Ругар железным, лишенным эмоций голосом, — ваше поведение толкает нас на крайние меры.

— Может не надо? — спросил декан робким и каким-то заискивающим голосом, — я поговорю с Чагай, она образумится.

— Поздно, — отрезал Ругар, — не знаю, сколько еще вы намерены говорить, но Мастер счел возможным потерять одну сейчас… вместо тысяч завтра.

— Да что, мать вашу, здесь происходит? — Гала потеряла терпение, — вы, оба… по вам полиция плачет!

Она достала мобильник. Индикатор сети был на нуле, даром, что центр города. Впрочем, Гала слышала, что университет глушит сигналы сотовой связи, дабы нерадивым студентам не присылали ответы к экзаменам и, вообще, не беспокоили на занятиях.

Ругар же, подтверждая худшие Галины опасения, достал пистолет из внутреннего кармана пиджака. И уже снимал его с предохранителя.

— Не-е-ет! — с криком Гала бросилась к двери, дернула за ручку, но ту словно заклинило, — не надо! Это ведь сон, так? Опять сон, как в понедельник?

Ругар нехотя, и как-то медленно помотал головой. Не фига, мол.

— Мы ведь убили тебя, Смертоносец, — Гала решила перейти в наступление, поскольку ей вновь нечего было терять, — на другой грани. Да, я не знаю, сколько вас всего, и вы похожи один на другого… То, есть, не мы вас убили, но я знаю заклинание, которое вас убьет. Практика по нему мне не помешает.

— Девочка, — Ругар осклабился как крокодил при виде жертвы, — ты забываешься. Здесь нет магии, потому что ее не может быть. Да ты не бойся. Больно не будет.

— Не надо этого, — господин Никар вклинился между ними, буквально повиснув на руке Смертоносца, держащей пистолет, — тут же кровь будет и вообще… какая одна жертва? Минимум две, потому как Михай Лукаш тоже участвует.

— Лукаша предоставьте мне. Что до крови, то не забывайте — Мастер может вас просто стереть. Сделать так, будто, вас никогда не было и семьи вашей. Даже крови не останется.

— Это какой такой Мастер? — поинтересовалась Гала, — уж не Мадракс ли? Значит, вы реально нас боитесь? Поэтому уже и здесь пытаетесь остановить. Ну ничего, мы до Мадракса все равно доберемся. А пока…

И Гала начала произносить заклинание молнии, не без удовольствия глядя на побледневшее лицо декана.

— Разве вы не понимаете?! — Никар сорвался на крик, наверное, впервые в жизни, — она же сейчас пустит магию сюда! Вы хоть представляете, чем это чревато? Может, пусть они сделают грязную работу? За нас. Зачем мешать?

— Может, сделают. А может, и нет, — сказал Ругар спокойно.

Гала произнесла заклинание почти полностью, когда неожиданный удар в спину заставил ее вскрикнуть, зажмуриться от боли. Всего на мгновение.

— …господин Никар, вас ректор к телефону…

Секретарь деканата, пятидесятилетняя, но еще молодящаяся особа, заглядывающая в проем открытой двери. Видимо, именно дверь так ударила Галу.

— …ой, простите, я вас ушибла?

— Иду, иду, — декан кинулся к двери, оставляя Галу одну на кафедре. Именно одну, потому как зловещий господин Ругар исчез. Так же незаметно, как и появился.

* * *

Вызывать полицию Гала не стала. Во-первых, состава преступления по большому счету не было. Во-вторых, и в главных, когда спала волна страха, все произошедшее стало казаться просто спектаклем в театре абсурда. Страшный «черный человек», появляющийся ниоткуда и исчезающий в никуда, боится простую девушку-студентку, точнее, ее научных идей и увлечения магией. Толкующий о тысячных потерях, во избежание которых завтра, надо бы сегодня нехорошую Галу Чагай пришить. И, самое противное, что декан Никар, которого она, подобно большинству студентов считала нехорошим, но обычным человеком, как-то здесь замешан.

И Мастер какой-то… уж не о Мадраксе ли идет речь? Проклятый колдун увидел, на что способна Гала и ее спутники и решил всерьез ими заняться? Похоже на правду. А может он и до этого мешал? Звонки эти ночные… анонимные, некромантка Мара, подосланная прямо в общагу. Но тщетно: отважное, без ложной скромности, трио отбилось и от мертвяков, и от бароновых воинов. И секта Неспящих о них зубы сломала, и Смертоносец не помешал прорваться к магу Моркушу за помощью. Как подумаешь — дух захватывает! Это все они сделали — деревенская девчонка, вышибала из захолустной таверны, да странник Боград. Вот и испугался проклятый колдун, да решился, как говорил Ругар, на крайние меры. Не очень-то на долго его хватило!

— Все равно мы до тебя доберемся, — прошептала Гала, — и, уж поверь, тебе придется несладко.

Возвращаясь с занятий в общежитие, она встретила у входа Михая. Не сразу узнала, потому как выглядел Вирленин ухажер странно. Мягко говоря.

Вместо спортивного костюма — пиджак, брюки, галстук. Все это сидело на нем, как черепаший панцирь на лягушке. Ой, да еще туфли — модные, лакированные.

— Привет, Михай! — крикнула ему Гала, — тебя не узнать? Что, праздник сегодня какой-то? Или на свидание идешь?

— Ты че, какое свидание? — Михай, казалось, даже обиделся, — я же Вирке верен, забыла? И не праздник. На работу я устроился, вот.

— Да ну! — девушка искренне удивилась, потому как на ее факультете студенты не спешили трудоустраиваться до окончания учебы. И, уж тем более, не ожидала она трудового рвения от студента типа Михая.

— А че? — сказал тот, ничуть себе не удивляясь, — я думал, че мне этот спорт? Известность там, чемпионаты, бабла куча — оно все может, будет, а может и нет. А вот травма на четвертом десятке лет — это запросто. И все! Ты не нужен никому. Разве что в рекламе сниматься.

— И ты…

— И я устроился. В одну крупную организацию.

— Кем, если не секрет.

— Охранником, конечно. Кем еще, не за компом же сидеть? Им как раз там нужны физически крепкие ребята. Прикинь, они меня сами нашли, связались со мной.

— С трудом, но верю. Может, тебе еще и оружие дали? — Гала сказала с иронией в голосе, но Михай эту иронию не воспринял.

— Огнестрельное — нет. Пока. Я на испытательном сроке. А потом — все будет. И оружие, и зарплата хорошая. Ты че, не рада за меня?