Серый Союз (джен)

Утро началось неожиданно. В стену над лежанкой для гостей слету впечатался сгрызенный в хлам сапог, бывший, видимо, собачьей игрушкой. Стая борзых с радостным гавканьем запрыгнула на койку и стала топтаться по Безымянному, отбирая сапог друг у друга.

— Ревн всемогущий, да это же стадо картаганов! — Безымянный спихнул разыгравшихся псов вместе с ботинком с кровати.

— Вставай! Новости из замка! — мимо на одной ноге пропрыгал Хунтерд, на ходу натягивающий портки.

— Уже заинтриговал, — Безымянный быстро поднялся и собрал растрепанные волосы в хвост. С вечера он не раздевался, так что на одежду времени тратить не пришлось.

— Твоя ведьма соберет одиннадцать человек, готовых «положить жизнь» за родной Север, и что-то наколдует с ними. Надеюсь, ты в кусты не полезешь.

— Буду в первых рядах.

— Правда, там и кроме нас охотников полно.

— Да ты-то точно в десятку войдешь.

— Побрейся, так и про тебя не забудут, — охотник подшутил над другом, на щеках, подбородке и шее которого вновь проклюнулась колючая щетина.

Поблагодарив Лири за радушный прием, Безымянный покинул уютный домик. Хозяин гнездышка вышел следом, пообещав жене вернуться и передав ей на хранение записку-подсказку, оставленную Безымянным для короля. Женщина, смотревшая им вслед, выглядела скорбящей.

* * *

В Тронном зале яблоку негде было упасть. Пришли представители не только человеческих народностей, но и разных рас: фавны, гномы, лесные духи… Места не оказалось даже в коридорах и на крепостном дворе. Кто-то действительно собирался предложить свою кандидатуру, кто-то заглянул просто посмотреть. Рядом с королевским троном стоит, опершись на посох, Гаруна и критически оглядывает присутствующих. Заметив Безымянного, она подмигнула ему. Безымянный, попросив друга подождать, протолкнулся к колдунье.

— Тень ответила?

— О, да…

— Просветишь?

— Изволь. Обещан Серый Союз. По условиям Тень наделит одиннадцать достойнейших людей силой драконов. Избранные станут величайшими воинами в истории. Они встретятся с ордами красных змей лицом к лицу. И остановят нашествие, если мозгов хватит, конечно. А вот что люди должны со своей стороны…

— То есть как? Всего лишь одиннадцать? Против сотен? — не дослушал Безымянный.

— Если станете биться организованно, а не как свора щенков, то шансы у вас будут.

— Нужен лидер…

— Видишь такого среди присутствующих?

Всмотрелись в толпу. Безымянный заметил Ганмонда, выстраивающего стражу вдоль стенки. У Безымянного промелькнула странная, очень странная мысль…

— Скажи честно, ведь из боя не все вернутся?

— Избранные станут сильными, но не бессмертными.

— Знаю подходящую на роль полководца кандидатуру, — сказал он. А про себя подумал: «Этим убью двух зайцев. Ганмонд действительно умеет поддерживать дисциплину. Отряд хорошего лидера получит. А если посчастливится…»

— Малыш, ты что-то задумал?

На этот раз хитро подмигнул Безымянный. Дальше он отправился на поиски Хангерда. Правитель нашелся стоящим у стенки, в окружении целой толпы стражников — недавнее происшествие с наемником даром не прошло.

— Ваше величество! Ваше величество! Есть разговор!

— Давай, — мрачно ответил король.

— Ваш третий сын… Будет ли он предлагать свое участие в сражении?

— Думаешь, справится? Ему и семнадцати нет.

— Избранным понадобится лидер. Очень хороший лидер. От этого в большой степени будет зависеть исход войны. Пусть он не лезет в самую гущу, но организовать воинов… Это ему по силам.

— Предлагаешь мне отправить Ганмонда туда? — Хангерд взглядом указал на гудящую толпу.

— Под его началом боевой дух отряда, несомненно, возрастет. Лучшей кандидатуры я не знаю, правда. В конце концов, простые люди готовы всем рискнуть ради вас и ради своего дома. Покажите же, что и вам не все равно! Пусть вы стары для этой битвы, но у вас есть преемник. И не один.

Хангерд серьезно задумался, поглядывая то на ведьму, то на своего сына.

— Следовало бы отправить кого постарше. Но первый мой сын болен, второй — дурак. О четвертом нет и речи, — тяжело вздохнул он. — Короли древности всегда были со своим народом в минуту опасности. С третьим я поговорю. Если он откажется, пойду сам.

«Нет-нет-нет! Я не хотел такого поворота!» — запаниковал Безымянный.

— Только не говорите ему, что готовы идти сами. Это сделает его выбор... более ответственным, — посоветовал Безымянный. Правитель кивнул и твердой поступью двинулся к третьему наследнику. Толпа перед ним расступалась. «Хоть бы согласился, хоть бы согласился…» — грыз губу вор, внимательно наблюдавший за разговором отца и сына. Король что-то объяснял Ганмонду, тот внимательно слушал и иногда кивал. В финале по губам юноши можно было прочесть: «Как скажете, отец».

Это называется везение. Везение чистой воды. Амбициозный юнец на троне станет тираном, таким же жестоким, как и его дядя, Ройдерд II. Все прелести жизни при таком короле Безымянный успел ощутить на собственной шкуре (причем в полном смысле этого выражения), и повторения этого кошмара он не желал. Нищета, голод, мятежи, нескончаемые войны... Вряд ли правление Ганмонда приведет Хардостал к чему-то хорошему. Юного претендента на трон необходимо отвадить от власти любыми способами. В недалеком будущем.

А сейчас все, что зависело от Безымянного, было сделано. Оставалось только ждать.

* * *

Гаруна трижды ударила посохом в каменный пол, требуя тишины. Дождавшись, пока собравшиеся успокоятся и повернутся к ней лицом, ведьма заговорила:

— Вы знаете, зачем я созвала вас. Мне поручено выбрать одиннадцать достойнейших людей, в чьи руки можно было бы доверить судьбы многих государств, многих народов. Боящиеся магии Тьмы не явились, так что вас здесь сравнительно немного. Выйдете вперед те, кто лично хотел бы встретиться с крылатыми тварями. Кому есть за что бороться. Трусов попрошу удалиться.

В толпе началось движение. Кто-то отходил назад, кто-то продвигался ближе к трону. Хунтерд и Безымянный протолкались так близко, как смогли.

— Еще ближе ко мне физически сильные, умелые люди, знавшие бой. Господа теоретики, можете расходиться по домам.

Бравады поубавилось у «блестящих умов», надеявшихся руководить издалека.

— Хорошо. Теперь сделайте шаг вперед храбрецы, которые могли бы отечества ради отказаться от того, что имеют сейчас: от красоты своего тела, от богатства, от близких… Кого не пугает перспектива окончить жизнь в одиночестве, где-то на чужой стороне?

Этот этап занял заметно больше времени. Многие засомневались, отступили. Вор уверенно шагнул вперед. Охотник немного замешкался. Безымянному оставалось лишь посочувствовать другу, которому такой же шаг дался с большим трудом.

Впереди по-прежнему оставалось около двух сотен патриотов. «Отсеивание» продолжалось.

— А сейчас сократим ваше поголовье, мои дорогие герои, в раза так в три-четыре. Все хотят попасть в Лес Ревна? — в зале послышалось одобрительное гудение. — А если я скажу, что для вас дорога туда навсегда будет закрыта?

Ведьма оказалась права. Северяне, как известно, глубоко верующие люди. Для многих из них мифический Лес Ревна был ли чуть ли не главной целью, чуть ли не местом, где начнется настоящая жизнь. Большинство собравшихся готово было всем пожертвовать лишь ради этого. Они и ушли.

— Теперь весьма необычный пункт. Прошу ко мне людей, не боящихся добровольно отдать частичку себя, пожертвовать кровь для ритуала…

Кто-то юморной рядом с Безымянным весело спросил:

— Кровь из пальца подойдет? — на что тот иронически ответил:

— Вместе с пальцем — вполне, — и сделал большой шаг вперед. Его примеру последовало лишь около тридцати человек.

— Сколько вас осталось теперь? Три, шесть, девять, еще пять там, да еще пяток… — ведьма бормотала себе под нос. — Двадцать девять. Восемнадцать из вас должны уйти, если я не забыла основы счета. Добровольно уступить никто не желает? — ответа не последовало. — Тогда решим вопрос по-старинке. Все против всех. Проигравшим будет считаться поваленный на лопатки. Деритесь! — засверкали клинки; претенденты на звание "Избранных" один за другим извлекали мечи из ножен. Не участвующие в соревновании поспешили убраться подальше, освобождая арену для боя. — Прошу, без железа! Покажите, из чего вы слеплены!

Тут же начался славный замес, какой бывает разве что в прокуренных кабаках, и то по особому случаю. Направо и налево сыпались крепкие удары, раздавались крики, хрустели чьи-то косточки; дерущиеся катались по полу, бросали друг друга, хватали за шеи, били по ребрам, по носам… В ходу оказались даже удары ниже пояса. Победить хотел каждый.

— Хунтерд! Спина к спине! Это проверка на умение действовать группой! — крикнул Безымянный.

— Понял. Эй, Винланг! Давай с нами! — окликнул высокого беловолосого человека в длинных одеждах, уже успевшего повалить первого своего соперника подножкой.

Так собралась небольшая группа из пяти человек. Один прикрывал другого, другой отвлекал на себя внимание, третий отводил удары… Не было главных или сильнейших. Это работа в команде: один за всех и все за одного.

Стало заметно, что свой отряд есть и у сына короля.

— Ганмонд! Предлагаем перемирие! Ты нужен нам, а мы — тебе! — выкрикнул Безымянный. Принц с нескрываемой злобой посмотрел на чернокнижника, лихо перекинувшего очередного соперника через бедро. Заговорщик по-прежнему желал ему смерти, но отказываться от сильных, слаженно работающих бойцов, с его стороны было бы большой глупостью.

— Согласен. Но приказы отдавать буду я!

Группы объединились. Отряд теперь состоял из девяти человек под командой третьего наследника. Против них дрались лишь шестеро одиночек, двое из которых благоразумно предложили союз.

Исход баталии был решен.

— Так, думаю, теперь хватит… — похлопала в ладони Гаруна. — Покажись тот, кто хотел бы стать лидером. У кого хватит смелости взять на себя ответственность за исход войны?

Ганмонд поднял высоко вверх одну руку, с другой стряхивая чужую кровь.

— Превосходно. Ну, герои, запомнили своего главного? Отлично. Теперь даю вам пару часов. Можете попрощаться с родней и познакомиться друг с другом поближе. Буду ждать вас за крепостными воротами. А, и да. Зрители нам не нужны. Зеваки, свободны!

Толпа медленно рассасывалась. Хунтерд по понятным причинам исчез, другие избранные скучковались и пожимали друг другу руки, обмениваясь именами. Безымянный уже собирался присоединиться к ним, когда его окликнул Ганмонд.

— Скажи-ка честно, это ведь ты папашу подбил, чтобы он мне читал морали? — прошептал он, дружелюбно улыбаясь, когда убедился, что подслушивать некому.

— Я заботился об общем благе. Вы — лучшая кандидатура на роль лидера.

— Твою ложь видно насквозь, грязный маг. Думаешь, в бою погибну?

— Теплится надежда, — признался Безымянный.

— Только после тебя, — принц похлопал его по плечу, продолжая умело имитировать дружескую беседу. — Когда я обрету силу, между мной и троном не встанет никто. Так что за это тебя даже поблагодарить можно…

— Всегда пожалуйста, — Безымянный крепко пожал руку теперь уже командиру и добродушно улыбнулся.

Разошлись.

«Какой самоуверенный парень! Неужели думает, что магию Теней следует понимать буквально? Гаруна же говорила что-то про отдаление от близких, от денег, вообще от людей… И про внешность тоже. Наверняка будут побочные эффекты. Точно будут. Какое счастье, что мне все равно!».

Безымянный отправился знакомиться с людьми, которые теперь стали для него братьями по оружию. Состав оказался довольно пестрым: благородный белый маг Винланг, рыбак-балагур Конастер, крепкий кузнец Рунбрант, молчаливый стражник Кьюсторс, разорившийся рыцарь-вдовец Маэст, конюх с боевым прошлым Эквим, копейщик Аргат и мечник Исван. Последние двое, изначально дравшиеся в группе Ганмонда, смотрели на Безымянного с явной враждебностью.

* * *

Когда толпа, наконец, разошлась, Безымянный отправился подышать воздухом, погулять по крепостной стене. Прохладный летний ветер, завывая, хлестал в лицо, обдувал шею, трепал плащ. Безымянный испытывал от этого необъяснимое наслаждение: было в этом вое и холоде что-то родное, дорогое сердцу. Дойдя до северной стены, он остановился, оперся о каменный парапет и посмотрел вдаль.

Горизонта не было видно: Туманное море сливалось с бледным небом. Гривастые волны, мчащиеся откуда-то из открытого океана, росли, ускорялись и с ревом разбивались о крутой утес, поднимая целые тучи белоснежных брызг. Захватывающее дух зрелище. Говорят, замок Вэйвкраг строился далеко от этого обрыва, но со временем волны «съедали» подножие скалы, заставляя породу откалываться и падать вниз. Теперь крепость стояла на самом краю Ревущего Утеса. Ученые поговаривали, что вскоре северная стена тоже обрушится и уйдет под воду.

Час спустя кто-то быстро прошагал за спиной вора и шумно оперся о борт рядом. Послышалось копошение в сумке, шелест сворачиваемой бумаги. Почувствовался запах табака.

— Куришь? — спросил мрачно Хунтерд.

— Нет.

После нескольких сильных ударов кресала запахло крепким, очень крепким дымом.

— Осталось больше получаса на гулянки, — как бы между прочим заметил Безымянный.

— Не люблю долгих прощаний. Ушел — значит, ушел.

Охотник глубоко затянулся и с силой выдохнул вниз густую струю дыма. Выглядел он спокойным, но было понятно, что на самом деле это не так.

Вор пофыркал от тяжелой табачной завесы: этот запах ему очень не нравился. Раньше Хунтерд не курил при нем. Да вообще мало кто видел, чтобы он курил. Безымянный с трудом представлял, каково это — уйти, оставить, пожалуй, единственного дорогого человека, не ведая, суждено ли встретиться с ним вновь. Об этих переживаниях он, ни то к счастью, ни то к сожалению, знал только из добрых книжек. Однако насколько тяжело Хунтерду покидать Вейвкраг сейчас, он чувствовал всем своим существом. Безымянный хотел поддержать друга в эту непростую минуту, но нормальных слов утешения не знал. Решил пошарить в поясной сумке — вдруг найдется что интересное, или мысль хорошая в голову придет? «Отмычка. Жук, светящийся в темноте. Складной нож. Веревка, крючок, оловянная ложка, кусок медной проволоки… Скорлупа от орехов. Надо не забыть выкинуть в ближайший костер. Дамская брошь? Это мне на память, что ли? Мрр… Горстка терто-кусаных монет. Откуда они и зачем? Шматок вяленого мяса с кухни. Огниво. Все…»

Охотник снова затянулся, подпер лоб рукой и закрыл глаза. «Ну же, думай! Думай! Так… идея».

— А знаешь, что у меня есть?

— Ну? — спросил курильщик, не меняя позу. Воришка снова запустил руку в сумку и выловил две монетки. Пару раз подбросил их на ладони. Звон заставил Хунтерда открыть глаза.

— Это — счастливые монеты! Всю жизнь их таскаю, и мне всегда везет, — сочинял на ходу бывалый импровизатор. Затем один затертый кружок он дал охотнику. — Бросим их в воду, и обязательно вернемся сюда. Ты еще увидишь её, и она тебе будет рада!

— Так вот в чем твой секрет? — усмехнулся охотник, разглядывая деньгу.

— Мгм. Давай на счет «три»?

— Раз.

— Два.

(хором) — ТРИ!

Две монетки закружились в воздухе, засверкали на солнце и исчезли в набегающей волне. Раздался грохот, вверх взлетел фонтан брызг и белоснежной морской пены.

— Я вернусь. Обещаю, — тихо промолвил от души улыбающийся Хунтерд. Затем он вдохнул тяжелый дым в последний раз и с силой раздавил самокрутку о камень. — Пошли, любимец фортуны! Лучше придем пораньше, — хлопнул он друга по спине.