Топь в глазах твоих (джен)

Для Фенрира привычно следовать традициям, ушедших в забвение для многих магов.

Для него как вожака стаи их исполнение было не прихотью ― вопросом жизни и смерти. Молодняк лишь посмеивался над «странностями старого облезлого волка», впрочем, лишь до первой встречи со смертью. После внимания госпожи Хель ни один из стаи не оспаривал действия вожака. Железный лес не проходил даром ни для кого из волков, оставляя незаживающие шрамы под грудной клеткой, где билось сердце.

Никогда не ступать на незнакомую тропу в одиночку. Отдавать часть жертвы лесу. Не подходить к тем, кто пахнет тиной и травой. Никогда не ходить вслед за блуждающими огнями.

Для Фенрира привычно подмечать мелочи, странности в окружающих. Словно отголоски того прошлого, что для него осталось не больше чем воспоминанием. Прошлого, где все подчинялось традициям, обрядам и иному миру Нибльхейма. Маги не воспринимали его всерьез, принимая на веру слухи о нем как кровожадном звере без капли разума. Фенрир не развеивал эти мифы, поддерживая образ машины для убийств, оружия, которым удобно управлять.

Люциус Малфой часто смотрит в пламя камина и крутит в пальцах дешевое кольцо с невзрачным камнем…

Ремус Люпин, аккуратно отделяется от друзей, заменяющих ему стаю и смотрит тоскливым взглядом в сторону чащи Запретного леса, с трудом отворачиваясь от себя самого…

Волдеморт все чаще разговаривает на парселтанге, становясь змеем. Глаза могущественного мага приобретают кровавый отблеск…

Северус Снейп забивается в самый темный угол во время собраний пожирателей, но пахнет от него так же, как и от истинных владык леса…

Для Фенрира привычно, что окружающие стремятся запрятать себя настоящего в самую глубину, чтобы никому не выковырять наружу. Он и сам не стремится открываться другим. Негласное правило, действующее для тех, кто хочет жить.

Тощий мальчишка, только-только становящийся взрослым пах слишком странно.

Все нутро Фенрира, матерого волка, поджималось, стоило только ощутить рядом с собой присутствие этого ребенка. Смерть порой могла принимать разные обличья, надевая маски с мастерством настоящего лицедея.

Горькая полынь не заглушала чуть заметный запах тины и железа, словно нутро Снейпа кровоточило непрестанно. Темные глаза смотрели на окружающих безразлично, с долей равнодушия, словно в них отражалась сама бездна, ледяная и похожая на истинный Гинунгагап.

Тонкие длинные пальцы казались белыми костями, торчащими напоказ. Еле заметная улыбка Северуса, стоило ее увидеть, вызывала желание уступить, отойти как можно дальше.

Снейп подобен скрытой тропе, на которую ступишь ― и уже не выберешься. Неприметная лента, мелькающая посреди чащи, ведущая в самую топь. Темные воды Гьёлль уже не выпустят свою жертву, забирая навеки к себе.

Фенрир все дольше всматривался в неприметного мальчишку, пахнущего древностью и смертью. В его руках фиалы с ядами, сваренных по требованию Волдеморта, а для волка настоящим ядом оказывается тонкое запястье зельевара.

Традиции помогают избежать нечаянных бед. Знания помогают справиться с теми, о ком не упоминают ночью. Опыт дает шанс выжить, даже если лапы опутывает трава, а голоса шепчут, сводят с ума.

Но ни в одной легенде не сказано как уйти от смерти в обличии Северуса Снейпа.