Не скажу (джен)

23 декабря

Меня зовут Уилл Грэм. Сейчас девять вечера. Зачем я пишу это, не знаю. Врач, обследовавший меня на прошлой неделе, сказал, что мне нужно выговаривать кому-то свои мысли, иначе я сойду с ума.

Кажется, я не сказал ему ни слова за все два часа сеанса. Даже не поздоровался. Перед глазами стоял кабинет Ганнибала, свет из больших окон, тяжёлые кресла и сам Ганнибал напротив с бокалом красного вина.

Я не скажу ни слова о нём. Никому. Зачем? Его посадят и без меня. Не хочу участвовать в этом. Я и так предал его. Зачем еще рассказывать что-то о том, как он манипулировал моим сознанием? Мне сорок лет — я мог постоять за себя. Но не хотел.

Вот и плата.

Глупый совет — этот дневник. Доктор Мортен, идите к чёрту!

* * *

29 января

Меня зовут Уилл Грэм. Сейчас шесть утра, и я… Я не знаю, где я. Вчера летел с Джеком куда-то. Куда — не помню.

Он попросил меня помочь в последний раз. Странно, даже не по делу Ганнибала. Почему? А, его перевели в клинику, процесс закончен. Он не выйдет оттуда никогда. Лучше бы его убили — был бы более честный вариант.

Убили… А как? Инъекция, электрический стул, расстрел?

Но он жив. Назло всем. И… я знаю, где его искать. Только зачем мне это? И где я?

Вспомнил. Я в Провиденсе, расследую дело о сексуальном маньяке. Скучно.

* * *

30 марта

Меня зовут Уилл Грэм. Сейчас семь вечера, и я в Балтиморе. Прошло два месяца, как Ганнибал Лектер в психиатрической больнице. Я не хочу его видеть. И не вижу. Я не хочу о нём думать. Но думаю. Ненавижу его.

Ненавижу.

Да. Я ненавижу Ганнибала Лектера.

Почему его не убили? Оставили мучиться?

Звонила Алана, говорила о нём. Она теперь всегда говорит только о нём, если звонит. Обычно это происходит, когда она напьётся. Слава богу, крайне редко. Марго хорошо влияет на неё.

На звонки Джека я не отвечаю. Пошёл он ко всем чертям. Ненавижу и его тоже. Всех ненавижу. Себя в том числе.

* * *

8 августа

Меня зовут Уилл Грэм. Сейчас час ночи, и я в Вулф Трап.

Джек больше не звонит. Сдался через три месяца. Он странный, словно не понимает, что я больше не могу там работать.

Я отпустил Ганнибала. Хотел, чтобы он ушёл. А ведь он чуть не разрезал мою голову! Я сумасшедший. Браво, доктор Лектер! Вы добились своего! Я сошёл с ума, пытаясь постичь вас. Ненавижу! Ублюдок!

Полгода — а никакого результата. Каждая ночь — поле боя с его тенями. Я не могу не думать о нём. Он не даёт такой возможности. Является, приходит, садится рядом, касается руки, вкладывает пистолет в мою ладонь. Боже мой! Я вчера чуть не застрелился. И всё из-за какого-то сумасшедшего, вздумавшего промыть мне мозги!

Почему он до сих пор жив? И почему я не там же? Нам обоим стоит там быть. Это место для нас обоих. Почему он там без меня?

Позвонить Джеку?

* * *

15 декабря

Меня зовут Уилл Грэм. Сейчас семь утра. Рядом со мной спит женщина. Красивая женщина, сглупившая при встрече со мной и не пославшая меня сразу подальше от неё и сына. Её зовут Молли. И она мне нравится.

Я у неё дома. Как же называется то место, где она живёт? Лориленд? Странное название. Я хочу отвезти её в Вирджинию. Ей понравится.

Он мне больше не снится. Как только Молли появилась, он перестал приходить ко мне. Теперь я хотя бы сплю спокойно, не боясь пристрелить себя во сне или перерезать себе горло ножницами. Были попытки. Ганнибал Лектер больше не снится мне, и я не думаю о нём.

Почти не думаю.

Можно поздравить себя. И мне совершенно не интересно, как он там. Плевать. Это меня больше не касается.

Счастье оказалось очень посредственным: милая женщина и отсутствие мыслей о кровавом маньяке. Что ж, Уилл Грэм, никто и не сомневался, что ты болен на всю голову.

* * *

4 апреля

Меня зовут Уилл Грэм. Сейчас десять вечера, и я в Калифорнии. У меня медовый месяц. Три дня назад я женился на Молли. Теперь у меня есть семья. Даже есть сын.

Ганнибал когда-то говорил, что я никогда не смогу быть с кем-то, кроме него, так как меня никто не понимает как он. А мне больше не нужно, чтобы кто-то копался в моей голове.

Это оказалось просто: жить, не оборачиваясь назад, не вспоминая его. Не думая, как он, где он, что с ним. Я знаю, где он. Он будет там, пока я не приду. Но я не приду никогда. Значит, все будут в безопасности.

Мне нужен покой. Почти полгода мне не снится кровь. И он тоже. Я даже не думаю о нём. И не вру себе.

Я живу. Кажется, я живу. Я отпускаю тебя, Ганнибал. Не буду думать о тебе и искать тебя. Я свободен.

* * *

29 апреля

Меня зовут Уилл Грэм. Сейчас восемь утра, и я в Вирджинии. Молли и Уолтер уехали к её родителям на пару дней. Мы недавно вернулись из короткого путешествия на Аляску, Уолтер так захотел. Мы отпраздновали первую годовщину.

Мне нечем занять себя. Наш дом не скрипит, нигде и ничего не заедает, все моторы в порядке, а дрова готовы к использованию.

Иногда мне кажется, что решение уйти из ФБР было неоправданно скорым, необдуманным. Но потом я вспоминаю события последних лет моей работы агентом и понимаю, что сошёл с ума, если думаю о подобном.

Я был раздавлен Джеком и теми делами, что он снова и снова подсовывал мне под нос. И я даже не вспоминаю Ганнибала, чтобы понять, что работать дальше там было бы самоубийством, как и говорил мой врач. Жаль, что я его так плохо слушал. Всё-таки Ганнибал гений в своей области.

Вчера я сжёг его очередное письмо. Каждый месяц 28 числа от него приходит весточка. Их уже набралось семь. Я не хочу самому себе казаться смешным, но так и происходит. Я сжигаю письма, оставляя конверты. Там есть его почерк. Не прочитал ни одного письма. Не знаю, почему. Наверное, боюсь. Нет, точно боюсь.

Я не буду думать о нём, и никто не узнает о нашем с ним секрете. Об этих конвертах, что лежат во внутреннем кармане моей куртки.

Наши дороги никогда не сойдутся вновь. Я в это свято верю. Мой брак с Молли очень счастливый. Я счастлив с ней. А эти конверты… Да бог с ними. Кому дело до того, что лежит в моём кармане?

А Молли их не увидит. Нечего ей волноваться.

* * *

2 марта

Меня зовут Уилл Грэм. Сейчас час дня, и я в Балтиморе. Моя жизнь трещит по наспех сшитым швам. Хочется закрыть глаза и представить, что я просто заснул в сарае и сейчас Молли позовёт меня обедать.

Джек со своими фотографиями разбудил другого Грэма внутри. Того, кому еще не плевать на других. Еще один ублюдок. Ведь знал, что я не смогу не поехать после его слов. И Молли тоже…

Хотя откуда ей было знать КАКИМ (подчёркнуто) может быть её муж. Она никогда не видела меня таким.

Руки трясутся. Боже. Что это за изверг? Зачем Джеку я?

Хотя я знаю, зачем. Он не может пойти к нему, а я могу. Ганнибал Лектер ни слова не скажет ему. Но мне…

Только Джеку плевать, что я не хочу видеть и слышать бывшего врача. Не хочу, чтобы тот снова лез мне в голову, примеряя на себя все мои мысли. Я не думал о нём почти два года. Восемнадцать конвертов в кармане не в счёт. Это просто глупость, которую я могу себе позволить.

Но увидеть его вновь… Увидеть, вспомнить. И постараться не разбить стекло, отделяющее нас друг от друга. Я хотел его отпустить. Я ненавидел его. Я жалел его. Я тосковал по нему. Я забыл о нём. Почти забыл.

Эти три года прошли без него — и я выжил, излечился.

И теперь Джек снова толкает меня к нему. Ненавижу его. И себя тоже. За то, что согласился. Он подстроил всё так, словно сам был против подобной «помощи» от Ганнибала. Только это ложь. Гнусная ложь самого пакостного человека ФБР.

Я не скажу Ганнибалу, как именно Джек заставил меня прийти. Я не скажу себе, что всей душой желал этого с первого взгляда на выходящего из своего джипа Джека.

Я просто помолчу и сожгу этот дневник к чёртовой матери.

Снова начать сначала я уже не смогу.