Просто держи меня за руку (гет)

Кингсли последовал за Гермионой в маленький коридорчик перед входной дверью. Девушка наложила заклятие тишины на стены и повернулась к аврору:

— Я хотела поговорить о Снейпе.

— Тебе стало что-то известно?

— Ну… в общем, все это время мы поддерживали постоянный контакт. Он нам помогает. Это он вытащил меня сегодня из Малфой Мэнор.

— Ты серьезно?! — Кингсли в замешательстве провел рукой по затылку. — Ну, дела… И давно вы... начали общаться?

— Почти сразу после того, как вы пришли к нам на Гриммо. Он помог нам выполнить часть задания, оставленного Дамблдором. Все оказалось правдой. Дамблдор по-прежнему руководит его действиями через свой портрет в Хогварце. Никому из учителей нет доступа в кабинет директора, так что больше никто ничего не знает.

— Да, Минерва говорила мне, что они пытались пройти в кабинет, чтобы взглянуть, проснулся ли его портрет, но не сумели туда попасть. Хорошо, я понял, Снейпа не трогать. Что-нибудь еще?

— Ты слышал что-нибудь о боевой медитации?

— Нет. Какой-то новый способ ведения боя?

— Скорей, ментальной связи для координирования действий на расстоянии. Мы начали ее изучать, но, думаю, нам может потребоваться больше людей, если дойдет до массового сражения. Единственный минус — нужно полное доверие всех участников друг другу, иначе не сработает.

— Сделай мне краткий конспект по этой технике, я посмотрю, что можно сделать. Гарри действительно считает, что итоговая битва может быть в Хогварце?

— Вероятность довольно высока. ДА поможет эвакуировать младших, если что. Остальные будут защищать школу.

— Гермиона, никто из взрослых не пойдет на это. Пусть даже старшие ученики достигли совершеннолетия, но...

— Ты сказал, что нас и так слишком мало, — возразила Гермиона. — Думаю, надо работать с тем, что есть.

— Они еще дети.

— Мы тоже были детьми, когда проходили полосу препятствий на пути к философскому камню, выслеживали василиска и дрались с Пожирателями в Отделе Тайн.

— Вы трое — совсем другое дело.

— Не вижу разницы. Некоторые люди в ДА владеют защитными и боевыми заклинаниями не хуже нас. А то и лучше. Если они захотят сражаться, мы их все равно не остановим. Надо использовать любые возможности. И боевая медитация очень облегчит дело.

— Ладно, я попробую организовать всех наших, с кем у меня есть связь. Только выпиши мне информацию.

— Завтра же с утра сделаю.

— Гермиона, — Кингсли помедлил, внимательно рассматривая ее, — ты… точно уверена, что Снейп на нашей стороне?

— Он варит зелья и нам, и больничному крылу в Хогварце, организовал там систему оповещений, чтобы ученики не попадались Пожирателям, продолжает добывать для нас информацию, помог нам с одним очень сложным делом и сегодня спас мне жизнь. Так что — да, я уверена. Про боевую медитацию я узнала от него, и мы ее уже пробовали. Разве профессор Макгонагалл не говорила, что в школе все не так и плохо? Будь он против нас — все было бы гораздо хуже.

— Гм… Ну, что он не особо зверствует на должности директора, меня не очень удивляет — он никогда не применял телесные наказания, даже когда ученики доводили его до белого каления. Но ты вряд ли станешь отрицать, Гермиона, что он предвзятый, жестокий, мстительный мерзавец. Я ведь тоже учился зельеделию у него, он уже преподавал, когда я поступил в Хогварц. Ни разу не слышал от него ни единой похвалы никому, кроме слизеринцев. Зато остальных он буквально размазывал по стенам. Правда, исключительно словесно. Я не помню, чтобы он хоть раз применил к кому-то хоть какое-то проклятие. Меня всегда удивляло, что ученики действительно боятся его. Взыскания у него и то самые обыкновенные — что-нибудь там помыть, почистить, рассортировать без магии. Это противно, но не смертельно. И не опасно для здоровья.

— Но ведь и ты не станешь отрицать, что он хороший учитель, — парировала Гермиона, слегка улыбаясь. — Что у тебя было по зельям?

— Поскольку я собирался стать аврором, мне пришлось изо всех сил тянуть С.О.В.У. на «Превосходно», иначе он не взял бы меня на Высшие зелья, но П.А.У.К. я сдал на «Сверх ожиданий». На большее меня не хватило, Снейп был слишком требователен даже по меркам министерства, это все признавали.

— Но ведь ты хорошо знаешь этот предмет?

— Не так хорошо, как он, конечно. Он же Мастер. А я знаю ровно столько, сколько мне нужно для работы.

— А это вообще сложно — получить степень Мастера? Я как-то смотрела список британских Мастеров зелий, и он довольно короткий.

— Я не узнавал подробно, но после экзаменов на П.А.У.К. нужно поступить в ученики к одному из Мастеров, что само по себе нелегко, так как каждый Мастер берет всего по одному подмастерью за раз, а обучение длится от трех до пяти лет, в зависимости от сферы деятельности. После этого нужно выдержать экзамен на степень Мастера перед независимой комиссией, и по результатам экзамена уже присуждают звание. Судя по списку Мастеров, немногие доходят даже до этого экзамена, и еще меньше людей его выдерживают. Но Снейп получил свою степень в двадцать один год, что само по себе считалось немыслимым. Либо он в самом деле гений, либо… ему кто-то помог. Последнее я бы исключать не стал, хотя он действительно талантливый зельевар.

— Откуда ты все это знаешь?

Кингсли усмехнулся:

— Ты же не думаешь, что мы вот так просто поверили в его искреннее служение Ордену, несмотря на то, что Дамблдор доверял ему? Нет, я сразу же начал копать, когда пришел в Орден, но не нашел ничего, кроме общеизвестных фактов. В Первую войну за ним, конечно, числилось немало всякого, но поскольку Дамблдор взял его на поруки, все его прошлые деяния просто списали.

— Списали, но вряд ли забыли.

— В Ордене о его двойной агентуре знал только ближний круг.

— А Фадж? Скримджер?

— Скримджер знал, что у Дамблдора есть шпион среди Пожирателей, но не знал, кто именно, хотя подозрения насчет Снейпа у него были. Фаджу было известно, что Снейп был Пожирателем Смерти, но ему не удалось выведать больше того, что говорилось на заседаниях Визенгамота по делам пойманных после Первой войны Пожирателей. Большая часть досье Снейпа была засекречена, а через несколько лет его вообще уничтожили. Какую-то информацию мне удалось собрать из старых судебных протоколов. Но вся она исходила не от него, а от других его… коллег.

— То есть, он не свидетельствовал на суде? — осторожно спросила Гермиона.

— Его там и не было — его и до Азкабана-то едва довезли, Дамблдор его вытащил и спрятал в Хогварце. Все контакты с ним разрешались только с одобрения директора как официального поручителя и защитника, и на суде вместо него тоже говорил Дамблдор. Те, кого я расспрашивал, говорили, что у Снейпа с Дамблдором явно были какие-то личные договоренности, раз все произошло так быстро, но об этом скоро забыли. У людей было полно других забот, чтобы интересоваться каким-то там бывшим Пожирателем.

— Ясно. А… среди того, что за ним числилось в Первую войну, были… убийства?

— Почему ты спрашиваешь?

— Так, просто… Интересно.

Кингсли прищурился, сканируя взглядом ее лицо. Гермиона, глядя ему в глаза, подняла окклументный щит и сама удивилась, как легко это получилось.

— Судя по тому, что мне удалось накопать, прямых убийств не было, — наконец, ответил он. — Но он участвовал во многих рейдах, в которых гибли люди. Так что наверняка никто не скажет, кто именно там бросал Аваду, и какая из них попала в цель. Ты расскажешь мне, каким образом тебе удалось установить с ним контакт?

Гермиона закусила губу. Тряхнула головой:

— Дамблдор оставил мне пустой блокнот. Второй был у Снейпа. Блокноты связаны Протеевыми чарами, как и мои галлеоны.

— Отлично придумано. Значит, Дамблдор все же хотел, чтобы вы действовали сообща, иначе не стал бы оставлять столько зацепок.

— Вероятно. Хотя поначалу у меня тоже были сомнения.

— Значит, ты можешь с ним связаться в любой момент?

— Если он в кабинете, и дневник перед ним, он отвечает сразу. Но так бывает далеко не всегда. Для срочных сообщений мы пользуемся Заступниками. Это он, кстати, предупредил нас, когда Пожиратели поймали Флетчера и потом пришли за нами на Гриммо.

— Гм… Наверное, мы и впрямь очень поторопились с выводами в прошлом году. Что ж, я рад, что так вышло. Снейп действительно ценный союзник. Но если вдруг он начнет делать что-то не то или обижать вас, сразу же сообщи мне.

— Непременно, — кивнула Гермиона, втайне посмеявшись над этой мыслью. Снейп — обижать ее? Вот уж вряд ли.

Когда Кингсли и Люпин ушли, Гарри и Рон провели Гермиону до дверей комнаты, где ей предстояло ночевать. Гарри, убедившись, что в комнате никого нет, склонился к Гермионе:

— Мы не будем брать их с собой. Я сказал, что нам нужно продумать план, чтобы они не знали, когда именно мы пойдем.

— Я так и поняла, — ответила она. — Думаю, чем скорее, тем лучше. Вот только перечитаю дневник, найду, где мне Снейп писал, как отпугнуть дракона.

— Уже не надо, мне Билл сказал, — встрял Рон. — У гоблинов есть такие штуки, типа трещоток, дракон боится звука, его приучили, что после этого его бьют, так что он сразу отползает от дверей сейфов и прячется, как только слышит эти трещотки.

— Какое варварство! — возмутилась Гермиона. — А я надеялась, что гоблины понимают, каково всем угнетенным существам.

— Тебе было мало ПУКНИ, теперь хочешь основать общество защиты драконов? — фыркнул Рон. — В общем, пройти мимо дракона не проблема. Самая большая проблема — это «Гибель воров» и охрана в зале. Если мы не успеем наложить Imperio на управляющего достаточно быстро, нас схватят. А сразу после того, как мы пройдем «Гибель воров», нужно опять-таки быстро восстановить все заклинания и снова выпить Оборотное зелье. Что там с запасами, у нас его хватит?

— Хватит. Снейп варит следующую порцию, через неделю будет готово.

— Отлично, — Гарри потер руки. — Значит… послезавтра? Гермиона, ты как? Сможешь?

Гермиона посмотрела на Рона. Тот коротко кивнул:

— Я согласен, если вы готовы.

Гарри легонько сжал руку подруги:

— Ты уверена, что справишься? Играть Беллатрикс придется именно тебе.

— Справлюсь. И я придумала еще кое-что… Надеюсь, сработает как отвлекающий маневр. Но сейчас мне действительно нужно поспать.

— Конечно. Спокойной ночи.

Когда Гермиона уже лежала в постели, в комнату тихонько, стараясь не потревожить ее, проскользнула Луна и стала устраиваться на соседней кровати, втиснутой в противоположный угол комнаты.

— Луна? — позвала Гермиона шепотом. — Ты уже решила, куда пойдешь?

— Я возвращаюсь в Хогварц. Я нужна Невиллу и Джинни.

— Но… это же опасно. Если ты там появишься, тебя опять схватят.

— Мы уже все продумали. Я буду жить в Выручай-комнате. Это позволит нам окончательно заблокировать ее от всех остальных. Пока там остается хотя бы один человек из ДА, комната не трансформируется больше ни во что, и никто другой не сможет туда войти.

— Неужели тебе не страшно?

Луна пожала плечами. Переодевшись в пижаму, забралась под одеяло:

— Страшно. Но я всегда вспоминаю о Гарри, о тебе и о Роне и говорю себе, что вам еще страшнее, так что я просто обязана сделать все, что от меня зависит. Не страх должен владеть мной, а я — владеть им. И у меня есть друзья, которые помогут мне с ним справиться.

— А… как же твой отец?

— С папой все в порядке, — отозвалась Луна мечтательно-загадочным тоном. — Я уже отправила ему сообщение, что меня спасли. Он пока спрячется у наших родственников, чтобы его не схватили, как меня. Мистер Олливандер такой милый, кстати. Пообещал сделать мне новую палочку, как только отдохнет. Мою забрали Пожиратели.

— Как же ты попадешь в Хогварц? Все проходы заблокированы.

— В Выручай-комнате есть еще один, он ведет в «Башку борова». Мы обнаружили его, когда нам пришлось там прятаться всю ночь. Аберфорт нам помогает иногда, если нужно протащить в школу что-то запрещенное.

— Слушай, — Гермиона приподнялась на локте, — а Драко действительно дал вам Нерушимую клятву?

— О, да, — Луна мечтательно прикрыла глаза. — Он, оказывается, ничего… Не такой и сноб. Просто делает вид. Это он придумал заниматься с младшими защитой. И он знает столько плохих слов! Каждый раз, как он пишет их на стенах, я узнаю так много нового. Я думала, в высших кругах такого не знают. А еще он хорошо дерется. И знает много проклятий. А откуда ты знаешь про Драко?

— Мне Добби рассказал.

— Знаешь, на самом деле, в Хогварце не так и плохо, когда есть друзья и увлекательное дело, — задумчиво проговорила Луна. — Нам, конечно, время от времени достается за все то, что мы делаем, но это ведь так интересно — сопротивляться!

— Так же интересно, как исследовать складкорогих стеклопов? — ухмыльнулась Гермиона, не в силах сдержаться.

— О, разумеется, нет ничего важнее складкорогих стеклопов, — совершенно серьезно ответила Лавгуд. — Но сейчас я не могу ими заниматься, и папа тоже не может, так что мы будем сражаться с Пожирателями. Некоторые из них такие гадкие… Им нравится разглядывать девушек в коридорах, они все время пытаются потрогать нас руками. Я однажды чуть не попалась одному, но Драко и Майкл Корнер вовремя подоспели.

Гермиона долго молчала, собираясь с мыслями. То, что они собрались сделать, пожалуй, будет самым опасным из всего, что с ними случалось до сих пор. Если не считать Отдела Тайн.

— Скажи ребятам, пусть продержатся еще немножко… Как только мы закончим то, что нам поручил Дамблдор, станет легче. Должно стать.

— Я и не сомневаюсь. Мы сделаем все, что нужно, Гермиона. Ты только береги себя, ладно? Надеюсь, Рон тебя не обижает?

— Что? Нет, конечно, с чего бы?

— Ну, он довольно грубый… Хотя, сейчас, кажется, изменился. И ты тоже изменилась. Я едва тебя узнала. Ты какая-то… Как будто тебе не семнадцать, а намного больше.

— Мне и есть больше… чуть-чуть. Мне уже восемнадцать, и я накрутила себе еще год времяворотом на третьем курсе.

— Я об этом слышала. Но я не это имела в виду. У тебя глаза другие. Как будто ты увидела что-то такое, что полностью тебя изменило. Но ты, наверное, и правда видела. Ты расскажешь нам, что вы делали все это время? Ну, когда уже станет можно.

— Конечно. Но, поверь, в этом нет ничего такого… Никаких чудес и почти никакого геройства, — невесело отозвалась Гермиона. — Вечером засыпаешь и не знаешь, проснешься ли утром. А утром встаешь и думаешь — не это ли последний день твоей жизни. И хочется успеть столько всего, но времени нет.

Минуту или две в комнате было тихо. Затем Луна завозилась в своей кровати:

— Мы тут с ребятами говорили, когда Драко пришел к нам… Ты же тоже жила в штаб-квартире Ордена, да?

— Ну, жила — это громко сказано. Два месяца летом и неделя на Рождество на пятом курсе.

— Снейп правда был в Ордене? Ты его там видела?

Гермиона вздохнула. Луна видит то, что многие не замечают. А еще то, что не может существовать в природе. Скажи ей пару слов — она быстро додумает остальное, и чаще всего правильно.

— Да, видела. Он приходил на собрания с докладами.

— А он… ну… Как ты думаешь, он может быть на нашей стороне до сих пор?

— Почему ты так решила? Он же убил Дамблдора. И издевается над вами в школе.

— Не так и издевается… Он не стал нас серьезно наказывать, когда мы взломали его кабинет. Ну, то есть… наказал, конечно. Мы две недели помогали Хагриду ухаживать за животными, чистили клетки, готовили корма, все вручную. Я руки стерла чуть ли не до крови. Другие Пожиратели с нами не церемонятся. И если его успевают позвать, прежде чем Кэрроу решают наказать кого-то из нас, он не дает им пользоваться Crucio.

— Я слышала, что иногда он им позволяет, — тихо проговорила Гермиона.

— Иногда… Но мне кажется, что он делает это не потому, что хочет. Он не любит, когда при нем кому-то делают больно, я заметила. И никогда не делает этого сам. Чаще он просто отправляет нас мыть туалеты или еще что-нибудь такое же противное. Но согласись, это лучше, чем пытки.

— Да уж… И что в ДА думают обо всем этом?

— Драко говорит, что раз Хогварц слушается директора, значит, он дал клятву не вредить ученикам. Но это ведь ничего не значит, да? Эрни считает, что он просто не хочет нас калечить. В первый день на пиру он сказал, что наше образование — это самое важное, значит, мы нужны Сама-Знаешь-Кому, иначе кем же он будет править?

— Может, он не стал бы вас убивать, — согласилась Гермиона, гадая, куда заведет этот разговор. — Но это не помешало бы ему причинять вам боль. Наоборот, так вы были бы послушнее.

— Не на всех можно воздействовать болью, — возразила Луна со знанием дела. — Некоторые умеют ее блокировать, я читала о таком. А некоторым вообще нравится, когда больно. Для них это не наказание. Может, Снейп тоже об этом знает. Поэтому не очень-то разрешает другим нас бить, хотя Невилл на уроках Кэрроу все время получает. Мы уже говорили ему, что, может, не надо так часто огрызаться и выступать, но он считает, что это придаст храбрости другим ученикам.

— К вам что, применяли что-то еще, помимо Crucio? — похолодела Гермиона.

— Терри Бута один раз выпороли плетью, — совершенно обыденным тоном ответила Лавгуд. — У него прямо кожа слезла местами… но мадам Помфри все вылечила за два дня. Шеймасу разбили лицо — он бросил под ноги Алекто навозную бомбу. Алекто вообще любит бить по лицу, иногда и девочек тоже. Нам всем от нее доставалось во время уроков.

— И Снейп знал об этом?!

— Его не было в школе, когда выпороли Терри. Профессор Флитвик написал жалобу. Мне кажется, учителя что-то сделали, но мы так и не узнали, что. После этого мы не видели Гойла-старшего целую неделю… это он исполнял наказание. Когда он вернулся, то больше никого не трогал. Да и вообще плети больше не применяли. А Филч был в таком восторге, ты бы видела… Он теперь ходит и грозится всех выпороть, кто будет нарушать или портить что-нибудь.

— Вот уж кого следовало записать в Пожиратели… Луна, что еще было? Какие еще наказания?

— Да вроде больше никаких, помимо того, что я уже рассказала. В основном нас наказывает кто-то из Кэрроу. Но их уже никто не боится.

— Это ненормально, — едва слышно прошептала Гермиона, кусая губы. — Ты же понимаешь, что это ненормально?

— Все понимают. Но у нас есть план. И поэтому мне нужно вернуться в школу. Если все получится, к февралю ни один Пожиратель уже не причинит вред никому из учеников.

— Что за план?

— Я не могу тебе сказать, а то не сработает. Но если хочешь, я тебе напишу, как только у нас получится. Ты ведь останешься здесь, у Билла и Флер? Здесь так красиво.

— Я пока не знаю. Но если ты уверена, что к февралю вы справитесь, я с тобой свяжусь, чтобы ты могла мне ответить.

— Договорились. А теперь давай спать. У Малфоев в подвале было жутко холодно и ни одного одеяла…

Гермиона зарылась под одеяло, уютно сворачиваясь калачиком. Снова поспать в нормальной кровати, в теплом доме, под крышей… Счастье. Подумать только, еще год назад она совершенно не придавала значения всем этим мелочам, а теперь с жадностью хваталась за каждую возможность хотя бы минимального комфорта. Она осторожно провела пальцами по шрамам на левой руке. Больно. Проклятая Беллатрикс. Гермиона с трудом представляла, как ей удастся сыграть ее послезавтра, но если она этого не сделает, их схватят еще на входе. Нужно успокоиться, сосредоточиться, вспомнить все до мельчайших подробностей — как двигается эта ведьма, как она говорит, как шипит на тех, кто ее раздражает, и как оскаливается в жуткой улыбке. Ей нельзя бояться. Нельзя испытывать ни малейших сомнений. Ей надо напугать всех в банке так, чтобы они даже пикнуть не посмели, но при этом не переборщить, чтобы ею не заинтересовалась охрана.

«Ну же, Грейнджер… За последние несколько месяцев ты сделала массу вещей, которых всегда боялась. Сделай еще одну».

Хорошо бы сейчас Снейп был рядом… Она сразу переставала бояться, когда он был рядом. Пока он лечил ее, а потом держал у себя на коленях, она почти забыла обо всем, что случилось, загипнотизированная его голосом. Таким голосом только сказки на ночь… для взрослых девочек. Она закрыла глаза, вспоминая, как его руки касались ее лица, как гладили по спине, как он накрыл ладонью уродливые порезы, как смотрел на нее. Будь он сейчас где-то поблизости и в состоянии боевой медитации, она бы без колебаний впустила его внутрь и сама растворилась бы в нем. Выбросив из головы все страшные мысли и тревоги, она упрямо цеплялась за отголоски своих ощущений, постепенно затягивавших ее в легкую светлую дремотную дымку, и ей даже на мгновение почудилось, что она вновь ощутила этого странного, непонятного… невероятного… мужчину в своей голове. А в следующее мгновение она уже крепко спала. Приснившийся ей Снейп укачивал ее на руках и тихонько касался губами ее макушки, думая, что она не чувствует.

* * *

Двое охранников, стоявших на входе в колдовской банк Гринготтс, испытали в этот день самые странные ощущения в своей жизни. Утром, примерно через час после открытия банка, на мостовой перед мраморным крыльцом возникли двое — высокая женщина с бешено горящими глазами и развевавшимися на зимнем ветру волосами и стройный юноша, холеная внешность которого говорила об огромных деньгах. Их появление было само по себе удивительным, ибо не так давно в барах на Диагон-аллее сплетничали, что вся семья Малфоев заперта в собственном поместье без права на выход, но вот поди ж ты… Не успели они поднять сенсоры, чтобы проверить прибывших, как Беллатрикс Лестранж уставилась на них с таким омерзением на лице, будто только что увидела перед собой что-то необыкновенно вонючее.

— Не смейте снова тыкать в меня этими штуками! — прошипела она. — Одного раза недостаточно?

Один охранник растерянно посмотрел на другого. Он в самом деле не мог вспомнить, проверил ли он уже мадам Лестранж или нет. Его напарник, судя по всему, пребывал в аналогичном замешательстве. Следовавший за Беллатрикс Драко Малфой презрительно задрал подбородок:

— Ну, вы собираетесь продержать нас на пороге целый день, или мне позвать управляющего?

— Проходите, мадам Лестранж, — охранник услужливо распахнул перед ней дверь. С любимицей Вольдеморта лучше не спорить. И если младший Малфой с ней, значит, его отпустили под ее ответственность. Чего уж тут не понять?

Ни один из гоблинов, работавших в зале, не поднял головы от своих занятий, когда она шагала по проходу. Главный зал уже был полон людей, желающих посетить свои хранилища, и к каждому столу образовалась очередь. Беллатрикс в очередь становиться не стала. Она направилась прямиком к столу управляющего банком, остановилась, приосанилась, откинула волосы за спину и, глядя озадаченному гоблину в глаза, отчеканила:

— Мне надо попасть в свой сейф. У моего племянника скоро день рождения, и я хочу, чтобы он сам выбрал себе подарок. Проводите меня. Немедленно.

— Не соблаговолите ли встать в очередь, мадам?

— Мне — становиться в очередь? — взвизгнула она, белея от злости. — Вы что, не знаете, кто я? Или мне позвать сюда Темного Лорда?

И принялась закатывать рукав мантии, обнажая Смертный знак на левой руке. Гоблин опасливо покосился на уродливую метку. Будь Вольдеморт обычным волшебником, пусть и невероятно сильным, гоблинская раса с удовольствием испортила бы с ним отношения, никто и ухом бы не повел. Но Лорд был бессмертен, а оттого никакие угрозы и рычаги давления на него не действовали. Досадная мелочь. Лучше не связываться.

— Хорошо, мадам, я сейчас позову кого-нибудь сопроводить вас к сейфу, — проскрипел гоблин, привставая со своего места, чтобы лучше разглядеть посетительницу и ее спутника. — Прошу вашу палочку для идентификации.

Никто из стоявших неподалеку от стола охранников так и не заметил ни легкого колебания воздуха за спинами двух волшебников, ни практически неуловимого движения палочки, которую Беллатрикс вроде бы протянула гоблину. Едва коснувшись палочки, он вдруг расплылся в счастливой улыбке:

— Мы бесконечно рады вашему визиту, мадам Лестранж. Я лично провожу вас. Прошу, следуйте за мной.