Ключ (джен)

13 августа 2018 г. 17:51

Рэн

Ещё два месяца назад я заслушивалась подкастами о загадочных явлениях, которые не могла объяснить современная наука, зачитывалась книгами фэнтези, мечтала увидеть магию воочию. А сейчас ощущала, как в моём теле циркулировала энергия, мой взгляд привычно вылавливал живые тени, часть моей сути вслушивалась в потоки эфира, которые я в одночасье могла призвать, а мир, приподняв покров тайны, открыл мне свою теневую сторону и изнанку.

Всё так изменилось.

Всего-то и надо было пожалеть чёрного котика, да, подобрав с улицы, принести его домой. Вся лишь беда, что, получив ошейник с жетоном и имя Куро, котик почти сразу как-то вымахал в размерах, да взялся ворчать и дразнить меня.

С весельем я скосила взгляд на идущего рядом молодого мужчину. На вид ему лет восемнадцать, однако по некоторым оговоркам Куро видел события четырнадцатого века. Отросшие пепельные волосы прикрывали бледное лицо. Болезненные тени под глазами стали темнее, выдавая его усталость. Но сквозь полуприкрытые веки на мир смотрел острый взгляд красных глаз.

Грех лени, Сонный дьявол — такие говорящие прозвища вампира, способного обращаться в кота. За ним тянулось его кровавое прошлое. А в последнее время оно всё чаще напоминало о себе. Куро и не скрывал его от меня. Я ценила в нём и то, что он не перекладывал вину за пролитую кровь и отнятые жизни на других, а стойко нёс бремя греха на своих сгорбленных плечах.

Ну какой он из него кровожадный монстр? Да, я знала, что в любую секунду он мог стать воплощением смерти. Однако для меня Куро со всеми грехами, ошибками, сомнениями — человек. Человек, потерявший вкус жизни, лишившийся надежды и веры. Но именно он стал мне семьёй, спас меня не только от угрозы лишиться головы, но и от одиночества, в котором я купалась годами в своей пустой квартирке. Может, он и воплощал грех лени, но его равнодушие никогда не касалось меня. Всегда рядом. Всегда готов помочь. Пусть на лице его и застыла маска безразличия и скуки, но всего несколькими словами он вытаскивал меня из болота сомнений или разжигал огонь во мне. И всё чаще в его глазах за скрывающей всё тьмой можно увидеть светлые огни веселья и интереса.

Куро изменил мир вокруг меня. Но за всё хорошее нужно платить.

Восьмой сервамп Цубаки ненавидел Куро. Содружество магов мечтало увидеть его на коленях и в цепях. Для Светлого ордена он и вовсе злейший враг, чуть ли не живое воплощение дьявола. Все они желали его смерти.

А враги Куро — мои враги.

Уже сейчас я многое потеряла. Цубаки убил моего отца в неизвестном ритуале. Я лишилась дома. Из простой школьницы стала разыскиваемой преступницей. Слишком уж многим я, став евой и поддержав сервампа Лени, перешла дорогу. Особенно когда решила объединить разрозненных вампиров в организацию — Альянс. Такое мне не простят.

Но всё не настолько плохо. С появлением Куро я начала жить, испытала, каково это, когда есть тот, на кого я могла всегда и во всём положиться. Узнала, кто я есть: пусть всё ещё оставались загадки в прошлом. Я встретила Шина. Мой младший братик остался единственным из моей семьи, которую я даже не помнила.

А ещё я научилась открывать разломы в пространстве, что служили порталами. Пока только внутри мира, но я знала, что могла распахнуть путь и в другую реальность. Значительно выросла в магических навыках: тени так и вовсе продолжение моих рук. Вернула малые контракты с духами огня и воды. Заключила контракт с Блэки. Может, он и опасен для меня, но и важен.

Появились не только враги, но и союзники — братья и сестра Куро, сервампы. Их хозяева — евы, а средь них и мой друг детства. Я уж и не упоминала сам Альянс, в составе которого около двух тысяч подчинённых вампиров. Хотя с такими союзниками тоже нужно держать ухо востро.

Я столько всего добилась и сделала! Выбрала свой путь, а станет ли он ошибочным или нет — увидим. Время рассудит. Когда-нибудь Жадность даст ответ — была ли я никем. Вот и интересно: смогу ли я услышать его.

Выдохнув, я чуть усмехнулась и глянула на своих мальчишек. Погружённый в свои мысли Куро открыл пачку купленных у входа в парк чипсов, а порыв ветра раздразнил аппетитным запахом картошки. Покосившись на сервампа, Шин поёжился. Мне и самой было холодно. Созданный Куро плащ из теней совершенно не грел, только лишь укрывал от ветра. Тем более я была не в заражении, не получалось его использовать из-за усталости.

Проклятье! Сейчас ведь только август!

Но мысли о холоде отошли на второй план. Я давно заметила, как Куро инстинктивно отводил взгляды от себя и меня, чтобы не привлекать лишнее внимание. Сейчас же встречающиеся в парке люди пристально следили за нами. Не к добру это.

* * *

13 августа 2018 г. 17:53

Сонный Эш

Пару веков назад, обретя свободу от уз с евами, Сонный дьявол сам признавал, что погрузился в апатию из-за скуки: ему ведь совершенно ничего не хотелось. Вот он и бродил средь людей в кошачьей шкуре, наблюдал за их скучной, обыденной жизнью. Просто шёл вперёд. Засыпал, где придётся. Ел, что найдётся или то, что кидали бездомному коту. Убегал от брошенных в него камней. Подставлял бока под чужие руки, гладящие грязную шерсть. Скучающе наблюдал за жизнью тех, кто забирал его домой и пытался дать ему имя. Разные судьбы тех, кто приютил его, стёрлись уже из памяти, как что-то ненужное. Он нигде не задерживался надолго, не позволял привыкнуть к себе. Да и сам не желал оседать на одном месте. А после была вновь улица, пыльные дороги, шум городов, снующие мимо люди.

В его кошачьем бродяжничестве тоже бывало всякое. Не всегда ему удавалось обходить стороной человеческие конфликты, а войны люди во все эпохи любили. Вот он и запомнил, как во время последней мировой войны содрогалась земля от взрывов, а уши звенели болью. Как мерзко гудел и дрожал воздух, когда летели бомбардировщики. Как свистели пули, завывали сирены. Сколько раз он был контужен этим безумством. Ему доставались и осколки, и шальные пули. Мельком остались в памяти размытые лица людей, которые, сами недоедая, делили с ним пищу. Их же порой он невольно провожал в смерть. Отложилось в памяти лишь лицо маленькой девочки, погибшей от глупого желания спасти его. А он шёл дальше, где не было этого человеческого безумства. В итоге Лень и сам даже не заметил, как несколько лет назад оказался на одном из кораблей, отправляющихся в Японию.

Время летело незаметно. Сонный дьявол не солгал Рэн: скитания бродячего кота длились столетия. Но его забавляло бурчание молодой евы о книгах по психологии, что он читал. Смешная. Зачем ему книги, когда людские жизни, их маленькие катастрофы и неурядицы раз за разом проносились перед его глазами. Когда он видел, как оголялись человеческие души, и из их глубин вылезали либо грех, либо святость, а порой и то и другое. Люди оставались головоломками: кто-то простыми, кто-то сложными. Но всех их объединяли одни и те же желания. Вся лишь разница — обёртка, соответствующая эпохе.

Для него уже давно ничего не менялось. Только антураж.

Века послушной псиной следовал за отцом, склонял голову перед гнильём, вкусил свободы, утонул в скуке и апатии — и угодил в цепкие женские пальчики, из хватки которых на удивление оказалось сложно вырваться. И сервамп, пожав плечами, позволил себе немного расслабиться под крышей дома. В конце концов он всегда мог уйти. К тому же Сонный дьявол давно уже жил на улице. Люди последних десятилетий крайне редко обращали внимание на грязного кота. А самому искать место ночлега было влом. Вот он и наслаждался давно забытыми ощущениями чужих пальцев, ласково перебирающих шерсть, сытной пищей и теплом.

Сонный дьявол сразу обратил внимание на приятный запах магии. Вот и позволил вспыхнуть в себе любопытству за долгое время, ведь вокруг Рэн было много странностей — это вызывало интерес. Решил и разнообразить скуку новостями о магах. Хотелось узнать, что у них изменилось, если уж они оставили девчонку одну, да ещё и неспособную увидеть в нём вампира…

Сунул любопытный кошачий нос, вместо того чтобы сбежать, — вот и попрощался с покоем, приобрёл первую за века хозяйку. Сполна узнал, сколько сложностей несло, когда в евах женщина, да ещё и ребёнок.

Вот только и сама Рэн неуловимо напоминала бездомную кошку, которой причинили боль, и теперь она никому не доверяла. Боялась, что её оттолкнут. Прикидывалась, игралась, но оставалась настороженной и замирала, приготовившись к удару, когда к ней тянули руку. Сервамп прекрасно видел, как она вроде и общалась с молодёжью, но оставалась сама по себе, держалась обособленно.

Рэн не доверяла никому — ему этот дар достался вместе с именем.

Но и сам сервамп, пусть не сразу, но через — сколько там? — недели две, решился поверить в неё и вручил оружие против него же.

Две недели!

А ведь раньше он никогда не был настолько доверчивым и покладистым. Жизнь отучила.

Всё, что Сонный дьявол помнил и знал об узах других сервампов, тоже молчало о таком странном развитии связи, пропитанной откуда-то взявшейся верой. Они ещё не доросли до унисона, а уже понимали друг друга, только столкнувшись глазами. А возможность услышать её внутренний голос? Про то, как на его действия проецировались взгляды и просьбы евы, а он в ответ влиял на неё, — это и вовсе не стоило упоминания.

И главное, подобное не получалось назвать ненормальным. Наоборот, ощущение полноценности и правильности.

Хотел бы он знать, почему такое происходило и к чему приведёт.

Размышляя об этом, Сонный дьявол, хрустя чипсами, шёл с ведьмой и шкетом по парку, делясь картошкой, и рассеянно осматривался. Глаза уловили странность. Инстинкты предупреждали об опасности. Сервамп чуть нахмурился.

В столь холодную погоду людей было мало. Но если вход в парк пустовал, то вот по самой территории рассредоточились явно не праздношатающиеся горожане. Вроде и обычные люди держались теней деревьев, но своим вниманием к ним создавали чувство угрозы. Не похоже, что маги. Возможно, какая-то банда смертных.

Лень медленно втянул в себя воздух и недовольно поморщился от запахов мегаполиса. Но ещё воняло спиртом, табаком, кровью и почему-то шерстью. Посмотрев по сторонам, сервамп приметил возле людей псов, чем-то похожих на волков. Возможно, так несло шерстью именно от них. Но глаза нехорошие у зверей. Разумные.

Непонятное и незнакомое Лень не любил: от этого всегда много проблем. Тем более вся эта напрягающая шайка зашевелилась, стала медленно стекаться к ним.

— Их тени не двигаются. Не вампиры?

Лень скосил взгляд на спросившую девушку. Её лицо оставалось спокойным. Ни единого признака волнения, хотя за ними увязался агрессивный хвост. Удовлетворённо прикрыв глаза, он ответил:

— Нет, не вампиры. Их сердца бьются.

Ведьма на это лишь кивнула и, взяв за руку, с улыбкой поставила растерявшегося мелкого между ними. Перехватить контроль тенями созданного им плаща она ещё не могла, силы не вернулись, поэтому сервамп для неё создал привычные ей перчатки. Рэн благодарно улыбнулась на это и пошевелила острыми коготками. Но всё же её бледное лицо вызывало тревогу. Драка им здесь точно не нужна.

Сонный дьявол вновь предупреждающе отпустил свою ауру. Конечно, из-за истощения Рэн у него тоже упадок сил, потому и тени он не использовал. Однако за века грешной жизни, вся его суть провоняла кровью и смертью. Именно это он и демонстрировал окружающим.

Чувствительность у шайки оказалась хорошей — угрожающее давление сменилось острым запахом опасения. Медленно подходящие к ним люди остановились, переглянулись и больше не делали попыток взять их в кольцо, открыли им путь. Но в их глазах Лень читал узнавание.

Впрочем, это не столь важно. Боятся — этого достаточно.

Шайка так и сопровождала их сквозь парк, но держала дистанцию. Стоило им выйти к оживлённым улицам, как их оставили, а чувство направленного взгляда исчезло. Они с Рэн переглянулись.

Пара остановок в толчее автобуса и они, наконец, добрались до небоскрёба, в котором на одном из этажей и находилась опера. Народу было чересчур много. Яркая иллюминация, стеклянные двери входа. Лень поднял глаза вверх, рассматривая современное здание в полсотни этажей, застывшее на фоне мрачных вечерних облаков. Люди всегда тянулись к небесам, но современный век бил все рекорды по высоте зданий.

— Вот и добрались, — кисло пробормотала ведьма и, опустив глаза вниз, поморщилась, поглядывая на свои туфли.

Сонный дьявол проследил за её взглядом. На его памяти Рэн впервые носила каблуки. Но было видно, что кожа на лодыжках местами покраснела. Кажется, даже была мозоль. И ведь не словом ни обмолвилась…

— Давайте где-нибудь посидим, — предложил он.

— Неплохо будет перекусить, — кивнула Рэн и быстро глянула на часы в холле. — Время ещё есть до концерта.

— А кто будет выступать? — поинтересовался оживший в тепле шкет.

— Лихт — это такой темноволосый парень с седой прядью, — Рэн дёрнула себя за чёлку. — Он пианист, — заметив, как скис поганец, она хитро прищурила глаза. — А ещё маг. Лихт может как-то воздействовать на эмоции, разум.

— Правда? — мальчишка уставился на неё с восторгом. — Как?

Рэн задумчиво подметила:

— Вот этого не знаю. Лихт, похоже, и сам не догадывается о своих силах, — и повела их к лифту, чтобы поесть в ресторанном дворике.

Только дойти не успели, замерли от раздавшейся мелодии звонка телефона, на экран которого значилось имя святоши.

* * *

13 августа 2018 г. 18:15

Махиру Широта

Махиру отложил зачитанный им лист письма с текстом заказа Содружества магов подальше от себя, словно тот пропитан ядом. Но сухие слова всё ещё звучали в его голове.

Захватить базу С3. В операции также должны будут участвовать и маги Первого отдела. Хорошо хоть нигде не говорилось об устранении сотрудников. Но всё равно не хотелось верить, что им предлагали подобный заказ.

Сколько проблем пришло с открытием мира магов. От вампиров хлопот и того меньше, да и как-то всё проще, что ли. Есть Цубаки, которого нужно остановить. Он враг. Необходимо разобраться с тем, что подвигло его на этот путь и остановить конфликт. Есть союзники и друзья. Все они сейчас собрались в Альянсе. И есть Рэн, которая, по какой-то причине, рванула в сторону от всего этого. А ведь она тоже маг. Своими непонятными действиями как будто бы подтверждала, что маги могли только всё усложнять.

Махиру внимательно всмотрелся в хмурые лица присутствующих, но всё же уже привычно изменил зрение на энергетическое, как называл его дядя. К слову, довольно полезное умение. Помогало вмиг вычислить вампиров, как и местонахождение джинов, захвативших жертву. За ними всегда по земле ползла длинным шлейфом тень. Парни ещё удивлялись, что он столь легко вычислял джинов, да и вампиров Цубаки, сливающихся с толпой. Но всё-таки это больше напоминало некое чутьё, позволяющее прочитывать следы и ауры. Словно он и в самом деле стал охотником, следопытом.

Сейчас же Широта видел, как энергетическая тень змеи, принадлежащая Зависти, хищно нависала над всеми, подавляла. Не приходилось сомневаться, кто здесь сила и кто главный.

— Кто-нибудь может мне пояснить, почему некий Первый отдел выступает против Третьего? — ева Чревоугодия наклонила голову, накручивая на палец тёмный локон, выбившийся из причёски. — Эбби мне рассказывал о Содружестве магов, но я не понимаю, что сейчас происходит. Да и мы здесь при чём?

— Всё очень просто, — обворожительно улыбнулся сидящий во главе стола Микуни и сложил перед собой пальцы домиком. — Но для начала хочу пояснить, Содружество — международная организация под патронажем ООН. Конечно, объединение магов существовало и раньше, но нелегально. В прошлом маги скрывали свою деятельность. Вторая мировая, вернее, последствия этой войны, вынудили их идти на сотрудничество с простыми смертными.

Хмурясь, Мисоно заметил:

— Невозможно заставить людей молчать! Тем более о таком! По секрету эта информация всё равно расползлась бы по миру.

— Разумеется, маги это понимали, — кивнул Микуни. — И у них есть способ удержать такое знание в рядах посвящённых. Для этого существует специальный артефакт. Обычных людей — как мы ещё говорим, смертных — посвящают в существование мира магии только после подписания договора о неразглашении. А ещё они дают клятву хранить тайны на одном артефакте, который с виду похож на книгу. Уж поверьте, маги в силах заставить следовать букве и слову установленного закона. Если не верите, то посмотрите на созданный евой Лени артефакт. Он яркое тому доказательство. Можете проверить, — усмехнулся он. — Нарушьте любой пункт — и по вам ударит откат клятвопреступника.

Старший Алисейн ненадолго прервался, отпивая из стакана с водой, пока взгляды остальных остановились на Договоре, созданном при их участии. Артефакт, приковывая к себе взгляды, лежал в центре стола. Чёрная книга структурой напоминала силу сервампов — густую тьму, поглощающую лучи света. По центру обложки, не останавливаясь, словно анимация, крутилась галактика с разноцветными рукавами. Артефакт пугал. Стоило взять в руки, — книга, несмотря на массивный вид, была лёгкой, — как на любой мысленный запрос она сама открывала необходимую страницу.

— В общем, у простых людей, связанных по долгу службы с магами, нет возможности открыть тайну, — продолжил Микуни. — В свою очередь, Содружество смогло расширить свои ряды профессионалами из различных отраслей. С развитием высоких технологий это довольно востребованные специалисты. Но вернусь к вопросу конфликта.

Ева Зависти сделал паузу, собираясь с мыслями, и, кашлянув, взял вновь слово:

— Третий отдел занимался вопросами, связанными с вампирами, уже не один век. Где-то год назад они заявили, что Япония — их территория, и вышли из состава Содружества. Таким образом, в нашей стране образовалось новое формирование магов, — он поднял указательный палец, обращая внимание. — Никому не подконтрольное формирование магов. Власти Японии, разумеется, забили тревогу и обратились в ООН. Содружеству магов было дано повеление разобраться со своим бывшим отделом. Мало кому хочется иметь такую угрозу под боком.

Махиру задал напрашивающийся вопрос:

— Почему маги сами не разберутся со своей проблемой? Зачем втягивать вампиров в этот конфликт?

— На это есть причины. Но главная, Цубаки действовал не только на территории Японии, — покачал головой Микуни. — Его подчинённые охотились на магов по всему миру. Так что и другие отделы попали под его удар. Вот, похоже, маги решили воспользоваться проверенным способом — предложили заказ вампирам.

Мисоно вскинулся:

— Проверенным?

Тени сервампов дрогнули и стушевались.

— Два столетия назад был заказ на устранение очень опасного мага, — усмехнулся Микуни, пробежавшись взглядом по вампирам. — Заказ был принят и успешно выполнен. Насколько мне известно, за его исполнение взялся сервамп Лени.

Развалившийся на стуле Жадность, усмехаясь, продемонстрировал клыки:

— Ну а ты откуда вылез, умник? Откуда бы этакие знания о Содружестве магов и о Третьем отделе?

— Просто я работаю с магами, потому и в курсе.

— А тебя, стало быть, клятва молчания не связывает?

— Это к собранию не имеет никакого отношения, — Микуни уклонился от вопроса Жадности. — Хотелось бы услышать ваше мнение на заказ Содружества: присоединится Альянс или нет? Мы берём заказ или нет? Ситуацию я вам обрисовал.

Вот только сервампы молчали, а некоторые посматривали на своих хозяев. Вампиры очередной раз передали евам решение вопросов. А Беззаконие, качаясь на задних ножках стула, всё не успокаивался:

— Как ностальгично. Братика Лени только не хватает. А вместо братца Гордыни просвещением занят ева братца Зависти.

Лили поморщил нос и, болезненно улыбнувшись, попросил:

— Давай не будем поминать былое.

Не успел он договорить, как Лихт поднялся из-за стола.

— Я согласен, — кратко, но ёмко он обозначил свою позицию и остановил пристальный взор на старшем Алисейн, а потом молча под непонимающими взглядами направился к выходу.

Махиру переглянулся с парнями и позвал:

— Лихт, ты куда?

Вот только его проигнорировали, а сам Тодороки уже вышел из помещения, которое они заняли.

— У Ангелочка сегодня выступление, — вставая, за своего хозяина ответил Жадность. — Так что рад был повидаться, но нам пора, — сервамп поправил очки и двинулся к дверям.

Аяме переглянулась с остальными вампирами и спросила:

— И ты согласен с решением евы?

— Вы, наверное, забыли, что я ненавижу магов, — остановившись на пороге и приспустив очки, посмотрел на всех Беззаконие. — Я буду счастлив их уничтожить. Дайте знать потом, что и как. Au revoir! — махнул он рукой и закрыл двери.

Ну вот и первый голос.

— Пожалуй, я тоже согласен взять этот заказ, — Микуни щурился и рассматривал их всех с неизменной улыбкой.

Уже два голоса есть.

— Я поддержу любое твоё решение, — Аяме наклонилась к Махиру. — Здесь нет правильного варианта. Что говорит тебе сердце, то и выбирай. Будь собой.

Махиру кивнул на её слова и произнёс:

— Мы против. Вампиры не должны быть втянуты в разборки людей. Как бы потом боком ни вышла вся эта ситуация. Ещё и обвинят Альянс в нападении на магов.

Нахмурившись, Мисоно периодически бросал взгляды то на брата, то на него. Были видно, как он пытался решить, какой выбор сделать. Тэцу же то с тревогой смотрел на летучую мышь, уснувшую на его плече, то потерянно рассматривал всех присутствующих.

— Мне всё равно, — помахала рукой ева Чревоугодия. — Что скажешь, Эб?

— Против, — нахмурился сервамп, крутя пальцами зубочистку. — Говорил раньше, повторю и сейчас: я не наёмник.

— Значит, против, — пожала плечами женщина.

— Тоже против, — Тэцу беспомощно смотрел на своего спящего сервампа.

Чревоугодие поддерживающе хлопнул по плечу Сендагаю:

— Молодец, пацан! Хороший выбор.

Микуни слегка нахмурился, а Махиру подобрался. Если Мисоно поддержит их с Тэцу, то они смогут отказаться от заказа магов.

Шанс есть. Да и Рэн… Если будет ничья, что она выберет? Симидзуки — маг. Странно, но Махиру совершенно не мог представить, как поступит и какой выбор сделает Рэн.

Таким образом, решение оказалось за Мисоно. На нём скрестились взгляды, отчего тот лишь сильнее нахмурился, сложив ладони перед собой. Но Махиру не нравилась улыбочка Микуни, смотрящего на брата.

— Вижу, что у тебя сомнения, Мисоно, — заговорил тот. — Тогда добавлю ещё одно уточнение.

Тень змеи за его спиной стала шире и объёмнее, она подавляюще нависла над слабой тенью мотылька. А Мисоно мрачно посмотрел на брата.

— Есть слухи, что Третий отдел взялся за очень опасные исследования. В том числе и за эксперименты с джинами на людях и вампирах.

Мисоно тяжко выдохнул и, извиняясь, посмотрел на Махиру.

— Хоть мне это не нравится, но мы за взятие заказа.

А Лили лишь грустно улыбнулся.

— Итак, голоса поровну, — хлопнул в ладоши Микуни. — Значит, решение за парой Лени.

— История прямо по кругу повторяется! — Чревоугодие со злостью ударил кулаком по столу.

Аяме печально вздохнула, а Похоть, горько усмехнувшись, подвёл итог:

— Тогда стоит их спросить.

Все взгляды теперь уже остановились на Махиру. Откладывать вопрос не было причин, поэтому, дозвонившись, Широта объяснил Рэн суть заказа и спросил их решение.

— …Мы согласны взять заказ.

Закрыв глаза, Махиру откинулся на спинку стула. Почему-то именно такой ответ он и ожидал. Симидзуки даже ни на минуту не задумалась, будто уже знала, что услышит. Впрочем, Рэн всегда знала гораздо больше, чем все они.

— Не дело, что маги без пригляда. У них уже готовая организация.

— Я понимаю, — глухо сказал Широта, а подруга заворчала:

— Вряд ли понимаешь. Ты с ними не сталкивался. Маги опасны, Махиру. Очень опасны. Уж поверь той, кто сама принадлежит к их числу. Я понимаю, почему Содружество идёт на такой шаг. Вампиры, может, быстры и сильны, но они ограничены тем же светом. А вот маги… Махиру, хотя бы вспомни, что они тоже умеют влиять на сознание людей. Затирают же воспоминания у свидетелей! А ещё у них есть доступ к чистке информации в интернете. Наверняка имеются и прикормленные люди в Правительстве… В общем, во власти. Без присмотра и ограничений они могут пойти вразнос.

— Я понял, всё нормально, — вот только в его голосе так и слышалась усталость, которую он не мог скрыть.

— Ладно. Это наше с Куро решение. Мы собираемся на концерт к Лихту. После свяжусь с тобой.

Договорившись о дальнейших действиях, Широта отложил телефон и поднял глаза на всех присутствующих, ожидающих оглашения решения.

— Пара Лени согласны принять заказ.

— Таким образом, заказ Содружества мы берём, — Микуни с хлопком опустил ладони на стол. — Махиру, сообщи сотруднику Первого отдела о нашем решении.

* * *

13 августа 2018 г. 18:20

Николя Лабри

Семья Лени, направившись в парк, уже давно скрылась из виду. Молодые вампиры Похоти забежали обратно в здание, спеша повеселиться и развлечься. Более опытные, старшие, замерли подле Николя, отбросив детские маски.

— Тоже чувствуете эту жажду убивать, — подметил подошедший к ним высокий, с могучей мускулатурой темноволосый мужчина.

Подчинённые Похоти почтительно уступили ему дорогу и отошли в сторону. Николя обернулся к старому другу, старшему вампиру Жадности, и дружелюбно улыбнулся.

— Всё ещё месишь землю ногами, Гильдернстерн?

За прошедшие долгие годы с их последней встречи Гил ничуть не изменился. Придавливал всё таким же тяжёлым взглядом красных глаз. И всё та же козлиная бородка, которую он был вынужден носить, проиграв ему спор.

— Не дождёшься, — хохотнул мужчину и, наклонившись, протянул ладонь для рукопожатия. — Давно не виделись. Ты всё такой же мелкий, Ник.

— А ты всё такая же груда мышц, Гил, — крепко пожал руку в ответ Лабри. — Вы нас порядком удивили вчерашним звонком. Признаться, я уж и не думал, что вы решите тоже участвовать в объединении. Да ещё и придёте на встречу.

— Дрянному мальчишке мозги прочистили, вот и поспешили закрепить результат, — морщась, махнул рукой старший Жадности. — К тому же и идея хороша. Нас-то тоже всего ничего, — он нахмурился, посмотрев в сторону выезда с территории комплекса. — Справитесь?

— Вы не с нами? — Николя удивлённо приподнял брови, а потом тоже посмотрел в сторону.

— У мальца нашего сегодня выступление, — виновато развёл руками Гил. — Одного его не отпустить, а то крутятся унылые вокруг. Сейчас подхватываем своих и выдвигаемся на место.

— Вот как, — понимающе кивнул Лабри. — Нас здесь порядка полутора тысяч. Думаешь, не справимся?

— Да брось, ты и я знаем, что за бойцы из молодых получаются. Гонору полно, а мозгов никаких.

— Это их время, Гил. Пора и им начать набираться опыта, набивать синяки, пускать кровь врагов, терять тех, кто стоял рядом и прикрывал спину, — Николя тяжело вздохнул. — Справимся. Вы там тоже осторожнее. Дать ребят?

— Разберёмся, — махнул рукой мужчина. — Опасения пятница вызывает. Тогда твоих ребят и возьму. Сейчас тебе самому здесь нужны твои опытные мальцы.

Николя на это лишь кивнул, прислушиваясь к полыхающей неподалеку ненависти, направленной на них. Чувство угрозы, пришедшее с опытом, иголочками пробегало по коже. Даже интересно: вампиры Цубаки или всё-таки маги?

Из здания вышла пара Жадности в компании какого-то мужчины и четверых вампиров. Все они направились в сторону стоянки.

— Удачи, если что, сразу звони, — сказал Николя.

— Не волнуйся. Вы тоже здесь покажите, что не надо к бессмертным лезть, — Гильдернстерн, махнув на прощание рукой, поспешил к стоянке вслед за своей семьёй.

А Лабри беззвучно шепнул ему в спину:

— Покажем.

Николя провожал обеспокоенным взглядом старого друга, усевшегося на водительское сидение одного из автомобилей. Душу вампира грызла тревога. Своей интуиции Лабри привык доверять. Конечно, возможно, всё это было вызвано ощущением пока ещё неизвестной угрозы. Но…

Прикрыв глаза, старый мотылёк вновь прислушался к отголоскам чужой ненависти и, развернувшись, направился в здание. Надо было подготовиться.

* * *

13 августа 2018 г. 18:35

Мартин Бреннан

Мартин Бреннан не мог выспаться уже какую неделю: слишком много дел и огромная нехватка рабочих рук. Такая печальная картина была во всём Третьем отделе. А после того, что устроил на их базе дуэт Лени, так и вовсе возросло количество заданий не по профилю.

Взгляд устремился к небу, пока не нашёл полупрозрачную муть джинов. Проклятые частицы вились и переливались уже очень высоко над облаками, скрывали чистую голубизну небес, сейчас местами прикрытую появившимися тучами. Ветер был морозным, продувающим насквозь.

Прищурившись, маг поднял ладонь. На чёрную перчатку легла снежинка. И это в августе, когда здесь не всегда зимой снег лежал. Мартин уже предчувствовал разговоры об экологической катастрофе. Джины давно уже закрыли собой не только Токио и окрестности Фудзи, но расползлись и дальше по территории островного государства. А ведь подступающий холод убьёт сельскохозяйственные культуры, плодовые деревья. Ещё не собран урожай, рано. Рыболовный промысел тоже пострадает. Это только вершина айсберга вороха проблем.

Если концентрация джинов продолжит увеличиваться, то придётся закрывать и авиасообщение. Проклятые частицы вполне могли осесть на фюзеляжах самолётов и двигателей, а их эфирное происхождение начало бы воздействовать на электронику. Тоже касалось и скоростных поездов.

Пока количество джинов не критичное, но если прирост будет таким же, как и за последние сутки, то уже через три-четыре дня необходимо будет связываться с правительством Японии. Это он ещё не упомянул, что на улицах городов джины откроют охоту на жертв, а если вампиры не будут собирать такую жатву, то духовные частицы начнут убивать захваченных людей. От количества смертей начнут плодиться тёмные сущности. Вылезет всякая нечисть.

Более того, как бы ни развернулись события, но своими действиями сегодня ситуацию они только усугубят.

Мартин дёрнул уголками губ, скривив усмешку, и посмотрел на раздающего приказы Вигго Крейга. Вице-президент Третьего отдела решил лично руководить операцией по уничтожению вампиров.

Ближайшие улицы уже оцеплены. Жителей района эвакуировали и подвергли коррекции памяти. Здание олимпийского стадиона опоясывал барьер, не позволяющий тем, кто внутри, видеть происходящее на улице. И с момента установки уже никто не мог покинуть это место. Они и так две машины были вынуждены выпустить, пока занимались развёртыванием барьеров, так из-за этого начальство и вовсе вызверилось.

Сам Бреннан предпочёл бы диалог с сервампами. Ведь уже больше века не было крупных столкновений с вампирами. Пусть потери магов от их клыков в мирное время всё ещё имелись, но сервампы прекрасно сдерживали основные силы своих подчинённых, как договорились век назад. Но этот шаткий мир мог сейчас пасть.

Отчасти Мартин понимал вице-президента, жену и сына которого три месяца назад убили подчинённые Цубаки, а теперь мужчина, ослеплённый ненавистью, стягивал все силы к месту сходки вампиров. Но идти против сервампов — чистое самоубийство. Ведь разрушительные последствия побега из ловушки только лишь одного дуэта Лени должны были стать уроком. Всего лишь двое, а каждый третий маг ранен. Базу и вовсе проще заново построить. А здесь же собралось просто невероятное количество вампиров.

Только сам Бреннан человек маленький и ничего сделать не мог, он под присягой. Возглавлял операцию Крейг. Президент С3 поддержал эту безумную идею. Надежда была на второго вице-президента Тоуму Тайши, который раньше до объединения и управлял японским филиалом. Он-то и должен был стоять здесь, ведь именно Тоума возглавлял силовиков, и все спецоперации разрабатывались и проходили под его руководством. Второй вице-президент гений. Символ победы для всего С3. Под рукой Крейга же были артефакторы. Но Тоума не стал вмешиваться ни вчера, ни сегодня. Взял свою сильнейшую команду и отошёл в сторону. А это о многом говорило.

Маг окинул взором суетящихся нервных коллег. Тяжёлые времена диктовали свои требования. Вызвали всех, кто был способен хоть немного работать с оружием и гаджетами. Порядка пары сотен человек удалось подтянуть. Вот только половина из них была занята оцеплением и поддержкой барьерных артефактов. Треть ранена. Одна надежда, что их смогут прикрыть мастера защиты, а охотники пойдут впереди. Последние и стояли в стороне, обмениваясь шутками, из-за чего периодически вспыхивали взрывы хохота. Как сытые хищники, они с ленцой наблюдали за взволнованными коллегами более низкого ранга. Заслуженно. Они элита. Их всего-то около двадцати человек, но они стоили сотен.

Бреннан лишь невесело улыбнулся и погладил браслет артефакта. Восемнадцать лет следственной работы, а теперь из него лепили охотника и собирались бросить против вампиров.

13 августа 2018 г. 19:14

Мисоно Алисейн

Жилка над бровью Мисоно дёргалась. Не передать словами, сколь его бесил старший брат. Особенно эта его снисходительная и в то же время плутовая улыбочка.

Пусть вопрос с заказом был решён, но раз уж столь удачно получилось собраться полным… почти полным составом, Мисоно поднял тему дальнейших планов Альянса. Надо было решить и организационные вопросы. Тем более сервампы привычно перекладывали все вопросы либо на хозяев, либо на старших подчинённых. Только лишь вставляли меткие комментарии.

Обсуждение затянулось. Пусть сервампы и кривились, но было решено попытаться наладить общение с магами. Выполнение заказа, в котором вампиры выступали мечом Содружества, должно стать шагом к перемирию. Шаткий мир лучше войны. Тем более в условиях, когда всем им угрожал Цубаки. Все они заинтересованы в его поимке.

Решением другого вопроса стало, что именно Мисоно будет председательствовать в совете шести. По общему мнению, места сервампов ожидаемо займут старшие подчинённые. Но за их деятельностью было необходимо присматривать. Симидзуки, передавая ему дела, уже предупреждала о попытках ослабить возможный контроль над ними. Позже намекал и старший брат. На следующий день Мисоно и сам столкнулся с этим, но, будучи предупреждённым, не позволил внести изменения в документы. И пусть сейчас уже нельзя изменить Договор, но расслабляться рано.

Однако, что Микуни, что Росси — им было не до вопросов Альянса. У них полно своих забот. Сендагая мало что понимал в управлении. Махиру же обещал помогать, но сам же, смущённо почёсывая макушку, признался, что готов помочь, но он скорее человек действия. Именно Мисоно, как и в его управлении, становился центром, объединяющим ев, сервампов и семьи вампиров. Тем более он не состоял в других организациях, был свободен.

Во время обсуждения очередного вопроса в помещение, которое они заняли, постучав, вошёл мрачный Майер.

— Извините, что помешал, — тут же поклонился старший Гнева. — Спортивный комплекс окружён магическим барьером.

По словам Майера, барьер невидим, до него даже не дойти. Все воспитанники Лили специализировались в иллюзиях, но среди них была малышка Ая, которая могла видеть сквозь иллюзию и другие пространственные искажения. Именно она по поручению испытывающего тревогу Николя смогла рассмотреть сквозь плёнку барьера, сужающуюся вокруг стадиона, магов, готовящихся к штурму.

— Хо, так они ещё и сами к нам пришли, — Микуни с интересом смотрел на вампира.

— По нашим подсчётам, — сухо продолжал вампир, — они привели около двух сотен человек. Но, похоже, только половина может вступить в бой. Из них восемнадцать охотников. Однако было замечено наличие артефактов. Один из них — чёрная коробка с неизвестными силами. Но часть артефактов, предположительно связана с солнечным светом.

— Со светом? — переспросил Махиру.

— Речь о прожекторах, — пояснил Майер. — Их установили вокруг стадиона. У каждого поставлена защита.

Мисоно задумчиво покивал. Уже, конечно, вечерний час, но ещё светло. Действительно, вряд ли маги, воюющие не один век с вампирами, поставили бы простые прожектора.

— Смертные укрыты в подвальных помещениях. Охрана выставлена. И… — Майер замялся и покосился на довольную пару Чревоугодия. — Часть смертных гостей вызвалась добровольцами и изъявила желание помочь нам с обороной. Как ни странно, но почти все они оказались при оружии. Мы готовы встретить магов. Будут ли какие-то указания?

Возможно, это был его шанс…

— Будут, — хмуро посмотрел на него Мисоно. — Будет единение, как в прошлом бою. Предупредите людей, чтобы не сопротивлялись воздействию на них и не пугались.

Кивнув и не дождавшись каких-либо ещё указаний, Майер вышел.

— Это плохая идея, — предупредил Микуни. — Лили ранен, потерял силы. Чтобы охватить столько людей и вампиров, тебе придётся выжать всё из себя. Твоё тело может не выдержать.

— Я прекрасно знаю о своих силах, — лишь ещё сильнее нахмурился Мисоно.

Он лучше других знал о слабости их пары. Ранение Лили выбивало их как боевую единицу. Но гордость не позволяла ему остаться в стороне. Он не мог отсиживаться за спинами других. Тем более ему нужно заслужить авторитет в глазах вампиров. Пусть и цена, вероятно, будет велика...

— Лили, — Мисоно посмотрел на своего сервампа.

Похоть, понимающе улыбнувшись, кивнул, и, обернувшись бабочкой, укусил его шею. Розовая цепь со звяканьем связала их.

— Дебют, — прошептал Мисоно, вызывая силу управления.

Ранее использованная в сражении на ферме техника «Миттельшпиль» резко выбрасывала его сознание из тела, приносила зверскую головную боль и затрачивала много энергии. Техника, даже если судить по названию, была рассчитана на уже начавшийся бой. А вот «Дебют» позволял постепенно охватывать силой сознания союзников. Затраты энергии минимальны — это то, что нужно сейчас, когда управление истощено.

Вот только целей захвата всё равно было слишком много. Каждый нёс в себе свои черты индивидуальности, которые нужно учитывать. Возникла необходимость отыскать хоть одну зацепку, чтобы облегчить объединение такого огромного количества людей и вампиров.

Сознание вновь покинуло тело бабочкой, но взгляд Мисоно зацепился за артефакт, лежащий в центре стола. Он замер. Вот оно. Договор — вот за что можно зацепиться, чтобы объединить всех. Он потянулся сознанием к артефакту. Изображение галактики, будто почувствовав его интерес, вспыхнуло перед глазами и затянуло в воронку из тьмы и звёзд. Потеря ориентации. Мисоно испугаться не успел, а уже ошеломлённо застыл от потока информации и чужого изумления.

Объединённые им вампиры удивлённо рассматривали вспыхнувшие знаки на руках. Символ галактики исчезал и возвращался по их желанию. А сам Мисоно пытался осознать, что все вампиры ощущались цельным организмом. Такого он раньше не замечал. Они словно море теней… тьмы. Они одно.

Но не было времени вникнуть. Мисоно добавил и людей к единому полю и полностью погрузился в объединённые сознания. Доверился Лили, присматривающему за его телом, ведь знал, что сервамп его вытянет, если он уйдёт слишком глубоко.

Подчинённые отступили от окон и выходов, спрятались в тенях коридоров. Люди, наоборот, шагнули вперёд. Цель пока не видна, но первостепенная задача — уничтожить артефакты, которые были опасны для вампиров.

Однако Мисоно не мог пробиться сквозь барьер, отсекающий его восприятие. Неприятная ситуация. Но направленная ему мысль от Ника подсказала лазейку. Алисейн сконцентрировал внимание на Ае, способной видеть сквозь барьер. Благодаря её возможностям, он смог рассмотреть готовящихся к штурму магов и поделился зрением с союзниками.

Минуты ожидания и в девятнадцать тридцать, как мысленно уточнил дотошный Стоун, барьер исчез. Запущенные артефакты ударили по ним. Прожектора залили окна ослепляющим светом. Он был столь ярок, что заслезились глаза даже у людей. Вампиры отступили дальше в тень. Были и жертвы, чья смерть горячей волной пронеслась по всем рядам.

Не успел сойти жар, как стёкла окон задрожали. Сознание Мисоно, будто пронзило тысячами раскалённых игл. С криками и стонами вампиры повалились на пол. Они сжимали головы, с ушей, носа текла кровь. Некоторые распались джинами. Боль тысячи ударила по самому Мисоно, а через него и по всем остальным. На грани потери сознания, срываясь вместе с вампирами во тьму, ему всё же удалось разорвать связь с подчинёнными. Но тьма всё равно затянула в себя.

* * *

13 августа 2018 г. 19:32

Махиру Широта

Махиру, сжимая голову руками, сквозь зубы втягивал в себя воздух. Боль, казалось, шла изнутри, будто в голове запустили болгарку… Нет, хуже, звук ещё выше, тоньше… Но в какой-то момент боль стала уходить, в голове всё ещё звенело, но уже можно было выдохнуть.

Широта лежал на полу. Во рту был привкус крови. Стерев её с носа и губ, он рассеянно посмотрел на чёрное тело, которое корчилось рядом с ним и скулило. Аяме в форме волчицы. Мысли никак не удавалось собрать. Но её плач отозвался огнём внутри него. Махиру встал на четвереньки и с силой ударил кулаком по полу, разбивая костяшки пальцев в кровь. Своя боль позволила избавиться от ошеломления из-за чужих чувств.

Пошатываясь, он встал и осмотрелся. На ногах никто устоять не смог. Вампиры катались по полу, кто-то был без сознания. Парили джины в воздухе. Люди, держась за уши, были дезориентированы. Росси лежала без чувств. Тэцу стоял на коленях, сжимая голову. Микуни прислонился к стене и скатился по ней, прикрыв глаза рукой. Все сервампы были в своих животных формах из-за попавшего на них света, потому что они стояли у окон. Аяме, скуля, лежала у его ног.

Проклятье! Их всех скосило от неслышимой для людей звуковой волны, ударившей по вампирам. Но из-за единения от Мисоно досталось всем.

О таком они не подумали.

С силой ударив в стену, Махиру затряс головой, ещё раз приводя мысли в порядок. Он должен вырубить этот звук, иначе их прикончат.

— Мисоно! — Широта крикнул в полный голос, но не было никакого ощущения присутствия друга, чувства, что он стоял за спиной и подсказывал. — Мисоно! — повторно закричал он.

Махиру, вслушиваясь в чувства, ощутил, как во всё ещё действующем для людей единении, словно из толщи… тьмы к нему тянулось сознание друга. Спустя пару мгновений, наконец, появилось ощущение, что за спиной Широты кто-то встал, даже краем глаза улавливался болезненно дышащий неясный силуэт, как бывало, когда друг находился в своём управлении.

— Мисоно! Откуда идёт звук?! Веди меня! И поднимай людей, — скомандовал он.

Друг явно встряхнулся от его голоса и целиком сконцентрировался на нём. Махиру перед глазами увидел чёрную коробку у павшего барьера. Звуковая колонка, а не коробка, ёкаи их побери! Но он уже узнал, куда бежать и как быстрее добраться до удобной позиции.

Несясь рядом с окнами, залитым светом, Широта, щуря глаза, внимательно следил за происходящим снаружи. Маги, которые, по идее, должны были штурмовать, стояли почти у входа, но не двигались. К счастью, люди с их стороны стали подниматься, пусть вампиры всё ещё валялись из-за боли.

Разбив управлением стеклянную панель, Махиру присмотрелся энергозрением к колонке. Вокруг неё ожидаемо раскинулся купол.

Его одиночный выстрел беспомощно растёкся по барьеру артефакта. Более того, маги, стоявшие рядом, усилили поддержку щита прямо на глазах вспыхнувшего светом. Ожидаемо. В играх обычно помогало или устранение тех, кто поддерживал защиту, или перегрузка барьера. Вот последний вариант его и устраивал.

Мисоно, поймавший его мысль, а также схожие идеи других людей, поставил задачу уже для всех. Рядом с ним встали вооружённые мужчины. Треск автоматных очередей прорезал повисшую тишину…

* * *

13 августа 2018 г. 19:29

Мартин Бреннан

Разбитые на шесть групп маги, поступившие под командованием троек охотников, напряжённо замерли. Лучи артефактов-прожекторов растекались по плёнке барьера. Ждали отсчёт начала операции. Звуковой артефакт приготовили к запуску.

Три… Два… Один… Отмашка.

Барьер пал. Прожектора ударили по окнам, озарив стадион солнечным светом. От невидимой силы акустического артефакта сами маги вздрогнули. Пусть они и не слышали ультразвука, но не ощутить не могли. Командир, охотник, назначенный в группу Бреннана, оценил их пришибленный вид и скомандовал:

— За мной.

Мартин подобрался, сжимая в руках магическое ружьё и бросился вслед за командиром. Оставалось лишь пара метров до входа, но охотник вскинул руку, требуя остановиться, и повернулся в сторону.

Напряжение разом возросло.

Все взгляды устремились и на других охотников, остановивших свои группы. Нахмурившись, Бреннан посмотрел в ту же сторону, пусть и не понимал, что привлекло внимание командира, ведь в той стороне, куда он вглядывался и прислушивался, находился лишь парк.

— Великие духи, мне же показалось, да? — прошептал командир, его кожа разом побледнела, а глаза в ужасе раскрылись.

Со стороны стадиона раздался звук битого стекла, а следом совсем неожиданный хлопок сперва одиночного выстрела, а потом и автоматные очереди. Коллеги дёрнулись, над головами засияли поднятые барьерные щиты. Но внимание стрелявших сосредоточилось на акустическом и световых артефактах.

Всего несколько секунд, и Бреннан с ужасом понял, что остановило охотников. На фоне звона стекла разрушенных световых артефактов, грохота автоматных очередей и треска падающих барьеров, со стороны парка раздался разноголосый звериный вой. От завываний тело бросило в дрожь, сердце упало в ноги.

Так могли выть только оборотни.

Сила воя тварей ослабила магию дрогнувших мастеров защиты. Сосредоточенный огонь из здания продавил мощнейшие защитные щиты. Раздался грохот взорвавшегося артефакта.

Но было не до этого.

— Дерьмо! К барьерам! — рыкнул командир. — Живо! Живо! Живо! Поднять физические щиты! Перевести оружие из световых на взрывные и огненные импульсы! Да пошевеливайтесь! Жить хотите?! Шевелите ногами! Ну же!

Вокруг группы вспыхнули купола защиты. Видя рычащую лавину, летящую на них, они неслись за командиром, спешащим соединиться с ближайшей группой. Чтобы уже с ними отступить к разбитому штабу, запылавшему поставленными барьерами. Иначе их просто завалят мясом.

* * *

13 августа 2018 г. 19:43

Махиру Широта

— Это ещё кто? — прошептал Махиру.

Широта стоял у стеклянной панели не в силах сбросить оцепенение. У стадиона развернулся ожесточённый бой между магами и странными существами. Вроде и люди, но их лица, а у некоторых головы стали звериными. Когти на руках. Неправильные тела, будто с вывернутыми в коленях ногами. В этой образовавшейся свалке были и дикие звери, крупные хищники: волки, ягуары. Их было меньше, чем полулюдей, но у них была ужасающая сила, которая ничем не уступала сервампам.

И как будто этого было мало. Если монстры пришли из парка, то, как только ими был уничтожен звуковой артефакт, с другой стороны ринулась волна унылых. Вампиры Цубаки ударили по тылам магов. Вспыхнул, устанавливаясь, шестиугольный барьер, к которому пытались пробиться отряды, должные штурмовать стадион.

— Оборотни, вернее, ликантропы, — ответил Микуни. — Но это интересно.

— Интересно? — с недоверием переспросил Тэцу, не отводя глаз от сражения.

—Интересно, — кивнув, скрестил руки на груди Микуни. — Интересно, как Уныние смог втихую столько ликантропов протащить. Истинные отказались ему помогать — это совершенно точно.

— Солнце, — прошелестел слабый голос Джиджи.

— Нет, «Чёрные» не настолько сумасшедшие. Они не стали бы помогать диким вырваться на улицы. Слишком велика угроза раскрытия. Но кто и как?.. — спросил он уже тише.

Махиру, покосившись на задумавшегося Микуни, постарался запомнить его слова, чтобы потом расспросить дядю, и вновь вернул внимание к сражению. И скорее даже к оборотням. От их вида становилось не по себе. Наполовину человеческие тела. Огромные когти, клыки. Звериные головы. Шерсть. Отдалённые черты хищников: ягуаров, волков, лис и ещё непонятно кого. Невероятная сила, позволяющая им одним ударом отправлять в полёт автомобили. А ведь ещё были и те, кто действительно был похож на зверей.

Маги объединялись в группы, и Махиру заворожено, не в силах двинуться, смотрел на буйство магии вокруг. Слаженные тройки принимали удар оборотней на себя, позволяя товарищам отступить и объединиться. Чистое управление стихиями. Земля дрожала и взрывалась шипами. Грохотал гром, сверкали вспышки молний. Свистел, кромсая тварей, ветер. Резали своих жертв тонкие чёрные струны. Невидимая сила телекинеза вдавливала монстров в асфальт до кровавой каши… Отовсюду был слышен болезненный рёв, а вокруг таких магов накапливались тела оборотней.

Но оборотней тоже нельзя назвать безумными зверями. Получая серьёзные раны, они отступали, пока уже их сородичи пытались прорваться сквозь бушующую магию. Восстанавливались они тоже быстро.

Увы, не все люди смогли так держаться. Некоторые группы, пытающиеся пробиться к штабу, были сметены и буквально разорваны. Тройки охотников также падали: стоило лишь одному из группы оступиться или получить ранение, как вся их оборона рушилась, и они закидывались телами.

Дикость.

Сглотнув, Махиру увидел в стороне крупных псов и волков, не вступающих в бой. Возглавлял их, стоя чуть впереди, огромный серый волк. Зверь поднял морду, иссечённую шрамами, к небу. Махиру услышал едва уловимый из-за визга и шума от магии протяжный вой. Его тут же подхватили и те, кто стоял рядом с вожаком. Вой нарастал, в глазах на мгновение потемнело, дрожь пробежала по коже. Махиру только и мог смотреть на то, как маги, также услышавшие этот вой, замешкались на доли секунд и оказались подавлены оборотнями. Всё внутри сжалось. Но вместо кровавых брызг разорванных тел, ослепляя, вспыхнуло, а стёкла задрожали от взрывов.

Охотники подорвали себя.

Находящиеся рядом с ними оборотни были уничтожены. Грохот оглушил остальных. Благодаря жертве охотников, остальные успели добраться до центра под защиту сильнейших барьеров.

— Какие люди, — восхищённо шептала рядом Аяме. — Подорвать себя своей же магией, чтобы забрать врага и выиграть время для союзников. Знали, что погибнут. Не дрогнули. Они невероятны.

Ошеломление оборотней и унылых быстро ушло. Однако за эти секунды маги успели скосить ещё достаточно тварей и укрепили свою защиту. На барьеры обрушился шквал ударов вампиров и оборотней. Но они больше мешали друг другу, пытаясь дотянуться до магов.

От объединившихся магов во все стороны полетели залпами заклинания. Судя по тому, что Махиру видел, маги постоянно сменялись у границ щитов. Выпустив слитным залпом заклинания, одна группа отходила, а на их место вступала следующая. Вновь раздавался слитный залп, а затем новая замена. Между этими переходами слышались хлопки и протяжный звон выпуска заклинаний тех, кто стоял за сменщиками. Но даже под барьерами у магов были потери. На некоторых участках щиты слабели и магов вытягивали из-под защиты…

Проявившийся интерес к стадиону сразу был пресечён открывшими огонь подчинёнными Зависти. Впрочем, остальные тоже не расслаблялись и контролировали весь периметр стадиона. И не зря. Унылые решили под шумок ударить в спину, пройдя через один из запасных выходов, но там и полегли.

— Махиру, — тихо позвала Аяме, всматриваясь в то, как оборотни пытались подступиться к барьеру, вокруг которого закружился воздушный вихрь. — Ты мой хозяин… Я понимаю, они наши враги и собирались уничтожить нас. Но я не могу стоять и смотреть на такое. Я не хочу сдерживать свой гнев. Это слишком… чудовищно.

— Ты права, — кивнул Махиру, вырываясь из оцепенения, заставившего безучастно смотреть на этот ужас, и в полный голос добавил: — Мы так и будем стоять? Цубаки наш враг, — сжал он в руках ружьё.

— Ну а зачем нам вмешиваться? — взглянул на него Микуни. — Наши враги убивают друг друга. Это же замечательно.

— Но стоять и смотреть на это как-то мерзко, — сморщила нос Росси, уверенно держа в руках пистолет, который был совершенно точно не управлением. — Они же просто бешеные звери.

— На самом деле у ликантропов есть причины для ненависти к магам, да и к простым людям, — совсем неуместно улыбнулся Микуни.

— Это не оправдание. Я предлагаю атаковать вампиров и оборотней, — почувствовав поддержку евы Чревоугодия, предложил Махиру.

— А маги в благодарность ударят по нам, — ехидно заметил Алисейн-старший. — Вампиров они ненавидят не меньше, чем ликантропов.

— Они будут вымотаны.

Широта посмотрел по сторонам: рядом с ним как раз стояли все присутствующие евы и сервампы.

— Что же, давайте голосовать, — предложил альтернативу Махиру. — Пусть мы и не в полном составе, но посмотрим, что получится. Я голосую за помощь магам и за переговоры об их капитуляции.

— Да тебе понравился этот процесс, как посмотрю, — покосившись на него, весело сказал Микуни. — Я за то, чтобы ударить по выжившим. У нас тогда будет меньше потерь.

— Согласна с птенчиком, надо нападать сейчас, — высказалась Росси, на её слова Эбер кивнул. — Мы можем передать магов Содружеству, пусть они решают вопросы со своими отщепенцами, — дополнила она. — А сейчас следует разобраться с угрозой вот этих зверят, пока они не накинулись на нас.

— За помощь магам, — предсказуемо отозвался Тэцу.

«Поддерживаю нападение на вампиров Цубаки. Враг моего врага — мой друг», — услышали они в своих головах голос Мисоно.

— Ладно-ладно, понял, — сдаваясь, поднял ладони вверх Микуни. — Четверо против одного. Здесь без вариантов. Развлекайтесь. Но в ближний бой вступают только вампиры. Люди остаются под защитой стен комплекса, — непререкаемым голосом заявил он и серьёзно осмотрел всех их. — Чтобы шерстью не обросли после укусов. Это вам не «зверята», а ликантропы, переносчики заразы, — и зловеще пообещал: — Если кто из смертных спустится — я лично его пристрелю.

* * *

13 августа 2018 г. 19:47

Мартин Бреннан

Бреннан уже проходил седьмую смену, а резерв магии напоминал об очень серьёзных проблемах.

— Смена, — раздалась команда.

Мартин сделал шаг вперёд, держа активированные артефакты-шесты. Магия сконцентрировалась в них. Он зачитал заклинание шипов и приготовился спустить его.

— Огонь!

В землю ударили опущенные шесты и раздалось слитное «бум», спуская заклинание. Магия выплеснулась в землю и ринулась потоком вперёд. Разбитый асфальт задрожал под ногами оборотней и, взорвавшись земляными шипами в два метра высоту, собрал кровавую жатву. Но магия стала уходить, земля опала и тут же была сметена новыми ликантропами.

— Смена!

Над головой раздался залп оружия, из-за чего повсюду стали слышны взрывы и вой раненых оборотней. А сам Бреннан сделал шаг в сторону, а потом шаг назад. Теперь можно было чуть-чуть отдышаться и вколоть очередной препарат для быстрого восстановления магии. Хана его сердцу.

В самом центре их кругового построения разместили раненых, истощённых и, увы, погибших из-за выжатых досуха магических резервов.

Смешно, не будут применять химию — умрут от клыков вампиров и оборотней или от выжатого до капли ядра магии. Будут применять — так снова смерть, но уже из-за принятых препаратов, истощающих тела.

Мартин устало посмотрел на стоявших шестиугольной звездой барьерщиков. Вот уж кто уже двумя ногами в могилах. Уши мастеров защиты были окровавлены: они лишили себя слуха, чтобы не так чувствительно реагировать на силу воя. Стояли они уже только из-за препаратов. Практически трупы, пока ещё дышащие. Жаль, хорошие были парни.

И всё же щиты заметно ослабли, появлялись трещины. Пусть всего на секунду, защита восстанавливалась, но за это время монстры успевали утянуть из их рядов ребят. Несколько раз даже протиснулись сквозь щит и порвали ближайших людей, пусть их тут же и спалили. Вот только врагов-то меньше не становилось. Им ещё повезло, что твари друг другу мешали. Местами даже вампиры Цубаки и оборотни схлестнулись между собой.

Вокруг раздались удивлённые возгласы, и Бреннан вскинул голову. Из окон стадиона открылся огонь из огнестрельного оружия по вампирам и оборотням, а из самого здания высыпала волна вампиров. В воздух выбросом взлетели джины, а чувство подступающей смерти отдалилось.

Неожиданная поддержка вампиров, на которых они собирались поохотиться, облегчило защиту. Но больше всего удивляло то, как они спокойно уходили от их массированных атак, вне зависимости видели заклинания они или нет. Стоило лишь спустить магию, как подчинённые единым движением отступали из зоны поражения, будто их кто-то вёл…

Вот только, что уж тут говорить, количество вступивших в бой вампиров напрягало. Выходить против них без артефактов — без шансов. Поэтому они и не стали спасаться от ликантропов под защитой стен стадиона, отступали к развёрнутому штабу. А может, и стоило искать союза с вампирами, но... Что теперь уж об этом думать.

* * *

13 августа 2018 г. 19:53

Махиру Широта

Только была отбита очередная попытка оборотней и унылых прорваться в здание стадиона, как из парадных дверей вампиры Альянса волной смели нападавших. Численное преимущество теперь уже точно было не на стороне оборотней. На площадь вышло порядка двух сотен вампиров. Их возглавляли Аяме и Эбер. Основные же силы Альянса оставались в резерве и прикрывали другие направления, чтобы враг не ударил в спину. Но всё равно сложности были. С унылыми-то резво расправились, а вот прикончить ликантропов — сложная задачка.

Патроны у людей быстро закончились и поддержка тех, кто бился у стадиона, легла на плечи вампиров Зависти и других подчинённых, которые специализировались на дальнем бое. К ним присоединился и Широта: уж у него проблем с патронами не было. Благо, единение Мисоно не позволяло открыть огонь по своим.

Махиру, наблюдая с верхнего этажа за сражением, морщился. Вампирам приходилось вырывать сердца, отрывать головы, буквально разрывать оборотней, чтобы регенерация тех не излечивала. Мерзкое зрелище. А уж от звуков воя, визга, криков, взрывов, да ещё и стрельбы рядом и вовсе гудело в голове. Но пришлось собираться, отсиживаться в сторонке он не хотел.

Стоило признать, способы, которые он применял против унылых, здесь не годились. Ловушки он не мог раскинуть, потому что Микуни запретил выходить людям на поле, иначе сам пообещал прикончить тех, кто ослушается. Учитывая, как веяло холодом от Алисейн, никто не посмел сомневаться в его предупреждении. Сковывающие же цепи оборотни легко разрывали. Пришлось браться за боевые патроны.

Махиру прикрывали два вампира. Два невероятно болтливых вампира, которые за какие-то минуты рассказали ему, кажется, всё про себя. Святой Рей был высоким темноволосым мужчиной, на глаза он натягивал шляпу с заячьими ушами. Ещё и носил заячий хвост. Его напарник, Гилберт Визел, тоже был высок и худощав, а ещё напоминал итальянского мафиози из фильмов. Чёрная шляпа и хвост ласки завершали его образ. Оба вампира были родом из Венеции и являлись подчинёнными Аяме. Их трескотня во время боя отвлекала, но их способности завораживали. Рей мог своей силой замедлять цель, а Гил управлял водой.

Но сработались они быстро. Рей останавливал одну цель, Гил сковывал водой другую. Махиру же… ликвидировал.

Как бы ни было тяжело пойти на этот шаг, но оборотни походили на бешеных зверей. И было сложно забыть о том, с каким наслаждением они рвали магов.

Однако если вампиры опадали пеплом и взмывали джинами в небо — на этот раз жуткой Тени, поедающей их, не было — то оборотни оставались мёртвыми телами. Разве что он видел возле них полупрозрачные силуэты, которые сразу же испарялись в воздухе. Увы, ближе подойти он не мог, чтобы рассмотреть, что это было.

Только Махиру запоздало вспомнил про стоявших в стороне волков, которые воем вселяли ужас. Их нигде не было видно, как и их тел. А ведь они выли, когда вампиры Альянса вступили в бой.

— А где волки? Кто-нибудь их видел?

Широта всё ещё напряжённо пытался их высмотреть в свалке, потому что если их здесь нет, то где потом они устроят бойню?

* * *

13 августа 2018 г. 20:01

Мартин Бреннан

«А мастера защиты, наверное, и вовсе сейчас зомби», — мысленно невесело усмехнулся Мартин, заставляя себя двигаться, думать.

Вколотые препараты туманили разум. В рядах магов осталось уже всего с пара десятков тех, кто ещё мог хоть что-то выдавить из себя. Вокруг же лежали истощённые товарищи.

Вставая на позицию, Бреннан переступил упавшего перед ним сменщика, поднял глаза на поле боя. И замер, как и другие, оставшиеся ещё в строю. На безопасном расстоянии от них, средь тел оборотней и трупов их коллег, кругом оцепления стояли вампиры, сервампы и евы.

Плывущий взгляд Мартина поймал усмешку хозяина Зависти. Пальцы непроизвольно сжались на оружии, из-за чего шест вновь стал ружьём.

Ну конечно, Алисейн Микуни всегда среди победителей.

Среди ев произошло движение, и к ним, сделав несколько шагов, вышел парень. За его спиной стояла женщина. Усталый разум зацепился за ружьё с оранжевой аурой в руках мальчишки, и Мартину, наконец, удалось вспомнить, кто вышел к ним.

Широта Махиру, ева Гнева, и, собственно, сама Мать.

— Сложите оружие, — звонким голосом велел пацан. — Мы гарантируем сохранение ваших жизней.

— Ага, пока вампиры жрать не захотят, — утомлённо усмехнулся один из магов, что стоял справа от Мартина.

— Вашу судьбу будет решать Содружество, — невозмутимо ответил молодой человек. — Вы истощены. Вашим товарищам нужна помощь медиков. Вы проиграли.

— Какой забавный ребёнок. Здесь только патологоанатом пригодится, мы уже трупы, — негромко усмехнулся ещё один маг за спиной Бреннана под смешки остальных.

— А может, в последний бой, а? — раздалось предложение, поддержанное очередными смешками и кивками. — Помирать, так в бою. Может, кого с собой на тот свет утащим.

— Довольно. Сложить оружие, опустить барьеры, — раздался усталый голос Крейга.

С невероятным трудом Мартин смог разжать скованные судорогой пальцы. С металлическим звоном оружие упало рядом с ним, а сам мужчина устало опустился на землю. Он с трудом поднял голову к вечерним хмурым небесам.

Хорошо, что Финли сюда не пустили. Спасибо Сигурду, что молодых ребят под своё крыло взял, отмазал. А то помер бы здесь пацан. Но жаль, не увидеть теперь, как мальчишка станет выдающимся магом. Только таким мог быть его ученик.

Неистово стучащее сердце сдавило. Все звуки заглушила бешеная пульсация и звон в ушах. Лёгкие жгло, что не вздохнуть. Бреннан, кашляя кровью, засмеялся.

Вот и всё. Это конец.

Тело такое тяжёлое. И пусть не хотелось сдаваться, но тьма забвения была сильнее его, сопротивляться не было сил, и Мартин соскользнул в неё…

* * *

13 августа 2018 г. 20:38

Махиру Широта

От зрелища тошнота подступила к горлу Махиру. Площадь перед стадионом была залита кровью и останками убитых оборотней и магов из С3. Ещё на адреналине, когда он перешагивал тела, обращаясь к выжившим, он не осознавал, что хлюпало под ногами. Но сейчас…

Всё закончилось. И не сказать, что на хорошей ноте. Маги Первого отдела прибыли по заветам, когда уцелевшие сотрудники С3 опустили оружие, сдались. Выживших быстро скрутили и надели наручники, а на некоторых ошейники. Из-за этого они разом теряли сознание.

Махиру не мог спокойно наблюдать, как явившиеся сотрудники Первого отдела без всякого снисхождения тащили тела отступников по кроваво-грязному асфальту к машинам. Но вмешаться ему не дали. Хватка пальцев Микуни на плече была столь сильна, что остались синяки. Но ведь Махиру обещал! Обещал помощь раненым! Какая тогда будет цена у его слова?!

— Не лезь, они в своём праве. Или ты хочешь скрестить сейчас оружие ещё и с Содружеством магов? Хочешь большей крови? — сухо спрашивал Микуни, удерживая его одной рукой на месте.

Конечно, он не хотел, потому только и оставалось в бессилии сжимать кулаки. Но будто этого мало! Мисоно потерял сознание, и никак не удавалось остановить текущую из его носа кровь. Он буквально побелел, а губы стали синими. Лили хватался за предмет контракта, а Махиру впервые увидел встревоженного Микуни. Тот сам спешно вынес брата на руках из здания и положил в одну из уцелевших машин. Неприметный мужчина, которого Широта даже до этого не замечал, по указке старшего Алисейн тут же сел за руль и сорвался с места, чтобы отвезти его к какому-то отличному доктору.

Тэцу и раньше был не особо болтливый — после боя стал ещё и мрачен. Махиру хотел с ним поговорить, всё же Сендагая его младше, надо было поддержать. Только не успел он дойти, как Тэцу решительно направился к паре Чревоугодия, окружённой вооружёнными людьми и вампирами. Широта издали наблюдал и хмурился от хохота и довольных улыбок на лицах этой группы. А ведь в двух шагах от них лежали мёртвые тела оборотней и магов… Разве можно было так вести себя здесь? Тэцу приняли, сам Эбер хлопал его по плечу и что-то с довольным оскалом ему говорил, да и Ида-сан заботливо привела в порядок его сбитую рубашку и, забрав с плеча, ласково гладила летучую мышь.

Чувствуя себя лишним, Широта направился к пустующей теперь арене стадиона. Здесь всё ещё стояли столики с закусками. За один из них он устало сел, положив ружьё на колени. Сил не было никаких. Особенно моральных. Картины бойни всё ещё вспыхивали перед глазами, а ведь её участником стал и он. Его руки теперь в крови живых, пусть и оборотней. Как и испачканные белые ботинки в бурой жиже. От вида мазков крови на обуви и брюках его замутило, и он сжался, уткнувшись в стол головой, борясь с тошнотой.

Как… Как до этого всё дошло? Когда он свернул на столь неправильный путь?

— Махиру!

Выдохнув, Широта поднял усталый взгляд на стоявшего рядом с ним дядю. На него смотрели взволнованные глаза, а крепкая рука поддерживающе сжимала плечо.

— Глупый вопрос, но как ты? — невесело улыбнулся дядя, убирая руку.

— Всё нормально, просто устал, — ответил Махиру и от тяжести, давящей внутри, опустил глаза на ружьё.

Дядя положил ладонь на его голову.

— Иногда нам приходится делать тяжёлый выбор. Главное, чтобы этот выбор был во имя защиты и жизни, Махиру. Ты спасал людей. Ты не убийца, а защитник.

— Но оборотни… Они… они ведь тоже люди, да?

— Лишь наполовину, — неохотно ответил дядя. — В тех, кто был здесь, в ликанах, больше звериного, чем человеческого. Пусть они и больше похожи на людей. А бывает наоборот: внешне — звери, но внутри — люди.

Махиру кивнул, вспоминая вовремя исчезнувших волков.

— Но иногда, — вмешался в их разговор третий голос с лёгким акцентом, — мы видим перед собой человека, но внутри него сидит зверь, который пострашнее любого ликантропа.

— Стив Джейс, — процедил сквозь зубы дядя и обернулся к приближающемуся молодому мужчине в чёрных брюках, белой рубашке и тёмно-серой куртке, из воротника которой выглядывал чёрный галстук.

— Я тоже счастлив видеть вас, Широта-сан, — белозубо улыбнулся Джейс, только глаза его оставались холодными. — Так это и есть ваш племянник? Широта Махиру-кун, не так ли? Салют! Стив Джейс, — и протянул ему руку.

— Здравствуйте! Широта Махиру, — представляясь, парень поклонился и пожал руку, видимо, тоже магу.

— Что вы здесь забыли, Джейс? — дядя встал перед ним закрывая.

Усмехаясь, маг погладил подбородок, оценивающе поглядывая на дядю.

— Дайте-ка подумать. Ликантропы неожиданно оказались в Токио. Третий отдел почти полёг в полном составе. И что я мог здесь забыть, да? Может, просто я один из немногих, кто способен восстановить картину по остаточным следам?

— Вы прекрасно поняли о чём я, Джейс.

Усмешка на лице мужчина стала ещё неприятнее.

— Удивительно. Я-то всё думал, почему вас никак не вернут в оперативники. С вашими-то талантами. А у вас, оказывается, просто короткая память.

— Джейс!

Махиру впервые видел, чтобы дядя Тору был столь взвинчен, и осторожно позвал:

— Дядя?

От его голоса мужчина вздрогнул. Выдохнув, он обернулся к нему и успокаивающе улыбнулся.

— Ну, не будем пугать вашего племянника, — сцедил смешок Джейс. — Широта-сан, вы подали запрос в наше подразделении на получение информации об энергетическом зрении, так?

— Но почему вы здесь лично? — нахмурился дядя. — Я ждал…

— Вашего бывшего напарника? Цукимицу Иори? — перебил его Стив, и дядя, скрежетнув зубами, кивнул. — Скажем так, информацию вы собрались передавать гражданскому лицу — вы же не думали, что сможете скрыть от нас подобное? — и здесь иной порядок оформления доступа. Вы же понимаете, Широта-сан, спрятать своего племянника вы уже не сможете. Энергетическое зрение в его глазах подтверждает, что ваш племянник — маг.

— Но разве это не из-за управления? — осторожно спросил Махиру, переводя взгляд между мрачным дядей и усмехающимся Джейсом.

— Для проверки я и приехал, Махиру-кун, — уже нормально улыбнулся ему Стив. — Видишь ли, мы используем специальные артефакты. Импланты вшиваются под кожу, — он постучал пальцем по виску, где оказалась татуировка какой-то волны. — С помощью них мы можем видеть энергетические потоки в мире и эфирных созданий — духов. Работаем с тонкими материями.

— Но я…

— Да, Махиру-кун, тебе достался очень редкий дар видеть своими глазами, — кивнул Стив. — А передался он тебе с управлением или нет, сейчас проверим. Приступим?

— А что нужно?

— Ничего сложного, — сказал маг и вытянул вперёд открытую ладонь. — Скажи, что ты видишь?

Парень озадаченно посмотрел на пустую ладонь, потом на мага.

— Другим, энергетическим зрением, Махиру-кун, — снисходительно усмехнулся Джейс.

Смутившись от того, что сам не догадался, парень представил, как прохладная сила струится под кожей и собирается в глазах. Мир привычно изменился. А над ладонью мага парила дымкой полупрозрачная цифра синевато-зелёного цвета.

— Единицу.

— Чудесно, — кивнул Стив. — А теперь?

— Какая-то птица.

— Отлично. Даже очень хорошо. Энергетическое зрение и в самом деле есть, — пробормотал маг и стал что-то разыскивать в кармашке куртки. — Ага, вот. Дай-ка мне свою руку.

Махиру недоумённо протянул ладонь, в которую Стив вложил металлический шар. От прикосновения кожу обожгло холодом, а по всему телу пробежалась дрожь. Сам артефакт потеплел и, становясь прозрачным, тускло засветился.

Джейс довольно хмыкнул на это и вытащил шарик из его руки. За прозрачными стенками артефакта клубилась тьма, из которой пробивались лучи света.

— Ну что я могу сказать, Махиру-кун, — улыбнулся Стив и подкинул в воздух шар. — В тебе есть магия. Видишь, свет? — поймав, протянул он к нему шар. — Тьма вокруг — это так окрашено влияние на тебя джинов. А вот свет — твоя магия. Кстати говоря, очень интересный оттенок.

Джейс бросил долгий взгляд на дядю, прожигающего того взором.

— Это из-за управления? — спросил Махиру, стремясь избежать очередной ругани, а то воздух буквально зазвенел от гнева дяди.

— Совсем необязательно. Вероятнее всего, она у тебя с рождения, — пожал плечами Стив и, рассматривая его сощуренными глазами, вкрадчиво сказал: — Тьма вампиров... Тьма Греха не может пробудить свет Веры.

13 августа 2018 г. 18:27

Аспид

Микайо начинал звереть. Парковка у трёхэтажного здания гостиницы «Мистерия» была заставлена автомобилями. Некуда приткнуться. Да и взгляд всё больше останавливался на спешащих в гостиницу и выбегающих из неё людей. Налицо переброска магов. Вот уж точно только «чёрный уровень» мог привести к такому оживлению. Но больше напрягала у входа группа в белых одеждах, вставшая в цепочку. Светлого ордена только не хватало. Наверняка из-за выходки Рэн вылезли.

Позади раздались яростные сигналы, и Аспид, матерясь под нос, вышел из машины и закрыл её. Жаль бросать малышку посередине дороги, но сейчас нет времени. Потом заставит управление оплатить его штраф и вытащить его красавицу со штрафстоянки. За спиной раздались ругательства. Взвизгнула сигнализация. Но Мик спешил в гостиницу. Мазнув взглядом по инквизиторам, поднимающим вокруг здания иллюзию, рассеивающую внимание смертных, он нырнул в «Мистерию». Персонал гостиницы встревоженно провожал взглядом спешащих на подвальный уровень магов.

Гостиницы «Мистерия» располагались в столицах многих государств и принадлежали Содружеству магов. Снять номер здесь могли лишь сотрудники организации, предъявив удостоверение, а подземный уровень был переоборудован под портальную зону.

Ярко пылали холодным светом письмена массивных двухметровых арок, выставленных в ряд. Их было всего десять, и вели они к основным базам Содружества. Возле арок мерно вспыхивали в подставках сталагмиты магических кристаллов, служащих источниками энергии. Через каждые полминуты операторы направляли артефактами энергию с кристаллов к рунным письменам. После чего воздух в арке становился густой, и через него проходили на другую сторону сотрудники. С этой же казалось, что их образ размывался в пространстве. Заряда хватало лишь на пять секунд и вновь операторы заряжали письмена.

Стационарными порталами редко пользовались. В основном маги перемещались привычными для смертных видами транспорта. Кристаллы — дорогое удовольствие. Их довольно тяжело выращивать у эфирных источников: на рождение только одного уходило несколько десятилетий. Потому использовали их в крайних случаях. Тем не менее в самом Магическом центре располагалась крупнейшая портальная зона: из неё можно было попасть не только на другие базы, но и во все гостиницы, а значит, и в столицы других государств.

Мик спешил к арке, ведущей в Америку, на базу Второго отдела. Очередь тоже немаленькая вышла. Но он, игнорируя стоявших, поспешил к самому порталу. Спину обожгло недовольными взглядами. Но неожиданно раздался голос одного из магов:

— Это же Алисейн Микайо, Чистильщик.

Повисшая в воздухе тяжесть недовольства разом развеялась. Аспид поморщился. Репутация брала своё. Он был лучшим следопытом отдела, но всё равно его воспринимали ликвидатором после одной операции, когда, идя по следу оборотня, он напоролся на группу, готовящую нападение на окраину расположенного рядом городка. Ликантропы иногда устраивали такие вылазки для обновления крови. Мик мог уйти, его не заметили, но тогда бы пострадали смертные. Ждать подмогу не было времени. Вот в одиночку и схлестнулся с двумя десятками оборотней. Ни единого пореза, не говоря уже об укусах: заразиться он не хотел. Но после этого его прозвали «Чистильщиком». А то, что Мик прежде всего ищейка, отошло на второй план.

Оператор лишь кивнул, даже не стал смотреть открытое удостоверение и напитал портал для очередного перехода. Аспид с трудом продрался через уплотнившийся воздух и прошёл сквозь арку, ступая на кафель портальной зоны базы в Америке. Но тут же поспешил на выход из одноэтажного здания. Как он и думал, кудрявый блондин Корвус, его извечный напарник, угрюмой тенью нависал над группой из пяти человек. Аура чёрного целителя давила на остальных, и мало кто был способен спокойно воспринимать тёмного мага. Да ещё влияли предубеждения. Аспид этим не страдал, поэтому легко завёл знакомство с целителем, который своими умениями мог с лёгкостью как вытащить с того света, так и в гроб вогнать.

— А ты не торопился, — поднял к нему зелёные глаза Корвус.

— Пробки на дорогах, — помахал рукой Мик и тут же перешёл к делу: — Что у нас?

— Чёрный уровень, — пожал плечами напарник, а на лице так и вовсе ничего не отобразилось, сплошь безразличие. — Дикие оборотни. Пока только вычистка территорий. Но сам понимаешь, — он всё же чуть поморщил нос.

Аспид вздохнул. Он понимал. Оставалось надеяться, что начальство просто запаниковало. Если не снизят угрозу до красного уровня, то руками стоявшего рядом с ним чёрного целителя, как и его коллег, будут уничтожены не только вышедшие на улицы ликантропы, но под нож пустят и мирные сообщества оборотней.

Времени зря терять не стали, в его группе было два мастера защиты, способных открыть небольшие мобильные порталы. Что они и сделали, перебрасывая их по координатам на окраину одного городка.

Ровные ряды частных одноэтажных с мансардами домов, припаркованные автомобили. Тишина. Раннее утро. Похоже, с районом они промахнулись, слишком спокойно. Свистнув, Аспид поднял руку, на палец которой уселась маленькая серая пичуга. Он посмотрел ей в глаза и отдал ментальный приказ — привести к нему всех пернатых собратьев. Птица, прощебетав, взмыла в небо и скрылась. Маги за его спиной переглядывались. Лишь Корвус скучающе посматривал по сторонам и набирал номер штаба.

Стоять на месте не дело, да и улица начала оживать. Однако с районом они точно ошиблись. Спустя минут пять зелень одного из деревьев разбавили пернатые. А уж шума-то сколько от них поднялось... Первая пичуга важно уселась на его плечо и довольно прикрыла глаза от поглаживаний. На этот раз пришлось прикладывать гораздо больше магии для ментального приказа — искать места, где страх и смерть, где кричат и бегают большие звери и люди. Птицы с щебетом разлетелись во все стороны.

Корвус тем временем пытался у штаба выяснить, почему дали неверные координаты. Но им вновь и вновь говорили о бойне в районе, в котором они находились. На нервах и из-за раздражения Мик привычно стал изливать своё желание уволиться в уши окружающих. Наблюдалась за ним такая дурная привычка, он сам это знал. Но от пернатых никаких известий, штаб хрень нёс. Местные с подозрением поглядывали, как они по улицам носились. И если Микуни прав, то ему в самом деле надо увольняться, чтобы заняться делом. Он уже узнал, что было нужно. Связи у него теперь тоже имелись.

Корвус, не выдержав, недовольно проворчал:

— Может, мир сжалится и, вместо твоей унылой рожи, у меня в командирах будет светленькая колдунья.

— С голубыми глазами? Как Анетта? — весело улыбнулся Мик, с теплотой вспоминая коллегу с шикарными формами.

— Не, она ещё хуже тебя, — поморщился целитель. — Главное, чтобы была тихая, неболтливая, — и, одарив его нечитаемым взглядом, вечно спокойный тёмный маг возмутился: — У меня от твоего трёпа уже мозг кипит. Может заткнёшься уже?

Пташки бойню нашли, но в четырёх километрах от указанного места. Пришлось побегать, а потом начать прыгать. При чужих он не мог призвать фамильяров и оружие из другого мира, вот и приходилось отстреливаться разрывными пулями из освящённого серебра и отмахиваться цепью.

Впрочем, работа привычная. Не первый раз на охоте. Они с Корвусом и ребят, отправленных к ним в усиление, оставили удерживать барьер вокруг района, чтобы ликаны не сбежали, а сами с напарником взялись за зачистку. Главное, точно в голову ликана попасть. Иначе убить сложно. А уж, когда прикрывал Корвус, так и вовсе можно было быть спокойным. Выращенные тьмой со спины дополнительные конечности помогали тёмному магу с уничтожением нападающих на него тварей. Корвус не зря в С2 носил прозвище — Спрут.

Пришлось повозиться, а потом ещё все останки в одну кучу стаскивать и поджигать. А то никогда не будешь уверен, жива или мертва тварь с превращённой в кашу головой, а то ведь может и восстановиться.

Хуже было другое. Ликаны порезвились в районе. Многих убили, но ещё большее число укушенных.

Мик, рассматривая стонущую на земле женщину с разорванной рукой и испариной на лбу, покачал головой.

— Давно я не видел столько диких.

Корвус на его слова кивнул и подметил:

— Здесь в основном ликаны, низшие. Полноценных ликантропов я не заметил.

— И это странно, — согласился Аспид. — Дикие раньше устраивали такие набеги только для обновления крови. Но без ликанов. Эти полузвери не контролируют себя. Они хотят лишь рвать людей.

— Значит, это не обновление крови. Кому-то нужно поднять шум.

— И координаты нам дали неверные.

Тёмный целитель кивнул в сторону полицейской машины с открытыми дверьми:

— Похоже, здесь был и барьер. Как и глушилка. Они не смогли сообщить. Сработали только наши маячки.

— И никто из местных не вырвался, — продолжил Мик.

Они мрачно переглянулись. Не будь у него птах, и они потратили бы гораздо больше времени. Ликаны могли и уйти. А учитывая, что с ним сейчас Корвус, то на того вполне могли повесить ошибку или обвинить в информировании врагов. К сожалению, тройка официальных чёрных магов часто становилась козлами отпущения.

Возможно, в штабе завелась крыса.

Но их уже ждал новый вызов, а укушенными жителями займутся другие.

Вот уж точно чёрная тревога.

* * *

13 августа 2018 г. 19:35

Рэн

— …Вот, а здесь он пошёл в первый класс.

Мама Лихта с любовью смотрела на фотографию из небольшого альбомчика: его она всегда носила с собой. Да и я с интересом разглядывала изображение, на котором аккуратно причёсанный черноволосый мальчишка в тёмной школьной форме держал за лямки рюкзак. Его брови хмурились, а задумчивый взгляд был направлен куда-то вверх. Кажется, он и вовсе забыл, что фотографировался.

— Выражение лица ничуть не изменилось, всё такое же отрешённое, — улыбнулась я, продолжая рассматривать фотографии Лихта. — Наверняка об ангелах думал.

— О нет. Об ангелах Лихт стал говорить после первого выступления, а до этого мечтал просто взлететь в небо. И это была настоящая беда! — мама Лихта картинно взмахнула руками. — Он забирался на самое высокое дерево и мог часами на нём сидеть. Я каждый раз с ума сходила от страха за него! — мягко улыбнувшись, она убрала локон светлых волос за ухо.

— Это ещё что, — усмехнулся сидящий рядом мужчина, отец Лихта. — Его ещё нельзя было отпустить гулять одного. После каждой прогулки сын обязательно приносил какого-нибудь бездомного зверька. Сколько там у нас кошек было? — он взглянул на супругу.

— Пятнадцать кошек, шесть собак, — посмеиваясь, отозвалась она.

— Ого! — во все глаза смотрел на них Шин.

— Потом мы просто устали от всего этого. Приходилось отправлять их в приюты или раздавать по знакомым, — развёл руками Тодороки-сан. — С тех пор ничего не изменилось. Разве что, теперь Лихт сам подбирает и устраивает их судьбу. Розен каждую неделю сообщает, сколько зверят сын подобрал и отдал. Мы даже подсчёт ведём, — хохотнул он. — Жаль, блокнот в номере остался.

— Там в любом случае уже трёхзначные числа, — подхватила его смех мама жестокого ангела.

Посмеявшись вместе с ними, ведь прекрасно помнила с чего началось наше с пианистом знакомство, я с интересом присмотрелась к его родителям. Внешне Лихт был похож на отца, черноволосого, темноглазого японца. А вот глубокий тёмно-синий цвет глаз он унаследовал от светловолосой матери, которая была родом из Австрии. К слову, отец у него скрипач, а вот мать — всемирно известная австрийская пианистка.

— А это фотография с первого выступления, того самого, как ангелы захватили его голову, — посмеиваясь, женщина протянула фотографию с беловолосым мальчишкой. — Он так сильно разволновался, когда узнал, что мы придём на его первое выступление. Даже его волосы побелели!

— Это было ещё то зрелище, — согласился отец Лихта. — Мы сидели в ужасе. Только представь, Рэн-чан, наш мальчик механически, словно робот, шёл к фортепиано, а его волосы седели с каждым шагом. Весь зал просто застыл от изумления и шока.

— Но выступил он так, что душа трепетала! О, эта его волшебная музыка… — улыбаясь, подхватила женщина…

Сегодня Лихт давал концерт в малой зале, рассчитанном на три сотни человек. Немного жаль, я надеялась увидеть большую залу с органом. Но концерт там будет в пятницу. Мы с братом сидели в третьем ряду, прямо напротив невысокой сцены с фортепиано. Рядом с нами были родители пианиста, приехавшие на его выступление. Очень интересные люди, столь приятно с ними говорить. Меня им Кранц представил как подругу Лихта с довеском в виде брата. Подобное представление вызвало невероятное удивление и оживление у четы Тодороки. Они даже облегчённо выдохнули.

Оказалось, жестокий ангел действительно нелюдимый и друзей у него нет. Вернее, у Лихта был друг детства, который, к сожалению, умер от тяжёлой болезни многие годы назад. Жестокий ангел был очень привязан к нему и дал ему же обещание, что его музыка достигнет душ людей, и, слушая его игру, люди будут плакать. После его смерти Лихт всецело сосредоточился на выполнении этого обещания и отдалился от всех. Так что после такого представления Кранца его родители нас приняли, чуть ли не как родных, ведь мы были вестниками возвращения их сына к нормальной жизни.

Говорить им о том, что мы скорее знакомые, чем друзья, я не стала. Тьма побери, я опять здесь вспомнила раздражающие слова кошака о невозможности дружбы. Но я действительно хотела назвать Лихта другом. У него много странностей, но он был мне понятен и чем-то даже близок.

А вот Куро стоял в стороне, слушая Хайда. Периодически он кивал и пробегал взглядом по залу.

Дрянной кошак! Нормально поесть в кафешке не дал, всё подкалывал меня, обзывал уничтожителем сладкого. Ещё и Шина подбил! Брат тоже начал дразниться, подсчитывал с Куро, сколько ложечек пирожных я съела. А когда я объяснила слова Аспида о таком своеобразном восполнении энергии, так и вовсе в голос заявили, что это просто предлог для сладкоежки. Засранцы! Издевались только так. И я решила им бойкот объявить. Вот и игнорирую теперь этих паршивцев.

Краем глаза заметила, как Куро, видимо, о чём-то договорившись, направился в нашу сторону, но, не дойдя, встретил мой взгляд и поманил меня пальцем к себе. Было просто огромное желание вздёрнуть нос и отвернуться. Вот только серьёзное выражение лица кота и останавливало от такого шага. Цыкнув на свою отходчивость, я всё же отошла с ним от всех к сцене.

— Не дуйся, — щёлкнул он тут же меня по носу.

Вот только Куро был напряжён и тщательно осматривал зал. Я прекрасно видела, сколь острый у него взгляд, он стряхнул с себя сонное состояние и был похож на сжатую пружину. Сама не заметила, как его нервозность передалась и мне, а все мнимые обиды отошли в сторону.

— Что-то случилось? — встревоженно поинтересовалась я.

— Пока нет, но мне неспокойно, — неожиданно признался он.

Честно говоря, таким я его не видела раньше. Злым видела, развлекающимся тоже. А ещё мрачным, взволнованным, когда ему больно. Но впервые передо мной он был столь нервным. Будь он в форме кота, так его хвост и вовсе бился бы из стороны в сторону.

— Как же шумно, — поморщился Куро. — В воздухе витает какой-то запах. От него шерсть встаёт на загривке. Ещё и раздражает нюх: плохо запахи различаю. А я и так из-за твоего истощения не столь чутко воспринимаю всё. Так-то, конечно, кроме запаха, ничего подозрительного. Но, сама понимаешь, его наличие уже напрягает.

— То есть, здесь, возможно, зал, наполненный вампирами Цубаки? — я настороженно посмотрела на заполняющиеся ряды кресел.

— Нет, вряд ли. Видишь, Беззаконие проходит по рядам, а подчинённые на входах стоят, — он мотнул головой в сторону людей в здоровенных костюмах китов, да ещё и разных цветов. — Они всех проверяют. Но… Рэн, давай-ка ты возьмёшь шкета и отправишься в гостиницу.

От такого предложения я даже растерялась.

— Ты не восстановилась после травмы, — не отводя взгляд от залы, Куро пригладил волосы на моей голове. — А ещё истощена после церемонии. Давай послушаешь жестокого ангела как-нибудь потом?

— Ты правда думаешь, что я уйду, когда ты столь взвинчен? — прищурив глаза, спросила я.

— Твоё упрямство неуместно, — поморщился он и, наконец, посмотрел на меня. — Я останусь здесь, подстрахую брата. Но мне будет спокойнее знать, что ты в гостинице.

— В которой сейчас ни одного вампира, — напомнила я.

— Тц. Тогда к стадиону отправляйся.

— Куро, я не уйду. Тебе может понадобиться моя кровь. Да и Лихт — мой друг.

Кот раздражённо дёрнул головой.

— А о шкете подумала?

— А ты о том, что я могу с грацией слона наткнуться на магов? Ты же сам говорил, что я не отобьюсь от них в одиночку. Или вспомни ту группу людей в парке. Меня они напрягают. Мы не сможем без тебя пройти сквозь них. Во всяком случае без боя.

Так и стояли мы, скрестив руки на груди, друг напротив друга и мерялись упрямыми взглядами. Что удивительно, но Куро, устало выдохнув, быстро сдался и опустил голову, признавая поражение.

— Хорошо, тогда давай вместе вернёмся к стадиону… — но тут же, нахмурившись, сказал другое: — Нет, поедем в гостиницу.

Слова с делом у него не расходились. Куро тут же, взяв меня за локоть, решительно потянул к Шину, но я упёрлась, и ему пришлось останавливаться.

— Рэн, здесь небезопасно, — начал он раздражаться.

Найдя силы мягко улыбнуться, я, убирая его пальцы, вцепившиеся в мой локоть, взяла Куро за ладонь.

Временный контракт оказался слишком уж затратен. Я действительно истощена. Вот и сильная усталость, идущая откуда-то из глубины, скорей всего, души продолжала давить. Наверное, здесь помог бы простой сон. Сладкое лишь немного вернуло силы. Хотя благодаря такой подпитке я уже могла использовать заражение, а то до этого даже переданные котом тени сели плащом, но управлять ими у меня не получалось, даже волосы и глаза не сменили цвет. Но этого мало.

Возможно, и стоило мне послушать Куро, ведь я буду ему только мешать. Но и уйти я не могла. С таким упадком сил без кота я не рискну выйти на улицу, чтобы добраться до безопасного места. Я не могу рисковать Шином. Но и увести отсюда кота, когда видела, что он взволнован, беспокоился о брате, тоже не посмела бы… Я не настолько эгоистична. Тем более здесь только подчинённые Жадности. Все остальные вампиры, что помогали с охраной раньше, сейчас ещё на стадионе. Помощь не будет лишней. Да и Куро, ослабев из-за моего истощения, всё равно был сильнее простых подчинённых. А с моей кровью его и вовсе никто не остановит.

Всё это кот, кажется, прочитал по моим глазам или лицу. Уж больно усталым стал его вид.

— Какая ты упрямая.

— Не волнуйся, я не настолько беспомощна. Сейчас уже смогу использовать заражение. Тени со мной, — я успокаивающе пожала его пальцы.

Тяжко вздохнув, он сжал мои пальцы в ответ и впился взглядом в глаза.

— Ни на мгновение не убирай покров! — твёрдо велел он.

— Я его обязательно вызову, когда уберут свет, — согласилась я, а то сейчас не могла призвать: было бы сложно объяснить, какой фокус из блондинки сделал из меня рыжую.

— Хорошо. В нём у тебя реакция лучше. Тем более ты сейчас не в форме. Тени, конечно, слабы, но… — задумался он на пару секунд и раздражённо выдохнул. — Проклятье, не будь шкета, то в котёнка бы обратил. Было бы проще. Ладно, в крайнем случае попробуй кровь теням скормить. Возможно, усилит…

— Куро, прекрати уже! — перебила я его. — Мне аж не по себе становится от твоих слов. Я не уйду. Но не надо меня тоже накручивать! Твои психи на эмоциях — это одно. А мои — другое. Я же не смогу собраться, если буду взвинчена! Я сама всё прекрасно понимаю. В крайнем случае у меня есть Блэки. Справлюсь, успокойся! — покусывая ноющую губу, я хмуро смотрела на него.

Взглянув на меня, кот закрыл глаза и провёл ладонью по лицу, как будто стирал с него волнение. И я увидела уже привычный мне спокойный взгляд красных глаз. Сам же Куро, отпустив руку, шагнул ко мне и, обняв за плечи, прижал к себе. Я растерялась:

— Ты чего?

— Запугал, да? — досадливо спросил Куро. — Просто не снимай покров, вот и всё. Не бери остальное в голову. Вампиры Беззакония сильнейшие из всех подчинённых. Да и мы здесь с братом. Волноваться не о чем.

— Ну да, конечно, — проворчала я.

Но неуверенность перед чем-то неизвестным отступила, а в кольце его рук, наверное, было самое защищённое место. Главное, эту мысль спрятать поглубже, пока он не мог слышать.

— Ты уж сам будь осторожен, дрянной кот.

— Кому ты об этом говоришь, глупая ведьма? — он определённо спрятал усмешку в моих волосах…

Зал тонул в полумраке. Единственный источник света озарял Лихта за чёрным фортепиано. Завораживающая музыка вымывала опасения и страхи. Душа буквально рвалась из тела, а перед глазами мелькали образы воспоминаний. Я видела нарезанные картинки прошлого, которые пока ещё не могла собрать в единый ряд. Но они уже вернули мне понимание, что я была желанным ребёнком. Сердце сжимало от тоски и от забытого такого простого детского счастья: когда мама и папа стояли рядом, а больше... больше ничего и не нужно было.

Мне с трудом удалось выплыть из охватившего транса, навеянного музыкой, когда Куро котом прыгнул мне на колени и, положив лапы на ключицы, заглянул в глаза. Я понятливо наклонилась к нему.

— Приходи в себя, — мурлыкнул он в ухо, защекотав усами. — Подчинённые говорят о шуме на подземном уровне высотки.

— Хочешь спуститься и проверить? — поняла я его.

Куро чуть отстранился и заглянул в глаза с явным сомнением.

— Не волнуйся, за себя и брата я смогу постоять, — улыбнувшись, успокоила я его и призвала покров, как мы и договаривались.

— Мне это не нравится. Но проверить надо. А то ещё обрушат здание на наши головы.

— Иди, что бы ни случилось, я справлюсь, — погладила я его по шерсти. — Нужна кровь?

— Нет, — качнул он головой. — Рэн, только не делай глупостей. Если что, хватай шкета и уходи.

Куро заметно сомневался. Соскочив с колен, даже остановился, заколебался, не решаясь оставить меня. Сделал шаг назад ко мне, прижимая уши.

«Иди. Ты можешь понадобиться Хайду», — мысленно проговорила я, раз уж он-то мог меня услышать.

Кот точно мне что-то сказал, прижимая уши, только я не могла расслышать из-за музыки, а он сразу убежал, скрывшись в тенях за сиденьями. Лишь по узам одарило, согревая, ощущение беспокойства обо мне.

* * *

13 августа 2018 г. 20:20

Сонный Эш

Лень внимательно рассматривал ведущую их подчинённую брата. Увы, веснушчатое лицо невысокой блондинки было ему незнакомо. Видимо, появилась уже после старого собрания. Беззаконие звал её Бекки.

А ещё она почему-то сняла костюм кита, которые носили все жадные.

Девчонка нашла их в зале и, дрожа от страха, испуганно вцепилась в руку Жадности. Жаль, но сервамп не слышал, что она наговорила брату. Беззаконие только сказал о «шуме», но это слишком общее название для проблем.

— И что такого ты увидела, раз понадобилось целых два сервампа? — спросил Лень, щуря глаза.

Девчонка на его вопрос удивлённо обернулась к нему, как будто не ожидала, что он умел говорить. «Оно ещё и разговаривает», — так и читалось в её глазах. А встретив его раздражённый взгляд, подчинённая дёрнулась и поспешила отвернуться, ускоряя шаг.

— Сейчас покажу. Боюсь, это может обрушить здание, — она подтвердила его мысли и вновь передёрнула плечами.

Но всё равно…

Тьма, не стоило ведьму слушать! Тогда бы не разрывался сейчас.

Лень подотстал от спутников и обернулся. Со стороны Рэн пока было спокойно. Но ему никак не удавалось отбросить мысли о тревоге, посетившей его во время погружения в силы духа на церемонии. Ещё и, как назло, у евы истощение чересчур сильное, даже по нему ударило: усталость давила такая, что так и хотелось просто лечь и сдохнуть. Всё это совершенно ни к месту, ведь ему нужна внимательность и вся острота чувств. Вот и грызло изнутри плохое предчувствие. Только не понять, проблема ждала впереди или в зале. Лучше бы впереди…

Уровень подземной парковки, к которому они спускались по техническим лестницам, даже не удивил непроглядной тьмой. Мрак был настолько густой, что и его зрение вампира пасовало. Не хватало ещё вывески «Ловушка» и красной ленточки при входе. Ах да, и зловещей музыки, какая бывала в фильмах, когда наступали напряжённые моменты.

Интересно, они его за идиота считали? Вот он прямо-таки сейчас возьмёт и шагнёт в эту тьму, да?

— Так что тебя взволновало? — спросил брат, легкомысленно ступая со ступеней на пол.

— Сюда, — девчонка поманила рукой, и Беззаконие, пожав плечами, беспечно нырнул за ней во тьму.

Сонный дьявол, застонав в голос, закрыл ладонью глаза.

Похоже, столетия жизни так и не научили пустоголового мальчишку осторожности.

— Идёшь? — поинтересовался едва видимый во мраке Жадность.

— Назад, — отрывисто велел Лень.

Впрочем, стоило проверить уровень. Мало ли какие сюрпризы приготовили в этой ловушке. Не хотелось бы воплощения мыслей в реальность. Взрывчатка-то Унынию так точно доступна.

Сервамп принюхался к воздуху, раз уж не мог ничего увидеть. Запахи крови и незнакомой химии перебивал ещё один неуловимый аромат, дразнящий знакомыми горькими нотками. Почему-то на ум сразу приходила лаборатория отца.

— Брат? — непонимание отобразилось на лице Жадности.

Не успел он шагнуть обратно к лестнице, как тьму этажа прорезал женский крик, а затем стон боли, и Беззаконие ринулся во мрак. Мысленно выругавшись от досады, Лень бросил взгляд на лестницу, ведущую на верхние этажи, и, вздохнув, осторожно направился за братом. Жаль, что он не мог ведьме мысленно передать предупреждение. Оставалось только наполнить её тени испытываемыми им опасениями, чтобы не заслушалась музыкой, и передать ей, на всякий случай, большую часть его скромных сейчас сил.

Сонный дьявол тщательно следил за тем, что под ногами, и пытался всмотреться во тьму, пока братец всё кричал имя подчинённой и носился из стороны в сторону.

— Прекрати! — повторно рыкнул он и схватил брата за рукав.

— Отпусти, — взбрыкнул тот.

— Принюхайся, — встряхнул его Сонный дьявол и потянул за собой, отступая к выходу.

Взгляд его внимательно присматривался к окружающему пространству, пытался пробиться сквозь густую тьму. Все инстинкты кричали: они не одни. Совсем не одни здесь. И это не живые. Сердца не стучали. Но, наконец, он смог понять, какой запах скрывался химией и кровью.

— Запах Колдуна, — прошептал Лень, чувствуя горечь на языке. — Запах чёрной магии. Нельзя нестись так необдуманно!

— Ты какой-то неправильный Куро, — с досадой тихо произнёс во тьме голос блондинки.

Над ними, потрескивая и моргая в первые секунды, зажглись потолочные лампы. Их взорам предстала пустая подземная парковка, повисшая в воздухе серая дымка и рассыпающиеся прахом тела младших вампиров в костюмах. Среди них из жёлтого порезанного кита виднелась макушка той самой Бекки. Здесь же оказались и трупы людей, в обрамлении застывших кровавых луж. Со стороны услышанного ранее голоса над всеми телами стояла…

Сонный дьявол в растерянности замер. Перед ними рядом с трупами стояла Рэн, закутанная в покров. И ошибки быть не могло. Запах, его сила в её управлении, да и вьющаяся магия у её ног. Вся его суть сервампа говорила, что перед ними его ева. Он даже невольно подошёл ближе, не доверяя глазам. Это была и в самом деле ведьма.

«Что ты здесь?..» — рвущийся с губ вопрос сервамп проглотил и настороженно посмотрел на девушку.

— Что ты здесь забыла? — прошептал вместо него не менее удивлённый брат.

— Сами же сказали, что тут что-то происходит. Вот и спустилась быстрее вас, а тут вон что, — кивнула она на тела вокруг и взглянула на Сонного дьявола. — Чего ты так на меня уставился?

Лень нахмурился и промолчал. Выдержать его испытывающий взгляд она не смогла и отвела глаза. От этого настороженность в нём взвилась ещё сильнее. Быстро сдалась. Не было и привычной досады за проигрыш.

— Ну что ещё? — Рэн дёрнула плечом и протянула руку в его сторону. — Куро, подойди уже.

Сервамп не шелохнулся. Да, ведьма, обогнав их, могла бы на лифте спуститься. Но в этом нет смысла. У Рэн хоть и полно дурости, но сюда соваться она не стала бы — ей это ни к чему. Шкета бы она тоже не оставила, особенно после того, как он её невольно запугал.

Растерянный взгляд евы остановился на нём, да и брат с непониманием и ожиданием смотрел на него.

«Что происходит?»

— Куро? Что такое? Здесь опасно, надо активировать нашу связь и проверить территорию, — она нервно обхватила себя руками. — Иди сюда, пей кровь.

Слова неверно взятой нотой царапнули слух. Наклонив голову и исподлобья рассматривая девушку, Лень на мгновение закрыл глаза и, облегчённо выдохнув, выпрямился.

Эту Рэн он не чувствовал.

Мимика и движения похожи, тот же голос, запах, сердцебиение, ощущение, будто и правда ева перед ним — отсутствовала связь, позволяющая каждой клеточкой тела ощутить её эмоции, когда ведьма в заражении. Пусть на эту глубину уз они вышли недавно, но это уже стало его привычкой: ловить размытые образы мыслей, смаковать привкус чувств, скрывающихся в её словах.

Для сервампа главное — слышать еву, увидеть поставленную задачу. Потому они и способны буквально смотреть в душу — это и есть связь, выражающаяся в цепях. Как теперь он уже понимал, чем сильнее доверие, тем отчётливее видна суть хозяина. Нет доверия — наблюдаешь издали, прислушиваешься к эху. Обоюдное доверие — чёткая картина перед глазами, переплетение эмоций, мыслей.

Закрыв глаза, Сонный дьявол увидел, как серый туман затопил чёрный пруд. Мираж рисовал далёкие огоньки во тьме, пытаясь подражать свету ведьмы, озаряющему его мир. Эти рассеянные огни и близко не походили на белые лотосы. Некто просто догадывался, что во тьме должен гореть свет, но подражатель не знал, какой он. Всё вместе — просто набросок, образ, который сервамп мог видеть издали, если бы они не были столь близки с Рэн.

Хорошая попытка. Неожиданная подделка из дешёвой иллюзии. Но главное, кто-то смог незаметно ментально влиять на него. В противном случае не было бы этого тумана, закрывающего мир ведьмы. Вот только когда он угодил под воздействие? Кто автор? И где брешь в его разуме, которой воспользовались в попытке на него повлиять? Или это из-за сильного истощения Рэн? Кто-то решил перехватить контракт, пользуясь её слабостью? Как и интересно узнать, что было бы, если он принял эту фальшивую еву?

— Кто ты? — спросил Сонный дьявол у девушки, едва уловимо вздрогнувшей от его холодного тона.

— Куро? Ты чего? Это же я, — растерянно произнесла лжеева, хлопая ресницами.

Вот только теперь её игра ему была прекрасна видна. Рэн бы вела себя иначе и давно бы крутила пальцем у виска.

— Брат? — вопросительно посмотрел на него Беззаконие.

— Это не моя ведьма. Это не Рэн.

Жадность удивлённо уставился на девчонку, но разом вызвал рапиру. Сам же Лень отпустил тени, заклубившиеся вокруг.

— Кто ты? Не вынуждай меня применять силу, чтобы выбить из тебя ответ.

— Куро? Выбить из меня? По-твоему, насилие — решение проблем? Ты чего? — чуть сбивчиво спросила она, а в глазах промелькнуло непонимание, словно он сломал шаблон.

— Тебе бы следовало лучше узнать о той, кем пыталась прикинуться.

— Но, это же я...

К его удовольствию, от неё полыхнуло опасением.

— А ещё тебе стоило узнать обо мне. Я, может, и не любитель применять силу, но ты посмела выдать себя за мою еву. Подобного я терпеть не намерен, — пригрозил, сощурив глаза, сервамп.

Как же всё-таки похожа. Избавиться от путающего тумана тоже не получалось, он всё ещё давил на разум. Хуже, что он не мог почуять эмоции настоящей Рэн, и это волновало. Но предмет контракта цел — ведьма цела. Сервамп понимал, что выбить силой ответы тоже будет сложно. Это лицо… У него попросту внутри будто блок стоял, не позволял ему ударить, спустить на неё тени — проблемный минус крепкого союза.

— Ты — монстр, — выдохнула она.

— Моя ведьма так не считает, — сухо ответил сервамп.

Сонный дьявол напрягся, увидев, как девчонка вытащила складной нож из кармана и поднесла лезвие к хрупкому запястью.

Лжеева стёрла с лица изумление и опаску. Её губы искривились в неприятной улыбке, и она резко провела ножом по коже. Лень сам не заметил, как инстинкт заставил сделать пару шагов, переступив тела, чтобы остановить её.

«Что за?!» — сервамп с трудом переборол столь неожиданно предавшее тело и остановился. Внутри его разума туман порывом захлестнул лабиринт, сизой мглой накрыл коридоры, гася свечи, потянулся к подсознанию, подавляя волю.

Борясь с собой, Сонный дьявол отрешённо наблюдал, как алые струйки крови, несущие запах Рэн, текли по женской руке, скатывались по пальцам и опадали каплями у её ног.

— Такое слабое тело, хрупкое, — заговорила фальшивка. — И столь же слабая магия… Но какая сила заключена в крови.

Девчонка поднесла разрезанное запястье к своим губам, слизывая языком текущую кровь. Её глаза в блаженстве закатились, и она застонала от удовольствия.

— Кровь мага, ещё и с джинами сильнейшего сервампа невероятно вкусна. Не хочешь?

Ядовито усмехнувшись, она вновь протянула к нему запястье, с которого стекали алые ручейки на пол.

— Да кто же ты… — раздражённо выдохнул Сонный дьявол, не сдерживая рвущееся из груди рычание. — Я тебя предупреждал: не хочешь добровольно отвечать — я выбью из тебя ответы.

Тени потянулись к нему, сформировали когти. Нельзя больше тянуть — туман подавлял. Главное, не смотреть на лицо, не обмануться голосом — это не Рэн.

— Я сам с ней разберусь, — неожиданно холодно заявил брат, поравнявшись с ним.

Беззаконие точно понимал, из-за чего он мешкал, сколь сложно ему выступить против той, кто так похожа на его ведьму. Бросив взгляд на брата, Сонный дьявол, нахмурившись, увидел, как тот с ожесточённостью смотрел на места, с которых медленно поднимались в воздух джинны от убитых подчин…

«Бездна!»

Лень дёрнулся, его словно в ледяную воду окунули. Если четвёрка подчинённых была здесь, то кто тогда остался в костюмах в зале?! И почему это не почувствовал Беззаконие?..

Проклятье!

Запах!

Рэн!

Сервамп хвостом оттолкнул одно из тел, открывших вид на элементы круга вокруг них. Быстро схватив за шиворот брата, он оттолкнулся с места. Только взгляд Сонного дьявола продолжил скользить по символам, пока не остановился на лужице вязкой крови, на которую уже была опущена женская рука.

«Бездна! Опять вляпался! Отвлекли знакомым лицом!» — он едва не застонал в голос, чувствуя, как тело становилось неимоверно тяжёлым и непослушным.

Всего секунда. Лишь пары сантиметров не хватило, чтобы вырваться с площади конструкта заклинательного круга. Но вспыхнула болотная зелень, тело опалило чёрным пламенем.

— Куда это вы собрались? — довольно улыбнулась фальшивка и опять слизала кровь с запястья. — Ах, Куро, чем я тебе не приглянулась-то? Такое же тело и лицо, как у твоей хозяйки, такая же сила и магия — ты же тут нос воротишь. Даже уйти решил. Как нехорошо, — поцокала она языком.

Чёрные цепи взвились из пламени и приковали их с братом в коленопреклонённой позе.

— Ты же вроде выбить ответы из меня хотел? Разобраться? — ядовито уточнила она.

Лень внимательно присмотрелся к звеньям цепи — знакомая структура. Давным-давно именно такими сдерживал его отец. Значит, можно сбросить ударом чистой концентрированной силы по основанию цепей. Вряд ли воля фальшивки сильнее воли Колдуна. Жаль только потратит оставшиеся силы, но, с другой стороны, Рэн недалеко, значит, восстановит относительно быстро. Главное, скорее добраться до неё.

Беззаконие попробовал вырваться, но его силы растеклись и впитались в чёрные цепи, рапира и того раньше обратилась в тень.

— Да что за чёрт? — вспылил брат. — Дрянь, что ты сделала?

Фальшивка наморщила нос.

— Какой ты грубиян. Но посмотрим, как ты скоро запоёшь.

Сонный дьявол одним порывом высвободил силу и ударил ею по цепям. Звякнуло. Звенья пошли трещинами, а он удовлетворённо повёл плечами, чувствуя, как тяжесть тела исчезла. Теперь он мог выпрямить спину…

— Лежать! — раздался резкий женский голос.

Встающий сервамп изумлённо застыл — тело само, покоряясь команде, бросило его на пол, а цепи вновь сковали.

— Она же не твоя ева… — ошеломлённо пробормотал Беззаконие.

— Мастер! Мастер! Вы это видели?! Всё как вы и говорили! Он в самом деле смог сбросить! И у меня получилось остановить! — фальшивка довольно хлопала в ладоши и чуть ли не прыгала от счастья.

Сонный дьявол оцепенел. Чужая воля не позволяла ему двинуться. Но он никак не мог понять причину подобного!

Это не его ева!

Дымка вокруг наполнилась движением, закружилась от порыва воздуха и гогота проблемного восьмого братца. Пол под ногами дрогнул. Раздался взрыв. В уши впился грохот обвала со стороны входа на подземный уровень. В разрывающуюся от шума голову по чувствам ударил страх и паника сотен, если не тысяч людей над их головами.

Сквозь туман в сознании ярко вспыхнули ужасом настоящие белые лотосы. Испуганное озеро омыло песок волнами.

«Куро!..» — над туманом заметался дрожащий внутренний голос ведьмы.

Лень пытался приподняться на руках, но цепи не пускали, и он бессильно упал на бетон.

13 августа 2018 г. 20:35

Рэн

Музыка Лихта воистину волшебная. Для неё не было преград. Она ласково укрывала пуховым одеялом и вела за собой. Сердце то сжималось от радости, то от грусти. Бороться против прекрасной мелодии практически невозможно, она упрямо тянула в свой поток, русалкой завлекала на дно. Волны одаривали размытыми образами моего детства, где я видела родителей, рождение Шина, а ещё старика. Где я училась быть заклинателем духов, но не особо успешно: мне не давалась такая магия. Но, сколь бы не хотелось нырнуть в глубины восстанавливающейся памяти, я с горечью пыталась выбраться из приятных вод. Приходилось идти против течения, вырывать себя по кусочкам из захватившей разум музыки. Тени помогали, укрывали густой мглой, поглощали оказываемое мелодией давление.

Но неожиданно бороться стало не с чем. Свет, озаряющий сцену, выключился, погрузил зал во мрак. Ангельская мелодия оборвалась на фальшивой ноте, пробежавшей мурашками по коже. Три сотни человек, находящихся в зале, среди которых были и мы, в едином порыве затаили дыхание. Липкий пот тёк по спине. Сглотнув, я встала с сиденья и подалась вперёд, всматриваясь в темноту, откуда донёсся глухой удар о стену, а после об пол…

Лихт?..

Одна часть меня рвалась к нему, чтобы убедиться, что он в порядке, другая не смела и шага ступить от брата и родителей Ангела. Но мои метания прервали.

Густую тишину разорвал звериный вой.

От неожиданности сердце подпрыгнуло, а ноги предали, из-за чего я кулём упала обратно на сиденье. Послышались испуганные вскрики женщин, ругань мужчин. Ледяная дрожь вцепилась в непослушное тело. А звериный вой с повизгиванием вновь отразился от акустических стен.

Неожиданно наступившая тишина ударила по нервам. Сидящая рядом со мной мать жестокого ангела, едва слышно раз за разом повторяла «Ли…» не в силах полностью произнести имя сына. Вставшего отца Лихта словно парализовало, он не мог шевельнуться. Жалобные мольбы о помощи впивались в уши. Чьи-то попытки призвать к спокойствию казались насмешкой, ведь их заглушал ядовитый хохот неизвестных, рассуждающих о вкусном ужине, и тяжёлое звериное дыхание.

И снова зал огласил вой, пробирающий до костей. Он ввинчивался в голову, давил на разум, пробуждал животные инстинкты… Инстинкты, велевшие забиться куда-нибудь или бежать. Бежать от опасности, хищников. Скуля, спрятаться, исчезнуть.

Калейдоскоп звуков из криков, стонов, хохота, рыка и грохота впивался в уши. Рваное дыхание никак не могло наполнить лёгкие воздухом. Из прикушенной губы потекла кровь, оставшаяся на языке привкусом металла. Надо было бежать. Спрятаться. Я не хотела этого слышать, это слишком страшно! Страшно…

«Куро…»

В голову впился холод теней. Ледяная вуаль тьмы легла глубоким капюшоном на лицо, будто скрывала собой от чужих глаз охвативший меня ужас… Оберегая, сомкнула вокруг меня свои чёрные тенёта.

И я с облегчением ринулась в эту родную тьму, ведь её глубина — самое безопасное место!

Вот только привычный переход в джины давался с трудом. Да, я отступала, ощущала, как тьма смыкалась вокруг, но меня не покидало чувство тесноты, нехватки теней для моего поглощения. Но даже сам переход размыл страх, охвативший разум. Чем глубже погружалась, тем быстрее трезвела. А открыв глаза теневого тела, я уже вновь была собой.

Изнутри меня опалил жар гнева Куро, но очень быстро он сменился волнением, похожим на чувство, будто меня ощупали на наличие травм. А следом пришла горечь вины, вставшая комом в горле. Кажется, у кота проблемы, и он извинялся, что не может мне сейчас помочь. Ничего, прорвёмся.

Кулаки сжались. Нос свербел от мерзкого запаха: теперь я понимала кота, это и в самом деле раздражало нюх. Бесило и что сил не так уж и много. Вот уж не ожидала, что истощение моего духа так урежет доступные мне резервы. Впрочем, защита на управлении, а вот оружием станут силы Блэки.

Размышляя обо всём этом, я соскользнула с кресла. Вытянуть из теней настоящие кольца, имея желание, не так уж и сложно. Как я и думала, артефакты помогли призвать духов, даже если я находилась в тенях и заражении, не пришлось для этого возвращаться в своё тело.

— Нэнья! Нарья! Свет!

Огненный дух разбился на множество искр, озаривших округу. Водный же распался на такие же мелкие капли, закружился вокруг крошечных огоньков, даря блики света.

В неясном свете я видела людей, погружённых в свои страхи, утонувших в навеянном ужасе: одни сжимались в креслах, другие, наоборот, сидели прямо, а глаза были широко распахнуты. Никто из них не обращал внимания даже на то, что рядом их близкими пировали вампиры. Унылые… Всё-таки они здесь. Были и ещё непонятные силуэты, но я уже вернула внимание к Шину.

Братишка, забравшись на кресло с ногами, сидел, раскачиваясь из стороны в сторону, и зажимал уши. Взяв его за воротник, я осторожно стащила мальчика с кресла и, подняв его голову с расфокусированными глазами, влепила пощёчину. Голова Шина мотнулась, он моргнул и растерянно коснулся щеки.

— Ты как? Мыслить можешь? Или всё ещё страшно? — погладила я его щёку, но продолжала настороженно смотреть по сторонам.

— Нормально, — потерянно прошептал брат, а на его губах медленно проступила улыбка. — Вау, вот это мозговынос. Я и не представлял, что это так… голову сносит…

Ну если уже глаза засверкали восторгом, то точно в порядке. Боль, кажется, помогала.

В темноте дальних рядов, куда не дотягивались искры Нарьи, доносились крики людей, а ещё и узнаваемые звуки боя, дополненные звериным взвизгиванием. Я иногда отчётливо видела мелькания золотых отблесков какого-то оружия. А вой опять закружил по зале. Сердце сжалось, а по коже пробежала холодная дрожь, но страха уже не было. Шин тоже сам же ударил себя по ноге.

Я замерла.

— Займись мамой и папой Лихта, — велела я, вставая на ноги.

Шин кивнул и метнулся к родителям нашего Ангела. А я держала взгляд жёлтых звериных глаз, светящихся в полумраке, на перепачканном кровью лице уже не человека, но ещё не зверя. Вытянутый волчий череп с ёжиком человеческих волос. Искривлённое тело.

Оборотень. Здесь без вариантов. Хотя нет, такими в книгах бывали и химеры. И даже не знаю, кто лучше.

Только проблема, что рядом со мной родители Лихта и Шин.

— Иди сюда, нелюдь! — крикнула я монстру и бросилась по ряду в противоположную от своих сторону.

Видя краем глаза, что тварь бежала параллельно мне по другому ряду, я стала формировать острые копья из вытянувшихся за спиной теней. Шагнув на ступень широкого прохода, я разом спустила их. Рыкнув, зверь увернулся от теней и рывками кинулся в мою сторону. В тот же миг передо мной встали очередные копья.

Я была в проигрышной позиции, находилась на нижних ступенях. Тварь этим решила воспользоваться и прыгнула. Но я это учла и тени выросли в размерах и полусферой огромных игл закрыли меня. Удар был таков, что щит затрещал. Повизгивая, тварь пыталась сняться с прошивших её тело игл. В проломах щита потекла кровь. Но, не позволяя нелюдю выскользнуть, тени изогнулись и стали сворачиваться иглами внутрь. Объёма энергии не хватало, пришлось переходить из теневого тела в своё.

От болезненного воя пытающегося вырваться из тисков монстра и обильно растекающийся крови мне стало не по себе. Никогда бы не подумала, что я из теней создам аналог пыточного устройства — железную деву. Хотя у меня скорее ковёр игл. А ведь это уже не вампир, создание теней, а вполне так живая тварь. Интересно, Блэки придётся по вкусу такая кровь…

Тяжёлый удар в грудь выбил воздух из лёгких. Плечо обожгло болью укуса. Меня вышибло из теневого тела и просто снесло. От столкновения с чем-то твёрдым в голове фейерверк взорвался. В глазах потемнело. Рот наполнился кровью и желчью.

«Дура», — мысленно признала я.

От боли вдохнуть полной грудью не получалось, но я сипло глотала воздух и кашляла из-за крови в горле. По голове будто молотками стучали, а я всё пыталась собрать себя. От любого неосторожного движения становилось больно. И с новой силой стало мутить. Оставалось надеяться, что я рёбра не сломала, и они не впились в лёгкие. Что кровь в горле просто из-за удара. Духи, пусть это будет просто ушиб! Я же иначе сдохну! Ведь уже и так меня окружил предупреждающий о смертельной опасности холод.

Перед глазами всё плыло. Но не увидеть огромную тушу, летящую на меня, я бы и так не смогла.

Нырнуть снова во тьму почему-то не получилось. Видимо, истратила все резервы управления. В силы Блэки почему-то тоже не удалось погрузиться, сразу выбило. Раз не получалось спрятаться и использовать безопасное тело, то… Тени, прикрывая, вновь выставили щит игл. С трудом из-за мути в голове, удерживая защиту, я всё же пыталась впустить тени внутрь себя, своего тела. Хотела, чтобы они прикрыли внутренние органы, скрепили рёбра.

«Блэки! Хватит лениться! Помогай!»

«Ну никакого покоя», — проворчал искривлённый голосок.

Но я тут же чуть не взвыла от отвратительного ощущения, будто какая-то холодная тварь копошилась внутри моего тела. Чувствовала, как она ледяными щупальцами охватывала внутренние органы. Жёстким каркасом сомкнулась на моей шее и голове. Не сдержавшись, взвыла в голос, когда опалило болью в районе лёгких, и откашлялась сгустком крови. Как всё это мерзко, но стало заметно легче.

Щит принял удар, накрыл меня панцирем, но нелюдь в этот раз был умнее. Он просто разрывал тени клыками и… когтями? Чёрт! Вот это точно уже оборотень!

Но выигранного времени мне хватило, чтобы хоть немного прийти в чувства. Отскребла себя от пола у сцены и, пусть меня и мотало из стороны в сторону, встала. Захлопнуть щит опять в кокон игл не получилось. Тварь отпрыгнула, стоило только дрогнуть остаткам прикрытия. Впрочем, плевать. Тени вновь обратились кольями. Но теперь я чётко видела своего врага. Правда, зрение всё теряло фокусировку, пришлось пустить тени и в глаза. Этот ликантроп уже больше на зверя походил. Даже шерсть имелась. Но всё ещё на треть был человеком.

А ещё я поняла, что лезть в ближний бой глупо. Тварь была быстрой, уровень подчинённых вампиров точно. Реакция и вовсе потрясающая, какой бы финт я ни пыталась устроить хвостами, нелюдь уходил от атаки. А если задевала его шкуру, то раны быстро заживали. Зато мне приходилось изворачиваться, чтобы избежать клыков и когтей. И самое поганое — я пятилась, из-за головокружения оступалась, и только тени Блэки, служа подпорками, не позволяли мне упасть.

Ликантроп неожиданно остановился. Жёлтые глаза впились в меня. Он неприятно облизал клыки длинным языком. Но я совсем не ожидала, что монстр откинет голову назад — тени метнулись к его открытому горлу — и завоет! Такой шанс… Только меня парализовало от его воя. Тело оледенело. Тени тоже дрогнули, распались лоскутами, не добравшись до горла врага...

От рывка монстра я не успевала уйти и опять упала, так стукнувшись затылком, что на мгновение всё во тьму окрасилось, а звуки исчезли. Но тени внутри и усиленный каркас на груди покрова защитили от удара. На одних рефлексах, чтобы закрыть шею, я выставила перед собой руку, в которую вцепился монстр. Клыки порвали покров, как тряпку. Кровь потекла по рукам, впиталась в одежду. Застонав, я когтями другой руки впилась в глотку зверя, от этого отпустившего мою руку. Хвосты удерживали его лапы с не менее острыми когтями. Слюна, смешанная с моей кровью, закапала на лицо. Я растягивала тьму под собой. Всего пара секунд, казавшихся вечностью, и тени копьями выстрелили, пробивая плечи монстра, хотя и хотела вскрыть его брюшину. Взвизгнув, оборотень отпустил меня и отпрыгнул в сторону. С воем от боли он вытащил лапами копья.

Меня скрутило от холодной тьмы, просочившейся в голову, но этим Блэки мне вернул подвижность, пусть и стоило мне это перекуса. Вытирая рот, я с натугой поднялась с пола.

За спиной монстра я увидела помятого, в разорванном костюме, с кровавыми потёками на лице Лихта. Мы встретились взглядами.

Раны взбесили оборотня, и он кинулся на меня. Поймать хвостами за лапы были не особо трудно. А в спину ему пришёлся усиленный управлением ангельский удар ногой. Раздался отчётливый хруст и отпущенный мной ликантроп упал на пол. Его тело с переломанным позвоночником и вывернутыми руками конвульсивно задёргалось, пока тяжёлый сапог Лихта не опустился на его голову, ставя точку на этом, — с кровавой кашей вместо мозгов не живут.

— Фигово выглядишь, — бросила я, упираясь ладонями в колени.

— На себя посмотри, — фыркнул Лихт, вытирая кровь с лица.

Встретившись взглядами, мы одинаково скривили усмешки и поковыляли к своим. Только Лихт, поддерживая, вынужден был мне помочь доползти. А в ступни неприятно впивался всякий мусор: туфли я где-то потеряла.

Тени всё ещё не хотели меня принимать. Всё же я очень быстро привыкла к плюсам теневого воплощения. Вот уж точно человеческое тело слишком хрупкое. Да и обувь не получалось создать.

Морщась, я посмотрела на свою руку, болтающуюся вдоль тела. У меня уже традиция получать укусы на левое предплечье. Плохая традиция. Хотелось верить, что нервы повредила, раз уж рука онемела. Только ведь сама понимала, что это самообман. Слишком уж внешность у тварей говорящая. И слишком знакомый холод смерти вокруг.

Похоже, такова цена, которую мне придётся заплатить. Интересно, миру этого хватит? Или с меня ещё спросят? Тьма милосердная, лишь бы хватило отделаться потерей руки и урезанием сил. Иначе…

Я загнала тяжёлые мысли поглубже.

В зале появился ощутимый запах дыма. Бросив взгляд к искрам, я, нахмурившись, заметила, как пока только дымка витала в воздухе, а средь неё мелькали джины. Кажется, где-то пожар. Только непонятно, почему пожарная сигнализация не срабатывала. И виноват здесь не Нарья, он не мог поджечь что-либо без моего разрешения.

Шин зря времени не терял и привёл охваченных ужасом родителей Лихта в чувства. Рядом с пистолетом в руках был и Кранц. Вот только как их вывести отсюда? С ними за спиной мы не сможем биться спокойно. Да и если пожар…

— Я могу создать выход, но меня хватит всего на пару секунд, — взволнованно предложил Шин, когда мы, добравшись, присели рядом с ними и обрисовали ситуацию.

— Создавай, и уходите! — кивнула я.

Но я продолжала настороженно посматривать по сторонам. Не хотелось бы второй раз совершить ошибку — увлёкшись, не заметить другого врага рядом.

— Но, сестра!

— Мы не уйдём без Лихта! — воспротивилась и мать пианиста.

— Я вам помогу, — твёрдо заявил его отец.

Хоть Кранц понимающе молчал. И кажется, Лихт не рассказывал о вампирах родным.

— Уходите, — Ангел напряжённо посмотрел на родителей, а потом вернул внимание к темноте зала.

Проклятье, время уходит! Нас и так по какой-то причине проигнорировали, но там простые люди в зале. Мы и так потратили слишком много времени!

— Быстро! — раздражённо рыкнула я. — Вы нам мешаете!

В руках прошептавшего под нос заклинание брата вспыхнула растянувшаяся плёнка. Края заметно дрожали, так и хотели схлопнуться. Плёнка разрослась, метр по диагонали так точно был. На той стороне отчётливо была видна неспокойная улица у выхода из здания с бегущими людьми. Оставалось надеяться, что там всё же безопаснее. Мои хвосты покрова подхватили всех четверых, выбрасывая на другую сторону. Слушать их возмущения не было времени. Заодно захватила ближайших людей и тоже бросила в окно портала. Хватило лишь ещё троих вытолкнуть, прежде чем плёнка схлопнулась.

— Поганые мутанты, — Лихт, слегка кашляя, разминал плечо. — Незаметно подкрались.

— Не укусили? — спросила я, а парень, к моему облегчению, качнул головой. — Как думаешь, сколько их там?

Морщась от жжения в носу из-за дыма, я с опаской смотрела во тьму, откуда долетали крики и слёзы, куда не дотягивался свет от искр. Ещё и голова опять стала тяжелеть, слабость подкатывала. Хорошо хоть тени меня немного держали, но я уже на пределе.

— Ещё трое таких же тварей точно, — уверенно ответил он. — Может, кто ещё есть. Ты сдерживаешь их. Я бью.

— Стой, — остановила я уже собравшегося рвануть вперёд пианиста. — Оборотни сами придут.

Под рукой оказалась Книга, а я вспомнила мой первый серьёзный бой. Вампир, что имел навыки оборотней. Животные инстинкты в нём были сильны.

— Мяу-у, — на удивление неплохо мне удалось спародировать кошачье мяуканье, а Книга усилила мой голос. — Идите сюда шавки, жалкие ничтожества! Щенки!

Я застонала от досады, мозг совершенно отказывал в выдумывание каких-нибудь уничижительных выражений. Но судя по рычанию меня всё-таки услышали. Под боком хмыкнул Лихт. Вокруг него вспыхнула клавиатура фортепиано. С дальних рядов к нам неслись два получеловека. Глаза горели жёлтым диким огнём.

Но я всё гадала, как я их должна удержать. Единственный идиотский вариант: четыре хвоста по два на каждого. Не было времени придумать что-нибудь ещё: они в каких-то метрах от нас. Пианист ударил по клавишам, проехавшись резким звуком по ушам. Оборотней парализовало, и они по инерции перекатились через себя несколько раз.

Нет, Лихт, держишь ты.

Кажется, он и сам это понял и продолжил играть мелодию, больше похожую на неприятный скрежет металла по стеклу, что и во мне отзывался желанием замереть и сжаться. Пошатываясь, я сократила расстояние с ближайшим и с размаха опустила на шею оборотня чёрный меч из теней. Брызнула кровь. Но удар оказался невероятно слаб. Взвизгнув от боли, оборотень засучил конечностями, стараясь встать. Я аж растерялась от такой неудачи. Не быть мне палачом. Но хвосты жгутами зафиксировали его, а я вновь опустила клинок. И только на третий раз смогла отрубить голову.

Времени гадать, что происходит с тенями, не было, и я обернулась к Ангелу. Щурясь из-за дыма, Лихт, уворачиваясь, раздавал удары, от которых зверя мотало из стороны в сторону. Закашлявшись, я поспешила к нему, но жестокий ангел и сам справился, комбинируя атаку музыкой и ударами ног. Хруст шейных позвонков, а после размозжённая голова и ознаменовали его быструю победу.

По моей указке духи поплыли в сторону затихших дальних рядов зала. Я же мысленно молилась, чтобы хоть кто-нибудь остался в живых.

Несколько десятков перепуганных людей жались к стенам. Слёзы, стоны боли, всхлипывания, завывания и кашель — но не было слышно криков умирающих. Джины высветили могучего израненного мужчину, который стоял над телом здорового волка. Именно волка, а не получеловека. Скорее даже размером зверь был уже со среднюю форму моего сервампа. Неподалёку лежало разрубленное тело ещё одного. В руках мужчины горел золотом чёрный полуторный меч — видимо, его отблески я и видела раньше. Такое оружие могло принадлежать только вампиру. Подчинённый Жадности, если судить по цвету. Наверное… И всё это в окружении парящих джинов.

Между нами и им пол был залит кровью от мёртвых тел людей со рваными ранами. Где-то просто остались останки. Вырванные сиденья валялись по проходу. Глубокие борозды разрезов и трещин зияли на полу. Дым всё сильнее поступал в помещение.

«Так мало выживших…» — в груди всё сдавило. Мы с Лихтом только с четырьмя оборотнями расправились. Ангела и вовсе, похоже, пощадили. Да и нас не тронули, когда наша компания захлебнулась в навеянной панике. Чтобы мы насладились своей беспомощностью? Ведь только из-за нашей слабости…

— Кто ты? — спросила я и впилась ногтями в ладони, чтобы болью заглушить упаднические мысли.

Темноволосый мужчина с забавной бородкой поднял лицо и посмотрел на нас с Лихтом.

— Это Гильдернстерн, — жестокий ангел сам представил его. — Подчинённый психованного дикобраза.

— Вы в порядке? Это хорошо, — кивнул вампир и обошёл массивную тушу волка. — Надо выбираться отсюда.

Рассеяв меч, обратившийся в тень, он направился к ближайшим дверям. А мы, осторожно переступая тела, поспешили подняться к нему. Надо ещё людей вывести как-то. Но позади нас раздался голос:

— Куда же вы?

Мы стояли уже у дверей, которые собрался выбить Гил, но обернулись. Среди оставшихся в живых смертных стоял красноволосый мужчина в розовой рубашке, тёмных брюках и фартуке художника. Измученные люди вокруг него, смотря во все глаза, испуганно застыли.

— Скорпион! — поражённо выдохнул Гил и подался вперёд, впиваясь взглядом в незнакомца, и потерянно пробормотал: — Почему этот ублюдок жив?

«Кто?»

— О, мадам, вы мне не поможете? — остановивший нас мужчина, улыбаясь, галантно протянул руку сидящей на полу женщине, которая оказалась ближе всех к нему. Она неуверенно вложила ладонь в его руку и встала на ноги. Но даже на большом расстоянии было видно опаску на её лице.

Красноволосый с обольстительной улыбкой склонился к уху женщины… И с чавканьем впился клыками в её шею. Кровь окрасила её светлые одежды, закапала на пол. Женщина дёрнулась, попыталась схватиться за своего убийцу, но мгновение, и её руки опали, а она безвольно повисла в руках вампира.

Слитный вздох ужаса, крики и плач затравленных людей, сходящих с ума от безумства, творящегося в этих стенах, оглушали и били по ушам. Я ошеломлённо переводила взгляд с вампира на людей, которые, падая, толкая друг друга, бросились врассыпную, забарабанили в двери, что никак не поддавались.

Слёзы навернулись на глазах. Я так устала… Рядом Лихт, но он тоже ранен. В одиночку ему будет сложно, и я не знала, мог ли он разогнаться до скорости вампиров. Но мой покров едва слушался, ближний бой не вытяну. Тело изнывало, левая рука онемела уже почти до плеча. Духи слишком слабы, магии остались крохи, да и в моём арсенале нет заклинаний, которые могли помочь. Ещё и люди разбежались и их не прикрыть — что делать-то?

— Отпусти меня, Гил. Мы тратим время!

— Прекрати! Ты ему неровня! Он на уровне сервампов. Только им дано с этой тварью справиться.

Позади была слышна возня: я не в силах была обернуться, чтобы посмотреть.

— Благодарю, — тем временем усмехнулся вампир и отпустил тело жертвы, упавшее сломанной куклой. Но он даже бровью не повёл, лишь, чуть склонив голову в поклоне, представился: — Меня зовут Хиган. Я старый друг Цубаки.

В голове не осталось цензурных слов, а нет, осталось, хотя и они больше походили на ругательство:

— Старший вампир Уныния.

Теперь было понятно, почему Гил удерживал Лихта, рвущегося в бой. Да и я чувствовала, что мне не справиться с ним, тем более в таком состоянии. Кажется, я переоценила себя, когда говорила коту, что без него справлюсь со всем.

— Оказывается, я известен, — довольно улыбнулся Хиган и раскинул руки в стороны. — Мне не говорили, что ева Лени умеет обращаться с огнём. Но давай сравним, чей огонь сильнее.

Откинув волосы с лица, вампир вытянул ладони, в которых вспыхнуло магическое пламя. Огонь был ярко-красным и таким злобным, что даже страшно представить, какие огромные силы он влил в него. За спиной раздался глухой удар и треск, вероятно, дверей. Но моё внимание принадлежало Хигану. Его пламя продолжало краснеть, значит, усиливалось. Неужели, он хотел здесь ад разверзнуть? Надо остановить… Но как?! Я не успею раскинуть рунные цепочки, подавляющие огонь. Это долго выписывать. Да ещё и против такой мощи! Они не выдержат! Лезть в лоб — самоубийство! Он, действительно, монстр!

Пока пыталась найти решение, меня схватили за шкирку, как котёнка, и, сдёрнув с места, потащили к дверям. Раздался очередной глухой удар, но мне было не до того, ведь на лице Скорпиона расцвела хищная улыбка:

— Пламя Скорпиона, — прочитала я по его губам.

От слов заклинания алый огонь ожил, взвился языками, похожими на жала скорпионов. Уже понимая, что сейчас произойдёт, я с дрожью впилась взглядом в людей, разбежавшихся по залу. Сердце сжало от робкой надежды, когда мужчины совместно почти выломали дверь. Но всего один судорожный вздох, а по залу волной разошлось адское пламя, вцепилось языками, поджигая всё вокруг…

Огненный шторм догнал нас в дверях, за которыми так же бушевало пламя. Пожарная сигнализация не справлялась с магическим огнём. Полыхнуло сухим жаром. Сознания коснулось ощущение отступления моих духов. Больно стукнувшись плечами с Лихтом, мы оказались прикрыты Гильдернстерном. Я уткнулась в его грудь, сжимая кулаки от понимания, что это нас не спасёт. Продемонстрированная сила просто сметёт вампира, а заодно и нас.

Ужом вывернувшись, борясь с головокружением, я подлезла под локоть Гила и встала перед несущимся из зала валом пламени. За спиной зазвучал мат.

В книгах суть тьмы — поглощение.

«Ну же, пожалуйста! Блэки! Прошу!»

«Я и так отдаю всё, что могу!»

Всю доступную энергию я вытянула перед собой, сформировала перед нами щит, по центру которого тени уплотнилась в форме рун, защищающих от огня. Пламя столкнулось с тьмой, обогнуло его и облизало багровыми языками мои руки.

Защита практически не выдерживала, пропускала протуберанцы голодного огня, дарящего ожоги. Слёзы текли из глаз, я завыла от боли. Горло рвало от кашля из-за дыма. Но продолжала держать щит — иначе смерть!

За спиной, опоздав лишь на секунду, уже звучала музыка Лихта, сила ослабевшего управления начала возрастать: стала темнее, холоднее. Тьма лучше поглощала огонь. Боль, благодаря мелодии, притупилась. Не отставая от пианиста, вокруг моего тонкого щита появился ещё один с золотыми отблесками от ладоней вампира за спиной. Наконец, прикрывая нас от жалящего огненного шторма, щиты слились и стали монолитной стеной, окружённой дорожкой пианино, с рунами защиты.

Над головой укоризненно пробухтел Гил:

— Глупая девчонка, жить надоело?

Давя всхлипы, я тихо выдавила:

— Безумство — моя лучшая… защита, — ведь только такие идеи помогали мне выжить.

Недолгая борьба стихий, и пламя отступило. А я со стоном боли прижала к себе обожжённые руки. Покров беспомощно опал, ноги подкосились от охватившей слабости, и я упала на колени. Внутри всё оборвалось. Акустика концертного зала прекрасно передавала дикие нечеловеческие крики. Зал полыхал. Едкий дым щипал глаза, обжигал горло и нос. Но я не могла отвести глаз от алого пламени, корчащего рожи и мгновенно пожирающего людей одного за другим.

Опустошение и бессилие. И чувство поражения. Я ничего не смогла сделать, чтобы помочь… Только свою шкуру и спасла. Меня, кажется, звали, а я не могла ни отозваться, ни дёрнуться. Сил просто ни на что не осталось. Перед глазами всё опять стало заволакивать туманом. Рядом, кажется, пронёсся Лихт, но был резко замотан во что-то чёрное, а потом исчез из моего поля зрения под какие-то негодующие восклицания. Глухо доносилась пожарная сигнализация. Я же, спустя мгновение, оказалась закинута на чьё-то плечо — Гила, наверное. От этого в груди полыхнуло резкой болью, кровь опять заполнила рот. Вот только было совершенно всё равно — перед моими закрытыми глазами продолжали сгорать в адском пламени люди.

* * *

13 августа 2018 г. 20:52

Шин Лионнуар

Паникующие взрослые — это катастрофа.

Шин угрюмо смотрел на здание, в котором недавно впервые столкнулся с магией звука, музыкой, а потом и с гипнотическим воем оборотней. Небоскрёб пылал. В опустившихся сумерках он походил на горящую спичку. Верхние этажи тонули в дыму, но иногда было видно почерневшую облицовку. Из окон нижних вырывались красные языки пламени.

Не передать словами, как ему хотелось вернуться в концертный зал за сестрой. Плевать, что почти сил не осталось, но он ведь мог и её вывести с пианистом. Но не было уверенности, что Рэн всё ещё в зале. Будет глупо, если он откроет пространственное окно, а там уже никого нет или всё пылает. Оставалось только верить, что сестра вернётся, вырвется из пылающего здания.

Шин вздохнул и осмотрелся. Родители Лихта, обнявшись, с ужасом взирали на горящий небоскрёб. Уходить они отказались напрочь. Рядом с ним Кранц держал в руках пистолет и настороженно глядел по сторонам.

Тишина была странной. Ненормальной. Пожарная часть здесь неподалёку, но они не приехали, да и полиция тоже. Когда они вышли из портала, — или, вернее, вылетели, за что спасибо ускорению сестры, — то оказались сметены перепуганной толпой, кричащей о террористах. Часть бежала по улице, другие выбегали из высотки. А сейчас вообще никого! Такого и быть ведь не могло? Куда все делись?

И всё-таки паникующие взрослые — это катастрофа.

Вздрогнув, Шин задрал голову и с изумлением увидел здоровенного мужика, который, держа что-то на плечах, спрыгнул с горящего окна. Отчаянный тип.

Приземлился с грохотом и треском он аккурат на крышу перед входом… и побежал в их сторону.

Э? Вслед за ним из того же окна спрыгнул и второй ненормальный. Нет, ну такие психи… Это, скорей всего, вампиры или оборотни. Вот чёрт. А что ему делать? Тут же, кроме него, других магов нет! Толку-то от гражданских, пусть и взрослых! У него-то хоть опыт есть. Папа натаскивал. Только артефактов с собой нет…

— Отпусти меня! — к его облегчению до них донёсся голос Лихта, а через пару секунд и сам парень в виде перевязанной тенями мумии был сброшен на землю.

— Сколько проблем от детей, — устало вздохнул могучий мужик, вылитый рыцарь с картинок, разве что без доспехов.

Вампир отозвал тень и выпустил растрёпанного музыканта, к которому сразу подбежали его родители. Со второго плеча мужик осторожно опустил Рэн.

— Спасибо, — тихо сказала она и, закашлявшись, застонала.

Сестра пошатнулась, но устояла на ногах, мазнув по всем рассеянным взглядом, остановившимся на нём.

— Я в порядке, не волнуйся, — догадываясь, что она спросит, Шин поспешил её успокоить.

Только грудь сжало в тисках. Рубашка и джинсы сестры перепачканы кровью и гарью. Но страшно ему стало от того, как, покашливая, она морщилась от боли и стирала со рта текущую кровь обожжённой ладонью: кожа рук покраснела и вздулась. Левая рука и вовсе висела.

— Такие страшные ожоги… и кровь… Рэн! Тебе надо к врачу!

— Ерунда, — она растерянно подняла к глазам правую ладонь. — Я же ева. Заживёт.

Но ведь это любимая присказка её сервампа, а не её.

— Надо уходить, — пробормотала она.

Шин со страхом смотрел на Рэн, желая вцепиться в её одежду и потрясти. Сестра ещё никогда не была такой потерянной. Будто она с трудом воспринимала мир вокруг себя. Но его останавливали её травмы. Рядом тяжело вздохнул вампир, а, встретив его взгляд, покачал головой.

— Заставили же вы побегать старика.

От голоса все вздрогнули. К ним, разведя руки, со стороны горящего здания шёл красноволосый мужик в художественном фартуке.

— Уходи. Беги отсюда, — велела ему сестра и, закрыв собой, обернулась к вампиру.

— Я не уйду! — Шин вцепился пальцами в её изорванную рубашку.

— Пожалуйста, — покашливая, надтреснутым голосом прошептала Рэн. — Беги. Беги так быстро, как можешь. Если ещё и ты… тебя… — рвано выдохнула она. — Пожалуйста, беги. И не спорь!

Рэн, зарычав от боли, сжала кулак. Обожжённая покрасневшая кожа стала рваться, потекла кровь, но сестра на это внимания не обращала, она не отводила глаз от вампира.

— Блэки, ещё немного. Мне надо ещё немного сил. Да плевать на жизнь! Бери хоть годы в оплату! Плевать! Бери всё, что нужно! — заговорила она с кем-то невидимым.

Кулак сестры охватили тени и, ударив им по груди, она погрузила их в своё тело.

Заиграла музыка, вокруг сорвавшегося с места пианиста закружили клавиши пианино. Подчинённый вампир бросился вместе с ним на врага.

— Уходите! — рявкнула Рэн и поспешили за ними.

Но Шин не мог сдвинуться с места. Он оледенел. Это был не бой — избиение. Ни одна атака не проходила по мужику, виртуозно управляющему огнём. Его защиту никому не удавалось продавить, пламя попросту сжигало всё. Первым из боя неожиданно вышел подчинённый Жадности. С ним красноволосый не церемонился. Всего лишь типичный магический файербол, и грудь охваченного пламенем вампира была пробита насквозь. После чего он ещё и был отправлен в далёкий полёт.

А с сестрой и музыкантом красноволосый играл. Рэн пыталась связать его покровом. За её спиной клубились тени, выпускающие в полёт копья и стрелы. Но почему-то сила её управления была невероятно слаба — Шин видел, что она могла творить раньше с тенями, и это ни в какое сравнение не шло с тем, что было сейчас. Как будто вместо острейшего клинка она использовала десертную ложечку. Лихт бил сапогами, когда сестре удавалось задержать хоть на секунду врага. Тут же и сам прикрывал её и уводил от огненных атак вампира. Музыкой он пытался продавить пылающий вокруг огонь и перебороть волю противника.

— Нет! — закричал Шин.

С обрывающим всё внутри ужасом он смотрел, как мужик схватил сестру за шею и впился клыками в плечо. От дикого крика Рэн пробрало дрожью.

Огонь, усилившийся от магической крови, полыхнул вдоль улицы, охватил дома, машины, разогнал вечерний сумрак. А сам вампир с силой отшвырнул Рэн в стену. Шин заворожено смотрел, как от удара глаза сестры распахнулись, а потом закатились. Она медленно сползла по стене, оставляя за собой кровавый след.

— Рэн, — Шин позвал её, но сестра не двигалась, всё также лежала изломанной фигурой.

Она ведь не могла умереть. Ведь не могла…

Ноги медленно — слишком медленно — вели его к так и не вставшей сестре, а потом Шин и вовсе замер.

Тени вокруг ожили под отсветами огня, начали танцевать и кривить ухмылки, чтобы разом рвануть к сестре. Возле Рэн заклубился оживший мрак, в котором на Шина глянули красные огоньки глаз. Чудовище не заинтересовалось им, но склонилось над Рэн. Шин сделать ничего не успел… не мог, оцепенел, а тьма влилась в сестру. Тело Рэн дёрнулось, как управляемая кем-то марионетка, а потом замерло, перевернувшись на бок.

Позади раздался крик, и Шин, невольно обернувшись, задрожал от другого зрелища. Кричала мать музыканта, схватившись за голову. Сестра прикрывала пианиста, раскидывала над ним покров, гасила им силу огня, но, лишившись её поддержки, Лихт принял всё внимание вампира на себя. На парне живого места не было. Он так же валялся у стены, и слишком неестественно лежала его голова, словно… шею свернули.

Но нет, его пальцы дёрнулись, пианист пытался встать. Кажется, выдохнули они все разом. Кранц открыл огонь из пистолета по вампиру. И неожиданно это были первые раны, нанесённые красноволосому. Тот изумлённо покачнулся, дотронулся до обагрённой его кровью рубашки.

— Какая зубастая еда, — вампир озадаченно почесал бровь и пальцами поковырялся в одной из ран, вытаскивая пулю. — Освещённое серебро? Дорогая игрушка, — кивнул он и отбросил пулю.

В какое-то неуловимое мгновение вампир оказался возле Кранца и пробил рукой его грудь насквозь. Брызнула кровь. Истошно закричала мать пианиста, а отец Лихта бросился к оружию, которое выронил менеджер.

Великие духи… Как с таким монстром справиться-то можно?

13 августа 2018 г. 20:37

Сонный Эш

Заряд тока прошил Сонного дьявола насквозь, а следом пришла волна боли. В ушах зазвенело, из-за чего он перестал слышать. Закрыв глаза, сервамп сильнее сжал зубы, безуспешно попытался удержать дрожь изнывающего тела. Отстраняясь от происходящего, он напоминал себе, что боль — обман. Его тело из теней, в нём нет настоящих нервных окончаний. Всё это лишь иллюзия. Когда-то именно такое самовнушение позволяло ему выдерживать приступы гнева или исследовательский зуд создателя.

Всё-таки какой странный день выдался. Полтора месяца относительного отдыха и сегодня ему уже трижды напоминали о том, как он умел ненавидеть и желал чьей-то крови. О чём намекал дух, оставивший ему привкус крови его врагов, — об этом он узнает в будущем, это точно не относилось к происходящему здесь. До старика, что передал ведьме кольца, он ещё доберётся, а заодно и разберётся, почему его так хотелось прикончить. А вот сейчас ему хотелось убить фальшивку с лицом Рэн.

Сервамп медленно поднял глаза на счастливо улыбающуюся подчинённую. Талант. Тут ничего не скажешь. Всего за несколько минут пробудила в нём желание убивать, сделала всё то, что он терпеть не мог, за что помогал падать евам — это надо уметь.

Слух ещё не вернулся, а читать по губам болтовню Уныния и Жадности сервамп точно не собирался. Дурная фальшивка тоже никак не могла угомониться и отдавала, судя по разрядам, один приказ за другим: то ли хотела порадовать братца, то ли продемонстрировать свою власть. Кажется, до неё даже не доходило, что он мог и попросту не слышать.

Тем не менее тянуть нельзя. Только, прежде чем действовать, следовало разобраться, откуда у фальшивки взялась власть над ним.

Крепкая связь тянулась к Рэн, её погружение в тени позволило ему лучше чувствовать. К счастью, охвативший её ужас, скорей всего навеянный, удалось отогнать тенями. Теперь она была на чём-то сосредоточена, вероятно, на бое: выделенные ей небольшие запасы энергии тратилась довольно активно. Кажется, она смогла понять и его мысленные извинения, что он не мог сейчас ей помочь. Оставалось лишь только отдавать ей медленно восстанавливающуюся энергию теней и верить в её силы. Наибольшую опасность для неё представлял Уныние, а брат перед ним. С остальными она справится.

Но он отвлёкся. Кроме нити уз с Рэн, была протянута фантомная нить и к фальшивке. Её волю он не мог читать, но вот подчинённая братца власть над ним имела. По силе и возможностям связь больше походила на временный контракт. Но когда успели заключить? Почему-то подобное казалось неуловимо знакомо. Словно у него уже был с кем-то такой странный контракт. Только с кем и как? Ведь имя и предмет ему не дарили. Да и можно ли провернуть такое при живой хозяйке?

Сплошные загадки.

Вместе с возвращением слуха, принёсшего хохот младшенького, грудь пронзило резкой болью, а следом и голову. На какие-то секунды боль не позволяла ему вздохнуть. Крепкая нить уз с Рэн угрожающе зазвенела, окатила изнутри холодом и натянулась, грозясь порваться, — смертельная угроза еве. Грани медальона так и вовсе переливались багровым. Потерялась и чуткость восприятия — Рэн вышла из теней.

Зато сами тени ожили, и Сонный дьявол позволил себе облегчённо выдохнуть, чем привлёк внимание восьмого. Кажется, Рэн пробудила сущность.

Надо спешить… Сервамп, давя тревогу, сосредоточился на происходящем возле него. Примерный план в голове уже начал вырисовываться. Ещё немного и энергии будет достаточно, тем более Рэн сейчас, кажется, использовала силы любимчика, а не его. Так что надо только Жадности намекнуть, что требуется, а там уже можно будет действовать.

— Правда, из Мэри-чан вышла прекрасная ева? — младший братец точно заметил его внимание.

— Спасибо, мастер!

Фальшивка ослепительно улыбалась и с щенячьим обожанием смотрела на восьмого. Выглядело отвратительно. У ведьмы не могло быть такого подобострастия в глазах. И хорошо. Чем больше отличий, тем проще будет с ней справиться.

Значит, Мэри…

Откровенно заколебало лежать в пыли. Тело пусть и тяжёлое, но Лень медленно, опираясь на руки, приподнялся с пола и сел по-турецки, раз уж цепи оставляли свободу ногам.

— Лежать! — сразу же среагировала лжеева с панической ноткой в голосе. — Замри!

Поддаваться её приказам он не собирался. Да и побороться уже мог, чему очень помогала природа сервампа, требующая, наплевав на всё, быстрее избавиться от угрозы для настоящей евы.

— Спокойнее, Мэри, — Уныние провёл по волосам фальшивки и перевёл взгляд на него. — Знаешь, братец Лень, меня крайне забавляет, что кукла стала твоей евой, а тебя? — и сейчас он говорил точно не о своей подчинённой.

— Почему ты Рэн постоянно зовёшь куклой?

— Потому что она твоя игрушка, — пожал плечами восьмой.

Сонный дьявол на это лишь озадаченно моргнул и вздёрнул бровь. Он терялся в догадках, откуда взялась эта мысль в голове Уныния. Ведьма — его игрушка? Очень смешно. Поиграешь с ней, как же. Скорее уж эта дикая кошка руки и лицо расцарапает.

— У судьбы интересные шутки. Кукла и вдруг твоя хозяйка, — хохотнул Уныние. — Энн-тян даже поддаются разработки Учителя. А ведь не каждый может даже просто их расшифровать.

Сервамп нахмурился. О настоящем имени Рэн — Рейна Энн — знал совсем небольшой круг лиц.

— Поразительно, что Учитель столь далеко видел. Но это… весело и добавляет пикантности всему, — и тут же восьмой без перехода спросил: — Как вам его старая разработка для непослушных учеников? По-моему, весьма неплоха.

— Да о каком Учителе ты заладил?! — дёрнулся Беззаконие.

— О, о своём Учителе, который был убит старшим братиком.

Лень закатил глаза.

— Он об отце, — Сонный дьявол посмотрел на Беззаконие. — Отец, похоже, для него святыня. Прямо напоминает своим поведением инквизиторов. Те тоже держатся за свою Веру. Помнишь, под Парижем как-то столкнулись с ними?

Жадность посмотрел на него, подняв брови, и расплылся в улыбке:

— Ещё бы забыть. Это же надо было встретиться в богом забытом месте, да ещё и на узкой дорожке.

Беззаконие тогда только учился управлять силами под его присмотром, а на них клирики вышли, сопровождали какого-то смертного. Не единого шанса разойтись. Лень тогда забрал инквизиторов на себя и увёл их подальше от брата, разбирающегося с обычным человеком.

— Ага, разве что мы с тобой местами поменялись.

Сонный дьявол увидел по глазам, как Жадность на мгновение растерялся, но тут же понял намёк.

— С инквизиторами меня ещё не сравнивали, — щурил глаза Уныние.

— Тебе не надоело постоянно говорить об учителе? — Сонный дьявол окинул усталым взглядом младшенького. — Ты хоть сам способен что-либо решать? Отец мёртв уже как сотни лет. Ему уже всё равно. Ты же продолжаешь его постоянно поминать. Вот скажи, всё происходящее — это твоя месть за него?

— Месть… — Уныние с интересом посмаковал слово.

— Если так, то вина на мне. Беззаконие и вовсе голосовал против его убийства.

Лень внимательно всматривался в лицо поджавшего губы младшего братца.

— Почему ты не убьёшь меня?

Уныние озадаченно склонил голову к плечу.

— Учителю ты нужен живым, я же говорил.

— Опять «учитель», — закатил глаза Сонный дьявол и недоверчиво посмотрел на восьмого. — А что ты хочешь?

— Выполнить волю Учителя.

Безнадёжно.

Лень сокрушённо опустил голову, а младшенький, глядя на него, захохотал. Уныние просто зациклен на создателе. Ненормально зациклен. Что же отец с ним сделал? Промыл мозги, что ли?

Оборвав свой смех, восьмой, успокаиваясь, вздохнул и снисходительно посмотрел на них.

— Я хочу увидеть настоящий мир. Слепые щенки, вы попросту не знаете истину. Учитель… Учитель приведёт нас к нему. Уже сейчас за стенами этого здания вас поджидает совсем другая реальность. Скоро мир изменится окончательно. Это крах всего того, что вы знали. Это крах твоего мира, братец Лень, твоей эпохи, — оскалил клыки Уныние. — Ты же помнишь, что я тебе обещал?

— Я не парю мозг такой ерундой.

— Ерундо-о-ой, — подняв лицо к потолку, протянул Уныние, а через пару секунд вновь вернул взгляд к нему. — Значит, для тебя «ерунда», что наши братья падут от моих рук? — улыбнулся он ему, а Лень напрягся. — «Ерунда», когда твоя игрушка, умирая, будет захлёбываться кровью? И «ерунда» то, что мир, который ты знал, исчезнет? Другие законы, другая жизнь. Хотя ты, конечно же, прав, старший братец. Это действительно, — хмыкнул он, — е-рун-да. Но не волнуйся. Я тебя долго мучить не буду. Ключ почти готов. А там и твоё время настанет.

— «Ад пуст! Все бесы здесь!» Как был прав Шекспир! И каким мы увидим этот твой настоящий мир? — Беззаконие вмешался в разговор. — Утонувший в джинах? Где люди лишь еда? Так? А, понял! И ты — король, стоишь над всеми!

— Мастер, — привлекла внимание позабытая фальшивка.

Уныние взглянул на неё и кивнул.

— Ты права. Волю Учителя следует исполнить поскорее… — и посмотрел на Жадность. — Тебя-то это не должно волновать, ведь в любом случае тебя уже не будет, — ласково улыбнулся Уныние.

— Что ты несёшь?

Вопрос Жадности восьмой проигнорировал и, перешагнув огонь, вступил в круг.

— Я действительно рад, что нам удалось встретиться. Да и ты, старший братец, — умилённо посмотрел на Сонного дьявола проблемный брат, — вновь беспомощен и стоишь рядом, когда я приношу очередную жертву Учителю. Мне нравится такая традиция.

Беззаконие настороженно спросил:

— Какую ещё жертву?

— Третью жертву. Тебя, — заулыбался восьмой, а из его правого длинного рукава посыпались алые лепестки, собравшиеся в чёрный японский меч его силы.

Восьмой демонстративно медленно поднял клинок над скованным Жадностью. По глазам было видно, как Уныние наслаждался моментом и их бессилием. Брат дёргался в цепях. Его покров, что он пытался сделать оружием, беспомощно опадал. Сам же Лень закрыл глаза, собирая энергию, но продолжал и прислушиваться к хохоту восьмого.

Всего один шанс, лишь бы дрянная фальшивка не заметила.

Энергия перетекла в левую руку, ведь с той стороны и брат.

— Учитель ждёт, что я очищу этот испорченный мир, — возвышенным голосом вещал восьмой. — Избавлю его от грехов. Ведь я — единственный способ уничтожить сервампов. И я исполню его волю.

Не спешить.

— Итак, продолжим подсчёт, — радостно пропел Неприглашённый. — Было пять, станет че-ты-ре…

— Сто-ой! — закричал Беззаконие.

Сейчас!

Левой рукой Лень разорвал сковывающие звенья и ударом теней сбил с Жадности цепи. Да... Этот ритуальный конструкт точно был создан не отцом, а слабосилком. Сервамп рассчитывал лишь на освобождение брата, но сила была такова, что Жадность просто снесло. Вышвырнуло за пределы круга из-под клинка восьмого. Жаль, не получилось сбить и огонь, нарушить глифы. Но меч удивлённого Уныния опустился дальше… к его руке.

Сонный дьявол, сжав зубы, втянул в себя воздух. В глазах на мгновение потемнело. Одежды намокли от горячей крови, струящейся из оставшейся культи левой руки. Обрубок отлетел к чёрному огню, где сгорел в пламени. Кровь залила пол и одежды. От пронзающей боли Лень тихо шипел и, втянув воздух, жмурился — вот от этого уже было действительно больно.

До чего же отвратительный клинок у восьмого…

— Лежать! — запоздало крикнула фальшивка, и разряды на шее даже казались всего лишь щекоткой на фоне боли обрубка руки.

Что за ге-мор… Так и помереть можно.

— Совсем невесело, — растерянно пробормотал Уныние и полоснул его клинком.

Грудь обожгло от боли. Потемневшая от крови одежда потяжелела, прилипла.

— Не порти мне жертвоприношение, братик Лень. Учитель расстроится.

«Да чтоб он в Аду стал кормом для демонов», — мысленно прошипел Сонный дьявол.

Но Уныние уже сорвался с места. В стороне зазвучал звон клинков, и сервамп, щурясь, посмотрел на братьев. Как он и думал, вырвавшись из цепей, Беззаконие закружился в бою с восьмым, походя, разделался и со спущенными на него подчинёнными, попытавшимися ударить в спину.

Жадность ещё в прошлом был прекрасным фехтовальщиком, положить на лопатки его трудно. Сам Лень лишь отшлифовал его навыки, когда тот стал вампиром. Из всех родственничков именно Беззаконие был вторым по силе и мастерству после него. Единственная слабость — самоуверенность и легкомыслие, из-за них он всегда влипал в неприятности, как и сегодня.

Но именно поэтому за брата Лень не волновался.

Борясь с болью, сквозь чёлку сервамп посмотрел на взволнованную фальшивку. Так знакомо кусая губы, она следила за боем Уныния и Жадности. Будет сложно. С другой стороны, можно исполнить давнее желание придушить еву из-за её безумных заскоков.

* * *

13 августа 2018 г. 20:47

Мэри

Мэри следила за боем мастера и сжимала дрожащие кулаки. В аниме, конечно, показывали, с какой лёгкостью Жадность разобрался с сотней вампиров. Но ведь мастер потом его легко подловил. Трудностей быть не должно было. Однако, наблюдая за боем, Мэри только и могла кусать губы и слизывать вкусную кровь. Цубаки хмурился. Хайд его теснил, даже с лёгкостью расправился с подчинёнными, бросившимися на помощь мастеру. Поразительные умения.

Стон из круга привлёк её внимание. Истекая кровью, Лень силился встать. Холодок опасений пробежал по её спине. Лёгкость, с которой сервамп сносил разряды тока из-за непослушания, заставляла её трепетать от страха. Вот уж точно это не Куро из канона. Не пастух, а хищник. Нельзя ему позволить вырваться!

— Лежать! — очередной раз выкрикнула она с дрожью в голосе.

Вот только Мэри застыла на месте. На этот раз Лень выполнил её приказ и лёг. А упавшая в сторону чёлка открыла расфокусированные красные глаза. Крови от ран и обрубка руки тоже много натекло.

Возможно, ранение ослабило его волю.

Заметив, как сервамп шевельнул губами, Мэри подалась вперёд, пытаясь услышать, что он там бормочет.

— …Рэн… — тихо хрипел Куро, будто в бреду. — Нужна кровь…

Мэри затаила дыхание и быстро посмотрела в сторону Цубаки. Мастер говорил, что Лень прямолинеен, не способен на уловки в бою, сравнивал его ещё и с упёртым козлом. Да и в каноне Куро старался не влезать в драки, но хитрости и финты тоже не применял. Так что вряд ли и сейчас лгал…

— Рэн, — простонал он имя евы.

Девушка невесело улыбнулась. В мире действительно нет справедливости. Симидзуки Рэн повезло заполучить контракт и верность сервампа. А самой Мэри досталась борьба с голодом и мёртвое сердце. Проклятье! Ну почему всё так сложилось!

Злость поднималась изнутри. Как же хотелось натравить на эту девчонку Куро, увидеть её рожу, когда её верный сервамп разорвёт ей глотку. Но для этого надо зафиксировать временный контракт. Похоже, наконец, он начал действовать.

— Си… сидеть! — решила она проверить.

К счастью, Лень, шатаясь, послушно сел, опустив голову. Но Тьма, какие же серьёзные раны! Ему уж точно нужна кровь для восстановления.

Мэри в сомнениях сцепила пальцы в замок и, приложив к губам, с силой их сжала. Когда мастер здесь, на подземной уровне, освобождённом от машин, изучал принесённый Хиганом странный чёрный порошок, то ему доложили, что Куро и его хозяйку видели в кафе, расположенном на другом этаже. Через некоторое время Цубаки передал ей лист с изображением круга и звезды. В знаках и символах девушка совершенно не разбиралась, но среди непонятных элементов на одной из вершин звезды было написано имя «Сонный Эш». А на её вопрос, что это за рисунок, мастер усмехнулся и сказал:

— Если подействует, то сможешь приказывать сонному ослу, словно у тебя с ним временный контракт, — и, уходя, добавил: — Используй образ его евы.

И подействовало! Не передать словами, как ей хотелось прыгать от счастья! В той, другой жизни, когда она смотрела аниме, то представляла себя именно евой Лени! А рисунок мастера воплотил её мечту. Только Куро отказывался слушать, игнорировал. Но стал бы он игнорировать полный контракт? Быть может, эти звезда и круг позволят стать настоящей евой, а не временной?

Мэри заколебалась. Если получится… Цубаки поймёт. Он ведь будет рад, когда Сонный дьявол склонит перед ним голову.

— Рэн…

Вампирша неуверенно посмотрела в сторону мастера. Но того даже видно не было, только слышен звон скрещённых клинков. Проклятье! Была не была! Когда ещё выпадет такой шанс!

Посмотрев на Сонного дьявола, Мэри опустила руки и требовательно спросила:

— Кто я?

Куро с трудом поднял голову с расфокусированным взглядом.

— Рэн...

Чужое имя, да ещё и этой дряни, было похоже на пощёчину. Желание натравить сервампа на тварь, укравшую её мечту, вспыхнуло в голове, что даже её тени налились силой и потребовали действия. Мэри сжала зубы, впилась когтями в ладони и, вновь бросив быстрый взгляд в сторону мастера, решительнее шагнула в сторону огня.

— Я не Рэн, — процедила она сквозь зубы. — Я Мэри! Запомни! Запомни моё имя!

Лень моргнул и явно силился сфокусировать взгляд, но его всего шатало.

— Мэ-ри, — покачиваясь, тихо повторил сервамп. — Но твоё лицо… лицо Рэн.

Да чтоб она сдохла! Мэри постаралась успокаивающе выдохнуть, чтобы унять поднявшийся изнутри гнев. Но это, наверное, первый раз, когда её способность начала злить. Когда хотелось быть именно собой!

Какая девушка не мечтала иметь возможность корректировать свою внешность на ходу? Перенять пухленькие губки актриски с экрана, фигурку танцовщицы, шикарные волосы, проходящей мимо незнакомой девчонки. И нужно-то только всего волосок или кровь. Всего ничего и она могла скопировать полностью чужой образ или же какой-то один параметр, на её выбор. Даже магию можно так перенять.

Вечная молодость. Вечная красота.

Мастер же принёс ей окровавленный локон евы Лени — всё, что нужно, чтобы использовать её личико и силы. Но если она подтвердит контракт с этой уродливой мордой, то сервампа наверняка может заклинить на образе. Ведь даже сейчас он видел в ней именно эту дрянь. А значит, контракт она должна подтвердить кровью своей настоящей внешности. Но сперва ей нужно убедиться в наличии временного.

— Признаёшь, что я ева?

— Я… вижу нить уз.

Нить? Значит, контракт в самом деле начал действовать!

Мэри посмотрела под ноги. Ритуал ведь не рухнет, если она сменит личину? Да и лучше поспешить, вдруг мастер будет против. А так… А так она преподнесёт ему извинения, поставив Куро на колени перед ним, а следом принесёт голову девчонки.

И убрав чужое уродливое личико, Мэри вернула свою привлекательную внешность. С удовольствием поправила свои рыжие волосы, оправила одежду на груди и с ожиданием посмотрела на сервампа.

— А сейчас я тоже ева?

— Ты… — тихо выдохнул сервамп и вновь поднял на неё пустой взгляд, а у Мэри даже её мёртвое сердце сбилось с ритма в ожидании продолжения. — Ты… Мэ-ри… — и, не договорив, глаза Лени закатились, и он стал заваливаться в огонь.

Испугавшись, Мэри, перешагнув через опадающий чёрный огонь, спешно схватила его за куртку, чтобы он не упал и не сгорел.

— Надо подтвердить контракт, — пробормотала она.

Раз уж Лень её позвал, значит, всё в порядке. Ведь даже в аниме подчёркивалось, что Куро обращался по имени только к еве, остальным он придумывал обзывалки.

Девушка, опустившись на колени, взяла его лицо в ладони и отвела в сторону чёлку. А от взгляда Куро перехватило дыхание.

* * *

13 августа 2018 г. 20:53

Сонный Эш

Ужас в глазах на смазливом личике фальшивки стал бальзамом для души.

Но, Тьма, какая идиотка. Мало того что подчинённая решила евой стать, не имея ни капли живой крови, так ещё и личину сменила. Вампирша и в самом деле теперь воспринималась совершенно иным человеком: изменилась не только внешность, запахи, но и само её ощущение в пространстве. И эта смена привела к исчезновению давления несуществующего контракта: туман рассеялся, а его взбешённые тени, наконец, смогли разорвать связующую их искусственную нить.

Тем хуже для фальшивки.

Рывок и он сбросил ослабевшие цепи и схватил за горло лжееву.

— Ева? Не смеши. Всего лишь жалкая подделка, — процедил сквозь зубы Сонный дьявол.

Когти вампирши впились в руку. Хрипя, она пыталась разжать его хватку, била его руками и ногами. Но Лень душил. Жаль сразу не удалось сломать ей шею: всё же тело у подчинённых крепче. Тенями обезглавить тоже не удалось. Если бы, конечно, приложил больше сил, то продавил бы мощь теней восьмого, ставших её основой, но тратить на такое энергию он не собирался. Хватит удушения и вливания через пальцы энергии, что и убьёт её. Подчинённая, синея от недостатка воздуха и отравления тенями, вернула внешность Рэн. Голову сразу пронзило болью. Только поддаваться в этот раз сервамп не собирался и лишь сильнее сжал пальцы. Его руки и так горели огнём от боли настоящей евы.

Тело фальшивки вздрогнуло. Зрачки расширились и замерли. Руки её ослабли и упали. Сервамп дёрнулся в сторону, пропуская у головы чёрную катану.

— Брат! — с опозданием крикнул потрёпанный Жадность.

Уныние, почуяв угрозу подчинённой, ринулся на него. Лень на это лишь понимающе фыркнул и в затухающий огонь круга швырнул дохлую девчонку с почерневшей от его теней шеей.

Убедившись, что начали подниматься джины, сервамп отступил дальше от распадающейся ритуальной конструкции. Ожидаемо метод ведьмы — морочить голову полуправдой — оказался успешным. Правда, ей это как-то проще давалось, а ему вот пришлось ломать голову, подбирая слова. Надо будет поучиться. Так или иначе, он теперь свободен, а терять время на восьмого сервамп не собирался. Ему срочно надо было вернуться к Рэн. Да и младшенький кинулся к распадающейся подчинённой.

Лень, переглянувшись с Жадностью, рванул к лестницам с этажа. Однако взрыв устроил обвал. Какие бы пути они ни проверяли — все перекрыты. Но ведь должен был быть какой-то выход для самого восьмого…

От раздавшегося тихого хруста его ледяной водой окатило. Боль в затылке на секунду отняла зрение и выбила воздух из лёгких. Сонный дьявол осторожно взял треснувший жетон со своим именем.

Только не это…

— Это же… — прошептал рядом Жадность и, охнув, схватился и за свой предмет контракта. — Тоже… треснул.

Лень аккуратно погладил трещину, одарившую холодком. Хорошо хоть не сломался.

— Жетоны ещё целы — евы живы, — негромко сказал он.

— Но одной ногой в могиле, — столь же тихо пробормотал брат.

Раз уж выход так просто не найти, то нужно проложить новый. Ничего другого не оставалось, кроме как ломать потолок. Вот только нужно больше сил… Без крови Рэн в этом немного подсобить мог лишь дух. Тем более тени ожили, значит, сущность объявилась. Правда цена у этого усиления… Впрочем, об этом можно подумать позже. Сейчас нужна энергия.

«Хе-хе, — в голове заскрежетал мерзкий хохоток, который он уже давно не слышал. — Ты, наконец, оценил всю ущербность своих сил? Неужели я тебе понадобился?»

Жадность рванул искать другой выход. Движения брата замедлились. Мир замер и потемнел. Сонный дьявол даже не удивился, когда понял, что стоял на обсидиановом полу границы внутреннего мира. Воды пруда Рэн, укрытые распадающимся фальшивым туманом, взволнованно плескались о песок. Лотосы опадали и вяли на глазах. А на небольшом камушке у водоёма сидел Тень в соломенной шляпе… И наслаждался рыбалкой.

— Никакого разнообразия, — посетовал зверь и вытащил борющийся за жизнь улов.

У Рэн ещё и живность в пруде водилась. Ещё одна неизвестная ему грань. Но, здесь, во внутреннем мире, всё символично. Тень, сидя у пруда, даже сейчас находился в духовном пространстве ведьмы. Не удивительно, что Сонный Эш не мог его почувствовать раньше. Видимо, зверь отлёживался в её подсознании. Стоило обратить внимание, когда в глубинах разума Рэн он встретил тени в домике. Сервамп внимательно присмотрелся и к необычной рыбе, которая пыталась сорваться с крючка Тени: крупный размер, золотая чешуя с пятнами серебра…

— Карп кои?

— Разве удивительно видеть эту рыбёшку в её водах? — хихикнула сущность. — Символ бесстрашия перед лицом неминуемой гибели. Подходит ей, не находишь?

Зверь схватил лапами вырывающегося карпа и откусил ему голову. От картины и довольного причмокивания Лень поморщился.

— Что с ней? — сервамп даже не пытался скрыть тревогу.

Тень издевательски молчал и ел рыбу. Но время в этом пространстве подчинялось ему, потому сервамп спокойно ждал, в реальности лишь пара секунд пройдёт.

— Всего лишь выбрала врага не по своим силам, а отступать не научилась, — наконец ответил зверь, когда в руках остался только рыбий хвост. — Вместо того чтобы сбежать — кинулась в бой. Впрочем, чего ещё от неё ожидать, да?

Тень повернулся к нему и потряс хвостом карпа, символизирующего это качество.

— Так что, если бы не я, — самодовольно приосанилась сущность, но в голосе слышался яд, — то расплескала бы мозги по стене одного из зданий. А до этого сгорела или задохнулась бы от дыма. Хотя для начала могла захлебнуться кровью от сломанного ребра, впившегося в лёгкое.

Сервамп похолодел.

— Что, Лень, даже хозяйку уже не можешь защитить? Ты совершенно бесполезен. Она ведь даже у меня помощи просила, не у тебя. Знала, что ты не спасёшь, не поможешь, — продолжал скалиться в его сторону Тень. — Ты же вечно её оставляешь один на один с угрозой. Что ты там говорил? Что она твой союзник, так? Что её кровь тебе нужна? Кажется, даже воспитать удобную хозяйку хотел?

Сонный дьявол скрипнул зубами.

— Ты не из тех, кто стал бы спасать её, — процедил он. — Рэн же, вроде как, твой десерт? Ты же закусить её душой собирался. Силы жизненные тянул. Сколько раз толкал меня прикончить её.

Сервамп оборвал себя и ещё сильнее нахмурился. Уж больно странно прозвучали его слова на фоне сказанного Тенью. Словно именно он хотел её… смерти и сейчас недоволен? Что за… Вот же ядовитая сущность!

— О, и поэтому ты решил оставить её одну в опасной ситуации? — тут же спросил дух. — Чтобы её там убили? Хитро! Ведьма же ещё не восстановилась после ускоренного роста. Да и последствия от сотрясения всё ещё с ней. Чуть больше часа назад она выложилась на церемонии, значит, сил почти не осталось. Она устала. Ты всё это прекрасно знал. Идеальные условия! А главное, ты руки не пачкаешь! — оскалился зверь.

— Заткнись, — Лень с трудом удержался, чтобы не начать оправдываться.

— Но ты немного припозднился. Уж извини, но сейчас она не только твоя ева. Ведьма — мой заклинатель. И в отличие от тебя, я в силах защитить свою хозяйку, когда ей угрожает смертельная опасность. Так что можешь забыть, прикончить её я тебе не дам. Да и зачем ты ей вообще нужен?

Сонный дьявол ладонью закрыл глаза. Хитрый зверь всё вывернул. Но сервамп не мог найти слов опровержений. Он не желал ей смерти, но не мог и отрицать, что осознанно оставил ведьму, когда вся его суть кричала об опасности. Предупредил и ушёл. Просто ушёл.

— Так кто лучше справляется со своими обязанностями? Ты или я? — спросил Тень и, вновь закинув удочку в водоём, тут же вытащил нового карпа.

В чём-то дух прав… Но сейчас нужно к ней вернуться, а собственных сил ему не хватит, чтобы пробить дорогу.

Закрыв на мгновение глаза, Лень поднял взгляд на сущность. Подойдя к камню, он вытащил из лап следящего за ним зверя останки очередного карпа и, опустившись на колени, выпустил его в пруд. Мёртвая рыбёшка мгновенно восстановилась, ожила и, благодарно взмахнув хвостом, поспешила скрыться в глубине. Здесь тоже, как оказалось, всё пропитано жизнью.

Тень недовольно пробурчал:

— Это была моя еда.

— Прекращай уже тянуть из неё жизнь.

— И это мне говоришь ты? Тот, кто её оставил? У нас вообще с ней договор! Я сегодня уже мог закусить её душой, но дал ей последний шанс. Тем более она сама отдала жизненную энергию, отдала годы. Пусть ещё порадуется, что я просто сократил её срок, а не состарил, — хихикнула сущность. — А у неё ведь и вовсе осталось не так уж и много времени.

Тьма, вот только этого не хватало.

— Ты прав, я виноват перед ней.

В последние дни он слишком много ошибок наделал. Раз за разом влетал в ловушки. Стоило признать, что он потерял хватку, а навыки заржавели. Слишком уж стал прямолинейным, а потому и читаемым. Ещё и который раз ему предстояло просить прощения у ведьмы. Чтобы он и извинялся? А это ведь знак: что-то шло не так. Он эти предупреждения пропускал до этого, но в этот раз постарается урок усвоить.

— Но если ты тоже её контрактник, дух, то должен беречь, а не тянуть из неё жилы.

Сервамп повернулся к сущности и, не давая зверю возмутиться, опустил ладонь на его макушку, отчего Тень застыл в растерянности.

— Но ты и мой дух. Моя сила.

— Ну надо же, вспомнил! — пробубнив, всплеснула лапами сущность, но его руку не сбросила.

— Извини, мне до ведьмы далеко. Она и в самом деле хорошая хозяйка, в отличие от меня. Клясться исправиться не буду, — покачал он головой. — Я даже сейчас существую лишь в твоих тенях. Меня ведь… нет. Мне не вырасти в личных силах. Я не… жив. Не… человек. Но… давай заключим с тобой контракт.

Сервамп убрал руку с макушки и протянул открытую ладонь к зверю.

— Контракт? — Тень настороженно смотрел на него.

— Ну, с ведьмой ты уже один заключил, — пожал плечами Лень. — Это справедливо. Мне не хватает энергии. Мой резерв опустошён и ограничен из-за истощения Рэн. Но ты можешь дать мне эту силу. Ты способен открыть для меня ещё один источник энергии. Источник твоих личных сил, твоих теней. Вот за это я готов и заплатить. Кроме жизни ведьмы, а ещё её брата и других потомков моих воспитанников, как и моих родственничков, можешь просить что хочешь.

Лень и Тень были двумя частями единого целого. Но у каждого из них был свой источник сил.

Сонный Эш обычно пользовался именно своими резервами: этого вполне хватало, чтобы нагнать страху или обломать зубы подчинённым и магам. Проблемой лишь служила зависимость от состояния евы. Вот как сейчас, у Рэн истощение — истощён и он. Придумка отца, чтобы сервампы чаще пили кровь хозяев и оберегали их.

Дух же был свободен от этой зависимости. Однако зверь не мог свободно использовать силы в реальности, он жил лишь в его сути, был его резервом для усиления, которое активировалось кровью. Вот и отдельный контракт с Рэн стал для Тени выходом.

Два независимых источника энергии, которые сливались в единую силу под действием крови евы. Именно кровь хозяина связывала их с духом в одно, объединяла их энергию, сознания. Именно потому и истинную силу любого из сервампов можно увидеть, лишь когда проявлялась цепь.

Объединиться сейчас они не могли: Рэн нет рядом. Но Тень мог поделиться своими запасами. Правда, такое без последствий не обойдётся. Проклятые ограничения отца! По ним обоим ударит откат, они свалятся в полузабвении. Только это будет потом.

Сонный дьявол ждал услышать пожелания в плате душами и кровью, но зверь ничего не ответил. Смотрел на него красными глазами и молчал.

— Так и остался безмозглым котёнком, — проворчал Тень и, сорвав с себя, кинул шляпу вместе с удочкой в пруд Рэн. — Ладно, следить за твоей хозяйкой слишком утомительно. Так что лучше сам присматривай за ней. Тем более мои тени почему-то уходят из неё, растворяются. Того и гляди, и я исчезну, если останусь в ней.

Зверь соскочил с камня и, не смотря на него, деловито пошлёпал к галерее, чтобы вернуться к нему.

— Да и меня раздражает, что кто-то решил, будто воплощение лени слаб. И здесь невероятно скучно.

— А ещё я забыл, насколько ты болтлив, — Сонный дьявол закатил глаза.

Мир вновь обрёл краски, а скорость постепенно начала нарастать. В груди разливался безжизненный холод, наполняющий тело силой.

«Говорю же: мне скучно!»

«Не надо было прятаться и ограничивать меня в силах даже при слиянии».

«Я не прятался, а восстанавливался! И до сих пор не оправился ещё. Знаешь ли, не только у тебя провалы… Я вообще разорван был! Мне ещё сложнее пришлось! Ещё и ведьма меня своим именем всего перекрутила. И ты не знаешь, каково проснуться, когда она криком будит — это страх! Мёртвого поднимет! Банши!»

Над головой живых не ощущалось. И Сонный дьявол с удовольствием выпустил силы, собравшиеся в высшую форму. Плевать на расход энергии, он и так безбожно опаздывал. Только краем зрения Лень отметил, как Беззаконие отступил к нему.

* * *

13 августа 2018 г. 20:59

Шин Лионнуар

Асфальт под ногами Шина задрожал. Из-под земли послышался звериный рёв, от которого полопались стёкла в горящих домах и машинах. Это привело в чувства Рэн. Шин подскочил к ней. Сестра с трудом поднялась на четвереньки, но даже так её шатало. Ещё и стошнило с кровью.

Шин чувствовал себя невероятно беспомощным. Он пытался поддержать её, но из-за дрожи земли его самого шатало. Но сестра поднялась. Только глаза будто пеленой закрыло. Казалось, она ничего не видела. Скорей всего была даже без сознания. Но механически его за спину засунула. Её управление расползалось лоскутами, никак не могло собраться в форму плаща. Тени тоже едва шевелились.

Шин сжимал кулаки. Кранц без движения лежал в луже крови. Мама и папа Лихта не смели шевельнуться рядом с красноволосым. Хотя сперва отец пианиста хотел схватить выпавший из рук менеджера пистолет, но оружие оказалось в огне. А сам Лихт всё пытался подняться, но лишь раз за разом падал, и, кажется, у него нога была сломана…

Страшный вампир посмотрел в их с сестрой сторону. На губах его застыла снисходительная улыбочка, от которой Шина в пот бросило. Красноволосый развёл руки в стороны, а пламя взвилось вокруг него.

— Нет! — прорезал пылающую улицу голос пианиста.

Лихт, подтягиваясь в сторону вампира, ударил по возникшим клавишам под руками. Но красноволосый лишь вздрогнул, с уважением взглянув на парня. Только музыка уже не влияла на него, слишком слаба стала из-за ран Лихта. Рэн, шатаясь, тоже пошла в сторону вампира, будто собиралась вцепиться зубами в него, ведь её руки просто болтались вдоль тела.

Рёв зверя прорезал улицу. Грохот падающих плит и звон стекла разрушенного здания у высотки. Их всех окутало клубами пыли. Но Шин поймал взгляд вампира.

Щелчок пальцев красноволосого мужика...

А ему показалось, земля ушла из-под ног.

* * *

13 августа 2018 г. 21:02

Сонный Эш

Сонный дьявол с довольным рыком, наконец, вырвался из-под земли под оглушающий грохот падения плит и перекрытий, уничтоженной им небольшой пристройки у небоскрёба. Нос забили клубы пыли и бетонной крошки. В разуме мелькнула запоздалая мысль, что рушить потолки — это его новое хобби. Но сам сервамп уже осматривался. Перед ними раскинулась улица, укрытая клубами поднятого им мусора. Надо было избавляться от высшей формы, а то путепровод не даст развернуться, а ломать его уж точно не стоило. Дома были охвачены огнём, как и брошенные автомобили. В воздухе висел стойкий запах смерти.

На дороге, изрытой полосами, стоял, чуть обернувшись к ним, мужчина с красными волосами и в художественном фартуке. Лень смотрел на него и не верил своим глазам. Ему показалось, прошлое догнало и отвесило хорошего такого пинка.

Скорпион.

Маг огня необычайной силы. Художник, рисующий кровью своих жертв. Даже сейчас видно на асфальте багрового скорпиона, угрожающе вскинувшего хвост. А до боли знакомый запах не оставлял иллюзий, чья кровь использовалась для демонического рисунка.

Лень ясно и чётко помнил столкновение со Скорпионом. Как и причину: маленькую девочку, кровь которой стала красками для этого демона, по недоразумению тогда ещё считавшегося человеком. Девочку, за день до этого кормившую чёрного котика. Сонный дьявол, будучи сам монстром, попросту не смог пройти мимо чудовища, убившего ребёнка ради «красок». Из всех его противников Скорпион был вторым по силе после отца. Шрамы на спине от ожогов его адского пламени так и не сошли за века, остались и сейчас от вида рожи демона перед ними заныли с новой силой.

Только какого дьявола, Скорпион всё ещё ходил по земле? Он же тогда его, умирающего, буквально зарыл в землю, а саркофагом служили сложившиеся стены особняка, в котором и жил маг. Он не мог выжить! С вырванным сердцем не живут! Так какого хрена он стал вампиром? Уныния тогда ещё точно не было! Не было даже Чревоугодия! Кто эту тварь воскресил? И как?

А ведь ещё раньше сервамп уже видел фотку мага в планшете рыжего из С3, да только отмахнулся, предпочёл обмануться, подумал, что это просто некто похожий. Тьма!

И он оставил Рэн один на один с этим чудовищем?! Скорпион в десятки раз опаснее восьмого…

На улице, кроме Скорпиона, стояли ещё родители жестокого ангела, сам парень нашёлся раненым у одного из домов. Француз… мёртв. Плохо. В десятке шагов от Скорпиона, пошатываясь, в сторону вампира ковыляла ведьма, а возле неё сжимал кулаки шкет.

Их с Беззаконием секундная задержка от удивления дорого обошлась. Всего лишь щелчок пальцев ухмылявшегося Скорпиона. А у сервампа мёртвое сердце дрогнуло — Лень уже знал, что будет.

Родители пианиста… Шкет! Они мгновенно оказались объяты алым пламенем. Взвились к небу мужской и женский крик. Не успели тени рвануть для спасения, как огонь опал.

Не осталось даже костей. Лишь прах.

А в повисшей тишине всё ещё метался пробирающий до души крик сгоревших...

Сонный дьявол сам не заметил, как оказался возле ведьмы, но его взгляд упёрся на место, где стоял шкет… только там уже никого. У Рэн подкосились ноги, управление исчезло, а у него ладонь беспомощно сжалась в кулак. Он попросту не знал, как её аккуратно поддержать одной рукой, так, чтобы не причинить ещё больше вреда. На ней же не было живого места! А если ещё и увидела, как шкет оказался в огне…

Прижав к себе Рэн, Лень опустился с ней на землю и, осматривая, сжал зубы, чтобы удержаться от глупостей. Белые волосы девушки потемнели от слипшейся крови. Руки ведьмы изуродовали красные пятна и волдыри ожогов. Разорванная и опалённая одежда стала серой с чернотой сажи и бурыми пятнами крови. Бледная кожа из-за большой кровопотери. Без сознания.

Татуировки на теле Рэн ожили и в один миг расползлись по коже. Всего секунда и, почернев, они устремились к её голове. Но всего секунда, какое-то мгновение не позволило им собраться в какой-то знак на её лбу — из тьмы соткался терновый венец с увядшими цветками. А потом он исчез, как и испарились татуировки.

«Лень», — намекнул Тень.

— Верно, — ответил сервамп. Чем бы всё это ни было, но со всем этим они разберутся позже.

Сонный дьявол бережно опустил Рэн на асфальт, стараясь не тревожить её раны. И медленно поднял глаза на Скорпиона, не смевшего шевельнуться, чтобы не привлечь его внимание. В груди не было ни ярости, ни злости — ледяная пустошь, несущая смерть.

Скорпион молча отступал, огрызался огнём. Но усмешка на его губах бесила. Сонный дьявол не обращал внимания на ожоги, его ледяная тьма безжалостно разрубала раз за разом пламенные атаки. Когти рвали плоть подчинённого, а поднявшиеся шипы из теней впивались в ступни противника.

Только скованный льдом разум отслеживал происходящее. Сервамп не понаслышке знал, насколько искусным магом Скорпион был при жизни, а уж вампиром должен был стать сильнее, раз уж даже власть над огнём сохранил. Но сейчас Скорпион только защищался и чего-то ждал. А ещё пытался увести его от Рэн. Сонному дьяволу приходилось прилагать усилия, раскидывая шипы теней, чтобы не позволить это. Как бы ни хотелось обрушиться всеми силами на Скорпиона, но сервамп не смел отойти от евы. Он наделал достаточно ошибок. В голове всё ещё звучали угрозы восьмого прикончить Рэн. Тем более, когда он только что пустил на джины фальшивку.

Потому и удерживал вампира, истощал, чтобы Беззаконие смог разобраться. Скорпиона надо уничтожить здесь и сейчас.

Да и татуировки ведьмы, изменившиеся на венец, не давали покоя. Сонный дьявол всей сутью чувствовал, что всё взаимосвязано. Вновь появилось ощущение, посетившее однажды, будто они отыгрывали неизвестный ему сценарий.

Краем глаза Лень увидел, как Жадность метнулся от своего хозяина к телу француза и скрылся с ним в тени. Значит, скоро присоединится. Скорпион тоже это заметил. Ухмылка исчезла. Огонь его ожил, начал собираться в здоровенного скорпиона. Но этим маг отвлёкся. Лень не стал останавливать формирование огненной твари, в это же время сам создавал под вампиром из теней лотос, каким его рисовала водой Рэн. Огненная тварь ринулась на него, а следом схлопнулись лепестки, собравшись в бутон чёрного цветка. Нутро лотоса пронзили штыри. Напавшего огненного скорпиона сервамп, обжигаясь, разорвал уже когтями.

Бутон лотоса, управляемый его волей, всё сильнее сжимался, изнутри теней полыхало пламенем, но сервамп не позволял вырваться Скорпиону.

Ледяной поток угрозы окатил его. Глаза уловили вспышку алого возле евы. Метнувшись, Лень отбил серп теней, едва не отрубивший беспокойную голову. Бутон за его спиной опал под натиском огня и чёрных клинков восьмого. Но было не до этого, сервамп когтями удерживал меч скалящегося Уныния над бессознательной ведьмой.

Огненный вал за спиной, а он только и мог вскинуть тени над Рэн. Но росчерки золотой рапиры разорвали пламя. Жадность схватился со Скорпионом. Лишь в стороне растерянно рассматривал свои ладони и недоверчиво прикасался к груди, которая была до этого пробита, новый вампир из менеджера пианиста.

Тени кнутами ударили по восьмому и тот, уходя, отступил, но тут же создал своё оружие. Алые клинки столкнулись с его хвостами. Меч в руках братца с его когтями. Воздух искрил голубыми и красными всполохами, вихрем закручивался вокруг них. Уныние скалился от какого-то ненормального счастья. Сонный дьявол же с трудом удерживал контроль над собой и опять не позволял увести себя от евы. Тем более сейчас, когда Уныние мог напасть на неё парящими клинками, а к стене прислонилась обгоревшая фальшивка, смотрящая на него с ужасом.

Выжила-таки…

Приходилось кружить на небольшом пятачке вокруг хозяйки. Отбивать постоянные попытки продырявить её. Стоило признать, что восьмой прекрасно владел мечом, а уж уловок сколько! Только сам Лень был в проигрышном положении. У него сейчас лишь одна рука. Восстановления никакого. Запасы у духа тоже уже скоро покажут дно, Рэн сполна потратилась. Продолжала давить и слабость из-за истощения евы. Да ещё и приходилось постоянно отвлекаться на защиту ведьмы. Сплошная засада.

Ни Лень, ни Уныние, никто из них не мог одолеть другого. Они замерли в клинче. Только медлить было нельзя. Сервамп стянул все силы к руке, лишая себя защиты, из-за чего опала джинами куртка. Тьма перчатки покрова стала плотнее, а Неприглашённый, чувствуя опасность, стёр оскал. Когти резко увеличились, пробивая плечо восьмого. Его алый меч на мгновение дрогнул, и этого хватило, чтобы полоснуть когтями, разрывая ему грудину.

В его руках тени собрались в чёрный романский меч, пылающий небесной синевой. Еле стоящий на ногах Уныние, теряя кровь, вновь совершенно ненормально захохотал и вызвал из алых лепестков очередной японский клинок…

Но смех восьмого оборвал жуткий звон, пробежавший по коже ледяной дрожью. В голову ввинтился противный звук, от которого все замерли. Звон трескающегося, ломающегося стекла, бьющий по нервам. И только сервамп мог видеть, как в воздухе появились трещины, бросающие радужные блики.

Сонный дьявол сегодня уж точно не хотел сталкиваться ещё и с проблемами магов границ.

13 августа 2018 г. 21:16

Сонный Эш

От скрежета, треска и звона мороз бежал по коже. Пару часов назад Рэн уже ломала пространство, но звук тогда был скорее настораживающий, чем… пугающий. Пространство вокруг них стало тягучим, словно кисель, а всё естество кричало о том, сколь происходящее неправильно. Словно они уже сейчас одним глазом заглянули туда, куда недозволенно смотреть смертным и бессмертным существам физического плана.

Стихийный разлом. Сервамп сам удивился, что сразу вспомнил рассказ Рэн о магах границ. О том, что неофиты их организации на пике эмоций могли создать стихийный разлом. Но теперь Сонный дьявол, кажется, понимал разницу между стихийным и созданным самим магом. Разница, надо сказать, налицо.

Бой замер. Борясь с собой и пробегающей по телу дрожью, сервамп посмотрел на Рэн, но девушка оставалась без сознания, даже по узам давила безмолвная тишина. Пространство вскрыла не она. Он продолжил рассматривать присутствующих на улочке. Унылые настороженно прислушивались. Младшенький, зажимая рану, стал серьёзен и, не нападая, смотрел по сторонам, фальшивку вырубило, Скорпион… Скорпиона потряхивало. Вот это было неожиданно. Но сервамп, ёжась от звуков, продолжал осматриваться, не упуская из вида восьмого. Брат и нянька растеряны. Не они. Добравшийся до них раненый старший подчинённый с жуткой обожжённой раной в груди — тоже не он.

Взгляд остановился на жестоком ангеле. Парень дополз до пепла — всё, что осталось от его родителей — и отрешённо рассматривал руки, испачканные в прахе. Вокруг него закручивался вихрь магии, видимые глазу потоки бросались во все стороны. Там, где протуберанцы магического урагана касались воздуха, появлялись трещины, а в некоторых местах пространство осыпалось радужной пылью.

— Как интересно, — пробормотал Уныние и тут же вновь атаковал, и Лень принял его клинок на меч. Они вновь закружили вокруг ведьмы. Жадности пришлось перехватывать Скорпиона, решившего прикончить жестокого ангела. И вновь началась борьба теней и огня, из-за чего подчинённые брата не могли добраться до пианиста.

Но скрежет и звон исчезли. И вновь это всех остановило.

Над бессознательным пианистом стоял шкет. Мальчишка в подкопчённых одеждах был бледен, трясся, но крепко держал своё страшное оружие — испачканную в грязи кроссовку. Увидев их взгляды, мальчишка буркнул:

— Что?

Жадность нервно засмеялся.

— Ангела… кроссовкой… вырубил грязной кроссовкой…

Шкет заметно заалел щеками и ушами и исподлобья посмотрел на Сонного дьявола.

— У него магическая истерика! — оправдываясь, заявил малой. — Удар по макушке — лучшее лекарство. Так папа говорил, — и деловито начал надевать кроссовку на ногу.

«Лионнуар — это диагноз», — съехидничал Тень.

В стороне раздался тихий стон пришедшей в себя вампирши, болезненно сжавшейся на асфальте. Лень встретился взглядом с Унынием. Катана младшенького распалась багровыми лепестками. Сонный дьявол опустил меч.

— А у твоей куклы интересный братик, — хохотнув, сказал на прощание восьмой и, шустро забрав своих, смылся с улицы. И он позволил ему уйти, потому как не имел сейчас сил справиться с ним.

К тому же разломы, может, и перестали расширяться, но атмосфера неправильности и чего-то потустороннего продолжала давить. А сам сервамп, к сожалению, не знал, начнут они без подпитки дальше разрастаться или нет. Тем более закрыть пространство никто не мог. Рэн в отключке, её даже привести в себя не получилось. Жестокий ангел, благодаря кроссовке шкета, тоже вырублен. Признаться, Лень ожидал появление змея, обещавшего прийти на выручку ведьме, если той будет угрожать смертельная опасность, но мага пока не было. Им оставалось только отступить.

У мира к ним сегодня и так имелись большие претензии...

Меч в его руках обратился голубым пламенем, распавшимся искрами. Брат взял на руки ведьму и повёл остальных с пылающей улицы. Сонный дьявол замыкал их группу.

Едва слышный хлопок позади привлёк его внимание. Сервамп на мгновение остановился и обернулся. На месте, где они скрестили оружие с братцем, стоял человек в чёрном плаще. Похоже, змей всё-таки явился. Кивнув на это, сервамп поспешил догнать своих. Далеко они не ушли. Жадность и вовсе катался по земле и завывал от боли.

— Здесь барьер, — поджимал губы шкет, бережно положив на колени голову лежащей на асфальте Рэн.

На его слова Сонный дьявол кивнул и присмотрелся к переливающейся зелёной плёнке. Им ещё столкновения с магами не хватало.

— Что будем делать? — неуверенно спросил нянька. — Хайд уже пытался пробиться, но...

— Отражатель, — проворчал старший вампир Жадности, держа на руках жестокого ангела.

— Отражатель? — переспросил нянька.

— Его силой не пробить, — взялся за пояснения мелкий. — Ударишь, а барьер отзеркалит. Вот Хайд сильно ударил, а барьер отразил, удвоил мощь и вернул ему удар.

— Меня больше напрягает, что маги уже успели его раскинуть, — подметил Лень. — Надо искать другие пути. Здесь опасно задерживаться.

— Не получится, — покачал головой шкет и посмотрел на барьер рядом с собой. — Это «коробочка». Она ставится не магами, а артефактом. Есть такой, ну… В С-Три стоит. Он отслеживает, где колдуют. И если колдуют очень сильно, то тут же ставится коробочка вокруг этого места. Несколько улиц разом закрываются. А то ведь смертные могут и увидеть. Разбегутся ещё, проболтаются о магии.

— То есть реагирует на сильные всплески магии?

Лень припомнил слова следователя С3 о мониторинге эфира.

— Угу, — вздохнул шкет. — Папа говорил, что этот артефакт создали после катастрофы десять лет назад. Тогда тоже был большой… ну этот… всплеск, во. Но тогда коробочки не было, и было очень много жертв. Да и чуть не засветились перед смертными. Ну и придумали вот это вот всё.

— Дурацкая система, — прохрипел пришедший в себя Беззаконие. — Как и вся эта магия.

Впрочем, болтать они могли долго: усталость накопилась, отходняк. Только и оставаться на открытой местности нельзя. Нужна была и помощь хозяевам.

— Я сильно потратился в магии, — поджав губы, шкет провёл ладонью по окровавленным волосам ведьмы. — Мне нужно немного отдохнуть. Часика три или четыре. Ну, чтобы хоть чуть-чуть восстановится. Тогда смогу «окно» открыть. По-другому никак. Отсюда не выйти без ключей С-Три. Но мы же с С-Три встречаться не должны, так?

— Так, — согласился Лень. — Где бы отсидеться? А ещё лучше найти бы больницу.

— Здесь есть несколько больниц неподалёку, — оживился нянька.

Сервамп, протянув брату ладонь, помог тому подняться. Так подбитой группой они и направились вслед за нянькой к одной из больниц. Только Лень всё оборачивался, слыша приглушённый треск и рычание в стороне у разломов. Кажется, разломы всё-таки расширились. Но неужели их так сложно закрывать? Рэн же вроде быстро это проделывала, когда сама открывала. Напрягали и слова шкета, что из коробочки не выбраться, как только она установилась на всплеск. Значит, Уныние тоже где-то отсиживался и выжидал удобный момент, чтобы смыться или ударить.

По пути никого из живых они не встретили. Улицы пахли смертью. Встречались и трупы разной степени обезображенности. Лень в тревоге следил за шкетом, но мелкий лишь с интересом присматривался к телам. А вот нянька побледнел от увиденного: это он от шока ещё голод не почуял и не осознал, кем стал.

До ближайшей больницы дошли быстро, только это оказался кабинет терапевта, и, конечно же, никого не было. Сверяясь с картой на мобильном, отправились дальше. То, что они на верном пути стал ясно по давящей атмосфере чувств живых.

Возле входа в трёхэтажное серое здание выстроились заслоном чёрно-белые полицейские машины с мигалками. Стоило им появиться на узкой улочке, как они тут же оказались под прицелом оружия полицейских. Но их побитый видок явно успокоил стражей закона.

Знали бы они, кто шёл в их сторону…

Нянька взволнованно просил о помощи для раненых детей. А Лень вместе с братом и старшим подчинённым стали гипнозом обрабатывать полицейских, успокаивая их подозрительность.

Само здание было забито испуганными людьми. Гул истерик и негромких вскриков разбавляли просьбы успокоиться. Медицинский персонал носился по заполненным смертными коридорам с явными следами усталости на лицах.

К их группе подскочила девчонка-регистратор. Надо было видеть её глаза, когда она увидела, что у него нет руки. Пришлось опять осторожно влиять гипнозом и перенаправлять её внимание на единственных живых — ведьму, жестокого ангела и шкета. Тем более, когда девчонка узнала, что их евы, кроме всего прочего, надышались дымом, так она тут же, пробормотав скороговорку латинских слов, забила тревогу, и их хозяев, вырвав из их рук, мгновенно утащили в глубины больницы.

Переглянувшись с Беззаконием, они поспешили за ними. Всё же евы — это не простые смертные. Задерживаться здесь они тоже не могли. Когда маги явятся, то они обязательно навестят больницу. И если жадных не тронут, то вот сам Лень свою семью должен был увести.

Наблюдая за врачами и слушая их, Лень тут же пресекал гипнозом некоторые их действия. Инструкции инструкциями, но им нужна была именно первая помощь. Джины прекрасно могли и сами излечить. Да и, признаться, современная медицина смертных его немного пугала: он её не понимал, а у магов всё немного проще.

Брату тоже приходилось влиять на смертных, чтобы врачи занимались именно сломанной ногой пианиста и не делали лишних дырочек в нём.

Палата, в которой лежала Рэн, была забита, но Сонный дьявол всё равно нашёл стул и устроился рядом с кроватью евы. Мерно капала капельница. Где-то за дверьми слышались быстрые шаги врачей и другого персонала больницы, как и плач и стоны раненых. От больных в палате доносилось довольно много шума. Одна лишь ведьма уже почти час будто мёртвая лежала.

Сервампу было откровенно не по себе от кислородной маски на её лице, от той же капельницы и от противоожоговых повязок на её руках. А видимые из-под повязки на голове волосы? Он держал её управление, чтобы джины быстрее восстанавливали, но в привычных локонах кровавого оттенка с каждой минутой появлялось всё больше белых прядей её натурального цвета.

От всего этого сейчас Рэн выглядела именно на свои шестнадцать. Вся её серьёзность, вечная бравада, напускная взрослость исчезли, остался лишь измученный храбрый и такой глупый ребёнок.

Устало проведя по лицу, Лень привстал и хотел уже срезать когтями один из её локонов, но вместо этого снял сплетённый из волос браслет с её руки и надел на своё запястье. Просмотрев запись её воспоминаний, захотелось ещё больше выругаться.

Тьма! Ну почему он не настоял и не отправил её из зала? Послушал, оставил одну, а ведь чуял угрозу!

Извечное «если бы».

«Не забывай, Лень, ты использовал мою энергию, а не нашу. Ты нарушил правила, жди откат», — напомнил мерзкий голосок сущности.

Хлопки с улицы, утробный рык и испуганные крики не дали утонуть сервампу в мрачных мыслях. Подойдя к окну, Лень с трудом разглядел у одной из полицейских машин подстреленную наполовину разлагающуюся тушу, похожую на кабана. А вот вспышку света, обратившую тварь в прах, он не ожидал.

Шипя ругательства и часто моргая, Лень спешно потянулся тенями к больным, чтобы они забыли о них и уснули, и сразу выскочил в коридор, где, наплевав на всё, ударил гипнозом по ближайшей медсестре, пробегающей с лекарствами. Женщина, спешащая в одну из палат, быстро завернула к Рэн. Время ускользало, пока медсестра убирала капельницу, катетеры, снимала кислородную маску. Возможно, всё это и нужно сейчас ведьме, только… Как бы ни хотелось задержаться, но такой свет могли призвать лишь клирики. Тем более от смертных вокруг уж больно разило воодушевлением.

В палату влетел шкет с перебинтованными руками.

— Куро! Там инквизиторы!

— Видел, — отозвался он и, укутав ведьму в одеяло, прижал к себе, держа на одной руке.

Шкет понятливо открыл ему двери.

— Сюда! Тут есть ещё один выход, — крикнул мальчишка и побежал впереди него.

— Уже успел разведать?

— Ага! Я и Гил-сана предупредил, они нас догонят.

— Отличная работа, — похвалил сервамп, а мелкий разулыбался.

Брат, поддерживая мрачного жестокого ангела, и в самом деле догнал их у чёрного хода. Впрочем, не такой уж он и чёрный. Здесь тоже было всё забито людьми, как и во всех коридорах. Пришлось вновь отсекать внимание гипнозом. Сейчас наверняка инквизиторы неслись на чувство теней. Так что надо было спешно уходить.

На их удачу, с другой стороны здания слышался рёв, стрельба, и всё вокруг озаряло светом. Инквизиторы явно отвлеклись на нечисть, поэтому уйти им удалось.

Чем вообще змей занимался? Или это был не он? Тогда кто?

На узкой улочке, ведущей от больницы, их догнал рёв автомобиля. Переглянувшись, они спешно отошли в сторону, пропуская маленькую машинку. Но не успели пройти дальше, как автомобиль с визгом тормозов встал и начал сдавать обратно к ним.

Стоило машине остановиться, как из неё вывалился дядя святоши.

— Духи! Рэн! — рванул он к бессознательной ведьме на руках няньки.

Глядя на неприкрытый страх и тревогу в глазах мужчины, Лень позволил себе немного расслабиться. Пусть дядя святоши, может, и маг, но уж точно переживал о брате и сестре Лионнуар.

В небольшую машинку они еле-еле втиснулись. А дядя святоши тут же рванул дальше по улице. По совету сервампа он объехал участок с разломами, на случай если они ещё не закрыты, и мёртвая живность выползла именно оттуда. Вот только Лень всё же надеялся, что их вывезут из этой «коробочки», но нет. Дядя святоши лишь развёл руками, ключа у него не было, чтобы провести за собой несколько человек.

— …Плохо! Вам нельзя было идти в больницу! — управляя машиной, отчитывал их мужчина, когда ему в двух словах объяснили, откуда они отступали. — Медицина смертных здесь не поможет. Наоборот! Сделает только хуже! Рэн и Шин из рода Лионнуар. У них аллергия на многие препараты. У их матери и вовсе непереносимость лекарств была.

— Это да, — застенчиво почесал макушку шкет. — Я что-то не подумал. А ведь я один раз чуть от закрепляющего не помер. Думал, задохнусь.

— Об этом я и говорю! У твоей мамы такая же реакция на лекарства была, — кивнул дядя святоши. — У Рэн в детстве и вовсе случился анафилактический шок от простых обезболивающих. Ей даже наши, магические, лекарства не все подходят! А ты наверняка не знаешь, какие препараты ей сейчас ставили! — выговаривая, продолжал бушевать мужчина и посмотрел в зеркало заднего вида на ежа, сидящего на плече шкета. — Да и твой хозяин тоже не обычный человек — ева. Он ближе к магам. Человеческие лекарства ему мало помогут.

Не просто ближе — парень и был магом.

— Мы теряем время, — Лень остановил возмущённого брата, решившего ответить на обвинения. — Мы наследили в больнице. За нами могут пойти инквизиторы. Есть предложения?

— Есть. Я сам ими займусь, а остановитесь в гостинице, поставим барьеры, — кивнул мужчина.

Ещё несколько минут плутания по узким улочкам, и наконец они прибыли на место. Гостиница встретила их разрушениями в холле. Стойка администратора была пробита прямо по центру. Диванчики порезаны и перевёрнуты. От стеклянных столиков и ваз и вовсе остались лишь осколки и затоптанные цветы. По чёрно-белой плитке пола из здания к разбитым дверям тянулись кровавые следы, будто кого-то тащили. Нашлось и несколько трупов со рваными ранами. Живые если и остались, то они точно сбежали из этого мёртвого здания.

Дядя святоши уверенно повёл их на верхний этаж, в котором они заняли соседние номера. К счастью, были свободные и не пришлось избавляться от трупов, ну а уж замки удержать их не могли. Маг из браслета на руке вытащил медицинский чемоданчик и, вручив им бинты и уже знакомые по запаху мази, отправился устанавливать переносные барьеры, чтобы к ним никто не поднялся.

Шкет, шмыгая носом и расчёсывая кожу из-за проявившейся аллергии на человеческие лекарства, снял нанесённые смертными бинты и взялся натирать магической мазью царапины, ожоги и свежие расчёсы. А вот сервамп, уложив Рэн на кровать, растерянно замер. Он привык убивать, а не лечить. Ему, конечно, доводилось зашивать раны, накладывать жгуты, перевязку, но всё это было по отношению к расходному материалу создателя, а потому без особой… заботы он проводил подобные действия — сдохнут и сдохнут. Доводилось ему и наблюдать за проводимыми отцом операциями, иногда он даже ассистировал ему. Только знаний ему это не давало. Сервамп даже не мог точно сказать, как снять бинты, чтобы сильнее не навредить. Тем более они наверняка пристали к ранам. Непонятно нужно ли промывать ожоги перед тем, как новую мазь наложить. Обеззараживающего у него уж точно не было. Ещё и лихорадка у Рэн напрягала. Это из-за ран или из-за лекарств смертных? Вот и стоял он, пытаясь понять, что делать, ведь навредить ведьме своими действиями ему уж точно не хотелось.

Положение спас вернувшийся дядя святоши. Док — иначе мага уже было трудно назвать — сразу понял его затруднения и оттеснил от раненой девушки. В его действиях прослеживалось столько профессионализма, что Лень даже не сомневался в его медицинском образовании, как и, скорее всего, в обширной практике военно-полевой хирургии. Причём если судить по специальным артефактам, которые нашлись в его сумке, то практика магического уклона.

Сонный дьявол вполне был способен оценить талант и умения дока. Хотя и магическая медицина за три века тоже сделала значительный шаг вперёд. Появилось столько новых артефактов с различными действиями: одни сканировали состояние больного, другие создавали стерильную зону. Были и те, назначение которых он даже не понял, объяснения дока ему мало чем помогли: слишком уж специфическая терминология.

А уж как изменились лекарственные препараты! Сервамп только удивлённо качал головой, когда, обезболив ногу пианиста, док вылил на закрытый перелом густую белую смесь, разом впитавшуюся в ткани. Прямо под их изумлёнными взглядами и округлёнными глазами раненого парня они наблюдали, как под просвечивающим излучением очередного артефакта кости словно под действием невидимого магнита вставали на место. Да и конечность была тут же зафиксирована специфическими бинтами, ставшими от воды похожими на гипс.

Всё было сделано доком без лишних телодвижений. Спокойно. Уверенно. Жадность и вовсе на него смотрел, как на святого. Лень же внимательно следил за его действиями и вспоминал отца. Многое из того, что продемонстрировал док, напоминало о незаконченных разработках создателя. Такое чувство, будто лабораторные журналы Колдуна попали в руки магов, а те уже доработали его препараты.

Заодно выяснилось, что это именно дядя святоши в день заключения контракта принёс их, потерявших сознание, домой. Да и раны Рэн обработал тогда же и оставил баночку с мазью, которая очень выручила.

Минус ещё одна загадка.

Док поделился и тем, как учил Рэн правильно подбирать человеческие лекарства, когда та осталась одна, без отца. С грустью рассказал, что она всё равно даже жаропонижающие отказывалась пить, боялась отравиться. А он и не всегда мог ей помочь, работа не позволяла ему внимательно следить за её жизнью. Он и своего племянника видел не так часто, как хотелось. Порой док постфактум от святоши и узнавал, что Рэн на ногах переносила болезни или просто отлёживалась, заедая болячки тортиками и запивая чаем. Такой вот девушка нашла странный метод для своего лечения. Что удивительно, но действенный. Впрочем, во всём ей помогало и свойственное её роду ускоренное восстановление.

Но теперь сервамп хотя бы понимал, почему в её аптечке он только пластыри, да бинты и нашёл. А уж о силе сладостей Рэн несколько часов назад рассказала, пусть и шла речь о магии, но ведь тело и магия взаимосвязаны.

Закончив с обработкой травм пианиста, док, не найдя чего-то в своём чемоданчике, тут же поспешил к машине и оставил их запертых на верхних этажах гостиницы. Убедившись, что со шкетом всё нормально, Сонный дьявол отправил мальчишку отдыхать, пусть тот и сопротивлялся.

Сам же сервамп, предварительно уточнив у дока, отнёс ведьму в ванную. Избавившись от лохмотьев одежды, стараясь не замочить свежую перевязку и ожоги, сервамп стёр влажным полотенцем кровь, пот и грязь с тела девушки, заодно обработал незамеченные из-за одежды раны Рэн. Смазал и огромный синяк на груди от удара ликантропа. Но Тень вроде сам скрепил её рёбра. Так что он лишь плотнее затянул бинты, создав внешний каркас, чтобы случайно не потревожила. Смыл и кровь с волос. Надел тенями на неё найденный гостиничный халат и отнёс обратно в спальню.

Только после этого он уже занялся собой. Но ему было проще. Залез в душ и избавился от крови и грязи. Остальное неважно, потом восстановится. Лишь культю пришлось перевязать, рука ещё нескоро вернётся с такими-то ранами евы.

За это время вернулся док и, сделав укол против препаратов смертных, установил капельницу для Рэн. А ещё оставил ему настойки и инструкцию, расписав, что и как делать. Ведь жар у ведьмы ему сбить так и не удалось. И опять ушёл, пообещав привести помощь.

А улица за окном грохотала. Слышалась стрельба, вой. Стрекотали разряды молний. К разломам стягивалась тяжёлая военная техника людей: сервамп в видах не разбирался. Только она очень быстро глохла из-за магии, разлитой вокруг. Глаза резало и из-за вспышек света за домами — инквизиторы.

Оставалось надеяться, что всем им пока не до них.

* * *

14 августа 2018 г. 01:42

Сонный Эш

Холодные снежинки медленно опускались на искорёженную воронками и рытвинами землю. Белое покрывало закрывало серые плиты разрушенных домов и остовы сгоревших автомобилей. Краски жизни исчезли, растворились в зимних тонах. Сжавшаяся от холодов не успевшая опасть листва дрожала на морозном ветру и с шелестом срывалась с деревьев. Белый снег под ногами. Мир в безликом равнодушном цвете.

Хотелось сдохнуть.

Тело оцепенело, Сонный Эш стоял на коленях и сам себе казался ледяной скульптурой, у которой внутри… пустота. А может, это вокруг него пустота, что наполнена тихим «прости»? Сервамп уже ни в чём не был уверен. Взгляд его не мог оторваться от лица Рэн, обезображенного ветвистым шрамом. Можно было бы обмануться — хотелось обмануться! — из-за застывшей безмятежной улыбки, представить, что она лишь спит. Но её губы обескровлены. Светло-сиреневое платье стало тёмно-красным из-за раны в её груди. И нет больше тепла, согревающего его. Нет ведущей вперёд веры.

Пустота.

Не уберёг…

Мир пошёл рябью и вновь приобрёл чёткость. Разрушенные каменные постройки, вырванные взрывами булыжники из мостовой. Тела убитых. Мечи и шесты теряли своё магическое сияние. Равнодушный снег продолжал падать, укрывал мир белой пеленой. Порой он казался хлопьями джинов, а может, ими и был.

Сервамп обессиленно сидел на земле. Тело изнывало от ран. Белые одежды были испачканы кровью, пылью и грязью. Рядом лежала на боку девушка в серых от пыли тунике и штанах. Её лицо скрыли седые волосы. Не было слышно стука её сердца, тихого дыхания. Но в ушах всё ещё билось её вымученное:

— Прости…

Вокруг них теряла золотое сияние сложная заклинательная конструкция. Казалось, сам мир давил на плечи. Мстил, наверное. А горечь и сожаления уже рвали его изнутри. Смерть выглядела весьма соблазнительно. Забвение тоже сойдёт. Свой долг он исполнил. Теперь же, когда он остался один, когда мир отобрал у него сердце и душу, его и вовсе больше ничего не держало. Хотелось исчезнуть. Желательно навсегда. Всё что угодно, лишь бы не чувствовать. Малодушно? Возможно. Но он устал. Он не герой. Да и миру не нужен герой. Теперь-то он понял эти её слова.

Тени взметнулись, чуя его слабость, и Сонный дьявол, закрыв глаза, пал в эту тьму.

Мир окрасился в алый.

Голод тьмы поднялся из глубин.

В этот раз он ему не сопротивлялся...

Но вновь перед глазами рябь, а следом и белый снег из джинов. Сонный дьявол сжимал дрожащими ладонями потрёпанную тетрадь своего друга… или наставника — он так и не определился, а потом того не стало. Ноги утопали в глубоком снегу. Дыхания не хватало, слишком уж тяжело пробираться сквозь сугробы, да по нехоженому лесу. Но погоня всё ещё дышала в затылок, он выиграл только с десяток минут.

Как он был наивен и глуп! Пешка в чужих руках! Если бы он только был решительнее… Если бы только слушал, не трусил взглянуть своему страху в лицо… Он должен был остановить его раньше! Раньше, пока не остался один. Пока мир не рухнул.

— Простите, — прошептал он в снежном лесу.

Горечь встала комом в горле, но сервамп давил её, не позволял вспомнить тех, кого потерял, ведь знал, что скорбь поглотит и тогда его поймают.

Пальцы сжались на обложке. Он должен найти выход. Не мог и угодить в их лапы. Тьма, если бы он только мог вернуться в прошлое. Если бы только мог исправить ошибку…

«Ради этих жалких смертных ты хочешь… — недоговорив, сущность вздохнула и сказала иное: — Я помогу. Но исполни наше желание».

Возможно, они совершали ошибку, но у него не осталось другого выбора.

Не осталось надежды…

Сонный дьявол потерянно смотрел на тёмный потолок номера, всё ещё находясь во власти зыбкого видения, что до этого повторялось по кругу, вгрызаясь в его разум. Почему-то оно напоминало о показанных духом картинах прошлого или будущего — уже и не понять. А может, это встревоженный ранением евы разум устроил кошмары.

— Мама, — на выдохе едва слышно простонала рядом Рэн. — Ма-ма…

Лень разом стряхнул муть с сознания и подорвался с места. Оказалось, он вырубился рядом с евой на кровати. Тьма задери, раны от младшенького постоянно его в забытье отправляли! Впрочем, это и отголосок заимствования сил Тени: слабость будет держаться ещё несколько дней. Но раз уж проспал, то пришлось спешно разводить жаропонижающее и другие оставленные доком настойки, убирать и капельницу.

— Мама…

— Рановато тебе к ней, — буркнул сервамп и, поддерживая тенями, стал поить еву лекарствами.

Только всё это не помогало. Жар никак не отпускал ведьму. А на часах-то было без десяти два. Улицы всё ещё дрожали от грохота пальбы. Дока тоже не видно. Шкет по идее уже должен был восстановиться, но тащить Рэн в таком состоянии на холодную улицу не хотелось. Что делать всё ещё непонятно. Тени уже должны были бы помочь с лихорадкой. Но ей заметно стало хуже. Такое чувство, будто она отравлена. При этом и джины покидали её тело. Но док странностей не заметил, а укол должен был помочь с влиянием лекарств смертных.

Тьма… Вот уж когда ему пригодился бы совет отца. Безумство и гениальность — это всё про создателя. Он бы уж точно понял, в чём причина жара Рэн.

Дожился.

— Мама…

Рэн впервые звала мать за всё время их знакомства. Фигово. Ещё и эти сны… Вздохнув, сервамп сел рядом с евой и провёл тыльной стороной ладони по горячей щеке.

— Не сдавайся, Рэн. Ты справишься. Не смей тут умирать, не порть мне карму плохо выполненной работой. Слышишь? Что бы это ни было, но ты сильная, не сдавайся.

* * *

14 августа 2018 г. 01:51

Рэн

Воды озера сомкнулись надо мной. На поверхности бушевало пламя. Оно нагревало воду — от этого мне становилось жарко. Но нижние потоки пропитались тьмой и тоже омывали меня — и я замерзала. И постоянно сердце стучало тух-тух-тух в голове, теле. Так громко, так быстро...

Но иногда я выплывала на поверхность. Трудно. Жар сводил с ума, и я тянулась к холодной ладони на щеке. Пила что-то ароматное, травяное... А забвение вновь утягивало на дно под тихий шёпот. Слова тонули, заглушались бьющим в голове тух-тух-тух. Но, кажется, они говорили, что я сильная, я должна выплыть. Что я обещала показать иные небеса. И меня не простят, если лишу развлечений.

Сквозь стук в голове иногда проскальзывала искра понимания, кто говорил, но она тут же гасла под видениями объятого пламенем домика. От едкого дыма я задыхалась, жгло горло. Я видела выход, но не могла к нему прорваться: обвалились балки. Негде укрыться! Горячо! А во дворике кричала мама, звала меня. Там был и учитель.

Спасите… Так жжёт! Мама!

«Тише, тише, ведьма...» — раздался чей-то голос в голове, пока я пыталась вырваться из огненного плена.

Но нечем дышать. Жарко! Больно! Мама, спаси! Мама!

«Тьма поглощает, Рэн. Ты же сама говорила».

Мама...

«Укройся тьмой», — советовал мужской голос.

Но тьма — зло. Она меня поглотит без остатка. Не станет больше меня. Как жжёт... Горячо. Воздух, мне нужен воздух!

«Кто тебе сказал такое? Тьма твой союзник».

Нет! Великая Тень опаснейший дух, его силы нельзя звать... Дышать. Нечем дышать!

«Ну хорошо, если боишься тьмы, тогда позови Нарью. Он же огненный дух. Он оградит тебя от огня».

Нарья... Да, Нарья родился в пламени горящего дома, когда я умирала от дыма, а огонь языками кусал кожу. В тот раз от боли и ощущения хлада смерти магия вырвалась из меня, закружила, пытаясь спасти от пламени. Но мои силы ничего не могли сделать со стихией, они лишь вбирали в себя огонь. Из-за страха я не сразу заметила, что пламя, пропитанное моей магией, не обжигало.

Нарья... Нарья!

Средь охваченных пламенем стен надо мной, закрывая собой, вскинулись красно-рыжие крылья феникса. Под его защитой я и смогла выбраться из горящего дома…

— Нарья, ты со мной, — голос подвёл, я только шевельнула губами.

— Вот видишь, ты уже не одна.

Дыхание перехватило, меня вновь вытащило к реальности. Ничего не видела. Губ коснулось холодное стекло...

— Не спеши, пей аккуратно.

Я жадно глотала прохладную воду, она морозным потоком спускалась вглубь меня. Но блаженствовать долго не получалось, холод быстро исчезал, и жар вновь возвращался. Не сдержав стона, я потянулась к прохладной ладони на моей щеке. Так жарко…

— Тише, тебе нужен покой. Угомони свой разум, спи, — сказал голос, а на лоб легла влажная материя.

Покой?

И воды озера захлестнули с головой. Вода — это покой. Обманчивый покой. Где-то там, на волнах качалась ледяная лодочка с учителем, а я опускалась ко дну, омываемая потоками. Но я лишь заворожённо смотрела на удивительную по красоте картину, как линии лучей света прорезали водную толщу лесного озера.

«Рэн, я говорил успокоить разум, а не перестать дышать».

Но если я буду дышать, то захлебнусь. Но даже так я не могла избавиться от восторга, вызванного красотой подводного мира.

«Тьма, русалка, всплывай уже. Просто спи».

Русалка? Русалки — нечисть, нежить. Или... я мертва?

«О, Тьма, — простонал голос в голове. — Сирены и морские девы уж точно из живых. Так что поднимайся на поверхность и начни уже дышать, сирена».

Но я плавать не умела. Как я могла выплыть? Папа обещал научить, но учитель запретил, сказал рано. А магия никак не давалась, не хотела покидать тело.

«У меня огромное желание утопить твоего учителя!»

Лёгкие горели. Но нельзя. Надо держаться, не дышать. Захлебнусь.

«Нэнья вытащит тебя».

Нэнья! Точно! Я беспомощно барахталась, тонула, не могла подняться к поверхности. В глазах уже темнело, тела коснулся хлад кладбища. Сердце сжало в испуге, и в последнем порыве я смогла вытолкнуть из себя все доступные мне силы. Магия впиталась в водную толщу, вобрала в себя стихию. И тогда появилась Нэнья. Она же и научила меня плавать!

Нэнья, помоги!

Тихое бульканье смеха и водяная нимфа подхватила меня под руки и потянула к свету...

— Я точно прикончу старика! Кто же так учит? — слышался рядом взбешённый шёпот под стук сердца.

Приятная прохлада влажного полотенца приглушала жар, смывала пот с лица, шеи груди. Всё снова мутное, неясное. Только тёмный силуэт рядом на фоне тусклого света.

— Спи, Рэн. Сколько раз повторять? Только, пожалуйста, дыши, не задерживай дыхание. У тебя есть духи, если уж не веришь в мою тьму. Так что не бойся, они уж точно тебя не оставят.

И влажное полотенце под стон облегчения опять легло на лоб.

Духи. Мои духи со мной. Но они так слабы.

Тёмный лес, пропитанный смертью. Овраг с кругом камней в мой маленький рост. Узнавание укололо разум, но я не могла вспомнить, откуда мне известно это место. Символы горели, привлекали внимание. А рядом потрескивал огонь костра. Передо мной сидел старик и гладил сидящего на его колене белоснежного орла Юки — духа хлада. Учитель мне что-то рассказывал, но сердце так громко стучало, что я ничего не слышала. Лишь знала, что он, как и прежде, мной недоволен. Я опять что-то сделала не так. Но я ведь дала клятву, почему он злится?

Холодно… Юки закружил надо мной. От взмаха его крыльев вокруг меня вихрем закрутилась метель. Потрясающая красота, но как же холодно.

«Точно убью. Тьма может укрыть тебя. Она поглотит холод».

Тьма — зло.

«Глупости! Всё зависит от того, в чьих руках стихия. Свет ведь тоже опасен».

Но не было даже сил ответить, лишь вспомнила, как обжёг кожу светляк Тики. Может, учитель ошибался?

— Ещё как, — проворчал голос надо мной, и я невольно опять потянулась к холодной руке на щеке. — Тьма, жар не спадает.

— Но нужно же что-то делать! — послышался мальчишеский голосок.

— Что, Шин? Я убийца, а не целитель!

Шин…

Это ведь мой брат.

Залитая солнцем гостиная нашего дома. Я в растерянности стояла на пороге. Уж больно мама нервничала, всё поглядывала на папу. А отец-то как ярко улыбался!

— Ты её пугаешь, Натали.

Мама криво улыбнулась папе и посмотрела на меня.

— Рейна, у тебя скоро будет братик или сестричка!

От новости зашумело в голове. Слёзы выступили на глазах. Неужели... Неужели я больше не буду одна! Взвизгнув от радости, я кинулась к родителям с объятиями.

— Брат...

— Я здесь! Рэн, потерпи, мы что-нибудь придумаем!

Белая палата родильного дома. Счастливо улыбающаяся мама, а на руках… Внутри меня всё подрагивало, я никак не могла решиться и подойти. Магия ледяным потоком скатилась с макушки, подарила знание, что как только увижу брата — это изменит всё. Перед глазами мелькали видения…

— Брат...

— Рэн? Я здесь! Здесь!

— Ведьма в забытье, у неё лихорадка. Едва ли она понимает, что ты перед ней.

...Но пусть! Я никогда не боялась судьбы. Ведь откуда-то знала: в отличие от других людей, я бросила ей вызов уже лишь тем, что родилась и живу. Мы ещё поспорим.

Серые глазёнки глядели на меня. Магия пела, тянулась к брату и переплеталась с его силами. Создавала крепчайшие узы. Я заворожено смотрела на малыша и не замечала взглядов удивлённых родителей.

— Мы решили назвать его Эдгар, в честь основателя, — негромко сказал папа, будто боялся нарушить видимое между нами переплетение магии.

— Шин.

— Я здесь, Рэн! Что мне сделать? Рэн, только не оставляй меня!

— Успокойся, шкет.

— Но…

— Шин. Его имя Шин. Сияющий. Истинный. Назовите Шином.

В глазах родителей растерянность. Но как им объяснить, что я видела — это его имя. Как и Эдгар. Но имя Эдгар лишит его свободы от судьбы. Только Шин будет сам идти, оставит прошлое в прошлом. Как... Как объяснить увиденное? Мама, папа... Поверьте. Имя Шин — его судьба. Новая судьба. Судьба не гнаться за мной, а идти рядом.

— Но я же… и есть Шин, — послышался растерянный голос мальчика, разрушивший картину с моими родными.

— Назовите...

— Тш-ш, — прохладная ладонь вновь погладила меня по щеке. — Обязательно, Рэн. Твоего брата будут звать Шин Эдгар Лионнуар.

— Да! Я Шин Эдгар. Всё именно так! И я обязательно стану сильнее и защищу тебя в следующий раз. Я не буду тебе обузой! — послышалось шмыганье.

— Шкет, иди-ка сбегай за водой. Мне не хватало здесь ещё твоих слёз.

Мой маленький братик... защитит. Защита...

Дыхание сбилось, я хотела схватиться за горло, но руки непослушны. Даже это малейшее движение принесло боль, и я взвыла. Мне что-то говорили, опять ничего не слышала. Только видела перед собой глаза.

Фиолетовые глаза. Страшные. Будто лучистая синева, окрашенная кровью.

— Это действительно ты, какой неприятный сюрприз, — улыбался маг в чёрном плаще.

Родители ранены, истекали кровью. Они не могли его остановить, страшный маг их просто смёл. Папа ещё пытался что-то сделать, но меня парализовало от ужаса. Один лишь взмах руки чудовища, а кости отца были сломаны. Но надо было что-то делать! В доме маленький Шин! Если это чудовище узнает о нём... Мой братик. Чудовищу нужна я? Нужен заклинатель? Моя магия? Но если я пойду, то совсем необязательно, что он пощадит мою семью.

Поддаваясь порыву, я клятвой сковала магию, ведь тогда перестану быть магом! Я уже буду ему не нужна! Никогда больше не воспользуюсь силами, иначе потеряю магию! Не буду я заклинателем для этого чудовища!

— В этот раз я тебя не упущу…

«Ведьма, это прошлое, не бойся. Этого мага рядом с тобой сейчас нет. Рядом с Шином тоже».

Вместе с мужским голосом раздался крик Юки, и метель укрыла меня от взгляда страшного мага. Пришёл учитель, чтобы спасти нас. Но я опять его разочаровала.

«Вы... в безопасности», — неуверенно сказал голос.

Безопасность. Но мы не были в безопасности. Я запечатала магию. Папа лежал в больнице. Мама не отпускала нас с Шином от себя. Учитель исчез. Мы жили в страхе, что маг вернётся.

Но какое облегчение захватило нас, когда мы услышали радостную новость о выписке отца. Все вместе поехали за ним. Управляя машиной, мама петляла по городу и, довольно улыбаясь, выехала на трассу.

На коробке передач появился рунный круг. Тело мамы прошили ленты черно-болотного цвета. Полосы энергии опутали её тело, скрутили руки.

Неуправляемая машина на скорости пробила ограждение и вылетела с трассы. Всё было слишком быстро. Сминаемый металл. Разбитые стёкла. Крики боли. Плач Шина. Тело сдавило. Ноги — сгусток боли.

Только одна мысль билась в голове: «Брат. Защитить». Скованная клятвой магия вырвалась, разрывая и уничтожая ядро магии, прошла огнём по телу, но искривила пространство, сформировала кокон защитного барьера вокруг брата.

«Тш-ш, не плачь. Тебе нельзя так переживать. Успокойся».

— Ма-ма, — непослушными холодеющими губами, прошептала я, упираясь головой в щит возле кричащего брата. — Мама…

— Прости, я пло-хая мать, — донёсся хриплый булькающий голос. — А ты... умни-чка. Защити-ла… брата, — она всхлипнула.

— Мама? — с трудом, через боль, смогла вытолкнуть я из себя, не видя ничего вокруг, кроме сияния барьера.

— Он… не получит тебя. Не будь я Лион-ну-ар, — едва слышно срывающимся голосом прошептала мама. — Забери мою ду-шу, Грех. Защи-ти моих детей... и их души. Укрой их в тен-ни…

Сквозь изломанный металл полился серебристый свет, впитавшийся в моё тело. Меня укрыла прохладная тень, забравшая боль. Шин затих, убаюканный тьмой.

— Что это? Мама? Мама! — всхлипнула я, не сдерживая слёз. — Мама, ответь! Мама!

Не в силах что-либо сделать я завыла в голос, ведь чувствовала холод забравшей её смерти. В груди разливалась пустота. Голову пронзило обжигающим холодом. Ледяной поток пробежал по телу и вышел из меня. Послышался звук битого стекла…

— Рэн! Рэн, успокойся! Всё хорошо. Тише. Да очнись ты! Ты же пространство рвёшь, Рэн!

Голос настойчиво тянул из глубин озера, в котором, как оказалось, я плавала. Сопротивляться ему не было сил, словно крепкая рука сжала моё запястье и потянула к поверхности.

Поморщившись, я приоткрыла глаза. Вокруг сумеречно, лишь где-то в стороне горел ночник. Но в глазах всё расплывалось и было такое неясное. Как же хреново. Что со мной случилось? Тело тяжёлое… И зубы стучали. Лихорадило? Руки… руки прямо горели. Чёрт, как мне плохо…

— Молодец, успокаивайся.

Как маленького ребёнка меня гладили по голове.

— Я передумал, не засыпай. Твой разум взбаламучен. Тебе только хуже становится.

В тусклом свете я плохо видела, но этот голос...

— Кху-рхо? — смогла лишь выдохнуть непослушными губами.

— Надо же, наконец, вспомнила кто я.

Стараясь не делать резких движений даже глазами, я немного проморгалась, восстанавливая зрение. Выглядел Куро тоже неважно. Страшный ожог на шее, ровно там, где обычно возникал ошейник от цепей. Куртка пропиталась кровью. Ещё и левый рукав болтался.

Облизнув сухие губы, я попыталась спросить, что случилось, но из меня вырвалось лишь что-то сиплое.

— Говори мысленно, не напрягай обожжённое горло, — посоветовал кот. — Я тебя услышу.

«Что с рукой?»

Закатив глаза, он шлёпнул себя по лбу.

— Ты неисправима.

«Что случилось?»

— Младший братец расплатился за оторванную руку, — Куро раздражённо глянул на меня. — Ну и цена сохранения сил Беззакония. Довольна?

«Мы столкнулись с Цубаки?» — игнорируя его недовольные нотки, спросила я. Только моё внимание принадлежало уже моим рукам, затянутым в противоожоговые повязки и бинты с запахом какой-то химии. Интересно, откуда такое богатство взялось?

— Ты не помнишь? — кот настороженно смотрел на меня.

Трудный вопрос, ведь не понимаю, что должна помнить. В голове какая-то мешанина, даже мысли трудно собрать. Почему-то припомнила, как Куро на меня ругался в раздевалке, но тут же видела Лихта за роялем. Пытаясь вспомнить, что было до этого, в голове вылез побег с базы С3. А после… оборотень. Оборотень, укусивший меня за предплечье.

Вот только от этого усилия навалилась такая тяжесть и, кажется, я опять начала соскальзывать во тьму.

— Нет, так не пойдёт, — Куро легонько щёлкнул меня по носу. — Не спи.

Да, он прав. Пока нельзя. Надо держаться. Ему нужна кровь.

— Ты слишком слаба, чтобы я её пил. На тебе и живого места нет.

«Только моя кровь всё равно остаётся кровью мага. Тебе это нужно».

Кот долго не отвечал. Но кровать неожиданно задвигалась… Вернее, тень подо мной, бережно приподняла мне спину.

— Чх-то тх-ы… — удивлённо прохрипела я, когда Куро наклонился к моему лицу. От прилившей крови к голове мне аж дурно стало, перед глазами поплыло.

Фыркнув, кот осторожно убрал мои волосы, склонился к шее и, словно издеваясь, прошептал на ухо:

— Говорю же, на тебе живого места не найти. И не дёргайся, сама предложила.

По чувствительной коже шеи прошлось дыхание кота, вызывая лёгкую дрожь. Но я даже не заметила, как Куро прокусил её, столь осторожно он сделал это. Взвилась цепь между нами.

Но Тьма! Это… Это слишком!

Сервамп чуть отстранился, и осторожно провёл пальцами по коже шеи, откидывая мешающие ему мои волосы. И вновь прикоснулся на этот раз губами к шее, собирая оставшиеся капли крови. От этого внутри поднялась волна неловкости, вымывая напрочь какие-то иные чувства и мысли. А уж звуки и ощущения чужих губ на коже…

Бездна! Это слишком смущающе!

Куро замер, а потом по связи от него донеслось веселье и предвкушение.

— Теперь именно так и буду пить твою кровь. Может, тогда у тебя даже мысль поить меня ею исчезнет, — ехидно прошептал он на ухо, вызывая очередную дрожь предательского тела.

Только у меня не осталось сил, чтобы даже просто ответить. Лишь могла уложить голову на его плечо. Меня опять затрясло. Минута такого… волнения выпила всю энергию. Даже зубы застучали с новой силой.

— Я бы дал тебе ещё настойку от жара, но док говорил, что много нельзя. Эти средства токсичны. Хотя, по его словам, оно самое эффективное из того, что у него есть. Но… — тяжело вздохнув, Куро подтянул одеяло и закутал меня в него. — Рэн, мне не нравятся твои симптомы. Всё это так похоже на яд. Даже твоя кровь изменила вкус. Но док своими устройствами ничего странного не нашёл, а химия смертных уже не должна влиять. Что может тебя отравлять? Рэн, подумай. Я не понимаю, с чем бороться.

Удержаться в сознании так сложно. Не осталось сил объяснять. Но яд… мог быть лишь один. Вернее, не яд, а вирус.

«Ликан-тропия».

— Что это та… — Куро оборвал себя. — Погоди, ты об оборотнях? Ну, о тех, что из легенд? Я думал, что в зале были химеры.

«Укус. Слабость… появилась сразу».

— Фигово, — пробормотал кот под нос.

«Ку, я не справлюсь… Не осталось сил».

— У тебя, может, и нет сил, — его ладонь успокаивающе погладила мою спину. — Но ты дала мне кровь, теперь эти силы появились у меня. Не забывай, Рэн, желание — ключ. Мы справимся.

В груди поднялась горечь. Так о многом хотелось сказать Куро, но я ещё никогда не была настолько бессильна, не могла бороться с вязкой мутью, из-за которой мысли разбегались, в которой и сама тонула. С тоской, сдавливающей сердце, мне только и удалось выдохнуть с хрипом:

— Прох-хсти.

А Куро вздрогнул.

Но вытолкнутое слово забрало последние силы. Гулкая тишина сомкнулась надо мной. Исчезло ощущение тела и боли. Было так хорошо. Я просто стала исчезать. Это не падение во тьму, а какое-то растворение, несущее покой.

13 августа 2018 г. 06:45

(В Токио: 13 августа 2018 г. 21:45)

Сакуя

Облачное утро. За чертой одного из крупных городов Америки под сводами деревьев раскинулся детский лагерь. Несколько зданий комплекса. Игровые площадки, стадионы, корты. Брошенные мячи, разные гаджеты. Кровь. Растерзанные трупы взрослых, изломанные тела детей и подростков. Многие из них ещё оставались живы, и к ним спешила помощь в лице магов в чёрной форме и оборотней Белого.

Сакуя видел многое в своей нежизни и всё же, следуя за одним из отрядов смертных, прочёсывающих территорию, чувствовал кипящую в груди ненависть… и усталость. Мёртвое сердце сжимало от осознания, что он имел косвенное отношение ко всему произошедшему.

Сюда, к лагерю, получив вызов, его привёл наставник, приставленный Белым. Фокс — или, как его ещё называли, Рыжий хвост — был среднего роста, массивного телосложения. Тёмные волосы отливали рыжиной и были всегда собраны в хвост. С лица с ярко выраженными скулами и острым носом внимательно смотрели жёлтые глаза. В звериной форме Фокс обращался в лиса огненного окраса, как нетрудно догадаться. Очень даже крупного лиса, которому и обычный волк позавидует росту в холке. Рыжий хвост отвечал за контакты с магами. Занимался расследованием нападений и отловом диких ликантропов, отбившихся от стай. Как Сакуя и думал, С2 довольно тесно работало с оборотнями, просто не афишировало подобное сотрудничество.

Ватануки и шёл вслед за наставником-оборотнем, прекрасно понимая, что ему демонстрировали, как выглядела деятельность мастера со стороны. Сколь Цубаки жесток и безжалостен. А ведь здесь были дети… Пусть формально нападение совершили оборотни, — дикие, как здесь говорят, — но всё же они были союзниками его мастера.

Было тошно. Сам парень никогда не избирал целью охоты детей, но знал, что многие подчинённые стремились ловить именно ребятню. Детская кровь вкуснее.

Сознание только и отмечало, как Фокс над ранеными шептал заговоры, облегчая боль от ран. Наблюдал, как тот распределял кого в простые больницы, а кого — если инфицированы — к ним, в резервацию. Самому Сакуе вручили упаковку чёрных пластиковых мешков. Перед его внутренним взором так и мелькали лица детей, чьи остекленевшие глаза он закрывал рукой, а изувеченные тела укрывал от взоров чёрным материалом. Внутри царила опустошённость. Руки буквально опускались. И тлело чувство беспомощности.

Сакуя, как никогда раньше, сожалел, что не обладал способностями сервампов. Наверное, он даже начал понимать сервампа Похоти, который, как известно, обращал детей. Будь у него самого силы, он, вероятно, поступал бы так же.

Их группа быстро пронеслась по окрестностям и нырнула в тень зданий. Взгляд красных вампирских глаз устало изучал полосы от когтей на стенах и полах, отмечал следы пуль на стенах, рассматривал обломки сломанной мебели и скользил по кровавым разводам на полу, пока не остановился на телах убитых. Их он и поспешил закрыть проклятыми чёрными мешками.

— Господин Фокс!

Выскочив из какого-то дверного проёма дальше по коридору, к ним навстречу летел взволнованный полицейский. И его возглас вырвал Ватануки из тоскливого транса.

— Сюда! Что-то не так с одним пацаном! Ваши требуют вас!

Фокс сорвался с места, а Сакуя не отставал. Они пронеслись по коридору, свернули в спальни, а там пробежали ещё через две двери, оказавшись в небольшом закутке. Оборотни что-то быстро на своём языке сказали Фоксу, а тот, кивнув, отправил их дальше проверять здание. Сакуя же внимательно взглянул на забившегося в угол мальчишку-подростка. Пацана всего трясло, его глаза смотрели куда-то в пустоту, а на губах выступила пена.

Обернувшись и увидев столпотворение за своей спиной, наставник рявкнул:

— Все назад!

Вздрогнув от мощного голоса, группа смертных поспешила покинуть помещение.

— Живо все отсюда! Лисёнок, стой в дверях никого не впускай, — скомандовал необычно серьёзный Фокс.

— Что с ним? — поинтересовался Сакуя и встал в проёме.

— Первая трансформация. Такое бывает, что обращение происходит так быстро.

Фокс тем временем резво вытащил из глубокого кармана жилета, накинутого на клетчатую рубашку, сухие листья и землю. Растерев в ладонях, он сдул их в сторону ребёнка и зашептал очередной заговор:

— Земля, даруй дитя крепость и силу.

Оборотень снял прикреплённую к ремню джинсов флягу и, набрав в ладонь воду, брызнул ею на мальчика.

— Вода, надели его тело гибкостью.

В руках его уже были спички, и он, опустившись на колено, поджёг очередные ссохшиеся листья.

— Огонь, пылай в его груди. Воздух, поддержи его дыхание, — на руке зазвенели колокольчики до этого невидимого за манжетами рубашки браслета, и от их звона родился небольшой порыв ветерка.

Под тихий напев оборотня мальчишка бился о стены. Окровавленные от сорванных ногтей пальцы впивались в светлые обои и срывали их. Комнату заполнил нечеловеческий крик боли и… резко оборвался. Руки, испачканные в крови, текущей из ран от укусов и порезов, опустились. Ноги подкосились, и мальчик замертво упал на пол. Лишь пустые глаза смотрели в потолок.

Не переставая петь, Фокс одним слитным движением приблизился к нему и быстро положил на его лоб руку, засветившуюся белым молочным светом. Тело пацана выгнуло, пусть и взгляд был всё ещё столь же мёртв. Под тонкой кожей было видно, как кости складывались в новый скелет. Мышцы рвались и тут же излечивались. Синяки вспыхивали и сразу же рассасывались. Кожа растягивалась. Череп деформировался, лицевая часть удлинилась, приобрела псовые очертания. Раздался судорожный вздох, а глаза закрылись.

Закончив петь, старший оборотень убрал руку и, встав, отошёл на шаг. Оживший пацан часто втягивал в лёгкие воздух. Какое-то мгновение, и новорожденный оборотень неуклюже вскочил на ноги, припадая к земле. На них посмотрели жёлтые звериные и совершенно безумные глаза. Быстрый рывок ликана — Фокс мгновенно прижал его к полу, изменив руку в мощную лисью лапу. Мальчишка визжал, пытался вырваться, но совладать с силой Рыжего не мог.

— Вот это и было рождение ликантропа, — невозмутимо пояснил наставник. — Сильный телом ребёнок. Очень сильный. Правда, дух слаб.

Сакуя уже знал, что немногие способны без помощи дожить до обращения. Да и наставник рассказывал, пережить первый оборот, даже с такой небольшой поддержкой, могли лишь единицы.

Фокс склонился к брыкающемуся и визжащему ликану и зарычал. Вокруг всколыхнулась жажда крови. От угрозы Сакую бросило в пот. Задрожали не самые слабые и трусливые люди за его спиной. Но и новообращённый, испуганно сжавшись, замер, признавая главенство и лидерство старшего оборотня.

— Вот и отлично, — мужчина отпустил ликантропа и потрепал того по волосам.

Стоило почувствовать свободу, как мальчишка испуганно отступил, забившись в угол, и оттуда вновь оскалился в сторону стоявших в проходе людей. Фокс предупреждающе рыкнул, и ликан весь затрясся, опуская голову.

Старший оборотень тряхнул рукой, возвращая ей нормальный вид, и обернулся к ним.

— Офицер, — обратился он к бледному мужчине, стоявшему за спиной Сакуи, — если увидите ещё кого-то с подобными симптомами, сразу зовите меня или моих парней. Сами не лезьте. Один укус — и вы присоединитесь к нашему виду. Хотя, — тяжко вздохнул оборотень и посмотрел на мальчишку, — немногие до этого смогут дожить. Но я точно могу пообещать часы или дни агонии. Тут уж какая сила вашего духа. Так вот.

Но таких детей больше не нашлось.

Сакуя устало сидел на земле в тени одного из корпусов лагеря и безучастно наблюдал, как увозили тела мёртвых. Живых оказалось безжалостно мало, и все они уже давно были в больницах. Рядом с ним расположились мрачные оборотни. Некоторые из них прикладывались к флягам: несло хорошим виски. Другие курили. Сакуя и сам был не прочь присоединиться к подобному. Но вместо этого он просто сжимал кулаки.

Фокс, обсуждающий что-то с магами из С2, махнул тем рукой на прощание и направился к ним. Подойдя к их группе, он приложился к вытащенной фляге из кармана жилета. Раздражённо выдохнув, оборотень зло высказал сквозь зубы:

— Чёртовы дикие ликаны… Сколько раз мы уже говорили, что нужно хотя бы парочку наших ребят разместить в таких вот лагерях — всё без толку, — махнул он рукой.

— Это ведь необычный лагерь? Книжки здесь странные, — заметил кто-то.

— Дети магов, — поморщился Фокс. — Идиоты. Да даже один наш уже мог задержать свору. А они бы за это время детей бы прикрыли своими барьерами!

— Ребятишек жалко, — тяжело вздохнул один из оборотней.

— Я Рыжему уже говорил, — взял слово другой мужчина. — Прошлись мы по следам, а они все к дороге ведут и обрываются там. Как и запахи.

— Спланированная акция. Это и так ясно. Кто-то спустил диких, а потом их и забрал, — провёл рукой по лицу Фокс и, взглянув на Сакую, всучил ему флягу. — Выпей.

Отказываться вампир не стал и сделал глоток. Виски обожгло горло и скатилось обжигающей волной по пищеводу. И как бы хотелось опьянеть, но нельзя, станет зверем.

— Я почему-то думал, что раз вы отказались, то и остальные останутся в стороне. Ну, не поддержат мас… Цубаки, — хрипло сказал Сакуя и, сделав ещё один глоток, вернул флягу.

— Глупый лисёнок! — Фокс потрепал его, как ребёнка по голове, и сел рядом на землю. — Мы всё-таки люди. С некоторыми особенностями, но люди. Как и все люди, мы выбираем то, что нам выгодно, что ближе по духу.

Оборотень тяжело вздохнул и откинулся назад, опираясь на стену здания.

— Так вот, наша стая истинных за мир с людьми. За мир гармонии, как сказал бы Белый.

На эти слова со стороны других оборотней раздались фырканья и хмыки.

— Цыц, — хмуро глянул на них Рыжий. — Так вот, нет ничего удивительного, что средь нашего вида нашлись те, кому ближе война. Те, кто ненавидит людей. Кто кормит внутреннего зверя кровью. Есть те, кто сбивается в стаи, а есть одиночки. Все мы разные.

— Вы так часто повторяете, что вы истинные. Но я так и не пойму, чем вы отличаетесь от остальных оборотней?

— У нас, оборотней, можно сказать, двойное сознание: человека и зверя, — рассеянно почесал шею мужчина, устремляя взор в небо. — Ликантропы или ликаны — это младшие, низшие оборотни. Они и выглядят как полулюди, полузвери. Ну ты видел пацана. Вот он сейчас ликан. Совершенно безумные создания. Их ведут животные инстинкты. Не только в полузверином облике, но и в человеческом, — взял он паузу, переводя дыхание. — Так вот, такими становятся все укушенные, если доживут до этого, конечно. Это уровень ваших подчинённых. Твой уровень, — скосил глаза на него Фокс.

— Иными словами, в сознании доминирует зверь. Он подавляет человека. Над разумом властвуют инстинкты. И если простой, к примеру, волк предпочтёт обойти людей, то вот ликан — это скорее заражённый бешенством зверь, что только и хочет рвать плоть. Кровь и ярость застилают его глаза, — обобщил рядом сидящий оборотень с седой головой, а наставник согласно кивнул.

Сакуя недовольно поморщился. Пусть и было неприятно слышать подобное о себе, но и отрицать он не мог. Не так давно, по меркам вампиров, он вернул своё сознание. И пусть ему неприятна его голодная тьма, но во время боя он спускал её с поводка. Забывался. Или же, если своевременно не принимал кровь, то также становился неадекватным, испытывающим голод зверем.

Но вот информация о дальнейшем развитии оборотней была интересна. По словам Фокса, когда ликантроп начинал бороться с инстинктами, человек пытался взять контроль над зверем, — это знак ещё одного перерождения. Уже из ликантропа, ликана в полноценного оборотня. Только тогда они обретали способность принимать полную животную форму.

Ключом являлась воля.

— Как правило, инфицированные маги способны переступить низшую ступень, — опять вставил пожилой оборотень.

— Это да, — вздохнул кто-то в стороне, кого Сакуя не смог разглядеть. — Работа с магией их учит воле. Да и оборотни сильные из них получаются. Ещё и магические фишки могут выкидывать, — прозвучало с отчётливой завистью.

— И много вообще оборотней? — настороженно поинтересовался Ватануки.

Силу тех, кто способен полностью оборачиваться, он уже видел. Если сравнивать с вампирами, то разница сил ликана и оборотня была такой же, как разница между новорожденным подчинённым и старшим.

— Не особо много, — качнув головой, ответил Фокс и, чуть помолчав, прикинул: — Соотношение где-то… один к пятидесяти ликанам.

А по мнению Сакуи, это был очень высокий процент. В поселении были лишь оборотни. Ликанов парень не заметил.

— Так всё-таки, чем «истинные» отличаются от остальных? — повторил он вопрос, провожая взглядом вошедших в здание магов.

— Главное отличие в отношениях с внутренним зверем, — тихо заметил Фокс, а рядом раздалось слитное согласное бурчание остальных и их кивки. — Простые оборотни доминируют над силой, зверем. Подавляют. Оттого и разум у них больной. Зверь внутри злится, что его сковали. Он требует крови. Стремится вырваться. Всё это приводит к вспышкам ярости.

— А бывают и такие, как мы, нормальные оборотни, но с резким характером, — влез один из мужиков.

— Точно! Как Ненавидящий. Вот уж взрывной тип!

Вокруг раздались согласные выкрики.

— Но лучше него никто не управляется с силой.

— Да он скорее человек со звериными повадками!

— Ага! Как вспылит, так я посмотрю, как ты драпать будешь от этого «человека», — раздался хохот.

— А ну, тихо! — гаркнул Фокс.

— Прости, Рыжий, — повинился один из оборотней.

— Так вот, у обычных оборотней… — рыжеволосый мужчина с раздражением глянул на собратьев, сбивших его объяснения.

— Ты говорил о злости зверя, — подсказал Сакуя.

— А, да, — кивнул Фокс и почесал щетину на подбородке. — Так вот, мы те, кто не покорил силу, а слился с ней, — положил он ладонь над сердцем. — Мы те, кто принял свою природу. Нам удалось найти общий язык с силой. Мы живём мирно, в гармонии с нашей звериной частью души. Можем и контролировать укус, чтобы не заразить. У нас ведь как… Вирус-то со слюной передаётся. Нас научили управлять этим — этому мы учим и остальных.

— Я не видел ликанов в поселении, — заметил Сакуя.

— Шутишь, что ли? Ликаны в поселении? — кто-то из оборотней громко обратился к нему.

— Конечно же, они живут отдельно, — усмехнулся наставник, хлопнув его по плечу. — Нам не нужны вспышки бешенства и драки в поселении. Вот они и находятся в, — пощёлкал он пальцами, подбирая слово, — карантине, во. Ликаны… Они же даже в человеческом обличье — звери. Вот и сидят под присмотром, — хлопнул в ладоши оборотень, заметив, как один из магов сделал какой-то круговой жест, смотря на них. — Ну вот как-то так. Ладно, пора возвращаться домой.

* * *

14 августа 2018 г. 01:35

Аяме

Мать с тревогой поглядывала на Махиру. После столкновения с оборотнями и магами у стадиона молодой человек ушёл в свои мысли и на осторожные попытки разговорить лишь невпопад отвечал, да виновато улыбался.

Ногти впивались в ладони, сервамп с трудом себя удерживала, чтобы не дать гневному рычанию вырваться из груди. Как же она корила себя, что оставила хозяина, отвлеклась, чтобы создать пятерых подчинённых из погибших магов. Конечно, таланты новых вампиров в защитной магии пригодятся Альянсу, но из-за этого она упустила момент, когда к Махиру подобрался маг из какого-то отдела Древних знаний.

Века идут, а чутьё старшего брата всё так же остро. Лишь на днях, когда они с Махиру перебрались в гостиницу, Сонный дьявол долгим взглядом изучал её хозяина, болтающего с его девочкой, а потом тихо предостерёг:

— Следи за ним, иначе вместо свободного волка вырастет цепной пёс.

Тогда слова казались странными, но после сегодняшнего вечера Гнев увидела то, что заметил брат — Махиру не оставляли простора, отрезали возможные пути. Тору работал на Содружество магов. Он долгие годы скрывал Махиру. Но конфликт с Цубаки привлёк внимание к её хозяину сперва из-за дружбы с девочкой Сонного дьявола, а затем уже из-за его становления евой Гнева. Её тьма разбудила в Махиру магию. А маги, как всегда говорил брат, не любили, когда что-то им неподконтрольно.

Усложняло картину и вхождение в Альянс. Содружество совершенно точно не упустит возможность взять под контроль их сообщество через её хозяина.

Только магов будет ждать разочарование.

Девочка Лени то ли по совету старшего брата, то ли пришла к этому сама, но в созданном Договоре чётко прописала, что организации давался месяц на урегулирования внутренних вопросов. Но в последующем, если евы принадлежат другим организациям, то сервампы обязаны передать права именно старшим подчинённым, чтобы Альянс мог избежать внешнего контроля. Главенство сервампов становилось номинальным. Возможности Альянса будут так же к их услугам, только если это не будет вредить самому сообществу.

Тихий хлопок со стороны одного из проулков, вырвал Мать из мыслей. Встав, она, останавливая, опустила ладонь на плечо Махиру и прислушалась. Глухо, но слышалось рычание. О чём она и сообщила еве.

Парень мигом преобразился. Вырвался из мыслей и, подхватив ружьё, последовал за ней в тёмный и пыльный переулок. Мать лишь махнула рукой подчинённым, чтобы продолжали проверку улиц, пока они отойдут. Чем ближе они с Махиру приближались, тем отчётливее, кроме рыка, слышали потрескивание и мерзкое чавканье. Воздух тоже наполнился запахом озона после дождя, а ещё вонью крови, желчи и… отходов жизнедеятельности.

Идти пришлось не так уж и далеко. Заходили они с подветренной стороны, а долгие тренировки охотника помогли Махиру передвигаться почти бесшумно, поэтому и парочка человекоподобных оборотней их не заметила, лишь увлечённо продолжала разрывать уже сдохнувших вампиров уныния. Подчинённые восьмого брата даже начали распадаться на джины, а твари никак не могли оторваться от их останков. А за этой мерзкой картиной стояла в свете переливающегося барьера бледная девчонка в свитере и джинсах и закрывала ладонью рот.

От увиденного Махиру полыхнул гневом, а его воля стала подобна острому копью. Прогремело два выстрела. Дробь обратилась маленькими лезвиями, впившимися в тела взвывших оборотней. Мать, не дожидаясь приказа, сблизилась с тварями и пробила их сердца, оторвала и головы: единственный гарантированный способ их убить.

— Ты в порядке? Не ранена? — опустив ружьё, Махиру с нескрываемым волнением рассматривал осевшую на землю светловолосую девушку.

— В порядке, — прозвучал тихий ответ, а вместе с ним, затрещав, опал и барьер.

Несостоявшуюся жертву звали Изуна Нобель. Всё ещё находясь в шоке, девушка рассеянно отвечала на вопросы, потому им и удалось узнать, что она сотрудница С3, оружейник из конструкторского отдела. Как и артефакты, доставившие проблемы на стадионе, были её разработкой.

Переглянувшись, они с Махиру решили не сообщать другим такую опасную для девушки информацию. Но и оставлять её здесь было нельзя. Да и что говорить, юный защитник с ружьём в руках заметно преобразился, видя того, кого можно опекать. Мать с интересом следила за изменениями в еве. Успокаивающе разговаривая с девушкой, Махиру сильно смущался, но смог простыми словами вытащить Изуну из шокового состояния. Как и улыбкой тут же задавил вспыхнувшие в её глазах опасения, когда до неё дошло, с кем она откровенничала.

— Мы не расскажем никому. Просто больше не создавай оружие, — говорил Махиру.

И пусть его слова звучали так просто и наивно, но Изуна заворожённо кивнула и грустно улыбнулась.

— Я… Я никогда и не думала, что моё оружие может отобрать жизни, — опустила она голову, занавешивая лицо прядями светлых волос, выбившимися из хвоста. — Я хотела лишь защитить… Маги… На нас часто нападают вампиры. Вот я и создавала гаджеты, чтобы защищаться. Да, были и облавы на вампиров, но… Но ведь всё было ради защиты, и…

Сложно было представить, что эта девочка могла быть той, кто создал артефакты, что чуть не отправили их во Тьму. Как и то, что она не подумала об опасности своих творений. Но сервамп ей верила. Ей доводилось видеть таких талантливых людей, болеющих своим делом, но чьи умения обращали во зло. Прощало и то, что Изуна была ненамного старше Махиру: нет у неё ещё достаточного жизненного опыта.

— С-Три вне закона, — сообщил Махиру и нахмурил брови. — Содружество магов… — он замялся, — проводит задержание… ваших.

— Что?! — вскочила Изуна.

Пока Махиру рассказывал спавшей с лица девушке о событиях возле стадиона, Гнев решала, что делать. Отпустить Нобель они не могли, а обрывать её жизнь не собирались. Но девушка была опасна. С С3, конечно, покончено, но если Нобель окажется в руках Содружества магов, то в скором времени появится новое оружие против вампиров. Нельзя. Нельзя отпускать.

Это знала не только сервамп, это понимание читалось и в глазах прекрасно всё осознающей создательницы опасных артефактов.

— Изуна, тебе же некуда идти? — без перехода, сразу в лоб, спросил Махиру, как только рассказал о задержании магов С3.

— Я не пропаду, — девушка нервно посмеялась и заметно напряглась, а рука её потянулась к чёрному браслету.

— Я… — Махиру посмотрел на Мать и вернул внимание к Нобель. — Изуна, я хочу пригласить тебя в семью Гнева.

Девушка округлившимися глазами посмотрела на него и выпалила:

— Но я же человек!

— Это не проблема, — вступила в разговор Мать. — Наши семьи состоят не только из вампиров, но в них входят и живые люди.

Нобель горько усмехнулась и опустила глаза.

— Вам ведь нужно оружие против магов, да? А откажусь, так убьёте?

— Нет! Никогда! — возмутился Махиру. — Мы не тронем тебя! Нам не нужно оружие! Мы не хотим воевать! Мы хотим союза с Содружеством!

Мать подметила:

— Оружие нам и ни к чему. Мы и сами оружие.

— Тогда зачем я вам?

Девушка сжала кулаки.

— Потому что тебе нужна помощь, — твёрдо сказал Махиру.

— Но ты же меня не зна…

— Тебе нужна помощь, — перебивая, повторил он. — Ты не хочешь создавать оружие. И я рад это слышать. Но ты же сама знаешь, что ты попадёшь в Содружество, тебя поймают. Но Альянс сможет тебя защитить. Я смогу. Нам не нужно оружие. Мне не нужно оружие. Я хочу лишь мира.

От таких слов Нобель вовсе смутилась и растерялась.

— Подумай над этим, Изуна, — негромко предложила Мать, прекрасно понимая, что иногда простота её хозяина просто обезоруживала и вгоняла в ступор. — Но сейчас нам пора идти, здесь нельзя оставаться. Мы нужны в другом месте.

Девушка колебалась буквально секунды, но согласилась идти с ними. Немного повозившись, Изуна вытащила из чёрного браслетика на левой руке тёмно-серый плащ, который тут же надела. Она натянула глубже капюшон, который скрыл не только её лицо, но ещё сердцебиение и запах. Казалось, она даже сливалась с пространством. На ней сложно было задержать взгляд. Заметив округлившиеся глаза Махиру, девушка хихикнула и, чуть приподняв на мгновение капюшон, весело подмигнула ему.

Как оказалось, Нобель не успела надеть плащ раньше, потому как не ожидала встретить на улице оборотней. Всё, что ей только и оставалось, так это бежать, чтобы оторваться от нелюдей. Теперь же с помощью артефакта Изуна легко скрылась средь рядов подчинённых, когда они их догнали. Пожалуй, девушка и в самом деле могла позаботиться о себе, но это не отменяло угрозу, что она несла с собой.

— Как-то мы с Рэн разговорились на тему, что наш мир изменился. Скорее, что я не знал, как дальше жить. То есть…

Махиру тяжело вздохнул и почесал макушку, рассеянно смотря вперёд.

— Я говорил ей, что не знаю, чего хочу. Нет, вернее, я хотел, чтобы не было этой войны… этой бойни, — поморщившись, он на мгновение опустил глаза. — Но я… я видел, что просто топчусь на месте. Рэн тогда мне сказала, чтобы я остановился и подумал. Решил, чего я действительно хочу. Посмотрел вокруг. Ну и всё такое.

— Ты понял? — с улыбкой спросила Мать.

— Да, — тихо ответил Махиру и, посмотрев в сторону, где пряталась среди вампиров Изуна, поднял к сервампу твёрдый взгляд, а по узам пришла и толика вины. — Только согласишься ли ты?

Продолжая улыбаться, женщина ласково провела ладонью по волосам молодого человека и опустила её на плечо.

— Я приму любой твой выбор.

Махиру кривовато улыбнулся.

— И даже не спросишь?

— Глупый волчонок, мне это не нужно, — она легонько потянула его за ухо. — Я знаю, что твоё сердце — сердце защитника, стража. Охотника, который не отстреливает добычу ради развлечения. Нет, ты охотишься, чтобы остановить опасность. Опасность, которая угрожает мирным людям и нелюдям.

— Спасибо, Аяме, — его голос едва был слышен даже её чутком слуху.

Кивнув чему-то, Махиру выпрямился, его плечи расправились, кривая усмешка стала грустной улыбкой.

— Я не хочу, чтобы такие ужасы, как мы видели сейчас, существовали. Так не должно быть. Мне нужна сила.

— Она у тебя есть. Мои тени на твоей стороне.

— Да, мы и заключили контракт, чтобы помочь друг другу. Я всё ещё хочу защитить друзей, всех, до кого могу дотянуться. Хочу остановить войну. Но… Одной силы мало. Нужен авторитет, влияние, — неожиданно заявил Махиру и нахмурился. — Даже не знаю, как правильно выразиться. Мне нужна сила… сила моего слова. Я не хочу, чтобы повторилась история, что произошла с магами. Я обещал, но мне не хватило сил выполнить обещание. Маги — они официальная организация, за ними закон. Но мои слова для… для магов ничего не значат.

Мать внимательно посмотрела на Махиру, и он встретил её взгляд.

— Ты ведь понимаешь, что я хочу сделать?

— Это будет сложно, — кивнула она и улыбнулась. — Но ты не один, мы справимся. Тору поможет.

— Да, дядя поможет, — молодой человек твёрдо посмотрел вперёд и внезапно добавил: — Но мне нужно поговорить с Микуни.

* * *

14 августа 2018 г. 03:17

Хайд

Чем Жадности нравилась Япония, так расположенными на каждом углу автоматами с напитками и различными фастфудами. Гостиница не стала исключением. Вот и возвращался он в номер, неся пару стаканчиков кофе и сэндвичи для перекуса. По пути разве что встретил вытирающего слёзы малого, но, увидев его, мальчишка гордо вздёрнул покрасневший нос и так же отправился к автомату с едой. Хайд на это лишь пожал плечами.

А вот в номере ждал сюрприз. Вырубившийся после операции Ангелок проснулся и, сидя на диване, мрачно рассматривал гипс на ноге.

— Наверное, ты меня ненавидишь, — криво усмехнулся Беззаконие и, подойдя к еве, протянул кофе и один из сэндвичей.

— Я тебя и не переставал ненавидеть, — хрипло после сна ответил парень и взял кофе с бутербродом.

На слова Беззаконие лишь громко хмыкнул и завалился в соседнее кресло.

— Вообще, я про твоих родителей, — сервамп отхлебнул кофе. — Если бы ты не стал моей евой… Если бы не стал участником этой войны, то они остались бы живы, — подметил он и, поставив кофе на столик, вытащил из упаковки сэндвич.

Ангелок молчал, лишь мрачно цедил кофе и расправлялся с бутербродом. Когда в руках осталась только упаковка, парень её смял в шарик и с тяжёлым вздохом поднялся с дивана. И болезненно скривился, когда наступил на больную ногу.

Жуя сэндвич, Хайд не стал тому напоминать о совете дока поберечься, а то только хуже сделает.

— Нет ничего более глупого, чем смаковать это твоё «если бы». Пустое выражение. Всё, что случилось, уже не исправить. Есть только «сейчас», — всё же ответил Ангелок.

Лихт смотрел на него спокойным взглядом уверенного в себе человека. Вот только он пробрал сервампа до костей.

Не ребёнок.

В одночасье его Ангелочек повзрослел. Отбросил мишуру легкомыслия и наивности. Наверное, немного жаль. Он будет скучать по такому беспокойному ребёнку.

— Значит, ты…

— Я просто убью этого демона. Вот и всё, — спокойно, как констатацию факта, объявил Лихт.

Беззаконие не сомневался, что это будет именно так. А уж он-то ему помо…

— Лишь своими силами. Один на один.

Жадность нахмурился и в пару глотков допил кофе.

— Он старший вампир. По словам братишки, ещё при жизни Скорпион был бешеным магом. Он сам его с трудом упокоил — а это о многом говорит! Брат сильнейший из нас. Но Скорпион всё равно как-то выкопался. Один ты не справишься. Но если вместе…

— Что я непонятного сказал, тупой ёж? — перебив, высокомерно взглянул на него парень. — Я справлюсь один.

Нет, Беззаконие поторопился. Ангелок ещё не избавился от всех иллюзий.

— Скорпион тебя даже по скорости обойдёт! А уж огонь… У него очень злое пламя.

Поморщившись, Хайд потёр ожог на плече. Ведь даже он едва успевал отбиваться от этой твари. Вот только его слова Лихта не впечатлили, парень лишь фыркнул.

— Падший ангел смогла даже с ранами сравняться с ним в скорости. А её ослабленное управление выдержало огонь. Смогла она — смогу и я.

Вот это было неожиданно. Но всё же она ева брата. А если ещё братишка взялся её обучать, то девчонка и их, сервампов, скрутить сможет.

— Как она, кстати? — Ангелок неожиданно перевёл тему.

— Ева брата? Они в соседнем номере сейчас, — Беззаконие махнул рукой в сторону дверей. — У неё лихорадка, да и раны серьёзные. Но пока жива. Правда, братишка слишком уж волнуется.

Очень нетипичное поведение для Сонного дьявола.

— Ничтожные демоны, — цыкнул Лихт и медленно поковылял к дверям. — Нас, ангелов, невозможно сломать. Даже если оторвут крылья, сбросят на землю — мы выживем. Просто отряхнёмся, отрастим новые крылья и вновь взлетим, — сказал он и вышел из номера.

Сервамп проводил его взглядом и, усмехнувшись, тихо пробормотал:

— Ангелочек, как всегда, крут.

Во всяком случае Лихт не избавился от главной изюминки. Ангелы всё ещё с ним.

Беззаконие догнал еву в дверях соседнего номера, где нашёлся и поджимающий губы мальчишка. Но он, как и Лихт с мелким не решился зайти.

Братишка стоял у кровати и держал на руках закутанную в одеяло девушку. Его ева точно была без сознания. Вокруг Сонного дьявола клубились тени и собирались в кошачью морду. В этой тьме даже загорелись красные глаза, а возле ушей и рта появились сшивающие их нити.

— Раз уж по отдельности не можем спрятать её, то давай попробуем, если нас вместе погрузить, — братишка смотрел на зверя из теней. — Сделай как тогда, в парке аттракционов.

Ожившая тень оскалила пасть и рывком поглотила брата и девчонку. Чёрная туча кружила в номере, но через полминуты она сжалась в чёрного кота и котёнка того же окраса у его лап. Но Лень тут же вернулся в свой человеческий облик и поднял котёнка на руки.

Беззаконие никогда не видел у Сонного дьявола настолько встревоженных глаз. Пусть всё тоже спокойное лицо, но… Ещё и такая давящая тяжёлая атмосфера.

— А если я так в тень Ангелочка отправлю, он станет ёжиком? — сам от себя не ожидая, задал вопрос Жадность.

— Хочешь сдохнуть, крыса? Какой ещё к чёрту ёж! Я Ангел!

Лихт не подвёл, ещё и попытался ему пинок под зад отвесить. Хайд уже привычно с ехидной улыбочкой увернулся, но тут же поёжился под холодным взглядом Сонного дьявола.

— Вряд ли, — глухо ответил брат. — Это особенность магии Рэн. Только она помогает ей спокойно переносить мою силу, — и без перехода спросил: — Готовы убраться отсюда?

Жадность закинул руки за голову.

— Так дока ждать не будем?

— А ты его видишь? Его уже нет несколько часов. Мы не можем больше ждать.

— Что с Ангелом? — нахмурился Лихт.

Сонный дьявол тяжело вздохнул и погладил тусклую шёрстку котёнка.

— Надеюсь, мы ошибаемся, — тихо ответил брат, но уже громче сказал иное: — Сотрясение, ожоги, другие травмы. Тени должны помочь ей. В крайнем случае хотя бы стабилизируют состояние. Но уходить нужно не только из-за неё. Кстати, шкет, уже сможешь открыть путь?

— Угу, — шмыгнул носом мелкий.

— Какая другая причина? — не дал уйти с темы Ангелок.

Сонный дьявол тяжело вздохнул и окинул парня взглядом.

— Ну, не считая того, что рядом идёт бой… — поморщился Лень. — Вторая причина — это ты.

— Я? — удивился Лихт и ещё сильнее нахмурился.

— Тебе не следует с магами пересекаться. Ты ведь тоже маг.

— Маг? Ты чего несёшь? Я — Ангел!

— Одно другому не мешает. Если угодишь в руки Содружества, то они тебя повяжут обетами. Они не любят свободных магов, — и с иронией, непривычной для слуха Жадности, брат подметил: — И вряд ли исключением будет маг, способный открывать разломы в другие миры.

Лихт уже собирался опять что-то спрашивать, но Сонный дьявол выставил открытую ладонь.

— Давай об этом потом. Рэн придёт в себя и поговоришь об этом с ней, — братишка спрятал котёнка за пазуху. — Или если я всё-таки дозвонюсь до одного типа — тогда с ним.

— Это с кем? — оживился Хайд.

— Со змеем.

— С кем?

Взглянув на их непонимающие лица, братишка устало провёл ладонью по лицу и выдохнул:

— С Аспидом.

Заметив, что никто до сих пор так и не понял, о ком он там говорил, Лень весь скривился.

— Алисейн Мик… Мик… Как там его? — нахмурившись, попытался вспомнить он имя.

— Микайо-сан? — подсказал мальчишка, заглядывая в глаза Сонного Эша.

— Да, точно! И давайте оставим эти разговоры. Задерживаться опасно. Беззаконие, собирай своих и уходим.

* * *

14 августа 2018 г. 03:45

Аспид

— Стоять!

Ликан сбился от повелительного окрика за шаг до броска на молодую пару у стены дома. Мик, держа руку, вытянутую в сторону твари, давил на того магией Повелителя. Но уж больно сильный ликан с мордой леопарда, но ещё телом человека. Никак не удавалось подчинить. Артефактная цепь вырвалась из браслета и захлестнулась на оборотне. Только тогда Аспид смог немного ослабить концентрацию и заняться смертными.

— Идиоты, жить надоело?! — прикрикнул он на дрожащую парочку, решившую заснять ликана на видео. — Закройтесь в квартире, забаррикадируйте двери и сидите там. Не лезьте на улицу, если жизнь дорога. Живо отсюда! Амора, проследи!

Кивающая болванчиками на его слова парочка рванула вдоль улицы, освещённой фонарями, вслед за ними попрыгала и обезьяна: на всякий случай, вдруг опять встретят ликана, а так хоть Амора выиграет им время.

Вот что за идиотизм? Вместо того чтобы держаться подальше от опасных существ, появлялись такие недоумки, которым надо всенепременно посмотреть на оборотней и вампиров вживую. А ещё обязательно нужно сфоткать на мобильник!

Раздражённо выругавшись, Аспид вернул внимание к оборотню. Но так и хотелось дёрнуть плечом от направленных на него взглядов и, вероятно, камер из окон домов с видом на тёмную улицу. Продолжая мысленно негодовать, Аспид накручивал цепь на оборотня и обходил того стороной.

— Кто твой вожак? — задал он вопрос и сжал цепь.

Ликан дёрнул головой и открыл взору расфокусированные жёлтые глаза.

— Кто твой вожак?

— Гарра, — выдохнул оборотень.

Аспид выругался.

Гарра — вожак диких оборотней Южной Америки. Обращался в крупного ягуара и подмял на том континенте всех ликантропов. Да и знатно крови попил их южноамериканскому филиалу С2. Дикие прекрасно скрывались в тропических лесах континента. Их уже очень давно пытались выкурить оттуда, но безуспешно. Собственно, последняя экспедиция, в которой участвовал Мик, как раз была направлена на поиск их логова.

— Гарра в Японии?

— Нет, — безэмоционально произнёс ликан.

На этот раз Микайо облегчённо выдохнул, не хотелось бы столкнуться с ягуаром. Слишком уж тот силён.

— Где твой вожак?

Оборотень начал сопротивляться воздействию, и Аспид усилил давление магией. Вокруг монстра разом вспыхнули синие рунные цепочки усиленного усмирения.

— Отвечай! Где Гарра?

— Франц… — ликан прикусил язык, и из его рта потекла кровь.

Тварь затрясло, на губах выступила кровавая пена, но, несмотря на сильное давление магией, он продолжал бороться против его воли, не желая подставлять своего вожака. Но даже сказанного уже хватало, чтобы понять.

— В Японии только твоя стая? — продолжил допрос Аспид.

Но больше ничего вытянуть из твари не удалось. Оборотень попросту откусил язык.

— Бешеную собаку не сажают на цепь, — Мик пробормотал под нос заклинание, и цепь заработала на полную мощь.

По звеньям пробежала синяя волна, сделавшая из них лезвия. Боль мгновенно вымыла из оборотня остатки подчинения, и он, завыв, повалился на землю, пытаясь сбросить цепи. Но Аспид уже какой раз за этот бесконечный вечер лишь провернул цепь — и она сильнее стала затягиваться вокруг ликана. Всего минута и перед ним остался только кровоточащий кусок мяса.

Откинув в сторону цепь, тут же исчезнувшую в браслете, Мик из небольшой пластиковой коробочки вытащил красный шарик, размером с ноготь, и бросил в сторону ликана. Стоило одноразовому артефакту коснуться крови зверя, как его тело объяло ярким пламенем, из которого раздался дикий крик.

Пусть жестоко и негуманно, но опасность получить заражение заставляла поступать именно так: не щадить, держаться на расстоянии и уничтожать.

Микайо по телефону доложил начальству о том, что удалось вытянуть из ликана. Всё-таки устранение Гарры могло изменить многое. Получил и нагоняй, что самовольно покинул место проводимой операции.

Нажав отбой, Аспид устало всмотрелся в пламя, осветившее улицу, ожидая, когда оно опадёт, чтобы убедиться в смерти столь живучей твари. После этого надо будет бежать на чувство повреждённого пространства мира.

Волновало и состояние Рэн. Его окатило жаром смертельной угрозы ученицы ещё в Америке. Они с Корвусом как раз загнали очередную группу оборотней и занимались их устранением. Вырваться в тот же миг он не мог. Тем более ощущение угрозы на какое-то время ушло. Только расправились с оборотнями, а напарник взялся за лечение всё же порванного ликанами пацана из их команды, как Мика вновь опалило угрозой для Рэн. Пришлось срочно договариваться с Корвусом. Тот лишь задумчиво посмотрел на него и сказал, что и без него справится. Так Аспид самовольно покинул группу (чёрный целитель точно не сдал бы его начальству, видимо, кто-то из других парней доложил о его уходе).

Скрывшись из виду, Мик поспешил открыть разлом возле Рэн, но одновременно с этим раздался ещё один треск сломанной границы мира. Стихийный разлом спровоцировал искажение в пространстве. Вот и вышел Мик уж точно не рядом с цветочком. А гримуар обрадовал рождением ещё одного мага границ с неизвестным прозвищем и специализацией. От этого хотелось выругаться. Но надо было спешить к первой ученице, ведь чувство угрозы так и не исчезло.

В любом случае их уже трое магов границ. А значит, его задача только усложнилась. Он даже не успел с Рэн ещё поговорить о долге магов границ, а здесь уже появился ещё один новичок.

Как всё не вовремя.

Закурив, и с наслаждением втянув табачный дым, дабы заглушить запах горящего тела, Аспид устало прикрыл глаза. У него уже голова болела, да и запаса сил оставалось не так уж и много — почти всю ночь охотился на оборотней. Благо всего квартал, и он будет у барьера, ограждающего разломы, и можно будет заняться своей настоящей работой. Да и Рэн где-то там.

Морщась от завываний из пламени всё ещё живого ликана, Аспид вытащил завибрировавший в кармане телефон. На экране значился совсем неожиданный вызов — Рэн. С другой стороны, она могла волноваться о звуке битого стекла.

— Привет, цветочек! А я как раз о тебе подумал! — ответил он на вызов.

— Цветочек... — недовольно повторил за ним мужской голос с узнаваемыми раздражёнными нотками Лени.

— Ну да, ошибочка вышла. «Цветочка» из тебя не выйдет, — усмехнулся Микайо. — Чего хотел-то? И там, хозяйка твоя далеко? Дело к ней есть.

— Поэтому поводу и звоню. Только до тебя фиг дозвонишься.

— Магия, — невозмутимо пояснил Аспид. — При её использовании электроника вырубается, связь теряется.

— Да всё равно, — недовольно отозвался Сонный дьявол. — Ведьма… В общем...

Аспид отбросил всякую весёлость, услышав странный голос сервампа.

— Что с Рэн?

— Мы не знаем, но… Рэн плохо. Мы предполагаем, что её… — сервамп всё никак не мог произнести и отчётливо втянул воздух сквозь зубы. — Бездна! Ты слышал о тварях на улицах Токио?

— Ты про оборотней? Если о них, то они во многих крупных городах по всему миру беснуются.

— Это действительно оборотни? И они, как и в книгах, переносчики заразы?

— Именно так, — настороженно ответил Аспид, холодея от предчувствия будущих слов.

— Рэн укусила такая тварь, — тихо сказал Сонный дьявол.

Внутри как-то всё оборвалось, и Мик прислонился к стене дома, продолжая безучастно рассматривать пламя. Не зря смертельная угроза ощущалась.

— А ты где был? — процедил Аспид. — Ты же её сервамп! Ты должен её защищать!

Сонный дьявол на той стороне молчал.

— Или ты решил от неё избавиться, да? Как всегда делаешь? Она тебе настолько мешала?!

— Закрой пасть, — прошипел сервамп в трубку. — Да что ты можешь знать обо мне и Рэн! Меня действительно не было рядом с ней. Я был занят Унынием и его шавкой. Это меня не оправдывает, — тут же сказал он. — Но я звоню не для того, чтобы выслушивать тебя. Мне нужна информация, как очистить её организм от этой заразы. Если ты ничего не знаешь, так не тяни моё и её время.

Аспиду пришлось ещё раз затянуться сигаретой, чтобы успокоить злость в груди.

— Какие симптомы? — выговорил он наконец.

К сожалению, ошибки никакой. Симптомы и в самом деле походили на заражение. Вот только хоть об оборотнях узнали пять столетий назад, о них всё так же преступно мало известно. К сожалению, ни давление, ни задабривание не позволили магам узнать, как становятся оборотнями. Вожаки стай согласились принимать к себе укушенных дикими и помогать им в обращении, но тайны свои хранили рьяно.

Разумеется, маги пытались выяснить сами, что к чему. Вот только это ничего не дало. Как бы они ни поддерживали организм, даже современными средствами — обращённый умирал: не доживал до первой трансформации или же умирал во время неё. Ни одного случая, когда бы им удалось удержать жизнь в теле.

Всё что известно, так это лишь о вирусе в слюне их звериной формы и отсутствие его в человеческой. Попав в кровь, вирус сразу заражал весь организм. Другое дело, что потом тело перестраивалось за разный период: от часа до нескольких дней. В зависимости от силы духа укушенного.

Увы, даже обращённые сотрудники С2, которых доставляли в резервации, став оборотнями, отказывались рассказывать, как выжили и что за процессы пришлось им испытать. Но такие выжившие, сумевшие обратиться, приобретали весь комплект способностей оборотней, сохранив за собой и магию.

На самом деле, именно такие маги и составляли костяк Второго отдела. Работа с оборотнями сопряжена с риском заразиться, так что и удивительного ничего нет.

Всё это быстро и пересказал Аспид сервампу, не видя, но чувствуя, как тот мрачнел с каждым его словом.

— Так, найдите место, где можно отсидеться. Вроде у Рэн где-то есть квартирка. Ну вот, подождите меня там. Я сам её должен увидеть.

Лень недовольно процедил:

— Сидеть и ждать?

— Сидеть и ждать, — холодно повторил Аспид. — Я сейчас разберусь с разломами… — Мик осёкся, вспомнив о том, где и что говорит.

— Я понял о чём ты, — ответил Лень.

— Мне бы ещё найти того, кто это устроил. В любом случае решу этот вопрос и сразу к вам.

— Тот, кто устроил всё это, рядом со мной. Так что не задерживайся и не трать время на поиски.

— Хоть какая-то хорошая новость, — проворчал он. — В общем, ждите меня. А температуру попробуй сбить. А, ещё давай ей сладкую воду.

— Восстанавливающая энергию сладость? — сразу понял сервамп.

Похоже, у Рэн никаких тайн от Сонного дьявола.

Она хоть кого-нибудь слушает? Или это только его советы пропускает мимо ушей?

— Она самая. Всё, до связи.

14 августа 2018 г. 03:10

Мэри

— Что, малышка, всё ещё не отпустило?

На макушку девушки опустилась широкая ладонь старшего вампира.

— Нет, Хиган-сан, — устало пробормотала Мэри и подняла голову к мужчине.

— Оно и видно, — погладил он её по волосам. — Ты вновь используешь личину евы Лени.

Вампирша перевела взгляд на руки. Они снова были чужими. Не сдержавшись, Мэри застонала. Сила, столь часто выручающая, так неожиданно подвела. Теперь эта проклятая внешность воспринималась ею как родная. Ведь даже на мгновение, но это уродливое личико остановило Сонного дьявола от её убийства: пусть и не спасло, но…

Настолько страшно ей ещё никогда не было, Мэри никак могла забыть ледяные глаза Сонного дьявола. С каким безразличием он её душил, игнорируя разряды ошейника на шее. На горле у неё так и остался чёрный след от его ладони. Ожоги от огня, в который он швырнул её умирающее тело, тоже никак не исчезали: вся спина — одна большая рана. И холод тьмы, принявшей её… Тьмы, в которой она едва не растворилась, чуть не стала её частью. Мэри боялась хоть на шаг отойти от мастера и в занятой ими квартирке сидела у его ног, пока сервамп насыщался кровью полудохлых магов, принесённых Хиганом.

— Какая интересная картина.

Из вязкого болота страха вампиршу вырвал незнакомый голос со стороны окна. Мэри настороженно поднялась и, закрывая, встала перед мастером. Но ей хотелось себя ущипнуть, потому что в разуме билась лишь одна дикая мысль: «Как это возможно?!».

Если как-то и мог выглядеть повзрослевший Гарри Поттер, то только так: тонкие черты лица, растрёпанные чёрные волосы, яркая зелёная радужка глаз, знаменитый шрам в виде молнии, чёрные одежды и плащ на плечах.

Хиган удивлённо воззрился на незваного гостя:

— Хо-хо, какие люди! Не ожидал.

— Ты его знаешь? — совершенно спокойно поинтересовался мастер.

— Это Курт — автор игрушек, что мы проверили на Лени и Жадности.

Скорпион подошёл к незваному гостю и крепко пожал его руку.

— Любопытно, — Цубаки встал и подошёл к парню. — Ты не рассказывал мне, о знакомстве со столь интересными людьми, — он укоряюще посмотрел на старшего вампира.

— Ну-ну, — виновато поднял руки Хиган с неизменной улыбкой. — Знакомьтесь. Мой мастер — Цубаки-сама, восьмой сервамп Уныния. Гарольд Курт Певерелл, дохренища-там-каких-то-титулов — маг из С-Один.

Певерелл?!

Мэри забыла, как дышать. Это не могло быть правдой! Ведь так? Какой Гарри Поттер в мире сервампов?!

— Солнце мёртвых! Скорпион, — удручённо выдохнул Певерелл, — мы знакомы не первый год. Мог бы и порадовать меня — запомнить мои титулы.

— Хорош лорд, да без земель, — издевательски усмехнулся Хиган.

— Это магические титулы, — на лице гостя отразилось огорчение недалёкостью присутствующих. — Ладно, что с неуча взять. Рад знакомству, Неприглашённый.

— Всё это довольно занимательно, — проворковал Цубаки, щуря глаза. — Вот только маг, да столь спокойно предстаёт передо мной… Признаться, я заинтригован. Назови хоть одну причину, по которой я не должен тебя сейчас убить?

Мастер с каким-то детским интересом рассматривал Певерелла, но парень не чувствовал себя не в своей тарелке и оставался спокоен.

— Наверное, потому что я тебе не по зубам, — усмехнулся он, а помещение наполнилось его магией.

Мэри судорожно втянула в себя воздух и, содрогаясь, осела на пол. Мертвенный холод кладбища проникал в тело, в саму её душу. Перед взором вновь появились ледяные глаза Сонного дьявола, горло сдавило. А фоном звучал хохот мастера.

— Чёрный маг в С-Один! Интересно! Как интересно! — воскликнул Цубаки. — Что дальше? Маги Содружества начнут проводить тёмные ритуалы? Массовые жертвоприношения в Магическом центре? Легионы мертвецов, марширующие по улицам?

— Я уж точно не против этого, — на пару секунд глянув в окно, усмехнулся Певерелл и, свернув свою силу, поправил: — Только я Повелитель смерти, а не чёрный маг. Но здесь и сейчас я лишь посланник и проводник.

— Ты меня заинтриговал, некромант.

Мастер взял в руки протянутый парнем конверт и, удивлённо приподняв брови, провёл носом по бумаге.

— Не может быть… — прошептал Цубаки.

— Солнце мёртвых! А это у вас кто?

Обойдя мастера, совершенно не опасаясь поворачиваться спиной, возле неё присел этот страшный человек и сжал пальцы на её подбородке.

Мэри ещё не пришла в себя от силы мага, а уже столкнулась взглядом с зелёными глазами. От пальцев некроманта потянуло холодком и магией. Казалось, сознание немного поблёкло, Мэри только и видела эти странные глаза, завораживающие. В них буквально можно было утонуть. Голоса отступили, а её голову обдало холодком, идущим уже откуда-то изнутри.

— Какой сюрприз, — пробормотал парень.

Разорвав зрительный контакт, он подхватил её под локоть и помог встать. Мэри растерянно тряхнула головой, сбрасывая охватившее её оцепенение.

— Точно сюрприз, — маг оценивающе окинул её взглядом. — Ну надо же! Мэри Сью тоже втянуло в эту дыру, — хохотнул он.

— У меня нет фамилии, я просто Мэри, — растерянно отозвалась девушка.

Парень удивлённо посмотрел в ответ и приподнял бровь.

— О, так ты сейчас новичок. Демиург тебя не любит, — со смешком сказал он и протянул ей руку: — Что же, будем знакомы, Мэри. Можно сказать, я твой старший товарищ — попаданец. Для тебя просто Курт.

— А ты… Ты действительно Поттер? — пожимая ладонь, Мэри озадаченно посмотрела на него.

— Скорее Эванс. Но я предпочитаю, чтобы меня звали Певерелл. Ведь эту фамилию я заслужил.

Заторможено кивнув, Мэри удивлённо посмотрела на замерших мастера и Хигана, совершенно не двигающихся, да и звуки с улицы, где шёл бой, как отсекло, словно…

— Мы в твоей голове, — маг приставил палец к своему виску. — У тебя совершенно никакой защиты сознания — это плохо. Особенно с твоей способностью надевать личины. Тебе бы окклюменцией или какой другой менталистикой заняться.

— А где этому можно научиться?

— Если пойдёшь со мной и станешь мне ученицей, то я же тебя и научу, — маг хитро улыбнулся, наклонившись к ней. — У тебя и выбора нет. Местный уровень магии слишком низок. Возможно, мой босс ещё может тебе как-то помочь с начавшимся раздвоением личности. Но поверь, быть должной ему ты вряд ли захочешь. Он ещё тот монстр. Оглянуться не успеешь, как станешь его игрушкой. Больше помощи тут ни у кого не дождёшься.

— Я уже присягнула Цубаки.

Даже мысль предать мастера была кощунственной, ведь он её смог спасти от смерти.

— Вот уж точно новичок, — поморщился Певерелл и, внимательно всматриваясь в её глаза, неожиданно ядовито усмехнулся. — Хочешь остаться в живых — пойдёшь со мной. А иначе точно сдохнешь от рук пограничников. И вампир тебя не спасёт.

— Пограничники?

Мэри себя чувствовала невероятно глупо из-за того, что ей приходилось раз за разом переспрашивать.

— Маги, способные ходить по мирам. Они такие же, как и мы. Но решили, что могут нам указывать, как жить. Они зовут себя — «Маги границ». В любом мире, где есть мы, там обязательно появится охотник на нас. Раз нас трое попаданцев в этом мире, значит, и пограничников тоже трое.

Мэри отступила на пару шагов, увидев, как потемнело лицо некроманта. От него и вовсе кладбищем повеяло.

— Эти ублюдки… — сжав зубы, прошипел маг и, успокаиваясь, выдохнул, переведя на неё взгляд холодных глаз. — Останешься с Цубаки — и за тобой придут. Ты засветилась перед Сонным дьяволом, а значит, и перед его хозяйкой. Такие способности, как у тебя, как правило, принадлежат нам, попаданцам. Она придёт за тобой.

— Ева Лени пограничник? — продолжала потерянно переспрашивать Мэри.

— Та ещё лиса: провела меня однажды, как щенка, и чуть шкуру не содрала, а теперь и вовсе в погранцах оказалась, — процедив, Курт скривился и остро глянул на неё. — Думай и решай.

Вокруг сгустился туман, а Мэри, дрожа, всё так же сидела на полу. Рядом вставал на ноги Курт. Протянув ей ладонь, за которую она рефлекторно взялась, некромант помог ей встать под прищуренным взглядом Хигана.

Цубаки аккуратно сложил письмо и спрятал его в рукаве хаори.

— В письме написано, что ты неким «быстрым безопасным способом» доставишь нас к базе С-Три, а затем к «магистру», — мастер смерил взглядом Курта.

— Именно так. Готовы воспользоваться услугами «Маг-экспресса»? — играясь, поклонился некромант.

* * *

14 августа 2018 г. 03:35

Стив Джейс

В глубокой темени по воле трезубца в руках недовольного мага закручивался водяной смерч, отбрасывая на ближайшие здания блики света фонарей. Потоки воды вобрали в себя вылезших вампиров Цубаки, заинтересовавшихся одинокой жертвой, пересекающей перекрёсток. Это была их ошибка. Торнадо из воды поднималось всё выше и выше, пока не собралось в единую сферу. Трезубец замер, а потом начертил в воздухе крест. Жидкость сдавило, а находящиеся внутри тела сжало под действием давления. Вода окрасилась в алый цвет, после чего была выплеснута волной на улицу. Свободные джины потянулись в небо.

Стив махнул трезубцем в сторону, сбрасывая капли, покрутил его в руке, и артефакт опал тенями, собираясь в браслет на левом запястье. Маг небрежно смахнул сор с плеча и повернулся к дому, в тени которого стояла группа людей, почти полностью укрытая сумраком.

— Браво, браво! — свет ближайшего фонаря высветил светлое пальто и бело-чёрный шарф мужчины, что вышел на свет фонаря. — А ты заметно вырос с нашей последней встречи, Нептун.

На него смотрел высокий японец со шрамом под глазом, прикрытым татуировкой волны, а на губах его играла премерзкая усмешка.

— Тоума, — протянул Стив. — Привёл своих щенков? Сколько их?

— Четверо, — маг махнул рукой на стоявших рядом с ним парней. — Цуруги Камия, Юмикаге Цукимицу, Джуничиро Курумамори и командир Шухей Цуюки.

— Рады приветствовать вас, Джейс-сан. Мы группа «Гончих псов» готовы перейти под ваше командование, — вперёд выступил маг в белой форме С3.

Стив задумчиво смерил взглядом молодого парня лет двадцати. Припомнив досье членов будущей команды, он вспомнил, что крашеный шатен в очках, деловито поправляющий их, — Шухей Цуюки. У парня отличный талант в планировании, но вот как боец он проигрывал по всем параметрам. Насколько было известно Джейсу, то Цуюки не проявлял никакого недовольства службой в С3. Потому и его присутствие в команде «Гончих псов» было несколько удивительным.

— Ха-ха! Шу-чан снова зазнаётся! Глядите, как нос задрал! — хохотнул желтоглазый брюнет и насмешливо поглядел на своего молодого командира.

Ехидный комментарий спровоцировал и остальных. Тройка псов уж точно не признавала молодого командира, скалилась в его сторону, а тот огрызался в ответ.

Стив их не останавливал, изучал.

Веселящийся брюнет, спровоцировавший всех на «тявканье», не нуждался в представлении. Цуруги Камия. Талант. Козырь. Сильнейший маг С3. Послушный пёсик Тоумы. Камия известен не только в рядах С3, даже в Содружестве говорили о парне, как о перспективном маге, которого стоило бы переманить. У Стива тоже прямо-таки чесались руки снять с Цуруги сковывающий его плащ с артефактом Глейпнир: связывающие его ремни — и испытать «пса». Но ещё больше хотелось провести анализ крови, да и пропустить парня через все проверки. Уж больно интересные глаза у Камии. Очень интересный цвет. И если догадка верна, то Цуруги может оказаться не просто «козырем», а «козырным тузом», а может, даже «джокером».

Интересно, что Тайши решил ввести в игру Камию, спустил поводок. Очень интересно. Но Стив продолжил изучать остальных.

Коротко стриженный шатен в очках — Джуничиро Курумамори. Считался слабейшим в группе псов. Напрасно, на самом деле. Недооценённый маг. То, как он управлялся с молотом Тора, никому не дано: защита, атака, контроль. Подтянуть физику и заткнёт за пояс многих магов из высшего звена. И всё-таки, пусть он и состоял в псах, но его присутствие вызывало удивление. Вроде как Курумамори был отцом-одиночкой: супруга погибла, и мужчина сам воспитывал сына. Детский сад им точно не нужен. Да и работа будет предполагать разъезды по миру. Опять же высок риск. Семейному человеку не место в команде.

Синеглазый длинноволосый блондин, изливающий раздражение на своего командира, — Юмикаге Цукимицу. Талантливый потомственный маг, не признающий авторитетов. Стрелок. Пожалуй, именно он истинный лидер псов. Подготовка на высоком уровне, а уж семейные разработки так и вовсе делали парня опасным магом. Интересно, если допустить его до запасов артефактов магистра, можно ли ещё повысить его силу? Но тоже странно, что он оказался сейчас здесь.

В общем-то, об этих ребятах Джейс был наслышан. К тому же сама тройка псов приходилась ровесниками ему. Поработать с ними будет интересно.

— Итак, меня зовут Стив Джейс, позывной — Нептун, — стоило Стиву заговорить, как демонстративно собачившаяся четвёрка умолкла и выпрямилась. — Я заместитель главы подразделения Древних знаний Содружества магов. Раз вы здесь, значит, согласны вступить в наше подразделение. Но я хотел бы услышать причины, побудившие вас к этому.

Стив ожидающе смотрел на переглянувшихся магов.

— Деньги, — оскалился Цуруги, демонстративно потирая пальцы. — Много денег за работу, что обещал Тай-чан.

Ожидаемо. О любви Камии к деньгам не слышал только глухой.

— Моя цель — подчинённый Цубаки, который убил моего отца, — сухо отозвался Шухей. — В С-Три я не смогу решить вопрос с ним.

Вот оно что. Мститель, значит. Надо будет покопаться в прошлом парня.

— Имя подчинённого? — уточнил Джейс.

— Шамрок.

Стив задумчиво кивнул и сделал мысленно отметку, разобраться в деталях. Надо будет ещё подобрать тренировки для него. Но его взгляд уже остановился на следующем маге.

— В С-Три мне делать нечего, никакого роста, — выдал явно надуманную причину Юмикаге, он не особо и старался придать своим словам какую-либо правдивость.

— Как ни странно, тоже деньги, — неловко поправил очки Джуничиро. — А ещё знания вашего отдела.

Джейс подобрался, заметив, как напряглись его напарники.

— Поясни, — потребовал Стив.

— Такуто… Мой сын болен, — измученно прошептал мужчина и опустил глаза. — Врачи бессильны. Даже диагноз не могут поставить. К кому бы я ни обращался, сколь бы не платил, но… Всё бесполезно. Вроде и здоров, но… Такуто словно сгорает. Я слышал, что магистр лучший целитель Содружества. А ещё в ваших руках знания прошлых веков: вдруг ответ найдётся там. Вот я и согласился на работу в вашем подразделении. Хорошие деньги и знания.

Стив глянул на невозмутимо курящего в стороне Тоуму. Ему уже приходилось слышать, что тот прекрасный наставник и руководитель. Сейчас же увидел правдивость. Вытащил из умирающей организации своих людей и указал им путь, где можно получить желаемое. Но теперь и ясно, почему Юмикаге присоединился к этой компании. Хотя потомственный маг уж точно мог не опасаться преследования за работу в С3. Тем более и его старший брат Иори был учеником и правой рукой Главы Содружества: для пса нашлось бы тёпленькое место.

Но команда действительно спаяна крепко. Будет нелишним завоевать их доверие и заполучить их в должники.

— Такуто, так? Он в Токио? — спросил Стив, и Джуничиро кивнул. — Хорошо, как только стабилизируется обстановка в городе, навестим его. Я проведу диагностику и возьму историю болезни. Если мальчик транспортабелен, то возьмём его с собой в Магический центр. Посмотрим, что можно сделать.

— Спасибо, — признательно склонил голову мужчина.

— Пока не за что, но мы своих не бросаем. Подразделение Древних знаний — одна команда, — ввернул Стив и, взяв небольшую паузу, продолжил: — Но перейдём к делу. Ваше первое задание заключается в «охоте» и «добыче информации». Я хочу увидеть, на что вы способны.

Джейс вытащил из внутреннего кармана конверт с печатью магистра и передал в руки их командира. Маг глянул на браслет артефакта, на котором высветилось время.

— Итак, сейчас три сорок восемь. Жду с отчётом в девять утра в «Мистерии».

— Есть, — прозвучал синхронный ответ, и по едва заметному кивку Тоумы группа удалилась.

— Посмотрим, чего стоят твои ребята, — проводил их взглядом Стив.

— Они лучшие.

На это Джейс лишь усмехнулся и, кивнув на прощание, поспешил догнать группу зачистки из числа вампиров, возглавляемую Алисейн Микуни. Сейчас стоило разобраться с сигналом о пространственной аномалии. Но позже проверит, насколько лучшие эти его пёсики.

* * *

14 августа 2018 г. 04:15

Аспид

— Спасибо, Микайо-сан, — прошептал Махиру и, морщась, потёр шею.

Мик вздохнул от тяжести в груди из-за истощения и вытащил из кармана две конфеты. Одну сунул в руки мальчишки, а другую съел сам. Всё-таки исцеление не его профиль. У него получилось лишь немного подлечить парню сорванные голосовые связки.

— Ну, герой, — с улыбкой Мик хлопнул Махиру по плечу, — рассказывай, что у вас здесь происходит.

Яркий свет артефактов-прожекторов пробивался сквозь густую мглу дыма и освещал трёхполосную дорогу с разделительной полосой и остовами обгоревших машин. Повезло ещё, что устояла автомобильно-дорожная эстакада. Впрочем, японцы, учитывая сейсмическую опасность, строили с запасом прочности. Сейчас именно путепровод и позволял магам и смертным с безопасной высоты избавляться от тварей, проходящих через чёрно-фиолетовую сферу, появившуюся вокруг разломов. Вампиры же их сдерживали на земле, чтобы твари не прорвались.

Морщась, Махиру и рассказал, что ещё на стадионе они все услышали жуткий скрежет по стеклу. Звук был очень похож на тот, который использовала Рэн. Только в этот раз их холодом пробрало, да и навалилось ощущение, будто что-то идёт не так. Микуни так и вовсе изменился в лице. Пока гадали о том, что произошло, брату позвонили. По словам Широты, они сообразить не успели, а Куни их уже разбил на отряды и отправил вычищать город от унылых и оборотней. Но самую большую группировку вампиров, средь которых затерялся и Махиру с Матерью, брат возглавил сам и повёл к Токийской опере. По пути им лишь парочка унылых попалась, да и несколько оборотней.

Вот только…

Разломы находились в центре «коробочки». Такая особенность пространственного артефакта. Инквизиторы вступили в барьеры с запада. Маги привели с северной стороны силы самообороны Японии, для которых они создали путь через барьер. Альянс, ведомый возглавившим их Микуни, пришёл с юга и востока. Все они и начали зачистку от гуляющей по улицам нежити.

И надо же было вампирам встретиться на одном перекрёстке с инквизиторами. Пройти мимо друг друга они не могли. Завязался бой. Маги, увидев, что кровожадные монстры напали на людей в белом, кинулись помогать союзникам и сцепились с Альянсом. Смертные из сил самообороны их поддержали. В это же время на них нападали умертвия.

В общем, объединившиеся силы людей выступили против Альянса. Вот только вампиров оказалось в несколько раз больше, и на их стороне была сила и скорость, а ещё живучесть.

Пролилась кровь, появились первые потери с четырёх сторон.

Как понял Мик, Махиру пытался своими ловушкам остановить горячие головы, но в хаосе стрельбы смертных, магии, энергии света и тьмы его голос затерялся. Не только его голос затерялся, но и голоса Микуни и сервампов.

— А потом, — нервно дёрнул плечом Махиру. — В какой-то миг навалилась такая слабость, что я просто грохнулся. Да и не только я. Все! И люди, и вампиры! Даже эти жуткие монстры упали! Остался стоять лишь Микуни, а в его руках красным горел какой-то кристалл. А он вытащил пистолет из-под пиджака и расстрелял чудовищ. Да они просто взрывались от его выстрелов! А останки сгорели, — взмахнул руками парень. — И ещё так страшно глянул на всех. И говорит такой: «Вы следующие, если сейчас же не остановитесь». И это все слышали! Словно эхо зазвучало на улицах, да ещё и на разных языках!

Аспид усмехнулся. Похоже, Микуни довели. Мальчишку так точно проняло. В любом случае Куни остановил побоище, и представители от каждой… организации последовали за ним. Для всех остальных прозвучал приказ оказать помощь раненым, вычистить территорию от нежити, взять под защиту больницы со спрятавшимися в них гражданскими, ну и сомкнуть кольцо вокруг дыр в пространстве. Вампиры присмирели, тем более Мать и Зависть (другие сервампы с евами прочёсывали город), как и старшие подчинённые велели повиноваться приказам Микуни. А вот Светлый орден, маги и смертные подчиняться «мальчишке» отказывались. Только, как сказал Махиру, Микуни продемонстрировал какое-то удостоверение — возмущения утихли.

А ещё с лёгкой руки Куни Махиру стал представителем Альянса в организованном штабе на крыше одного из выгоревших домов. Недурственное место. С него открывалась неплохая панорама на место боя.

Внимание Аспида уже привлёк носящийся вокруг сферы с артефактами в руках Фауст. Безумный учёный, приятель Микуни. Йоханнес тряс за грудки и вампиров, и магов, попало и инквизиторам со смертным, всё возмущался, что его образцы портили. Чокнутый.

Здесь же оказалась талантливая оружейница Изуна Нобель. Махиру, покраснев ушами, упоминал в своём рассказе, что девчонку он спас с Матерью, отбив её у оборотней. Вернее, Изуна сама себя защитила, создав из артефактов барьеры, но расправиться с угрозой не смогла. Подмога пришла вовремя, и девчонка увязалась за Махиру. Более того, стоило магам и светлым обратить на неё внимание, как птичка быстро выпорхнула из объятий Содружества, заявив, что состоит в семье Гнева.

Твари тоже были далеко не так просты. Нет, с ними неплохо расправлялись, но это были порождения некротической энергии — нежить.

Махиру не рассказал, но Мик и сам видел, что пока люди и вампиры рвали друг другу глотки, возле разломов… Он тяжко вздохнул. Возле разломов закрепились уж точно разумные и подняли интересную защиту в виде сферы.

Аспид закрыл глаза и прислушался к потокам энергии. Странное ощущение. Обычно стихийные разломы открывались в энергетически насыщенные миры. Сейчас же фон эфира лишь немного повысился. Можно, конечно, предположить, что открылся путь в скудный на магию мир… Но тогда откуда нежить? Для поднятия умертвий и продавливания мировых законов жизни требовались значительные энергетические затраты.

— Что скажешь? — раздался рядом голос подошедшего брата.

Открыв глаза, Аспид, нахмурившись, посмотрел на чёрную сферу.

— Скажу, что всё это странно.

Микуни заинтересованно выгнул бровь.

— Я не чувствую больших потоков эфира. Давление нарушенной границы есть, но тоже не такое сильное, как должно быть при разломе. По ощущениям, так это лишь разрыв.

— А есть разница?

— Конечно, — сказал Мик и, похлопав по карманам, вытащил пачку сигарет. — Разрыв — лишь трещина, что насыщает окружающий фон эфиром. Она совершенно не опасна. Со временем сама закроется. Смертные даже не заметят. Будет лишь небольшой сбой в электронике, и всё. А вот разлом — это уже проход, путь, через который мы и пересекаем границу. Да и чувствительные к энергии твари могут пролезть, — вытащив сигарету, он вновь спрятал пачку в карман и, поморщившись продолжил: — Ну и портал — это широкий тракт. При открытии последнего любой из нас почти со стопроцентной вероятностью сдохнет, а потом ещё и целая жизнь уйдёт только на восстановление. Его и используют редко, лишь когда нужно увести живых из умирающего мира.

— Даже различные виды есть, — пробормотал Микуни и спросил: — То есть ты предполагаешь, что вся эта мерзость родом из нашего мира? Что они не прошли через этот ваш — как его там? — разлом?

— Как ты и сказал, я лишь предполагаю, — пожал плечами Мик, крутя сигарету пальцами.

— Известны лишь два некроманта, — продолжил брат. — И оба под контролем. От самоучек Содружество и Светлый орден быстро избавляются. Вряд ли бы они пропустили появление третьего, что смог даже такую сферу создать.

Аспид достал зажигалку. На миг его лицо осветилось от рыжего огня, и он прикурил сигарету. Выдохнув дым, маг заметил:

— Сфера не из некроса. Простая тёмная энергия. Впрочем, нельзя исключать, что на мои чувства повлияли, и я во всём ошибаюсь.

— Рассчитывай на худшее, так? — Микуни помахал рукой, отгоняя от себя дым, и мотнул головой на сферу. — Это ева Лени отличилась с этими вашими разрывами?

— Точно не она.

— Интересно, — пробормотал брат. — Особенно интересно, что десять лет назад она открыла, как ты говоришь, разлом в некрополь. Рапорты Дня Кошмара тоже описывают нападение нежити, что проявлялась в воздухе. Может, это она у нас некромант? К нечисти её так точно тянет, — усмехнулся Микуни.

Аспид покосился на него и, выдохнув в сторону дым, вернул внимание к разломам. Отвечать на это вопрос он не видел смысла, брат и сам понимал, что цветочек здесь ни при чём.

— Когда же вы уже покинете наш мир? От вас слишком много проблем, — проворчал Микуни и, вздохнув, перешёл к делу: — Ладно, что тебе нужно?

— Прикрытие, — пожал плечами Аспид. — Видели, кто создавал сферу?

— Нет, из-за идиотов… — брат скривился. — Из-за идиотов мы добрались, когда уже она появилась. Мы лишь видели силуэты. Но могу точно сказать, что они управляют всей этой нечистью. В прошлый раз это были умертвия двух неизвестных рас. Одни походили на помесь рептилий и птиц. Другие — многорукие костяки. И они прекрасно управлялись с контролем мёртвых.

— Терпеть не могу некромантов, — проворчал Аспид. — Демиург меня и вовсе не любит: что не мир, так обязательно столкнусь с нежитью.

— Твои коллеги намусорили, вот и убирай. Сфера, кстати, расширяется и... О, вот так сюрприз! Ты только погляди, кто вылез из своей норы, — сощурив глаза, Микуни кивнул в противоположную от сферы сторону.

По улице в сопровождении Широты Тору шёл знакомый старик в белом кимоно с рисунком волн — наставник Рэн. Встречающиеся на его пути люди и вампиры непроизвольно опускали головы и уступали дорогу.

Аспид пробормотал:

— Пришёл помочь?

— Ага, как же, — скривился брат. — Этот древний реликт не вмешивается в дела людей. Ему на нас плевать. Он живёт своими правилам, в своём мирке.

Значит, ему нужна Рэн. Но Куро должен был уже увести её отсюда.

Аспид договорился о дальнейших планах с Куни: они ждали прибытия сервампов, после чего и возьмутся за ликвидацию сферы и тех, кто прятался под ней. После чего поспешил за стариком.

Если честно, его заинтриговал дед. Придя с Рэн к месту назначенной ей встречи, Мик сразу обратил внимание, как энергия магического источника закручивалась вокруг старого заклинателя. Всё пространство было ему подконтрольно. Конечно, не архимаг, но магистр магии точно. А это очень высокий уровень для этого мира. Аспид бы не удивился, если бы Старейшина возглавлял список сильнейших магов.

Но пришлось побегать, чтобы найти деда, да ещё и расспрашивать, где он проходил. Заодно и увидел, как подтягивались к месту операции небольшие отряды вампиров, возвращающиеся с прочёсывания города. Заметил он и пары Чревоугодия и Гордыни. Жадных только не было видно. А так, все уже почти собрались.

Аспид поймал Старейшину и Широту Тору на выходе из одной гостиницы. Старик был мрачен, а дядя Махиру явно озадачен.

— Постойте! — он окликнул их и поспешил к ним.

— Микайо-кун? — удивился Широта.

— О, ты же приходил с моей ученицей, — узнал его Старейшина.

— Хорошо, что вы здесь, — Аспид спокойно встретил тяжёлый взгляд старческих глаз, светящихся от внутренней силы. — Нам очень нужна помощь столь опытного мага, как вы. В наш мир, возможно, прорвались иноземцы. Помогите нам.

Всё же если такой зубр будет на их стороне, то больше шансов, что с меньшими потерями они пробьются к разлому.

— Я пришёл забрать свою ученицу. Её здесь нет — я ухожу, — ответил старик и погладил посох пальцами.

Аспид непроизвольно провёл взглядом по узловатой ветви дуба, увенчанной листьями, средь которых позвякивали кольца. Вязь вырезанных пиктограмм переливалась на древесине посоха. Таких артефактов в нынешнее время в этом мире не создавали.

— Зачем вам Рэн? — Аспид перевёл внимание на старика.

— Это дела не твоего разумения, мальчик, — сухо ответил старик и направился по улице к барьеру.

Мик цыкнул.

— Я наставник Рэн в магии и имею полное право знать, что вам нужно от неё.

Старик остановился и обернулся к нему.

— Наставник? — насмешливо переспросил он и с сомнением окинул его взглядом. — Ты и наставник? И ты знаешь, где она?

— Вы не ответили на мой вопрос, — пожал плечами Аспид.

Старый маг совершенно точно видел, что в его глазах не было почитания и некоего даже раболепия, которое горело в глазах окружающих магов. И это Старейшине не понравилось. Вокруг старика загустел воздух. Дыхание перехватило, а на плечи опустилась тяжесть. Люди один за другим попадали на колени и, хватаясь за грудь, пытались втянуть воздух в лёгкие. Были и те, кто потерял сознание. Вампиров опустило к земле.

На эту демонстрацию силы Аспид лишь мысленно усмехнулся, оставшись совершенно безучастным на давление магией. Гнев его лидера и наставника, Ворона, был куда страшнее. Старший маг, магистр границ, мог буквально взглядом в землю втоптать, а тут… Такое даже давлением не назвать.

Это же понял и старик. Он отступил и подтянул к себе силы. Теперь во взгляде читалась и заинтересованность в нём.

Вот только Аспида сейчас занимало другое. Благодаря такой вот демонстрации, он заметил одну деталь — старик находился не в своём теле. Уж больно отчётливо чувствовалось вкрапление чуждой энергии. Это было интересно. Старик был материальным — значит, не фантом. Тогда оставались стихийный голем или марионетка. Впрочем, сути это не меняло. Старый маг был способен создавать свои копии — вот что главное. И кажется, теперь он понимал, чей фантом насылал Рэн сны с повелением посетить старого учителя.

— Наш с ней разговор не окончен, — уклончиво ответил Старейшина.

— Вот как, — нахмурился Аспид, оценив потрясающий в своей глубине и красноречии ответ. — Что же, сейчас важнее избавиться от нечисти. Мы не знаем, кто прячется под сферой. Силы тех, кто управляет умертвиями могут быть опасны не только для живых, но и для самого мира, — особенно если какая-нибудь тварь Пустоты пролезет. — С вами мы…

— Тем, кому суждено умереть, должны умереть, — перебил его старый заклинатель, безучастно проведя взором по разрастающейся чёрно-фиолетовой сфере. — Я не вмешиваюсь в дела людей.

Всё, как и говорил Микуни.

— Где моя ученица?

— Рядом со своим сервампом, где же ещё? — Аспид растянул губы в ехидной усмешке: он тоже умел отвечать не отвечая.

Тяжёлый взгляд прошёлся по нему и, развернувшись, старик вновь отправился к барьеру.

— Всего лишь уровень магистра, а высокомерие архимага, снизошедшего до червей под ногами, — пробормотал Аспид, смотря в спину старика.

— Зря ты так, Микайо-кун, — тихо сказал Широта Тору. — Он могущественный заклинатель духов. С такими лучше не конфликтовать.

— То есть вы готовы в его руки передать Рэн? Вы уверены, что он ей не навредит? — вопросительно посмотрел на мужчину Мик.

Широта нахмурился.

— Он её учитель.

— А где был этот учитель, когда Рэн жила одна?

— У заклинателей свои правила, — поморщился Тору.

— Очень удобно, — фыркнул Аспид и поспешил к сфере, где начали собираться вампиры.

— Где она? — крикнул вслед Широта.

— Как я и сказал, рядом со своим сервампом, — не оборачиваясь, прокричал в ответ Аспид и тихо добавил: — Во всяком случае, надеюсь, Сонный дьявол даже на шаг от неё не отойдёт.

* * *

14 августа 2018 г. 04:10

Стив Джейс

Стив следовал за деятельным хозяином Зависти, правда, держался позади, терялся средь вампиров, косо поглядывающих на него. И сейчас немного жалел, что не смог увидеть, какое удостоверение нагнуло даже инквизиторов. Осторожные попытки расспросить свидетелей натолкнулись на два пальца приложенных к губам — знаку клятвы молчания. Это интриговало. Навскидку он мог предположить две организации, которые способны в такой трепет вогнать смертных и Светлый орден. Вот только к какой из них относился чёртов Алисейн? Но Джейсу оставалась лишь роль наблюдателя. А ещё он согласился на предложение поучаствовать в устранении любопытной сферы, из которой выходила нежить.

Наблюдая, как Алисейн Микайо кружил с интересными устройствами вокруг сферы, Стив вместе с остальными внимательно слушал его предупреждения, о том, что их могло ждать внутри конструкции. Очень любопытные сведения от человека, совершенно точно сталкивающегося с подобными вещами. Его старший брат, Микуни, выслушав, взялся раздавать приказы.

Раз уж здесь присутствовали независимый учёный Фауст и талантливый артефактор Нобель — шустрая девчонка резво кинулась в объятия Альянса, чтобы избежать вступления в конструкторский отдел Содружества, — то им было поручено установить комплекс барьеров, ограждающих саму сферу. Одна из групп людей в белых одеяниях с накинутыми капюшонами взялась им помогать: светлые барьеры лучше всего останавливали порождения некротической энергии, но и создать их могли лишь члены Светлого ордена. Потребовалось не больше двадцати минут, как вокруг сферы стали один за другим устанавливаться энергетические щиты. Последний щит яркого тёплого света разогнал рассветные сумерки и ослепил глаза. Шипя сквозь зубы, вампиры поспешно отступили. А наблюдавший за этим хозяин Зависти, издевательски улыбаясь, что-то шепнул стоявшему рядом с ним инквизитору всё в той же белой накидке, но с золотыми знаками различия. Лица светлого не было видно, но негодование прямо повисло в воздухе, а сквозь зубы был дан приказ укрыть вампиров барьером, защищающим от стихии света. После того как уже на вампиров легла светлая плёнка, то кривились уже не одни инквизиторы, но и вся клыкастая братия.

Но вот уже новая отмашка Алисейн. Между евами и сервампами вспыхнули цепи. Даже пару Зависти связывали звенья с бледно-жёлтой аурой, хотя всем известно, что Алисейн не поил кровью своего вампира. На плечо младшего из близнецов взобралась золотая игрунка — о ней уже докладывали из С2 — и забрала из рук протянутую хозяином подвеску. Наблюдая за этим, Джейс и сам не забыл из артефакта призвать своё оружие — трезубец.

Очередное указание — и Фауст с Нобель сделали проход под щитами, через который прошёл их отряд, и тут же его убрали за их спинами. Теперь только вперёд. Новый приказ и Стив закрутил трезубец. Вокруг него закружил водяной поток и влился в совместный залп заклинаний и стрельбы из оружия, ударивших по сфере. Чёрно-фиолетовая энергия барьера пошла волнами. Повторный удар и появилась дыра. Совместный вздох смертных и магов, чтобы задержать дыхание. Вампиры в первых рядах качнулись вперёд и приняли на себя волну нежити из дикого зверья. А Стив, ощущая разрастающуюся в теле слабость, с восторгом смотрел на Алисейн Микайо, спрогнозировавшего наличие в воздухе ядовитых миазм под сферой. Инквизиторы замешкались всего на полсекунды, но их слитная молитва, и тела живых людей окутались светом благословения. Теперь уж Стив мог спокойно вздохнуть.

Подтвердился ещё один прогноз Микайо — пространственное искажение. Сфера была не особо велика: в диаметре не больше двадцати метров. Зато сейчас перед ними раскинулась площадь, в которую вписывалось футбольное поле, да не одно. А в центре виднелся столб чёрной энергии, поднимающийся ввысь, что и формировал защитную сферу. Интерес представляло и окружающее пространство. Никакого асфальта, бордюра, обгоревших автомобилей, что были на улице. Под ногами находился красноватый суглинок, да редкие высохшие травинки. Сложилось впечатление, будто, зайдя под своды сферы, их перенесло в пространстве.

Впрочем, всё это Стив отмечал, закручивая очередной раз трезубец, и постепенно продвигался к заинтересовавшему его магу из С2. Тем более интересная игрунка этого типа, защищая хозяина, прыгала вокруг и крутила откуда-то взявшийся посох.

Нежить не представляла особой угрозы. Вампиры успешно избавлялись от умертвий, созданных из различного зверья. Инквизиторы так и вовсе выжигали заразу на рад два. Их группа успешно продвигалась к центру магического возмущения, когда всё резко изменилось. Под ногами дрогнула земля и обвалилась. Они все грохнулись с десятиметровой высоты в яму, больше похожую на могилу. Трезубец отлетел. Падение оглушило Стива, кто-то ещё заехал ему локтем по виску, из-за чего его вырубило на жалкую минуту.

Цедя ругательства, Джейс всё пытался встать, но голова гудела. Сырость пробиралась под одежду, а звуки криков, стоны, щёлканья и рычания впивались в уши, вызывая боль в висках.

— Давай, вставай!

Кто-то схватил его под локоть и вздёрнул на ноги. Отзываясь болью в голове, раздались хлопки выстрелов. Пошатываясь, Стив посмотрел на Алисейн Микайо уже поднимающего следующего мага, пытающегося прийти в себя, и тут же отстреливающего пробирающегося через заслон вампиров… сколопендр в половину человеческого роста. Неподалёку всю эту мерзость удерживали ловушки Широты, и мальчишка уже весь вспотел от натуги.

Ругаясь сквозь зубы, Стив вытащил из внутреннего кармана формы шприц-пистолет и вколол в руку инъекцию. Сознание разом прояснилось. Вытянув ладонь, он призвал к себе трезубец.

Маги и смертные были в центре котлована. Вокруг них заслоном стояли вампиры и сервампы, были раскиданы ловушки Широты. Сколопендры с панцирями броненосцев, не иначе, кружили, ползая по склонам. Хуже было от того, что они зарывались в землю и могли обойти вампиров. Сверху на них падала нежить в виде дохлых зверей, пикировали мёртвые птицы. У обрывов угрожающе покачивались жуткие монстры, будто слепленные из нескольких человеческих тел.

Просто очаровательная картина. Здесь уже воняло не только некромантией, но ещё и чёрной магией, приправленной магией крови и химерологией. Настоящее комбо.

Глубоко вздохнув и выдохнув, Стив сконцентрировался и влил магию в трезубец. Внутри грызло недовольство — какое-то падение выбило его на несколько минут.

Воздух вокруг него задрожал, пахнуло прибоем. Стив чувствовал, как по нему скользили удивлённые взгляды, ведь на фоне звуков боя слышался плеск волн. Молитва к Посейдону плавно перетекла к заклинанию со словами о величии океана. Нептун повёл трезубцем. Его плавные движения рождали волну над головами. Она разрасталась, вбирала в себя спрыгивающих с обрывов тварей, слизала со склонов сколопендр и закружила шаром над ними с вращающимися водяными потоками.

Джейс усмехнулся. Огромная сфера потеряла прозрачность от количества тварей в ней, а он продолжал водить трезубцем. Увеличивал вращение. Трезубец, ведомый уверенной рукой, уже второй раз за ночь начертил в воздухе крест. Жидкость сдавило, а находящиеся внутри тела сжало и искорёжило. Под слитный вздох Стив поднял мутную сферу выше и выплеснул воду с останками куда-то за обрыв.

— Вот уж точно Нептун, — прокомментировал старший Алисейн.

Стив сухо улыбнулся в ответ и, смахнув капли воды с трезубца, картинно поклонился.

Сервамп Гнева создала тенями ступени, и их поредевшие ряды поспешили выбраться из ямы, чуть не ставшей могилой. Джейс не торопился, много сил потратил на заклинание, а потому не стал рваться к тем, кто разбирался с отвратительными порождениями чёрной магии.

Теперь они продвигались осторожнее. Да и вышли против них умертвия уже из человеческих останков. Это довольно сильно повлияло не только на смертных, но и на магов. Стива и самого передёрнуло: не должно мёртвое ходить и тянуться костями, скреплёнными магией, к твоему горлу. Проблемой стало и давление из тёмного столба энергии. Парни из Светлого ордена выдохлись. Вампиры тоже с интересом поглядывали на живых, тьма в них явно проголодалась, и только воля сервампов ещё держала кровососов от удара по временным союзникам.

Не один Джейс это заметил. Алисейн ускорил наступление и пустил своего вампира и других сервампов вперёд. Бессмертное оружие не подвело. Сервампы стали клинком, открывшим им путь к магическому возмущению.

Столб энергии питался от заклинательного круга, в центре которого лежали останки нескольких десятков человек, а ещё за чёрно-фиолетовыми потоками можно было разглядеть какую-то здоровую тварь. Неподалёку виднелся участок с асфальтом, и вокруг него воздвигалась пирамида из каменных блоков. Собирали конструкцию обглоданные временем костяки, которыми управлял, словно дирижёр, маг в чёрном балахоне и с костью в руке. Рядом с ним тройка тёмных поддерживала заклинательный круг. А ещё парочка балахонщиков перенаправляла потоки тёмной энергии на кладбище, оказавшееся позади зоны проводимого ритуала.

Кажется, сфера в самом деле их куда-то перенесла. Но ещё более интересно, откуда взялись такие проворные тёмные ребята. Сколько бы Джейс ни напрягал зрение, но так и не смог на них разглядеть знаки различия организации «Чёрное солнце». Неизвестная переменная — это могло стать проблемой.

Близнецы Алисейн обменялись какими-то знаками, и их истощённый отряд, сдерживающий нечисть, разделился на группы. Вампиры сдерживали тварей, инквизиторы поддерживали живых, а вот маги и смертные выжигали всю заразу. Сервампы с евами, будучи ударными силами их отряда, брались за тёмных магов. Но была и ещё одна группа, в которую и вошёл Стив. Их задачей было прикрытие младшего близнеца, направившегося к строящейся двухметровой пирамиде.

Следить за другими не получалось, Джейсу пришлось поднапрячься, чтобы помочь их группе прорваться к управляющему костяками некроманту, который ещё и оказался пространственником с неприятным содержимым в «карманах». Оставив контроль над скелетами, маг бросил в их сторону горсть чего-то шевелящегося, а следом спустил костью заклинание, похожее на луч. От вида луча у Стива зародилась догадка, кто стоял за всем. Но было не до этого. Луч угодил в брошенный шевелящийся клубок — и тот увеличился. От омерзения Стива передёрнуло. На них, перебирая ногочелюстями, поползли изменённые сколопендры.

— Да пошло всё в Пустоту, — послышался недовольный бубнёж Микайо в двух шагах от него и тут же уже отчётливее раздался его хлёсткий приказ: — Разберитесь с ними!

Прибивая трезубцем тварь к земле, Стив на миг зажмурился от яркого света. В руках Алисейн появился кнут, сотканный из белой энергии с переливами радуги. Джейс даже заметить не успел, а кончик кнута уже закрутился на шее некроманта, находящегося в десятке метров от них. Алисейн сделал всего лишь шаг и тут же оказался возле тёмного мага, скрученного кнутом. Кнут окрасился в золото, и на землю упало разорванное на куски тело. И ни капли крови и прочих… жидкостей, будто их выжгло энергетическим оружием, что спустя мгновение стало типичной чёрной цепью, которой пользовались некоторые охотники С2.

Стив столкнулся глазами с Алисейн Микайо, и у него по спине липкий пот потёк. Холодный взгляд мага не предвещал ничего хорошего. Но Микайо отвернулся, одним взмахом цепи скрутил скелеты, потерявшие контроль заклинателя, которых по костям лупила посохом игрунка, и размолол их в труху. Джейсу даже почудилось, что это его кости трещали от цепи мага. Не к месту вспомнилось, что пусть и позывным Алисейн было прозвище Аспид, но его ещё заслуженно звали Чистильщиком. Только тогда Стив и обратил внимание, что больше никто не заинтересовался происходящим, будто они и не увидели переливы радуги в руках охотника из С2, не заметили, сколь нечеловечески быстро тот передвигался.

Разобравшаяся с мерзкими сколопендрами группа сомкнула ряд вокруг недостроенной пирамиды, пока остальные разбирались с другими проблемами. Чистильщик не торопился разрушать конструкцию, задумчиво кружил вокруг неё. Только если он не обращал внимания на давление чего-то… потустороннего, то вот остальным было не по себе. Кислорода тоже не хватало, спазм удушья сдавливал горло. Кто-то из магов, выругавшись, даже предположил, что пирамида открывала путь в Ад или Тартар.

— Да нет, — рассеянно ответил Чистильщик, изучая символы на плитах. — Пирамида не достроена, потому и не работает. Пока она ещё пустышка. Это разрыв давит. Нарушена целостность мира, вот вам и неуютно. И не стоит поминать те самые места. Демоны могут и услышать.

Замолкли все. Демонов им уж точно не хотелось призывать.

А потом случилось то, ради чего Стив и последовал за Чистильщиком. Приказав разрушить пирамиду, Алисейн Микайо потянулся к воздуху объятыми золотом пальцами: тем самым золотом, которое в цепях разорвало тело мага на куски. Неспешно и осторожно, он творил что-то в воздухе. Создавалось впечатление, словно маг собирал разорванные лоскуты пространства, которые они не видели. Но давление и в самом деле стало исчезать.

Пока было время, Стив осмотрелся. С другими тёмными магами уже тоже разобрались и, кажется, живыми их взять не смогли. Потерявшая контроль нежить стала лёгкой добычей.

Давление ушло. Чистильщик деловито отряхнул руки. Бросив ещё один взгляд на Джейса, маг усмехнулся и направился к потоку тёмной энергии. Стив, дёрнув плечом, предпочёл остаться в стороне и не идти за ним. Тем более Алисейн Микуни приказал всем отойти от заклинательного круга, лишь он с братом и сервампом остался возле него. Джейс не знал, о чём они говорили, но неожиданно Чистильщик подозвал еву Гордыни. Мальчишка с гробом на плече поспешил к ним, а, выслушав и чему-то кивнув, подошёл к столбу энергии. А вот дальше началось кое-что интересное. Похоже, под крышкой гроба скрывалось пространственное искажение. Тёмный поток извивался, будто его засасывало нутро гроба, а через миг энергию просто втянуло в него. Крышка гроба с глухим стуком закрылась. На лице парня совершенно ничего не отобразилось, он оставался всё таким же спокойным.

Повисла тишина, тут же нарушенная тёмной тварью в заклинательном круге. Ей явно пришлось не по нраву, что её лишили энергии. Вот только Стив даже не мог опознать существо, ему ещё не доводилось видеть сгусток серой слизи в форме какой-то жабы. Но монстру и рыпнуться не дали. Игрунка оттащила пацана Гордыни. А в руках Чистильщика опять оказался тот самый кнут и закрутился вокруг существа. Белая энергия окрасилась золотом, но маг не стал кнутом сдавливать монстра, а чему-то усмехнулся. Цепь стала фиолетовой. В воздухе повисла метровое изображение какой-то сложной магической печати, тут же лёгшей поверх серой слизи. Монстр дёрнулся и застыл камнем.

— Ну вот и всё, — подвёл итог Алисейн Микайо и, убрав кнут, повернулся к брату. — Как я и говорил, вся эта мерзость местная. Последнюю тварь и вовсе создали. Даже гадать не хочу, как из энергии смерти смогли что-то вырастить. Она не прошла. Так что не наезжай на моих... «коллег». Это ваши подсуетились. Скорее даже были готовы, что где-нибудь найдётся источник энергии и можно будет выпустить всю эту дрянь, — повёл он руками, указывая на валявшиеся повсюду останки умертвий. — Ну ты понял, да?

От его слов Микуни скривился.

Братья заговорили тише, и послушать дальше занимательный разговор не представлялось возможным. Устало выдохнув, Джейс тоже отозвал оружие и, окинув взглядом побоище, покачал головой. Во время его обучения магистр постарался, чтобы он сполна узнал, на что способны маги. Ему приходилось сталкиваться с некромантами-самоучками и подвластными им умертвиями. Зачищал он и базу химерологов, прятавшихся на Ближнем Востоке. Попадалась ему и всякая нечисть, как и создания, сотворённые извращёнными умами тёмных магов. Но никогда ещё не выпадало такое комбо, ещё и в пространственном искажении, что перенесло их непонятно куда и как, да и приправленное, как сказал Чистильщик, «нарушением целостности мира».

А ведь сейчас начнётся самое интересное. Надо узнать, куда их перенесло, да и кто всё это устроил. Подозрения это одно, а вот доказательства на руках — другое.

14 августа 2018 г. 05:45

Сонный Эш

Если что-то могло пойти не так, то оно и пойдёт не так. Закон Мерфи, кажется? Но Сонный дьявол всё больше вспоминал наполненный недомолвками разговор ведьмы с её наставником. Потому что происходящее с Рэн он мог назвать только откатом за нарушение каких-то правил или клятв и никак иначе.

Вокруг неё всё рушилось.

И началось всё с создания Альянса или с призыва духа клятв. Именно после этого на ведьму посыпались неприятности. Нападение оборотней, укус и потеря сил. Столкновение со Скорпионом. Рэн шла по грани, раз за разом удерживалась только благодаря духу. Следом разлом и непонятно, к чему всё это могло привести: навалилась бы на них какая-нибудь дрянь. Но шкет остановил жестокого ангела. Дядя святоши так и не пришёл с обещанной помощью. Тени сопротивлялись и не желали принять её в себя, чтобы стабилизировать тяжёлое состояние. Им ведь лишь на пару с Тенью, объединив их волю и силы, удалось погрузить её в джины.

Сонный дьявол и жадные всё-таки покинули гостиницу и нос к носу столкнулись с инквизиторами. Сервамп, морщась, потёр ожоги на восстановившейся руке. С трудом отбились, скорее уж сбежали, где шкет создал окно и перенёс их за пределы барьера. Беззаконие ещё разве что отправил старшего вампира к месту прорыва, чтобы он узнал новости, связался с Альянсом, да и вообще держал руку на пульсе. А няньку в гостиницу за вещами. Новорожденный вампир начал приходить в себя, надо было его отвлечь, да и пока стоило держать его подальше от раненых и запаха крови.

Перемещение из «коробочки» тоже радости не принесло: на другой стороне энергетического щита их встретила морозилка. Барьер не пускал потоки холодного воздуха, поэтому в закрытом пространстве было относительно тепло, а вот за пределами шёл снег.

Тени не любили холод. Вернее, им-то всё равно, но, повторяя в теневом воплощении человеческий организм, они дарили и уязвимость перед морозами. Тем более в отличие от людей их-то кровь не грела: для этого нужно выпить чужую. Впрочем, в их компании даже людям было сложно: шкет, стуча зубами, весь сжался, да и жестокий ангел расчихался.

А в городе уж явно ввели чрезвычайное положение. Токио парализовало. Стоило ли удивляться, что их компания привлекала внимание: перепачканные кровью, опалённые огнём Скорпиона, а хромой пианист ещё и в потрёпанной одежде. Идя вдоль улицы, все они ощущали направленные взгляды перепуганных и заинтересованных неспящих людей, выглядывающих из окон, — это невероятно раздражало.

Только до квартиры Рэн тащиться довольно далеко. Транспорт никакой не работал. Цепенея от холода, брат попросту вскрыл и завёл один из автомобилей. Возмущаться никто не стал, лишь жестокий ангел, пряча лицо, поглубже натянул капюшон созданного из теней плаща.

Чтобы добраться до дома ведьмы потребовалось больше часа. Машина по дороге сломалась. Вторая вскрытая иномарка тоже провезла их всего пару километров и заглохла. Только третья еле доковыляла до пункта назначения.

На него смотрели, как на идиота, когда Лень повёл всех к балконам и, взяв на руку мелкого, использовал теневой гарпун, как делала ведьма. Жадные не отставали, только братец покрутил у виска пальцем на его слова о ловушке у входной двери. Уточнять, что опасался и возможного падения лифта или лестниц, он уже не стал.

Открыв тенями балконную ручку, сервамп замешкался, не решаясь распахнуть дверь.

Мир явно сейчас настроен против его хозяйки, а потому такая лёгкость настораживала. Котёнок, не приходя в сознание, болезненно мяукнул, и Лень осторожно погладил пушистую макушку. Всё-таки ему не хватало Рэн и её любопытного чутья на магию, дополняющего его умения. Вспомнилось сразу и то, как она водила ладонью вокруг входной двери, когда впервые столкнулись с ловушками магов. Сейчас бы это пригодилось, чувство неправильности давило, что-то было не так. А может, это уже паранойя.

Шмыгнув носом, шкет глянул на него и толкнул, открывая, дверь. С запозданием сервамп схватил мелкого за руку и тоскливо вздохнул.

Не паранойя.

Яркая вспышка ослепила глаза. Тело на пару мгновений парализовало, а потом в спину ударило шквальным порывом ветра.

Опять портал в виде энергетического барьера.

Проморгавшись, сервамп даже не удивился тому, что они оказались в запертом помещении со стенами, покрытыми матовым металлом. Лишь с потолка тускло светили вытянутые лампы.

— Прости, — шкет шмыгнул носом.

Сонный дьявол лишь снова тяжко вздохнул и положил ладонь на голову малого. Маги, кажется, разобрались, как они посещали квартиру. А ещё ему стоило запомнить — интуиции Рэн надо доверять: она же и рассуждала о возможных порталах. Говорила, уходя прошлый раз из дома после ночи у магов, об ощущении, что больше не вернётся в родные стены. Предчувствие, как всегда, её не подвело.

Проклятье… Что же за невезение-то.

— Знаешь, братишка, я был лучшего мнения о квартирке твоей евы, — Беззаконие изучающе ощупал двери. — Это даже как-то слишком минималистично и аскетично.

— Где мы? — настороженно спросил пианист

Сонный дьявол тенью выбил камеры в углах комнаты и проворчал:

— Где-то у магов.

— Это похоже на тюремный блок для вампиров в С-Три, — ответил шкет и постучал по стенам. — Ну точно! Отражающее покрытие! Силу не используйте.

— Сколько тебе нужно времени, чтобы восстановиться?

— Часа два, — понурил голову шкет.

Сонный дьявол, вытащив телефон из кармана, с удовлетворением отметил наличие сети, пусть и слабой.

Жадность попробовал просунуть тень в замок, но она тут же распалась. Ударил по двери кулаком и болезненно зашипел, тряся ладонью.

— Чего делать-то будем?

Сервамп лишь махнул рукой брату, чтобы не доставал, а сам прислушивался к гудкам в телефоне.

— Куклолюб...

— Алло-алло. Рэн-тян, ты немножко не вовремя, — бойко ответил куклолюб на той стороне на фоне каких-то громких возгласов.

И то, что его путали с Рэн, начинало бесить.

— Это не она, — раздражённо ответил сервамп. — Куклолюб, вы с ведьмой заключили соглашение о сотрудничестве и взаимопомощи.

— Только в вопросах запретных знаний, — ехидно уточнил он.

— Ну вот, — невозмутимо продолжил Лень, — у тебя есть прекрасная возможность выполнить свою часть соглашения. Для этого тебе надо явиться на базу С-Три. Найдёшь нас и разберёмся с хранилищем.

— Я как бы сейчас немного занят, знаешь ли. Стоп. Погоди. Вы там, что ли? — удивился ева брата. — Твоя же хозяйка вроде ранена? Мик говорил, что у вас встреча в её квартире назначена.

Признаваться не хотелось, но…

— Маги оставили там ловушку. По словам шкета, мы сейчас в тюремном блоке. Правда, связь здесь всё же есть.

На той стороне куклолюб беззастенчиво захохотал.

— Ну вы даёте! Вы меня не перестаёте веселить! Что сейчас вокруг вас?

— Ничего. Матовые стены из металла. Отражающие. Даже коек нет. Ну и камеры были.

— Похоже, и в самом деле вы сразу угодили в камеру для вампиров.

— А мобильная сеть в комплекте идёт? Всё включено?

На той стороне опять хохотнули.

— После вашего прошлого променада, когда вы проложили дороги через стены и потолки, сейчас везде на базе С3 есть связь.

— Куклолюб, это всё прекрасно, но…

— Нет, Лень, силой не пробьёшь, джины распадутся. Зная твою любовь к потолкам и полам, — опять хохотнул парень, — то тоже не рассчитывай. Придётся вам посидеть. Раньше, чем через полтора часа, прийти не смогу.

— Долго.

— Это в лучшем случае, — Алисейн устало вздохнул. — У нас «жарковато». Мик раньше тоже не придёт. Но вам должно быть проще. База С-Три сейчас почти пустая. Маги арестованы, остались разве что простые служащие. К вам уж точно не полезут.

— Короче, ждём тебя.

— Добро, я передам Мику, где вы.

Новость, что им придётся здесь задержаться, никого не обрадовала. Ещё и зарядка на телефоне заканчивалась. Устало выдохнув, Лень сел у стены и вытащил из внутреннего кармана помятую коробочку, упёршуюся ему в бок. Шкет тут же пристроился рядом.

Конечно, это вроде подарок ведьме от вампиров Похоти, но там вполне могло оказаться что-нибудь полезное для их ситуации.

Развязав красный бант, сервамп отложил в сторону испачканную в крови крышку и, приподняв бровь, посмотрел на бордовую корочку с золотыми латинскими буквами Passaporto, словами о единой Европе и Республике Италия, а ещё с гербом в виде звезды в центре.

А ведь он уже и забыл про запрошенные ведьмой документы.

Поставив коробку на колени, Сонный дьявол вытянул три паспорта с итальянским гражданством и, открыв верхний, хмыкнул.

Всё, как и хотела ведьма, — одна фамилия. Учитывая, что с его помощью Рэн проспала встречу с курьером, то оформлением занимался сам сервамп. Раз уж «Лионнуар» они использовать не могли, то, недолго думая, он выбрал фамилию — Фаульхайт, «Лень» на немецком. Вот и получилось Ева Рэн, Эдгар Шин и Эш Куро Фаульхайт.

— О, так ты просто поменял местами наши имена? А Рэн... Рэн теперь точно Ева.

Сунув любопытный нос, шкет вытащил свой паспорт, в котором заодно оказалась карта электронного удостоверения — любили же люди усложнять себе жизнь различными документами.

— А чего заморачиваться, — пробормотал Лень.

По документам они теперь с ведьмой практически ровесники. Рэн двадцать восемь, а ему тридцать. Весело. Учитывая итальянское гражданство, похоже, оформляли документы не через контакты Старого дитя, а через братца Конца света.

В коробочке нашлись какие-то ещё документы и карточки, как и сложенные в несколько раз свидетельства о рождении для всех них. Забавно, но шкет стал ему по этим бумажкам сыном. Кто мать нетрудно догадаться. Свидетельство о браке тоже лежало сложенным в несколько раз. Хотя он просил, чтобы ему младших родственничков добавили.

Ух, ведьма бушевать будет от смущения. Ну да ладно, это мелочи. Теперь можно свободно перемещаться человеческим транспортом. Правда, Ева Фаульхайт звучит забавно и нагло. Ева Лень. Но главное, если он оговорится, говоря «ева», то смертные услышат имя из документов.

Спрятав документы во внутреннем кармане, Сонный дьявол наконец увидел артефакт. На бархатной бордовой подушечке лежала цепочка с прозрачным камнем в форме капли, размером чуть больше грецкого ореха.

— Куда руки тянешь? — Лень хлопнул по пальцам шкета, потянувшегося к артефакту. — Что у вас с Рэн за дурная привычка: руки совать, куда не следует?

— Зануда, — отвернувшись, пробурчал под нос поганец.

Под его взглядом малой вжал голову в плечи и фальшиво заулыбался, ну и спешно перевёл его внимание:

— Так что это?

Лень пробежал по диагонали взглядом по небольшому листу с пояснениями, подмечая, как брат с жестоким ангелом подошли к ним ближе.

— Это артефакт из прозрачного топаза, — ответил сервамп. — Он способен распознавать энергии. Может хранить её в небольшом объёме. А ещё некий универсальный артефакт-концентратор.

— Ого! — восхищённо присвистнул шкет. — А ведь это редкость. Скорей всего это даже магический кристалл с такими-то свойствами. Их часто путают с топазом.

— Звучит и в самом деле интересно, — вставил брат. — Откуда такое богатство?

— Рэн подарили, — ответил Лень, дочитывая пояснения на листке. — Хм… Пишут, что предположительно был создан в двенадцатом или тринадцатом веке. Называется «Роса лотоса» — подходящее название для ведьмы, — заметил он.

— Очень поэтично, — усмехнулся Жадность.

Сервамп сложил лист и убрал его к документам. Во всяком случае в камне вроде опасного ничего нет.

Потянув за цепочку, Сонный дьявол вытащил топаз и взял его в ладонь. Прозрачность разом исчезла. Теперь в его руках была капля из крови с рисующими фигуры прожилками тьмы.

— Значит, так мои силы выглядят.

— Кровь и тьма — чего ещё ждать от демона? — скривился жестокий ангел.

И всё же это было довольно странно. Учитывая неравномерное распределение цвета, его ведущая стихия — кровь, а потом уже тьма.

— А можно? — с горящими глазами смотрел на него шкет.

— Я бы тоже не отказался, — кивнул братишка, да и пианист был явно заинтригован.

Лень протянул камень мелкому. Кровь с чёрными прожилками исчезла. Теперь капля стала дымной, как рассеянные тени, а ещё в ней рождались и распадались сгустки тьмы и вспыхивали золотые искры.

— Что это значит? — растерянно посмотрел на него шкет.

— В описании об этом ничего не было, — отрицательно качнул головой Сонный дьявол.

— Это явно тени, — кивнул Жадность на камень.

— А золотым горели твои пальцы, когда ты открывал портал, — дополнил жестокий ангел.

— Наверное, что-то связанное с тенями и пространством, — обобщил Сонный дьявол.

В руках брата камень стал чёрным — чистая тьма. Именно таким Лень ожидал увидеть топаз и у себя, а не кровавым. А вот в руках музыканта налился светом, в котором плавали блики радуги, а ещё белые сгустки складывались в плавающие ноты. И ни капли тьмы евы. Даже когда светящийся от радости жестокий ангел вызвал управление, топаз не изменился, продолжал пылать светом и нотами.

— Ангел музыки, — буркнул Сонный дьявол.

Вот только его самого не покидало ощущение, что он уже видел когда-то этот камень. Но вот где? А ведь сегодня целый день, ну и ночь, на него давило чувство дежавю.

— Мя, — болезненно пискнула ведьма.

Сонный дьявол спешно вытащил из кармана потревоживший её завибрировавший телефон. Вот только вызывающий контакт несколько удивил: он ожидал змея, а вместо него вампир-шутник, дружок ведьмы. Первый порыв нажать отбой он задавил и принял звонок.

— Слушаю.

— Э? Сонный дьявол, ты, что ли? — раздался удивлённый голос вампира.

Ну хоть кто-то его узнал.

— Да, это я, — устало помассировал шею Лень. — Чего хотел?

— Дай Рэн телефон, мне срочно поговорить с ней надо. Она рядом? — теперь уже непривычно серьёзным голосом сказал шутник.

— Рядом-то рядом, — сервамп вздохнул, невольно проведя пальцем по макушке котёнка. — Но она спит, и будить её я не буду.

— Ох, точно! У вас же утро. Проклятье, тогда сам ей передай потом мои слова, — нервно отозвался вампир. — Короче, я слышал разговоры, что и у вас появились оборотни. Передай ей — пусть и близко не подходит к ним. Один укус и заражение! Я Махиру ещё позвоню. Сейчас он что-то не в сети. Но пусть, если что она и ему это сообщит.

Сонный дьявол застыл.

— Откуда такие интересные сведения?

— Я сейчас у оборотней. В Америке. Здесь тоже не всё спокойно, — вздохнул шутник. — Передашь ей, лады?

Лень скосил глаза на Рэн.

— Твоё предупреждение несколько запоздало, — тихо ответил сервамп.

— Что… Что ты… Что с Рэн?! — голос пацана сорвался.

— Её укусил некий получеловек, полузверь…

— Ликан, — прошептал вампир.

— Она сейчас в тяжёлом состоянии. Если есть хоть какая-то информация об укусах и заражении, я был бы тебе… благодарен, — с заминкой сказал Лень.

— Проклятье… Как же так… — потерянно пробормотал дружок Рэн. — Я мигом! Не клади трубку!

Было слышно, как шутник подорвался и куда-то понёсся. Всё-таки хотелось надеяться, ведьма не просто так доверяла дружку, и шутник не сдаст информацию младшенькому.

— Так твоя ева обрела повышенную шерстистость? — ухмыльнулся Беззаконие. — Интересно, какой монстр из неё получится.

Лень бросил мрачный взгляд на брата, но не успел ничего ответить, как жестокий ангел пнул того со всей дури. От удара Жадность влетел в стену, и тут же застонал от боли отражения.

— Кретин, — выдохнул пианист и с шипением прислонился к стене: стоять на больной ноге ему уж точно было трудно. — Поганый ёж, ты сам-то понял, что несёшь?

— Ладно-ладно, был неправ. Вырвалось, — морщась, выставил ладонь братец, потирая другой спину.

Слушать начавшуюся перепалку не было никакого желания, но, увы, и уйти нельзя.

— Так вот почему температуру не получалось сбить, — пробормотал шкет и уткнулся головой ему в бок. — Почему ты… ты мне не сказал?

— А что бы это изменило? — тихо ответил Сонный дьявол и очередной раз успокаивающе опустил ладонь на его голову. — Верь в неё — это главное. Твоя сестра сильная, а ещё упрямая. Всё будет хорошо, — ведь в это хотелось верить и ему.

Из телефона раздавались приглушённые голоса, видимо, прикрытого динамика. Увы, разобрать речь не получалось. Но, появилась надежда, что, может, шутник подсобит. Даже простая информация будет полезна.

— Лень, ты здесь? — заговорил, наконец, дружок ведьмы.

— А ну, тихо! — рыкнул Сонный дьявол, успокаивая расшумевшуюся парочку. — Слушаю.

— Короче, я договорился тут… Сам я не могу ничего рассказать, меня клятва держит. Но Белый — это вожак стаи, в которой я нахожусь, — согласен побеседовать с тобой. Вот только у него есть бзик.

— Какой?

— Да ему нужен… Как бы это сказать? Ну он должен видеть… Ну зрительный контакт ему нужен с тем, с кем он беседует. В общем, я тебе сейчас ссылку скину на конференцию. У Рэн вроде на телефоне должно быть приложение для неё. Так и свяжитесь.

— Я тебя понял, — кивнул сервамп.

— И ты это, Лень… — замялся шутник и тихо сказал: — Белый хорошо читает лица.

— Что же, спасибо за предупреждение, — хмыкнул сервамп. — Жду ссылку.

Альтернатива змею — это хорошо. Вот только заряда всего пятнадцать процентов. Хотелось надеяться, что хватит.

— Слушайте меня внимательно, — Сонный дьявол окинул взглядом жадных и шкета. — Я буду разговаривать с одним оборотнем. Вожаком стаи. Полная тишина. Не вмешиваться. Не лезть. Не шуметь.

— У-у, как строго-то, — протянул Беззаконие и, играясь, обхватил себя за плечи.

— Мне, знаешь ли, не до шуток, — мрачно взглянул на него сервамп. — Это вопрос жизни и смерти. Буквально. Поэтому посидите тихо. И шкет, — он посмотрел на напрягшегося мальчишку, — сидишь мышью, без восклицаний, чтобы этот оборотень не сказал…

— Я понимаю — дёрнув уголком губ, прошептал малой и подсел поближе к жестокому ангелу, который, поймав взгляд Сонного дьявола, кивнул.

Пришла ссылка. Хорошо хоть достаточно было нажать на неё, и необходимое приложение сразу запустилось. Появился чёрный экран установки соединения, а Лень поспешил вытащить из глубин души уже позабытые цепи самоконтроля. Нельзя было проявлять слабость.

— Сонный Эш.

Тёмная комната. За спиной человека, освещённого экраном, только и были видны деревянные стены. Ничего, что могло бы помочь идентифицировать место. Но с таким акцентом в английской речи Лень ещё не встречался. Седые волосы обрамляли лицо с острыми хищными чертами. Жёлтые глаза с сеткой морщин вокруг них внимательно и цепко рассматривали его в ответ. Опасный человек. Очень опасный. И это один из вожаков стаи, переводя на вампирскую иерархию, — сервамп.

Сонный дьявол подобрался. Пусть их разделяли тысячи километров, подвисающая сеть и всё, что дано увидеть, это лишь изображение на экране, но сервамп не обольщался. Любое движение, слово могло стать оружием против него. Не сейчас. Потом.

— Ты — Белый?

— Так меня зовут.

Ни взгляд, ни поза не изменились, но от взгляда вожака сервампа окатило ощущением угрозы.

— Ты знаешь меня. Наши пути пересекались? — спросил Лень.

Будет нехорошо, если он кровь пустил кому-то из его людей.

— Нет, — отрицательно покачал головой Белый. — Но мы знаем, кто ты. Что нужно тебе от оборотней, кровавый?

Неприятная кличка, но, увы, уместная. И всё же не хотелось просить о чём-то таких созданий. Однако если верить информации змея, то...

— Моя ева была укушена оборотнем. Я ищу способ ей помочь. Мне нужна информация, как избавить её от заражения. Или подсказка, как ей помочь пережить вашу... трансформацию, — сухо произнёс сервамп, но внутри всё дрожало от напряжения.

— Тебе нужны знания, кровавый, — немигающе смотря на него, обобщил Белый.

— Да, мне нужны знания.

— Но с чего бы мне их давать тебе? Мы храним знания многие столетия, и я не вижу причины, по которой должен даровать тебе доступ к нашим тайнам.

Лень мысленно кивнул. Вполне законное требование. Никто не будет делать ничего просто так.

— Что вы желаете получить за информацию?

— От тебя — ничего. Если мир лишится человека, кормящего тебя кровью, Грех безразличия, тем лучше. А если этот человек ещё и тебя утащит за собой в преисподнюю, то мир наконец сможет вздохнуть спокойно.

Ни один мускул не дрогнул на лице Сонного дьявола. Он всё так же равнодушно смотрел на вожака оборотней, краем зрения отмечая, как недовольно дёрнулся брат, и сжался шкет.

Не помогут.

Всё же где-то он им перешёл дорогу.

Он, на самом деле, только и приносил несчастья.

Но времени-то всё меньше. Даже джины не могли удержать заразу в крови Рэн. Тень так и вовсе сосредоточен сейчас лишь на поддержке её угасающего тела. И рожа оборотня, ждущего, что он скажет, от этого бесила ещё больше. Лень читал в его глазах довольство от его бессилия. Белый наслаждался.

Сонный дьявол сжал зубы. Как ему хотелось из рожи оборотня сделать кровавое месиво. Но не дотянуться... Даже небольшая усмешка исказила морду твари, явно прочитавшей на его лице это желание.

Сервамп знал, что грешен, и за свои грехи обязательно ответит перед Творцом.

Тьма, но почему его грехи спрашивали с Рэн?

Пальцы зарылись в тусклую шерсть тихо постанывающего котёнка.

Хотел бы он знать, что нужно сделать, чтобы возвратить деньки, когда они вместе с Рэн сидели вечерами перед телевизором и смотрели фильмы, деля его чипсы и давясь её чаем. Или, когда они в азарте рвали врагов на игровых аренах, пьянели от восторга взаимопонимания и совместной победы. А ещё уютные совместные посиделки на кухне. Тьма, он уже даже соскучился по приготовленным ею блюдам. Никогда ведь не угадаешь, что сделает. Это же надо уметь соединять стряпню из различных кухонь мира, да так, что приготовленное на два-три дня он подчищал под её ворчание за один. И уж тем более он хотел бы увидеть надутые губы, недовольно сверкающие глаза и пылающие щёки на здоровом лице. Как и услышать насупленное: «Дрянной кот! Ты опять за своё!».

Какой из него Грех безразличия? Давно уже нет. Может, он и не болеет альтруизмом, да и на большинство разумных ему плевать, но для него есть важные люди, те, к кому он неравнодушен.

Помощь искал тоже не древний монстр и убийца. Не вечный слуга господ. Искал простой кот для угасающей, как пламя свечи, хозяйки.

Только почему-то никто, кроме Рэн, не видел в нём того, кем он хотел быть — Сонным Эшем, простым человеком, тихо и мирно живущим в каком-нибудь уютном уголке. Для всех остальных существовал лишь Сонный дьявол — образ, созданный отцом и закреплённый прошлыми евами. Личина монстра, от которого только и ждали, когда он устроит кровавое безумие и торжество смерти.

Лень закрыл глаза. В бездну гордость и прилипшую маску!

И, держа телефон перед собой в левой руке, Сонный дьявол без всякого колебания положил правую ладонь на грудь и просительно чуть склонил голову.

— Прошу вас, помогите мне спасти мою еву.

Сервамп чувствовал полыхнувшее ошеломление брата.

Вот только, подняв глаза, Лень увидел лишь чёрный экран отключившегося телефона.

И не понять, услышал ли его просьбу оборотень, как и удалось ли смирением вымолить помощь Рэн.

Выпустив из рук грохнувшийся о пол телефон, Лень закрыл глаза и спрятал лицо в ладонях.

Как он устал.

— Брат? — тихо позвал Жадность.

Не убирая ладоней, Лень негромко спросил:

— Батарея села. Телефон есть?

— Остался в сгоревшей опере, — отозвался пианист.

— Мой разбился в драке с Цубаки, — скривился Беззаконие.

— А у меня его нет, — тихо ответил шкет и, подтянув колени к груди, обнял их.

Сонный дьявол на это лишь хмыкнул. Примерно такие ответы он и ждал.

— Что же ты такого сделала, раз уж мир так хочет убить тебя? — сервамп погладил тусклую шерсть котёнка.

* * *

14 августа 2018 г. 06:52

Аспид

— Это странно, — нахмурившись, Микуни поправил браслет управления на руке. — Слишком тихо.

Аспид, переглянувшись с ним, шагнул в открытые магнитные двери неприметного двухэтажного здания, под которым и располагалась база С3. Света не было, приходилось пробираться по пустым коридорам во тьме.

До базы Третьего отдела они добрались даже раньше планируемого. Не пришлось вычислять, куда их перекинуло после того, как они оказались под сферой, а потом спешно возвращаться в Токио. Стоило энергии рассеяться, как всех их выплюнуло на улицу и впечатало в энергетический щит, созданный Фаустом и Нобель. Но вернуло лишь живых, да сервампов с евами. А вот подчинённые вампиры, тела погибших и останки умертвий остались в неизвестном месте, с которым их связывала сфера. Микуни спешно отдал приказ вычислить, где это место, по маячкам в форме убитых магов. А на улицах началась зачистка: следы от магии маскировались, увозили тела убитых, обрабатывали память выживших смертных.

Вот только они с Микуни поспешили на базу С3. Хотя брат, конечно, не хотел оставлять без контроля магов, инквизиторов и вампиров, но договор его тянул скорее помочь Рэн.

— Я не слышу защиту, — прошептал Джиджи.

— А ведь действительно, — кивнул Куни и ещё пару раз нажал кнопку вызова лифта, но не было слышно, что он едет.

— Что за защита?

— Звуковая. После прогулки пары Лени, — усмехнулся брат, — в С-Три запустили и не отключали акустический артефакт. Вампиры его звук не переносят. А сейчас тишина.

— И это не Лень прошёлся, — цыкнул Аспид.

— Это же надо опять так отжечь, — тихо засмеялся Микуни. — Сразу в тюремную камеру залезли.

— Видимо, сработала ловушка на двери в квартиру Рэн. Она просила её снять, а у меня всё руки не доходили, — поморщился Аспид. — Да и я хорош, отправил их туда.

Спускались они по лестнице в полной тишине. А уж когда вышли к холлу, так и вовсе остановились, внимательно рассматривая обстановку в свете светлячка, созданного Миком. Из разбитого аквариума вытекла на пол вода. Мебель сломана. На стенах и полу остались следы боя и крови. Лежали тела убитых.

Но взгляд Аспида остановился на поваленном ветвистом дереве. Широкий чёрный ствол изуродовали рубцами от мечей. Тёмные листья чуть дрожали, а из сруба тёк тёмный сок.

— Какое варварство.

А ведь этому дереву больше двух тысяч лет. В мире существовало всего пять таких великанов-долгожителей. Каждое из деревьев означало направление в магии. Они были символом магов Содружества. Первый отдел — классическая артефактная магия. Второй отдел — оборотни, а значит, магия оборота: ведь большинство сотрудников оборачивалось в ликантропов. Третий отдел — охотники на вампиров, и их оружие было создано из теней, да и в С3 лучше всего понимали, как работали джины. Четвёртое направление — Светлый орден, инквизиторы и их магия света. Пятое древо — древо заклинателей духов, магия тонких материй, но оно пало первым два века назад. На смену заклинателям пришли экзорцисты, что пытались теперь из черенка вырастить настоящее древо.

Древо охотников на вампиров срублено.

Это как уничтожить воинское знамя, лишить чести, доблести и славы.

Это конец Третьего отдела.

И объявление войны.

Цубаки?

— Джиджи? — поинтересовался Куни, и Аспид отвлёкся от древа.

— Запах смерти. Никого, — отозвался тихо сервамп.

Не было никакого желания идти по пустым и тёмным коридорам. К тому же могли быть и ловушки, а потому Микуни повёл тайными путями. Так было и быстрее по его словам. Отодвинув в сторону одну из плит на стене, брат головой указал на лестницу ведущую вниз.

Спустя множество переходов они, наконец, вывалились пыльные на тюремный уровень.

— Вот же ленивые дети пошли, — недовольно поморщился Микуни, отряхивая одежду. — Мы в молодости все тайные пути облазили. И пыли там не было. Всё было чистенько.

Микайо ехидно уточнил:

— Скучаешь по своему напарнику?

— Вот ещё, — недовольно буркнул Куни. — Я ненавижу этого ублюдка.

Аспид лишь понимающе усмехнулся.

— Куда теперь?

Спустя пять минут они, наконец, вычислили камеру неудачников. Учитывая, что свет вырубило, дверь заклинило, потому пришлось выламывать с внешней стороны: хорошо хоть не было отражающего покрытия. А вот в камере оказался не только Лень с котёнком в руках, но и братишка Рэн, а также парочка жадных.

— Ну что? — улыбаясь, прислонился к косяку Микуни. — С вещами на выход.

Выпустив на волю неудачников, брат, скользнув взглядом по котёнку, под шкурой которого скорей всего пряталась цветочек, направился к тайным путям, чтобы добраться до интересующего отдела. Задерживаться они не хотели, Микуни ещё нужно было успеть вернуться, пока на месте боя опять не сцепились инквизиторы и вампиры.

Правда, совсем неожиданно бунт поднял Лень, а, уточнив направление, попёр напролом по основному коридору. И кровь евы ему не понадобилась. Ни двери, ни стены опять не могли устоять на его пути. Сонный дьявол уж точно решил доломать базу С3. Шёл, строго держа направление, которое указывал Микуни. Отчитывать старшего сервампа, находящегося в плохом настроении, дураков не нашлось. Что уж говорить, если даже Сомнение воплотился в своём теле и напряжённо следил за братом, прикрывая еву. Жадность и вовсе ёжился и молчал.

Исследовательский отдел встретил их отсутствующим магическим барьером, телами убитых учёных, разбитыми компьютерами и подчищенными библиотеками. Кто-то успел раньше них. Но они уже, ступив на тихую базу, предполагали, что им предстанет такая вот картина.

— Пахнет Унынием, — угрюмо осмотрев помещение, сообщил Лень и, присев у ближайшего трупа, стал рассматривать его. — Этот точно сдох от его меча. Характерные раны.

Но были и подозрительные кучки праха под одеждами и лабораторными халатами — и это не вампиры. Компьютеры тоже были разбиты, но не тенями, а больше похоже на…

— Молот Тора, — понял его с полувзгляда Куни. — Хотел бы я знать, какого хрена Джуничиро здесь забыл. А где он, там и все остальные гончие псы.

Оставалось надеяться, что здесь побывали две группы, и пришли они отдельно друг от друга. Потому как Аспида совершенно не тянуло конфликтовать с гончими псами.

* * *

14 августа 2018 г. 07:28

Шин Лионнуар

Шин сжался. Ему было так страшно. Настолько злого Сонного дьявола он ещё не видел. Сервамп старался прикончить длинноволосого мага Аспида за сказанные слова. Маг же хотел убить Куро за то, что он оставил одну Рэн и за её раны. Скорости были такие, что Шин едва успевал поймать взглядом их движения: только и слышал щелчки белоснежного кнута и звон столкновения когтей сервампа и всё того же кнута. Но страшнее было от так и повисших слов, от которых Лень и взбесился:

— Лучше просто прекратить её агонию.

Шин стоял перед сестрой, лежащей в своём теле на диванчик в одном из кабинетов, и закрывал её собой. Нет, он понимал, что через него этот маг просто перешагнёт. Одна надежда на Сонного дьявола. Но он и не терял бдительности. Он не позволит магу убить сестру. Да и Лихт и Хайд тоже стояли заслоном. Хорошо хоть ева Зависти уже ушёл, а то было бы сложнее.

— Ты считаешь, что лучше пусть она мучается? — спрашивал у взбешённого вампира Аспид. — Думаешь, она захотела бы стать зверем? Человечнее просто безболезненно оборвать её жизнь.

В воздухе раздался щелчок кнута, но сервамп успел уйти, и его не задело.

— Я уже сказал, что ты и пальцем её не тронешь, — от глубокого голоса вампира бежала дрожь по коже.

И эти слова они уже третий раз друг другу говорили. Хотя этот Аспид уже не обвинял сервампа в ранах Рэн.

— Лень, она маг границ! Ты же знаешь это? Она наверняка тебе уже всё рассказала.

— Это ничего не меняет.

— Меняет всё! Цветочек просто переродится. Да, может, не в этом мире, но для неё это не будет окончательной смертью. Как вспомнит себя, если захочет, то придёт через границу к вам. Номер мира-то знает. Успокойся. Это будет лучший вариант.

— В гробу я видал твой лучший вариант!

Скорости мага и вампира вновь возросли, что Шин уже перестал различать, кто есть кто. Но нет, в какой-то миг Лень смог тенями опрокинуть Аспида на пол и схватил его за шею.

— Я тебе уже говорил, что ты ни черта не знаешь о Рэн и обо мне. А ещё ты ничего не смыслишь в узах сервампа и евы.

Видно было, как скривилось лицо мага от душащей хватки вампира, укреплённая рунами одежда спасла его от дыр в теле от теней. Но Аспид не растерялся: кнутом, ставшим золотым, незаметно обвил руку Лени и потянул. Откуда-то появилась радуга. Вспыхнуло тёплым светом, и что-то неприятно хрустнуло. Сервамп невольно отпустил свою жертву, и тут же опять попытался его насадить на тени. Аспид увернулся, лишь потирал горло, размазывая кровь. А сервамп тенями укрыл сломанную руку.

— Лень, не вынуждай меня быть серьёзным, — теперь уже лицо мага заледенело. — Ты сейчас без евы. И ты сам понимаешь, что я тебе не по зубам.

— Не смеши. И не таких в землю закапывал, — спокойно ответил Сонный дьявол и, выпрямившись, тряхнул восстановившейся рукой, а тени маревом закружили вокруг сервампа.

— Прекрасно, — тыльной стороной ладони маг стёр кровь с разбитого носа. — Цветочек, конечно, обидится, но ты для неё опасен и мешаешь.

Аспид щёлкнул пальцами и в воздухе появился оранжевый магический круг с вписанной звездой.

— Приди, Анор.

Лень бросился к магу, чтобы оборвать призыв, но тут же отступил от огненного вала, рождённого пылающей птицей, фениксом. Шин сконцентрировал магию в пальцах, чтобы успеть создать окно для отступления. Их всех окутал жар огня. А сервамп пытался укрыться тенями от пламени, что вихрем взметнулось вокруг него. Но оно было настолько сильным… и всё равно Сонный дьявол, наплевав на феникса, стремился дорваться до Аспида. И дотянулся. Когтями полоснул руку мага. Только из-за этого рыжее пламя феникса сделалось красным. Кабинет накалился, стало невыносимо здесь находиться. Пот тёк ручьями…

— Хайд, — Шин посмотрел на сервампа Жадности. — Ты ему не поможешь?

— Это дело брата, — негромко ответил Беззаконие. — Я не имею права лезть. Он защищает свою женщ… еву.

— Но он же…

— Не бойся, — сервамп опустил ладонь на его плечо. — Братишка не проиграет. Тем более, когда прозвучала такая угроза. Пусть он и воплощает грех лени, — усмехнулся он, — но кое в чём брат жаден. И своё никому не отдаст. Видишь, он даже без крови евы выдерживает силу этого мага. Бешенство его питает. Брата злить вообще опасно для жизни.

А Лихт буркнул:

— Скорее уж нам самим надо будет смываться, если они не остановятся.

— Это да, — кивнул Хайд.

Шин дёрнулся в сторону, от рыжей стрелы, пронёсшейся у уха со спины к Куро. А следом и обдала тёплыми брызгами прозрачная стрела.

Рыжая стрела закружилась маленьким фениксом вокруг сервампа, казалось, птица крыльями пыталась укрыть его от жара. А прозрачная стрела ударила точно в крупного феникса Аспида. Птица вскричала. Зашипело, будто воду кинули в огонь. Поднялся пар.

— Нарья! Нэнья! Прекратите! Кто вам дал право тянуть силы из хозяйки?! — сервамп хлестнул голосом и вышел из поднявшихся клубов пара к ним.

От одежды сервампа валил дым. Кожа его покраснела от ожогов. Но маленький феникс и русалка, опустив головы, парили перед ним в воздухе.

— Мне не нужна помощь, — уже спокойнее заговорил Лень. — Возвращайтесь.

Но духи запротестовали и закружили вокруг него.

— Если хотите помочь, то просто оберегайте Рэн, — непривычно мягко сказал сервамп. — Заботьтесь о ней, а не обо мне.

Открыв от удивления рот, Шин смотрел, как духи его послушались. Но ведь это невозможно! Духи подчинялись только хозяину. Но над сестрой в воздухе уже парил маленький феникс, а вокруг головы Рэн, сбивая жар, сомкнулось водное кольцо.

Кивнув на это, сервамп вновь вернул внимание к магу, на плече которого сидел большой феникс. Теперь-то Шин мог его разглядеть. Если птица Рэн была размером с голубя, то у Аспида это уже был феникс с орла. Вот только сам маг оказался потрёпанным. Он прижимал ладонь к боку, и по пальцам ползли ручейки крови, лицо так и вовсе было разукрашено. Переведя взгляд на вампира, Шин увидел, что у Сонного дьявола ран в разы меньше, и они легче. Хайд не соврал.

Повисла тяжёлая тишина.

— Какой есть способ помочь Падшему ангелу? — задал вопрос Лихт.

— Я же говорю, — поморщился Аспид, а его окровавленная ладонь засветилась жёлто-зелёным, — если вы цените её, то…

— Смерть не может быть выходом, — перебил его музыкант. — Откуда тебе знать: она против становления оборотнем или нет? Это и неважно. Здесь ни у кого нет права решать за неё: умирать или нет.

— А Ангелок дело говорит, — усмехнулся Жадность.

— Какие другие есть варианты? — вновь спросил Лихт.

— Ну… — потерев лоб, Аспид задумался. — Укушенных должны отправить самолётом в Америку. Там распределят их по резервациям.

— Чем плох этот вариант?

— Тем, что Рэн — ева. Истинные не любят всё, что связано с Грехом, — дёрнул плечом Аспид. — Они её могут не принять. Или сами же прикончат. Ещё вариант, что она просто не доживёт до места, она ослаблена.

— Ведьма справится, — тихо ответил Лень. — Рэн знает, что для неё смерть равна растворению в тенях. Грех её сожрёт. Такой у неё договор с ним. Такова и природа евы.

— О, Демиург, — простонал Аспид.

— Поэтому я и говорю, что ты ни черта не знаешь, наставничек.

— Рэн слишком скрытная.

— Но почему-то мне доверилась, — Сонный дьявол скрестил руки на груди. — Может, дело в тебе, змей?

— Я не знаю, чем ты её подкупил, — скривился Аспид и убрал кнут на пояс, а птица вновь исчезла в круге. — Но мог бы и раньше объяснить.

— А ты бы стал слушать? Не будь этого договора, не будь она евой, я бы всё равно тебе не позволил к ней подойти.

— Вы двое только тратите время. Её время, — опять вклинился Лихт. — Как добраться до самолёта? Да и что нужно, чтобы её отвезли?

К облегчению Шина больше драки не было. Аспид куда-то позвонил, и к ним выехала машина скорой. Перебросился он и парой слов с Лихтом, говоря о каких-то разломах, учёбе. А ещё маг всучил пианисту вытащенную из кармана небольшую коробочку с зеркальными сторонами, чтобы тот больше не ломал машины и другую технику. Пока ждали скорую, Сонный дьявол в одном из кабинетов нашёл подходящую зарядку и зарядил телефон. К их огорчению, связаться с оборотнем уже не получилось. Да и до друга сестры, Сакуи, дозвониться не удалось.

Хмуро смотря на экран, Куро спросил у Аспида:

— Ты знаешь, кто такой Ненавидящий мир?

— Ненавидящий мир? — тот задумчиво переспросил, поднимая взгляд к потолку. — Такого не знаю. Но вроде есть оборотень, которого прозвали Ненавидящий. Только мы с ним незнакомы. А что?

— Да так, — буркнул сервамп, не отрывая глаз от телефона.

Аспид на это пожал плечами и продолжил обрабатывать раны. Шин встал на носочки, заглянул в телефон и шепнул:

— А что такое?

«Вези её к Белому, бесполезный кот. Я договорился с ним. Выдвигаюсь, постараюсь успеть», — прочитал он и удивлённо приподнял брови.

Сообщение было не в мессенджере и даже не в смс. Это был ответ в уведомлениях на восторженный комментарий сестры к какому-то подкасту о Долине воющей пещеры. И автором записи был этот самый Ненавидящий мир, как перевёл встроенный переводчик.

— Ты его знаешь?

— Нет.

— А откуда он узнал?

— Занятно, да? — посмотрел на него Лень.

* * *

14 августа 2018 г. 03:06

(Токио: 14 августа 2018 г. 18:06)

Аспид

Аспид морщился от вони медикаментов. Он терпеть не мог запах больниц и стерильности. Хотя здесь примешивались ещё и нотки аромата транспортного самолёта, приправленные смрадом крови и желчи. Бросив взгляд на часы, он невольно зевнул: проспал шесть часов с момента взлёта самолёта, а это только половина пути. Сейчас ночь и они должны быть где-то над Тихим океаном.

Окинув взглядом салон, он покачал головой. В центре на специальных стойках были размещены носилки. Обычно их устанавливали в два ряда и яруса, но ввиду специфичности пациентов, вернее, их возможной буйности, пришлось урезать свободное пространство. Уже несколько человек умерло во время обращения, другие не перенесли взлёт.

Руки так и чесались в желании спалить тела в огне.

На самом деле жуткая ситуация, когда ты в небе, а тут одного из инфицированных начало ломать и выворачивать в трансформации. Хреновость ведь ещё и в том, что в самолёте нельзя магию использовать, иначе будет эпичное падение из-за отказавшей электроники. Да и зрелище ломки уж точно нельзя назвать усладой для глаз. Ну и для слуха: стоны инфицированных так и впивались в уши. Одно облегчение, что полноценный оборот не происходил.

Тем страшнее доносилась тишина от Рэн. Сколько раз Мик ловил себя на желании подойти к ней и проверить пульс. Только за ней и так следил вампир, а стоило магу только шевельнуться, как красные глаза останавливались на нём. Свою угрозу — не подпускать его к цветочку — Сонный дьявол старательно выполнял.

Аспид потянулся, распрямляя затёкшую спину, и недовольно шикнул от болезненных ран, ловя на себе внимательный взгляд сервампа. Пальцы невольно пробежались по ноющей скуле. Хороший удар у Лени. Мик только и успел предложить оборвать агонию Рэн, как тут же сервамп и съездил ему по лицу.

Нет, Аспид, конечно, понимал, как это дико прозвучало. Но сервамп не дал ему даже объясниться. Не позволил пояснить, что диагностика показала: её физическая оболочка уже на пределе. Вопрос ещё, как она себя так загнала. А вирус так и вовсе мог доконать её. В таких условиях он сам бы выбрал смерть, чтобы в новом воплощении продолжить работу. Так сказать, сменил бы физическое тело на своих условиях.

А на него вылупились, будто он сказал дичь. Сервамп ещё в морду дал. Всё же обычным людям — и не совсем людям — не понять магов границ. Хотя вампир, живущий не один век, уж должен был спокойнее воспринять его слова. Но слово за слово, а там и сам Аспид вспылил, ему ведь и самому хотелось задушить вампира: тени же все силы из Рэн вытянули, истощили.

Микайо тяжко вздохнул и опять потёр скулу.

Нет, он, конечно, понимал, простые смертные боялись смерти. Они видели в ней конец. Отчасти так оно и было, но для физического воплощения. Душа же отправлялась к новому вместилищу, чтобы прожить новую жизнь. А за время между жизнью и жизнью, душу покидали знания. Хотя, бывало, что великолепные навыки пронизывали саму суть. Так, великие математики продолжали свой путь, но с новой личностью. Умерший виртуоз музыки становился в другой жизни тоже музыкантом, ну или во всяком случае музыка имела большое значение в его новой жизни.

Только маги границ дара забвения были лишены. Это надо сознательно подставиться под стирание воспоминаний, которое могли организовать маги разума или души. Ну или какие-то эпизоды терялись из-за духовных ран.

Порой бывали и случаи, когда память отдавали в оплату ритуала равноценного обмена — «жизнь за жизнь». Этот жертвенный обмен существовал почти в каждом мире. Да вот только сами маги границ не могли в ритуале предлагать свою жизнь в качестве платы. Подсознательно они знали, что вернутся, а потому и цена у их жизни уже другая. Вот и ложилась память на чашу весов обмена. Потому как именно память имела высшую цену, ведь она ключ к их сути. Нет памяти — нет мага границ, есть лишь чистая оболочка. А ритуал лишал возможности вернуть её, прочитав с других носителей.

Да и справедливости ради, умирая, смертные тоже лишались именно воспоминаний.

Вот и получалось, что вместо жизни, для магов границ ценность имела лишь память. Физическая смерть никогда не пугала его братьев и сестёр. Отсутствие страха перед ней — это основная их черта. Наверное, именно в этом их сила.

Аспид был из тех, кто не торопился выполнять задания. Он любил изучать историю мира, разбирался, где она отошла от канона, и искал древние артефакты. Именно поэтому Демиург, в которого он верил, чаще всего отправлял через границу его в детские тела, давал ему время насытиться миром. А были среди них и вовсе исследователи, которые и занимались изучением миров.

Но Мик знал братьев, которые спешили как можно скорее выполнить задание и отправиться в другой мир. Если они не нарушали законов Вселенной, то Демиург помогал им перерождаться во взрослых телах. Поэтому такие ребята чаще перерождались. Серьёзное ранение, из-за которого придётся проваляться месяц? Выпить яд и переродиться. Смертельное заболевание? Плен? Яд или другой способ самоубиться. Ведь после этого они возрождались либо в этом мире, либо в другом. А главное, они в любой момент могли вернуться в покинутый мир, пусть и с новым лицом. Иногда из-за различных временных потоков проходил только день, а то и часы с момента смерти и нового появления.

Для магов границ смерть — подруга, дарящая передышку.

А окончательная смерть — дар покоя и забвения.

Аспид испытывал вину, что не связался с Рэн раньше, пустил всё на самотёк, не проследил, а ведь догадывался, что не всё так просто с контрактом евы: были намёки из канона. Неприятно знать, что худшие прогнозы подтвердились: сервамп, как и его внутренняя тварь — реальная угроза для магов границ. Для него самого это не было бы проблемой. Он уже не маг, а мастер границ. Его дух и воля достаточно сильны, чтобы противостоять сущности джинов, а специализация могла перекроить связь между евой и сервампом. Желаемый контракт не стал бы угрозой — поглотить себя он бы не дал. Но Рэн пока ещё молодой маг, да ещё с выводком тараканов в голове и целым спектром страхов и комплексов, на которых могли играть тёмные твари: вампир и его дух.

Мик опять потёр скулу. Но чего он не ожидал, так того, что Лень даже без крови хозяйки опасный противник. Как же повезло, что одежда рунами укреплена, а то ведь задушил бы и выпотрошил. Впрочем, проблема была и в том, что Аспид сам не мог спустить феникса полностью или слиться с ним, а то пламя бы всех сожгло. Хотя он уже хотел отступить в коридор и сжечь уже там вампира. Но вмешались духи Рэн. Цветочек даже без сознания умудрялась страховать «напарника».

Скосив глаза, Аспид посмотрел на сидящего неподалёку сервампа. Поставив локти на кушетку цветочка, он скрестил пальцы и положил на них голову. Опять дремал. Волосы были собраны в хвост. Привычная голубая куртка стала чёрным пальто. Рядом c вампиром, укутавшись в одеяло, опираясь на того, спал братишка Рэн. Оставлять цветочек эти двое отказались напрочь. Аспиду пришлось поднять связи, чтобы ленивых протащить на борт. Повезло, что Рэн позаботилась о документах, в которых вампир и малой были её родственниками.

Жадные же остались в Японии, только перед прощанием пришлось снабдить Лихта парочкой артефактов и договариваться о дате и месте встречи с парнем.

Вздохнув, Мик закрыл глаза, чтобы ещё вздремнуть. А заодно хотелось отвлечься от мельтешения белых халатов, спешащих к очередному инфицированному, которого начало ломать.

14 августа 2018 г. 17:30

Махиру Широта

Махиру, предлагая помощь, улыбался и протягивал открытую ладонь раненым магам С3. К нему в ответ были протянуты десятки рук. Но не дотянувшись, люди замертво падали один за другим прямо в кровь. А багровая жижа разрасталась и укрывала собой не только погибших магов, но и разорванные тела других людей, оборотней.

В какой-то миг кровь потемнела и загустела. Стала чёрной топью. Он слышал крик Рэн, спешил на него, с трудом переставлял ноги, спотыкался и падал. Но Махиру вставал, вырывал себя из объятий смрадной трясины и взглядом всё искал, что могло помочь вытащить подругу, но не единого деревца, ветви. А Симидзуки всё тянула к нему руку и ушла уже почти по голову в болото.

Махиру не успевал. Девушка погрузилась в топь раньше, чем он даже смог добраться до неё. Лишь её вытянутая рука с опущенными, как увядший цветок, пальцами медленно погружалась в трясину.

А болото забурлило, поверхность разорвали выбирающиеся из смрадной глубины скелеты, мёртвые звери и жуткие чудовища чёрной магии. Шевеля передними ногочелюстями, сколопендры резво побежали тоненькими ножками по топи. Они были столь быстры, что ловушки не успевали сработать, и Махиру отшатнулся, стремясь разорвать расстояние с ними…

Парень, согнув ноги в коленях, сидел на кровати, прислонившись к стене. Сжимая кружку холодными пальцами, он кутался в одеяло и безуспешно пытался согреться. Зверски хотелось спать, но стоило закрыть глаза, как Махиру вновь оказывался в кошмаре, где умирали люди, которым он обещал помощь, тонула в трясине, больше похожей на тьму, Рэн. Где на него самого накинулась нечисть и сколопендры. Укус одной из них всё ещё жёг кожу икры: заразу вычистили, но шрам остался.

Никак не удавалось всё это выкинуть из головы. Словно он всё ещё был там, на улице, где шёл бой, где оборотни рвали магов, где люди схватились с вампирами, а всех их рвала нежить. Слишком сложный и… жуткий день выдался вчера, а ночь оказалась ещё страшнее.

Хотелось поговорить с Рэн. Сейчас так не хватало её ворчливой поддержки, как и немного циничного взгляда. Уверенности, которую она приносила с собой, как и знания и понимания того, что происходит и что нужно делать. Но её телефон был выключен. Дядя лишь вскользь упомянул, что она получила ранение. И никак не узнать, всё ли с ней в порядке. Ещё и этот сон, где она погружалась в трясину из тьмы…

Сакуя тоже был вне сети. Мисоно без сознания. С Тэцу особо не поговоришь… А больше и не с кем обсудить происходящее.

Тем более Микуни велел не болтать о событиях ночи. Маги и Светлый орден хотели замять устроенные на улицах бойни. Только с трудом верилось, что подобное удастся.

Соцсети, видеохостинги, мессенджеры рухнули, как и некоторые новостные порталы. По телевизору и на работающих платформах говорили о беспрецедентной хакерской атаке, призванной зародить панику, вброшенными пугающими видео и фото, о проблемах с серверами и ещё о многих других причинах. Видные учёные, политики, как и пресс-секретари глав государств в один голос заявляли об информационном и цифровом терроризме. Специалисты рассуждали о компьютерной графике, которая создала образы вампиров и оборотней, буйство магии, творимое руками волшебников.

Кто-то верил в их слова, а кто-то нет. Другие видели вживую тёмных существ, а кому-то повезло остаться в стороне. Но больше было тех, кого только и возмущало лишение привычных площадок для общения.

В коридоре раздался дверной звонок. Махиру лишь отвлёкся от гипнотизирования кружки, но вставать не стал.

— Махиру! К тебе друзья!

Это было странно. Все его друзья сейчас вне доступа. С неохотой выпутавшись из одеяла, Широта, продолжая держать кружку, пошлёпал в коридор.

— Йоу! — приветственно поднял руку Рюсей.

— Давно не виделись, Махиру, — улыбнулся Коюки.

— Ребята, — растерянно пробормотал Широта.

Махиру стало не уютно. Он настолько погрузился в мир вампиров и магов, что совсем забыл о школьных друзьях. А слушая трёп парней, его не покидало ощущение нереальности. В его ушах всё ещё звенело от автоматных очередей, звуков, рождаемых магией и тенями. Ему постоянно мерещился рёв тёмных тварей. И до косточек пробирал малейший шорох, в котором так и виделись отвратительные сколопендры… А ему рассказывали о том, что их класс приписали в другую школу, пока здание бывшей отстраивали. Делились фотками и рассказами про отдых с семьями.

Широта просто смотрел на парней и понимал, сколь велика теперь пропасть между ними.

Закрыв на мгновение глаза, он пытался воскресить в себе того Махиру, что всегда выручал класс на мероприятиях, брал на себя работу, от которой все отказывались, ведь так было проще. Сшить форму — пожалуйста. Приготовить что-нибудь на праздник — легко. Участвовать в марафоне — без проблем. Помочь кому-то — он первый откликнется. Пойти с друзьями в караоке и повеселиться…

Не получалось.

Не получалось найти в себе того Махиру. Потому что сейчас под «проще» он понимал иное — взять боевые патроны, чтобы защитить людей от монстров. Вместо возвращения в школу он собирался окунуться в мир магии: его интересовала магическая безопасность, и Микуни обещал помочь. Тем более именно там у него может получиться наладить контакты между Альянсом и Содружеством.

Не мог он оставаться собой прежним. Не мог. Теперь в его мире были магия и тёмные существа — невидимая угроза для обычных людей. Угроза, которой он и хотел противостоять.

Но ребятам об этом не стоило знать. Теперь он понимал Рэн, как и её нежелание рассказывать не самую красивую и светлую правду. А потому...

Махиру воодушевлённо заваливал ребят вопросами о поездках, пусть и мысли вновь и вновь возвращались к полю боя с нежитью.

Махиру улыбался, хотя и хотелось вновь прислониться к стене, укутаться в одеяло и взять кружку, медитируя над ней, чтобы прогнать кусачую память и избавиться от озноба.

Махиру растрёпывал волосы, потому что тянуло призвать ружьё на громкие звуки и из-за мелькающих за окном теней.

Махиру… юлил, ведь не мог потянуть Рюсея и Коюки вслед за собой в пропасть.

Голос дяди, позвавшего забрать чай и бутерброды, стал спасением. Махиру, отказавшись от помощи, практически сбежал из комнаты и в коридоре, сжимая кулаки, лбом прислонился к стене.

Сложно.

Как всё стало сложно.

— Махиру? — негромко позвал дядя.

Вымучив улыбку, парень забрал кружки, чайник и бутерброды. Со всем богатством он вернулся к ребятам. Но за это время хоть немного привёл мысли в порядок. Пока Рю, переглянувшись с Коюки, не спросил:

— Ты не знаешь где Симидзуки?

Кружка Махиру дрогнула.

— Рэн? Эм, она занята семейными делами, — он неловко улыбнулся.

— У неё точно всё в порядке? — взволнованно спросил Коюки. — Мы только что ходили к ней.

— Вы же с ней пропали на этих каникулах, — подхватил Рюсей, укоризненно взглянув на него. — Ты хоть в сети появляешься, а вот её вообще не видно. Вот и пошли мы к ней, а там всё перевёрнуто у неё. Какие-то люди в серых плащах ходят по её квартире.

Насколько Махиру было известно, серую форму носил Первый отдел.

— Точно! Они нас остановили и стали расспрашивать о Рэн, — поёжился Коюки и крепче обнял ладонями чашку.

Махиру настороженно поинтересовался:

— И что они спрашивали?

— С кем дружит, как училась, что любит, — пожал плечами Рю. — Да много всякой фигни.

— Даже про её кота спрашивали, — растерянно добавил Коюки. — Когда Куро появился у неё. Как она его нашла.

— Всегда ли он был рядом с ней, — вставил Рюсей. — Ещё и фотку какого-то бледного парня под нос совали, ну его ещё по телеку показывали. В общем, если ты что знаешь, так и скажи. Мы ничего такого им не говорили, — поспешил он уточнить. — Да и нечего говорить. Рэн-то нормальная девчонка. Я так и сказал, что это бред по телеку передают. Там ведь на фотке девчонка точь-в-точь Рэн. Только лишь фамилия и имя другие.

— Может, у неё какие-то неприятности? Или с кем-то не тем связалась? — взволнованно посмотрел на него Коюки. — Ты с ней всё-таки больше общаешься.

— Вот и подумали, может, ты что знаешь. Если чем помочь надо, то это… мы всегда рады. Только скажи.

Махиру натянуто улыбнулся.

— С ней всё в порядке. Она с семьёй сейчас. С братом.

— У Рэн есть брат?! — с горящими глазами подался вперёд Коюки.

— Есть, но я мало что знаю, — поднял он ладони. — Мы с ней тоже всего лишь пару раз созвонились за эти каникулы. Она занята. Появится, тогда и расспросите.

— Ну ладно, — протянул Рю. — Кстати! А что ты думаешь об этих новостях о вампирах и оборотнях?

— И про магов? — вставил Коюки.

Думал он много чего.

От ребят разило восторгом. Но Коюки всё же сомневался в реальности происходящего, ему больше нравились «спецэффекты». А вот Рюсей доказывал, что всё правда. Сам же Махиру старательно уклонялся от прямых ответов. Ну не мог же он подтвердить правдивость, ещё и заявить, что сам вечером и ночью участвовал в зачистке улиц сперва от вампиров и оборотней, а потом от нежити.

Но Рюсей никак не мог угомониться. Доказывал, что это не хакеры, а именно правительство практически парализовало интернет, чтобы информацию контролировать. Наверное, не так уж он был и неправ. Вернее, уж точно прав. Маги же хотели удержать информацию, а они международная организация. Только опять же Махиру не мог с ним открыто согласиться. И сейчас очень не хватало Сакуи, как и его мастерского перевода темы.

— На самом деле, — помрачнел Коюки, — из нашего класса на связь трое не выходят.

Пылающий Рюсей тут же помрачнел и опустил голову.

— Мы чего пришли-то. Связи-то почти сейчас никакой. А происходит что-то странное, — говорил Рю, рассматривая чай в кружке. — Вот и решили тут проверить всё ли в порядке с нашими.

— Ты же знаешь, что сгорела высотка Токио Опера Сити? — тихо спросил Коюки. — Такой ужас. Там было столько людей… Говорят, не все смогли выбраться.

— Уж об этом в новостях говорят прямо. Почти квартал выгорел, — буркнул Рю. — Чёртовы террористы.

— Мы кому-то из наших дозвонились. Кому-то нет. Ты трубку не брал, как и Рэн. Мы и пошли к вам. Вот и… — поджал губы Коюки.

— Три человека из нашего класса пропали. Ну, два, если ты знаешь, где Рэн, — пристально посмотрел на него Рю.

— Кто ещё пропал? — очередной раз уклонился от ответа Махиру.

— Староста, — вздохнул Коюки.

— И Дейчи, — буркнул Рюсей. — Надеюсь, этот придурок сдох.

— Нельзя так говорить, — укоряюще глянул на него Коюки.

Но Махиру понимал Рю. Насколько он сам не любитель конфликтов, но Дейчи прямо напрашивался на то, чтобы ему прочистили голову. С год назад этот тип обратил внимание на их компанию и начал нарываться. Ещё и Рэн проходу не давал. А потом Дейчи неожиданно стал их сторониться. Как позже выяснилось, Сакуя встретился с его шайкой и провёл «воспитательную беседу». Рэн, конечно, обо всём этом не знала. Ну или, что более вероятно, сделала вид, будто не поняла.

Сейчас-то Махиру догадывался, Сакуя, скорей всего, и гипнозом придавил их бывшего одноклассника, да и с его-то вампирской силой ему, наверное, приходилось сдерживаться, чтобы не убить.

— А вот Айко-чан точно пропала. Она гостила у родственников. А там… — продолжал Рю.

— Ямамото-сан, говорят, отправилась с сестрой в кинотеатр, а в том же здании неизвестный маньяк зарезал много народу. Похоже, и она среди них. Там сейчас опознание идёт… Но её сестру точно нашли, — замолчал Коюки и опустил голову.

«Вампир или оборотень», — мысленно предположил Широта.

Теперь это уже не конфликт между вампирами и магами. Оказались втянуты и простые люди. Как и всё больше различных организаций и существ вовлекались в… войну.

Да, это действительно война.

Цубаки надо остановить, пока он не стравил людей между собой или не втянул ещё кого-нибудь. Махиру ведь даже не знал, какие ещё существа населяли их планету: нашлись же оборотни и вампиры. А то вдруг Цубаки ещё кого-нибудь вытянет на улицы.

Микуни ночью уже рассказывал о существовании отдела магической безопасности, как и то, что с ними стоило сотрудничать. Что если — вернее, когда — Махиру окажется в магическом центре, то он должен настаивать, чтобы его распределили на обучение и практику именно туда. Само название парню приходилось по душе, но стоило и с дядей обсудить этот момент.

Надо было браться за дело. Сидя, закутавшись в одеяло, он не защитит друзей.

* * *

14 августа 2018 г. 08:15

(Токио: 14 августа 2018 г. 23:15)

Сонный Эш

Всё же немного забавно работали временные пояса. Улетали в обед четырнадцатого из Токио, а прилетели утром всё того же четырнадцатого августа. Хотя для них и прошло часов десять полёта, ещё и где-то приземлялись, и самолёт заправлялся. В Токио сейчас уже одиннадцать вечера, здесь же, в Америке, в городе с каким-то женским именем, только восемь утра. Как будто вернулись в прошлое. И как люди не путались?

После внезапных холодов Японии, тёплый, но порывистый ветерок, чувствующий раздолье открытых местностей, освежал. А вот с солнцем сервампу пришлось осторожничать и держаться тени от опущенной рампы в хвостовой части самолёта. Здесь ещё было лето, и Сонный дьявол расстегнул пальто, чтобы люди странно на него не поглядывали, раз уж он не отводил их взгляды.

Стайка машин скорой помощи выстроилась цепью. Чуть дальше кольцом стояли маги в чёрной форме и, кажется, держали какой-то барьер вокруг самолёта: может, чтобы не привлекать внимание смертных или для защиты, если вдруг они привезли вампира, а может, полноценного оборотня. В любом случае скорые подъезжали одна за другой и забирали каталки с больными. Как заметил сервамп, в каждую машину садился один из встречающей делегации, скорей всего, оборотней: уж больно черты хищные, да и движения — люди так не ходят.

Выкатили каталку с Рэн, возле которой мялся шкет, и Лень подошёл ближе. Взгляд сразу нашёл выступившего из встречающих Белого, да и остальные оборотни заметно напряглись, чуть наклонились, будто готовились к броску. Но чутьё у них фиговое: он довольно долго стоял в тенях, а его и не заметили.

Спустившись на площадку возле самолёта, всё ещё находясь в тени хвоста, Лень встал перед каталкой с ведьмой. Белый взглядом отогнал подошедших к нему врачей. Кажется, старик не слышал его вчерашней просьбы, слишком уж гневные глаза. Да и у него внутри от вида старого оборотня с новой силой поднялась злость.

— О, вы, наверное, «тот-самый» Эш?

К сервампу быстрее оборотня подскочил худющий короткостриженый парень с очками и в деловом костюме, который явно был ему велик.

— Рад, очень рад познакомиться! Я Чарли.

Лень даже немного опешил от того, как тот схватил его за руку и начал, пожимая, трясти двумя руками. Да и говорил он на каком-то странном английском. Ещё и акцент… А может, это американский английский? Ему всё же раньше не приходилось бывать в этих местах.

— Поверить не могу, что я вас встретил! А это кто? — посмотрел он на мелкого, тут же спрятавшегося за его спиной.

— Мой… сын, — сбившись, представил вампир.

А ещё он запоздало сообразил, что не надо было здесь прикрываться документами. Здесь все в курсе, кто он. Стоило воспитанником назвать, а то оборотни, да и очкарик зависли от информации. Лишь за спиной послышался скрытый кашлем смешок змея.

— У вампира действительно могут быть дети, — восхищённо прошептал очкарик. — Вот это да! Так ваша ева… Она правду сказала о детях дьявола! Невероятно! Я должен записать!

Слова с делом у парня не расходились, и он тут же вытащил блокнот и стал что-то строчить в нём. И ладно бы только это, но на Сонного дьявола посыпались вопросы о рождении шкета. Кажется, ответы очкарику не были нужны, он сам всё объяснял. Сервамп же предпочёл не вслушиваться в его фантазии. А змеёныш и вовсе, кажется, бронхит подхватил, так кашлял. Даже в сознании ему дух устроил истерику со всхлипами.

— Кто ты такой? — вклинился в поток вопросов сервамп.

— О, я не представился? Меня зовут Чарли!

— Я понял, что Чарли. Ты не похож на оборотня, — сощурив глаза, Лень глянул на Белого, хмурившего брови. — Или ты и есть Ненавидящий мир?

— Нет-нет! Что вы! Я не оборотень! Меня шеф направил. Я работаю с ликантропами Белого. Просто шеф где-то всё ещё летит. Сейчас же проблемы с транспортом. Поэтому он поручил мне встретить вас и взять на себя заботы о вашей еве. Это ведь она?

— Ты так и не ответил, кто ты?

— Чарли, — невинно хлопнул глазами очкарик.

Лень выдохнул и, закрыв, помассировал веки. У него от трескотни пацана уже голова начала болеть, поэтому он решил удовлетвориться таким уклончивым ответом.

— Хорошо. Как понимаю, твой… шеф договорился?

— Да! Не волнуйтесь! Мы позаботимся о вашей хозяйке!

— Тебе на этих землях не место, Грех, — вставил своё веское слово Белый. — Стоя здесь, ты уже отравляешь земли своей тенью. Духи встревожены, — поднял он ладонь, и их обдало сильным порывом ветра.

Видимо, это должно было быть символом. Смертные, открыв рот, смотрели на старика. Сервамп лишь закатил глаза. Фокус-то не такой уж и сложный для тех, у кого хорошее чутьё. Не желая заниматься таким ребячеством и втягиваться в спор, кто острее воспринимал реальность, Лень просто ответил:

— Меня пригласили.

— Я согласился принять твою хозяйку, но я и пальцем не двину, чтобы ей помочь, пока ты стоишь на моей земле. А времени у неё мало. Скоро она умрёт.

А вот такое спустить Сонный дьявол уже не мог. Старик его провоцировал. Вероятно, надеялся, что маги прикроют. Довольно наивно. Тем более, когда их разделяли какие-то жалкие метры, — ему только руку протянуть. Даже тени не нужны. И Сонный дьявол вкрадчиво спросил:

— Ты считаешь, что можешь угрожать еве перед её сервампом?

— Стоп-стоп-стоп! — опять втиснулся между ними очкарик и затараторил: — Это я веду переговоры. Господин Белый, мы же договорились.

— Греху не место здесь.

— Господин Белый, ну, перестаньте уже! Вы же знаете шефа! Он очень не любит такие слова! Он же как узнает — а он узнает — то опять вспылит!

Старый оборотень дёрнул головой и отвернулся.

Интересно будет познакомиться с этим Ненавидящим мир. Хотя надо будет глянуть, как без переводчика звучит имя.

— Ну вот! — продолжал тараторить очкарик. — На самом деле шеф действительно договорился лишь о вашей еве. Но вы не волнуйтесь! Мы сможем прикрыть её от нарушения ограничений! И позаботимся! Вы не поверите, конечно, но шеф очень заволновался, когда явилась Шарей и сказала, что вашей еве грозит смерть! Говорят, он так разозлился! Вас бесполезным куском обозвал! Парни говорили, что по шкале этот гнев тянул на одиннадцать баллов из десяти! Это он очень-очень зол был! Хотя… Хотя он всегда злится, когда появляется Шарей. А тут ещё и такие новости. Вот шеф всё бросил! И тут же сорвался сюда!

Из потока совершенно неинтересных подробностей Сонный дьявол запоздало выловил напрягающие слова.

— Что ты сказал про смерть? — сервамп схватил за воротник очкарика.

— Так Шарей сказала, — моргнул тот.

— Лень.

На плечо сервампа легла ладонь змея, заговорившего на русском, видимо, чтобы не поняли местные.

— Успокойся. Вся твоя маскировка летит к демонам. Здесь смертные, а ещё мои коллеги из С-Два. Им не нужно знать, что Рэн — ева, а ты Сонный дьявол. Успокой тени.

Выпустив воротник очкарика, сервамп и в самом деле глубоко вздохнул, хотя и хотелось спустить весь накопившийся за последние сутки гнев. А змей, кивнув на это, с широкой улыбкой пошёл навстречу особе с длинными ножками, заинтересовавшейся, почему остановились с погрузкой инфицированных.

— Милая Анетта! Как я рад тебя видеть, — змей, распушив павлиний хвост, перехватил за талию блондинку уже на подходах к ним.

— Аспид, лапушка, какого чёрта ты бросил нас разбираться с дикими, — капризно высказывала ему женщина, тыкая в того пальцем, — а потом как не в чём ни бывало заявляешься сюда на самолёте?

— О, Нетти, ты просто не представляешь, что я пережил…

Убедившись, что змей отвёл мага подальше от них, умело заговаривая ей зубы, Сонный дьявол осмотрелся. Почти уже всех укушенных отвезли. Осталось лишь три машины, да и врачи переминались неподалёку, ожидая, когда смогут забрать Рэн. А ещё он видел, что они проходили сквозь барьер. И что-то ему подсказывало, такую тёмную тварь, как он, защита не пропустит.

Змей был прав в одном, нельзя было привлекать внимание магов к Рэн. К тому же у него здесь был довесок в лице шкета. Надо было паршивца оставить с жадными, но не нашёл он в себе силы мальца оторвать от сестры.

— Да всё будет хорошо! — хлопал глазами очкарик. — Не волнуйтесь.

Как он мог не волноваться, когда даже на самолёте не получалось расслабиться, опасаясь его падения из-за чёрной полосы, наступившей в жизни Рэн.

Повернувшись к ведьме, сервамп провёл ладонью по её волосам. Слова парня о смерти набатом звучали в голове. Вся его природа требовала, чтобы он был рядом с евой. В груди давило: симптомы уж больно походили на предупреждение перед нарушением обета, хотя вроде и не давал клятв. Да и как бы ни хотелось оставлять, вручать свою слабость в руки неизвестных оборотней, но… Это извечное «но».

Оставалось только смирение.

Снова смирение и чувство бессилия.

Пальцы сами легко убрали волосы со лба девушки, прошлись по разгорячённой лихорадкой коже лица.

— Не сдавайся, — зашептал он на русском. — Выздоравливай и возвращайся. Не заставляй меня ждать. Помни, вместе, Рэн.

Но ответа не было, хотя он глупо надеялся услышать его.

Тьма, насколько же сильно привязался за это ничтожное время.

Вытащив из кармана коробку с артефактом, Лень достал топаз. Взглянув на кровавый камень в его ладонях, он защёлкнул замок цепочки на шее девушки: будет ей хоть какой-то концентратор магии. Проверил и наличие её книжки во внутреннем кармане его куртки.

Покачав головой, сервамп поджал губы и со вздохом отошёл. Позволяя шкету попрощаться с Рэн, Сонный дьявол, обойдя очкарика, остановился в двух шагах от Белого, ровно на границе тени.

Пора бы уже привыкнуть, что в глазах людей и нелюдей он монстр. Потому его смирение не примут, не поймут. Не поверят. Монстры не умеют просить, не могут склонить голову. Если они так поступали, то стоило ждать подвоха, не так ли? И раз уж его считали чудовищем, то он и будет вести себя с ними как чудовище. Тем более миром правила сила. Даже в столь развитый век.

Если утром в Японии он был готов беспомощным котом по-человечески молить о помощи, то утром всё того же дня в Америке он собирался требовать и говорить только как тот, кого прозвали дьяволом.

— Мы недоговорили в прошлый раз.

— Разве? Я сказал всё, что хотел, — равнодушно ответил Белый.

— Я не забыл твои слова, но разрядившийся телефон не дал мне ответить. А я хочу, чтобы ты кое-что запомнил, оборотень. Надеюсь, у тебя нет склероза.

Сервамп взял паузу, всматриваясь в жёлтые старческие, но острые глаза.

— Рейна Энн Лионнуар не кормит меня кровью. Рейна Энн — женщина, которая сдерживает во мне монстра. Если она умрёт или с ней что-то случится, — он понизил голос, — то у меня больше не будет причин сдерживать жажду крови того самого Греха, которого вы так боитесь.

Сонный дьявол окинул всех взглядом бездушных глаз.

— Если она умрёт, если вы ей навредите, — повторил Сонный дьявол, — то я отправлюсь на охоту. Поймаю каждого оборотня, каждого из вашего рода, — и убью. Разорву на куски. Всех. Без исключений. Я люблю охоту, — пожал он плечами. — Это уж точно избавит меня от скуки. Не уверен, что на этом остановлюсь. Маги тоже причинили вред моей еве — их я тоже убью. А там, может, и смертные развлекут. Грех будет только рад.

Взял он небольшую паузу и продолжил негромким голосом:

— Но, если моя ева будет жить, я признаю долг перед тем, кто её вытащит. Да будут Грех и Принимающий клятвы свидетелями моих слов.

Сервамп сжал кулак, который охватили тени, признавая клятву, появилось и вновь чувство внимания кого-то могучего. Оно затронуло не только его, но и окружающих, напряжённо сжавшихся от этого. Внутри Лени что-то дёрнуло — дух принял его слова.

— Надеюсь, теперь мы поняли друг друга.

Закончив свою речь, сервамп, не дожидаясь ответа, в полной тишине подошёл к побелевшему очкарику.

— Отвечаешь головой, — ткнул он пальцем в него.

Парень закивал болванчиком. Ему в руки Лень и всучил новый паспорт ведьмы.

— Идём, Шин.

Идя к самолёту, где он хотел обратиться котом, Сонный дьявол сбился с шага и поднял заслезившиеся от света глаза к небу. Минутами ранее небо было ясное, чистая лазурь, а сейчас солнце закрыло светлое облако. Это был хороший знак. А следом и маги убрали барьер по указке знакомой змея, вернувшейся к своим. Казалось, мир одобрил все его действия, и полоса неудач прервалась.

— Пойдём, нам надо за билетами, — положил он ладонь на плечо тихо вытирающего слёзы мальчишки и, борясь с собой, чтобы не обернуться, направился прочь от самолёта… Нет, прочь от евы.

* * *

14 августа 2018 г. 08:42

Аспид

Провожая взглядом стремительно идущего к терминалу аэропорта вампира — мальчишка даже чуть ли не бежал за ним, — Аспид передёрнул плечами. Кажется, в драке Лень тоже не был серьёзен. Угроза была не хилая. В каждом его слове звучала пробирающая до косточек жажда крови, а из глаз вампира на них смотрел бездушный монстр — настоящий Сонный дьявол.

— Чудовище, — негромко сказал Белый и поднял глаза к небу. — Какой дурной знак. На ясном небе солнце затмило облако.

— Духи напуганы, — тихо сказал ещё один оборотень.

Качнув головой, Белый подошёл к Рэн.

— Это и есть Ева? — поинтересовался он, рассматривая так и не приходящую в сознание девушку.

— Да, это Рейна Энн, ева Лени, — отозвался Микайо, наблюдая, как оборотень положил свою широкую ладонь на её лоб.

— Тихая. Плохо. Таким сложнее, — покачал головой старик и потянул носом.

— Будем верить, — вздохнул Аспид. — Рэ… Рейна всё же сильнее обычных людей. Она маг, то есть заклинатель духов, — хотя, конечно, на самом деле контрактер.

Глаза Белого удивлённо расширились от этого.

— Заклинатель? — переспросил он и слишком уж спешно приподнял веки Рэн, после чего взревел: — Луноглазый заклинатель. Чарли! Почему вы не сказали, что ева Лени заклинатель?

— Все вопросы к шефу, — отвернулся парень и поправил очки.

— Ещё бы он не сорвался с места, — раздражённо дёрнул головой оборотень. — Чего стоите? — гаркнул он на врачей. — Живо её в машину! Времени мало! А чудовище ещё рядом!

Аспид удивлённо наблюдал, сколь спешно всех организовал Белый. Не прошло и пары минут, как скорая сорвалась с места. И ехала она гораздо быстрее, чем остальные машины. Да ещё и везла с собой Белого и Чарли. Кажется, угроза Сонного дьявола, приправленная подтверждением от Великого духа, Принимающего клятвы, проняла даже такого толстошкурого оборотня.

Но ему стоило убедиться, что Лень купил билеты и отправился за пределы Америки. А самому следовало заехать в штаб, оформить увольнение и, раз уж с цветочком всё разрешилось, спешно лететь к Лихту. Нельзя было оставлять новичка в магии границ одного, а то ведь выкинет ещё какую глупость, откроет очередной разлом. В отличие от той же Рэн, парень слишком уж взрывной и совершенно ничего не понимал в магии.

* * *

14 августа 2018 г. 09:02

Сонный Эш

Лень, плохо представлял, что и как устроено в терминалах, аэропортах: фиг поймёшь, как будет правильно. На входе их куда-то отправили, но сервамп был не в настроении идти на поводу у людей. Лёгкий гипноз и им помогли обойти все контроли. Пусть, конечно, он и рисковал, ведь рядом маги.

Вот только всё же, наверное, не стоило спрашивать билет на ближайший международный рейс, куда угодно. Уж больно подозрительно стали смотреть на него и ребёнка рядом с ним, да у которого ещё и глаза опухли от слёз. Шмыгнув носом, малой, встав на носочки, посмотрел на сотрудниц аэропорта и уточнил, что им вообще в Китай, но они не знали, как туда можно добраться. Подозрений меньше не стало, сотрудники службы безопасности стали крутиться рядом, среди них сервамп приметил и мага. В это же время им предложили билеты до Шанхая с пересадками в Сиэтле и Сеуле. Только вылет аж в двенадцать дня и лететь больше суток. Заодно они с малым и выяснили город, в котором оказались — Хелена.

Заоблачная цена билетов сервампа и вовсе оглушила. Такой суммы у него с собой не было. Все деньги, которые Рэн копила годами, остались в гостинице Гордыни. Оставался вариант с билетом для шкета, а он сам котом пробрался бы. Но и один билет был в неподъёмную цену.

Совсем озверели!

— Фух, я вас догнал! Привет, девочки, — улыбнулся сотрудницам змей и повис на плече сервампа.

Каких трудов стоило Сонному дьяволу не врезать гадёнышу.

— Рады видеть вас, господин Алисейн, — смущённо улыбнулась одна из женщин. — Подождите немножко. У нас…

— О, всё в порядке, эти двое со мной, — улыбнулся змей.

Краем глаза Лень отметил, что интерес к ним сразу исчез. А чёртов маг уже заливался, расписывая наполненную полуправдой сказку о трагедии у его друзей, у которых была ранена мать семейства. Как благородный Алисейн пришёл на помощь и помог семье побыть с больной подольше. Над синяками под глазами Лени — от горя, конечно же, как иначе-то? — сотрудницы и вовсе вздыхали, прижимая руки к груди, и повторяли, что всё будет хорошо. А шкету вручили шоколадку.

Змею не хватало только белого плаща и нимба над головой.

Маг сунул какую-то карточку сотрудницам, и сумма снизилась в два раза.

— Как с деньгами? — негромко спросил у него змей. — Впрочем, не отвечай, — махнул он рукой. — Рэн же школьница.

— Куплю билет шкету, а сам котом проберусь. На один мне теперь хватит, — сухо ответил Лень.

— А где жить потом будете? Есть опять же?

— Не проблема, — буркнул сервамп и фыркнул: — В подворотнях всегда найдутся добрые люди.

Оценив юмор и сцедив смешок, змей не позволил ему расплатиться, а купил билеты им сам.

— Потом отдашь. Шин, ты же вроде уже летал?

— Угу. Каждые полгода, — кивнул малой. — Из Шанхая в Токио и обратно.

— Ну вот, мелкий тебе всё покажет, деревенщина, — усмехнулся змей и протянул ему билеты. — На все вопросы, где разрешение от матери мальца — у вас его вроде нет среди документов, — покажи этот лист.

Сонный дьявол взял протянутую бумажку, по центру которой был странный символ: спираль вокруг глаза.

— Что за каракули?

— Отвод глаз от документов, — тихо ответил Аспид. — Ты же не думаешь, что мы в каждом из современных миров занимаемся оформлением паспортов и прочих бумажек?

Это было логично.

Не хотелось признаваться, но змей, забыв о конфликте, в самом деле выручил. Ещё и купил в магазинах аэропорта сумку, одежду для мелкого и него, а то без вещей они смотрелись странно. За это время Лень успел связаться с Жадностью. Последний концерт пианиста по понятным причинам отменился, а потому брат с евой хотел скорее покинуть Японию. Его предупреждение о возможном интересе магов восприняли всерьёз. Да вот только они всё ещё не могли покинуть Токио. Аэропорты работали только на приём и отправку спецбортов.

— Нам бы держаться вместе, — подметил Жадность.

— Ага, мы в Америке, вы в Японии, — буркнул Лень.

— Да ладно тебе, куда вы дальше?

— В Китай через Сеул. Прилетаем в Шанхай, да и шкет хочет посетить базу, где работал его отец. Там у него какие-то вещи остались.

— Отлично! Тогда давай встретимся в Китае, там и вашу сумку передам.

— Так ведь воздух Японии закрыт для пассажирских самолётов.

— Да у Кони есть контакты. Нас по морю перебросят. Когда вы там прилетаете?

— Лететь чуть больше суток. С пересадками.

Вспоминать про круги ада с посадкой в самолёт даже не хотелось. И только когда они поднялись в небо, Сонный дьявол прекратил отгонять тревожные мысли и, закрыв глаза, потянулся к натянутой и такой болезненной нити уз. На него разом накатила слабость Рэн, боль её рук и головы. В груди поселился холод из-за расстояния.

Догнало понимание, что клятва их всё-таки связала. Когда у стадиона обменялись рукопожатием и словом-обещанием «Вместе», уже тогда сервамп обратил внимание на ощущение чужого взгляда. Именно это же чувство он испытал пару часов назад, когда давал клятву, зовя Принимающего её подтвердить. А ведь не думал, что тот отзовётся.

Сонный дьявол, кажется, догадывался, что дух попросил у Рэн в качестве платы за помощь. Интересно, устоит ли мир, в который вернутся понятия клятвы и клятвопреступление. Политикам в пору посочувствовать. Вымрут как класс.

Да и по ним с Рэн, скорей всего, ударит. Одна надежда, что наличие её артефакта рядом с ним немного прикроет. Пока вроде помогало. Хорошо, что хоть не клялись жизнью и смертью, а просто вложили в слова обещание. А то ведь придётся Белому скрипеть зубами, наблюдая, как Сонный дьявол будет травить его земли тенью.

Впрочем, все эти мысли лишь попытка отогнать тревогу от вида погибших лотосов на покрывшемся ряской пруду.

* * *

14 августа 2018 г. 05:15

Сакуя

Отчаяние от безжалостных слов Белого, отказавшегося помогать Рэн, захлестнуло Сакую с головой. Ещё и связь с Сонным дьяволом то ли прервалась, то ли вампир сбросил вызов… Сакуя пока сам был в сети, упорно пытался ему дозвониться, но телефон был вне зоны.

Всю ночь он ходил по выделенному ему дому, как по клетке. Утром привычно пришедший Фокс махнул на него рукой и сказал, что тренировки не будет. Не до него сейчас. И, уходя, сжалился и сообщил, что один оборотень уговорил Белого помочь Рэн. Сакуя прятал за ладонями глаза, заблестевшие от слёз облегчения.

Уговорить Фокса привести его к Рэн было трудно, но даже если бы оборотень отказался, Сакуя бы начал искать другие пути. Наставник это понимал и согласился. Только поставил условие — он не будет мешаться. Слова обещания дались легко. Правда, со странным ощущением чьего-то внимания, из-за чего вампир долго бросал взгляды по сторонам, разыскивая неизвестного. Да и оборотень подозрительно осматривался.

Вот и вышли они на рассвете с Фоксом. Прохлада раннего утра освежала и дарила силы. Оборотень провёл его через раскинутый вокруг его жилья оградительный барьер из рун, не выпускающий вампира одного. Сакуя уже привычно наблюдал, как наставник сбросил одежду, кроме ремня на груди, проходящего под подмышками, и, сложив ровной стопочкой, закрепил вещи под ремнём. Довольно неприятная взгляду перестройка тела и на земле остался сидеть лис, деловито подтягивающий ремень, чтобы одежда была прижата к спине. Помнится, в первый раз Ватануки даже опешил, когда наставник перед ним начал раздеваться. А потом Фокс бесстыдно ржал над ним.

Наставник уже вёл его по лесу. Сакуя сам не понял, когда вместо высоченных и могучих деревьев, под которыми раскинулось поселение, они оказались на открытом пространстве прерии. Растерянно остановившись, вампир осмотрелся, но вокруг него была степь и не единого деревца на ближайшие сотни метров просматриваемых просторов.

— Как? — растерянно выговорил он.

На вопрос Рыжий лишь смерил его насмешливым взглядом. Теперь Ватануки уже не был уверен, что поселение оборотней находилось где-то в лесах Арканзаса, ведь их с Отогири тоже вели нехожеными тропами.

Сакуя ёжился под порывами ветра и только успевал отмечать, по видимым вдали холмам и рыжевато-серым скалам, как скачками они перемещались. Он не уставал удивляться, как холмы, которые вот только начали виднеться у горизонта, всего через пару шагов оказывались уже за спиной. Одинокие сухие деревца и вовсе то резко возникали в паре шагов, то их уже и не видно позади. О том, чтобы понять, где он, и речи не шло. Вернее, на ум шли только Великие равнины, простирающиеся в центральной части Северной Америки. Но что-то большее он и сказать не мог.

Очередное приближение и они остановились возле тянущейся вдаль цепи камней в половину его роста. Только камушки были явно непростые. Сакуя совершенно не разбирался в рунах, но в фильмах насмотрелся на них. И именно эти знаки были выбиты на камнях.

Ненадолго обратившись в человека, Фокс, держа его за плечо, провёл через невидимую тягучую плёнку.

— Я ведь самостоятельно не выйду, да? — сглотнул Ватануки и посмотрел назад.

Камня, конечно же, уже тоже не было видно.

— Ну а ты как думаешь? — ответил Фокс и, усмехнувшись, опять обратился лисом.

На этот раз шли они не так уж и долго. Ещё издали Ватануки приметил горящие костры, а ветер приносил запах неизвестных ему ароматных трав и звуки барабанов и флейты. Рождаемая ими мелодия напомнила вампиру о дыхании и стуке сердца.

Это было ещё одно поселение оборотней Белого. Место, где жили и учились контролировать себя ликаны.

С одной стороны огороженной территории раскинулись стоявшие рядом друг с другом конусовидные палатки, очень напоминающие характерные жилища индейцев. Хотя были и современные палатки. Разве что, он ещё приметил вокруг каждого жилища круги из камней: возможно, тоже какой-то ограничитель.

На другой половине высились костры, возле которых и играли музыку, танцевали оборотни в человеческих и звериных обличьях и бросали травы в пламя. Сакуе даже показалось, будто среди них танцевали силуэты из дыма. Здесь же на невысоких деревянных подстилках лежали люди. Они изнывали лихорадкой. С их губ срывались стоны. От парящего вокруг сладковатого запаха смерти тошнило, даже аромат трав едва его перебивал. Но хуже было от наблюдения за перестройкой тел заражённых, происходящей под контролем нескольких оборотней. А в груди задавило от расположенных чуть в отдалении трёх рядов с чёрными мешками. С теми, кто не смог пережить обращение.

Рэн здесь ещё не было. Увидеть он её смог лишь после обеда. Целая цепочка скорых подъехала прямо к кострам, и врачи спешно стали выносить заражённых. Они оставляли их на земле или лежанках, а забирали с собой чёрные мешки с умершими.

Сакуя нахмурился. Рэн, можно сказать, была удостоена особого приёма. Её разместили так же на невысокой подстилке, но вдали от всех. Вместе с ней на машине приехал и Белый с каким-то парнем в очках и деловом костюмчике. Фокс шепнул, что это экзорцист Чарли.

Парень сноровисто вытащил прямо из манжеты камушки с рунами и стал их раскладывать лишь ему известным способом. Стоило ему поставить последний в круге камень, как конструкция засияла мягким светом из окружности и пятиконечной звезды.

Довольно кивнув на это, Чарли опять из манжеты вытащил здоровую ветку, скрученную в верхней части в круг. Присмотревшись, Сакуя увидел на её кончике отблеск солнца на синем камне. Вроде там ещё и знаки какие-то были вырезаны.

Что шептал этот экзорцист над девушкой для вампира осталось загадкой. Зато он видел, как от тела Рэн неохотно стала подниматься тёмная дымка. Но процесс этот явно был сложен для парня. Он весь запрел в своём костюмчике.

По невнятным объяснениям Фокса — Сакуя больше сам догадался — экзорцист вытягивал джинов из Рэн, не позволял им из-за нарушения расстояния и времени сожрать её, раз уж она вдали от сервампа.

Сама подруга пугала неестественной бледностью, посиневшими губами, впалыми щеками, синяками под глазами. А руки её и вовсе были перебинтованы. Ни один заражённый не выглядел столь плохо, как она. На его негромкое замечание об этом экзорцист разразился целой лекцией, наполненной заумными словами. Сакуя только и понял, что Рэн буквально убивал конфликт сил оборотней и вампира в её теле. Равные силы столкнулись в ней и не желали покидать. Из-за этого девушка не могла начать трансформацию, как оборотень, и не могла выздороветь, как ева.

Только им всё равно оставалось ждать шефа экзорциста. Вроде как именно он смог заставить Белого уступить и принять еву Лени здесь. Да ещё и настаивал, чтобы её не трогали, лишь поддержали, мол тот сам разберётся, что с ней.

Белый обходил других заражённых. Фокс тоже ему помогал. Лишь Сакуя оставался сидеть на месте, да и парочка оборотней стояла охраной. Единственное, что хоть немного отвлекло, это как оборотни в один миг облегчённо выдохнули. Заметив его непонимающий взгляд, ему объяснили, что они перестали чувствовать давящую мощь Греха на их землях. Самолёт с Сонным дьяволом на борту покинул материк.

14 августа 2018 г. 22:02

Сакуя

Через шесть часов от начала ритуала в вечерних сумерках и отсветах костров над Рэн уже висела густая чёрная туча, а дымка всё ещё поднималась из её тела. Сакуя так и слышал шепотки напряжённых оборотней, сомневающихся человек ли перед ними. Потому как такое количество тьмы только вампир и мог бы выдержать. В чём-то он был с ними согласен. Это было так… ненормально.

Вожак вернулся к ним. Шеф Чарли тоже был уже где-то в часе езды. Но и экзорцист хрипло подметил стабилизацию состояния Рэн, энергии пришли в гармонию. Сакуе даже показалось, что к её лицу вернулись краски. Его тихое замечание Чарли услышал и, согласившись, заметил:

— Впервые вижу такую магию, как у неё, — с одышкой проговорил экзорцист, да и улыбка появилась на его лице. — Она сливалась с тьмой. То есть управление ев и магия становились едины. Это просто невероятно! А мои действия, похоже, разделили их. Магия у неё плотная. Такая уж точно всю дрянь выжжет.

И в течение следующих получаса это было отлично заметно. Дыхание девушки выровнялось, как и ритм сердца.

Ватануки покосился на Белого. Старший оборотень, скрестив руки на груди, мрачно смотрел на Рэн и слушал взволнованного старика, будто сошедшего с картинок о шаманах индейцев. Одежда древнего дедка была украшена перьями и бусинами, а длинные седые волосы были собраны в две косы и опять же украшены бело-серыми перьями.

Мужчины продолжительное время о чём-то говорили, даже тихо спорили, а потом старик хрипло пропел строки какой-то песни. Прослушав её, Белый рассеянно покивал, и уже вместе они направились к девушке. Старик-шаман резво снял с рук Рэн кольца.

— Прекратите! Нельзя снимать артефакты! — возмутился экзорцист, но остановить их не мог.

Встав, Сакуя только хотел осторожно шагнуть вперёд, как на его плечо легла тяжёлая рука стоявшего рядом Фокса, и он понятливо застыл, сжимая кулаки в карманах.

Шаман потянулся снять цепочку с шеи Рэн и охнул от красной вспышки. Старик растерянно посмотрел на ожог, оставшийся на руке, нахмурился и не стал снимать подвеску. Вместо этого, подхватил волосы Рэн и, обрезав, бросил их в огонь. Тут же один из мальчиков поднёс ему плошки, и старик начал рисовать тёмной вязкой жидкостью на лице девушки какие-то символы и полосы.

— Да что вы делаете? — крикнул экзорцист и чуть не упустил тени, поэтому вновь начал повторять скороговорку какого-то заклинания, сдерживающего джины.

— Она дитя нашего рода. Сейчас, когда тени не забивают её запах, мы чуем это, — сухо ответил Белый.

— Да нет же! Нельзя переходить ко второму этапу! Я стабилизировал её состояние! Её магия подавила вирус. Надо шефа дождаться! Он уже…

Вожак его не слушал, по его отмашке ритм музыки изменился, стал рваным, наполнился резкими завываниями танцующих вокруг костров и заглушил хриплый от усталости голос экзорциста.

— Пора очистить тебя от скверны Греха, — скрипучим голосом проговорил шаман. — Ты станешь свободной, дитя Луны. Потерпи.

— Нет! Стойте! — закричал Чарли.

Сакуя не знал, что сотворил старик, но от его рук к голове Рэн потянулся белый дымок. Вытягивание теней разом оборвалось. Ругающийся экзорцист, не удержавшись, чуток отлетел и потерял контроль над тёмной тучей вокруг девушки, и та чернильным потоком вернулась в неё.

Вот только Сакуя слышал, как сердце Рэн остановилось.

* * *

14 августа 2018 г. 22:07

Сонный Эш

Не передать словами, сколь Сонного дьявола утомили пересадки, внимательные взгляды сотрудников аэропортов и служб безопасности, как и прохождение всех идиотских контролей. Сервамп и не представлял, что всё будет настолько выматывающе и сложно.

Шкет, свернувшись на чуть опущенном кресле, дрых под одеялом у иллюминатора. А вот Сонному дьяволу всё не спалось.

Со стороны сознания Рэн изменений незаметно: всё такой же умирающий пруд, разве что тени стали хуже ощущаться. Одна надежда, что его угроза повлияла на оборотней, и они внимательнее отнесутся к…

Лень схватился за рубашку на груди и жетон. Мир поплыл — и в глазах всё потемнело. Мерзкий звон впился дрелью в голову. Раздался треск, будто его черепушка раскололась.

Тьма! Как же больно! Сжимая зубы, сервамп пытался удержать рвущийся из глотки вой. Бездна! Хватит уже! Он даже втянуть в себя воздух не мог. Проклятье! В голове билась дикая мысль, что он сейчас наконец-таки сдохнет. Внутри так и вовсе его кромсали раскалённые ножи. О, убейте его уже кто-нибудь! Не в силах сдержаться, сервамп тихо застонал.

А потом боль ушла. Словно ничего не было, и ему всё показалось. Но обмануться не давало лишь тянущее болезненное ощущение в груди, будто те самые ножи что-то вырезали из его сути.

Да и тьма радостно кружила в сознании.

Подбежала стюардесса и что-то спрашивала. На Сонного дьявола обратились любопытные взгляды с соседних мест. Проснулся шкет и сжался испуганным кроликом.

Сервамп их не слышал, только отмахнулся, чтобы его не трогали. В его ушах звучал всё тот же пробирающий «звеньк» от порвавшейся на шее цепочки, как и хруст именного жетона, разломившегося в ладони на части.

Сонный дьявол в оцепенении наблюдал, как предмет контракта медленно распадался сияющими джинами. Это не могло быть правдой, так? Рэн не могла... Сжав в кулаке обломки жетона, Лень поднял глаза на смотрящего на него мальчишку.

— Скажи моё имя, — тихо попросил он.

Сервамп воспринимал дарованное имя, пока жива ева.

— Сонный дьявол.

Лень покачал головой.

— Нет, это прозвище. Имя, что дала мне Рэн, — назови его.

Вот только уже произнеся, Сонный дьявол с холодком понял, что он никак не мог вспомнить, как ведьма его звала…

И губы мальчика шевелились — он и в самом деле теперь не слышал своё имя.

Узы пали.

Ева… Рэн мертва.

Склонив голову, ссутулившись, Сонный дьявол устало закрыл глаза.

Тело задрожало от слабости. Шмыгнув, сервамп провёл ладонью под носом и непонимающе посмотрел на свою кровь на пальцах. Никогда ещё разрыв с евой не одаривал такими последствиями. Хотя у него и настолько крепкой связи ещё не было.

Размазывая по пальцам кровь, Сонный дьявол ощущал, как с каждым стуком мёртвого сердца возвращалась его воля. Испарялись лоскуты влияния евы. Рэн, конечно, его особо не сдерживала, потому и не было сильных перекосов в сознании, но… Но вместе с этим исчезали заимствованные от ведьмы ощущения молодости и лёгкости. Исправлялось восприятие мира, возвращалось свойственное именно ему. Вернулась и вековая усталость, вместе с апатией. Спина сама горбилась, а тело тяжелело.

Внимание привлекло разрастающееся пятно на ветровке, ровно там, где…

Сонный дьявол вытащил из внутреннего кармана артефакт ведьмы. Книга с каждой секундой теряла цвет тьмы, страницы истончались, да и вес почти исчез. Тени дымкой кружили вокруг артефакта, а его обложка стала серой и блёклой, ещё и заляпанной кровью. Кровью, текущей по страницам, которая начала щипать и покалывать его пальцы. Прозрачный камень, отражающий сознание ведьмы, теперь скрытое от его глаз, показывал тёмные вязкие воды топи, не было даже высохших лотосов.

Опять свободен.

Жаль. Но иронию мира Сонный дьявол оценил. Рэн теперь навсегда останется средь его теней. Будет рядом, ведь что может быть ближе? То самое «вместе».

Закономерный финал. Сервамп с самого начала знал, что именно так всё и закончится — ведьма умрёт. Случилось это немного раньше, чем он думал, но что уж тут. Он и так сделал всё, что мог для неё. Увы, заигрывания с судьбой и клятвами ещё никому добра не приносили.

А ещё Сонный дьявол чувствовал, как данная Белому клятва обрела силу. Слышал и восторг тени, расположенной где-то вдали. Как сущность оголодавшим хищником, вырвавшись, поглотила тело евы и кинулась на оборотней, выполняя его обещание.

И совершенно ничего не испытывал по этому поводу.

Белый звал его Грехом Безразличия — пусть теперь насладится его равнодушием.

Рядом охнула стюардесса, раздались испуганные возгласы любопытных людей. Глянув на них, Лень отметил, что кровь была не иллюзорная, а настоящая — её видели, а тени, вьющиеся вокруг артефакта, жадно поглощали её.

Сонный дьявол моргнул.

Тени поглощали кровь артефакта?

Тени…

Сжав зубы, сервамп наконец заметил в каком вязком мраке оказалось его сознание.

Когда длительное время смотришь на свет, а потом ступаешь в темень, то зрение ещё долго сужает видимость, а сумрак кажется непроглядной тьмой. Так и сейчас, привыкнув к свету Рэн, к ярко сияющим лотосам, Сонный дьявол с их исчезновением практически ослеп, погрузился в густую мглу. Даже свечи, указывающие путь, утонули в чёрной пелене сил духа. И всё это на фоне вернувшейся вековой усталости, которая так и толкала, чтобы он всё послал и отдохнул…

«Хорошая попытка, Тень».

* * *

14 августа 2018 г. 22:09

Сакуя

Сакуя не знал, чего ждали оборотни. Но спустя минуту, как остановилось сердце, а белая дымка наполнила тело девушки, ничего не случилось. Рэн всё так же оставалась… мёртвой.

— Я же говорил не лезть! — сидя на земле, обхватил голову экзорцист.

— Дух зверя приведёт её душу обратно, вернёт с пути к долине предков, — проскрипел старик шаман.

Чарли истерично крикнул:

— Какая к дьяволу долина предков?! Она — ева! Понимаете? Ева! Нет у ев долины предков! Нету! Их могила — это джины Греха! Оттуда никто не вернётся!

— Что? — потерянно выдохнул Сакуя.

— Я что, по-вашему, здесь делал?! — распалился экзорцист, сжимая кулаки. — Держал её, чтобы она не умерла! Успокаивал энергии в ней! Выигрывал ей время. А шеф осторожно бы разорвал контракт евы, чтобы уберечь её душу. Тогда бы не было для неё угрозы! И мы могли бы уже решать, что делать дальше. Ведь я же говорил…

Парень застонал и вцепился в волосы пальцами.

— Говорил же… Её магия и тени выжгли в ней вирус. Выжгли, слышите? А вы тут… Вы… Из-за вас весь ритуал сорвался! Сожрал уже дух еву из-за времени и вашего этого… волка. Нету их больше! — экзорцист стал раскачиваться на месте. — О милосердные духи! Шеф всех нас убьёт. А нет, так Сонный дьявол разорвёт.

«Рэн... больше нет?»

Ноги Сакуи подогнулись, и он с трудом удержался на них. Отказываясь верить услышанному, как и глазам, вампир, пошатываясь, подошёл к Рэн.

Теперь его не останавливали.

Внутри давил камень. Симидзуки выглядела столь необычно тихой, расслабилось лицо. На какое-то жалкое мгновение показалось: она просто крепко спит, но… Дыхания не было, как и стука сердца. Не доверяя и слуху, Ватануки пальцами попытался найти пульс сонной артерии…

Тишина.

Сакуя закрыл глаза и грохнулся коленями на землю. Упёршись головой в подстилку, он загрёб сухую почву пальцами и сжал зубы, чтобы не дать рвущемуся вою вырваться из глотки... Клыки удлинились. Тень сжалась готовой к атаке пружиной. И в этот раз он чувствовал сродство с монстром внутри него. Сейчас вампир и внутренняя сущность, от которой он так хотел избавиться, — они жаждали крови оборотней, отобравших члена их семьи. И плевать, что это убьёт его из-за клятвы ненападения. Он должен отомстить…

— Всем отойти! — хрипло приказал шаман. — Несите осину! Быстрее!

— Бесполезно, всё бесполезно, — шептал экзорцист.

Сакуя мельком увидел шевеление рядом. Сперва он решил, что от него почуяли угрозу, и осторожно скосил глаза: всё же в открытый бой он бы не полез, ведь прекрасно осознавал свои силы. Но нет, взгляды оборотней остановились на Рэн.

Вскинув голову, Сакуя обмер. Симидзуки не было на лежанке. Не успел он спросить, а в уши впился оборванный стон. Запахло кровью. Обернувшись, Ватануки, открыв рот, смотрел на здорового чёрного льва с густой гривой. Зверь мотнул морду и выплюнул… голову, а рядом с грузным плюх упало обезглавленное тело оборотня с колом в руках и с выплёскивающейся кровью из… О, Тьма!

Что произнёс монстр на неизвестном языке, Сакуя так и не понял, но поняли побелевшие оборотни вокруг них, как и вспотевший экзорцист.

Но всего миг и оцепенение упало. Белым снарядом в зверя влетел волк, не уступающий размерами, и опрокинул его на бок. Клыки впились в горло льва, но тот когтями отмахнулся от противника: волку пришлось отступить, чтобы его брюхо не вспороли. Сакуя в тусклом свете костров видел, что пусть укус и пришёлся на гриву зверя, но тени будто кислотой разъело. Лев недовольно рыкнул и встряхнул шкуру. Ошмёток теней с местом укуса отлетел в сторону, где развеялся джинами. А белый волк и чёрный лев уже вновь сцепились.

Другие оборотни не отставали, оборачиваясь, они стаей закружили вокруг тёмного зверя и, подгадывая момент, бросались, чтобы оторвать кусок теней.

Взвыв от ран, лев пришёл в бешенство. Тени разошлись вокруг него волной и подняли из земли острые тёмные шипы. Со всех сторон послышались болезненные взвизги.

Инициативу перехватил зверь из теней. Даже быстрая регенерация мало помогала оборотням. Зверь не трогал лишь Сакую и экзорциста Чарли. Вернее, самого вампира лев проигнорировал, а вот вокруг экзорциста был расчерчен защитный круг.

Сакуя осторожно подкрался к парню.

— Это… Рэн? Или Сонный дьявол? — прошептал он.

— Великая Тень, — тихо ответил Чарли и сжался. — Сонный дьявол обещал спустить Грех, если умрёт его ева. Своё слово он держит.

Сакуя удивлённо посмотрел на льва и запоздало заметил, что тот значительно стал выше.

— Он растёт!

— Вон сколько крови и душ уже сожрал, — Чарли обхватил себя за плечи. — А ведь только ночь началась. Дух ещё даже не вышел на пик сил, — и тихо вздохнул. — Дожить бы до рассвета.

Только сейчас стало видно, что лев, изначально проигрывая, привыкал к чему-то. Потому что, выпустив вокруг себя тени, он стал больше похож на мясорубку, перемалывающую всё живое. Где бы зверь ни прошёл, за его спиной оставались лишь кровь и изувеченные тела живых и мёртвых. Его даже не могли остановить конструкции, ограничивающие неадекватных низших ликантропов в их палатках. Лев просто их сносил и рвал кидающихся на него ликанов.

— Идиоты! Как вы умудрились спустить Грех?!

От грозного рыка, заглушившего звуки бойни, Сакуя, дёрнувшись, подскочил на месте. К ним спешило четверо мужчин в тёмных костюмчиках да галстучках, совершенно неуместных на этом поле. Но, увидев возглавлявшего группу мрачного брюнета в белом костюме, сам не ожидая от себя, Ватануки так и вовсе поёжился и подтянул к себе тени, понимая, что банально поджимал под себя хвост.

— Шеф! — пробормотал Чарли, и с горящими глазами, разбив защиту, бросился к начальству и группе коллег.

* * *

14 августа 2018 г. 22:09

Сонный Эш

Наверное, подсознательно Сонный дьявол понимал — мир не успокоится, пока не оборвёт жизнь Рэн. Робкая надежда, что не он, а другие смогут разобраться с этим, была, без сомнений, глупостью. И ошибкой. Опять сказалась его старая привычка сервампской жизни: перекладывать ответственность и решение на плечи других.

Сонный дьявол знал об этой слабости: порой сомнения сковывали его, и он отступал, опускал руки и не боролся, перекладывал решение на других. А потом сожалел. Недолго. Пески в подсознании всё скрывали. Не только сожаления о крови невинных, убитых по приказу его руками. Багровая пустыня скрывала и горечь из-за гибели тех, кого сервамп не смог спасти, кому позволил умереть, кто ещё мог жить, если бы он только не мешкал, действовал решительно, не пытался переложить ответственность на плечи других. И эти похороненные сожаления раз за разом поднималась из кровавых песков, напоминали ему о слабости.

Вот и сейчас, он вновь вспомнил все те мгновения, когда, утопая в сомнениях, отступал. И, как и было раньше, у него опять появился выбор: наблюдать или вмешаться. Закрыть бы и сейчас глаза, но в голове гремели слова ведьмы, сказанные ещё вначале их знакомства:

«Пойми, я никогда не прощу себя, если сейчас сбегу. Жить с этим не смогу. Уж лучше тогда смерть, чем чувство вины, что ничего не сделала, сбежала», — слова, которые когда-то не позволили ему остаться в стороне, вытолкнули его из тёмного переулка, чтобы он помог глупой девчонке, спас её от смерти.

Взгляд вновь вернулся к теням, жадно впитывающим текущую по истончившейся книжке кровь.

Не заслужила Рэн могилу в его тенях. А ещё он знал, даже если привычно спрячет сожаления в кровавой пустыне, то горечь от потери ведьмы рано или поздно забьёт в песках ключом святой воды и начнёт разъедать душу. Слишком уж они сблизились за этот месяц. Так просто не вычеркнешь. Не забудешь.

— Не в этот раз, — Сонный дьявол повторил фразу, произнесённую на вечерней улице, когда он истекал кровью в свете фонарей.

Вырваться из навеянной тенями апатии оказалось сложно. Но не впервые он столкнулся с собственным нежеланием чего-либо делать: лень всегда нападала, когда она совсем не к месту.

Борясь со слабостью, переступая её, Сонный дьявол пустил вокруг себя тень, отбивающую гипнозом внимание взволнованных происходящим смертных. Самолёт немного рухнул под панические возгласы, желудок подпрыгнул к горлу, но пилоты удержали высоту. Сервамп поймал взгляд перепуганного шкета и приложил чуть больше сил, чтобы отправить мальчишку в сон. Опять тряхнуло, и завоняло страхом.

Убедившись, что на него уже не обращали внимание, сервамп закрыл глаза и под испуганные вскрики пассажиров из-за тряски в самолёте шагнул в погрузившееся во тьму сознание.

Привычная потрескавшаяся плита под ногами. Тусклые свечи, что с трудом разгоняли мрак. Темнота…

Спрятав руки в карманы, сервамп рассматривал пропасть под частично изломанным обсидиановым покрытием его границы сознания. По неровным краям осколков плит скатывались вязкие капли крови и падали в пропасть. Песок, разумеется, исчез, провалился, надо полагать, туда же, в бездну. Вместо пруда и лотосов, клубилось чёрное густое марево.

Красноречивая иллюстрация поедания духом евы. Тьма всё сжирает, да?

Сонный дьявол не стал тратить время на погружение в подсознание и поиски там источника энергии духа — он просто шагнул в саму бездну. От падения перехватило дыхание. Тьма кружила, приобретала полутона, её завихрения рисовали дымные силуэты и фигуры, и была она настолько густой, что казалось, будто он погружался в глубину, которая никогда не знала света.

Вряд ли он поймёт, где Рэн увидела белизну джинов в этом чернильном мраке.

В какой-то миг всё изменилось. Из сервампа выбило воздух. Тело сковало слабостью, оно стало тяжёлым и непослушным. Сердце оглушало биением в ушах. Страшный голод поднимался из глубин, и он знал, если не утолит его, — сдохнет. В самом деле сдохнет. Без вариантов с бессмертием.

Сонный дьявол отметил, что зрение заметно ухудшилось: многое размывалось, с трудом удавалось следить за изменениями мрака. Слух и нюх тоже ничем не могли помочь. Вокруг разлилась полнейшая тишина, и не было никаких запахов. Осязание подсказало, что здесь было прохладно, сгустки тьмы касались его кожи, перебирали волосы. А ещё он находился и вовсе в невесомости: отсутствовала опора под ногами, — вот это уже напрягало.

Но хуже было от того, что мышцы совершенно не слушались. Его словно парализовало. А до теней он не мог дотянуться.

Паники не было, сервамп лишь перебирал варианты, как мог бы вернуть подвижность. Но холодок тревоги зародился в груди.

Раз за разом пытаясь избавиться от слабости, вернуть силу в мышцы, Сонный дьявол отмечал, что когда он старался дотянуться до теней, то в области солнечного сплетения появлялись странные ощущения. На ум почему-то приходил потухший костёр, в котором лишь редкие угли ещё скрывали в себе силу огня и переливались тусклой рыжиной. Каждая его попытка дотянуться до теней была подобна ветерку, что раздувал это пламя.

До сервамп не сразу дошло, что именно он пытался разжечь в себе. А когда вспомнил, что в солнечном сплетении мог быть расположен источник магии, то с трудом не завис перед фактом наличия у него магии. Лишь отметил этот момент и с большим рвением взялся распалять костёр в груди, видя в нём решение проблем. А уж о том, какими путями магия оказалась ему доступна, он подумает позже. Тем более это могли быть игры духа, призванные удержать его. Не было у него времени разбираться.

У Рэн его не было.

Пришлись к месту и воспоминания, когда ведьма, захлёбываясь восторгом, делилась, как училась магии, как совершала первые шаги. Концентрация, управление волей, усиление эмоциями, направление потоков по телу… Сервампу хватало упрямства, а ещё раздражения из-за сложившейся ситуации. Довольно быстро по телу начало растекаться тепло от источника. Жаль только, но подвижность это не вернуло. Но ничего. Воли у него достаточно. Не хотят работать атрофированные мышцы — заставит. Через не могу. Должен.

Время здесь абстрактно. Трудно сказать, сколь долго сервамп заставлял нормально работать мышцы. Как ни странно, но неплохо помогла удобная магия: она возвращала подвижность, словно… изменяла его тело под запрашиваемые параметры. Но неприятным последствием стал усиливающийся голод. Всё это мелочи. Главное, он мог двигаться.

И только разобравшись с предавшим телом, Сонный дьявол смог сконцентрироваться на пространстве вокруг себя и ожидаемо ничего не разглядел. Тьма вокруг тоже всё ещё не подчинялась ему.

— Тх-хень, хг-де т-хы? — позвал он хриплым голосом человека, отвыкшего говорить. Пришлось, сконцентрировать магию и в горле, приводя в норму голосовые складки.

Стыдно признать, но первый удар, что чуть не разбил его черепушку, он пропустил. Слишком уж сосредоточился на попытках сдвинуться с места, а потому и не заметил опасного завихрения тьмы за спиной.

Потирая разбитый затылок, Сонный дьявол лишь тяжко вздохнул и, запустив руку в волосы, выпрямился, чтобы, охнув, принять удар под рёбра. А вот это было фигово. Во рту появилась кровь, да и тело оказалось слишком уж чувствительным к таким травмам, словно оно было не теневым, а вполне так живым. Если бы, конечно, такое было возможно.

Третий удар он видел, но принять на блок не успевал, не хватало привычной опоры под ногами. Рядом проскрежетал хохоток духа, и Лень сжался, закрывая грудину, живот и голову от посыпавшихся со всех сторон ударов.

Кажется, Тень решил не только ведьмой закусить, но захотел и его подавить, чтобы вольготно прогуляться и собрать кровь и души, раз уж его клятва дала ему свободу.

На самом деле Сонный дьявол немного лукавил, когда по настоянию ведьмы рассказывал ей и компании жадных о прошлых деньках. Он говорил, как иногда выпадал из потока времени. Причину не упоминал, сослался, что не знал, почему подобное происходило. Но на самом деле забвение случалось, когда дух одолевал его в таких вот стычках. Стоило Сонному дьяволу хоть на миг допустить слабость, а евы, что могла его бы контролировать, не было, как Тень тут же затягивал его в подсознание, где и нападал. Иногда сервампу удавалось отбиться и вновь вернуть контроль, а иной раз дух, вытирая им кровавые пески подсознания, загонял его до беспамятства и окунал во тьму, перехватывая управление тела.

Такое заточение оканчивалось, когда уже сам дух в реальности получал серьёзные травмы, а потому и сам ослабевал — только тогда Сонный дьявол и брал верх. Когда сервамп вновь оказывался в реальности, то и отмечал изменившееся время, получал и от отца порцию недовольства. А ещё он не спешил узнавать, какие зверства учинял Тень, пока был на свободе. Хотя его репутация монстра уж точно росла.

Именно поэтому не так давно он и говорил Рэн, что выпускать Тень слишком опасно: даже если тот демонстрировал доброжелательность и помогал.

Именно поэтому же сейчас оборотни и удобряли кровью землю.

Вот только… Тьма задери! У него не было времени возиться здесь с духом!

Раздражение выплеснулось из него волной. Растерявшись от проявившейся силы эмоции, Сонный дьявол не сразу и сообразил, что валом-то от него разошлась именно магия. Точно так же Рэн обжигала его ещё в начале их союза, выплёскивала с магией эмоции.

И теперь Лень наконец нашёл оружие против духа.

Если энергия, рождаемая в этом странном теле, любила изменять, то он заберёт контроль над тьмой, переподчинит её потоки себе.

Пользуясь заминкой сущности из-за предыдущего всплеска энергии, Лень пропустил магию через себя и стукнул каблуком сапога по воздуху. Магия пронзила густые потоки тьмы и, уплотнив, сформировала из них под ногами плиты обсидиана. Энергия закружилась аурой вокруг него и вернула привычную физику, гравитацию. Немного сковывали полученные раны, но пустяки.

Вот теперь они с Тенью почти в равных условиях.

Сонный дьявол сместился на полкорпуса влево, пропуская удар, и вдогонку отвесил пинка.

Потоки тьмы настороженно замерли, но дожидаться очередной атаки сервамп не стал и все имеющиеся запасы магии направил на густой мрак вокруг себя. Осталось только спровоцировать сущность на прямое противостояние.

— Мы с тобой связаны. Мы две части одного, — сказал Сонный дьявол, посматривая по сторонам. — Ты — сила сервампа. Но я — душа, разум, тот, кто решает, как мы будем жить.

Сервамп принял удар тьмы на блок, перехватил маленькую, но когтистую лапу, заломил… В ладонях осталась дымка. Бездна, вырвался.

— Это мне решать, чем хозяева должны расплачиваться за нашу службу. Я закрывал глаза на твои развлечения… В общем-то, мне и было плевать на других хозяев. Сдохли в грехе — прекрасная цена за мою службу. Как оказалось, буквально.

Свист? Увернуться. Присесть. Подсечка. Откатиться в сторону и укрыться от меча созданными из тьмы щитами.

— Да и плевать на них. Только вот, видишь ли, Тень, за контракт евы с ведьмы я собираюсь взять другую плату. Ты мне мешаешь.

— Решил, что можешь мне указывать? — проскрежетал голосок духа во тьме.

— Верно. Ты забыл своё место, — чётко выговорил сервамп.

И Сонный дьявол с готовностью принял на очередной блок удар ногой духа, проявившегося в образе его тёмного альтер эго.

— Кажется, давненько я не зарывал тебя в песок, — оскалился Тень, отскакивая в сторону.

Пространство стало изменяться. Во тьме, резанув глаза холодным голубым светом, вспыхнули свечи в подсвечниках. Под ногами теперь лежал привычный кровавый песок с человеческими костями. Логово хищника-людоеда.

Но правильнее будет сказать, что это арена. Арена, на которой он не всегда оставался победителем.

— Посмотрим, кто ещё здесь останется на ногах, — спокойно ответил Лень.

В этот раз он собирался вытащить все тени и тьму из духа, подчинить их себе. Никакой больше вольности. А с откатом разберётся, придумает, как обходить его. Ну или просто будет больше спать. Слишком долго он позволял сущности творить, что ей вздумывалось. Да и Тень не отпустит ведьму, даже если проиграет. Единственный вариант — полный контроль. Только тогда он сможет с евы вместо поглощения взять другую цену за выполненный контракт. Хотя пока и слабо представлял, как такое провернуть.

Борьба против своего тёмного отражения — истинной формы заключённой в нём сущности, — против того, кто знал все твои уловки и финты, кто из века в век держал вместе с тобой меч и взмахивал когтями — всё это напоминало бой с самим же с собой, со своей же тенью. Дух ещё иногда специально отражал его движения. Стоило ему изменить тьму в меч, как дух повторял. Стрелы сталкивались со стрелами. Волна мрака отбивалась другим валом. Это немного подбешивало.

Совершенно не к месту в мысли лезли цитаты из книжек о тёмных магах. Так и зудели слова «мудрейших», что ни к чему хорошему победа над альтер эго не приведёт. Лучше найти баланс, гармонию. Вот только как можно жить в мире с безумной тварью внутри, которая ещё и вечно изнывала от голода и подталкивала к пролитию крови? Которая иногда обманчиво выглядела понимающей и поддерживала, а в следующий момент била в спину.

Бой был не так прост, как хотелось. Пока выручала магия подкинутого Тенью тела. А ещё, чем дольше он ей пользовался, тем лучше понимал и отмечал, сколь способность напоминала обратную сторону сил Рэн.

Специализация ведьмы позволяла ей заражаться чужими силами. А вот магия, которой он сейчас управлял, наоборот, заражала собой всё, до чего он мог дотянуться, и отдавала ему контроль над отравленными энергиями и материями, позволяла ему творить из них всё, что нужно. Ну а раз уж вокруг джины, тьма, то стоило им соприкоснуться с магией, как они становились подконтрольными ему, а ещё и приобретали свойство его магии: могли передавать заражение дальше. Не магия, а какой-то вирус.

Тень же был неуловим. Нападал исподтишка. Мгновенно перемещался, шагая из тени в тень. А вот сам Сонный дьявол повторить его способность не мог. Пусть он и изменял всё вокруг себя, но сродства это не давало. Ещё и тело довольно слабое… Ну, по меркам вампира. Уровень евы, может, чуть сильнее. Зрение не такое острое. Омрачало картину и усиление голода: накатывала слабость и озноб, а брюшину разрывало от боли. Поэтому сервамп и стремился увернуться или парировать удары. Пришлось даже создать доспехи из мрака, а то Тень вполне мог переломать ему кости и отбить внутренности.

Трудно сказать, сколько они кружили друг против друга. Но тьму вокруг они разделили поровну. И дальше никто из них не мог продавить другого.

Интересно, паритет можно считать гармонией?

— Не смеши меня, — кривя ехидную рожу, Тень собрался из теней в трёх шагах перед ним. — Где ты видишь паритет?

— Я не могу поймать тебя, а ты не можешь одолеть меня, — пожал плечами Лень.

— Ты уже истощён. Твоё тело слабо. Источник магии в тебе не такой уж и развитый, как ты думаешь. А ещё ты уже испытываешь боль, от того, как твоё же тело тебя пожирает. Ты скоро сдохнешь, хо-зя-ин, — с издёвкой вставил последнее слово Тень.

Сонный дьявол лучше духа это понимал.

— Здесь нет крови, чтобы утолить твой голод. Ты уже проиграл, Сонный Эш. Как и проигрывал всегда.

— Ты так считаешь?

Тень впился в него взглядом.

— Похоже, я слишком сильно ударил тебя по голове.

— Посмотри, — сервамп развёл руками.

В полумраке над ареной, озарённой голубым светом свечей, замерли два равных потока тьмы, готовые впиться друг в друга.

Глаза Тени сощурились, он по-звериному наклонился, оскалив клыки, а руки обратились в когти. Сонный дьявол скрестил руки на груди.

— Понял? Дав это удобное тело, ты сам вложил в мои ладони победу.

— Ты сдохнешь, если это сделаешь, — прошипел Тень.

Верно, стоит ему спустить тьму и, перемешавшись, он получит полный контроль над всей энергией. Только для этого нужно вложить ещё больше магии, чтобы перебороть волю духа, но тогда уже будут истощаться ресурсы тела. А его уже и так голод грыз.

— Ты забыл, с кем у меня был контракт? Кого ты сейчас прячешь во тьме? Я немного заразился от ведьмы её идиотскими порывами. Умру? Ну и что, — пожал плечами сервамп. — Ты же знаешь, я совсем не против этого. Мне только и нужно несколько секунд, чтобы вырвать из тебя Рэн. А я их получу. Дальше ей помогут. Мы же с тобой вместе отправимся в ад.

— Ведьма уже мертва!

— Я знаю, что её сердце ещё может биться.

Сонный дьявол рассматривал духа и продолжал отслеживать пространство вокруг себя: пусть Тень и осторожничал, не пытался напасть, чтобы не угодить под его магию, но опасно терять бдительность.

— Ты и раньше не мог её душу сразу обратить в энергию. В еду. Сомневаюсь, что и сейчас что-то изменилось.

Тем более дух заметно тянул время.

— Тебе шах, Блэ-ки, — издеваясь, Сонный Эш выговорил дарованное имя духа. — И мат, — сказал он, спуская подконтрольную тьму.

Два потока слились, и заражение продолжило распространение. Сам Лень, укрывшись завихрениями мрака, сосредоточился на магии. Тело и в самом деле не выдерживало: во рту появился вкус крови, сердце болезненно сжимало, а ноги подкашивались. Но сейчас главное — вытащить Рэн. Потом уже будет думать о себе и загадках этого воплощения.

Если останется жив.

А это вряд ли.

Тогда тем более нет смысла парить мозг.

К счастью, дух понял, сколь он серьёзен, как и то, что он был готов отдать жизнь за победу. Тень упрямо пытался пробиться к нему, но тьма стояла монолитом.

— Сонный идиот, — процедил дух.

И разом пропало всякое сопротивление энергии вокруг. Она полностью стала подконтрольна Сонному дьяволу. Не приходилось больше прикладывать магию, чтобы её удержать и продавить чужую волю.

Тень уступил. Отдал ему свои силы и растворился в контролируемых им потоках, одаривая недовольством.

На это сервамп и рассчитывал. Всё же сам дух хотел жить, а без него, носителя, это невозможно.

— Безмозглый котёнок, — продолжил ворчать Тень. — Ты не понимаешь, какой шанс упускаешь!

Вот теперь точно победа.

Сервамп фыркнул и спросил:

— А ты не боишься, что если Рэн поглотят тени, то её сознание станет доминирующим во тьме? С её-то специализацией. Ведьма может и подавить тебя. Мне уж точно не нужно, чтобы в моей голове поселилась совесть с её голосом.

— Я сильнее! Сейчас мы можем победить, — негромко на ухо шепнули тени. — Просто дай добить её или добей сам.

— Старая песня. Она уже приелась.

Потоки Тьмы отступили, открывая ему путь к Рэн. Волны теней качали тело бессознательной девушки, вот только внешность... Её волосы были непривычно темны. Почему-то сервамп был уверен, что и цвет глаз у неё сейчас другой. Стука сердца не было слышно.

Но его внимание принадлежало полупрозрачному силуэту молодой женщины в белоснежной тунике с широким поясом из шёлкового шарфа, колеблющегося от невидимого ветерка. Она стояла к нему спиной. Чёрные брюки были заправлены в высокие сапоги. Запястья закрывали резные широкие браслеты. Длинные волосы были собраны в какую-то причёску с серебристой заколкой в виде крыльев. Почувствовав его внимание, женщина неохотно обернулась и окинула его усталым взглядом светящихся серебром глаз.

На какое-то ничтожное мгновение даже вспыхнула мысль, что перед ним Артения, но Сонный дьявол её тут же отогнал. Это была именно Рэн, а не та загадочная дамочка из её воспоминаний. Тем более у неё на груди висела призрачная цепочка со знакомым каплевидным кристаллом. В руках же она крутила венок из тьмы. Был он весь в чёрных иглах, а ещё напоминал чем-то терновый венок, разве что отсутствовали внутренние шипы. А поверх собранных ветвей неизвестный мастер вплёл белые орхидеи. Похожий венок без цветов появлялся и на улице у небоскрёба, когда татуировки на теле Рэн дотянулись до её лба.

Правда, вновь казалось, что возраст ведьмы скачком увеличился. Женщине — девочкой и не назовёшь — перед ним было, наверное, около двадцати пяти.

Возможно, перед ним воплотившаяся память ведьмы о прошлой жизни.

А быть может, именно так и выглядела её душа.

Рэн посмотрела в его глаза.

— Я ни о чём не жалею, — негромким, но твёрдым голосом сказала она.

— Не жалеешь, что связалась со мной? — уточнил Сонный Эш.

Её губы чуть дрогнули в улыбке, но отвечать она не стала, лишь перевела внимание на тени, уплотнившиеся перед ней. Появившийся Блэки с недовольной рожей смотрел на неё в ответ.

— Я не нарушу законы, — прошептала Рэн, оглаживая пальцами иглы венца. — Тем более так будет лучше для всех.

Дух скривил лицо и, отвернувшись, буркнул:

— Я всё равно сожру твою душу.

— Знаю. Знаю, — повторила она ещё раз и сцедила смешок в кулак. — Только ведь у тебя несварение будет.

— Скорее уж вечная изжога.

Тень очередной раз перекосил морду, вырвал из её рук венец и, надев его на её голову, проворчал:

— Я не твоя игрушка.

Женщина улыбнулась, протянула руку и, погладив ладонью щёку Тени, сказала:

— Ты моя надежда.

* * *

15 августа 2018 г. 01:24

(Сеул: 15 августа 2018 г. 16:24)

Сонный Эш

В Сеуле лил дождь. Лень стоял под холодными каплями, подняв голову, и смотрел на хмурое небо. Ливень смывал тяжесть. Удерживал его и от опрометчивого желания купить билет обратно в Америку. Жаль только усталость так не смыть.

Сонному дьяволу всё казалось, что его за цепь волоком протащили по грязи, острейшим камням и жарким углям с момента официального объявления ведьмы об их уходе до вот этого вот мига, когда он мог, отпустив всё, стоять под дождём.

А ведь сейчас бы он получил по шее от Рэн. Ведьма наверняка бы разворчалась, засунула бы под зонт и уж точно пыталась найти способ вытереть его мокрые волосы. Вот же…

«Совсем ты стал плох, сонный дурак, — забухтел Блэки. — А я тебя предупреждал! Говорил, что это ещё вопрос, кто кого приручит. Вот не слушаешь меня...»

Сервамп закрыл глаза и хмыкнул. Дух сам сейчас больше напоминал подлизывающегося кота. Только ведь ненадолго такого его поведения хватит. А ведь у него хотелось узнать: то была духовная проекция или память Рэн. Но что-то ему говорило, что спрашивать бесполезно, а услышанный разговор между ведьмой и духом — тема, на которую он не получит ответы. Во всяком случае от них. Впрочем, у Сонного дьявола и раньше появлялись мысли, что он мог встретить ведьму в прошлом. И всё больше уверенности, что Энн и Рэн — один человек.

Обменявшись с Блэки интригующими словами, призрак неожиданно опал тенями и радугой. Тени с терновым венком влились в духа, а вот радуга вернулась в тело Рэн. Сервамп уже раздумывал, как реанимировать, но не пришлось. Волна энергии, переливаясь всеми цветами той самой радуги, прошла по телу девушки. Цвет волос вернулся к привычному белому. Сердце забилось, да и дыхание было спокойным. Словно и не было клинической смерти.

По его воле тени выпустили тело Рэн. К сожалению, не удалось перенести её сквозь тьму к нему. Пусть он контролировал потоки мрака, но всё того же сродства не было. Рэн вернулась к оборотням. Но сервамп был уверен, что ей помогут. Её контракт с Блэки тоже должен был уцелеть, так что без оружия ведьма не останется. Тем более пусть сервамп и не чуял связи с евой, но сохранилась тоненькая ниточка, которая всё ещё связывала их из-за использования родственных энергий. Примерно об этом он читал в докладе подчинённых об их связи с мастером.

Всё это доказывало — решение было в его руках. Он же…

Он же просто сбросил с себя ответственность. Не то чтобы ленился, скорее, не хотел заморачиваться. Хватался за чужие предложения, когда надо было просто сесть и подумать.

Но теперь сервамп понимал значение пустоты, показанной духом клятв на церемонии. Разорванные узы. Разрыв связи, на месте которой осталось что-то похожее на оголённые нервы, да и столь же болезненное.

Кстати, выходит, что он сам себе должник, ведь говорил Белому, о признании долга перед тем, кто вытащит ведьму. Из тьмы именно он и вытащил её. Занятно получилось.

Но теперь придётся быть осторожнее, а то ведь случайно можно и влипнуть с новым контрактом. Откат пока тоже не догнал, но скоро ударит. Одно облегчение, что полный контроль над тьмой дал ему свободный доступ к резервам духа. Появился, можно сказать, ещё один источник, которым при желании он мог воспользоваться.

Сонный дьявол вытащил из кармана артефакт ведьмы. Книга вновь стала плотной и тяжёлой. Но и опять изменилась внешне. Обычный твёрдый переплёт переливался серебром и имел ажурную рамку белого цвета: такой же узор был на браслетах призрака. Камень показывал, как воды пруда прорезали стебли с бутонами нераскрытых лотосов. А ещё на той стороне всё залил солнечный свет.

— Ну, Сонный дьявол! Ау!

Вздрогнув, сервамп опустил голову на поджавшего губы мальчишку. Шмыгая носом, шкет стоял под зонтом.

— Сколько можно? Я тебя зову и зову!

Сонный дьявол моргнул.

— Не слышал, — тихо сказал он и стёр с лица капли дождя. — Ты, наверное, звал меня по имени, которое дала Рэн?

— Ну да.

— Я его теперь не слышу. Контракт с твоей сестрой разорван.

— А Рэн? — вцепился в его плащ мелкий.

— Она жива, не волнуйся, — положил он ладонь на голову шкета. — А меня зови…

Сервамп задумался. Всё же они сейчас будут вокруг людей и звать его дьяволом не лучшая идея. В паспорте он некий Эш Куро. Возможно, «Куро» — это имя, которое дала Рэн. Но сможет ли он услышать? Впрочем, чего усложнять.

— Зови меня Сонный Эш… Просто Эш.

— Угу, — кивнул мелкий и схватился за его руку. — Пойдём?

— Пойдём, — согласился сервамп.

15 августа 2018 г. 14:26

Рэн

Странно.

Подо мной оказался выцветший коврик унылого зелёного оттенка. Он был настолько тонким, что через него я прекрасно ощущала неровность земли. Опёршись на локоть, я потерянно осмотрелась. Вокруг меня горели свечи, расставленные поверх круга, начерченного светящимся веществом. Протянув руку, чтобы посмотреть, что это такое сияет, я растерянно увидела бинты, испачканные сукровицей. Вторая рука тоже была перебинтована. А ещё я и в самом деле лежала на коврике, поверх же на меня накинули чёрное пальто.

Ничего не понимаю.

Привстав, я поёжилась. Меня немножко знобило, да и тело ломило, будто от температуры. Мучил и холод в груди: напомнило съеденный в жаркий день лёд, который всё никак не таял внутри и приносил неприятные ощущения. Резкие движения, как я поняла, мне тоже не стоило делать — вело и мутило. Ещё и ухо оттягивала тяжёлая длинная серьга.

Меня приютило небольшое жилище конической формы. Плотная ткань стен под светом дня желтела и была увешана пучками сухоцветов. В центре тихо потрескивал огонь в очаге. От него распространялся дым трав по всей палатке и выходил через прорезь в верхней части конуса, где виднелось чистое небо. Здесь было откровенно душно. Спасал лишь полог у выхода из палатки: от ветра он похлопывал, но и впускал свежий воздух. Сквозь него же заглядывало и яркое солнце.

Рассматривая убранство, меня не покидало ощущение нереальности. Весь вид напоминал жилище кочевников. Разве что обстановка вокруг меня довольно-таки скромная.

Но что я здесь забыла? Сакуя, что ли, пошутил и решил мне индейские приключения устроить?

Только, может, здесь и было жарко, но меня продолжало морозить, пришлось подтягивать пальто и накидывать на плечи. Оно, кстати, классное. Чёрная шерстяная ткань плотная и мягкая. А ещё имелся потрясающий пушистый воротник. Я бы не отказалась от такой верхней одежды.

И кстати, почему я в чужом халате? Эм… ещё и в одних трусах. Офигеть. Хотя грудь, а скорее даже рёбра, плотно облегал бинт, пропитавшийся потом, из-за чего так и тянуло побыстрее принять душ.

В шею что-то впивалось. Бинты на руках неудобные, но я вытащила-таки перекрутившуюся золотую цепочку, а подвеска и вовсе оказалась на спине под пальто. Пришлось повозиться, чтобы удавку хоть немного распутать. Но опять же, я никогда не видела такой интересной подвески в форме капли. При этом за прозрачными гранями завивался молочный туман с шариком радуги по центру. Очень завораживало.

Неохотно оторвалась от подвески и аккуратно встала. Это далось с трудом. Ноги совсем ослабели и почти меня не держали. Да и вовсе чуть не грохнулась, так повело в сторону, что с трудом удалось устоять.

— Заболела, что ли?

Может, поэтому меня и морозило и слабость мучила? Но почему я тогда здесь валялась?

Сплошные вопросы, а для ответов надо найти людей.

Подобрав полы пальто, я осторожно переступила через обжигающие свечи и поковыляла к проёму палатки, нещадно похлопывающей от ветра. После темени яркое солнце мгновенно ослепило, но я с радостью подставила лицо под жаркие лучи. А ветерок одарил свежестью. Лето в самом разгаре. Побыстрее бы каникулы начались, тогда можно будет хорошенько расслабиться.

Выдохнув, я с неохотой опустила голову, чтобы осмотреться.

А по позвоночнику холодок скатился.

Вот не знаю, где я, но точно не в Токио.

Высокое небо от горизонта до горизонта. Не единого холмика или деревца. Я уж и не говорю о панельных домах. Равнина. Моя палатка стояла вдалеке от других. По виду остальные были потрёпанными, а некоторые и вовсе сломаны. Их сейчас и ремонтировали. Да и мужчины, ходящие между ними, тоже были ранены. Многие хромали. Почти у каждого сквозь лёгкие рубашки виднелись бинты на руках, груди. А уж лица и вовсе хмурые. Что интересно, но женщин и детей я не видела.

Выходить как-то расхотелось. Но надо было узнать, кто меня… похитил?

О своём желании я пожалела тотчас.

Стоило только сделать шаг от палатки, а у меня сердце в пятки ушло от взглядов, скрестившихся на мне. Взглядов далеко не дружелюбных. Так могли смотреть только на того, кого ненавидели и хотели убить. Один из мужчин, поджав губы в тонкую ниточку, направился ко мне, сжимая кулаки. Его черты лица стали размываться, да и тело затрясло. К нему тут же бросились другие и схватили за плечи.

Голова заныла. Морщась, я прикрыла глаза и потёрла пальцем висок. А под закрытыми веками так и вовсе привиделся получеловек-полузверь в тёмной зале. От мелькнувших кадров ещё сильнее заломило виски, а левое предплечье, затем и плечо заныли.

Продолжая морщиться, я растерянно смотрела, как мужчина вырывался, кричал что-то в мою сторону. Никак не могла понять, язык мне незнаком, но меня явно в чём-то обвиняли и проклинали. Никогда ещё не сталкивалась с такой ненавистью и настолько тяжёлой атмосферой. Я всегда старалась держаться в стороне от конфликтов. Конечно, проблемы мимо меня не проходили. В средней школе я сталкивалась с травлей, но в итоге, добилась нейтральных отношений с одноклассниками. Хотя и пришлось даже запугать девчонок, создающих мне проблемы. Не спроста же меня банши прозвали. А год назад уже в старшей школе так и вовсе пришлось сломать нос, а потом ещё и приложить шокер к одному придурку из класса, что зажал меня в углу. Но здесь-то не известный мне хулиган и не дети, которых легко отпугнуть, а те, кто со мной справятся одной рукой. Почему же на меня здесь ополчились. Что я им сделала?

Всё это было так… неправильно. Ещё и ощущение, что ответ где-то рядом, но я его никак не могла поймать в голове. Такое свербящее и неприятное чувство.

От командного голоса, больше похожего на рык, раздавшегося за спинами вставших вокруг мужчин, я даже чуть присела. Не видела у кого такой мощный голос, но он мгновенно навёл порядок. Одарив меня тяжёлыми взглядами, окружившие меня стали расходиться.

А, стоп. Чего я зависла-то? Я же хотела узнать, где я!

— Вы так быстро очнулись!

Не успела я и шага ступить, как передо мной выскочил парень. С виду студент в очках, да ещё и в потрёпанном костюме. И говорил он не на японском, а на английском. Воспринимать на слух было несколько сложно, уж больно непривычный диалект.

— Ну вы и заставили нас поволноваться! — парень внимательно осмотрел меня, а я, прячась от его взгляда, плотнее укуталась в пальто.

— Простите, а я… где? — сглотнув, спросила я.

— Это поселение оборотней Белого, — повёл он рукой. — Здесь ликаны осваиваются со своими силами.

Чего?

Моргнула. Подняла глаза на оборачивающихся в мою сторону мужчин. Как-то они не особо походили на оборотней и неких ликанов. Вот перед глазами мелькал точно оборотень из какого-то фильма. Но здесь передо мной обычные парни и мужчины в простых брюках и джинсах, рубашках и футболках. Разве что потрёпанные немного. При этом здесь представители разных национальностей.

Ничего не понимаю. Какой-то местный сленг?

Оборотней и других существ не существует. Их можно встретить лишь на страницах историй и легенд. Но, возможно, что здесь просто шла…

— Эм, вы… ролевики?

Это напрашивалось как-то. Скорей всего сейчас шла игра. Многие, погружаясь, действительно начинали отыгрывать роли. Отсюда, вероятно, и эта злость на меня. Может, я представитель враждебного лагеря? Да и для оборотней вполне естественно будет рычать в сторону человека.

Да, скорей всего, именно так и есть. Это лучше всего объясняло все странности. Игры чаще всего и проходили вдали от городов, если это соответствовало вселенной. Хотя, конечно, я плохой знаток, лишь немного изучала эту тему. Одно время хотела поучаствовать, но интересующие меня игры, увы, не проходили в Японии.

— По какому миру играете? — перевела-таки я взгляд на парня.

А вот мой собеседник завис, только вылупился на меня, открывая и закрывая рот.

— О, — выдавил он и мигом запихал меня обратно в палатку. — Сидите здесь и никуда не выходите! Я быстро! — прокричал он, уже выбегая из неё.

— Слабо сказать, что ли? — пробормотала я уже на родном японском.

Но возможно, он побежал за мастером игры. Только странно, когда я успела попасть сюда? Места мне точно незнакомы, как и люди. Ну да ладно.

За лучшее я решила послушаться. Осторожно присела возле маленького очага и с удовольствием протянула к огню руки. Только картина бинтов мне пришлась не по душе. Тем более они были грязные, и я их быстро раскрутила. Кстати, непонятно почему я их всё ещё носила. Может, дань игре? Всё же открытых ран на руках не было. Под бинтами были лишь заживающие рубцы от ожогов. Премерзкое зрелище.

Опять сдавило виски. Втянув воздух сквозь зубы, я зашипела, но видела перед собой чёрный щит, едва сдерживающий алый огонь. Злое пламя изворачивалось и облизывало руки, и от этого хотелось кричать.

Продолжая шипеть, я потрясла руками.

— Это что ещё за флешбэки?

С напряжением я осмотрела ноющие рубцы, а по спине холодок прошёл. Заживающие ожоги распространялись от ладоней до локтей, уцелели лишь пальцы. Но и в привидевшемся именно из пальцев рождалась чёрная субстанция, ставшая щитом, пламя их не тронуло, а вот ладони искусало. Удивительно только, что белая полоска шрама на левом запястье всё ещё ровно лежала на искалеченной коже. Теперь только в перчатках и ходить. Ещё и кожа уж больно неприятно натягивалась на запястье. Хорошо хоть для меня не столь важна подвижность рук, а то были бы проблемы. Кстати, на левом предплечье нашёлся старый рваный шрам, больше напоминающий укус псины. О, ещё такой же и на плече.

Тьма, сплошные загадки и гемор. И главное, непонятно, когда я успела обзавестись всем этим уродством, и с чего бы появились эти вьетнамские флешбэки.

«Тьма? Гемор?»

Замерев, я попыталась поймать хвост мысли, промелькнувшей в голове. Но вот совершенно не помнила, откуда эти словечки в моём лексиконе. Такое чувство, будто… я головой ударилась. Кстати, она ведь и кружилась…

Может, амнезия?

Ведь как ещё объяснить, что я не понимала, как оказалась в этом странном месте. Папа, что ли, вывез? Но почему не больница, а игровая площадка? Или я здесь и получила травму? Что это был за огонь? Какая тварь привиделась? Ничего не понимаю.

Задумалась настолько глубоко, пытаясь отыскать в голове хоть что-то объясняющее, откуда взялся этот «гемор», что не сразу и обратила внимание на зашедшего в палатку пожилого мужчину. Только когда он сел напротив меня, я и подняла к нему взгляд. Морщинистое лицо, внимательные жёлтые глаза (линзы?), седые волосы. Старик смотрел на меня хмуро и оценивающе.

— Дитя Луны, — тихо сказал он, но скорее обратился.

Вздёрнув бровь, я хмыкнула. Обычно призраком кличут или банши, а тут аж такое красивое прозвище.

— Вообще-то, меня зовут Рэн. А как к вам обращаться?

— Я Белый.

Прозвище ему и в самом деле подходило.

— Вы мастер?

— Я вожак, — кивнул он.

Вот не помню, могли ли участвовать в игре сами мастера или нет, но, кажется, столь пожилой человек точно играл. Хотя почему бы и нет.

— Вы не могли бы объяснить, где я? — вымучила я улыбку. — И здесь можно откуда-нибудь позвонить?

— Ты на моих землях, дитя. Здесь не работают человеческие игрушки.

— Просто блеск, — буркнула я и, почесав за ухом, уточнила: — А город далеко?

— Далеко. Тебе и рано вступать на земли людей. Сейчас ты принесёшь им лишь смерть, — вещал Белый. — Твоё место здесь.

А я всё больше уверялась, что угодила в игру. Очень необычно говорил старик, взявшийся просвещать меня о местах, где мы находились. Сказать по правде, я понимала лишь малую часть того, что говорил Белый. Год назад познакомилась с одним парнем в игре, он был из Америки. Хотя у нас в гильдии и вовсе был интернациональный состав. Так вот, на первых порах общаться с ним было трудно. Пусть я и знала на хорошем уровне британский английский, но всё равно понимала парня лишь в общих чертах, потому как тот общался на современном сленге, а не литературном языке, что мы учили в школе. Тогда выручал сленг уже игровой. Ну а там приноровилась со временем понимать. Да и сама начала спокойно говорить на американском. Сейчас же похожая проблема. Старик вещал слишком мудрёно, использовал какие-то специфические словечки... Да и кажется говорил какими-то образами. В общем, понимала я через раз.

— Духи привели тебя к нам, — снова упомянул их старик. — Пришло время собраться стае. Вернуться потерянным детям, дабы сокрушить древнего врага.

И вновь пустился в объяснения каких-то событий, а я судорожно пыталась вникнуть в его слова. Только вот как можно связать грехи, тени и духов? Не понимаю. Но, чтобы уж совсем не выглядеть дурой, я с умным лицом кивала, а в мыслях пыталась разобраться, чего от меня хотели, как и старалась вспомнить прочитанные книги, может, в какой-то из них и говорилось о вселенной, проходящей здесь игры.

Мысль о книгах царапнула сознание. Она крутилась вокруг этого слова, а я всё никак не могла уловить связь. Почему я подумала о книжках? Книжки… Книжки. Что-то было связано с книжками, и это было важно.

— Ты всего лишь молодой росток, — вырвал меня из мыслей Белый. — Росток, взошедший в тени могучих ветвей древнего ясеня. Но ясень не позволит тебе вырасти, — проникновенно говорил он. — Задушит корнями. Не пустит к воде. Закроет тенями ветвей от солнечных лучей, не позволит увидеть истину.

Спрашивается, и как мы дошли до ясеней? А дальше будем говорить о сакуре и берёзках? Я быстрее сойду с ума, чем пойму, к чему все эти разговоры.

— Твоё сердце бьётся. Твой дом здесь, где сияет дневное солнце, а не там, где правит ночной мрак. Откажись от жизни в тени, дитя. Вернись к свету.

Закончил речь Белый. Его глаза тоже уже не излучали твёрдость, были мягкими. Так, наверное, смотрел мой дедушка, если бы я его знала. Только от этого легче не становилось.

Выдохнув, я закрыла лицо ладонями, пытаясь собраться с мыслями. Из речи старика я всё равно не нашла ответ о происходящем. Убрав ладони, я посмотрела в глаза мужчины.

— Как я поняла, вы представляете оборотней?

— Верно, дитя, — кивнул он.

— Так, и вы хотите, чтобы я присоединилась к вам, оборотням?

— Истинно так. Вернись к семье, — Белый развёл руки и протянул их ко мне, будто предлагал обняться с ним, как с дедушкой. — Избавься от греха. Мы защитим тебя от него. У тебя ещё есть шанс спастись.

— И где я успела нагрешить? — пробормотала я.

Оборотни, кстати, крайне редко встречались в мирах с эльфами. Они всё больше пересекались с вампирами и магами. Хотя вроде оборотни и эльфы, можно сказать, представители «зелёных», жили в лесах, находились в равновесии с природой, но и различий между ними много. Оборотней вели инстинкты, эльфов воля и разум. Первые были частью природы. В историях они всё больше друиды да шаманы. Вторые же именно, что жили в гармонии с миром, понимали его законы и следовали им. Эльфы — высокоразвитая раса. Во многих книгах можно увидеть философов и мудрецов бессмертного народа. Узнать их исключительную культуру, пронизанную любовью к природе. А из-под рук их ремесленников выходили настоящие произведения искусства.

Впрочем, об эльфах я могла говорить долго. Всё же это моя любимая раса. Я даже немного знала квенья и синдарин из «Властелина колец». Но я отвлеклась. Понятно лишь одно, если говорили о присоединении к оборотням, то ими, как правило, становились люди. Во всяком случае с видовой принадлежностью я разобралась.

— Если откажешься, — кажется, старик понял, что я не особо и рада присоединится к ним, руки опустил, а взгляд уж точно опять стал строгим, — то утопишь мир в крови и тьме. Так говорят духи.

Любопытное предостережение.

— Ваше предложение, конечно, интересное, — поморщившись, я подёргала длинную серёжку, от которой, словно от слабого тока покалывало пальцы. — Но я всё же откажусь. Мне… Я не знаю вашей истории. Вы рассказываете, конечно, интересные вещи, — если бы я их ещё толком понимала. — Но… честно, не представляю себя в роли оборотня. Это не по мне. Вот будь вы эльфом…

— Эльфом? — удивился старик. — Кто это?

— Ну или вампиром, — исправилась я. — Я бы тогда согласилась. А так… — я виновато улыбнулась и выставила перед собой ладони. — Вы уж извините.

Вместо «сродства с природой», свойственного оборотням, я предпочту культуру и удобства. Раз нет и эльфов, то скорей всего должны быть вампиры. Так что уж лучше, наслаждаясь всеми благами цивилизации, пафосно возлежать на ложе в готическом замке. В одной руке держать бокал с кровью, в другой — интересную книгу и вздыхать, как было легче добыть кровь в прошлые эпохи. Зажмурившись, я с лёгкостью представила себе такую соблазнительную картину. Только почему-то, вместо томатного сока… то есть крови, я видела бокал с колой. Но почему бы и нет. В конце концов, как и на эльфов, на вампиров тоже давила тяжесть памяти. А ещё высшие представители расы отличались исключительными знаниями, философией. Мировоззрение, конечно, тёмное, ну так никто не без греха.

— Ты совершаешь страшную ошибку.

От холодного тона Белого я невольно передёрнула плечами.

— Своим выбором ты разбудишь чудовище и подтолкнёшь мир к смерти, утопишь в крови.

Любопытные последствия моего выбора.

— Знаете, один человек не может разрушить мир. Стать катализатором — да, но не разрушить, — рассеянно погладила я нижнюю потрескавшуюся губу. — А если и такое возможно, то… то значит, всё прогнило насквозь, осталась лишь обёртка. Получается, тогда речь идёт о трупе мира, а его тем более стоит закопать, — усмехнулась я, игнорируя суровый взгляд. — Закопать, чтобы на его могиле взошло что-то новое.

Похоже, мои последние слова сильно удивили Белого. Только не счесть, сколько раз я читала подобные сюжеты.

— Даже не знаю, поймёте ли вы меня… Сколько себя помню, но меня всегда вела вера, что смерти нет. Смерть — это начало новой жизни. Поэтому, — посмотрела я на Белого, — ваши слова я слышу иначе. Я слышу не про смерть мира, а про его новое рождение — перерождение. А за рождение платят болью и кровью.

В палатку задул резкий порыв ветра, и огонь задрожал от него и потух. Дымок, завиваясь, стал подниматься к прорези вверху, а Белый, мрачно провожая его взглядом, тихо проговорил:

— Значит, грядёт конец.

— Конец одной истории — это начало другой, — поправила я и подула на переливающиеся рыжиной потрескивающие угли, что сразу занялись огнём.

Старый «оборотень» медленно встал. Как и его собратья, встреченные мной за палаткой, Белый, кажется, тоже раздумывал о том, чтобы свернуть мою шейку. Вот только страшно не было, наоборот, губы сами растянулись в улыбке.

— Слова, достойные мага вечной дороги, — голос третьего человека нарушил повисшую тяжёлую тишину в палатке.

Мы с Белым одновременно повернулись. У входа, скрестив руки на груди, стоял невысокий брюнет в белом костюме без пиджака и в чёрной рубашке. Его жёлтые глаза немного горели и равнодушно смотрели на старика.

— Маг вечной дороги? Звучит интересно, — прокомментировала я.

— Ты… — негромко протянул Белый.

— Всё не оставляешь надежд вернуть в лоно стаи потомка потерянных? Даже если это принесёт вам смерть? Грех вас убьёт. Я ваши шкуры спасать не буду.

— Она — дитя стаи.

— Из-за твоей поспешности — уже нет.

— Духи показали, что возможен другой путь. Дитя Луны приведёт нас к родному дому.

— Опять пророчество, — меланхолично пробормотал мужчина и чуть ли не закатил глаза. — Ты ошибаешься с выбором проводника. Духи не могут видеть её путь, — мотнул он головой в мою сторону. — Это предсказание не про неё.

Я растерянно переводила взгляд между ними. Значит, ещё и пророчество имелось.

Так банально.

— Ой, я вслух сказала, да? — я смущённо вжала голову в плечи от взглядов, скрестившихся на мне.

— Поднимайся, — велел мне мужчина в костюме и, убрав в сторону полог, махнул мне рукой, чтобы я выходила.

Проковыляв, я послушно юркнула под ослепляющие лучи солнца. Жаль, за спиной опять закрылся полог, и нельзя было услышать, о чём там речь пошла. Впрочем, мне стало не до этого.

Взвизгнув, я оказалась подхвачена крепкими руками, которые меня закружили.

— Живая… Живая…

— От… отпусти, — тихо пискнула я, борясь с головокружением и подступающей тошнотой. — От-пус-ти.

— Поставь её на землю! Сейчас же!

— Ох, Рэн!

Мне было не до раздавшегося болезненного стона рядом, как и не до отчитывания грозным голосом. Чувствуя опору под ногами, я грохнулась на колени и сжалась, обхватив голову руками. Рот наполнился желчью, которую я не смогла сдержать, мир и вовсе растворился в кружении.

На мою бедную макушку опустили ладонь, распространяющую тепло. Постепенно стало легче. Тошнота отступила.

— Прости меня, Рэн. Прости.

С опаской я открыла глаза, немного ещё шатало, но вроде мир вернулся в привычную систему координат. Рядом стоял, положив ту самую ладонь на мою голову, всё тот же темноволосый мужчина, а вот передо мной с виноватой и подбитой мордой сидел Сакуя.

— Так и знала, кхе, — закашлялась я и вытерла губы ладонью. — Так и знала, что без тебя не обошлось. Куда ты меня притащил?

— Здесь живут ликаны стаи Белого, — повторил слова паренька Сакуя. — Но здесь скорее помог Гиа, — посмотрел он на стоявшего рядом мужчину.

Я тоже подняла к нему голову, и он убрал ладонь.

— Ноигиа Хативелт, — представился он и чуть кивнул.

— Рэн, — ответила я и медленно встала.

Тут же повело, но Сакуя быстро схватил меня за локоть, помогая удержаться.

— А довёз тебя Сонный дьявол, — продолжил Ватануки и посмотрел на Хативелта. — Надо будет ему позвонить, сказать, что с Рэн всё хорошо.

— Уверен, что он уже знает, — сухо ответил Гиа.

Сакуя смущённо почесал макушку.

— Но я думал, что Рэн будет рада поговорить с Куро.

Интересно.

— Простите, а… А кто такой Куро? И… И этот ваш дьявол?

* * *

15 августа 2018 г. 18:16

Аспид

База Второго отдела представляла собой небольшой городок, окружённый мощными и высокими стенами, усиленными энергетическим щитом. По всей площади раскинулись улочки с небольшими домиками в два этажа. Часть из них занимали административные корпуса: они в основном были сосредоточены в центре вокруг единственного четырёхэтажного здания. Все остальные — дома сотрудников. В одних проживали семьи, другие занимали боевые группы.

У Микайо здесь никогда не было своего дома. Он был одним из немногих приходящих сотрудников. Каждый раз, вступая за стены и под своды энергетического щита, его не оставляло ощущение, что он добровольно заходил в ловушку. Перед глазами вновь и вновь вспыхивали воспоминания времён его ученичества, когда он вошёл в такой же городок с энергетическим щитом вокруг, и барьер сжался. Всего какие-то секунды, не было ни единого шанса сбежать — Аспида раздавило вместе с жителями. Жуткая смерть. Старая травма с тех пор никак не отпускала. Ему постоянно казалось, что щит снова сейчас схлопнется, соберёт здания и людей и сдавит всех их в серо-бурую массу.

Поэтому Мик выкурил уже пачку сигарет. Не мог остановиться. Всё, что он хотел, так поскорее покинуть территорию Второго отдела. Но надо было ещё получить документы.

— Наконец-то решил смыться?

Рядом с Аспидом, курящим на лесенке у входа в главное здание, встал Корвус и недовольно поморщился на запах табака.

— Появились другие дела, — неопределённо ответил Мик и очередной раз затянулся.

В ушах всё ещё гремел голос шефа, теперь уже бывшего. Его заявление об уходе вызвало скандал. Мик часто говорил, что уволится, но никто не верил в это, а сейчас его пытались удержать. Предлагали повышение зарплаты, потом угрожали обнулением лицензии мага, обещали даже спустить на него ликвидаторов. Аспид не скрывал скуку и смотрел на шефа усталыми глазами. Тот, вздохнув, сдался и поставил подпись. Только оформил и частный контракт для проверки причин магического всплеска на территориях Белого. Хотя Аспид и так мог сказать в чём причина, а вернее, в ком. Но лишь кивнул, принимая контракт, и отправился забирать немногие вещи.

— Они говорят! Слышите? Тени говорят!

Микайо и Корвус мрачно посмотрели на вырывающегося и кричащего парня, которого тащили по улице маги в серой форме.

— Они вокруг! Они наступают!

— Это уже седьмой сломленный только за последние сутки, — прокомментировал Корвус. — Повезло ещё, что чёрный уровень спустили до красного, а то было бы больше таких вот...

Магия этого мира была отвратительной, потому Аспид старался ею не пользоваться, обходился силами мага границ. В местных школах магии преподавали, что в основе управления энергией лежали эмоции, а потому основное умение — будить эти самые чувства. И прежде всего у магов должны быть соответствующие воспоминания, они должны пережить это.

Светлые использовали эмоции, основанные на любви, вере, дружбе. Тёмные опирались на память боли, ненависти. Чем ярче эмоции, тем сильнее и магия. Вот только, чем чаще использовалось то или иное чувство, тем быстрее маг терял связь с ним. Любимый человек становился чужим. Ненависть выжигала изнутри или сводила с ума. А боль могла вернуть и память тела: проявлялись и открывались старые раны. Все эти последствия разрушали сознание мага. Забывалось всё, что было дорого и вело вперёд. Порой даже личность мага стиралась. Оставались лишь неясные силуэты и невнятные голоса. Сломленным казалось, будто их окружали тени, тянули к ним руки и шептали.

— Слушай, давно спросить хотел, — заговорил Мик, не отводя глаз от сломленного мага, — Ты же тёмный, как ты всё ещё не сошёл с ума? Что ты используешь? Боль?

— Боль, гнев, — кивнул Корвус и спрятал руки в карманы чёрного плаща. — Когда исцеляю, то могу забрать уже чужую боль. Память тела тоже энергия.

— Пропускаешь через себя и отдаёшь обратно в виде исцеления?

— Именно, — меланхолично посмотрел в небо целитель.

— Да ты мазохист, — сухой смешок вырвался из Мика.

— Есть немного, — криво усмехнулся Корвус. — Но нас учили этому, испытывали. У нас не одно тёмное воспоминание, что может стать топливом. Их много. Но терять память я не хочу, поэтому и использую чужую боль.

— И сильнейшие тёмные — это те, кто прошёл через все круги ада, — негромко пробормотал Аспид и вновь втянул в себя сигаретный дым.

— Верно. Но самые опасные те, кто заглянул за грань. Ужас осознания смерти — самое мощное топливо в руках магов. Поэтому же и вампиры столь сильны. Они варятся в ужасе смерти, забыть его не могут.

— И сходят чаще всего с ума. Прячут ужас в ненависти к тем, кто ещё жив.

— Такое характерно для всех тёмных тварей, — пожал плечами Корвус. — Ликантропы ведь тоже обязательно проходят через смерть. Потому и опять же сильны.

Через смерть прошла и Рэн: Аспида хорошо так коротнуло от смертельной угрозы для неё, а потом и обдало холодом её смерти. К счастью, неведомым пока для него методом цветочек снова выкарабкалась. А возможно, всё это просто было перерождением оборотня. Надо было её проверить. Лихта придётся пока оставить без присмотра. Но с парнем рядом должен быть Сонный дьявол, а вампир, кажется, немного знаком с их реалиями, потому, скорей всего, проконтролирует его. Бездна! Вот хоть разорвись!

* * *

15 августа 2018 г. 17:24

Мэри

Севернее от Манчестера, в сотне метров от реки Эруэлл, был разбит комплекс зданий Содружества. Воздух был насыщен магией: из-за этого создавалось ощущение, будто дышишь чистым озоном. А стоило поднять глаза к небу, как они сразу наталкивались на купол барьера. Энергетическая защита охватывала периметр комплекса, ещё и огороженного основательной и высокой стеной.

Всего на территории Мэри насчитала десять зданий, в которых разместились различные отделы Содружества магов. Одно из самых высоких располагалось в стороне от всех, у самой стены, и принадлежало подразделению Древних знаний, на девятом этаже которого она и находилась.

Но Мэри не нравилось это место. Она ни на минуту не могла расслабиться. Ей всё казалось, что хозяин этого здания её в прах обратит.

Сюда их перенёс Курт после зачистки базы С3 и получения древесины чёрного дерева, растущего в здании. Надо сказать, в книгах преуменьшали, насколько отвратительны порталы у магов. Она ещё долго не могла прийти в себя, хотя, казалось бы, ведь вампир же. Но Курт лишь любовался их кислыми лицами и хохотал. На его смех и пришёл светловолосый мужчина в серой мантии, из-под которой выглядывал простой костюм. Фиолетовые глаза рентгеном прошлись по ним. Увидев этого мага, мастер опустился на колено, а следом и они с Хиганом поспешили выразить почтение.

Повисла тишина. Самой Мэри было интересно, кто это к ним вышел, и она приподняла голову. Рассматривая, её всё не покидало ощущение, что она где-то встречала кого-то похожего на этого мага: были знакомые черты. Но догадка ускользала. Заметив её внимание, на ней остановился холодный взгляд фиолетовых глаз. На лице мужчины проступило удивление, он шагнул в её сторону, но разом остановился. А Мэри пробрало дрожью. Горло сжало удавкой и, захрипев, она схватилась за шею, не понимая, чем разозлила мага. Очнулась девушка уже в этом кабинете. Секретарь магистра — так звали того страшного человека — велела не покидать помещение.

Мастер вернулся поздней ночью. Даже после боя с Куро он не выглядел так ужасно. Одежда исполосована, на теле не единого живого места. Мэри забегала, пытаясь хоть как-то помочь, но им даже крови не выделили, а покидать кабинет она боялась. Цубаки рукой остановил её метания и велел отдыхать, как и посоветовал перед магистром не светить лицом евы Лени. Если бы это было так просто! Мэри ведь сама не замечала смену. Но даже стало интересно, чем эта девчонка так насолила такому могущественному магу.

А ранним утром мастер опять ушёл и вернулся лишь недавно, а Мэри металась по кабинету, не зная, что и делать. К тому же от присутствия поблизости магов голод пока легонько напоминал о себе. Но всё больше занимали причины, почему они здесь и останутся ли живы. Во всяком случае, выживет ли она. Ведь Хиган, кажется, ушёл с каким-то заданием. А мастер снова и снова возвращался от магистра с ранами.

— Во все времена развитие человечества оплачивалось кровью, — разбил тишину голос Цубаки, замершего у окна.

Сервамп, вернувшись, вновь выглядел потрёпанным, а ещё задумчивым.

— Мастер?

— Посмотри, Мэри-чан. Я объявил войну, пролил кровь. Как отреагировали мои братья? — усмехнулся он. — Столетия они бродили по миру. Порой сталкивались с церковью и магами. Иногда случайно пересекались друг с другом. Единственный раз, когда они совместно встретились, — это собрание, устроенное старшим братиком. А что у нас сейчас?

— Они собрались вместе, — растерянно ответила она.

— Верно. Благодаря мне, они стали едины, — глухо произнёс Цубаки. — Они вспомнили о братских узах. Они объединились. Они растут. Развиваются. И не только они.

— Маги, — поняла Мэри.

— Маги. Стоило только их начать давить, как тараканов, так они сразу забегали. Видишь ли, Мэри, так было и века назад, — продолжал Цубаки. — Люди ненавидели моего Учителя. Они предпочли забыть, что он был стимулом для их развития. Да, многие были убиты. Слабые, те, кто не мог развиваться. Естественный отбор, если хочешь, — пожал он плечами, на мгновение замолкая. — Однако они боролись, они становились сильнее… А человеческая мораль? Когда ты стоишь перед смертью, весь лоск смывается, становится видно истинное лицо.

Мастер усмехнулся.

— Как только угроза моего Учителя исчезла, а братик Лень скрылся — люди расслабились. У них больше не было врагов, что сильнее них, — продолжил Цубаки, устремляя взор на административное здание магов. — Не было дамоклова меча над их головами. Не было внешней угрозы. Развитие остановилось. Были, конечно же, взлёты магической науки, но они терялись на фоне заслуг прошлого. Застой. Трухлявое древо, уничтоженное мной на базе Третьего отдела, — вот она их истинная суть.

Сервамп тихо засмеялся.

— А сейчас я им показал, что могу ввергнуть мир в хаос. Они будут бояться. Они захотят меня уничтожить. Они уже этого хотят. Но со мной им сейчас не справиться. Тогда, что нужно?

— Стать сильнее?

— Стать сильнее. А ещё использовать удобное оружие — сервампов. Тем более и братья уже объединились, отряхнули с себя пыль. Особенно задёргался сонный осёл, — процедил мастер и вздохнул. — Жизнь — это борьба. Война — это прогресс.

Мэри медленно подошла к мастеру и осторожно спросила:

— Но ведь ваша задача — очистить мир от Грехов? Разве это не значит, что нужно стереть сервампов? Вы же их и магов… толкаете к развитию.

— Ты права. Вот только я в любой момент могу их прихлопнуть как назойливых мух. Таким создал меня мой Учитель. Но сейчас все они слишком слабы.

От пришедшего понимания Мэри дёрнулась и во все глаза посмотрела на мастера.

— Вам скучно.

— Скучно, — дёрнув уголком губ, согласился Цубаки. — Но, надеюсь, старший братик вернётся и повеселит меня. Ключик я ему вручил. Иначе…

Мастер не договорил, лишь сощурил глаза. Но лучше бы захохотал. Потому что, когда сервамп так затихал, то это было намного страшнее, чем его безумный смех.

* * *

15 августа 2018 г. 22:16

Рэн

Сидя на широком подоконнике, я всматривалась во тьму ночи, вслушивалась в потоки ливня, вдыхала аромат свежести. Шум дождя успокаивал, помогал разложить всё по полочкам в голове.

В лагере, в котором я очнулась, и где каждое моё движение сопровождалось злыми взглядами, мы долго не задержались. К нам троим подошёл уже встреченный парнишка в очках, представившийся как Чарли. Присоединился и рыжеволосый мужчина, потрепавший Сакую по волосам и одаривший меня убийственным взглядом, — Рыжий хвост. Такой компанией мы и покинули пределы лагеря, только мне пришлось опираться на друга, а потом и вовсе путешествовать на его спине: слабость быстро догнала и лишила сил.

Наверное, я попрощалась с идеей ролевой игры, когда Рыжий хвост под моим обалдевшим взглядом стал раздеваться, а потом и вовсе обратился в лиса. Быстрое перемещение окончательно доконало мой разум и отправило в спасительное забытье.

Пришла в себя я уже в небольшой комнатке, но уже с лучшим пониманием, что происходит вокруг меня. Обморок помог воскресить некоторые детали из памяти: существование магии и других рас. Потому я уже более осмысленно смотрела на мир вокруг себя.

Оказалось, что Чарли и Хативелт — экзорцисты, маги, занимающиеся изгнанием и ликвидацией всякой нечисти, духов и призраков. Ноигиа так и вовсе глава этой организации. Даже боязно спросить, чем я заслужила такое внимание, но надо будет как-нибудь подвалить с таким вопросом.

Ну так вот, как я поняла, нашу компанию разместили на отшибе очередного поселения оборотней. Одноэтажный деревянный домик с четырьмя маленькими комнатками, чердаком и кухонькой стоял на небольшой лужайке, пёстрой от цветов. Вокруг высились рослые деревья. И да, опять никаких намёков на цивилизацию. А на чистом небе не было видно ни одного инверсионного следа от самолётов. Хотя мне говорили, что мы в Америке, а здесь развиты воздушные пути.

А ещё в доме не было привычного водоснабжения и электричества, здесь всё было завязано на магию.

Чарли, устроивший мне экскурсию, продемонстрировал камушки с выбитыми простыми рисунками: капля воды, огонь, снежинка, вертушка. Были ещё и другие, но это основные. И вот эти вот камушки экзорцисты и оборотни использовали для своих нужд. Только и нужно было активировать их магией. Думаю, вполне очевидно, что эти камни создавали.

Трудно передать словами мой восторг, когда Чарли прикоснулся браслетом к баку душевой, в верхней части которого были вставлены камушки с рисунком воды. Всего несколько секунд и бак был заполнен. При этом и вода выше камней не поднялась. Комбинация огня и вертушки, то есть воздуха, подогрела воду до нужной температуры. Главное, магии влить достаточно. Снежинка — охлаждала. Были и светильники, которые зажигались от прикосновения, при этом было два света: символ солнца — тёплый и яркий и луны — приглушённый свет ночника.

От магии перехватывало дыхание. Руки помнили. Вернее, использование внутренней энергии прописано во мне уже на подсознательном уровне. Видимо, я часто пользовалась магией. А ещё был собственный резерв сил там, где солнышко в груди, и не маленький. Только и требовалось волей направить внутреннюю магию, воплотить её… Это не так уж и сложно, ведь тело чувствуешь, как и ощущаешь циркуляцию магии под кожей.

Всё это было. Раньше.

И я машинально пыталась использовать, а потом, сжавшись, шипела от боли и вытирала слёзы со щёк. Гиа предположил, что у меня повреждены магические каналы, а то и источник магии. Это выбивало почву из-под ног. Как же было досадно, что из-за этих проблем я не могла воспользоваться удобствами в доме. А ведь даже у Сакуи получалось тенями запустить знаки на простеньких артефактах. Я же даже духов не смогла призвать! Сколько бы не звала, но они не слышали.

Пришлось загонять досаду поглубже. В любом случае душ принёс, наконец, ощущение, что я человек. А выданное платье явно с чужого плеча хоть немного примирило с реальностью, в котором у меня из одежды лишь грязный и потный халат. Пришлось ещё вручную стирать. И только потом появилось время подумать.

Если днём я ещё пыталась хвататься за спасительную мысль, что я в ролевой игре, то уже к вечеру пришлось признать — вокруг сказка и совсем недобрая. Сказка, в которой я разбитое зеркало. Осколки собрали, склеили, но оказалось, что не все. Какие-то затерялись, а без них отражение не цельное, искривлённое.

Вот, например, за ужином в разговоре всплыл Альянс вампиров, и я сразу вспомнила свой кабинет, вампиров, с которыми воевала над пунктами договора. Да много чего ещё. Но сбегало понимание, как я вообще оказалась среди вампиров. Почему они меня, простую школьницу, слушали? А Цубаки решил, что меня надо укоротить на голову? И многое другое.

Сакуя попытался мне объяснить, но его остановил Хативелт:

— Всё, что ты расскажешь, это будет лишь твоё видение, не её. Своей помощью ты можешь исказить реальную картину. А с памятью шутить не стоит. Память — это мы.

Пришлось укрощать желание разобраться на месте. Хотя всё это время не покидало ощущение, будто рядом со мной кто-то должен быть. Я пыталась вспомнить, поймать мысль, отголосок, но от этого голова болью взрывалась, тело сковывали судороги, и даже кровь носом шла. Кстати, мне тут же всучили какую-то химию, убирающую запах крови. Она пришлась очень кстати, а то, встретив голодный взор красных глаз друга, я как-то быстро вспомнила, кем являлся Сакуя.

В общем, и в самом деле какой-то «гемор» выходил. Впрочем, я всё ещё не могла трезво мыслить. В голове какой-то сумбур. Надо будет выяснить поподробнее, чем обязана вниманию экзорцистов. Сакуя-то друг, а вот Хативелт и Чарли… Не влипнуть бы сильнее. Хотя куда ещё больше?

— Вот же… Что же я там Белому-то наплела, — я тихо застонала и закрыла лицо ладонями: стыд-то какой.

Нет, в бездну. То есть спать. Может, сон поможет собрать картинку полностью. Утро вечера мудренее.

16 августа 2018 г. 13:57

Мисоно Алисейн

Мисоно падал. И он затруднялся ответить, сколь долго длился его странный полёт в черноте. Возможно, прошла лишь минута, а может, часы, или вовсе дни — трудно определить. Наверное, именно сейчас он в полной мере ощутил себя Алисой из Страны чудес. Вернее, пока только спускающейся в эту загадочную страну. Да и где проклятый вечно опаздывающий белый кролик?

— А в этой тишине недолго и с ума сойти, — проворчал он под нос.

В самом начале Мисоно, конечно, трухнул: летишь, а дна не видно — нетрудно представить, каким кровавым ошмётком он оказался бы на каменном полу такой дыры. Почему-то парень не сомневался, что земля его обязательно должна встретить каменистая, скорей всего с острыми гранями сталагмитов, как иначе-то? Не водная же поверхность.

Однако падение продолжалось, а окончания его полёта так и не было видно. Но стоило признать, кроличья нора оказалась довольно-таки широкой: пожалуй, два лежачих Лили вошли бы по диагонали. Вокруг царила тьма, но Мисоно отчётливо видел стены, будто подсвеченные розовым и пурпуром.

На самом деле удивительно, что он всё ещё способен мыслить, а не слюни пускал.

— Ксо! Сколько уже можно падать?! — Мисоно раздражённо скрестил руки на груди.

Хотелось уже, наконец, или разбиться, или приземлиться. Последний вариант предпочтительнее. Одним словом, нужна была уже хоть какая-то определённость.

Вздрогнув, Алисейн всмотрелся в окружающие его стены и с напряжением заметил изменения в них: появились яркие участки, мелькающие перед глазами. Прищурив глаза, он пытался рассмотреть нечто новенькое в этой бесконечной дыре.

Перед ним мелькали кадры воспоминаний Лили. Мисоно увидел себя ещё совсем ребёнком. Он помнил тот момент. Лили вышел из комнаты умершего дедушки, его бывшей евы, а сам Мисоно выбежал за ним в заснеженный внутренний двор их особняка. И точно! Вот кадр, как он протянул дедушкины часы и попросил защитить дом, а ещё подарил Похоти имя — Сноу Лили.

Кадр размылся, появился другой. Молодой отец что-то смущённо отвечал весело улыбающемуся сервампу. И тут же взрывался негодованием под смех Лили. Снова размытые фрагменты и перед глазами застыли молодой дедушка и бабушка рядом с детской кроваткой, а с ними и сервамп.

Кадры мелькали перед глазами, а Мисоно всматривался в лица предков, заключивших контракт с Похотью. Лили из века в век шёл рядом с его семьёй. Встречал при рождении и провожал в смерть каждого члена рода Алисейн.

— Будете ли вы любить меня?

Образы размыты сумерками, но виден женский силуэт, перед которым преклонил колено Вселюбимый.

— Даже за мои грехи, мои преступления? Если вы полюбите моих детей, я буду любить вас и ваших детей… Всю вечность… — клянётся сервамп с улыбкой на губах.

Протянутая ему женская ладонь… Заключение контракта между домом Алисейн и сервампом Похоти. Контракта, длящегося вот уже третий век.

Снова смена декораций. Лица старших подчинённых вампиров. Кадры какого-то собрания сервампов. А после, вновь тьма, соткавшаяся в тёмное помещение, где глубокие тени скрыли очертания мебели, деталей интерьера. Свет горел только у стола, возле которого стоял подсвечник с одинокой свечой, безуспешно пытающейся разогнать густой мрак.

Лили сидел на этом столе. Лицо его было потерянным, взгляд пустым. Он поднял глаза в сторону, где на границе света и тьмы можно было увидеть силуэт мужчины в тёмной мантии или плаще.

— Почему именно это наказание? — спросил у него сервамп бесцветным, неживым голосом. — Почему… я стал вампиром?

Взгляд его опустился к свече, и Похоть тихо выдохнул:

— Я больше не хочу… жить…

Всё укрыл мрак. Но последним ярким отблеском воспоминаний Мисоно увидел молодого Лили в окружении людей. Он сиял яркой обворожительной улыбкой. Люди смотрели на него заворожено, ловили каждое его движение, взгляд и слово. Лили блистал.

Но кадры исчезли, а Мисоно вновь оказался один на один с бездной, в которую он всё ещё падал. А воспоминания Похоти продолжали мелькать, только теперь уже перед его внутренним взором. Алисейн прекрасно помнил слова сервампа, когда тот рассказывал о себе Симидзуки. О даре очаровывать людей. О нежелании жить. Теперь и увидел.

Как много он ещё не знал о своём сервампе?

Если подумать, то ему известно только о его силах, подчинённых. Ведь даже понимание, что Лили был человеком, вызывало удивление… и стыд из-за недогадливости.

А Мисоно вспоминал уже своё детство. Кажется, сразу после похорон дедушки у них с отцом произошёл тяжёлый разговор о сервампах и обязанностях евы. Память уже смыла слова, остались лишь смутные фрагменты, но Мисоно помнил то чувство ответственности, которое легло на него. Позже отец нередко поминал о некоторых правилах общения с сервампом, видимо, чтобы он лучше запомнил. Микайо это дико злило, и он даже ругался с отцом. Сколько раз брат говорил не слушать его, а слушать сердце. Но раз за разом, в редких беседах с отцом — Микадо постоянно был занят, а потому такие разговоры были очень важны и ценны — проскальзывали советы, которые стали основой их отношений с Лили. Мисоно отца боялся и любил, и не хотел видеть его недовольство и разочарование.

Потому и правила въелись в него. Он даже не замечал, как они вели его.

Он — ева, хозяин. Лили — Грех, слуга.

Доверие между ними всегда было на высочайшем уровне. Даже сокрытие воспоминаний о детстве не подорвало их узы. Вот только ведь он сам не подпускал к себе напарника, отталкивал.

Пожалуй, этот полёт, где он мог побыть наедине с собой, и никто не мешал, не навязывал своё мнение — лучший подарок, позволивший на многое посмотреть с другого ракурса. Вот уж точно полёт мотылька. Сюда можно и добавить перекручивание мозгов управлением — кажется, они встали на место.

Лили часть его семьи, которую он постоянно держал на расстоянии от себя. Важная часть. Неотъемлемая.

А ведь столь высок шанс его потерять. Нет, это не будет. Лили обязательно встанет на ноги. Тогда он задаст все те вопросы, на которые так хотелось бы узнать ответы.

Нет, настаивать не будет. Приказывать тоже.

Попросит рассказать.

Где и как он жил. О силе его дара. О том, как стал вампиром и какими были его первые дни. Хотелось узнать, как Лили пришёл к решению искупить свой грех. И что значит «искупление» для сервампа. Какими были его евы. И как он познакомился с первой евой из Алисейн. Множество вопросов, о которых им стоило поговорить. И не только о прошлом. Но и о будущем.

Семью возглавлял старший брат, и быть в его тени не хотелось. Микайо связан с магами. А Альянс делал первые шаги, и своё будущее Мисоно видел именно с этой организацией.

Но, возможно, это какая-то зависимость. Пропустив через себя сознания, мысли вампиров, Мисоно чувствовал себя… Нет, не вампиром, а… частью их мира. Их желания, мечты, мысли — всё прошло через него. И не могло не оставить свой след. Мисоно казалось, что он чуть лучше стал их понимать. Как и их желания стать полноценными членами общества. Частью человеческого мира. Вампиры не хотели прятаться в тенях. Они стремились выйти на свет. Свет, который их убьёт…

Мисоно вздрогнул, вырвавшись из мыслей, когда мягко опустился на водную поверхность. Правда, ботинки тут же промокли. Он с сомнением посмотрел по сторонам. Вокруг всё скрывала тьма, только возле него сиял круг света, будто излучаемый им же самим. Тёмное помещение залило водой по его щиколотки, а над головой раздавался едва уловимый шелест, как будто бы множество бабочек трепетали крыльями. По крайней мере, хотелось надеяться, что это были всё-таки бабочки, а не кто-то похуже.

Нахмурившись, Мисоно присмотрелся, заметив впереди что-то шарообразное. Сделав осторожный шаг вперёд, он вместе с собой подтянул и неизвестный свет, озаривший погруженные яйца, различных расцветок и узоров. Словно пасхальный кролик оставил здесь свои запасы.

Безумие какое-то.

— Здравствуй, Мисоно, — раздался тихий болезненный голосок за его спиной.

Обернувшись, парень наткнулся взглядом на маленькую бледную девочку в белом платье. Совершенно не видя затруднений, она стояла на воде и выглядела истощённой. Нахмурив брови, он настороженно спросил:

— Кто ты?

— Я та, кого люди называют телесным желанием. Я — Похоть.

Девочка горько улыбнулась и, подойдя к нему, взяла его за руку маленькими холодными пальцами.

— Так это о тебе говорил Лили.

Мисоно с изумлением рассматривал девочку, о которой упоминал его сервамп, как о малышке Похоти в его душе. Невысокая, ростом с близняшек Мари и Юри. Светлые волосы до плеч со странным круглым украшением. Красные глаза. Но лицо…

— Меня ещё называют Тенью, Грехом, силой сервампа, — представилась девочка. — Но также я делю с Лили одно имя на двоих. Спасибо, Мисоно! Мне оно так нравится! Такое красивое!

— Ты так похожа на него, — внимательно всматривался в её лицо парень.

Если бы Лили был ребёнком и другого пола, то, вероятно, именно так и выглядел.

— В этом нет ничего странного, — девочка пожала плечами и крепче взяла его за руку. — Я его тёмная сторона. Я его отражение.

— Имя ведь я дал двойное. Лили — это Лили, — чуть улыбнулся Мисоно. — А ты будешь Сноу.

— Сноу, — девочка повторила с ощутимым в голосе неверием, а глаза запылали кровавым огнём. — Спасибо, Мисоно. Ты и не представляешь, что значит иметь имя для таких, как я, — она грустно улыбнулась. — Только… Прости, хотела бы я поговорить с тобой подольше, но у нас мало времени.

— Мало времени? Что случилось? — вновь нахмурил брови парень.

— Моих сил мало. Я на грани истощения, — опустив голову, повинилась Сноу. — Моя энергия не восстанавливается с кровью, которую ты даёшь нам.

— А я вытягивал из вас силы через управление, — закончил за неё Мисоно.

— Лили отдал последние силы, чтобы твоё тело справилось с нагрузкой.

— Проклятье, — сжал он зубы. — Я думал, энергии хватит!

— Прости, Мисоно.

— Ты не виновата, — не обращая внимания на воду, он опустился на колено и положил ладони на её плечи. — Это я не рассчитал.

Сноу покачала головой.

— Я прошу прощения за другое.

— И за что?

— Мы не можем помогать тебе сейчас. Я должна защищать Любовника.

— Защищать от чего? — взволнованно спросил Мисоно.

— От смерти, — с грустью прошептала Сноу. — Если мои силы иссякнут — я не смогу удерживать его. Любовник умрёт. Умрёт его тело — умру и я, — по щекам девочки потекли слёзы.

— Разве сервампы не бессмертные? — ошеломлённо прошептал Мисоно.

— Только пока есть мы, силы Греха, — качнула она головой. — Прости, мы оставим тебя без сил и без защиты. Даже твоё тело ещё не восстановилось.

Сноу с болью посмотрела на него и, взяв его руку, прижала его ладонь к своей влажной от слёз щеке.

— Мы хотим тебя защитить. Но сейчас я должна запечатать наши силы. Мы…

— Не надо оправданий, — перебил её Мисоно, пальцем погладив по щеке. — Я понимаю. Защити его. А я буду искать способ вернуть твои силы, — успокаивающе улыбнулся он. — Я не один, Сноу. И я уже не ребёнок.

— Мисоно…

— Просто немного подождите. И поверьте в меня. Мы же напарники, — тихо, но уверенно сказал он, всматриваясь в красные глаза, столь похожие на глаза Лили. — Мы — семья.

Сноу замерла.

— Мы верим в тебя, — она счастливого улыбнулась и опала тенью.

Мир вокруг Мисоно стал тонуть во мраке.

— Мы будем ждать, Мисоно. Столько, сколько потребуется. Даже вечность, — тихо прошелестел её затухающий голос во тьме.

* * *

17 августа 2018 г. 09:15

Широта Тору

Устроившись в кресле самолёта, Тору после взлёта вытащил ноутбук и взялся за последний отчёт о событиях в Токио. Привычная рутина. Долгие перелёты для него уже давно стали обыденностью. Тем более проживал он в Токио, а основное место работы было в Манчестере.

Пока Махиру учился в младшей школе, то мужчина работал именно в Японии. Старался больше времени проводить с мальчиком. Смерть матери сильно ударила по племяннику. Да и сам Тору, потеряв сестру, был не в лучшем состоянии.

Но время шло, Махиру оказался смышлёным и ответственным. Когда племянник пошёл в среднюю школу, на Тору тоже навалилась работа, учитель требовал его присутствия в магическом центре, расположенном в Англии. С тех пор и начались его вечные перелёты: хорошо хоть за счёт организации. Гораздо проще было переехать с племянником в Манчестер, в снимаемый дом, но Тору не хотел, чтобы Махиру оказался втянут в магическую реальность. Только ведь от судьбы не спрячешься. Племянник сам нашёл дорогу к скрытому миру.

Раз уж Джейс подтвердил наличие магии у Махиру, то у Тору не оставалось другого выбора, кроме как привести племянника в Манчестер для обучения и получения лицензии мага. Тайши оказался прав, как и всегда. Но Махиру тоже удивил: на его объяснения лишь согласно кивнул и признался, что сам уже хотел с ним поговорить на эту тему. Аяме позже шепнула, что на парня сильно повлияла бойня у спортивного комплекса и столкновение с нежитью и теперь он хотел защитить всех тех, до кого сможет дотянуться.

Благородное желание.

Но перед тем, как они вместе шагнут под купол магического центра, Тору было необходимо объяснить Махиру всю опасность его положения. Требовался разговор, который столь долго он откладывал. Тем более после слов Джейса о наследуемой магии, мужчина ловил на себе задумчивые взгляды племянника.

Словно что-то почувствовав своим волчьим чутьём, сидящая между ним и племянником Аяме, читающая детектив, подняла к нему голову. Женщина недовольно посверлила его взглядом, нахмурила лоб и быстро указала глазами на Махиру. Тору кивнул.

Раз уж он закончил с отчётом, то убрал ноутбук в сумку. Они с Аяме поменялись местами, а мужчина встретил вопросительный взгляд племянника.

— Что-то случилось?

— Ничего, просто я давно уже должен был дать тебе кое-какие объяснения, — улыбнувшись, посмотрел на парня Тору.

— Я думал, что ты не можешь говорить. Ну, помнишь, у тебя кровь из носа тогда шла, — потерев нос, напомнил Махиру.

— Сейчас я могу тебе рассказать, — Тору криво усмехнулся. — Шарик, который тебе давал Джейс, он подтвердил, что ты маг, а ещё списал твою магическую подпись. С того момента я и могу тебе рассказать о… — Тору замялся. — О магии в нашей семье.

— А… — Махиру повёл рукой, указывая рукой на сиденья впереди и позади.

— Здесь все свои, маги, — махнул рукой мужчина.

Тору, вздохнув, снял солнечные очки с головы и рассеянно повертел их в руках.

— Магия… — он вновь сбился, а потом, поведя плечом, снова взял слово: — Нет, не так. У тебя ведь в друзьях есть Алисейн, да?

— Мисоно? — уточнил Махиру. — Я и его старших братьев знаю: Микайо и Микуни.

— Когда-то я учился в той элитной школе, Академии, где сейчас обучается твой друг. Весёлые были деньки, — ностальгично улыбнулся мужчина. — Особых проблем с учёбой у меня не было, но я и не блистал. Так, середнячок. Да и мне интереснее было общаться со своими одноклассниками, чем все эти скучные уроки.

Тору хохотнул и тут же вздохнул с грустью.

— Среди одноклассников был один нелюдимый парень. А ещё жуть высокомерный. Его звали Тайши Тоума. С ним невозможно было общаться. Он был похож на змею. Доводил девчонок своим ядом. Парни, что собирались его проучить, оказывались в больнице.

Племянник задумчиво свёл брови.

— Кажется, я эту фамилию видел где-то. Что-то с С-Три.

— Да, Тайши был одно время руководителем Токийского отдела С-Три, после гибели одной нашей подруги. Но потом оставил эту должность. Он нашёл для себя занятие поинтереснее, — покивав, уточнил Тору и, смочив горло остывшим кофе, он продолжил: — Ещё со школы Тайши окружала аура, что он негласный король. Мы же даже не дотягивали до уровня свиты. А мне хотелось научить его веселиться, показать ему, каково это дружить.

Тору улыбнулся и потёр нос пальцем.

— Каким я был наивным тогда! Я был уверен, что люди должны быть открыты друг другу. Должны говорить между собой. Думал, что все проблемы можно решить разговором. И конечно же, я решил изменить этого невыносимого типа, — и мужчина весело произнёс: — Кто, как не я?

Тору и Тайши были двумя противоположностями. И завоевать дружбу столь высокомерного человека было невероятно трудно. Да и то, друг потом часто поминал, что просто смирился с такой рыбой-прилипалой, как он. Однако хотел Тоума признавать или нет, но они действительно стали прекрасными друзьями, напарниками.

Именно Тайши привёл Широту в Содружество, разглядев в нём дар к магии. Тогда же открылось и то, что Тоума — потомственный маг. Правда, род его захирел, отец и вовсе спивался. Вот друг и хотел вернуть величие своей семье.

Тору загорелся желанием обучиться магии. Какой скандал случился дома! Родители видели его врачом, а Тору действительно собирался в медицинский после школы. И вдруг желание обучаться каким-то фокусам. Не верили они в магию.

Позже удалось узнать, что отец был из магической семьи, просто оказался неспособен к магии, поэтому он даже и не знал о существовании спрятанного мира. Собственно, поэтому же Тору и ходил в элитную школу, в которой, как оказалось, обучались все, кто так или иначе связан с магами.

Стоило ли говорить, что Тору воспылал желанием продолжить дело предков?

Для полноценного обучения требовалось отправиться в Англию, в Манчестер, а для этого пришлось бросать Академию и старшие классы заканчивать уже на территории магов. Тору с боем выбил себе разрешение у родителей и совместно с другом отправился покорять мир магии.

Было сложно. Другая культура, другие люди. Но с широкой улыбкой Тору влился в интернациональную группу студентов Университета при Содружестве. Многие ребята с детства занимались магическими искусствами, а вот самому Широте пришлось с нуля всё навёрстывать.

Но он не сдавался. К тому же рядом был верный друг. Благодаря Тайши и его постоянным тренировкам, резерв магии Широты рос на глазах, пусть и своего друга догнать ему не удалось.

Тоума — гений. Ему покорялись все виды артефактов. Он слыл универсалом. Тайши не щадил в тренировках себя, также как не щадил Тору. Именно он опять же разглядел, что магия Широты имела свойства излечивать. Редкий дар. Не слушая, а Тору буквально умирал от нагрузки, Тайши его засунул ещё и на курсы магических целителей.

— Я просто был похож на всех этих зомби из фильмов, — рассмеялся мужчина, вспоминая тяжёлые будни обучения, и поймал улыбки Махиру и Аяме. — Но я благодарен ему. Обучение у целителей, постоянные тренировки — всё это помогло мне стать сильнее. Я даже смог заполучить один древний артефакт, из-за которого Тайши дал мне прозвище — Тор, а потом оно стало и кодовым именем на долгие годы. Это был молот, создающий молнии. Но потом мне пришлось от него отказаться. С этим и моё кодовое имя изменилось, я стал простым Молниеносным тигром.

— Так значит ты — Тор? — с улыбкой смотрел на него племянник.

— А что, непохож? — грозно нахмурил брови Тору и, выпрямившись, стукнул себя по груди.

— Похож, похож, — посмеиваясь, дёрнула его за прядь волос Аяме, — особенно с этими кудряшками. Правда, Махиру?

— Ага.

— Ну, здесь ничего не поделать, — вздохнул Тору, отбрасывая отросшие волосы с лица, в виде небольших молний. — Я часто использовал молот, вот магия и устроила мне завивку волос.

— А кем стал этот Тайши Тоума? Ну, то есть до того, как в С3 оказался, — поинтересовался Махиру, открывая бутылку холодного чая.

— Он был из тех немногих магов, кому подчинялись все артефакты. Но ближе всего ему был дальний бой, — отозвался мужчина. — Прозвище же он взял себе — Видар. А кодовое он с присущим ему высокомерием просто игнорировал. Видел бы ты, как это всех бесило в Содружестве. Потом смирились и переоформили, — усмехнулся Тору.

Содружество — крупнейшая организация магов, да ещё и официально признанная правительствами стран, входящих в ООН. Но существовало и множество других легальных магических сообществ.

Разумеется, были и организации, занимающиеся противозаконной деятельностью. Из них самое известное — Чёрное солнце. Как и бывало с преступностью, её невозможно было выкорчевать. Тёмные маги и их сообщества напоминали Лернейскую гидру: отрубишь одну голову, на её месте вырастет ещё три.

Тору пророчили карьеру в целителях, их очень мало, а его дар был сильным. Вот только он сам пылал желанием стать охотником на тёмных магов. Романтика же, да? Тёмные злодеи, которые так и ждали своего часа быть пойманными, чтобы предстать перед справедливым судом. Да и с Тоумой они стали прекрасными напарниками за время множественных тренировок и участия в соревнованиях. Дуэт.

Однако в Содружестве было установлено правило, по которому младшие маги (тогда они как раз были на том уровне) работали только в малых группах: тройки или четвёрки. Их дуэту грозило распределение в разные команды. Тору, вероятнее всего, перешёл бы на роль поддержки, целителя и мастера защиты, а не боевика. Тайши должен был попасть в элитный отряд.

Но сама судьба свела их с девушкой, ставшей спасительницей их команды. В другие группы она никак не вписывалась из-за ужасного характера. Да и её способности пугали окружающих.

Девушку звали Натали Энн Лионнуар. Мама Рэн. Ученица мастера кинжалов и заклинатель духов. В её подчинении были тёмные духи боли и страха. Она виртуозно обращалась с их силами, насылая на противника ужас и боль. Но именно это и отталкивало окружающих. Пусть заклинателей невероятно мало, но девушка принадлежала к магическому роду, у которого уж больно сомнительная и тёмная репутация. Даже кодовое имя ей дали из имён ётунов — Грид. А это говорило, что нужно внимательнее следить за магом.

Широта был не против её присоединения к их дуэту. На удивлении Тоума тоже согласился. Так сработанный дуэт стал трио. Натали действительно прекрасно влилась в их команду. Как любой заклинатель она была слаба в ближнем бою, но её духи были грозным оружием. Сработались они легко.

Но совсем неожиданно перед распределением к ним присоединился ещё один выходец из потомственных магов Японии — Цукимицу Иори. Кодовое имя — Тюр. Спец в магии защиты.

Таким образом, их группа была полностью укомплектована. Универсальная команда.

Для всех стало полной неожиданностью, что их под своё крыло взял глава Содружества, второй по силе маг на то время — Чарльз Риган, известный под псевдонимом Один. Он буквально душу из них вытащил, но спаял отряд в единый организм. Тор — Тору, Тюр — Иори, Видар — Тайши, Грид — Натали.

— Нас бросали по всему миру, — качая головой, Тору рассматривал кофе, пытаясь вспомнить, какая это уже кружка, принесённая стюардом. — Мы чем только не занимались. Выслеживанием нелегальных магов и их задержанием. Распутыванием ритуалов, устроенных какими-нибудь самоучками, и очищением этих мест от негативной энергии. Иногда просто стояли оцеплением, щитом перед каким-нибудь важным объектом. Порой занимались раскопками и исследованием древних руин или артефактов прошлого. Конечно же, с подразделением Древних знаний. И всё-таки наш профиль был достаточно широк. Элитный отряд, который довольно часто бросали для усиления других команд и решения сложнейших задач.

Медицинской практики у него было достаточно. Незаметно сам для себя Тору практически стал целителем. Кровь не пылала уже жаждой битвы и желанием показать свою силу. Увидев многое, мир перестал делиться на плохих и хороших. Да и просто хотелось помогать людям.

Широта довольно часто занимался лечением простых жителей: излечивал травмы и хвори, если это было ему по силам. Правда, приходилось стирать память пациентов и прятать лицо. Подобная деятельность была не принята в Содружестве — велика угроза раскрытия. Ему это могло дорого обойтись. Но друзья делали вид, что ничего не видели, да и прикрывали его по мере необходимости.

— Однажды я допустил ошибку. И она обошлась очень дорого, — тяжело вздохнул Тору. — Африка. Пески Сахары. О, это невыносимая жара, — он скривился. — Мы преследовали группу чёрных магов, пытающихся пробудить магический источник в пустыне. Преступное деяние по нынешним законам Содружества. Тем более, для пробуждения требовалось огромные объёмы энергии. А в наше время подобное возможно только с помощью жертвоприношения.

Мужчина задумчиво подёргал мочку уха.

— Так вот, мы преследовали группу. Догнали. После жаркого боя нам удалось их повязать. Бой был выматывающий, да и непривычный климат сильно давил на голову. Не знаю, как я так ошибся. А может, артефакты подвели, не выдержали температуру. Но пойманный мной маг смог сбросить с себя ограничители магии и бросил под ноги какой-то артефакт. Всё произошло слишком быстро. Я осознать не успел, а меня оттолкнули из эпицентра взрыва.

Тору тяжело выдохнул.

— Меня спасла Натали, оттолкнула, а сама угодила под ударную волну взрыва и магической энергии. Меня лишь легко опалило, но её…

В эпицентре никто бы не выжил, но Натали вытащил дар её семьи. Всем известно, что Лионнуар живучие. Оказалось, что это не просто слова.

А вот что было дальше, Тору плохо помнил. Позже Тайши рассказывал, как Широта в невменяемом состоянии занялся на том же месте исцелением, как буквально по кусочкам собирал тело Натали. А потом просто вырубился.

— Нас доставили в больницу, — вздохнул Тору. — Натали пролежала в коме ещё какое-то время, а потом долго восстанавливалась. Я смог излечить её тело, но не смог восстановить её повреждённое магическое ядро.

Так Натали покинула отряд. О магии речи не шло. Она получила магическую инвалидность и перешла на работу в офисе. Оставшаяся группа тоже взяла отпуск. Происшествие всем дорого обошлось. Да и чувство вины глодало Широту, пусть он и получил от Натали лишь подзатыльник за извинения.

— А по возвращении из отпуска к нам в группу зачислили новенькую, тоже ученицу Ригана, — с грустной улыбкой продолжал Тору. — Хина. Невысокая темноволосая девчонка, да ещё и тоже родом из Токио. Она была похожа на маленький огонь. Даже ледяного Тоуму могла пробрать своей внутренней силой. Не прошло и месяца с нашего знакомства, как я сделал ей предложение, — усмехнулся Тору, встретив ошеломлённый взгляд племянника. — И получил её согласие. Нам всё казалось, что мы всегда друг друга знали. Мы понимали друг друга с полуслова.

Вот только, то происшествие задело не только Натали, сам Тору тоже повредил магическое ядро, но так как занимался сам лечением, то утаил эту травму. Скрывать получилось около полугода. Но на одном задании, в городе, в напряжённой обстановке, его магия пошла вразнос. Хуже всего было то, что из-за этого пострадали простые люди. Но даже так не должно было это иметь последствий. Получил бы выговор, на некоторое время отстранили бы от работы, и всё. Такое бывало средь силовиков, когда они скрывали свои травмы, чтобы их не списали. К тому же его травма поддавалась излечению, просто нужно было время, которого Широта ждать не хотел, как и не хотел оставлять молодую супругу.

Последствия были. Среди гражданских оказался священнослужитель, поднявший церковь, — среагировал Светлый орден. Дошло до того, что Тору чуть ли не тёмным магом заклеймили. Инквизиторы вцепились в него всеми руками. Поднялась шумиха. Главе Содружества ничего не оставалось, как подчиниться ордену.

— Ко мне приставили инквизитора, — весело хмыкнул Тору. — Он был паладином — это мастера ближнего боя. Они отличные защитники. А ещё у него было право на мою ликвидацию, если он решит, что я опасен.

— Как всегда, мир у них лишь в чёрно-белых цветах, — фыркнула на это Мать и скрестила руки на груди.

— Верное замечание, — согласно кивнул Широта и возмущённо продолжил: — Этот паладин — совершенно невыносимый тип! Он ходил за мной вслед-вслед. Я принимал душ, он стоял рядом. Я в туалет — он под дверью. Я с женой не мог остаться наедине из-за этого долбанного надсмотрщика!

Махиру весь покраснел, отводя глаза, а Аяме, не стесняясь, захохотала в голос. Да и сам Тору легко посмеялся. Тогда его всё это выводило из себя, но спустя время, вспоминая, он понимал, сколь это было смешно. Не удивительно, что Хину веселило поведение инквизитора.

— Его звали Доминик, — отсмеявшись, вновь взял слова Тору. — Однажды нас приехала навестить сестра. Акира очень беспокоилась, что мы с Хиной не приезжаем к родным. Но не мог же я к родителям привести этого индюка. Да и говорить о навалившихся проблемах не хотелось, — чуть развёл руками мужчина и с лёгкой улыбкой продолжил: — Твоя мать, Махиру, влюбилась в этого придурка с первого взгляда. Просто зашла в нашу квартиру, встретилась с ним глазами, и я понял, что потерял сестру.

— А? — изумлённо вытаращился на него Махиру.

— Да, Доминик — твой отец, — усмехнулся Тору и похлопал парня по плечу. — Инквизиторам запрещено заводить какие-либо отношения. Для Доминика работа и магия света были на первом месте. Но Акира была упряма. Этим ты точно пошёл в неё. Медленно, но уверенно сестра завоевала его сердце. Было по-настоящему весело смотреть на то, как Ник не знал, как избавиться от её заботы и внимания. Хоть какое-то развлечением нам с Хиной.

Тору посмеялся, вспоминая эти весёлые деньки.

— Упорства твоей матери было не занимать. Своего она добилась — этот отмороженный оттаял.

Пусть самому Тору не нравилось, что Акира увлеклась Домиником, но видел, насколько оживала она рядом с ним, потому и не мешал. Да и сам инквизитор менялся. Перестал пристально следить, обложился книгами по психологии, и, веселя их всех, пытался вести себя с девушкой, как описывали в книгах. Такой чудак.

— О свадьбе не могло быть и речи. Родители были в шоке, но уже как-то привычно сдались. Наша квартира с Хиной была большая. Вот и сестра перевезла вещи к нам, Доминик ведь не мог переехать, вроде как он приставлен наблюдать за мной. А через полтора года появился ты. С первых дней твоей жизни было видно, что ты унаследовал дар отца. Вокруг тебя ореол света пылал.

Тору улыбнулся племяннику и вздохнул.

— Мы боялись, что за тобой придут. Твой отец по рамкам своего круга был предателем. Не говоря уже о том, что твоё рождение сделало неприятное открытие и пошатнуло мир в глазах Доминика. Хотя для него он и так со времён знакомства с твоей матерью пошёл трещинами.

— Как это? — нахмурился Махиру, растерянно дёргая воротник футболки. — Предал… из-за того, что он… Ну, был с мамой? — вконец смутился парень.

— Согрешил? — уточнил с улыбкой Тору, а племянник кивнул, неловко опустив глаза. — Считалось, что инквизитором, или как говорили раньше — святым магом, мог быть лишь человек с безгрешной, чистой душой. Он отдавал себя во служение, отказывался от мирских благ и не поддавался искушению. Стоило магу оступиться — его душа становилась грешна и порочна. И всё это отбирало у инквизитора магию. Лишиться магии — это медленная и мучительная смерть.

— Любители идеализировать мир, — вставила Аяме.

— Это точно. А тут, мало того, что сила твоего отца от падения во грех ничуть не изменилась, так и ты родился с даром той же окраски. Наследственный дар, а не тот, что достигался самоотречением.

Тору замолчал, давая время осмыслить парню сказанное, а потом продолжил:

— Для твоего отца это были тяжёлые дни. Но он со смирением пытался принять новый мир. А ещё мы жили в напряжении. Раз уж я всё ещё был под колпаком, а он вроде как надсмотрщик, к нам могли завалиться и другие проверяющие в любую минуту. Потому Доминик попросил ритуалом запечатать твои силы. Всё же я целитель и мог такое сделать. Магия просто циркулировала бы в твоём теле. Но выпустить её из себя ты не мог. Для других ты тоже оставался с виду простым человеком.

— Так вот почему, — задумчиво прошептала рядом Мать и добавила чуть громче: — Но управление расшатало эту печать?

— Да, — мужчина кивнул. — Противоположные энергии.

— Меня могли убить? — нахмурился Махиру.

— Нет, конечно, нет. Они же люди, а не звери. Тебя просто могли забрать. Ты бы просто затерялся среди сотен воспитанников при храмах ордена, — грустная усмешка скользнула по его лицу. — Тебя бы воспитали как истинного инквизитора. Переосмыслив свою жизнь, Доминик не желал тебе подобного. Я согласился, и твои силы были запечатаны.

Вовремя. В Индии нашли странные врата, излучающие повышенный магический фон. Наткнулись на них случайно. Высокая чёрная каменная арка была накрыта полупрозрачной тёмной тканью, что словно вуаль колыхалась под порывами несуществующего ветра.

Врата обладали страшной силой — они завлекали к себе. Люди слышали шёпот, доносящийся из них, и не могли противиться ему. Но пересёкшие арку с другой стороны не выходили. Просто исчезали. А магические устройства выключались.

Их группу вновь собрали в полном составе. Пусть обвинения и не были сняты, но никто не собирался разбивать слаженную четвёрку. Тем более все понимали, что не такая уж и большая вина была на нём. Доминик также присоединился к их группе. Вместе ещё с пятью тройками они защищали неизвестную магическую конструкцию и исследователей, а то уж больно многих заинтересовали эти врата. Находиться рядом с ними было действительно сложно, но сила Доминика противостояла энергии врат и прикрывала их.

Редкие стычки, а в основном рутинное бдение было прервано нападением. Вот только оно оказалось неожиданным, так как напавший пришёл со стороны врат. Никто не ожидал, что оттуда кто-то мог явиться, потому вывалившийся черноволосый парень в какой-то боевой одежде оказался нежданным гостем. Они для него тоже.

Незнакомец прокричал что-то, наставив на них деревянную указку, как они тогда подумали, но, не дождавшись эффекта, сорвал неизвестную ёмкость с пояса и бросил в сторону исследователей. Их ступор дорого им обошёлся. Взрыв был ужасающим, а вместе с тем разбушевался и огонь, который совершенно невозможно было укротить.

— Завязался бой, — голос почему-то стал глухим, и Тору попробовал откашляться, но не было похоже, что это помогло.

У противника были ещё тузы в рукавах… Иори был тяжело ранен, Тоума тоже. Прикрывая, Доминик держал над всеми священный щит паладина. Именно он позволил им всем перегруппироваться и защитил от атак врага с помощью неизвестных им артефактов и составов.

Вот только и противник отнюдь не слабел, а наоборот, набирал силу, а указка с каждой секундой выдавала всё больше искр.

— В твоего отца угодил вылетевший из палочки зелёный луч, который спокойно прошёл сквозь его щит. Доминик просто упал замертво на месте. Вот стоял — и упал в полной тишине.

Потерянно смотря вперёд, Махиру прошептал:

— Вот значит, как…

— Если до этого наш противник отступал и использовал различные предметы, чтобы не подпустить нас к себе, — продолжил Тору, чувствуя, что если остановится, то не хватит духу вновь вернуться к этому потом, — то после этого пошёл в атаку. Он вышел на совсем иной уровень. Я поймал красный луч, не успел увернуться. Хотя мы уже поняли, что нужно уходить от этих лучей. Я… Я никогда больше не испытывал настолько жуткую боль.

Сглотнув вязкую слюну, мужчина провёл рукой по лицу.

— И только я стал приходить в сознание, как на моих глазах… Хина оказалась под каким-то фиолетовым лучом… Её тело стало сгнивать. Я дёрнуться не успел, а на земле уже лежали… останки, — с трудом выговорил он и закрыл глаза, чувствуя, как Аяме поддерживающе сжала пальцами другую его ладонь.

Во время боя врата были разрушены. Тоума и Иори были в критическом состоянии. Хина и Доминик погибли. Сам Тору тоже получил тяжёлые раны, а этот маг исчез, просто с хлопком растворился в воздухе. В живых осталось человек семь из полусотни. Конечно, там в большей степени были учёные, угодившие под взрыв и всепожирающее пламя. Но все они оказались неподготовленными к сражению с силами, вырывающимся из неизвестных устройств.

Восстанавливалась группа долго, из-за потери Хины его магия окончательно вышла из-под контроля, и Тору просто не мог колдовать, да ещё и оставался неблагонадёжным. Его отстранили. Из силовиков перевели в поисковики — тех, кто искал дарования в магии и приводил их в Содружество. Иными словами, вербовщик.

Тору смутно помнил время после этого. Просто плыл по течению. Тайши пытался его привести в чувство, но махнул рукой, найдя себе какую-то цель. Натали, вместе с ещё тогда маленькой крохой Рейной, навещала его довольно часто, пока не переехала, но всё равно названивала. Пусть он и улыбался, шутил, изображал жизнь, но друзей было не провести.

Родители погасли один за другим. Погибла Натали, вернувшаяся в Токио, а вместе с ней, как он тогда думал, и Рейна. Да и неожиданный портал в другой мир открылся. Некротические твари расползлись по округе. Было очень много погибших. Чувство опасности, бой, его неплохо встряхнули тогда. Магия всё ещё слабо поддавалась контролю, целительство было закрыто для него. Пусть и прошло достаточно времени для излечения, но в то время, причиной была не проблема со здоровьем, а скорее с психикой.

Наверное, он хотел тогда умереть, ввязывался в бой почти врукопашную против неизвестных тварей. Но он не погиб. Получил тяжёлые раны, но остался жив.

Но лучше бы сдох. Не успел встать на ноги, как погибла Акира.

— Череда смертей, — вздохнул Широта. — Когда на похоронах увидел тебя, Махиру, перед фотографией сестры, то меня просто током пробрало. У меня даже сомнения не было, что ты можешь угодить в другую семью. Так, наблюдая за тобой, потихоньку и выкарабкался, — улыбнулся Тору, приобнимая парня за плечи. — Позже вернул контроль магии, стал восстанавливать навыки. Вместе с тобой веселился. Учился заново жить. А после ты меня привёл к дочери Натали. Рейна забыла обо всём и получила новое имя — Рэн.

К сожалению, её отца он плохо знал: видел лишь на свадьбе Натали. Тору не нравилось, что ребёнок брошен. Но, попытавшись найти информацию и контакты Симона, мужчина увидел, что кто-то почистил информацию о девочке. Позже выяснилось — это был её наставник, Старейшина заклинателей духов. Тогда он и узнал о её потери магии из-за повреждённого ядра. При этом без шанса восстановления — повреждения были из-за нарушения клятвы, из-за отката. А ведь даже до него доходили слухи, сколь сильно Содружество жаждало заполучить заклинателя духов и внимательно следило за её успехами. Ведь Рейна ещё в детстве подчинила два духа, а это огромное достижение. Натали, только под выпуск еле смогла обрести своего второго, а дочь ещё в школу не пошла, а уже мать обошла.

— Для всех Рэн была мертва, и я не стал привлекать к ней внимание. Мне не хотелось тебя и её втягивать в магическую реальность. Хотел уберечь вас, — невесело усмехнулся Тору. — Но духи сами толкнули вас в водоворот событий. Мне лишь остаётся надеяться, что вы сможете стать с ней командой, как когда-то были мы с её матерью. Да и у Тайши есть воспитанник, к которому он постоянно мотался в Токио. Парень хоть и старше вас, но способный маг.

Тору перевёл взгляд на задумавшегося племянника.

— Ну что, паладин, — мужчина со смешком взлохматил каштановые вихры Махиру, вырывая его из дум, — отпустишь мне мои грехи?

— Дядя Тору, ты говоришь глупости, — недовольно посмотрел на него парень. — Разве это грехи?

Махиру тяжело вздохнул, на мгновение опустил глаза, а потом решительно взглянул на него.

— Прекрати уже себя винить. Ты не виноват, что остался жив. А мне... мне и вовсе не в чем тебя... тебя винить. Только благодарить. Если бы не ты, то был бы я тем, кто я есть? Так что... спасибо, что... не оставил.

На его плечо, крепко пожимая, поддерживающе легла совсем уже не мальчишеская рука.

— А я и не заметил, что ты уже вырос, — прошептал Тору и прикрыл глаза рукой.

16 августа 2018 г. 10:32

Рэн

Стоило только переспать с мыслями о моих проблемах, как меня окутали недоверие и подозрительность. Ничего не могла с собой поделать. Вся обстановка лишала спокойствия, будила внутреннее напряжение. Зависимость от других даже в простых бытовых вопросах действовала на нервы. Хативелт будил какое-то подсознательное опасение. Нарочитый невинный облик очкарика-заучки Чарли выглядел маской, за которой скрывался кто-то хитрый и угрожающий. А Сакуя пусть и мой друг, но знала ли я его на самом деле? Могла ли полагаться на него? Короче говоря, вся ситуация порядком напрягала и бесила. Ещё больше выводила из себя невозможность вернуться домой. Да что домой! Я даже в город не могла вырваться! А по-хорошему мне надо купить кое-какие вещи. Хотя и с деньгами беда, но их хотя бы я могла занять.

Резко выдохнув, я вновь постаралась вернуть себе спокойствие. Но вся проблема в том, что я ненавидела, когда меня ограничивали. Да ещё те, у кого нет никаких прав на это. Будь я кошкой, так точно бы сейчас выгнула спину, распушила шерсть и шипела во всю, раздавая когтями царапины всем, кто под лапу попадался.

Это хорошо, что меня ещё истерика не накрыла. Да и сотрясение вполне могло качать мои эмоции и настроение. Но пока только просто включился мой любимый режим параноика.

Как же всё бесит-бесит-бесит. Только раздражением делу не поможешь. Сидя на земле средь ароматных трав в позе лотоса, я старательно концентрировалась на дыхании, хотя отвратительное настроение и тревожные мысли так и пытались вырвать меня из медитации. Отвлекали букашки, ползающие по ногам. Лишь бы не пауки. Только не пауки… Вдох-выдох. Спокойствие. Надо взять себя в руки.

Раз уж мне больно использовать магию в теле, так надо подобрать другие подходы. Энергия ведь вокруг нас. Насколько помню, вся материя создана из энергии. Да что материя! Мир! Энергия есть везде. А раз уж я не могла воспользоваться внутренними резервами, надо найти подход ко внешней энергии. В конце концов я же вроде как взламывала уже пространство. Для этого использовала уж точно не резервы… телесного источника магии. Кажется, так называлось. Пусть мне и говорят, что нужен отдых, но… Не хочу терять время. Хочу домой.

Вот тоже проблема. Может, попробовать составить ментальную карту, чтобы определить пробелы в голове? Вот даже взять этих вампиров. Если пройтись картой по Альянсу, то быть может смогу понять, где рвутся причинно-следственные связи. В общем, мне даже пригодится список вопросов, от которых уже можно будет отталкиваться.

А! Точно! Та энергия, которой взламывала пространство, скатывалась с макушки. Там же, кажется, была связь с какой-то чакрой… Вот же! Не помню точно, но что-то там с просветлением связано, а ещё с духовным источником моего духа. Тем самым, радужным.

Хмыкнув, я открыла глаза и потянувшись, вновь накинула на плечи скатившееся шерстяное пальто. Погода, конечно, не для его носки, но почему-то в нём последствия сотрясения не так напоминали о себе. Да и боль не пульсировала в голове. Хотя вот эта вот проблема с концентрацией внимания порядком мешала. Слишком много я отвлекалась, мысли так и скакали с темы на тему.

Так, ладно. Сперва следовало попробовать дотянуться до энергии через чакру на макушке. Если сработает, то значит, смогу использовать возможности специализации. Она же вроде не зависела от магии тела. Тогда уже можно будет рассмотреть вопрос с тренировкой, но здесь спешить не стоило. Потому после попытки дотянуться до энергии лучше пройдусь по карте с вопросами, чтобы разобраться с пробелами. Ну а если не удастся, так тем более лучше поломать голову над вопросами, а то это тугодумие, как и рассеянность внимания опять же бесили.

Итак, насколько помнила, раньше хватало простой концентрации на той чакре. Пару раз медленно вздохнув, чтобы успокоить взволнованность в груди, я закрыла глаза и мысленно представила ауру вокруг тела. Как бы я не пыталась представить человеческий силуэт, сидящий в позе лотоса, но под закрытыми веками удавалось нарисовать воображением лишь нечто бесформенное, с множеством жгутиков, расходящихся в разные в стороны, а в центре переливалась капля радуги. Только и оставалось вздохнуть о моём высокое мнении о самой себе. Так или иначе, но положение этой необычной сердцевины соответствовало макушке тела, а между ними я мысленно нарисовала канал, похожий на переплетение переливающихся радугой нитей.

И взвизгнула. На меня обрушился невидимый ледяной душ. Стуча зубами, я только и могла мысленно кричать:

«Остановись! Стой! Прекрати!»

Только как бы я не старалась, но ощущение ледяного потока, проходящего сквозь моё тело, не исчезало.

* * *

16 августа 2018 г. 16:21

Аспид

По древнему соглашению вокруг любых магических поселений создавались охранные контуры из магических барьеров. Их задачей была не только защита, основная цель — скрыть от людей существование магии.

Не блажь — необходимость.

В прошлом маги сполна хлебнули проблем от простых смертных, которых ещё и прикрывал Светлый орден. Тем более у магов дети рождались редко, да и не все из них наследовали дар. Количество магических династий можно пересчитать по пальцам. А о приросте населения смертных и говорить не нужно, всё это на слуху. Не удивительно, что маги уже давно поняли: они чужаки в мире простых людей. Капля в море. Именно поэтому все маги умели создавать защитные конструкции — это основа основ. А потом они уже выбирали специализацию.

Наука магической защиты тоже развивалась. Насколько Аспиду были известно, сейчас все барьеры представляли собой пространственные аномалии: что-то вроде сдвига в реальности. Именно это и спасало от спутников: ни на одной карте, ни на одном снимке нельзя найти поселения магов.

Такие же щиты стояли вокруг поселения оборотней, а вожак ещё их и укрепил. Без провожатого не пройти. К счастью, не успел Мик бросить машину после съезда с трассы на лесную дорожку, как подъехал другой автомобиль, из которого выбрался уже знакомый паренёк Чарли. И уж совсем Аспид не ожидал, что с другой стороны из машины выйдет один из сильнейших героев оригинальной истории — настоящий оборотень, Ноигиа Хативелт.

Мика, казалось, насквозь просветили равнодушные жёлтые глаза. Так как не последовало возражений от оборотня, то Чарли, загруженный пакетами с продуктами, помог и ему пройти через барьер, создав что-то вроде дыры в пространстве. На другой стороне Ноигиа мгновенно растворился средь деревьев.

Как бы ни хотелось последовать за оборотнем и побежавшим вслед за ним экзорцистом с пакетами, Мик прислушался к лесу и смог-таки выманить парочку птах, которые подсказали направление к поселению.

Не успел Аспид сделать и пару шагов, как его нагнал отряд ликантропов. К счастью, нашёлся среди них один знакомый и не пришлось долго и нудно объяснять, что он здесь забыл. Взяв его в коробочку, четыре волка и один лис за какую-то минуту довели его по лесным тропам к самому поселению. А ведь своим ходом он шёл бы час, а то и больше. Магия ликантропов была очень интересна, но, к сожалению, ему недоступна.

Аккуратные домики сливались с зеленью леса, укрывались мхами. Жителей они не встретили, но Аспид чуял давящую атмосферу горя и гнева, пропитавшие воздух. Провожатые привели его к вытоптанной небольшой площадке с костром в центре. Возле него, сидя на бревне, мрачно созерцал огонь Белый. Аспид подошёл и почтительно поклонился.

Старик смерил его тяжёлым взглядом и устало сказал:

— Делай что хочешь, но моих не трогай.

Совсем сдал Белый.

— Обещаю не нападать, если не нападут на меня или мою ученицу, — пусть оборотень и не требовал, но Аспид произнёс стандартную клятву гостя за себя и за Рэн.

— Будьте гостями, — махнул рукой старик.

Небольшая вспышка зафиксировала их соглашение. По кивку старика к нему подошёл мелкий пацан. Мальчишка посмотрел на Аспида с подозрением, но повёл тропами к месту, где должна быть Рэн. Идти пришлось довольно долго: то ли мальчишка кругами водил, а создавалось именно такое впечатление, то ли дом находился довольно-таки далеко.

Наконец парнишка, пройдя через лес, привёл его к небольшой поляне и, указав рукой на одноэтажный домик, смылся. Проводив его взглядом, Аспид направился к зданию.

На цветущей лужайке воздух дрожал от высокой концентрации эфира. От насыщенного магического фона даже дышалось легче, как и самочувствие улучшилось, ушла усталость. На полпути к дому, Аспид прислушивался к разлитой вокруг энергии и заметил точку, где концентрация была в разы выше. Скорее даже это место было эпицентром, к которому тянулись потоки эфира. Уже догадываясь, что увидит, маг обошёл дом и улыбнулся.

Под окном домика нашлась Рэн, кутающаяся в чёрное шерстяное пальто с меховой опушкой: кажется, оно принадлежало Гиа. Цветочку точно было холодно, она вся дрожала. А ведь на улице почти тридцать градусов, жара, а по её виду казалось будто все минус тридцать. Но всё это ей не мешало. Рэн сидела прямо на земле и была чем-то увлечена. А воздух вокруг неё плыл и дрожал, закручивал вокруг девушки потоки энергии. Вот теперь он действительно видел в ней мага, способного влиять на реальность, — мага границ.

Аспид крадучись приблизился к ней. Покусывая губу, Рэн хмурила брови и что-то чертила на бумаге. И бумажек вокруг неё было довольно-таки много, и каждая придавлена камушком. А то ветер так и порывался украсть у неё записи.

— Ну и как ты здесь?

На него поднялся расфокусированный взгляд светящихся изнутри серых глаз. Стуча от холода зубами, девушка рефлекторно убрала короткие волосы за ушки. Но осмысленность вернулась небыстро, потом ещё долгую минуту Рэн изучала его лицо, словно пыталась что-то вспомнить.

— О, — произнесла она, а её брови поползли вверх, и взгляд опять поплыл. — А… О как. О-о-о!

Цветочек, забыв о нём, спешно стала расставлять свои бумажки в другом порядке, а на некоторых, положив листы на колено, делала пометки.

— Рэн? — осторожно позвал её Аспид.

— Не …шай, — невнятно пробубнила она.

Присев на колени рядом, Мик положил ладонь на её лоб, но он оказался холодным, было непохоже, что у неё высокая температура, скорее уж наоборот. Интересно, это явно не лихорадка. Аспид попытался и понять, о чём писала цветочек, но разобраться не смог. Рэн точно рисовала какую-то схему, но вот слова в ней были шифром: буквы кириллицы, но сложены без всякого порядка.

— Научилась русградскому? Или скорее вспомнила? Так как будет правильно, цветочек?

Аспид усмехнулся, а Рэн, погружённая в какие-то свои мысли, опять от него отмахнулась. Вздохнув, он покачал головой и поднялся.

Дураком и слепцом Аспид не был. Странности ученицы он уже давно подметил. Одно наличие гримуара уже о многом говорило, как и присутствие в нём заклинаний. То, как Рэн быстро схватывала магическую науку, сколь быстро разобралась с возможностями специализации, словно всегда знала, лёгкость, с какой она влияла на реальность, открывала разломы в пространстве, — всё это тоже не осталось без внимания. Теперь вот писала заметки на русградском и даже не замечала. Здесь ведь в чём дело: читать этот язык силы мог любой маг границ, если, конечно, сообщение было предназначено ему, но вот писать на нём — этому учились.

Следовало вспомнить и реакцию Рэн на имя Артении. Нет, он не верил, что цветочек была её реинкарнацией. Здесь точно было что-то другое. Не хватало деталей.

Но у Аспида порой возникало ощущение, будто цветочек шла по пути, по которому она уже не раз ходила.

Мешать Мик не стал и направился к дверям. Надо было познакомиться с Хативелтом. Тем более и реакция оборотня у границы поселения была очень интересна.

Поднявшись по скрипучим ступеням, Аспид открыл дверь, вошёл в дом и сразу напоролся на красные глаза вампира, напряжённо застывшего в коридоре.

— Алисейн, — прошептал Ватануки Сакуя.

Аспид хмыкнул и ответил:

— Неплохой прикид, домохозяюшка.

Мальчишка был в фартуке, косынке, резиновых перчатках и с метлой в руках. Всё миленького розового цвета. Его подколка нашла адресата. Взгляд красных глаз стал злой, заметно удлинились клыки. Но ответить пацан не успел, из комнаты за спиной вампира раздался негромкий вкрадчивый голос:

— Чего застыл? Я кому сказал убрать дом?

Сакуя вздрогнул. А Аспид не смог удержать расползающуюся ухмылку. Кажется, оборотень вовсю дрессировал вампира. Но подумать только! В каноне подчёркивалось, что Хативелт — ценитель технологических новинок. Мик даже помнил любопытные кадры, где в доме оборотня орудовали роботы-пылесосы и была внедрена система умного дома. Теперь этим пылесосом был вампир. Сакуя его веселья не разделял, но, к счастью, в драку тоже не лез, лишь мрачно глядел исподлобья:

— Ты чего здесь забыл?

Аспид осмотрелся. Находились они в небольшом коридоре, из которого можно было попасть в четыре комнаты. Комнатку прямо заняла небольшая кухня, из которой доносился приятный запах кофе, и где, кажется, был Хативелт. Слева находилась большая гостиная, а вот справа было ещё две комнаты, в одной из которых доносилось копошение в вещах. Ещё раз осмотревшись, Мик нашёл ещё одну дверь, возможно, там был санузел. На потолке виднелся люк чердака.

— Расслабься, — Аспид, совершенно не тревожась, прошёл по коридору к кухне и, проходя мимо вампира, хлопнул того по плечу. — Я учитель цветочка, вот и приехал узнать, как она, — и уже в проёме дверей добавил: — Мне всё равно из какой ты «семьи», пока не угрожаешь Рэн.

— Она моя подруга, — буркнул вампир позади.

Хативелт сидел за кухонным столом и попивал кофе. Оборотень даже не повернулся в его сторону, лишь сухо бросил вопрос:

— Останешься здесь?

— До двадцать шестого.

Аспид прошёл на кухню. Совершенно не стесняясь, он быстро поставил чайник на плиту и разжёг камни под ним. Ждать пришлось недолго, чайник с рунами был горячим, и вода быстро закипела. Кружка тоже нашлась, как и чайные пакетики: кофе и нормальный листовой чай были, видимо, для избранных. Но привередничать он не стал.

Мик с горячей кружкой сел напротив Хативелта и, сделав глоток, тоже посмотрел в окно. Взгляд сразу наткнулся на белую макушку. Оказалось, Рэн устроила мозговой штурм под окном кухни и под присмотром оборотня.

— Вампир на тебе. Он скоро сорвётся.

— Завтра или послезавтра съезжу с ним в город, — согласился Аспид и спросил: — Что скажешь насчёт неё? — и мотнул головой в сторону окна.

Оборотень не отвечал, лишь задумчиво цедил кофе.

— Гиа? — позвал Мик.

На него обратился равнодушный взгляд.

— Ты знаешь моё имя, но я не знаю твоего.

Маг вспомнил, что так и не представился, и поспешил исправить оплошность:

— Алисейн Микайо, но также известен как Аспид.

Хативелт кивнул и вновь посмотрел в окно.

— Девчонке нужна хотя бы неделя отдыха и покоя. Думаю, за это время её раны заживут. Но не все. Ей нужен хороший целитель: у неё разрывы в энергетической системы, травмирован источник из-за вируса и отката. Здесь нужен хороший специалист. Надо искать.

— Есть у меня на примете один.

Аспид припомнил Корвуса. Правда, конечно, методы у того не самые гуманные.

— Тогда этот вопрос оставлю тебе, — ответил Гиа. — Где-нибудь двадцать третьего или двадцать четвёртого проверим, как она может взаимодействовать с джинами. Сейчас они запечатаны, — уточнил Хативелт.

Давя в груди тревогу, Аспид спросил:

— А… вирус?

— Его нет.

Мик только сейчас заметил, что задержал дыхание, и с облегчением вздохнул.

— Конфликт энергий в ней ослабил вирус. А её магия выжгла остатки.

Значит, всё-таки энергия границ могла одолеть местные вирусы — это хорошая новость.

— Я почу… — Аспид замялся, но всё-таки спросил иначе: — Была ведь клиническая смерть?

— Знаешь, как появляются ликантропы? — переведя на него взгляд, спросил Гиа.

— Не интересовался раньше, — признал Мик и чуть усмехнулся. — Да и обращённые не особо любят болтать об этом.

Как оказалось, становление происходило в два этапа. Первый этап начинался с попаданием вируса в тело будущего ликантропа.

— Если работал в С-Два, то ты должен был заметить, что, в отличие от магов, обычные люди труднее переносят заражение, — рассказывал Гиа, глянув на миг сощуренным взглядом в окно. — Дело в том, что вирус перестраивает энергетическую структуру тела.

У смертных появлялись энергетические каналы, ускоренными темпами развивался источник магии. Именно поэтому среди простых людей высок уровень летальных исходов. А вот у магов всё легче: энергетическая система в организме у них уже существовала, разве что вирус развивал её до необходимых параметров.

Случай же с Рэн уникален. Девушка — маг, но в то же время и ева, а значит, её организм был насыщен джинами. Ещё и магия специфическая, да и опять же связана с тенями евы. В итоге начался конфликт враждебных энергий: джинов и ликантропии — в результате которого победила родная магия Рэн.

— Если рассматривать смертных, то мало прокачать энергетическую систему, нужна и сама энергия, а это уже духовное развитие, — подметил Аспид.

Мик уже начал догадываться, что скрывалось под вторым этапом. Ведь так просто из воздуха не вытянешь энергию, это возможно лишь с развитым духом. Маги тем и отличались от смертных, что их дух силён. И это не в эвфемизм, речь о духовном теле, благодаря которому, в некоторых мирах маги даже могли существовать вне тела, а шаманы бродили по путям астрала.

Хативелт кивнул на его замечание.

— Стоит признать, создатели ликантропов изящно обошли этот момент. И как ты уже, наверное, догадался: во втором этапе в сам источник магии помещали духовную энергию — духа.

— Единство целого и частного, — щёлкнул пальцами Аспид. — Поэтому же если лис проводил ритуал, то и обращённый становился лисом.

— Именно так. Духи по своей природе энергия и могут делиться на множество осколков, частей, — пустился в объяснения Гиа, скорей всего, для любопытных ушек одного цветочка, пристроившегося у окна. — Им это не повредит. Джины — прекрасная иллюстрация этой правды. Все вампиры произошли из сути одного духа, если уж не демона, — Великого Греха, что разделился на несколько сущностей, грехов. Именно поэтому же все вампиры, по своей природе, единый организм. Насколько мне известно, в рамках семьи они могут и чувствовать друг друга на расстоянии.

— В концепцию единого организма и Цубаки вписывается, — вставил Аспид. — В организме существуют и деструктивные элементы, как, например, отмирание клеток.

Хативелт на это лишь чуть усмехнулся.

Существовало специальное заклинание, больше похожее на напев, которым могли пользоваться и сильнейшие ликантропы. Его суть в том, что ликантроп концентрировал в своих руках часть своей духовной энергии, а потом её передавал в тело заражённого. В этом же заклинании была и конструкция, выключающая организм. Сердце останавливалось, процессы в организме сходили на нет. Именно в таком «выключенном» состоянии и происходила подсадка духа, чтобы было меньше сопротивление.

Создатели ликантропов всё тем же заклинанием не только вкладывали в источник часть духа, но и связывали дух зверя и дух человека — это усиливало последнего. Появлялась связь, которая позволяла в дальнейшем самостоятельно восполнять энергию, впитывая её из мира.

Конечно, для человеческого духа и духа зверя весь процесс — один сплошной стресс. И это ещё мягко сказано. Инстинкты брали своё: раз дух человека и зверя не могли «убежать», то начинали конфликтовать, пытались поглотить друг друга. Всё это и выливалось в форму ликана: не человек, но и не зверь. А потом уже каждый ликантроп развивался индивидуально: внутренний союз, вражда, подавление одной из сторон другой. Так и результаты выходили разные: люди, имеющие человеческую и звериную форму, ликаны и просто звери. На всё это влияло и сообщество ликантропов вокруг. Как правило, новичкам помогали прийти именно к союзу со звериной частью, но иногда это и не помогало.

— Вирус в девчонке был подавлен, — Гиа перешёл к произошедшему с Рэн. — Она потомственный маг, поэтому энергетическая система у неё развита. Большая часть джинов тоже покинула её тело. Осталась лишь связь евы между её душой и самим Грехом. Всё было бы в порядке, но... Этот мечтающий старый идиот… — процедил сквозь зубы оборотень.

Аспид вздохнул и закончил за него:

— Второй этап. Заклинание Белого сработало.

— Шамана, — поправил Гиа.

— Заклинание устроило клиническую смерть. Но из-за этого сработала клятва Сонного дьявола. А раз уж у Рэн была духовная связь с духом Греха, то она стала его аватаром, воплотила обещанное. Джины же, скорей всего, просто сожрали подселенную сущность волка, — но его интересовал и другой вопрос: — Почему ей холодно?

— Тебе виднее.

Приподняв брови, Аспид указал на себя пальцем.

— Мне?

— Я же говорил, у неё повреждения в энергетической системе. Но ты и сам видел, магия ей доступна. К ней стекаются потоки энергии.

Хативелт пожал плечами и сделал глоток остывшего кофе. Аспид задумчиво кивнул.

— Ми-ик, — раздался несчастный голосок с улицы, а через мгновение Рэн заглянула в окно. — Я не могу остановить поток. Он ледяной! Я уже замёрзла.

Глядя на него печальными глазками, цветочек дрожала, и вся сжималась, даже было слышно, как стучали зубки.

— Подслушивать нехорошо, — улыбнулся Аспид.

— Обсуждать кого-то за его спиной — ещё хуже, — не осталась она в долгу и показала язык. — Тем более обсуждать такие интересные темы, — она с ещё большей силой затряслась: — Налейте горячий чай, а? Я сейчас сдохну от холода!

* * *

17 августа 2018 г. 16:04

(У Рэн: 17 августа 2018 г. 3:04)

Шин Лионнуар

Шин чувствовал себя совершено беспомощным. Позавчера вечером они прилетели в Шанхай. С гипнозом Куро… Эша они довольно быстро прошли проверку и получили багаж. А взяв такси, доехали и до ближайшей гостиницы. Мальчику было не до рассматривания улиц, перелёт сильно вымотал и, кажется, он даже немного задремал. К счастью, номера в гостинице были. Засыпая на ходу, Шин плёлся за вампиром, а стоило зайти в номер и плюхнуться на кровать, так он сразу и уснул.

На следующее утро он встал первым. Сервамп ещё спал. За окном была простая улица, смотреть телевизор не хотелось. Номер тоже был небольшой. Одна комнатка, две кровати и санузел. Побродив немного, Шин попытался разбудить Эша. Сколько бы он его ни тормошил, тот никак не реагировал. Единственное, когда Шин сказал, что хочет есть, вампир, не открывая глаз, дотянулся до телефона на тумбочке и на хорошем китайском заказал завтрак, а после еды опять улёгся и продолжил спать.

А Шин начал чувствовать себя узником номера. Эш вставал лишь ради еды, но затем снова ложился спать. Поднять его совершенно не удавалось. Но вчера день он перетерпел. Только ведь и сегодня ничего не изменилось. Эш продолжал спать.

Звонок Хайда — Куро даже проигнорировал мелодию телефона — для Шина стал праздником. Спешно назвав адрес и номер, мальчик ждал помощь. Сидеть на одном месте — это уж слишком. Тем более его тянуло на разрушенную базу. Надо было забрать вещи, они должны были сохраниться.

К облегчению Шина, жадные прибыли довольно быстро. Он даже выскочил из номера и поспешил их встретить в холле гостиницы. Мальчик и сам ловил себя на том, как подпрыгивал на месте, пока жадные оформляли номера.

— Мы здесь уже два дня сидим! Вернее, Куро лежит, а я… А я не знаю, что делать! Я его вообще не могу поднять! Он лишь то на одном боку полежит, то на другом! Я пробовал и громко музыку включать, прыгал на кровати. Он не обращает внимания!

— А, это нормальное дело, — усмехнулся Жадность, пока они на лифте поднимались на третий этаж. — Братишка же воплощает лень.

— Но ведь раньше он так не ленился!

— Ты, наверное, просто такое не видел. Для брата спать круглыми сутками — это нормально. При мне он один раз не вставал неделю с кровати, да и то только лишь создатель его вытащил. А так, спал бы он и дальше.

Кранц направился на четвёртый этаж, где его номер. А Шин побежал по коридору впереди жадных, показывая дорогу. Шустро распахнув двери, мальчик пропустил их вперёд себя. Хайд вступил в номер, бросил сумку у дверей и направился к кровати.

— Ну, где у нас здесь…

С лица Жадности, вставшего на месте, сошла улыбка, и он тихо позвал:

— Брат? Что случилось?

Шин насторожился от такой перемены и глянул на Сонного дьявола, но тот лишь зевнул и опять перевернулся на другой бок, к ним спиной. А нет, ещё и проворчал:

— Дай поспать.

— Брат.

— Отвали.

— Что с твоей евой?

Шин вздрогнул и опасливо посмотрел сперва на Жадность, потом на Эша. Но Сонный дьявол молчал, и мальчик, сглотнув, негромко сказал:

— Куро сказал, что с Рэн всё в порядке.

Стоящий у дверей Лихт нахмурился и спросил:

— Ёж?

Жадность поджал губы и подошёл к кровати, но замер. Перед его носом угрожающим когтем поднялась тень Куро. Хайд сглотнул.

— Слушай, брат…

— Я сказал дать мне поспать, — от ледяного тона всех их пробрало до дрожи.

— Но, брат, твоя ева…

Коготь упёрся в горло вспотевшего сервампа.

— Я неясно выразился?

— Нет, мы уходим. Отдыхай, — выставив ладони, тихо ответил Жадность и медленно отступил, жестом показывая, чтобы и они вышли.

Шин с радостью смылся из номера.

Вот это ему повезло! Он же вокруг прыгал и шумел, а сервамп и слова не сказал, а мог… Мальчик почувствовал озноб и обхватил себя руками.

— Давненько я такого братика не видел, — тихо сказал в коридоре Жадность и нервно провёл по шее. — Пойдёмте-ка отсюда, не будем мешать.

Никто спорить не стал, и они быстро сбежали в двухместный номер жадных, расположенный на этом же этаже. А стоило им пройти в такую же маленькую комнатку с двумя кроватями, как Лихт спросил:

— Что ты увидел?

— У брата нет евы, — тихо ответил Жадность и бросил к стене сумку. — Его тени — тени свободного сервампа.

Лихт нахмурился и сел на кровати, а Шин вжался в стену.

— Говоришь, братик сказал, что с чокнутой девчонкой всё в порядке? — посмотрел на него Хайд.

Мальчик кивнул.

— Что-нибудь ещё происходило странное?

— Что-то произошло на самолёте, — нахмурился Шин. — Но я не помню. То есть мне было страшно, но я не могу вспомнить почему, а потом я и вовсе уснул. А когда прилетели и ждали пересадки, Куро пошёл на улицу, пришлось за ним бежать. И стоял он там под дождём.

Жадность нахмурился.

— А! — вспомнил Шин. — Точно! Куро сказал, что контракт разорван и мне его надо звать Эшем.

Лихт подобрался

— Так, значит, контракт всё-таки можно разорвать?

Хайд покачал головой на вопрос парня и мрачно сказал:

— Только со смертью хозяина.

— Но ведь Куро сказал…

— Братишка лгать бы не стал, — кивнул сервамп Шину и подошёл к окну. — Не знаю, как такое возможно. Но похоже, контракт разорван, а ева осталась жива. Тогда и понятно, почему братишка сейчас такой.

Шин нахмурился.

— Из-за разрыва контракта?

— Ага. Хозяева влияют на нас. А когда они умирают, то мы становимся собой.

— Поэтому Куро сейчас такой страшный?

— Ты это, переставай его так звать, — обернулся к нему Хайд. — Он не услышит это имя. Такой вот блок у нас. Но да, братишка вообще нелюдимый, — он отвернулся опять к окну. — А ещё ленивый. А начнёшь его подпинывать, то и загрызть может. Он, конечно, терпеливый, но если что-то ему неприятно…

— А ему неприятна тема с Ангелом, — подметил Лихт.

— Скорее, болезненна, — предположил Хайд. — Братишка привязался к девчонке. Это все мы заметили.

— Но как быть? — сжал кулаки Шин. — Мне надо на базу С-Три! Где папа работал! Мы договаривались!

Жадность молчал, лишь рассматривал улицу за окном.

— Нет, — цыкнул он через какое-то время. — Пытаться стянуть его с кровати — это он меня на миленьких ёжиков порвёт. Вас-то не тронет — проигнорирует. А мне влетит. Там, ещё на стадионе, помните, он пустил тень вокруг? — чуть обернулся он к ним. — Так он там не шутил. Прикончил бы. Он не любит шум. Только воля евы и держала. А делать что… — сервамп опять задумался, но на этот раз пауза не была долгой. — Так, малой, — хлопнул в ладоши Хайд. — Бери свои вещи из номера и дуй сюда. Побудешь здесь с Лихтом. Позовите и Кранца. Присмотрите за ним. А я сейчас братца Кони вытащу. Вот с ним вдвоём будем брата на ноги ставить.

* * *

17 августа 2018 г. 19:45

(У Рэн: 17 августа 2018 г. 6:45)

Сонный Эш

Не обращать внимания на шкета было не так уж и сложно. Но упрямым баранам в лице его братьев было плевать на угрозы и приказы оставить его в покое. Жадность, может, ещё и отступил бы, помня, что его нельзя выводить из себя. Но Конец света… Чревоугодие не припугнёшь. Брат походил на свою звериную форму — кабан. Для Чревоугодия не было преград и опасности. А шкура у него слишком толстая. Проще уступить.

Возможно, объясни он им, что ему нужно набраться сил, зализать раны, ещё хотя бы день отлежаться, то они бы и отстали. Сонному дьяволу ведь даже думать было сложно, настолько вымотан случившимся. Всё казалось, что он разбит на осколки, а собраться никак не мог. Но рассказывать о схватке с Тенью совершенно не тянуло, как и не хотелось объяснять про откат, из-за которого его попросту выключало. Вот и пришлось ему сесть с братьями за небольшой столик, заставленный спиртным и закусками.

Эш налил себе стакан виски, рассматривая янтарный оттенок напитка. Первый глоток с огненным жаром пронёсся внутри, оставляя ощущение приятного пожара в груди. Как и яркие нотки солода и дуба, смешанные с нотами специй и карамели, на языке.

Была лишь одна горчинка. Забыться сервамп не мог. Сколько бы он ни выпил, но джины привычно избавляли от воздействия градусов, оставляли трезвой голову. Хотя иной раз действительно хотелось побыть простым человеком и отключиться от всего. Но нельзя. Так можно оказаться на задворках сознания, выпустить духа.

А вот братьям алкоголь уже развязал языки. И это они-то его споить хотели, чтобы допросить. Только у них не было стального самоконтроля, им не надо было опасаться Тени. А возможно, они и не знали, что джины могли очистить от градусов организм. Считая, что от алкоголя можно опьянеть, они и пьянели.

Жадность в красках рассказывал курьёзные истории, участником которых он становился. Чревоугодие, прибывший в Китай вместе с Беззаконием, делился проблемами с подчинёнными, как и случаями, когда они его тупостью доводили до бешенства. Лень слушал лишь краем уха, да всё больше смотрел в окно.

Мысли лениво крутились вокруг воспоминаний. Полезная бумажка, которую дал Аспид, очень их выручила. Без неё вампиру бы пришлось гипнозом отгонять китайцев, требующих визу. Хотя и так ударил по мозгам местных, а то уж больно пристально всматривались в документы.

Надо будет ещё и прогуляться по тёмным улочкам, чтобы деньги раздобыть. А потом отправиться со шкетом, куда он там хотел. Отдохнуть ему точно не дадут, а задерживаться на одном месте всё-таки опасно.

В Китае хватало независимых магических сообществ. Во всяком случае такое было века назад, а как сейчас неизвестно. Но сталкиваться с ними не хотелось. Именно местные научили отца лучшим сдерживающим конструкциям. А без евы будет трудно противостоять. Сервамп бы и вовсе предпочёл обойти Китай стороной, но мелкому обязательно требовалось забрать какие-то вещи.

Ещё и силы Тени, оставшиеся с Рэн, никак не отзывались. Сонный дьявол надеялся, что правило единства целого и частного позволит держать контакт с ведьмой через духа. Но силы Блэки будто исчезли, хотя он и мог ощутить где-то вдали родную ему энергию теней. Одно успокоение — книжка в порядке, значит, и с Рэн тоже всё нормально. Только вот что же произошло с тенями? И ведь дозвониться до её дружка не получалось, тот был вне сети.

Сонный дьявол зевнул и посмотрел на Чревоугодие, слушающего Жадность. Почему-то на ум пришла неудачная попытка ведьмы расспросить Похоть о его прошлом. Другие братья ведь тоже могли за любопытство щёлкнуть его еву… Рэн по носу. Раз уж родственнички засиделись и валить не собирались, то, пожалуй, стоило собрать информацию. Хоть какое-то полезное дело.

— Ты помнишь жизнь до становления вампиром? — спросил Лень, когда образовалась пауза после очередной истории Жадности.

Братья переглянулись. Беззаконие опустил голову, а вот Чревоугодие растерянно посмотрел на него.

— Помню.

Видимо, только у него такие проблемы с памятью.

— Расскажешь?

— Да нечего там особо и рассказывать, — запустил руку в волосы брат. — Помню-то я не так уж и много.

— И всё же.

Чревоугодие задумался на минуту и начал свой рассказ:

— Ну, короче… Когда мелким был, то на землях, где я рос, бушевала война. Как-то выдался год неурожайным, ещё и забрали у нас жратву для армии. Пусть и впроголодь, но тогда мы пережили осень и зиму. Вот только и следующее лето оказалось жарким, засушливым. Снова неурожай. Запасы показали дно.

Сидя в кресле, Чревоугодие сгорбился и взял двумя ладонями бокал, рассматривая виски со льдом.

— Только лес тоже не мог прокормить. Загорелся. Помню едкий дым. Как мы задыхались. Помню и как мужики тушили, чтобы огонь на дома не перекинулся. Отстояли. Да вот только дичь ушла. А через некоторое время и водоёмы обмелели. Нашу деревню голод накрыл. Жрать хотелось постоянно, — скривился брат. — Кошки, собаки, птицы — все они за пару недель сгинули под ножами. Так и помню, как пухли с голодухи. А люди так и вовсе озверели.

Жадность мрачно ввернул цитату:

— Голод не признаёт моральных устоев.

— Метко, — буркнул Конец света. — Чего только не было. Убийства за жалкий корешок, самоубийства, грабежи. Ещё и болезни… — он махнул рукой и разом выпил виски.

Сонный дьявол опустил голову, прикрывая глаза чёлкой. Он знал это страшное чувство, когда раздумываешь, не собой ли закусить, и во всём видишь еду. А ещё жалеешь, что тьма внутри держит тебя живым. Теперь сервамп понимал, почему брат не мог насытиться. Наверное, по этой же причине, и сам Сонный дьявол постоянно что-нибудь жевал.

— Была у меня семья, — продолжил Чревоугодие. — Большая. Было нас шестеро братьев и младшая сестра. Младшему брату тогда было три года, что ли. Сестрёнке около пяти и мне уже семь. Остальные старше были. Мы помогали родителям еду добывать. Да что там, травинки, землю жрали. А осенью у папаши от голода мозги поехали. Он самого младшего зарезал, а мать суп сварила. Нас же и накормили им…

Скривившись, Конец света закрыл глаза и провёл рукой по лицу. Жадность побелел. Потянувшись, Сонный дьявол наполнил бокалы братьев, и те снова разом влили в себя спиртное.

— Мы и не сразу поняли, что ели. А ведь всё равно накинулись на жратву. Ещё и удивлялись, почему брата с нами нет, — Конец света вздохнул. — Через пару часов опять голод прижал. Мы с сеструхой пошли к родителям, спросить есть ли ещё похлёбка. Нашли их. Родители разделывали маленькое тельце уже без ног… А рядом голова брата валялась…

— Насколько мы монстры, но меня сейчас стошнит, — признался Жадность, а Лень согласно кивнул.

— Нас тоже тогда выворачивало. Мы как с сеструхой поняли, что следующие — младшие же, а впереди зима, — так и рванули в леса. Бежали через горельник. Хотя какой там бежали, — махнул Чревоугодие рукой. — Мы же слабые были от голода. Но всё-таки далеко ушли. Жить, наверное, хотелось. Горельник закончился, начался нормальный лес. На нас даже голодные волки не зарились, стороной обходили. По пути с мелкой опавшие листья жрали, ветки, редкие ягоды. Руками выкапывали землю, чтобы коренья пожевать или насекомых каких. Так и вышли к реке одной. Забились в небольшую пещерку возле неё. Немного её обжили. Натаскали запасов.

Невесёлый смешок вырвался из брата.

— Детьми были. Думали, переживём там зиму. А с каким наслаждением мы сырую рыбу жрали, когда удалось-таки поймать, — с лёгкой улыбкой посмотрел он в окно. — Правда, нас и рвало, потом и плохо стало. Нельзя же много жрать было. Но всё равно, это была еда. Да и огонь развести смогли… Вот только, — он вздохнул, — мелкая-то не выжила. Когда холода пришли, она быстро сгорела от лихорадки. А я… А я помню, как руки окоченели от холода, а я продолжал пальцами рыть промёрзшую землю для могилы. Вот хорошо так запомнилось это. Не хотел, чтобы её зверьё сожрало.

Сонный дьявол тихо спросил:

— Как ты выжил?

— А Тьма его знает, — невесело усмехнулся брат. — Как похоронил её, так в оцепенении каком-то оказался. Вдвоём-то теплее. Да и старшим я был, жилы рвал, чтобы её накормить. Ради сестры я шёл вперёд, пытался придумать, как нам выжить. А тут… Просто пустота внутри осталась. Помутнение нашло. Не знаю даже, как я выжил, — покачал он головой. — Лишь точно знаю, что жрал постоянно.

Жадность поинтересовался:

— Кто-то помог?

— Охотники, — кивнул Чревоугодие. — Они меня нашли совсем одичавшего. С ними я и остался. Постепенно вернулся в норму. Ну… Как будто сознание вновь переключилось на нормальное положение. Вот только голод так и не покинул меня, — покачал он головой. — Хрен знает сколько я по лесам бродил. Но за то время я вырос. А как вернулся к обычной жизни, так и мой голод тоже изменился. Стал, как бы сейчас сказали, — вырвался у него смешок, — информационным. Мне всё нужно было узнать, всему научиться. Приютивший меня охотник с удовольствием учил меня, делился всей этой житейской фигнёй. А я всё был ненасытен. Думал даже в какой город перебраться, чтобы чего нового вкусить. Да и жениться на дочери одного из соседей тоже думал.

Чревоугодие ностальгично улыбнулся.

— Хороша девка была, — он вздохнул. — Но голод… Если я был голоден, то я мог всё что угодно ради еды сделать. Сознание мутнело, в глазах краснело… Мужики говорили, меня ничто остановить не могло. Кожа делалась крепкой, руки сильными. Как берсерком каким-то становился. Такая вот от голодухи способность, — хмыкнул он.

Лень сощурил глаза.

— Вот и в таком состоянии прикончил какого-то знатного типа, — продолжил тем временем Чревоугодие. — Не помню даже за что и почему, да и кого, — хохотнул он. — Меня вешать решили. Даже какая-то пародия на суд была. Ну а создатель забрал к себе. То ли выкупил, то ли припугнул кого. Да меня это и не волновало. Он обещал, что я смогу утолить любой голод. Я и пошёл. Выбора-то и не было. Виселица или с создателем идти.

Сонный дьявол на всякий случай уточнил:

— А сам процесс становления помнишь?

— Процесс? — переспросил брат и покачал головой. — Не, всё мутно как-то. Создатель какие-то замеры и расчёты делал. Кровь мою брал. С чем-то мешал. Я эту хрень не понимаю. Потом просто раз — и вырубился. Проснулся уже вампиром, — Чревоугодие развёл руками.

Ожидаемо. Но интересно и другое.

Способность.

Помнится, и Любовник говорил о даре, позволяющем ему легко сходиться с людьми и обвораживать их. Его ещё и сполна ощутила Рэн. Да и когда сам Сонный дьявол изливал душу Беззаконию, то вспоминал и момент рождения Гордыни. Второй брат родился из высокомерного мага, пойманного создателем.

Дар и грех.

Или скорее даже магия и грех.

Возможно, это условие появления таких как они.

Впрочем, были и другие вопросы.

— Ты ведь не дал своей еве управление. Почему? — Сонный дьявол задал ещё один интересующий вопрос, внимательно следя за братом.

— Да ей оно и ни к чему. Мои ребята, когда меня нет рядом, присматривают за ней, — пожал плечами Чревоугодие и, всячески избегая взгляда, потянулся к мясным рулетам.

А ведь заметно увиливал.

— И давно ты уже евам не даёшь управление? — продолжил Лень. — Когда ты понял?

— Понял? Вы о чём? — вскинулся Жадность.

Жуя, Конец света поднял на него тяжёлый взгляд, вздохнул, отложил откушенный рулет на тарелку и, прожевав, спросил:

— Так ты тоже знаешь о «еде сервампов».

— Знаю, — подтвердил Лень.

— Тогда не понимаю, почему ты своей дал управление, — мрачно посмотрел на него Конец света. — Ты вроде такой участи ей не пожелал бы.

— Я и не хотел, — признал Сонный дьявол, опустив на миг глаза. — Правда, тогда я ещё и не знал об опасности. Но выбора не было. Рэн требовалось оружие. А там она уже и докопалась до правды, вытянула из Тени рассказ об их природе.

— Она мне сразу напомнила Оливию. Такие же любопытные глаза, — тоскливо улыбнулся Чревоугодие.

— Да о чём вы? — непонимающе смотрел на них Беззаконие.

— Оливии всё было интересно и любопытно, — вспоминал Конец света, игнорируя Жадность. — Она стала моей евой где-то через десятилетие после собрания. А ещё она охрененно готовила, — улыбнулся брат. — Когда твою еву увидел, так и понял, что она тоже носом рыть начнёт в поисках ответов. Таких нужно сразу делами занять, а то всем хуже будет.

— Поэтому ты и решил скинуть на нас этот геморрой с объединением, — понимающе кивнул Лень.

— Ну а что? Она же сразу схватилась за идею. Хотя я и представить не мог, что она придумает Альянс. Вернее, никто не ожидал, — со смешком сказал брат.

— Кстати, что с вашей связью? — влез Жадность.

— Это да, — кивнул Чревоугодие. — Что случилось? Твои тени…

— Рэн жива, — вздохнул Лень. — Мы просто временно разорвали контракт. Ей… нужно было уехать.

Братья переглянулись.

— Да, такое возможно, — сервамп прекрасно понимал, что их взволнует разрыв контракта с сохранением жизни евы. — Но не уверен, что у вас получится провернуть такое. В общем, помалкивайте об этом.

Жадность явно хотел всё-таки его расспросить, но язык прикусил.

— Как узнаешь или… — выразительно посмотрел на Сонного дьявола Чревоугодие.

— Хорошо, если пойму, как вам такое провернуть — скажу, — кивнул он.

Сощурив глаза, Жадность посмотрел на них и вновь поднял опасную тему:

— Так о чём вы говорили-то? Что за еда сервампов?

Чревоугодие глянул на Сонного дьявола.

— Мы говорим о… — замялся Лень, подбирая нейтральное определение. — О питании Теней.

— Теней? — переспросил Беззаконие.

— Тени — это сознание, разум джинов, — пояснил Лень. — Они тёмные духи и живут внутри нас.

— В первый раз о таком слышу, — удивился Жадность.

— Моя Тень тоже не сразу проснулась, — похлопал по груди Чревоугодие. — Её Оливия разбудила. Она любила, когда я её в тени погружал. Бродила во тьме. Вот как-то и придала моим силам сознание, что ли? В общем, собралась тьма внутри меня в образ кабана. Да ещё и с несносным характером. Хотя иногда Тень представала и в образе сеструхи.

Это было неожиданно, и Лень уточнил:

— То есть изначально этого зверя у тебя не было?

— Нет. Это была чистая тьма, энергия.

— Значит, моя Тень спит? — спросил Жадность.

— Или дух прячется от тебя, — подметил Сонный дьявол. — Мой иногда такое устраивает или просто засыпает.

— Вот да, — кивнул Чревоугодие. — Моя тоже порой прячется. И ещё недовольно ворчит, что я её на диету посадил.

А вот это тоже интересно. Помнится, Любовник уверенно говорил о «малышке Похоти» в душе. То есть в нём джины тоже обрели сознание. А ещё он говорил о любви. О том, что посвятил жизнь ей, и его духу было сложно. Любовь противоположность похоти. А брат Чревоугодие заговорил о диете, и Тень смирился. Смирился…

Смирение?

Искупление?

— И чем питаются эти ваши духи? — Жадность опять вернул разговор к теме еды Теней.

Лень переглянулся с Чревоугодием. Брат поднял открытые ладони, оставляя выбор ему.

— Эй, вы чего постоянно переглядываетесь, — нахмурился Беззаконие.

Цыкнув, Сонный дьявол посмотрел на Жадность тяжёлым взглядом.

— Дай слово, что больше никому не расскажешь.

— Всё так серьёзно? — удивился тот, и Лень кивнул. — Хорошо, даю слово, что буду молчать.

— Кровь хозяев — еда Теней за выполнение приказов. Но за контракт евы платят душами.

Жадность спал с лица и застыл.

— Офелия, — прошептал Беззаконие. — Я… её съёл?

Зря он всё-таки сказал брату.

— Я бы так не говорил, — покачал головой Конец света и всмотрелся в янтарный напиток в стакане. — Оливия, когда узнала об этом, говорила, что будет рада провести вечность со мной. Она осталась в моей душе, — он успокаивающе хлопнул по плечу Беззаконие. — Иногда Оливия даже навещает меня. Её призрак приходит во снах, поддерживает, когда так сдохнуть хочется. Она всегда со мной.

Жадность удивлённо вскинул голову.

— Я часто вижу Офелию, — поделился Беззаконие. — Так это не мираж?

Чревоугодие не ответил.

Похоже ведьма и в самом деле стала бы его призраком, если бы он не смог отбить её из лап Тени. Упрямства ей не занимать, уж точно бы отвоевала у духа своё сознание. И появился бы у него ещё и голос совести в голове. Забавно.

Но всё же зачем это создателю? Помнится, отец говорил, что они с братьями для исполнения его мечты должны жить грешно и служить евам. Иными словами, от них требовалось подкармливать духов.

Сервамп закрыл глаза.

«Блэки, а есть разница между добровольно отданной душой по контракту и насильно отобранной?»

«Я тебе справочник, что ли?» — Тень ожёг раздражением.

«Мне спуститься к тебе, чтобы узнать?»

В голове послышалось угрюмое бурчание.

«Блэки».

«Добровольная, по контракту, даёт больше сил, её не надо подавлять», — недовольно проворчала сущность, страдающая плохим настроением.

Тогда служба действительно имела смысл, как выращивание в них Теней. А потом появлялся восьмой и выбивал из них выросшую за века энергию. Из них вырывались джины. В воздухе частицы перекрывали солнечный свет — это приводило к похолоданию, а люди шли на корм.

Но для чего всё это?

Каких-то ещё деталей не хватало. И ведь вся эта информация у них и раньше была в руках. Только и надо было просто поговорить друг с другом. Аж тошно от этого.

16 августа 2018 г. 19:03

Стив Джейс

Впившись пальцами в планшет, Джейс, затаив дыхание, наблюдал за картиной перед собой. Не он один, другие сотрудники Древних тоже с благоговением смотрели на магистра.

Стиву пришлось потрудиться, чтобы в их подразделение доставить тело хотя бы одного тёмного мага. Пусть тот и убит, но от магистра не так-то просто сбежать. Тем более если времени прошло всего ничего.

В горящем болотной зеленью кругу на полу лежало тело тёмного мага, а над ним завис дух мертвеца, заунывно отвечающий на вопросы магистра. Учитель чему-то кивнул, в его руке появился чёрный меч, поглощающий малейший свет. Всего один взмах и призрак опал сиянием, влившимся в клинок. Меч впился в мёртвое тело, и то опало прахом, тут же впитавшимся в оружие.

Учитель крутанул меч, и он, став тьмой, исчез. Слегка прихрамывая, магистр направился к Джейсу. А за его спиной погас круг, и письмена стёрлись.

— Чтобы через два часа у меня на столе лежал список всех сотрудников из нашего подразделения. Всех, кто был под сферой, под воздействием ядовитых миазм, — велел ему магистр. — Всех в карантин. Будем чистить.

— Есть, — кивнул Стив, быстро набрав на планшете задание. — Мне тоже?

— Ты мне нужен, так что используешь мой артефакт. Так будет быстрее. Но до этого требуется объявить… Не надо.

Магистр махнул рукой и задумчиво обернулся к месту, где сотрудники, возбуждённо переговариваясь, крутились вокруг обломков недостроенной пирамиды.

— Я сам Ригану сообщу о биологической угрозе и свяжусь с безопасниками. Нужен карантин и чистка для всех, кто контактировал с тёмными магами и созданной тварью. Ещё надо узнать, уничтожили ли её тело, — сказал он и выругался.

Стив сглотнул. Он впервые видел, чтобы магистр был настолько выведен из себя.

— Учитель?

— Я сверну шею этому плуту. Эти его игры с высшими… — процедил сквозь зубы магистр.

— Чем это нам грозит?

Фиолетовые глаза магистра тяжело посмотрели на Стива.

— Отправляйся в мою лабораторию и пройди очистку. Все вопросы потом. Поторопись.

Нервно кивнув, Стив поспешил выполнить приказ. Пробежав по коридорам, он, быстро пройдя все процедуры допуска, прошёл в лабораторию и влил магию в узор на полу. Под ногами разлилась тьма, из которой поднялся и открылся саркофаг. Быстро скинув одежду, Джейс забрался внутрь, передёрнув плечами от холода, царившего внутри. Под рукой был небольшой экран, на котором Стив и выбрал режим очистки. Запоздало Джейс вспомнил о проблемах с клаустрофобией. Сглотнув, он постарался не поддаваться панике, когда над ним сомкнулись края крышки, и он оказался во тьме. К счастью, он почти сразу выключился.

Спустя час Стив чувствовал себя заново рождённым. Настолько легко он ещё никогда не дышал, а магия не струилась таким бурным потоком. Похоже, он успел достаточно много мелких проклятий поймать. Всё же сила мага такова, что проклятья в спину, вполне могли осесть на ауре и этим ослаблять. А ведь у тёмных магов были даже малефики, которые профессионально проклинали. Как говорится, с гарантией.

Магистр, зашедший в лабораторию, с пониманием посмотрел на его блаженную рожу.

— Возвращайся из нирваны, — сказал мужчина и, прихрамывая, прошёл к столу.

— Это такое… такое…

Не в силах дать пояснения Стив только и мог качать головой.

— Знаю. Но соберись, тебя ещё ждут списки. Я хоть и объявил нашим, чтобы явились в карантинную зону, но, как всегда, найдутся умники, которые решат проигнорировать.

— Сейчас займусь, — кивнул Джейс и поправил галстук, стараясь перейти на рабочий лад. — Мы не были переносчиками? Наши контакты не надо обрабатывать?

— Через месяц бы стали, — буркнул магистр и подтянул к себе бумаги. — Так что как следует проверь всех. Я уже поднял безопасников, они займутся остальными живыми участниками того сражения, а тела этих доморощенных некромантов доставят завтра. Я сам займусь их стиранием.

Кивнув, Стив сделал пометки в блокноте, потёр пальцами лоб и взялся за доклад об успешном выполнении задании Гончих псов.

— Значит, всё-таки Неприглашённый был у исследователей С-Три. Плохо, — магистр задумчиво постучал по столу пальцем. — Придётся повозиться.

— Подробности есть в отчёте, но аналитики ещё работают с полученными материалами.

— Разберёмся, — учитель опять постучал по столу. — Этих псов из С-Три берёшь под своё командование. Двадцать шестого ты с ними должен быть на точке. Приготовь всё, что нужно. Можешь нагрузить этого прыгуна с молнией на лбу, — и вкрадчиво добавил: — Но на месте — глаз с него не спускай. Не мешай, но не спускай.

— Не спускать, но не мешать, — повторил Джейс.

— Именно. Понаблюдай за ним, — учитель щёлкнул пальцами. — Ещё, пока не забыл. Пока ходил к Ригану, слышал, что ева Лени мертва. Однако я точно знаю, что она выжила и сейчас среди ликантропов Белого, — и процедил: — Живучая, словно кошка.

— Приготовить группу захвата? — предположил Стив.

— Нет. Ликантропы говорят, что она под присмотром Хативелта.

Джейс удивлённо приподнял брови. Чтобы оборотень кого-то взял под присмотр — это такая редкость.

— Зная старого волка... — усмехнулся магистр. — Меня устраивает, что её пока считают погибшей. Пусть так и остаётся. Более того, нужно распространить эту информацию. Как и ту, что среди вампиров нашего Уныния есть особа, которая может принимать личину евы Лени.

Маг понятливо кивнул, делая заметку о роспуске слухов.

— Остальное не срочно. Если вопросов нет, то свободен.

Учитель махнул рукой и повернулся к монитору.

— Вопрос как раз таки есть, — Стив поскрёб шею. — Мне требуется ваша консультация.

Отвлёкшись от экрана, магистр откинулся на спинку кресла, скрестил руки на груди и, приподняв бровь, смерил Джейса взглядом.

— Консультация? Давненько ты с таким вопросом не подходил. Неужели есть что-то, с чем ты не можешь справиться самостоятельно?

Джейс неловко улыбнулся.

— Куда мне до вас в целительстве.

— Ну, что там у тебя?

— Понимаете, у мага защиты из команды псов болен сын. Мальчишка был в коме. Я проверил ребёнка — это магическая недостаточность.

За последние десятилетия эфирный фон снизился до критических отметок. Сейчас их подразделение пыталось исправить ситуацию, но получится или нет неизвестно. Однако магическая недостаточность стала распространяться среди детей магов. У взрослых магическое ядро уже сформировалось и способно вытягивать столь малый эфир из воздуха. Дети же… Их сила только развивалась. Те, кто имел малые резервы ядра магии — спокойно росли и баловались магией. А вот дети сильных родителей, имеющие предрасположенность к развитому магическому источнику, страдали от нехватки эфира, который они не могли вытянуть из мира. А у сына Джуна большой потенциал.

— Я провёл необходимые процедуры, — продолжал Стив. — Мальчик вышел из комы, но он слаб. Что можете посоветовать? Джуничиро — перспективный маг. А к ребёнку привязаны все псы. Если удастся мальчика вылечить, то они будут верны только вам.

Магистр задумчиво посмотрел на него.

— Сколько ему?

— Три года.

Учитель покачал головой.

— Он ещё слишком мал для препаратов, — пробормотал он и задумался на несколько минут. — Передай этому Джуничиро, что сейчас единственный вариант — поместить ребёнка в насыщенную эфиром среду.

— То есть его нужно отвезти к действующему источнику.

— Насыщенная среда поможет ему, — подтвердил магистр. — Если к десятилетнему возрасту проблема не решится, то уже займёмся лечением препаратами.

— Привезти его в центр?

— Лучше отправь ребёнка к старой «лилии». Она женщина ответственная, присмотрит, а может, и найдёт способ исцеления. На ведьм в таких вещах можно положиться. Они хорошо чувствуют мир, имеют предрасположенность к «жизни». Да и место поможет.

— Но… — Джейс неуверенно посмотрел на учителя: — Старуха себе на уме. Она откажется. Вы же знаете её отношение к Содружеству.

Магистр задумчиво постучал пальцем по плечу и кивнул каким-то своим мыслям.

— Есть у меня в коллекции одна картина… — мужчина усмехнулся. — Да, пожалуй, может получиться весьма интересно.

* * *

17 августа 2018 г. 07:15

Рэн

Порой просыпаешься и понимаешь — выспался. Кристальная ясность мысли. Никакой тяжести в теле, придавливающей к кровати. В глазах нет усталости. Такое редкое, но невероятно приятное чувство.

Улыбнувшись, я потянулась и слезла с кровати. Отличное настроение не испортили даже головокружение и слабость в мышцах. Как и окружающий меня холод. Но, кажется, я даже начала привыкать к ледяному душу энергии, преследующему меня. Он даже немного освежал. Совсем немного. Бр-р-р.

Досаду на проблемы с энергетикой тела я уже привычно загнала вглубь себя. Приехавший Аспид возился со мной до ночи, но так и не смог разобраться, почему я не могла оборвать насыщающий моё тело поток энергии. Попытался объяснить и то, как управлять этим потоком напрямую, но я уже плохо соображала, и мы решили вопрос отложить на сегодня.

Да вот только эфирный фон вокруг был столь концентрированный, что он попросту сам запускал все руны в двухметровой зоне от меня. Стоило мне только рядом оказаться с камнями, как те начинали работать. Горели огнём все конфорки, везде загорался свет, чайник закипал, а в душе вода становилась тёплой из-за одновременного включения камней нагрева и охлаждения.

— Ходячее бедствие, — обозвал меня Хативелт, а к ночи в моей комнате были разложены экранирующие магию камни с рисунком стены.

Тяжела доля маленького катаклизма.

После завтрака, который мне даже приготовить не дали, Аспид взялся за объяснения, пока я, как хорошая ученица, сидела в позе лотоса на земле и старательно строила просвещённый вид.

— Существуют разные подходы к использованию энергии, — заложив руки за спину, он взялся ходить вокруг меня. — Изначально я тебя учил управлять энергией от солнышка в груди.

— От телесного источника через энергетические каналы к пальцам, а там уже… создавать, что нужно, — переводя, поболтала я рукой.

— Это первый вариант. Потом мы разучили, как насыщать энергией границ телесный источник через духовный, — он постучал пальцем по макушке.

От этого я невольно передёрнула плечами. Нахмурившись, я заговорила:

— Тогда другой вариант…

— Управление энергией через сам духовный источник.

Встретив мой недоверчивый взгляд, Аспид усмехнулся.

— С телесным ты разобралась. Управлять внутренней магией тебе удавалось без всяких трудностей. А раз уж у тебя сейчас с этим проблемы, то перейдём к работе с духовным источником и к управлению внешней энергией. Это, конечно, не так-то просто. Но нам и не нужно из тебя сразу архимага ваять. Обойдёмся пока простеньким улавливанием и управлением энергии вокруг тебя. Да и кое-что ты уже умеешь, ведь ты уже вскрывала пространство мира.

Благодаря Аспиду путём проб и ошибок, испытывая мучительную головную боль, мне всё-таки удалось немного ощутить энергию вокруг себя: чем-то она походила на уплотнившийся прохладный воздух, да ещё и с ярким запахом озона. Во всяком случае именно так моё сознание воспринимало природную энергию. Даже смогла уловить, как всю эту энергию я тянула на себя: как она проходила через ту самую чакру на макушке, что связывала моё тело и источник моего духа, духовный источник. И именно этот процесс я не могла остановить, но он очень мешал.

Аспид попытался силой запечатать у меня ту самую чакру просветления (чтобы это не значило). И отлетел на десяток метров. Его это не смутило. Он встал, отряхнулся, сбегал в комнату к своим вещам, а, вернувшись, всучил мне круглый плод фиолетового цвета с красными звёздочками. Нет, на нём реально были пятилучевые мигающие звёздочки! Не успела откусить, как в моих руках этот фрукт скукожился, начал гнить, а под конец покрылся ледяной коркой. Аспид нечитаемым взглядом смотрел на это безобразие.

— Вообще-то, он должен был заблокировать в тебе магию, — прокомментировал он и отобрал испортившийся плод. — Испортился, ладно. Но почему он замёрз-то?

На этом Аспид не остановился. Призвал существо, похожее на синего осьминога с пятью глазами. Бедное создание, увидев меня, спешно поджало щупальца, а потом и вовсе спряталось в рубашке хозяина, где переползло за его спину и задрожало. И если честно, я была только рада нежеланию осьминога идти ко мне на ручки. Мне вот совсем не хотелось, чтобы и он скукожился и покрылся ледяной корочкой.

Наблюдавший за всем этим представлением Хативелт обозвал нас криворукими идиотами и бездельниками, после чего разогнал нас. Аспида вместе с Сакуей выпнул в город — очень кстати, а то Ватануки решил испытать моё терпение, снимая меня на камеру, — Чарли отправил сделать какой-то заказ.

Меня внимание Хативелта тоже не миновало. Можно сказать, что мне он посвятил всего себя. Тьма, помилуй. Поманив пальцем, Гиа повёл меня с лужайки в лес, и сколь бы не было боязно, но я, закутавшись в его пальто, смиренно пошла за ним туда, где я якобы могла помочь.

— Чего ты боишься? — идя впереди меня, спросил Ноигиа.

Неожиданный вопрос вызвал ступор. Покосившись на спину идущего впереди мужчины, я прикусила язык. Говорить, что испытывала опаску перед ним, как-то не хотелось. Но похоже моё затянувшееся молчание было довольно красноречивым, потому как Хативелт на мгновение обернулся и скосил на меня взгляд равнодушных жёлтых глаз.

— Допустим, я понимаю, почему ты меня опасаешься.

Да, таких глаз у людей не бывает. Вроде внешность у Хативелта человеческая, но то, как он смотрел, говорил, слушал, шёл по лесу, втягивал носом воздух… Нет, он не человек. И не маг. А ещё вызывал какое-то подсознательное опасение. На ум сразу шло сравнение, будто ты увидел на лесной дороге силуэт зверя, замираешь в испуге, чувствуешь, как сердце трепещет, и мысленно молишься, чтобы хищник был сыт и ушёл. И всё сжимало от страха, когда встречаешь взгляд, и судорожно вспоминаешь можно ли смотреть в глаза зверя и можно ли отвести взор, не будет ли это признанием страха, что спровоцирует нападение.

Загнать все эти чувство вглубь себя я могла, но избавиться от них не получалось. Каждый раз, когда я оказывалась рядом с Ноигиа, внутри всё напрягалось.

— Вы не человек.

— Я оборотень, — легко признал Ноигиа.

Почему-то даже не удивлена.

— И наверняка сильны, — усмехнулась я. — Но главное, я не понимаю ваши… мотивы. Почему вы помогаете мне?

— Я всего лишь отдаю старый долг.

А вот это уже было интересно!

— Долг? Мне? Мы разве были знакомы? — нахмурила я брови, но всё-таки не смогла припомнить, чтобы мы встречались ранее. Такого нечеловека я бы точно не забыла.

Хативелт опять чуть обернулся и, тихо хмыкнув, вновь посмотрел вперёд.

— Нет, с тобой мы не знакомы. Долг я отдаю другому магу. Она просила помочь, если появится кто-то вроде тебя. Я и помогаю.

— Так это была женщина.

— Это было воплощение хаоса, — ворчливо поправил Хативелт.

Скрестив руки за спиной, я пошла в шаге позади него и посматривала по сторонам. Лес вокруг был густой, а зелень яркая. Птицы, перепрыгивая с ветки на ветки, сопровождали нас на всём пути и что-то щебетали на своём языке. Вопросов к Ноигиа у меня появилось ещё больше, но вот не хватало смелости вывалить их на него. Во всяком случае сейчас. Но хотя бы немного понятна причина его помощи. А вот о деталях лучше позже узнать, как и о той загадочной женщине.

— Но речь не о ней, а о тебе, — Хативелт, кажется, разделял моё мнение и перевёл тему. — Энергия вокруг тебя направлена на твою защиту.

Я растерянно пробормотала:

— Но почему?

— Вот я и хочу понять, что тебя пугает.

— Пугает?

— Ты боишься не только меня. Ты не доверяешь своему наставнику. Опасаешься и друга. Тот плод должен был воздействовать на тебя, но в итоге пострадал он сам. Призванный твоим наставником зверь чувствовал угрозу. Вполне очевидно, что вбираемая тобой энергия защищает тебя. Но ты не управляешь этим. Больше похоже на работу твоего подсознания. Я бы сказал, что здесь дело в страхе, из-за которого ты подсознательно выставляешь вокруг себя защиту.

Что-то в его словах и в самом деле было. Но я не испытывала страха. Неуверенность — да. Возможно, были опасения, но не страх. Скорее меня напрягало и раздражало, что я находилась в чужом краю, а на руках даже денег нет. Мик, конечно, поможет, но… У меня ведь и документов тоже не было. Мне не устроиться на работу, не подзаработать деньги. Я даже не могла купить билет на самолёт, чтобы вернуться домой. У меня ведь даже визы нет, и я не знала, нужна ли она здесь. Надо было ещё искать консульство или посольство, а потом доказывать, что я гражданка Японии.

— Я бы не сказала, что мне страшно, — заговорила я и, поёжившись, подтянула воротник пальто. — Я не боюсь. Скорее уж это... Я просто не знаю, что делать. Всё вокруг чужое. У меня нет денег, нет документов.

— Деньги не проблема, — вставил Хативелт. — А твои документы у меня. Вернёмся и отдам.

Невесело улыбнувшись, я опустила голову, смотря на лесную тропинку под ногами. Оказывается, всё это не было проблемой. Но проблемой могло стать другое. Я остановилась.

— Знаете, чего я действительно боюсь?

Подняв голову, я встретила внимательный взгляд мужчины, вставшего напротив меня.

— Бессилия.

Жёлтые глаза чуть прищурились.

— Вы оборотень. А сейчас мы и вовсе идём к другим оборотням, которые ещё и хотят меня убить.

— Не к оборотням, а ликантропам, — спокойно поправил Хативелт.

— Есть разница? — удивилась я.

— Люди нас путают. Но мы разные виды.

На это я кивнула, делая в памяти ещё один узелок с вопросом, который следует изучить.

— Кроме оборотней и ликантропов, есть вампиры. Я… кое-что вспомнила о них. Не всё, но достаточно, чтобы понимать: спиной я к ним не повернусь.

— А вот согласно моим сведениям, вы союзники, — подметил Хативелт.

— Возможно это так и выглядит или есть какие-то договорённости. Ну, раз уж я с ними работала. Не знаю, не помню, — скривилась я и, вздохнув, посмотрела на рассевшихся на ветке пичуг. — Но я… Я доверяю своим чувствам. А они мне говорят, что я должна быть с ними осторожна.

Склонив голову, я перевела взгляд на Хативелта.

— Не только с ними. А ещё должна остерегаться оборотней и ликантропов. Как и магов. От одной мысли о них у меня и вовсе мурашки.

— Добавь к этому списку инквизиторов, паладинов, антимагов и простых смертных из военных структур и преступных группировок, — с усмешкой добавил Хативелт и, оценив мой страдальческий вид, продолжил: — Вспомни о Старейшине. Не забудь о духах, нечисти, феях, гарпиях, русалках и морских девах. Как и о тех врагах, что нажили твои родители.

Горько рассмеявшись, я опустила голову и пробормотала:

— Проще найти гроб и сразу закопаться в нём.

— Это я ещё не рассматриваю врагов магов границ.

И даже совсем не удивило, что он знал о таких, как мы. Криво улыбаясь, я вновь посмотрела на оборотня.

— Вы ещё спрашиваете, чего я боюсь? Бессилия, Гиа. Я… Вы же, как понимаю, в курсе моих сил?

— Ты меняешь личины, — спокойно ответил Хативелт.

И почему я снова не удивлена.

— Не совсем личины, но принцип похож. Только я не чувствую в своих руках силу использовать эту способность. Я помню, что у меня была такая возможность, но сейчас не получается её использовать. Боюсь, что из-за проблем с магией я и вовсе не смогу воспользоваться специализацией.

Всё же раньше вроде заражалась именно моя магия, а не энергия вокруг меня.

— Мне нечем защищаться, — добавила я тише.

— И поэтому ты подсознательно создаёшь из энергии вокруг себя защиту.

Я пожала плечами.

— Не знаю, но, возможно, это ответ на ваш вопрос.

Мужчина кивнул и задумчиво окинул меня взглядом.

— Ты под моей защитой. Здесь тебя никто не тронет.

Сказав, оборотень развернулся и продолжил путь, а я лишь криво улыбалась, провожая его взглядом. Звучит, конечно, здорово, но кто защитит меня от него? Кто защитит от Аспида?

Хотя чего это я? Что за упаднические мысли? Я же всегда знала, что спасение утопающих — дело рук самих утопающих. Надо поэкспериментировать с внешней энергией, раз уж с магией проблемы. Я не могла полагаться на других. Лучше всего себя знаю лишь я сама. Тем более по объяснениям Аспида подвеска с каплей как раз таки могла выступить необходимым для подобной волшбы концентратором. Впрочем, был ещё вариант с Книгой, но я пока не решалась её призвать. Только всё это требовало работы над собой.

— Кстати, а зачем мы идём в поселение? — поспешила я догнать оборотня.

— А я уж думал, что ты не спросишь, — подметил мужчина.

— И всё же?

— Навестим одного старого идиота.

Поравнявшись с Гиа, я вновь улыбнулась на такой ответ. Как уже успела заметить, у Хативелта каждый второй — идиот. Впрочем, по косвенным сведениям, пусть он и выглядел на мужчину за тридцать, но был намного старше. Это и объясняло его снисхождение по отношению ко мне и Чарли. Он воспринимал нас детьми. Да что и говорить, если даже Белого — на минуточку: седого старика с морщинистым лицом — он несколько раз называл мальчишкой. А иногда и старым идиотом. Только на этот раз интонация была другая, видимо, и «идиот» будет другой.

Гиа привёл меня в поселение обор… ликантропов. С виду оно мало отличалось от простой деревеньки в лесу. Несколько десятков домов, укрытых мхами. Возле каждого были разбиты небольшие огороды. Улицы были узенькими, но вели к площади, в центре которой пылал костёр, а вокруг лежали бревна. Видимо, это было место сбора. Здесь же в стороне стоял каменный колодец. Но мы шли дальше. Дорога стала шире и вела она к основательному двухэтажному деревянному дому из сруба. Жилище стояло обособленно от всей деревеньки и заметно возвышалось над всеми. А ещё было украшено вырезанными из светлого дерева волками.

Честно, думала, увижу здесь Белого. Всё же дом отличался от остальных, вот и решила, что принадлежал он вожаку. Тем более вокруг него толпились местные жители. Стоило нам подойти, как перед Хативелтом сразу расступились. А сколь было не по себе, когда я, следуя за ним, шла сквозь толпу. Внутри всё в узел завязалось от напряжения. Каких мне усилий стоило не вжать голову, а, расправив плечи, поднять её выше и остаться спокойной, хотя я и слышала явные проклятья в спину.

Но, зайдя в дом, мне сразу захотелось выйти. Уж лучше недружелюбная толпа, чем жаркий воздух, наполненный смрадом крови и сладкими нотками гнили. И всё это ещё приправлено ароматом трав. Чуть не вывернуло, но пришлось, закрыв нос воротником, спешить за оборотнем.

Дом оказался и изнутри большим. Пройдя по неосвещённому коридору, Гиа привёл меня в тёмную небольшую залу. В самом центре располагалось ложе, на котором лежал больной старик со слипшимися от пота длинными волосами. Света едва хватало, чтобы его увидеть. Окна зашторили. Мрак возле старика разгоняло лишь несколько свечей в квадратных подсвечниках. А у его изголовья дымила курильница, исходящая тем самым ароматом сжигаемых трав.

Вокруг ложа стояли на коленях женщины и мужчины в льняных одеждах. Их головы покрывали украшения из перьев, шерсти и сухоцветов. Скрестив ладони на груди и опустив головы, они напевали один и тот же мотив. От их голосов у меня по коже мурашки бежали и даже показалось, будто воздух дрожал, как бывало, когда стоишь у колонки, из которой доносились басы.

Но что больше всего меня удивляло, так то, что взрослые стояли на коленях и пели, а шестеро мальчишек кружили вокруг старика и стирали с его нагого тела пот.

Вот совсем не ожидала в двадцать первом веке увидеть такую картину. Я так и стояла в ступоре на пороге и не сразу сообразила, что пальцами вцепилась в рукав рубашки Хативелта.

— Что с ним? — тихо спросила я, боясь потревожить тяжёлую атмосферу вокруг нас.

Оборотень негромко ответил:

— Проклятье крови. Излюбленная тёмными магами защита артефактов против воров. А здесь ещё и проклятье настоящего мастера.

Мало того что обстановка казалась странной, так и его слова ещё больше вызвали диссонанс.

— Двадцать первый век на улице. Неужели нельзя найти врачей, специалистов? Наверняка они лучше справятся. Ну не знаю, кто там у магов сейчас? Целители? Ну вот их, — меня несло, я понимала это, но не могла остановиться. — А здесь… Да это же антисанитария! Они же даже не проветрят! Зачем песни?

Помахав руками в воздухе, я никак не могла подобрать слова, чтобы объяснить мой шок от столкновения с пережитками старины.

— Видимо, я ошибся, посчитав, что ты сообразительная.

От слов и пронизывающего взгляда Хативелта я поёжилась.

— Блага современных цивилизаций доступны далеко не всем. А кому-то они противопоказаны.

— Но…

— Не надо с таким пренебрежением относиться к прошедшим сквозь века способам исцеления. Тем более в вопросах, где современная медицина бессильна, — сухо отчитал Хативелт и направился к старику.

Мысленно костеря себя за длинный язык, я пошла за Гиа. Мальчишки, увидев оборотня, поклонились ему, а, обратив внимание на меня, тут же ощерились, как волчата. Самый старший так и вовсе бросил в мою сторону явное ругательство, за что тут же получил шлепок по шее от проходящего рядом Хативелта. Глянув на упавшего ребёнка, я всё же не рискнула возмущаться и помогать мальчику. Лишь сжала кулаки и прикусила язык.

С тех пор как проснулась в палатке, я всё никак не могла понять правила вокруг себя. Всё отличалось от привычного мира. И даже то, что я вспомнила, не помогало разобраться.

— Я же говорил, помрёшь, если не избавишься от привычки хватать чужие артефакты, — Гиа тихо обратился к стонущему старику.

— Ма… Мас… тер, — едва слышно со стоном прохрипел тот и чуть приоткрыл глаза, из которых тут же потекли кровавые слёзы.

— Лежи смирно.

Оборотень положил ладонь на глаза старика. А я подошла ближе, морщась от ещё более тошнотворного запаха крови и гниения. От открывшейся в свете свечей картины мне и вовсе подурнело. Кисти рук и предплечья старика почернели от гангрены, плечи укрыли фиолетово-синие пятна, из которых сочилось что-то тёмное. Сквозь поры тела выделялся кровавый пот, его и стирали мальчишки тряпками.

— Как я уже сказал, это проклятье, — спокойным голосом лектора объяснял Гиа, склонившись над телом больного. — Современная медицина беспомощна перед магическими недугами и проклятьями. Тем более физиология простых смертных и магов отличается. Это же относится и к ликантропам.

— А магическое лечение?

— Никто не будет напрягаться ради ликантропа.

— Ксенофобия. Как это… по-человечески, — скривилась я. — Хотите сказать, что этот, — мотнула я головой на продолжающих петь людей, — напев может помочь?

— Верно, — кивнул оборотень. — Они поют на языке магии, древнем языке. Благодаря напеву, потоки эфира насыщают тело больного, ускоряют восстановление. Ты уже должна была заметить, что здесь он подобно спирали закручивается вокруг старого идиота. В противном случае он бы уже направился в чертоги предков.

За лучшее решила сделать умное лицо, покивала и спросила:

— А почему нельзя проветрить?

Гиа задумчиво посмотрел на меня и мотнул головой на курильницу.

— Сбор трав развеивает тёмные энергии. Без этого здесь бы уже зародились нечисть, тёмные духи.

Вот это уже интересная информация.

— Если же открыть окна для проветривания, то свежий воздух не только вытеснит запах трав, но ещё будет нарушен контур защиты. Это опечатанное помещение. Нарушится контур — сюда потянется уже нечисть из внешнего мира. Тёмные духи тянутся к проклятым.

Опустив плечи, я сдалась. Мне и в самом деле не понять местные правила и особенности. Но и смотреть на чужие мучения было сложно.

— Разве нельзя помочь более… — на секунду я задумалась, подбирая слова, — более эффективным способом?

Хативелт тихо хмыкнул.

— Неужели хочешь помочь ему?

От такого вопроса я нахмурилась.

— Если есть способ… Что хорошего в том, чтобы человек мучился?

От очередного испытывающего взгляда мне стало не по себе.

— Проклятье против… — повторяя, сделал небольшую паузу Гиа, — воров.

Моргнув, я с недоверием посмотрела на старика. Совсем не увязывалось в голове, что мужчина такого почтенного возраста мог что-то украсть. Но я проследила за указывающим пальцем Гиа и увидела в почерневшей руке старика кольца. Знакомые кольца.

Намёки оборотня, моё присутствие здесь — всё разом собралось в понятную картину. Старик снял с меня кольца без моего согласия, что равносильно воровству. Это и привело к получению проклятья.

— Но я даже не умею накладывать такие проклятья, — посмотрела я на Хативелта.

— Проклятье было не на кольцах, а на твоей подвеске.

Опасливо взяв цепочку, я подняла к глазам каплю и с удивлением увидела, как камень лишился молочного тумана с радугой. Сейчас он был налит кровью с чёрными прожилками.

— Цвет другой, — пробормотала я.

— Разумеется. Вокруг энергия магии крови и тьмы. Этот артефакт прекрасно анализирует магию рядом с тобой, — пояснил Гиа.

Поджав губы, я задавила в себе вопросы, сейчас было им не время.

— Так как можно помочь?

— Снять проклятье мы не сможем, — тут же предупредил оборотень. — Но замедлить распространение возможно, если ты готова. Можно выиграть для него время, за которое он успеет доучить наследника, следующего шамана.

Как будто я могла оставить человека без помощи, когда он лежал передо мной. Так что, кивнув, я взялась выполнять команды Хативелта. Прежде всего забрала кольца из чёрной ладони.

— Симон всё-таки их тебе отдал, — проследил он за тем, как я их спрятала в кармане. — Из них выйдет хорошая заготовка под артефакты.

— Вы знали моего отца? — это меня больше удивило.

— Достаточно хорошо, — кивнул мужчина. — Не отвлекайся, — и продолжил раздавать указания.

Гиа из кармана брюк вытащил мешочек, а уже из него взял плоские камушки с рунами. Выбрав пять, он разложил их вокруг ложа с больным. Под руководством оборотня я, проколов палец, капнула кровь в небольшую баночку с чернилами. А потом кисточкой рисовала на коже плеч старика знаки некоего древнего языка. А раз уж я его не знала, то, пока вырисовывала, выслушивала и объяснения значений. Всё сводилось к тому, что я — носитель этого проклятого украшения — давала прощение старику. Вот только это могло лишь ослабить проклятье, но не снять, ведь накладывал защиту на артефакт другой человек, не я.

Как только нанесла символы на старческом лбу, Гиа своей кровью вывел полосу новых символов рядом с моими. То, что всё это помогло, стало сразу видно. Кровавый пот больше не выделялся, да и дыхание выровнялось.

По указке оборотня один из мальчишек выскочил из залы и вернулся минут через десять, ведя с собой четверых мужчин, один из которых оказался «врачом» с мешком за плечами. Крепко держа голову старика, я закрыла глаза не в силах смотреть, как проводилась ампутация рук. Пусть я и понимала, гангрена будет распространяться, если не провести такую операцию, но совсем не ожидала, что стану участником.

Стоило местному «врачу» сказать «вот и всё», так я мигом выскочила из комнаты, не в силах находиться там больше. Мутило. И не стали облегчением вспыхнувшие воспоминания, как я рубила головы вампирам, а затем и ликантропам, ещё и тупым мечом.

Звездец! Какая у меня насыщенная и сумасшедшая жизнь!

* * *

17 августа 2018 г. 22:54

(У Рэн: 17 августа 2018 г. 08:54)

Сонный Эш

Тьма ночи, но город горел огнями. Какую бы улицу сервамп ни выбрал, но везде его преследовал свет ярких баннеров рекламы и витрин. Даже идя тихими улочками, он всё равно оставался в свете фонарей.

— Вы уже немного достали.

Остановившись, Сонный дьявол вздохнул и, цыкнув, нырнул во тьму ближайшего небольшого проулка между домами.

— Съешь меня, — прохрипел худой старик, протягивая к нему руки.

Бровь сервампа дёрнулась. Это была уже шестая жертва джинов, что вышла на него, пока он искал… «добрых людей», готовых поправить его финансовое положение.

— И почему вы мне только мужиков приводите?

— Съешь меня, — повторил дед, окутанный аурой джинов.

Не то чтобы ему было хоть какое-то дело до всех этих пойманных джинами людей, просто…

Подойдя ближе к старику, сервамп взял его руку с высохшей от старости кожей. И выругавшись, осторожно прокусил запястье. Стоило пролиться крови, как джины хлопьями слетели с дедка, и сервампу пришлось того поддерживать и опускать на асфальт. Сонный дьявол спешно стёр кровь с клыков и сплюнул ту, что угодила в рот. А изнутри поднималось отвращение и тошнота.

— Мерзость, — выплюнул он и поднялся на ноги.

«Хе-хе-хе. У тебя поменялись вкусы, — прошелестел голос в голове. — Раньше тебя не тошнило от крови мужчин».

«Меня тошнит не от крови, — скривился сервамп, очередной раз проводя ладонью по губам и клыкам. — Меня тошнит, что мне приходится к ним… прикасаться».

Дух с новой силой захохотал, повторяя что-то про голубую ауру. Окинув взглядом дрожащего бессознательного старика, Сонный дьявол покачал головой и повёл рукой. Его тень, усиливаясь, слилась с лежащей под ногами тьмой, а затем подняла деда и понесла его по воздуху за ним. Выйдя на оживлённую улицу и под яркий свет огней ночного города, сервамп глубже натянул капюшон пальто и спрятал руки в карманы. Тень за ним опустила старика неподалёку от проулка и опала. А спустя несколько секунд раздался крик женщины, зовущей помощь.

«Стоило ли напрягаться? — полюбопытствовал Блэки. — Ты не мог не почуять, что старик уже одной ногой в могиле. Ему осталось от силы пара часов. В затылок ему уже дышит Костля-явая-я», — пропел дух.

Лень отвечать не стал. Тень, конечно, прав. Только, думая об этом, он вспоминал слёзы детей… слёзы Шина и Рэн на могиле их родителей. Не мог и забыть так и неосуществлённую мечту ведьмы поговорить с отцом, как и шторм боли и тоски в тот день. Трудно оставаться после этого равнодушным, сколь бы он ни старался. А так, может, хоть дети старика успеют с ним попрощаться.

«Ты стал сентиментальным», — проворчал дух.

Возможно. А может, это и звалось человечностью.

«Человечный монстр — какой оксюморон», — хихикнул Тень.

И всё же Чревоугодие оказался прав, когда отговаривал его от поиска местных «Робин гудов». Бесполезное занятие. Местные правоохранительные органы внимательно следили за порядком. Как и произошедшие нападения оборотней и вампиров четыре дня назад всё ещё держали всех в напряжении и бдительности.

В Китае, насколько Лень знал по сводке с портала Альянса, оборотни в Гонконге убили всего лишь трёх или четырёх человек, ещё около десятка получили лишь укусы и травмы. Унылые же развлеклись в Пекине и здесь, в Шанхае. Напали на оживлённых улочках, и в общей сложности было убито три десятка человек. Долго развлекаться вампирам и оборотням не дали, оперативно сработали местные маги. Вернее сказать, монахи.

Нападение оборотней в местных СМИ звучало как нападение стаи бешеных волков. Нападение же унылых квалифицировали как терроризм. Не единого упоминания о том, кто в действительности устроил небольшой хаос. Разве что в комментариях под громкими заголовками появлялись правдорубы, кричавшие об истинной природе «террористов». Только такие сообщения быстро исчезали, как и замолкали говорливые. Видео и фото тоже зачищались, а если где-то и появлялись, то они всегда были окружены скепсисом.

В конце концов для людей вампиры и оборотни — старая сказка. А взрослые люди в сказки не верят, лишь снисходительно поглядывают на загоревшуюся от интересных новостей молодёжь. Ведь гораздо легче поверить, что известное зло — террористы — устроили по всему миру акции устрашения, чем признать существование пугающих неизвестностью существ, вышедших из детских страшилок.

Такое происходило по всему миру. Маги и смертные, знающие истину, всеми доступными способами старались удержать правду, стягивали разрывающиеся под напором свидетельских видео лоскуты тайны о существовании магического мира.

Альянс помогал им в этом. Лень видел на портале множественные сообщения о выполнении поручений, где гипнозом затиралась память свидетелей, всё ещё пытающихся донести правду миру.

Наблюдая за этим через экран смартфона, Сонный дьявол вспоминал слова восьмого о другом мире, что ждал их.

Это была хорошая попытка. Уныние и в самом деле смог засветить их мир. Только вот братец не учёл нежелание обычных людей терять устойчивую и понятную картину мира, как и естественное отрицание страшной правды.

Но если восьмой повторит удар, то вряд ли второй раз удастся удержать покров тайны.

А Уныние это сделает. Для него это развлечение.

Будет война.

Люди и маги не смогут жить в открытом мире. Не смогут простые смертные ужиться и с народами, для которых люди еда.

Рассматривая напряжённые, весёлые, хмурые и счастливые лица встречающихся на пути людей, сервамп ловил себя на нежелании ввязываться в очередной кровавый конфликт. Тем более своей природой он потянет ведьму в ряды врагов человечества, в самую грязь. Вот уж чего точно не хотелось. Возможно, лучше было бы скрыться ото всех в тенях, уйти… Взять мелкого и Рэн и спрятаться.

— Опять во мне бродячий кот заговорил, — шепнув, сервамп фыркнул и потёр пальцами переносицу у глаз.

Потому как, учитывая «удачу» ведьмы, да и интерес восьмого, они по неосторожности скорее уж влезут в самое пекло.

От дальнейшей прогулки по ночному городу Сонный дьявол решил отказаться и повернул к гостинице. Вот только пришлось осторожничать: слишком уж часто стали встречаться патрули, усиленные монахами, а сталкиваться с последними опасно.

* * *

18 августа 2018 г. 00:11

(У Рэн: 17 августа 2018 г. 10:11)

Шин Лионнуар

Шин боролся с желанием сжаться в кресле. Сонный дьявол куда-то ушёл в ночь. Жадные и Кранц разошлись по номерам. Сервамп Чревоугодия тоже вернулся к еве.

Шин остался один.

Но именно этого он всегда и боялся. Тишина для него — настоящая пытка от голосов в голове. Искушающий шёпот предлагал силу, знания за часы жизни, душу.

Мальчик помнил, как сейчас, день, когда отец получил тяжелейшие ранения при выполнении одного задания и оказался в больнице. Мальчику не позволили там остаться, пришлось возвращаться домой. Его встретила пустая комната, укрытая тенями. Они накинулись на него, зашептали, предлагая исполнить его желания. Он едва не сошёл с ума и несколько дней засыпал только со снотворным, выпрошенным у знакомого папы. До этого он не обращал внимания на гул в голове, но с тех пор…

Тишина — самое жуткое наказание.

Включив везде свет, мальчик достал из привезённой жадными сумки сестры ноутбук и спешно включил его. К счастью, Рэн ему оставила пароль от входа, поэтому и зайти удалось легко. Расположение ярлыков на рабочем столе было немного непривычно, да и сестра пользовалась иностранным — вроде русским — браузером, поэтому мальчику ещё пришлось повозиться, чтобы выйти на интересующие его сайты. И только когда заиграла негромкая мелодия, он облегчённо выдохнул.

Шёпот стал не так слышен. Тени всегда успокаивались, заслышав музыку.

Поджав губы, мальчик забрался с ногами в кресло и обнял их руками, упираясь лбом в колени.

На самом деле Шин наслаждался днями, когда жил с сестрой и сервампом. Это были, наверное, самые тихие дни, пусть и наполненные опасностью. Когда они все вместе оставались в номере, то опускалась приятная тишина, в которой хотелось остаться. И даже едкие словечки сервампа и возмущённое ворчание сестры лишь вносили уют и тепло в этот покой.

До этого он не знал, что значит находиться в тишине.

Вздохнув, мальчик постарался отогнать мысли и подтянул к себе ноутбук. Раз уж именно Шин просил других сопроводить его на базу С3, то ему и надо было разобраться, куда им ехать.

— Ты чего не спишь?

От тихого голоса, раздавшегося со стороны окна, Шин, ойкнув, подскочил на месте. Сонный дьявол ловко взобрался в комнату и закрыл за собой окно. Сбросив с себя опавшее тенями чёрное пальто и оставшись в чёрной рубашке и чёрных брюках, сервамп подошёл к нему и взглянул на открытую в ноутбуке карту.

— Вот, думаю, как добираться, — признался Шин.

— Куда именно нужно? — спросив, Эш опёрся ладонями на спинку его стула.

Шин навёл курсор и поставил точку юго-западнее Ханчжоу, в лесах уезда Цзяньдэ, неподалёку от озера Цяньдаоху, озера тысячи островов.

— Где-то здесь. Мы с папой ходили к озеру. Спускались с горы, потом ещё долго шли. Но я точно не знаю.

— Ну хоть не Тибет, — буркнул сервамп. — Там бы нас прикопали ещё на подходах.

Изучал он карту долго. Менял ракурс, приближал и удалял, рассматривал фотографии озера, размещённые пользователями.

— Водоём, наверное, искусственный, — подметил сервамп. — Не припомню в этих местах такое большое озеро.

Шин шустро задал в поисковике его название. Выяснилось, что сервамп прав, водоём появился лишь около шестидесяти лет назад из-за строительства гидроэлектростанции.

— Время всё так меняет, а люди ему лишь помогают, — негромко сказал сервамп. — В целом понятно. Меня такой необычный водоём смущал. Но если он появился недавно…

Шин обернулся и скептически посмотрел на сервампа. Шестьдесят лет и недавно у мальчика как-то не вязались.

Сервамп, заметив его взгляд, фыркнул и заметил:

— Для меня это, можно сказать, вчерашний день. Но ладно, кажется, догадываюсь, где маги обосновались. Там ещё красно-золотой храм должен быть со статуями цилиня, так? Там было сильное место.

Шин постарался вспомнить, что было рядом с базой.

— Храма там нет, но рядом есть две статуи рогатого зверя. Только папа их киринами звал.

— Цилинь и кирин — это один и тот же мифический зверь. Просто цилинь — это на китайском, а кирин — на японском.

— О, а я не знал. А ты там был? У статуй?

Сонный дьявол поморщился.

— Очень и очень давно, — сервамп опустил на мальчика глаза. — Иди спать. Уже поздно, а дел с утра будет много. Да и путь будет нелёгкий.

— А как будем добираться?

— Это уже мои заботы, — отмахнулся сервамп и, проведя взглядом по столу, зацепился глазами за раскрытую тетрадку мамы.

Шин ничего сказать не успел, а Сонный дьявол схватил её и вчитался в записи.

— Иди спать, не выспишься, — повторил сервамп, не отвлекаясь от чтения.