Гармония несоответствий (гет)

Тишину пустынных коридоров Министерства нарушало лишь эхо шагов Тонкс — таких же быстрых, как и стук ее сердца. В груди соперничали волнение и неуверенность в себе, вызывая легкое покалывание в пальцах. Мысли были сосредоточены только на двух вещах: на том, чтобы произвести хорошее впечатление и не упасть. Второе вытекало из первого. Любые ее черты могли сколько угодно соперничать друг с другом, но вершину давно и безоговорочно занимала неуклюжесть, и Тонкс ничего не могла с этим поделать.

Она и без того всегда выделялась необычной особенностью метаморфа, но вкупе с неуклюжестью становилась настоящей катастрофой. Поэтому выучиться на мракоборца значило для Тонкс многое. В первую очередь она желала доказать себе и всем, что может быть и чем-то другим — не только стихийным бедствием. Хотела приносить пользу, а не разрушение.

Сегодня она была твердо намерена не выделяться. Тонкс оставила волосы темно-русыми, а глаза карими. Когда она наконец догнала группу стажеров в такой же, как и у нее, служебной форме, ее шаги стали более уверенными и твердыми. Она ничем не отличалась от остальных, на нее даже не смотрели — этот факт приносил особое удовлетворение. И как только она немного расслабилась и позволила себе понадеяться, что все может пройти хорошо, судьба подставила подножку.

Впрочем, ничего необычного в том, что она споткнулась, не было. Одна нога зацепилась за другую, и Тонкс со всей силы впечаталась в крепкое плечо оказавшегося рядом мужчины. То, что он не был стажером, Тонкс поняла мгновенно — ровно в ту секунду, когда на нее оказалась направлена радужка механического глаза; он сверкнул, как осколок стекла на солнце.

— Осторожнее, — проворчал никто иной, как Аластор Грюм, холодно глядя на нее.

Тонкс застыла, пока его строгий взгляд медленно проникал в ее личное пространство, где уже привычно скрутилось клубочком чувство стыда. Попытавшись унять собственные муки, Тонкс сглотнула.

— Извините! Я… Я не специально.

Аластор криво усмехнулся и продолжил путь. Тонкс от безысходности зашагала рядом.

— Знаю, — бросил он. — Твоя репутация тебя опережает, Нимфадора.

Тонкс почувствовало, как лицо уже буквально горит от стыда. Но как бы ни была сосредоточена на самоуничижительных мыслях, она отметила для себя две вещи: во-первых, ему известно, кто она такая… и так как Тонкс пока не определила для себя: хорошо это или плохо, она решила обратить внимание на то, что было во-вторых:

— Зовите меня просто Тонкс, — попросила, стараясь перебороть внутреннее смущение. Не получив никакой ответной реакции, продолжила: — Моя полное имя… Оно некрасивое и глупое. Если честно, я была бы не против, чтобы мне дали имя какой-нибудь звезды — по традиции Блэков. Или могли выбрать что-нибудь невзрачное — вроде Амелии или Алисы…

Аластор по-прежнему не реагировал на ее слова, и Тонкс предпочла за благо заткнуться. Они наконец догнали остальных стажеров и подошли к общему залу. Другие старшие мракоборцы уже были здесь, и Грюм, не удостоив Тонкс даже взгляда, отошел к коллегам.

Спустя несколько минут появился Долиш и, не тратя время на приветственные речи, приступил к распределению. Каждый стажер попадал под крыло старшего аврора; по какому принципу определялись наставник и подчиненный, Тонкс не поняла — только надеялась, что не достанется Берксу. Всем было известно: Беркс редко выходит в поле, отсиживаясь в отделе, и чаще всего девушки попадали именно к нему. А учитывая, какая у нее репутация, раз даже здесь о ней слышали, шансы у Тонкс были велики.

— Нимфадора Тонкс, — проговорил Долиш; взгляд его сосредоточился на ней. Сердце Тонкс пропустило удар. — Гэвин Беркс…

Разочарование, которое испытала Тонкс, было размером с дом.

— Нет, — раздался голос Грюма. — Забираю Нимфадору себе.

Долиш бросил на него короткий взгляд, приподняв бровь, и безразлично пожал плечами. Кивнул и продолжил так, словно ничего особенного не произошло:

— Нимфадора Тонкс — Аластор Грюм. Алиса Лонгботтом — Гэвин Беркс.

Алиса вышла из строя и направилась к Берксу. Тонкс тоже сделала шаг.

Да, для остальных ничего особенного не произошло. Жизнь продолжалась, сердца отбивали свой ритм, но Тонкс пребывала в прострации, пока шла к Грюму. Она не испытывала страха, хотя, конечно, стоило. Всем было известно: Аластор отправляется в самые горячие точки — его шрам, пересекающий лицо, механический глаз и прозвище не просто говорили, кричали об этом. Тонкс не верилось, что по-настоящему легендарный Аластор Грюм действительно выбрал ее — ту, что недавно неуклюже врезалась в него, а после еще и учила, как правильно к ней обращаться. Тот, чья репутация простиралась гораздо дальше стен аврората.

На самом деле, ее никогда и никто не выбирал, она всегда была даже не на вторых, а на третьих ролях, несмотря на свои особенности метаморфа и катастрофическую неуклюжесть.

— Оценим тебя на практике, Нимфадора, — произнес он, выделив интонацией ее имя, когда распределение завершилось.

___________________________________

На тренировочном поле академии рассветное солнце робко пробивалось сквозь ветви могучих деревьев, отбрасывая причудливые тени на утрамбованную землю. Тонкс, облаченная в спортивный костюм, стояла на краю пыльной арены. Ее лицо, усыпанное веснушками, было сосредоточено, а карие глаза искрились ожиданием. Веснушки стали ее единственным внешним отличием от остальных стажеров. К сожалению, даже способности метаморфа не могли избавить ее от этого проклятого “поцелуя солнца”. Если Тонкс делала свою кожу зеленой, пятна становились белыми.

Суровый взгляд Грюма буравил ее издалека; лицо, исполосованное едва затянувшимися шрамами после недавнего сражения, ничего не выражало.

— Нимфадора, — голос громыхнул над полем, и все стажеры взглянули сначала на него, а после на нее.

Тонкс мгновенно сорвалась с места, как по команде. Она благодарила Мерлина, Бога и всех святых, что не споткнулась и не оступилась, пока, огибая поле, неслась к Грюму, провожаемая взглядами десятков коллег.

Аластор удовлетворенно хмыкнул, когда Тонкс приблизилась — будто ее спринт тоже являлся частью тренировки.

— Сегодня займемся отработкой реакции, — пробасил он. — Помни: не все заклинания нужно отражать, но и не от каждого требуется отклоняться. В этом вопросе ты можешь полагаться только на себя. Инстинкт — твое самое мощное оружие, — произнес назидательно и двинулся в сторону сектора отработки заклинаний — небольшого участка с установленными на нем препятствиями. Тонкс зашагала рядом. — У каждого аврора свой стиль — кто-то чаще использует контр-заклятия, другой, более ловкий, предпочитает уклоняться и атаковать…

— А вы? — вырвалось у Тонкс.

Грюм криво усмехнулся; кожа вокруг свежего шрама напряглась.

— Я нападаю первым, — ядовито произнес он, — и выбирать приходится не мне, а моим противникам… правда, не все успевают сделать выбор.

Тонкс сглотнула, чувствуя, как жар заливает ее щеки. Она кивнула, пытаясь подавить волнение. Аластор знал себе цену. Он себя не расхваливал, не бахвалился — просто констатировал факт, и от этого становилось жутко. Конечно, Тонкс хотела приносить пользу, но, черт возьми, никто не отменял, что ей могло быть элементарно страшно.

— И запомни, — произнес Грюм, сосредоточив взгляд обоих глаз на ней, — твоя основная задача не стать героем, не убить противника, не обезоружить и арестовать его, не уберечь все конечности и уж точно не сохранить свое милое личико, — все это второстепенно, Нимфадора. Самое главное — выжить.

Грюм отступил, окутывая ее густой сетью защитных заклинаний. Тонкс проглотила возмущение по поводу имени — смирилась, пусть называет как хочет. Она сосредоточилась на предстоящей тренировке. Кожу пощипывало от количества наложенных чар.

Голубые искры танцевали по краям сектора отработки заклинаний.

Тонкс вдохнула и выдохнула, заставляя сердце успокоиться. Ей еще предстояло оказаться в реальном бою, а пока она находилась в месте, где бесчисленные ученики падали, поднимались, приобретали бесценный опыт.

— Готова? — спросил Грюм, его лицо напоминало неподвижную каменную скульптуру, испещренную трещинами.

— Да, — ответила она; голос прозвучал нерешительно, выдавая сомнения.

Грюм кивнул, его механический глаз замер, сосредоточившись на ней. Резким движением руки он выпустил поток магии, обрушившийся холодным порывом ветра. Раздался оглушительный треск — одна из деревянных конструкций, которая должна была служить укрытием, разлетелась в щепки. Нимфадора едва успела увернуться от потока, инстинктивно скользнув в сторону.

— Дерево, худший выбор для укрытия, — безэмоционально произнес Грюм; несмотря на разделяющее их расстояние, Тонкс слышала слова так ясно, будто он стоит рядом.

Очередной поток пронесся мимо ее головы — она едва успела упасть — и с грохотом врезался в бетонную стену, выбивая крошки и разбрызгивая искры, подобно фейерверку.

Заклинания летели с такой скоростью, что Тонкс не успевала думать: она уклонялась, падала, поднималась, отражала. На краю сознания крутилась лишь одна мысль: выжить. Потому что если бы хоть одно заклинание Грюма достигли цели, она, даже несмотря на наложенную им же защиту, не могла ручаться, что останется жива.

— Не медли, — недовольно бросил он. — Помни: скорость — твой щит. Пока ты в движении, ты неуязвима.

Тонкс знала, что методы Грюма суровы и не щадят чувств. Она была к этому готова. Однако внутри нее всколыхнулись эмоции: и разочарование, и жалость к себе, и обида, — но она держалась, не позволяя им прорваться наружу. Она старалась из последних сил. Не оставалась на месте. Перемещалась так быстро, словно снитч в воздухе.

Она снова и снова меняла позицию, пока не почувствовала, как сила растекается по ногам. Будто сама магия хотела, чтобы Тонкс успела увернуться от следующего удара.

Она вошла в азарт, все эмоции и чувства отключились. Мир сосредоточился только на Аласторе, на конце его палочки, из которой вырывались одно за другим заклинания.

В голове воцарилась ясность: волнение и неуверенность отступили, их место заняли внимание и сосредоточенность. Мысли текли плавно, как вода в ручье — Тонкс была уверена в своих силах и готова к каждому следующему заклинанию.

Она чувствовала связь с Аластором, его взгляд больше не казался суровым: в нем читалось одобрение и готовность учить. Исчезла обида — возникло ощущение единства.

На пике эйфории Тонкс, не до конца отдавая отчет своим действиям, взмахнула палочкой, посылая атакующее заклинание.

— Молодец, девочка, — произнес Грюм и легко отразил ее атаку.

Тонкс сделала глубокий вдох, палочка в ее руке дрожала.

_______________

Солнце медленно опускалось за горизонт, окрашивая небо в мягкие пастельные тона, когда Тонкс покидала тренировочное поле. Тело было расслаблено, хотя в мышцах ощущалась приятная усталость. Тонкс переполняла гордость за собственные достижения, шаги были легкими и воздушными, лишенными привычной неуклюжести.

Вместе с другими стажерами она направилась в бар. Там, найдя укромный уголок, они устроились за длинным столом. Только получив по бокалу сливочного пива и порции ароматных закусок, все окончательно расслабились и выдохнули.

Тонкс сидела на высоком стуле, едва доставая носками ботинок до пола.

— Сэллоу вымотал меня до предела, — пожаловался Ричард, зачесывая набок непослушные волосы. — Мне казалось, он не остановится, пока очередное заклинание не вырвется из меня с последним вздохом!

Все дружно рассмеялись, и Кингсли, сидящий рядом с Тонкс, подхватил:

— Гор столько раз заставила меня повторить «фульгур темпестус», что я забыл все остальные заклинания.

— Не жалуйтесь, — пробубнила Алиса, вращая магией бутылку на столе. — Вы, по крайней мере, практикуетесь и скоро выйдете в поле, а не продолжите изучать дела по отчетам из архивов.

Она отпила пиво из стеклянной бутылки.

— Мы обязательно потренируемся вместе, — произнес Фрэнк, опуская ладонь на ее колено; на безымянном пальце блеснуло кольцо.

Алиса благодарно улыбнулась мужу и прильнула к его плечу.

— Если честно, Тонкс, — вступила в беседу Кен, сидящая напротив нее, — я не знаю, хотела бы оказаться на твоем месте или нет. Грюм… это что-то с чем-то. У меня от одного его вида ноги трясутся.

Ричард многозначительно ухмыльнулся.

— Только трясутся? — протянул он. — Я думаю, мне не показалось, что ты слишком долго на него смотришь…

Кен вспыхнула и потянулась через весь стол, чтобы шлепнуть Ричарда по руке. Случайно зацепила пиво Кингсли. Содержимое бутылки выплеснулось.

— Черт, — рыкнула Кен, — прости, Кинг. А ты… — угрожающе протянула она и строго посмотрела на Ричарда.

Он подпрыгнул и зашипел — очевидно, Кен наслала на него жалящее. Тонкс широко улыбнулась, наблюдая за ними. Когда суета улеглась — Ричард убрал пролитое пиво, а Кингсли заказал новую порцию, — Кен выжидающе посмотрела на Тонкс. Та пожала плечами.

— Не стану врать, у меня тоже трясутся — и только трясутся — ноги от вида Грюма, — весело заверила Тонкс. — Не от страха, а от огромного уважения. Каждый урок, каждая тренировка с ним — это возможность расти и совершенствоваться. Уверена, с ним я могу добиться многого. Каждый грамм пота того сто́ит.

Она сама удивилась тому, как твердо и искренне прозвучали ее слова. Тонкс прекрасно понимала: путь тернист, но результат превзойдет ее ожидания. Ощущение удовлетворения и гордости за собственные старания переполняло ее после каждой тренировки и заставляло сиять словно звезду. Грюм был тем, кто помогал ей раскрываться все сильнее и учил верить в себя. Тонкс знала, что никто другой так бы не смог. Он был лучшим, и она хотела, даже обязана была ему соответствовать.

Беседа текла своим чередом, темы бесконечно менялись — от обсуждения тренировок до работы над будущим тестом, от шуток про несуществующую подружку Ричарда до воспоминаний о недавней свадьбе Алисы и Фрэнка.

В разгар вечера в баре появились и старшие мракоборцы. Их служебная форма практически не отличалась от формы стажеров, но даже разворот плеч и сосредоточенность лиц создавали вокруг них ауру непоколебимости.

— Смотрите, — шепнула Кен, — там Грюм!

Все повернули головы, и Тонкс почувствовала, как сердце пропустило удар. Аластор правда был с мракоборцами. Это, наверное, был первый случай, когда Тонкс увидела его вне стен академии или аврората.

— Он выглядит так, будто готов надрать задницу любому, кто к нему обратится, — весело произнес Ричард.

— Эй! Подбирай выражения. В конце концов, это мой наставник… и я прямо сейчас могу ему передать, что ты желаешь с ним потренироваться.

Ричард притворился, будто закрывает рот на замок, и Тонкс усмехнулась.

Разговоры друзей сделали свое дело: она взглянула на Аластора под другим углом — не как на наставника, а как на мужчину. Мужчину, которого нельзя было назвать привлекательным — с какой стороны ни посмотри. Тем не менее его внешность не казалась отталкивающей.

Тонкс было непривычно размышлять о Грюме в таком ключе, но слова Ричарда никак не выходили из головы. Кен действительно нравился Аластор? Но ведь она знала его даже меньше, чем сама Тонкс.

Старшие мракоборцы заняли стол в противоположном конце зала, но это не мешало взгляду Тонкс вновь и вновь соскальзывать туда. Безошибочно к тому месту, где сидел Аластор. Она разглядывала его, будто впервые увидела, и, кажется, чем дольше она смотрела, тем больше видела.

Наверное, раньше она не замечала его суровой привлекательности за шрамами и механическим глазом, но вот сейчас… сейчас она разглядела. Будь неладна эта Кен.

Когда Тонкс в очередной раз посмотрела на Грюма, его взгляд уже был обращен на нее.

Их глаза встретились, и глухое напряжение заглушило все звуки. Аластор поднял бутылку невысоко над столом и слегка наклонил в сторону Тонкс. Сердце забилось чаще, когда она поняла, что отвечает тем же.

______________

Сигнал о происшествии с участием Пожирателей на окраине города поступил в районе полуночи. Грюм и Тонкс, дежурившие в этот день, тут же приняли вызов. Грюм — с привычной собранностью, Тонкс — тщательно скрывая волнение от первой вылазки в поле. Они трансгрессировали в переулок, который находился на приличном расстоянии от того места, где, как сообщалось, видели Пожирателей.

Тонкс, безукоризненно вымуштрованная за последние четыре месяца, послушно следовала за Аластором. Его привычная аура силы и уверенности частично распространялась и на нее.

Улица была укрыта одеялом тумана такого плотного, что сразу угадывалось его магическое происхождение. Словно тяжелый плащ он преломлял и смягчал окружающие контуры, делая улицу похожей на старую гравюру. Размытые границы света фонарей, едва заметные, призрачные силуэты зданий, звуки, приглушенные белоснежной завесой, мягкие и далекие, создавали ощущение, что время здесь застыло.

— Нимфадора, сосредоточься, — произнес Грюм тихим голосом, вырывая Тонкс из раздумий. — Сейчас мы на поле боя. Нужно сохранять бдительность.

Тонкс кивнула, отворачиваясь от едва проступающей вывески на одном из зданий и на мгновение встречая его взгляд. Механический глаз сверкнул, словно напоминание о том, сколько всего Грюм уже пережил. Тонкс почувствовала прилив адреналина, острее осознавая, что эта ночь — реальная проверка ее навыков.

— Что, если там действительно Пожиратели? — спросила она.

— Тогда мы выполним свою работу, — ответил Грюм уверенно. — Помни, ты не одна. Сегодня мы команда.

Тонкс сглотнула, подумав, часто ли слышал подобное сам Аластор? Казалось, она знает ответ на этот вопрос.

Грюм уверенно передвигался узкими улочками, в которых стены были или изуродованы граффити, или топорщились от кучи объявлений, наклеенных одно на другое. Тонкс тщательно контролировала движения, стараясь не споткнуться или не пнуть случайно металлическую крышку мусорного бака. Выходило сносно. Вообще-то, по части слияния с окружающими в последние месяцы она преуспела: русый, невзрачный цвет волос уже стал привычным, форма ощущалась второй кожей, а неуклюжесть вытеснялась многочисленными тренировками с Грюмом.

Разбитый фасад особняка виднелся даже сквозь густой туман, окутывающий округу. Высокие стены, некогда белые и величественные, теперь поросли мхом и лишайниками. Они напоминали старые раны, затянувшиеся корочками. Большие резные двери, украшенные причудливыми узорами, выглядели безжизненно. Когда Аластор толкнул их, раздался звук, похожий на жалобный стон, будто сам дом протестовал против вторжения.

— Как вы думаете, что там? — спросила она, стараясь не выдать волнения.

— Ничего хорошего, — лаконично ответил он; его механический глаз медленно сканировал окружающий их плотный мрак. — Будь осторожна, Нимфадора.

Она торопливо кивнула. Запах сырости и плесени обступал, темнота — давила, но Тонкс не позволяла страху овладеть собой. Она взглянула на Аластора — тот в своей привычной угрюмости выглядел непоколебимо.

По мере продвижения вглубь особняка они начали замечать следы предположительно темных заклинаний. Щепки, кирпичная крошка на полу, трещины на противоположных стенах показывали, что здесь совершенно точно произошло сражение.

Раздался шорох. Оба замерли. Аластор вскинул палочку, готовый к бою. Тонкс вжалась в стену, спрятавшись в тенях. Ее дыхание стало тихим, словно она пыталась слиться с обстановкой.

Из темноты вынырнула фигура. Маг в капюшоне, полностью скрывающем его лицо. И, очевидно, он был не в себе. Что-то бормотал, а в его руках бледно-голубым светился артефакт, от которого за версту разило темной магией.

Незнакомец в капюшоне двигался рвано, неестественно. Артефакт в руках пульсировал, и с каждой вспышкой бормотание становилось отчетливее слышно. Пространство заливал жутковатый голубой свет.

— Сэр, — громко, но спокойно произнес Грюм, делая шаг вперед, — вам нужна помощь?

Незнакомец никак не отреагировал на слова. Он шагнул в полосу лунного света, проникающего через трещину в крыше. Капюшон немного соскользнул, обнажая часть лица — мертвенно-бледного, почти светящегося в темноте. Вампир? Вряд ли.

— По инструкции нужно вызвать подкрепление, — прошептала Тонкс.

Грюм резко обернулся. Его механический глаз быстро вращался, сканируя пространство.

— Они не успеют, — отрезал Аластор и снова повернулся к незнакомцу. — Вы слышите меня?

— Показывает... показывает путь… — прохрипел маг.

Голос звучал надтреснуто, словно ему давно не приходилось разговаривать. Тонкс заметила, что руки незнакомца дрожат — то ли от усталости, то ли от воздействия темной магии. Она знала: один неверный шаг может все испортить. Ей оставалось либо довериться опыту Грюма, либо следовать протоколу. И времени на подумать и принять взвешенное решение у нее не было.

— Какой путь? — спросила она, решив довериться Грюму.

Маг дергано обернулся к ней. Артефакт вспыхнул ярче, отчего Тонкс пришлось зажмуриться.

— Вы не понимаете... — пробормотал он. — Он зовет... зовет всех нас...

— Нимфадора, — едва слышно проговорил Грюм, — будь наготове.

Она кивнула, крепче сжимая палочку. Пальцы похолодели, но хватка оставалась твердой.

— Послушайте, — снова попытался Аластор, — мы можем помочь. Если этот артефакт…

— Нет! — внезапно закричал маг. — Вы хотите забрать его! Но он мой! Мой!

Артефакт засветился еще ярче, и волна магии хлынула в разные стороны.

— На счет три, — скомандовал Грюм. — Раз...

Маг поднял артефакт выше. Тени на стенах исказились, задвигались, словно обрели собственную жизнь.

— Два...

Воздух стал густым и тяжелым. Тонкс чувствовала, как магия пульсирует вокруг них, готовая взорваться в любой момент.

— Три!

Тонкс подняла палочку одновременно с Грюмом. Их заклинания слились в воздухе — красная вспышка Аластора и синяя — ее, создавая причудливый узор. Маг отреагировал молниеносно: выставил щит, но отлетел к стене. Однако не только остался цел и невредим, но и артефакт из рук не выпустил. Вместо этого он направил его на них, и магическая волна хлынула навстречу. Тонкс почувствовала ее приближение кожей — словно ледяной ветер в морозный день.

— В сторону! — рявкнул Грюм.

Тонкс отпрыгнула, перекатилась по полу и тут же вскочила на ноги — все как на тренировках. Место, где она стояла секунду назад, покрылось инеем. Ледяные кристаллы поползли по стене, как живые существа, оставляя за собой морозные узоры.

— Протего Максима! — крикнула она, создавая щит между Грюмом и новой волной магии от артефакта.

Заклинание вырвалось из палочки мощным потоком — гораздо сильнее, чем обычно. Адреналин, страх за наставника и желание защитить его придали силы. Щит получился плотным, почти осязаемым.

Аластор использовал эту секунду, чтобы атаковать. Невербальное заклинание попало магу в грудь, но не оказало на него никакого влияния. Незнакомец вскинул артефакт над головой. Сияние стало совершенно нестерпимым. Воздух гудел от избытка магии.

На мгновение пространство сжалось. А потом артефакт взорвался снопом синих искр. Взрывная волна ударила во все стороны. Тонкс впечаталась в стену, выронив палочку. В ушах зазвенело, перед глазами плыли круги.

Проморгавшись, увидела, как красное сияние собирается в воронку вокруг мага. Его тело поднялось в воздух, скрученное судорогой.

Тонкс рванулась к своей палочке, перекатываясь по полу. Красное сияние становилось невыносимым. Оно ощущалось физически. От него трещали стены. Маг в воздухе выгнулся дугой, его рот открылся в беззвучном крике.

— Аластор! — воскликнула она, нащупав палочку. — Что происходит?

Грюм был рядом, его лицо выглядело непривычно: напряженно, тревожно. Механический глаз светился голубым и вращался.

— Сейчас рванет, — прорычал он. — Протего, быстро!

Они синхронно выбросили палочки вперед. Протего Максима сплелись в единый барьер, окружая их серебристым куполом. Чертовски вовремя.

Маг издал то ли хрип, то ли стон. Артефакт полыхнул ослепительно-ярко, а потом взорвался. Волна чистой магии ударила в щиты с такой силой, что Тонкс упала на колени. Грюм рядом глухо выругался, удерживая барьер.

Очередной взрыв смел все на своем пути. Старая мебель разлеталась в щепки, стены стонали. Сквозь грохот Тонкс слышала, как дрожит крыша.

— Держись! — прорычал Грюм. — Еще немного!

Ее руки дрожали от напряжения. Пот заливал глаза. Щит трещал, но держался — тренировки с Грюмом не прошли даром. Наконец, буря начала стихать.

Когда пыль осела, от мага не осталось и следа. Только выжженный круг на полу и горстка пепла там, где он стоял. Артефакт исчез вместе с ним.

Тонкс медленно опустила палочку. Руки тряслись, колени подгибались от усталости. В воздухе стоял запах озона — характерный признак мощного магического выброса. Зато в ней самой, кажется, не осталось и толики магии.

— Что… — бессильно выдавила Тонкс, но завершить мысль не смогла.

Грюм медленно опустил палочку, его механический глаз продолжал двигаться, сканируя руины. По его позе стало понятно, что он вымотан тоже.

— Чертовы Пожиратели. Использовали беднягу как подопытного низзла. Он был под Империусом.

Тонкс с трудом поднялась на ноги, опираясь о стену. В голове шумело, каждая мышца болела от напряжения.

Грюм прошел к выжженному кругу.

— Но зачем? — спросила она, чувствуя, как внутри поднимается волна гнева. — Просто чтобы посеять панику?

Аластор достал из кармана небольшой флакон, собирая образцы пепла.

— Они явно готовятся к чему-то серьезному, Нимфадора. Я думаю, они хотят дестабилизировать Министерство. Это была разведка боем.

Тонкс не спеша подошла ближе, наблюдая, как Грюм собирает улики — и откуда у него на это силы? В голове крутился вопрос, который не давал покоя.

— Аластор, — начала она осторожно, — когда я предложила вызвать подкрепление... Вы сказали, что они не успеют. Откуда вы знали?

Грюм замер на мгновение, затем медленно выпрямился, спрятав флакон в карман мантии.

— Этот парень не первый, кого Пожиратели использовали как живое оружие. — Он помолчал. — Другие мракоборцы уже сталкивались с подобным. Примерно год назад в Кентербери пока один вызывал подмогу, второй не справился и не удержал в здании жертву. Скорее всего, и этому приказали выйти в магловский район, но мы его задержали.

Тонкс почувствовала, как к горлу подступает тошнота. Использовать человека как бомбу...

— Мы могли его спасти? — спросила она тихо.

— И да, и нет, — Грюм повел плечом. — Как только они дали ему артефакт, его судьба была решена. Темная магия такого уровня... меняет человека необратимо, высасывает жизненные силы и необратимо влияет на психику. Но если бы мы смогли забрать эту штуку, парень мог остаться жив, хотя и стал бы пожизненным пациентом четвертого этажа в Мунго.

— Ну, мы хотя бы попытались, — в голосе Тонкс прозвучала горечь. Она провела дрожащей рукой по волосам, которые незаметно для нее стали пепельно-серыми.

Грюм повернулся к ней, и что-то в его взгляде заставило ее сердце пропустить удар. Несмотря на шрамы и изуродованное лицо, в этот момент она видела в нем не грозного аврора, а человека. Возможно, его не терзала та же боль, что и ее. Но, по крайней мере, ему были знакомы ее чувства.

— Послушай, Нимфадора, — он сделал небольшой шаг вперед и коснулся ее плеча — движения его были рваными, будто он сопротивляется Империусу. Это выдавало, насколько он не привык кого-либо успокаивать. — В Академии вас учили, как нужно действовать в таких ситуациях. Но здесь, в поле... Иногда приходится выбирать между плохим и худшим. Сегодня мы потеряли одного человека, но предотвратили массовую бойню.

— Все это так неправильно, — с горечью сказала Тонкс.

— Неправильно, — согласился Грюм. — Как и все, что делают Пожиратели. — Он достал из кармана потертую фляжку и протянул Тонкс. — Держи. Это взбодрит.

Она сделала глоток. Огневиски обжег горло, но помог прочистить голову. Она смотрела, как Аластор убирает флягу, и думала о том, сколько всего скрывается за его суровой внешностью. Сколько потерь он пережил? Сколько таких вот «неправильных» решений ему пришлось принять?

— Что дальше? — спросила она тихо.

Грюм помолчал, словно взвешивая что-то в голове. Его механический глаз замер, перестав вращаться, и теперь оба глаза смотрели на нее. В тусклом свете Люмоса его лицо казалось почти призрачным.

— Сейчас мы возвращаемся в штаб, — наконец произнес он. — Нужно доложить о случившемся и проанализировать ситуацию. Я давно подозреваю: Пожиратели что-то затевают, и мы должны понять, что именно.

Тонкс кивнула. Сердце странно сжималось под пристальным взглядом, но она усилием воли приказала себе сосредоточиться на деле и выбросить лишние мысли из головы.

— Идем, — сказал Грюм, направляясь к выходу. — Ночь будет долгой.

Тонкс последовала за ним, стараясь не спотыкаться об обломки. Усталость навалилась внезапно, но это была не просто физическая истощенность. Произошедшее изменило что-то внутри нее. Или, может, заставило увидеть то, что она раньше отказывалась замечать.

Они вышли в прохладу и гудящую тишину. Луна спряталась за облаками, и только звезды мерцали в глубоком темном небе. Тонкс искоса взглянула на своего наставника. В этот момент он казался ей не просто опытным аврором, а человеком, которому она могла доверить свою жизнь.

— Готова? — спросил он, протягивая руку для совместной трансгрессии — словно почувствовал, что у нее совершенно нет сил.

— Да, — ответила она, вкладывая свою ладонь в его.

Прикосновение длилось всего мгновение, но она успела почувствовать тепло его руки, шершавость мозолей и силу, скрытую в этих пальцах. А потом их затянуло в воронку трансгрессии, оставляя позади руины особняка и унося в ночь, которая действительно обещала быть долгой.

_____________________

Если бы Тонкс спросили, какое заклинание на работе она использует чаще всего, ответ был бы неожиданным. Не боевые чары, не защитные заклинания, и даже не следящие чары. Репаро. Простое, банальное Репаро.

— Репаро, — пробормотала она, направляя палочку на чернильницу, которая только что совершила эффектное планирование со стола. Лужа чернил на полу исчезла, но на отчете, над которым она корпела последний час, расплылось неприличного вида пятно.

«Может, сказать, что это секретный шифр? — подумала Тонкс, разглядывая испорченный пергамент. — Или художественное оформление?»

«Почему ваш отчет в чернильных разводах, аврор Тонкс?» — «О, это новая техника маскировки важной информации, сэр. Совершенно секретная...»

— Тонкс! — окликнул ее Ричард, проходя к своему рабочему месту. — Грюм спрашивал, не видел ли я тебя.

Она едва не опрокинула многострадальную чернильницу снова.

— Когда?

— Где-то с полчаса назад, — Ричард пожал плечами. — Выглядел... ну, как обычно. Хотя нет, пожалуй, менее хмурым, чем обычно.

«Менее хмурым» в случае с Грюмом могло означать что угодно: от «сейчас будет интересное задание» до «придется писать объяснительную». За прошедший месяц с происшествия в особняке они сблизились, и Тонкс научилась различать оттенки его настроения, хотя и не признавалась себе, почему так внимательно их изучает.

— И где он сейчас?

— Кажется, шел в тренировочный зал.

Тонкс кивнула, машинально пригладила волосы и направилась к выходу. У двери она споткнулась о собственные ноги, но удержала равновесие, ухватившись за косяк.

— Грациозно, — прокомментировал Ричард.

— Это новая техника бесшумного передвижения, — парировала она. — Очень секретная.

По пути в тренировочный зал Тонкс размышляла о том, как поменялось ее отношение к Грюму. В первые дни она боялась рядом с ним даже дышать, а если передавали, что он ее искал, к горлу моментально подкатывала паника. Сейчас же она поймала себя на мысли, что торопится поскорее его увидеть.

Звуки тренировочного боя она услышала еще в коридоре. Дверь в зал была приоткрыта, и Тонкс осторожно заглянула внутрь, стараясь не выдать своего присутствия.

Грюм был один. Без мантии, в простой рубашке с закатанными рукавами, он методично отрабатывал связку боевых заклинаний. Его движения были четкими, выверенными, в них чувствовалась сила и опыт.

Тонкс поймала себя на том, что задержала дыхание. Она привыкла видеть своего наставника в тяжелой аврорской мантии или в форме для уличных тренировок. Сейчас перед ней был другой Грюм — как всегда собранный, сосредоточенный, но... притягательный?

— Собираешься простоять в дверях весь день, Нимфадора? — не оборачиваясь, спросил Грюм.

Тонкс вздрогнула. Конечно, его механический глаз давно засек ее присутствие.

— Я... эм... просто не хотела мешать, — она вошла в зал, старательно глядя куда угодно, только не на его обнаженные предплечья. — Ричард сказал, вы меня искали.

— Именно, — Грюм опустил палочку и повернулся к ней. По его лбу стекала капля пота. — Не присоединишься?

Она моргнула.

— К чему?

— К тренировке, — в его голосе появились едкие саркастические нотки. — Если, конечно, ты не слишком занята художественным оформлением отчетов.

Тонкс почувствовала, как ее волосы предательски розовеют.

— Вы знаете?

— Мой кабинет находится прямо напротив твоего стола, — напомнил он. — И да, твоя техника маскировки информации весьма... оригинальна.

Еще никогда в жизни Тонкс не хотелось так сильно провалиться под землю.

— Ну так что? — Грюм занял боевую стойку. — Разомнемся?

Тонкс нехотя сбросила форменную мантию, оставшись в брюках и футболке.

— Только не жалуйтесь потом, что я вас не пощадила, — вымученно пошутила она, принимая боевую стойку. Бравада помогала скрыть волнение.

— Все шутишь, Нимфадора?

Первое заклинание он отправил без предупреждения — простой Экспеллиармус, но с такой скоростью, что Тонкс едва успела отскочить. Она ответила связкой из оглушающего и обезоруживающего, которую он, конечно, с легкостью отразил.

Они кружили по залу, обмениваясь заклинаниями. Тонкс чувствовала, что он не напрягается и вполовину своих возможностей, но даже так ей приходилось выкладываться по полной. Пот катился градом, футболка прилипла к спине.

— Неплохо, — похвалил Грюм, отбивая очередное заклинание. — Но слишком предсказуемо. Используй свои сильные стороны.

Сильные стороны? А, ну конечно.

Тонкс сосредоточилась, и в следующий момент перед Грюмом оказались две абсолютно одинаковые Тонкс, синхронно взмахивающие палочками с разных сторон.

Когда Тонкс впервые пробовала создать копию, та получилась бледной и расплывчатой. «Неплохо для новичка», — похвалил Грюм, хотя его голос звучал скорее насмешливо. Теперь, спустя месяцы тренировок, она могла создавать почти идеальные дубликаты. Почти. Атаковать они по-прежнему не могли, только отвлекали.

Брови Грюма удивленно поползли вверх, а затем... он улыбнулся. По-настоящему улыбнулся, и у Тонкс перехватило дыхание. В следующую секунду она уже лежала на матах, обезоруженная и обездвиженная.

— Никогда, — произнес он, нависая над ней, — не отвлекайся во время боя.

Он был так близко, что она могла различить каждый шрам на его лице, каждую морщинку вокруг глаз. Капля пота скатилась с его виска, и Тонкс проследила за ней взглядом.

— Я... — начала она, но вдруг осознала, что все еще обездвижена. — Может, снимете заклятие?

Грюм хмыкнул и взмахнул палочкой. Тонкс с удовлетворением почувствовала, как возвращается контроль над телом.

— Кхм-кхм.

Они одновременно повернулись к двери. Там стоял Кингсли Шеклболт, и его обычно невозмутимое лицо выражало смесь удивления и... веселья?

— Не хотел прерывать тренировку, — сказал он с едва заметной усмешкой, — но Гор послала меня напомнить, что у вас совещание через десять минут, Аластор.

Грюм мгновенно отстранился.

— Скоро буду, — коротко бросил он Кингсли, затем повернулся к Тонкс: — А с тобой мы не закончили. Жди меня после совещания в моем кабинете.

Он быстро вышел из зала, даже не взглянув в ее сторону. Тонкс медленно села, чувствуя, как горят щеки.

— Интересная... техника тренировки, — заметил Кингсли, все еще торчавший в дверях.

— Это не то, о чем ты подумал! — выпалила она.

— Я ничего не подумал, — он поднял руки в примирительном жесте, но его глаза смеялись. — Совершенно ничего. Но, думаю, Ричард точно не это имеет в виду, когда говорит, что мечтает потренироваться с Грюмом.

Тонкс бросила в Кингсли легкое жалящее заклинание, и тот выскочил из зала.

Она еще несколько минут сидела на матах, пытаясь привести мысли в порядок. Что это вообще было?

— Ты ведешь себя как идиотка, — сказала своему отражению в зеркале тренировочного зала. Отражение скорчило рожицу и сменило цвет волос на русый. — Он твой наставник. Он... он...

«Он потрясающий», — предательски шепнул внутренний голос.

Тонкс застонала и спрятала лицо в ладонях. Когда это началось? После случая в особняке? Или раньше? Может быть, еще когда она училась в Академии и впервые увидела, как он проводит дуэльный поединок? Или...

«Так, хватит», — она решительно поднялась.

До кабинета Грюма она добралась без происшествий, если не считать того, что чуть не сбила с ног практиканта из архива и едва не снесла стопку папок с чьего-то стола. Обычный, в общем-то, день.

Села в кресло для посетителей, постаралась принять непринужденную позу. Огляделась.

Кабинет Аластора всегда казался ей странно уютным, несмотря на обилие детекторов темной магии и других загадочных приборов. Может быть, дело было в старом кожаном кресле, или в этом особенном запахе пергамента и кофе, или...

— Развлекаешься? — раздался за спиной знакомый голос.

Тонкс подпрыгнула так, что чуть не свалилась с кресла.

— Мерлиновы подштанники! — выпалила она, хватаясь за сердце. — Вы вообще передвигаетесь как нормальные люди?

— Нормальные люди, — хмыкнул Грюм, проходя к своему столу, — долго не живут.

Он уже успел переодеться в привычную аврорскую мантию.

— И как прошло совещание? — спросила она, надеясь, что голос звучит непринужденно.

Грюм внимательно посмотрел на нее обоими глазами — и настоящим, и механическим. От этого двойного взгляда по спине пробежали мурашки.

— Именно об этом я и хотел поговорить, — он достал из ящика стола две папки. — У нас появилась информация. Возможно, серьезная.

— О деле с артефактами? — Тонкс подалась вперед.

— Да, — Грюм побарабанил пальцами по столу. — Послушай, Нимфадора...

— Тонкс.

— ...за этот месяц ты показала себя... неплохо, — он явно подбирал слова, что было не в его стиле. — Достаточно неплохо, чтобы я мог доверить тебе серьезное задание. Но выбор за тобой.

Она замерла. Что-то в его тоне подсказывало: сейчас будет важный разговор.

— Первый вариант, — Грюм положил перед ней одну из папок, — работа под прикрытием. Есть информация о встрече некоторых... заинтересованных лиц в «Дырявом котле». Твои способности метаморфа были бы очень кстати.

Тонкс взяла папку, но не открыла ее, ожидая продолжения.

— Второй вариант, — он выложил вторую папку, — работа в архиве, но не просто бумажная возня. У меня есть основания полагать, что артефакты, такие же как тот, что мы видели в особняке, активно использовались во времена войны с Гриндевальдом.

Тонкс удивленно подняла брови:

— Но это же было...

— Полвека назад, да, — Грюм мрачно кивнул. — И большинство участников тех событий уже мертвы. Но архивы сохранились. Я помню некоторые детали из рассказов моего наставника — он участвовал в той войне и сталкивался с чем-то подобным.

— И вы думаете, что Пожиратели каким-то образом...

— Получили доступ к старым артефактам? Вполне возможно. Или нашли способ воссоздать их. В любом случае нам нужно проверить эту версию, чтобы понять, по какому принципу вообще действуют эти вещицы. Но для этого придется перелопатить кучу старых отчетов, многие из которых написаны на немецком.

— А я неплохо знаю немецкий, — задумчиво произнесла Тонкс. — Мама настояла на изучении.

— Мне это известно, — сказал Грюм кивнув. — Поэтому и предлагаю тебе этот вариант.

Тонкс откинулась в кресле, рассматривая обе папки. Каждый вариант имел свои преимущества и риски.

Работа под прикрытием в «Дырявом котле» — это то, о чем мечтает каждый молодой мракоборец. Возможность проявить себя в поле, использовать свои способности метаморфа, быть в центре событий. Но если что-то пойдет не так...

С другой стороны, работа в архиве может привести к действительно важной информации. Если Пожиратели правда используют старые наработки времен Гриндевальда, это многое объяснило бы. К тому же, это позволило бы поработать в тесном контакте с Грюмом...

— Так какой вариант ты выбираешь? — поинтересовался Грюм.