Коллекции загружаются
Нейробиология зависимости - ещё один ликбез на тему. Не самый лучший, местами излишне оптимистичный, но всё равно полезный.
... И всё-таки забавно, насколько вполне смертельно опасные ПсиоАктивные Вещества встроены в социум, культуру, экономику и юриспруденцию...Вознаграждение мы переживаем как в форме предвкушения (желания, wanting), так и в форме удовольствия (liking). Wanting – форма мотивации, генерируемой обширными нейронными системами, частью которых является мезолимбическая дофаминовая система. Liking обусловлено активностью более мелких и хрупких нейронных систем и, похоже, зависит не столько от дофамина, сколько от энкефалинов. То, что в основе wanting и liking лежат разные механизмы, впервые предположили Кент Берридж и Терри Робинсон. Эта гипотеза была подтверждена и на лабораторных животных, и на людях. В прилежащем ядре примерно 90% wanting- и 10% liking-клеток. Остановитесь здесь и убедитесь, что поняли важность вышесказанного: хочу и нравится – это разные явления, причем разные они даже на уровне нейронов. Теперь смотрите, в чем именно важность: потребление ПАВ приводит к стимуляции только wanting-нейронов. Из-за этого wanting усиливается, тогда как liking не только не усиливается, но даже постепенно сходит на нет. Таким образом, можно сказать, что зависимость – это не проблема удовольствия, а проблема желания. Лимбическая сила, вон оно как! – скажете вы в сердцах. И будете правы. С годами голод по ПАВ все сильнее и сильнее, а удовольствия от употребления меньше и меньше – вот она, мякотка аддиктивной нейродрамы. ... Джордж Куб, директор NIAAA, и Нора Волкоу, директор NIDA, развили и дополнили концепцию Берриджа и Робинсона. В исследованиях, проведенных под их руководством, было показано, что чрезмерная активация нейронов nucleus accumbens приводит к нейроадаптивным изменениям как внутри системы вознаграждения, так и в других системах мозга (таких, как амигдала и префронтальная кора). Внутрисистемные нейроадаптации касаются рецепторов: вызванные психоактивными веществами многократные избыточные выбросы дофамина приводят к компенсаторному снижению плотности дофаминовых рецепторов на постсинаптической мембране. Ну, чтобы как-то смягчить дофаминовую атаку. И что в этом плохого? А то, что в отсутствие ПАВ дофамин теперь связывается с меньшим количеством рецепторов. На уровне субъективных переживаний это приводит к неудовлетворенности, недовольству, ангедонии. Теперь о дорсальном стриатуме – главной структуре системы привычек (habit circuitry). В какой-то момент потребность в заветном веществе становится не просто сильной, а навязчивой, компульсивной: сам человек внутри себя может быть против употребления, но его будто никто не слушает – есть привычка, сильная и навязчивая, и ее нужно день за днем поддерживать. Не хочу, а уже надо, и это надо будто живет своей собственной жизнью. Причем навязчивое надо продолжается даже после перехода в трезвость. Абстиненты много месяцев подряд замечают у себя смутную, временами усиливающуюся потребность что-то делать и «зацикливаются» на том или ином поведении: часами играют в видеоигры, запойно погружаются в сериалы, с головой уходят в спорт, не совсем понимая, что следуют компульсивному зову, примерно такому же, который управлял их поведением во времена употребления ПАВ. Итак, в основе сильного, непреодолимого влечения к ПАВ лежит сенситизация (морфофункциональные изменения) дофаминовых нейронов прилежащего ядра. При этом уровень удовольствия (liking) не только не растет, но даже снижается. Параллельно с этим в дело вовлекаются нейроны дорсального стриатума, прочно встраивая поиск и употребление ПАВ в габитуальный план жизни. ... #ноотропы #хабр 15 июля 2020
1 |