Я верю в тебя (гет)

Одно лишь слово, а сколько боли причиняет — люди теряют семьи, страдают дети, а самое главное, что многие шиноби больше уже никогда не вернутся домой... Война — и слышатся отголосками полные отчаяния крики.

Вокруг кровь, а в голове гулом отдаются пульсации замирающих сердец. Не спасла, не успела помочь, не хватило сил. Так много «не» и «нет», омываемых липким страхом. Я могла это исправить.

Знать, каково всем, и суметь помочь лишь малой доли солдат — больно и непереносимо. Я — медик. Я обязана видеть все это изо дня в день. И страдать. Чувствовать холодок от последнего вздоха очередного юнца-шиноби. Делать выдох и не понимать, вздыхает это поле боя от кратчайшей передышки или же нет.

Шиноби не люди. Так заведено. Так положено. Сражения, армия противников, сильнейшие биджу им не помеха. Они не должны бояться, так все считают. Но сотни тысяч солдат живые. Они доверили свое будущее тем двоим людям, которых боялись, и не это ли признак человечности? Они кладут на алтарь свои сердца во имя спасения джиинчурики, и нет места предрассудкам. Здесь нет машин. Есть люди, живые, с эмоциями и чувствами.

Война, она как жизнь: у нее есть свой круговорот. Он заключается в том, что раненные бойцы поступают к нам, в лазарет, а потом вновь рвутся рискнуть жизнью, пока однажды цепь не обрывается. Не всем удается выжить.

А ведь сейчас еще и категорически не хватает медиков, на нас негативно сказалось недавнее нападение. Были убиты едва ли не сильнейшие ирьенины. И так каждый день: нескончаемый поток раненых, трата чакры до предела, а мы пытаемся помочь всем, даже если нет сил. Это наш долг. И эту фразу, как мантру, шепчет каждый. Тогда смываются различия в званиях и уровне силы.

Иногда становится совсем тяжко. Я хочу попасть на поле боя, помочь. Но что я могу, будучи в лагере ирьенинов? Оказывать помощь здесь — все равно, что восполнять высохший океан каплями слез. Этого чертовски недостаточно. Но я не теряю надежды, я верю, что мы сможем победить.

И все благодаря тебе. Это ты заразил меня этой жизнерадостностью и упорством. От тебя мне досталось рвение добиваться своих целей. Если бы мы не встретились, то я так бы и осталась той неуверенной в себе девочкой, не было бы того толчка к тому, что надо совершенствоваться, к желанию стать сильнее. Именно из-за тебя я пошла в ученицы к Цунаде-сама. Ведь ты всегда вел себя как глупый ребенок и вдруг этот ребенок стал серьезнее — решил упорно тренироваться, чтобы вернуть друга. Я никогда не ожидала такого от тебя, от того самого мальчика с блондинистой макушкой, хулиганистым нравом и самой лучезарной улыбкой. Да, в тот момент я видела в тебе лишь ребенка с великой мечтой и горячими словами. Я считала тебя таким, наверное, вплоть до битвы с Пейном. И лишь потом я осознала, что ты вырос не по одним разговорам. Ты меня всегда поддерживал, помогал в трудных ситуациях и защищал. Ты сильный.

После вмешательства Сая я решила вспомнить все те случаи, когда ты мне помогал. Каждый раз, прокручивая воспоминания в голове, я понимала, что мне даже становится светлее на душе от этих мыслей. Ты, как водоворот, забирал весь мой негатив, развеивал его, а после приносил в мою жизнь что-то новое.

Ты — удивительный человек, Наруто. Ведь раньше ты был совершенно одинок, тебя абсолютно ни за что презирали. Но ты не погряз во тьме, а смог выбраться на свет, освещая путь остальным. И ты всегда был храбрым настолько, что жертвовал собой ради друзей. Ты же не раз рисковал собой ради меня, а я не ценила, принимала как нечто обыденное. Если попробовать посчитать все те разы, что ты меня спасал, то их будет слишком много, и не хватит загнутых пальцев. Прости меня, я раньше причиняла неудобства, была слабым звеном команды, так еще и ты мучился из-за чувств ко мне.

Интересно, а любишь ли ты меня теперь? Еще и то фальшивое признание... Я ведь всего лишь хотела сделать как лучше: думала, ты поверишь, перестанешь себя изводить и бегать за Саске. Только вот всё оказалось куда сложнее, чем я думала. Ваша дружба очень дорога тебе. А ведь Саске меня чуть не убил, ты же спас. Опять. Лучше бы стал меня ненавидеть.

Я запуталась в собственных чувствах, хоть и понимаю, что Саске отдаляется от меня, его значение для меня становится все меньше. С тобой же все происходит абсолютно наоборот.

Раньше я бы, наверное, уже сдалась. Теперь я сильнее. И все благодаря тебе. Если бы ты только знал, как я за тебя волнуюсь. Пожалуй, не как за друга. Кажется, что ты уже перешел тонкую грань. Только вот сейчас не до чувств, ничего, когда-нибудь эта война закончится.

Узумаки Наруто, твое имя означает водоворот. И ведь значение правдиво. С тобой моя жизнь будто действительно побывала в вихре. Похоже, что я теперь без этого не смогу жить, мне явно будет не хватать этой опеки, заботы и твоего сумасбродства. Твоей лучезарной улыбки, твоего водоворота эмоций вокруг меня. Мне будет не хватать тебя, такого неугомонного блондина. Прошу тебя, Наруто, вернись живым. Мне бы безумно хотелось биться с тобой. Бок о бок. Чтобы не волноваться за тебя в безызвестности. Жаль, что я не смогу быть рядом с тобой. Я буду верить в тебя. Ведь ты считаешь, что вера делает человека сильнее. Может, это и правда.

— Сакура! — Шизуне буквально влетает в палатку, она взволнована и рвано дышит, по ней видно, что она обежала целый лагерь. Это так странно и не похоже на нее, обычно Шизуне собранная. Но ее слова оправдывают поведение: — Доложили, что мы прекращаем прием больных. И сразу же отправляемся к отрядам шиноби, как только долечим остальных.

— Что, правда? — мне не верилось в услышанное. Я устала быть простым дополнением к этому сражению, я давно хотела оказать содействие и теперь, кажется, даже просияла от возможности внести ценимый вклад.

— Конечно. Сейчас можешь уже собирать вещи, мы отправимся на главную битву.

— Погодите, Шизуне-сан, — оставался факт, до этого неизвестный мне, терзавший мысли представлениями о возможных происшествиях. И наконец, я могла все узнать, раскрыть реальность, позабыв обо всем остальном. — А что с Наруто?

— Не переживай так за него. Главное — верь в его победу, — ласково произносит женщина. Голос ее ровный, не выдает и намека на беспокойства.

Но ох уж этот ее взгляд. Не стоило услышать озвученной, бьющей наотмашь, прямой фразы: «Понимаю, что любишь. Вот и успокойся». Шизуне уже давно не ребенок, она слишком хорошо меня знает. Но стоило ли ей произносить, что она разобралась в моих чувствах лучше меня самой? Нет, ведь ей было присуще еще и чувство такта. Поэтому я поспешила скрыться с глаз, чтобы она не уловила, что я ее поняла.

И отчего щеки горят жарче печеных яблок? Она все видела. Наверняка заметила. Но, шаннаро, улыбка так и выдавала меня: я была счастлива это слышать и развеять все сомнения с плохим концом. Он жив, и это главное.

Все переживания улетучились, испарились в лучезарной улыбке. Я и так в него верю. Он справится.

Война перестала кричать голосами погибших, смолкла. Наруто ее усмирил и взял в узду, даже так подарил уверенность. Я мечтаю его увидеть и сказать «Спасибо» так, чтобы он увидел: я в нем не сомневалась.

Примечания:

Фанфик переписан ввиду моей неграмотности и изменения взглядов на работу. Задумку она сохранила, но ее вид изменился. Надеюсь, в лучшую сторону. Спасибо за прочтение!