Страх Одиночества (гет)

Каждый человек стремится к одному: быть как можно счастливее. У жизни же другие задачи, во всяком случае ей очень мало дела до благополучия отдельных личностей.

Т.Драйзер.

Вся моя жизнь — это трагедия. Мое появление на свет повлекло за собой горе. Всю жизнь я доставлял беды окружающим и получал не меньше горя взамен. Я ни о чем не жалею. Пусть я и не добился ничего значительного, но это моя жизнь. И она мне чертовски нравилась!

Родился и вырос я в фамильном поместье на юге России. У нас был большой сад, и я очень его любил. Когда я был маленьким, я прятался там от отца, когда подрос, любил сидеть в тени яблони, и думать, думать.… В паре километров от нас располагалась маггловская деревушка, но они, конечно, не могли знать о нас, и если бы кто-то спросил их о семье Долоховых, они не смогли бы ответить.

При родах умерла моя мать. Кто знает, может быть, если бы она была жива, моя жизнь могла бы сложиться совсем по-другому? Но, увы и ах… Ее не стало, а мне пришлось довольствоваться тем, что есть — одним отцом. Сколько я его помню, он все время горевал о ней. Он очень сильно любил ее, и так и не смог забыть. А меня недолюбливал, временами мне казалось, что он ненавидит меня. Воспитывался я в строгости. За малейшую провинность следовала жестокая кара. Вас когда нибудь пороли в пять лет, за то, что вы взяли с кухни булку, а не дождались ужина? И это еще не самое страшное из всех моих наказаний. После некоторых из них моя няня — домовиха по несколько суток отпаивала меня своими лечебными зельями, а я даже не мог подняться с постели.

Едва я научился говорить, ко мне стали приходить репетиторы. Родной язык, французский, английский и итальянский, арифметика, география, танцы, фехтование. Позже — азы темных искусств и боевой магии, к девяти годам я был уже неплохо подготовлен. Вскоре пришло приглашение из Дурмстранга. Отец, конечно же, не спрашивал моего мнения, хочу ли я туда, а я отправился туда без страха и сожаления, что расстаюсь с родным домом. Очень хотелось вырваться, уехать куда-нибудь подальше от отца.

Школа находилась высоко в горах, не очень большая на вид, но с очень глубокими подземельями. Замок был мрачным и холодным. Стены украшали множество гобеленов и факелов, но не впечатлило. Я все-таки не в избушке на курьих ножках до этого жил, чтобы замирать в восхищении от открывшегося вида, как немногие грязнокровки, которые оказались здесь. Очень скоро я смог ощутить вкус того, о чем так долго мечтал — свобода. Я мог пойти куда хочу, заниматься тем, чем мне нравится, читать те книги, которые нужны мне, а не которые дает мой отец. Темные искусства пленили меня. Мой мозг рисовал мне картины всевозможных пыток: возможность доставлять человеку такую боль, что бы он умолял о смерти, ужасала меня, но одновременно и приводила в восторг. Сердце бешено стучало, я очень хотел все это проделать, но не сейчас, еще столько предстоит выучить. Но на это нужно время, которого катастрофически не хватало из-за домашней работы.

Приближалось Рождество, и большинство моих однокурсников разъехалось по домам. Отец велел мне оставаться в школе, и я был этому несказанно рад. В комнате нас осталось только двое. Моим соседом был некий Иван Коваленко. Полукровка из Украины, он мне сразу не понравился — парень был единственным ребенком в семье и слишком избалован. Ну что ж, идеальная жертва.

Пройдя в спальню, я остановился напротив постели соседа и прислушался. Судя по равномерному дыханию, он уже давно спал. Предварительно наложив защитные и заглушающие чары, я навел на него палочку, и четко произнес:

— Круцио! — из палочки вырвался чуть красноватый луч света, и тут же растаял. Руки затряслись, и я почувствовал сильную слабость. Я еле добрел до кровати и тут же провалился в сон. Об этом надо подумать, но утром…. Все утром.

Проснулся я лишь к вечеру следующего дня. В голове пульсировала боль, и я сразу вспомнил мою вчерашнюю неудачу. Черт побери, как же горько осознавать свое неумение! Я все сделал правильно, но заклинание у меня не вышло. Это означает лишь то, что у меня еще не хватает сил, я слабый, но я не стал сдаваться. Остаток каникул я практически не выходил из подземелий, я тренировался — ловил крыс, увеличивал их и испытывал на них действие чар. Вскоре стало получаться, слабость постепенно отступала, теперь я знал, что у меня все получится, ведь главное — желание, а оно у меня очень даже сильное.