Я не устану стучать в твою дверь (гет)

Осознавая, что положение её весьма плачевное, Эрза решилась позвонить мистеру Фернандесу. Диспетчер на том конце сообщил ей, что номер сейчас недоступен или находится вне зоны действия сети. Решив прогуляться до университета, она собралась и вышла на улицу. Негромко поскрипывал снег под ногами. Медленно сыпались с неба редкие снежинки. Уже стемнело, и на улицах зажигались фонари. Издалека те казались пушистыми шариками на длинных ножках. Эрза ощущала какую-то подозрительную лёгкость, несмотря на предстоящий ей разговор, и задумчиво брела по заснеженной улице, когда почти у самых дверей университета её окликнул Симон.

— Как хорошо, что я тебя встретил, — поздоровавшись, сообщил тот. — Мне как раз надо было с тобой поговорить.

— Может позже, мне нужно разобраться с кое-какими делами по учёбе, — произнесла Эрза.

— Я не отниму у тебя много времени, всего пару минут, — попросил Симон.

— Дойдём до кафе? — спросила она.

— Нет, поговорим прямо здесь, — внезапно отказался тот. — Ты, наверное, уже знаешь, что Нацу предложили учёбу за границей?

— Да, Люси мне рассказала, — не особо понимая, о чём пойдёт речь, ответила Эрза.

— Так вот, вчера они долго с ней разговаривали, ну знаешь, обо всём: о том, что будет с их отношениями, если они разъедутся. И, в общем, послушав Нацу, я понял, насколько важно вовремя поговорить о вещах, которые тебя беспокоят, — Симон нервно мял в руках перчатки. — Поэтому, я решил, что должен сказать тебе, давно надо было. Эрза, — он поднял на неё полный волнения взгляд. — Я люблю тебя. Давно уже, очень давно. И хотел бы, возможно, ты согласилась бы, стать моей девушкой?

— Симон, я... — Эрза моргнула, пытаясь отыскать в царящей в голове каше адекватный ответ, но не находила.

— Не отвечай сразу, — поспешно отозвался он, заметив её замешательство. — Просто подумай, хорошо? Можешь думать столько, сколько понадобится.

— Хорошо, — натянуто улыбнулась Эрза.

— Хорошо, — эхом отозвался Симон. — Ну, я пойду. Ты говорила, у тебя ещё дела. Удачно тебе с ними разобраться. Пока.

— Ага, спасибо, и тебе удачного дня, — отозвалась Эрза, провожая его взглядом.

Когда Симон стал неразличим за пеленой снега, она зашла в университет, ещё ощущая себя оглушённой. Гардероб был уже закрыт, поэтому она разделась в деканате и посидела немного там, собираясь с мыслями.

«Более сумасшедшим этому дню уже не стать, — мысленно успокоила себя Эрза, открывая дверь кафедры и робко заглядывая внутрь. Внутри никого не оказалось, лишь тускло горела настольная лампа на столе мистера Фернандеса. — По крайней мере, он ещё не ушёл, — прикрыв за собой дверь, подумала она. — Подожду. Что делать?»

Постояв немного у двери, Эрза осознала, что выглядит как маньяк, поджидающий жертву, и переместилась чуть ближе к столу. Только тогда она заметила краем глаза за стопой книг мобильный телефон. Экран едва заметно мерцал. Эрза удивлённо моргнула и подошла поближе, внимательно вглядываясь в изображение на том. С дисплея на неё задумчиво смотрела она же, с той самой фотографии, что сделал исподтишка Грей, когда она явилась на лекцию с вечерним макияжем. Эрза взяла телефон в руки, недоверчиво рассматривая.

— Что-то ищете, мисс Скарлетт? Спросите у меня, я подскажу, — голос мистера Фернандеса застал её врасплох.

Она резко обернулась, роняя телефон обратно на стол. Звук удара показался ей оглушительно громким. Мистер Фернандес стоял в дверях. Ворот его рубашки был отогнут, первые пуговицы расстёгнуты, на кончиках растрёпанных волосах кое-где замерли капельки воды.

— Я просто увидела своё фото, — тихо пролепетала Эрза.

— И решила поискать ещё что-нибудь интересное? — осведомился он, подходя ближе.

— Нет, я даже и не думала… — Эрза отступила назад и, упёршись спиной в стену, вздрогнула.

— Не думала о чём? — спросил мистер Фернандес, упираясь ладонью в стену и наклоняясь к её лицу.

— Вы пьяны? — удивлено глядя на него, догадалась Эрза.

— Возможно немного, — не стал отрицать тот, — но мне казалось, мы говорили не обо мне сейчас.

— Простите, мистер Фернандес, мне нужно идти, — тихо произнесла она, собственный голос показался едва различимым и противно испуганным.

— Мистер Фернандес, — передразнил он. — Почему бы тебе не назвать меня по имени?

— Не думаю, что это будет уместно, — отозвалась Эрза.

Сердце бешено стучало, и она уже не была уверена, что это от страха.

— Отчего же? — пожал плечами мистер Фернандес. — Разве не ты утверждала не так давно, что я тебе весьма интересен?

Эрза вглядывалась в его глаза и вжималась в стену всё сильнее. Она не уверена была уже, кому не доверяет больше: мистеру Фернандесу в столь непривычном для него состоянии или самой себе.

— Ну же, попробуй, — предложил он.

— Дж... — звуки застревали в глотке, не желая сложиться в нечто членораздельное и внятное, Эрза шумно втянула воздух, закусив губу. — Джерард, — едва слышно шёпотом выдохнула она, краснея, будто произнесла нечто предельно интимное и неуместное.

Он глубоко вздохнул и на секунду закрыл глаза.

— Знаешь, это чертовски жестоко, Эрза, вот так вот взять и поселиться в чужих мыслях, — сообщил он, тоскливо глядя на неё. Затем наклонился ближе и мягко поцеловал. — Прости, — выдохнул он ей в губы, отстраняясь, — я...

— Не нужно объяснений, — Эрза обогнула его и выскочила за дверь.

Оглушённая биением собственного сердца, она спустилась по лестнице, вмиг позабыв и о цели своего визита, и о недавнем признании Симона. Поспешно оделась, заперла дверь и выбежала на улицу. Не оборачиваясь, она побрела к остановке, всё ещё ощущая будоражащую дрожь и тепло чужого дыхания на губах.

Находясь в полном смятении, Эрза так и добрела до дома пешком. Несмотря на поздний час, окна оставались тёмными, а это означало, что мать снова задержалась на работе. Разувшись и сняв с себя верхнюю одежду, Эрза направилась к себе в комнату и заперла дверь. Она рассеяно окинула взглядом стопки книг, смятую одежду на стуле, исписанные листы на столе. Лунный свет, слабо освещавший комнату, казался болезненно бледным. Длинные тени, отбрасываемые предметами, расчерчивали пол резкими чёрными линиями.

Эрза взяла в руки первую попавшуюся книгу, в неверном свете автора и название едва можно было разобрать, но она и так помнила все их наизусть.

— Почему?

Она крепче сжала тугой переплёт и, размахнувшись, швырнула книгу через всю комнату. Та ударилась об стену и шлёпнулась на пол, распахнувшись.

— За что?

Компанию первой книге составила ещё одна, гулко ударившись о стену и соскальзывая на пол.

— Какого чёрта?

Мешанину чувств и эмоций, снедающих её, заместила столь удобная и ясная злость: на саму себя, на свою беспомощность, на мистера Фернандеса, которого она совершено перестала понимать.

— Тебе кажется это смешным? Весело играть с чужими чувствами? — поинтересовалась Эрза у царящего в комнате полумрака и горы учебников у стены.

Схватив со стола подвернувшуюся под руку гладкую обсидиановую пирамидку, она размахнулась и так и осталась стоять, сжимая ту в кулаке.

— Несправедливо, — жалобно протянула Эрза, привалившись спиной к стене и сползая на пол. — Почему всё так? — она подтянула колени к груди, обнимая их руками, и уткнулась лбом, пряча струящиеся слёзы.

Она просидела в темноте несколько часов, вздрагивая, давясь глухими рыданиями и ненавидя себя за то, что пытается отыскать оправдания и объяснения поступкам мистера Фернандеса. Заснула Эрза уже под утро, не раздеваясь, обессилено рухнув на кровать. Однако выспаться ей не удалось: не прошло и пары часов, как её разбудил звонок Люси. Эрза напрочь позабыла и о данном подруге обещании составить ей компанию, и о собрании старост, и о незавершённой работе в деканате. Университет был последним местом, где ей хотелось бы оказаться, но врождённая ответственность не оставляла ей выбора.

Без энтузиазма рассматривая в зеркале покрасневшие глаза и слегка припухшие веки, Эрза тяжело вздохнула и принялась расчёсывать спутанные волосы. Она до последнего оттягивала момент, когда придётся выйти из дома, бесцельно блуждая по комнате, складывая обратно помятые книги и собирая разбросанную одежду. Потому к приходу Люси, она едва успела привести себя в порядок. Обычно внимательная те сверкала, как начищенный медяк, казалось, не замечая совершенно ничего вокруг. Люси болтала без умолку всю дорогу до университета, бодро шагая впереди. Эрза же понуро плелась следом, отвечая невпопад и совершенно не улавливая смысла того, что ей рассказывают. Лишь когда Люси сообщила, что улетит ещё до церемонии вручения дипломов, а потому вполне может на неё не попасть, Эрза вынырнула из своих мрачных мыслей.

— Ты же не хотела ехать за границу. Передумала? — поинтересовалась она.

— Ага, — беспечно отозвалась Люси, не утруждая себя лишними разъяснениями.

— Вот так вот просто взяла и передумала? — изумилась Эрза.

— Ну, не совсем просто. Я послушалась твоего совета и поговорила с Нацу. Мы разговаривали очень долго. В основном говорила я, а он слушал. Внимательно так, как никогда раньше. А когда я высказала всё, что накипело, выглядел таким серьёзным, что я даже испугалась поначалу, — Люси остановилась и подняла глаза на затянутое грязными облаками небо, подставляя лицо колким снежинкам. — Потом он обнял меня и сказал: «Я буду рядом, не важно где», — она повернулась и широко улыбнулась, так искренне и счастливо, как не улыбалась, наверное, никогда. — И я поняла, — продолжила она, — мне абсолютно не важно, где я окажусь. Пока Нацу рядом, мне не страшно. Вот так, — добавила Люси и вновь зашагала по усыпанному снегом тротуару, что-то негромко напевая.

Оставшийся путь они прошли молча, размышляя каждая о своём.

— Знаешь, Эрза, — внезапно вновь заговорила Люси, открывая дверь и заходя в холл здания, — глядя ему в глаза, я внезапно поняла, что он — лучшее и самое ценное, что есть у меня, и что когда-либо было.

— Рада за тебя, — призналась Эрза, ничуть не кривя душой. — Не ожидала, что мой спонтанный совет поможет тебе так благополучно решить проблему.

— Кстати, — припомнила Люси, устроившись за столом мисс Милкович, — а ты со своей проблемой разобралась?

— Нет, — буркнула Эрза.

Она и думать не хотела о дипломной работе, не говоря уже о том, чтобы идти на кафедру. Она не представляла, как ей теперь быть.

— Так не пойдёт, — обиженно заявила Люси, — у нас был уговор: я говорю с Нацу, ты решаешь свои проблемы с мистером Фернандесом и дипломной.

— Не сегодня, — вздохнула Эрза, — у меня полным-полно дел в деканате.

— Дела подождут, — уверенно заявила Люси, хватая её за руку и насильно выволакивая из кабинета. — Сейчас же пойдёшь на кафедру и со всем разберёшься.

— Тебе ведь к своему куратору зайти надо, — предприняла Эрза попытку освободиться от надзора, — не теряй времени даром.

— Да-да, как только, так сразу, — отозвалась та, подталкивая её вверх по лестнице.

— Вот видишь, никого нет, — с облегчением выдохнула Эрза, потянув за дверную ручку. — Зайду как-нибудь позже, — она развернулась и направилась к лестнице, но Люси её удержала.

— Да вон он идёт, — заявила она и уже громче на весь коридор закричала, привлекая внимание, — доброе утро, мистер Фернандес.

Эрзе показалось, что её облили ледяной водой и выставили на мороз: тело одеревенело и не желало слушаться. Не желая вызывать лишних подозрений, она повернулась обратно к двери и старательно уставилась на папку в руках.

— Доброе утро, мисс Хартфилия, — спокойный доброжелательный тон мистера Фернандеса резал слух, — мисс Скарлетт.

— Доброе, — с трудом выдавила она.

— У Эрзы тут возникли вопросы с дипломной работой, — решила помочь Люси.

— Разберёмся, — пообещал тот, звякнув ключами. — Проходите, мисс Скарлетт, — он пропустил её вперёд и захлопнул за собой дверь.

Эрза стояла, старательно избегая поднимать глаза и вцепившись в папку с записями, как в спасательный круг. Она панически соображала, что ей теперь делать. Вести себя так, словно ничего не произошло, она вряд ли бы сейчас смогла. Тишина давила. Эрзе отчаянно хотелось провалиться сквозь землю, только бы оказаться как можно дальше отсюда.

— Поговорим? — наконец, нарушил обоюдное молчание мистер Фернандес.

— Думаю, мне стоит зайти в другой раз, — не поднимая глаз, тихо произнесла она, разворачиваясь к двери.

— Эрза…

— Не вижу в этом необходимости, вы извинились, мне этого достаточно, — перебила она. — Мне нет, — он ухватил её за руку.

— Довольно! — выкрикнула Эрза, оборачиваясь.

Звук пощёчины показался ей оглушительнее выстрела в просторном помещении. Она отдёрнула руку, прижимая онемевшие пальцы к груди. Выскользнувшая из рук папка шлёпнулась на пол.

— Я не хотела, — едва слышно прошептала Эрза, осознав, что сделала.

— Вполне заслужено, — спокойно отозвался мистер Фернандес, не выпуская, впрочем, её запястья. — Теперь готова меня выслушать?

Эрза неуверенно кивнула и, как только он выпустил её руку, присела на корточки, собирая бумаги с пола. С минуту понаблюдав за её вознёй, тот выхватил из её рук папку и положил на свой стол.

— Садись, — велел он и, когда Эрза устроилась на краешке стула, продолжил. — Начну немного издалека, чтобы у тебя не оставалось лишних вопросов. Ты наверняка слышала, о чём шепчутся студенты у меня за спиной?

— Слухи на то и слухи, — неопределённо отозвалась она.

— Слухи не произрастают на пустом месте, увы. Шесть лет назад, закончив учёбу, я работал в научном центре и приезжал в университет читать лекции. Тогда я ещё был полон энтузиазма и уверен, что мне удастся разжечь в студентах интерес к научной работе. Однако довольно быстро я осознал, что заинтересовать кого-либо не так-то просто. Каждый раз я наблюдал откровенно скучающие, усталые лица и глаза, глядящие куда-то сквозь меня. А потом мне дали в нагрузку четвёртый курс. Тогда я и познакомился с Кэтрин, — услышав это имя, Эрза вздрогнула, вспомнив номер телефона на полях книги, что одалживал ей мистер Фернандес. — Её живейший интерес к науке и к проекту, которым я тогда активно занимался, стал основой нашего общения. Не проходило и дня, чтобы она не заглядывала на кафедру.

Спустя полгода мы сблизились куда больше, чем полагалось бы студентке и преподавателю, о чём я тогда не сильно задумывался. Ещё через пару месяцев начали встречаться. Разумеется, это были не первые в моей жизни отношения, но первые воспринятые серьёзно.

Мы проводили довольно много времени вместе. Кэтрин часто стала заглядывать ко мне на работу, проявляя интерес к проекту, которым я занимался. А потом она исчезла. Она не отвечала на мои звонки, я не мог застать её дома или на работе, она перестала приходить на занятия.

Спустя без малого месяц меня пригласил директор научного центра, в котором я работал, и попросил без шума и проволочек оставить должность. Как оказалось позже, Кэтрин приходила к нему и грозилась подать в суд, устроив грандиозный скандал, если меня не уволят. При этом она заявляла, что я насильно принуждал её к непотребным вещам и чуть ли не изнасиловал. Много позже я узнал, что нашему научному центру был выдан грант на исследования, и претендентов на получение денег на развитие своего проекта было двое: я и ещё один средних лет профессор, с которым Кэтрин, как оказалось, была обручена.

Тогда мне было уже наплевать и на свою загубленную карьеру, и на репутацию. Даже на свои чувства к ней. И, наверное, я отправился бы работать в ближайший магазин у дома, если бы не мистер Макаров. Он был единственным из моих знакомых, кто поверил мне на слово и поддержал меня.

Наплевав на мнение коллег, он предложил мне постоянную работу преподавателем в университете. А потом назначил руководителем кафедры при факультете. Энтузиазм к преподаванию окончательно угас, а когда мне тактично отказали в публикации нескольких статей, я забросил науку. Я плыл по течению, сам толком не задумываясь, зачем вообще прихожу на работу, до тех пор, пока одна студентка не поднялась посреди пары и не заявила мне, что я бездарный преподаватель, — Эрза вздрогнула и подняла глаза, но мистер Фернандес задумчиво рассматривавшего папку на столе. — Потом эта девушка пришла на кафедру и добавила, что мой предмет — тоска смертная, и я будто проснулся, преисполнившись стремлением доказать обратное.

Активно привлекая тебя к работе над статьёй, я не сразу осознал, что привлекает меня не столько возобновление исследований, сколько твоё общество. А потому, услышав от тебя признание, растерялся.

— Но у меня и в мыслях не было…

— Разумеется нет, — перебил он, — но стоило мне только представить, сколько грязи на тебя выльется, если я позволю этим отношениям развиваться… Я не вправе был подвергать небезразличную мне девушку таким испытаниями. Мне казалось, если я оттолкну тебя, то сам-то уж как-нибудь совладаю со своими эмоциями. Потом ты показалась на пороге в первый же учебный день и заявила, что собираешься писать диплом, и я уверял себя, что всё обойдётся.

Вчера ко мне заглянул старый приятель. Раньше он был журналистом средней руки, а теперь стал редактором одного из научных журналов. Собственно, он заехал, чтобы сообщить мне, что статью, над которой мы с тобой работали, одобрили к печати в следующем выпуске.

Разумеется, мой друг приехал не с пустыми руками и предложил мне отметить это событие. Мы немного выпили, поговорили. Разговор зашёл о моём соавторе, я показал ему твоё фото. Сохранил себе на память, очень уж ты на нём симпатичной вышла.

Потом ему позвонила супруга. Я проводил его и на обратном пути зашёл освежиться, чтобы немного прояснить мысли, что не сильно-то помогло. Вернувшись же на кафедру, застал тебя с моим телефоном в руках и внезапно осознал, насколько чертовски сильно рад тебя видеть. Вот только реализовал желание донести до тебя эту мысль я не слишком удачно. Ну и теперь у меня остаётся только один вопрос, — глядя ей в глаза, произнёс он, — попробуем заново?

— И ты, — Эрза осеклась: очень уж непривычно было обращаться к нему на «ты», — не предложишь мне подумать над этим?

— Нет, — не задумываясь, отозвался он. — На собственном опыте убедился, что излишние размышления и попытки анализа чувств ведут окольными путями и возвращаются к развилке, с которой началось Так что я жду ответ сейчас.

На самом деле Эрза не сомневалась ни секунды и тянула время, опасаясь показаться легкомысленной.

— Попробуем, — наконец, решилась она, смущённая больше собственной бурей эмоций, чем выжидающим взглядом и улыбкой Джерарда.

Следующие пять минут они играли в гляделки, будто заново изучая друг друга, потом он потянулся к разбросанным на столе листам и собрал их вместе.

— Раз уж с нашими взаимоотношениями мы определились, время бы заняться вопросом, с которым ты пришла, — заявил он, жестом подзывая её подойти ближе.

— Я начала с теоретической части... — взялась объяснять Эрза, склоняясь над столом, когда Джерард ухватил её за талию и усадил к себе на колени.

— Ты говори, говори, я слушаю, — сказал он.

Одной рукой он удерживал её от падения, другой разбирал испещрённые текстом и формулами листы.

— А если кто-нибудь войдёт? — шёпотом поинтересовалась Эрза, испытывая жуткую неловкость.

— Не войдёт, — уверенно заявил Джерард, отрываясь от чтения и поднимая на неё глаза. — Дверь заперта, — добавил он.

Эрза вздрогнула и повернула голову к двери, чтобы убедиться, что та и вправду заперта на щеколду. Всю неловкость тут же смыло волной праведного возмущения. Она повернулась к Джерарду, награждая его полным негодования взглядом.

— Что? — пожал он плечами. — Я знал, что ты попытаешься сбежать от разговора.

— А если бы я стала стучать в дверь и звать на помощь? — поинтересовалась она, осознавая впрочем, насколько нелепым было подобное утверждение.

— Я сделал ставку на твою разумность, — парировал он, явно не испытывая ни малейших мук совести. — У нас ещё будет полным-полно времени побеседовать, а сейчас давай займёмся твоей дипломной работой.

— Конечно, — поспешно отозвалась Эрза, упираясь невидящим взглядом в исписанные листы.

Вооружившись карандашом, Джерард начал разъяснять ей нюансы выбранной сложной темы, безжалостно черкая её записи и дополняя их пометками между строк и на полях. Вскоре Эрза позабыла о неловкости, листая учебники, в поиске указанных ей страниц, вчитываясь в сложные термины, которые становились не такими уж малопонятными, когда их толковал Джерард. Они просидели так несколько часов, в дверь так никто и не постучался.

— Точно со всем разобралась? — в который раз уточнил он, помогая ей собрать работу обратно в папку.

— Точно, — заверила Эрза и усмехнулась, заметив очередную кошачью морду в самом углу над текстом.

— Возникнут вопросы, звони, — проводив её до двери кафедры, велел Джерард. — Жду тебя в четверг с результатами, и даже не вздумай отлынивать.

— Так точно, — послушно отозвалась Эрза.

— А по поводу остального я сам тебе позвоню, — тихо добавил он.

Спускаясь вниз по лестнице, Эрза тихонько напевала, чувствуя себя уж слишком счастливой. К большому удивлению в деканате её дожидалась Люси. Та со скучающим видом листала старые фотографии на её ноутбуке. Заметив её, пойманная с поличным Люси поспешно закрыла папку, старательно делая вид, что листает журнал мод, датированный прошлым годом. Однако Эрза не возмутилась столь вопиющим вмешательством в её личные дела. Она продолжала стоять в дверях, прижимая папку к груди и улыбаться своим мыслям.

— Как прошло? — осторожно поинтересовалась Люси.

— Люси, скажи, что я не сплю, — попросила Эрза, переводя на неё взгляд.