Больше, чем портрет (гет)

— В чем дело? — спросила Гермиона и посмотрела на Северуса.

Он так и не выпустил ее из объятий и теперь мрачно взирал на нее сверху вниз. Решение ее проблемы с возвращением в реальный мир было таким простым и лежало на поверхности. Поцеловав ее, он испытал такие сильные эмоции, каких не испытывал уже долгое время, и в этот момент понял, что ему нужно делать.

— Я буду по тебе скучать, Гермиона, — глухо проговорил он, взяв ее за руку, и медленно повел к краю холста.

— Что ж, — ответила Гермиона, — думаю, у нас еще есть немного времени.

Он кивнул, рассеянно глядя куда-то вдаль, когда они подошли к границе между миром реальным и нарисованным. Гермиона покорно следовала за ним и, казалось, совершенно не замечала, куда они идут. Возможно, это было к лучшему.

Когда до края холста оставалось всего каких-то несколько футов, Северус развернулся и рывком потянул ее на себя.

— Ты очень дорога мне, — сказал он, глядя ей в глаза и надеясь, что она поймет его. — Всегда помни об этом.

Он наклонил голову и вновь припал к ее губам в горячем поцелуе, чувствуя, как страсть заполняет его сознание. Он тонул в водовороте чувств, что грозились поглотить его без остатка, но все это длилось недолго. Не разрывая поцелуй, он зажмурился, покрепче ухватил ее за руки и изо всех сил оттолкнул к краю холста. Не удержав равновесие, она упала на спину, и он со странной смесью восторга и тоски смотрел, как, перелетев через картинную раму, она оказалась снаружи, в той реальности, где ему не было места.

Растянувшись на полу перед картиной, Гермиона подняла голову и недоуменно посмотрела на Северуса. Ей потребовалась целая минута, чтобы до конца осознать, что произошло. Вскочив на ноги, она подошла к картине.

— Как ты это сделал? — спросила она, с подозрением глядя на него.

Он попытался изобразить на лице подобие улыбки, чтобы не показывать, насколько сильно расстроил его ее уход, но осознавал, что попытка не удалась.

— Виной всему были мои эмоции, Гермиона. В тот момент, когда мне удалось затянуть тебя в картину, я испытывал сильный гнев. А сейчас я чувствую к тебе… симпатию, привязанность, и именно эти чувства освободили тебя из заточения.

Понимание отразилось на ее лице.

— Так значит, твои эмоции дали тебе силы переместить меня из одного мира в другой?

Он кивнул.

— Но…

— То, что я сделал, было единственно правильным решением, теперь я это понимаю.

— Северус…

— Я должен идти…

— Что нам теперь делать?

Он смотрел на нее долгим пристальным взглядом и наконец сказал:

— Мы будем жить как прежде. Все было прекрасно, но теперь закончилось.

Он отвернулся и направился к краю холста, собираясь скрыться за картинной рамой.

— Подожди, — окликнула его Гермиона.

Он остановился и взглянул на нее. Она протянула руку и погладила кончиком пальца его лицо.

— Я никогда не забуду то, что мы пережили вместе.

— Я тоже… — пробормотал он.

Внезапно выражение ее лица стало решительным. Он хотел было спросить, что она задумала, но не успел, Гермиона развернулась и рванула вдоль коридора, вверх по лестнице, прочь из его жизни. В этот момент он ощутил в груди такую тяжесть, будто его придавило кирпичной стеной. Он не мог этого больше выносить, поэтому поспешил покинуть картину, чтобы оказаться на полотне, фон которого был выкрашен черным, а в его центре стояло лишь одно-единственное кресло, повернутое внутрь комнаты, в самой глубине подземелий. Слизеринцы часто испытывали потребность в уединении, и эта картина была здесь как нельзя кстати, но сейчас кресло было занято. В нем удобно расположился Финеас Блэк.

— Уходи, мне нужно побыть одному, — проговорил Северус и угрюмо посмотрел на него.

— Но я пришел сюда раньше.

— Ты и так просидел здесь достаточно долго! Вставай!

Шумно выдохнув, Блэк поднялся.

— Тебе повезло, что я и сам уже собирался уходить, — проворчал он, прежде чем покинуть картину и оставить Снейпа в одиночестве.

Северус опустился в кресло и уронил голову на сложенные на подлокотнике руки, чувствуя, как его захлестнуло отчаяние.

Я все сделал верно… Все так, как и должно быть. И из-за этого я вновь буду страдать. Из-за того, что поступил правильно. Как же я скучаю по Гермионе и ее жизнелюбию.

Она будто стала частью меня за столь недолгое время.

Что же мне теперь делать?

Без нее чтение под ивой уже не будет казаться таким увлекательным, как раньше…

В груди, там, где у всех живых людей бьется сердце, он чувствовал пустоту и холод. Пытаясь представить, какой теперь будет для него вечность, он не видел ничего, кроме одиночества. Он не должен был идти на поводу у своих чувств. Но если бы он им не поддался, то никогда бы не догадался, как вернуть Гермиону обратно…

Нет, это все к лучшему. Я всегда был одинок, и моя вечность ничем не будет отличаться от того, каким я был при жизни.

Откинувшись на высокую спинку кресла, он невидящим взглядом уставился в пустоту черного фона картины.

Возможно, когда она проживет долгую и счастливую жизнь, ее портрет также украсит кабинет директора Хогвартса.

«Проклятье, до этого еще так долго…».

* * *

В течение следующих нескольких дней Северус не видел Гермиону. Он старался избегать ее, пока горькие воспоминания о ней были слишком свежи в памяти. Лишь когда почувствовал, что сможет смотреть на нее без сожаления и не ощущая горечь утраты, он вернулся в свой портрет в кабинете директора. Увидев, что он пуст, Северус был несколько разочарован. Оглядевшись, он увидел Финеаса Блэка, не сводившего с него недовольного взгляда. Он кивнул ему в знак приветствия.

— Где ты был? — прохрипел Финеас.

Северус неопределенно пожал плечами.

— Бродил по замку.

— Я думал, ты был с Грязнокровкой.

Северус резко вскинул голову и гневно посмотрел на Блэка.

— Помнится, я просил тебя не называть ее так.

— Ее ведь тоже не было достаточно долго, — продолжил он, не обратив на слова Снейпа внимания. — После того, как она выпала из твоего портрета, то заскочила сюда буквально на пару минут, взяла со стола какие-то вещи и ушла. С тех пор она не возвращалась.

Взгляд Северуса из гневного стал задумчивым.

— И она не сказала, куда направляется?

Блэк окинул его таким взглядом, будто разговаривал с идиотом.

— Если бы я знал, то рассказал.

Дилис Дервент прищелкнула языком.

— Финеас, прошу тебя! Мы все здесь коллеги. Прояви хоть немного уважения.

— Я проявлю уважение, как только он перестанет задавать глупые вопросы, — проворчал Блэк и, развернувшись, направился в сторону дальней стены своего портрета.

Северус не обратил никакого внимания ни на него, ни на остальные портреты. Полностью проигнорировав происходящее вокруг, он тяжело опустился в кресло, размышляя о том, куда могла исчезнуть Гермиона Грейнджер.

* * *

За несколько дней до этого.

Гермиона вошла в мастерскую и, услышав веселый перезвон колокольчика над головой, улыбнулась. Франко ДиГрегорио вышел из подсобки, и его дежурная улыбка стала шире, стоило ему увидеть директрису. Он протянул к ней руки, собираясь заключить ее в объятия в знак приветствия, но увидел, что ладони его испачканы красками разных цветов. Он поспешно схватил полотенце, висевшее у него на поясе, и принялся энергично вытирать их. Взять руку Гермионы в свою он отважился лишь тогда, когда на его коже не осталось ни единого пятнышка.

— О, профессор Грейнджер! Как замечательно видеть вас снова здесь!

Гермиона вновь улыбнулась.

— Я тоже очень рада вас видеть, сэр.

— Ах, ах, ах, — укоризненно произнес он, пригрозив ей пальцем. — Кажется, вы забыли, о чем мы с вами говорили в нашу последнюю встречу?

Улыбаясь, она покачала головой.

— Прошу прощения, Франко.

— Так-то лучше! Чем я могу вам помочь? Вам нужен еще один портрет? Я думал, что профессор МакГонагалл отправилась в путешествие. Я ничего не слышал о ее кончине.

— О нет! — поспешно воскликнула Гермиона. — С профессором МакГонагалл все в полном порядке. Я лишь хочу снова поблагодарить вас за вашу работу. Северус Снейп… невероятно реалистичен.

— Grazie, grazie! Мои чары славятся на всю магическую Британию.

— Только возникла одна проблема, Франко.

Брови старика поползли вверх, придавая его лицу недоуменное выражение.

— Он слишком сильно похож на… живого.

— Perdone? — удивился ДиГрегорио.

Быстрым движением руки она извлекла из складок мантии книгу. На обложке большими золотыми буквами было выведено название «Запертые души», а ниже он увидел изображение призрака мужчины, запертого в клетке. Франко отвел взгляд от книги и вновь посмотрел на Гермиону.

— Он часто говорит, что помнит о загробной жизни, о том времени, что провел после смерти. Он помнит, как общался с душами других умерших. Это заставило меня задуматься. И я нашла книгу в библиотеке Хогвартса.

Она подошла к стойке, что находилась в дальней части студии у стены, и водрузила на нее книгу, открыв ее на странице, отмеченной закладкой. Она провела кончиками пальцев по заголовку, гласящему: «Ловушка для портретов».

— Франко, возможно ли такое, что вы не просто зачаровали портрет, создав его образ, но при этом наделили его душой?

Франко подошел к ней и прочел строки, на которые она указывала.

— Я никогда не слышал о подобном, — задумчиво проговорил он.

Гермиона кивнула.

— Это очень странно. Я нашла эту книгу в библиотеке еще до того, как вы написали портрет, и прочитала ее. А когда Северус стал рассказывать о загробной жизни, вспомнила о ней. — Она повернулась к Франко и, глядя ему в глаза, спросила: — Когда вы произнесли заклинание, вдохнувшее в портрет жизнь, не случилось ли чего-нибудь необычного?

Франко прищурился, стараясь в подробностях вспомнить тот день. Не прошло много времени, как он широко распахнул глаза и воскликнул:

— Сова! — Его итальянский акцент стал еще заметнее. — Я вспомнил. Когда я зачаровывал портрет, в окно влетела сова. Она напугала меня так, что на миг я совершенно потерял дар речи! Но все-таки мне удалось закончить заклинание, и все казалось в порядке. Я и предположить не мог, чем это может обернуться.

— Могла ли сова испортить чары?

Тут Франко развернулся и пошел в сторону подсобки, поманив за собой Гермиону. Войдя, он тут же направился к книжным полкам, взял оттуда одну из книг с заклинаниями и принялся листать.

— Нет, сова не имеет никакого отношения к испорченному заклинанию, — бормотал он себе под нос, продолжая перелистывать страницы, пока не нашел то, что искал. Он указал на нужную запись. — Сова прервала меня, когда я произносил заклинание. Я был уверен, что все выполнил правильно. Если допустить ошибку в заклинании, то может произойти все что угодно. Обычно при ошибочно выполненных чарах портрет не оживает. Однако вполне возможны и другие последствия.

Гермиона внимательно прочитала текст заклинания и указала на словосочетание в середине.

— Dare vita at non cor ad hic effigies, — произнесла она. — Что произойдет, если вы пропустите слово «не» в этой части заклинания? Изменится весь его смысл, и получится «дай жизнь и душу этому портрету» вместо «дай жизнь, но не душу этому портрету».

Широко раскрытые от ужаса глаза Франко встретились с ее глазами.

— Вполне возможно, что именно это и произошло.

— Значит, душа Северуса Снейпа сейчас заперта в портрете? — спросила Гермиона дрожащим голосом, почувствовав, как ее переполняет восторг, смешанный со страхом.

— Santo cielo, что я наделал?

Гермиона окинула Франко строгим взглядом.

— А теперь главный вопрос: можно ли все исправить?

Франко покачал головой.

— Я понятия не имею. Этот случай не поддается никаким объяснениям. Я даже не могу предположить, каким образом возможно отправить его обратно в загробную жизнь.

Гермиона поджала губы.

— А как насчет того, чтобы вытащить его из портрета? Это можно сделать?

— Но ведь он нарисован красками. Это всего лишь мазки кистью.

Гермиона согласно кивнула.

— Я знаю. Поверьте мне, знаю.

И она принялась рассказывать о том, что происходило с ней в то время, когда она застряла в картине, опустив лишь историю о чувствах, вспыхнувших между ней и Северусом.

— Вы должны были сообщить мне, синьорина Гермиона. Я бы что-нибудь предпринял.

Гермиона пожала плечами.

— Да, должна была. Но я так увлеклась попытками решить эту проблему самостоятельно, что даже не подумала о том, чтобы посоветоваться с вами. — Она нахмурилась и задумчиво проговорила: — В конце концов, мы поняли, что именно сильные эмоции, которые испытывал Северус, смогли втянуть меня в картину, а затем освободить из нее.

Франко покачал головой.

— Невероятно. Это и навело вас на мысли о его душе?

Гермиона кивнула.

— Это был последний кусочек головоломки, который и не давал мне покоя долгое время. Он смог использовать магию. Другие портреты на такое не способны. В его портрете явно есть нечто большее, чем просто мазки кистью. — Гермиона сделала шаг вперед. — Франко, если бы мы смогли вытащить его из картины…

— Гермиона, Bella, он может исчезнуть, превратиться в ничто, если мы это сделаем.

— А что же тогда случится с его душой, пойманной в ловушку? Даже если его тело исчезнет, душа все равно вернется в загробный мир.

— Теоретически это возможно, но мы не можем быть уверены. Что, если его душа будет уничтожена, когда исчезнет тело?

— А что, если его тело вообще не исчезнет, и он вновь вернется в мир живых?! — начиная испытывать раздражение от этих препирательств, воскликнула Гермиона.

— Я… я не знаю, возможно ли это… — пробормотал Франко и опустил взгляд.

— Тогда нам лучше выяснить это, и как можно скорее.

— Профессор Грейнджер…

— Я Гермиона, помните?

— Я не хочу вселять в вас ложные надежды. Я вижу, что профессор Снейп стал дорог вам в последнее время. Я не хочу, чтобы в случае неудачи вы винили во всем себя.

Гермиона смотрела на него долгим задумчивым взглядом, пытаясь осмыслить его слова. Наконец она отрывисто кивнула.

— Конечно, вы правы. Но, к сожалению, я не понимаю, как перестать тешить себя надеждами.

Старик положил руку на ее плечо и слегка сжал его.

— Тогда давайте попробуем изучить этот феномен. Исследования помогут нам понять, что возможно, а что нет. Но на это потребуется некоторое время.

— Я взяла в школе небольшой отпуск. Филиус Флитвик, мой заместитель, отлично справлялся со всеми моими обязанностями, пока… — она запнулась, а потом продолжила: — …А когда я рассказала ему о своих соображениях, именно он настоял на том, чтобы я проверила свою теорию на практике.

Франко кивнул.

— У меня есть свободная комната прямо над мастерской. Она находится рядом с моей. Вы можете занять ее, пока мы будем проводить наши исследования.

Гермиона широко улыбнулась.

— Это было бы замечательно, — сказала она и кивнула в знак согласия.

— Тогда пройдемте за мной, я покажу вам вашу комнату, — он жестом показал ей следовать за ним, и, поднявшись вверх по лестнице, они остановились у неприметной двери. — Мы начнем, как только вы обустроитесь.

Гермиона кивнула, но Франко уже развернулся и отошел от нее, поэтому не видел этого. Она вошла в любезно предложенную ей старым художником комнату, отчаянно пытаясь затушить искру надежды, которая с каждым днем неумолимо разгоралась в ее груди все ярче и ярче. Она хотела, чтобы Северус Снейп был здесь с ней, живой. Сейчас у нее появился реальный шанс сделать для этого все возможное, и она надеялась всем сердцем, что ей удастся вернуть его к жизни.

Примечания:

Я напоминаю, что в качестве эксперимента теперь и у меня есть канал в телеграмм, посвященный саге о Гарри Поттере в целом и снейджеру, как любимому пэйрингу, в частности.

https://t.me/+Gl-TwwxQ45BkNDEy

Здесь вы найдете эстетику к моим прошлым и будущим работам, анонсы будущих работ, возможно, спойлеры и много чего интересного по вселенной Гарри Поттера.