Пламя саламандры (гет)

День обещал быть восхитительным. Лондон освещало яркое солнце, столь редкое в зимнее время, а оттого особенно долгожданное.

Рон Уизли ступил на порог магазина “Ужастиков Умников Уизли”, достал связку ключей и с приятным, почти домашним щелчком отворил дверь. Колокольчик звякнул, приветствуя хозяина.

Из мозаичных окон на деревянный пол падали лучи тусклого света. Сияющие пылинки, переливаясь, застыли в воздухе. Рон снял мантию и огляделся: бесчисленные полки были заполнены волшебными изобретениями.

Потолок был высоким и лёгким, словно прозрачным. Его украшали причудливые узоры с драконами, спрятавшимися за облаками грифонами, почти слышно было, как поют свою песню нарисованные фениксы. Большие стеклянные стеллажи были украшены зачарованными гирляндами, цветы на которых радостно раскрылись, как только Рон спустился с порога.

Он провёл ладонью по гладким шёлковым занавескам, прикрывающим нишу с новыми игрушками. Порхнувшая возле его плеча бумажная ласточка издала пронзительное приветствие и, сменив цвет, приземлилась на письменный стол, на котором в хаотичном порядке были разложены списки заказов, брошюры каталогов и различные записи, там же, в резной эмалевой рамке, стояла колдография.

Рон сел в кресло и с тёплой улыбкой посмотрел на лица родных: фотография была сделана десять лет назад в одном из Лондонских парков. Маленькие Роза и Хьюго стояли возле родителей, каждое мгновение отвлекаясь на что-то, не попадающее в кадр, а после вновь махали перемазанными в разноцветных мелках ладонями. Гермиона, закутанная в тёплый вязаный шарф поверх коричневого твидового пальто, мягко улыбалась, наблюдая за детьми, Рон держал в руках большого воздушного змея и с азартом рассказывал что-то детям.

Ещё до поездки в Хогвартс Роза и Хьюго проводили всё свободное время в лавке, помогая Джорджу Уизли с изобретениями, хотя Гермиона и категорически запрещала пробовать их на себе, но детям иногда удавалось обойти запрет.

“Клац-клац”, — послышался стук по стеклу.

Рон подошёл к окну и распахнул ставни. В магазин влетела пёстрая сипуха, она уселась на жёрдочку после письменного стола и показательно оттопырила лапку с привязанным к ней пергаментом.

Рон сразу узнал герб школы на печати, скрепляющей свиток. Нахмурившись, он открепил и развернул письмо.

Через минуту он уже стоял перед камином, сжимая горсть летучего пороха:

— Министерство магии. Кабинет Гарри Поттера. Пароль “Персей”.

* * *

“ Ув. Мистер Поттер,

Должно быть, Вы уже получили письмо от проф. МакГонагалл. Происшедшее этой ночью напрямую связано с событиями девятого октября и, возможно, с нелегальным порталом на территории школы. Также меня волнует поведение некоторых учеников. Хотел бы пообщаться с Вами по поводу разрешения о допуске к министерским архивам.

Р. Ходжес”

Гарри Поттер ещё раз пробежал взглядом по размашистым буквам. Несколько минут назад он получил письмо от профессора МакГонагалл, которая, вернувшись в школу, тут же отправила послание, в подробностях описывающее ночные события. Гарри как раз собирался выходить, когда прилетела вторая сова — от Роберта Ходжеса.

Гарри подошёл к письменному столу, взяв пергамент, он написал на нём разрешение на доступ к секретным архивам аврората и поставил личную печать. Что бы он ни решил после разговора, теперь не придётся тратить время на возвращение и оформление бумаг.

Он как раз проводил палочкой над пергаментом, накладывая заклятие защиты, когда камин вспыхнул и с приглушённым звоном расширился: перед ним стоял Рон Уизли.

— Здорово, Гарри, ты получил письмо от МакГонагалл? — он сразу же перешёл к волнующей его теме.

— Привет, — он кивнул на стол,— да, уже читал, и не только от неё.

— Аврор тоже пишет? — Рон заинтересованно просматривал письмо Ходжеса. — Что это значит? В прошлое полнолуние ведь ничего не произошло? Значит, мы просчитались?

— Выходит, что так, — Гарри устало сел в кресло и, сняв очки, протёр их краем мантии. Он возвращался с ночного дежурства, когда получил письмо, и теперь, когда в кабинете появился Рон, на него напала ужасная усталость. Он потёр переносицу, силясь сбросить сон.

— Если бы я не знал МакГонагалл и причину, по которой она покинула школу в эту ночь, то решил бы, что всё подстроено, — мрачно заключил Рон, опускаясь на резной пуфик.

— Да, слишком всё... — он несколько секунд подбирал слова, — ловко складывается.

— Я сейчас в Хогвартс, хочу убедиться, что с Розой всё в порядке, — серьёзно произнёс Рон.

— Гермиона знает?

Рон пожал плечами:

— Я как только получил письмо — сразу к тебе. В любом случае, хочу сначала убедиться во всём сам, зачем ей волноваться лишний раз.

Гарри видел, что Рон не хочет вмешивать в это Гермиону, меж его бровями пролегла задумчивая морщинка, он явно боролся с собой, понимая, что должен рассказать о случившемся, но в то же время не желая нарушать её спокойствие в столь прекрасное утро.

Гарри только кивнул: его детей тоже застали после отбоя, но их волшебный водоворот не затягивал, угрожая лишить жизни. Не смотря на все перенесенные в молодости приключения, никто из них не мог воспринимать своих детей взрослыми. Пережив столько потерь ещё в детстве, они старались оградить от подобного собственные семьи. Раньше в этом деле им сопутствовал успех.

Не сговариваясь, они одновременно поднялись и приблизились к камину, Рон взял порох первым и, произнеся пароль, шагнул в камин.

— Рон, слава Богу, ты здесь! — раздался знакомый голос, как только он шагнул в кабинет директора.

Гермиона крепко сжала его локоть, словно ища поддержки:

— Я прибыла, как только получила письмо, почему ты так долго?

— Ты его тоже получила? — он с хорошо скрываемой досадой взглянул на МакГонагалл, которая, оперевшись о высокую спинку кресла, стояла напротив. — Доброе утро, профессор.

— Здравствуйте, мистер Уизли, рада, что Вы смогли прибыть так быстро, — произнесла она, в её голосе звучали извинения, — очень жаль, что мы встретились по такому досадному поводу…

Кабинет озарила очередная вспышка, и рядом с Роном уже стоял Гарри Поттер.

Пока он приветствовал остальных, Рон осмотрел кабинет. Только теперь он заметил, что они были не одни: в тени, возле зашторенного плотной тканью окна, стоял молодой мужчина, высокий, хорошо сложенный, он, немного ссутулившись, рассматривал разложенные на небольшом высоком столике бумаги, не замечая общего гама. Он выглядел очень утомлённым, под тёмными от усталости глазами пролегли тени, он чем-то напоминал Гарри, когда тот возвращался после ночных патрулей в первые годы назначения в аврорате, или когда он, заваленный версиями и догадками, несколько ночей подряд не мог заснуть.

Мужчина поднял отсутствующий взгляд на прибывших, ему потребовалось мгновение, чтобы собраться: вот он уже подошёл к ним, гротескно ровная осанка и расправленные плечи выдавали величайшую степень его усталости.

— Разрешите представить: Роберт Ходжес, преподаёт защиту от Тёмных Сил, — произнесла МакГонагалл.

— Значит, это Вам мы обязаны спасением дочери? — взволнованно обратилась к нему Гермиона.

Роберт лишь неопределенно дёрнул плечом и произнёс:

— Я выполнял свою работу.

Рону показалось, что это прозвучало жутко пафосно, он протянул аврору ладонь. На лице Ходжеса промелькнуло едва заметное удивление, прежде чем он ответил на рукопожатие.

— Спасибо, слава Мерлину, Вы вовремя подоспели на помощь детям.

“Детям”, — одними губами рассеянно повторил Ходжес, Гермиона в то время подхватила:

— Не могу выразить, как мы благодарны! Если Вам что-нибудь понадобится..

Роберт не дал ей закончить:

— Это моя обязанность — следить за студентами. У вас прекрасная дочь.

Он словно оборвал фразу на полуслове, и она прозвучала незаконченной. Похоже, никто этого не заметил.

Роберт оглянулся на МакГонагалл, но она уже обсуждала с Роном Уизли и Гарри Поттером события прошлой ночи.

— Я бы хотела увидеть Розу, — обратилась к ним Гермиона.

— Конечно, можете свободно ходить по замку, — уверила её директриса.

Ходжес угрюмо проследил за удаляющейся Гермионой. Роза действительно была очень похожа на мать, от отца же переняла лишь золотистый оттенок волос и бледную кожу.

Перед глазами появилось белое лицо девушки:

— Роуз, — свой хриплый голос он слышал словно из тоннеля.

— Вингардиум левиоса.

* * *

Гермиона тихо приоткрыла дверь в больничную палату. Знакомое помещение всколыхнуло волну прежних воспоминаний.

— Миссис Уизли, — раздался приятный голос мадам Пофри, — рада вас видеть!

Старушка торопилась к ней по проходу между больничными койками:

— Должно быть, вы пришли к дочери?

— Здравствуйте, — улыбнулась она в ответ, — я тоже рада встрече..

— Жаль только, повод такой неподходящий! — вскинула руки целительница.

— Где Роза? — Гермиона всматривалась в заставленные ширмами кровати.

Мадам Помфри ловко проскочила вперёд, указывая на нужную койку:

— Здесь, третья справа.

— Спасибо, — поблагодарила она тактично удалившуюся целительницу.

— Мам?

Гермиона отодвинула ширму. На кровати лежала Роза, на её бледном лице чернели тёмные глаза, а на бледных губах тотчас появилась приветственная улыбка.

— Милая, как ты? — Гермиона присела на кушетку рядом.

— Хорошо, — прошептала она, — только горло болит.

Она виновато улыбнулась. Её грудь была туго забинтована, на руках виднелись синяки, а лицо побледнело сильнее обычного.

— Роза, как же так? — Гермиона расширенными глазами смотрела на ссадины. — Я не понимаю, зачем вы ночью пошли к озеру?

— Это сложно объяснить, — неловко пробормотала она.

— Вы отправились за пределы замка ночью после отбоя! — с нажимом произнесла Гермиона. — Что здесь сложного?

— Так вышло… — она упорно рассматривала свои руки.

— Это было что-то вроде свидания? — немного сконфужено поинтересовалась она.

— Нет! Конечно, нет! — протест получился чересчур громкий.

— Тогда что происходит?

Роза внимательно посмотрела на лицо матери, она приоткрыла рот, собираясь сказать что-то , но так и не произнесла ни звука, лишь пожала плечами.

— Профессор Лонгботтом не рассказал вам?

— Мы говорили только с МакГонагалл и Ходжесом.

— И как он?

— Взволнован, корит себя, что не уследил за вами. Вы ведь для него не просто студенты.

— Он так и сказал? — недоверчиво переспросила Роза.

— Конечно! Он же знает вас с пелёнок!

— Да не дядя Невилл, — выдохнула Роза, — профессор Ходжес.

— Ох, он... выглядит уставшим, — растерянно побормотала она, — слава Мерлину, он подоспел во время!

— Да, — Роза кивнула так резко, что у неё закружилась голова, — он вытащил меня, иначе бы я точно захлебнулась.

— Не делай так больше, — Гермиона обняла дочь, понимая, что произносит банальные, бессмысленные фразы.

— Хорошо, — Роза мучительно улыбнулась, — только мне больно, рёбра ещё не зажили.

— Ох, извини, — она тут же отстранилась и добавила: — Не нарушайте больше школьные правила.

Роза взглянула на неё с недоверчивой улыбкой.

— Я знаю, о чем говорю, — убедительно продолжила Гермиона, — профессор Ходжес не может бегать за вами круглые сутки, спасая от неприятностей.

Роза отводила взгляд.

— Не подвергай себя зря опасности.

— Забавно это слышать от тебя, мам.

Гермиона тяжело вздохнула: Роза была права.

— Подвергать себя опасности из-за легкомысленности — совсем другое дело. Обещай, что постараешься избежать этого, — она настойчиво смотрела ей в глаза.

— Обещаю.

* * *

Ходжес шёл по школьному коридору, ощущая неимоверную усталость. Вокруг суетились студенты, за окном сияло яркое солнце, и это казалось совершенно неправильным. Время ощущалось так, словно на улице должна быть тёмная ночь.

Он свернул в пустой пролёт и сел на узкий подоконник, прислонившись к холодной стене. Роберт валился с ног от усталости, больше всего ему хотелось лечь и уснуть прямо здесь, на каменному полу. Раньше он не позволял себе задуматься, как сильно утомлён, но теперь, когда игнорировать это стало невозможным, он физически ощущал тошноту и привкус водорослей.

Он прикрыл глаза, и на мгновение все мысли исчезли из его изнурённого сознания…

Роберт резко проснулся: звенел колокол, возвещавший о конце учебного дня. Он огляделся. За окном солнце закрыли облака, уже не было слышно коридорного гомона. Роберт проспал не меньше четырёх часов.

Он выпрямился. Спина и шея, долгое время пребывавшие в некомфортном положении, теперь болели сильнее. Ходжес встал и провёл рукой по лицу, словно снимая невидимую плёнку.

Постояв немного, он направился в сторону восточного крыла.

У двери его кабинета , закутавшись в воздушную чёрную накидку, стояла Аделайн Гринграсс.

— Добрый день, как я вижу, вы успели отдохнуть после ночной прогулки? — обратился он к ней.

Она неестественно, словно наигранно вздрогнула и перевела на него взгляд пронзительных ледяных глаз.

— Профессор Ходжес, — произнесла она и замолчала.

— Я могу вам чем-то помочь? — теперь и его голос звучал серьёзно.

— Нет, — её взгляд не выражал никаких эмоций, — это я могу помочь вам.

— Я внимательно слушаю, — в его голосе слышалось любопытство, он указал на дверь, ведущую в кабинет.

Зайдя внутрь, она присела на один из стульев перед рабочим столом, он расположился в кресле и теперь пристально рассматривал её нахмурившееся лицо.

— Уверена, вы не можете объяснить ни поведение Кристофера, ни появление магических сфер на территории замка, — вкрадчиво произнесла она.

Роберт кивнул, ожидая продолжения.

— Я могу объяснить всё это, — она замолчала.

После затянувшейся паузы, Аделайн продолжила:

— Я дам вам информацию при одном условии.

— Каком же? — ещё не решив, как реагировать на подобное заявление, Роберт сохранял нейтральное выражение лица.

— Никто не узнает источник. Ни обо мне, ни о веще, которую я вам дам, — её ледяной голос словно физически разрушал тишину кабинета.

Ходжес молчал.

— Кроме того, когда всё закончится, всё, что я передала, вернётся обратно ко мне.

— И что же это за источник?

— Я не скажу ничего, пока вы не примите мои условия.

Он не шевелился.

— Могу только сказать, что если вы согласитесь, у вас появится шанс спасти Малфоя и Коллинза, хотя после этой ночи, возможно, спасать придётся и вас с Уизли.

Он внимательно смотрел на неё, с любопытством ожидая, когда она разъяснит свои намерения.

— И это будет не просто договор. Мне нужен Непреложный обет.

Он ошарашенно взглянул на Аделайн, потом странно улыбнулся:

— Непреложный обет?

— Да, — непреклонно кивнула она.

— Раз от этого зависит жизнь многих людей, почему Вы не хотите сотрудничать добровольно?

— Меня не интересуют другие люди, но я решила, что моя помощь вам не привлечет ненужных проблем, если вы скрепите своё слово заклинанием. Вы ведь знаете, что не всегда требуется свидетель.

Он некоторое время молчал, обдумывая её предложение.

— Хорошо, — произнёс он громко и отчётливо, его зелёные глаза были прикованы к её лицу, когда он встал и протянул ей правую руку.

Она изумлённо поднялась, принимая этот жест. Они стояли вплотную, когда Ходжес достал свою палочку, с таким трудом полученную из озера обратно, и коснулся ею их сцепленных рук, Аделайн повторила тот же жест.

— Обещаете ли Вы, Роберт Ходжес, что не сообщите никому, что получили информацию о заклятии стихий от меня?

— Обещаю, — произнёс он.

Из обеих палочек вырвались языки пламени, слившись в единую цепь, они окружили их скрепленные руки сияющим кольцом.

— Обещаете ли Вы, что когда необходимость в информации исчезнет, книга-источник вернётся ко мне?

— Обещаю, — в его глаза отразились новые языки пламени.

— Обещаете ли Вы, что если от Вас будет зависеть жизнь Скорпиуса Малфоя, вы сделаете всё, чтобы сохранить её?

На лице Роберта отразилось недоумение, прежде чем он, поколебавшись, прошептал:

— Обещаю.

Огненная верёвка, скрепляющая их сцепленные руки, в последний раз вспыхнула и с шипением исчезла, заглушив за дверью осторожные шаги удаляющегося Альбуса Поттера.

* * *

Гарри Поттер уже третий раз прошёл берег озера от места возникновения сферы до места, откуда выплыли Ходжес и Роза.

— Десять жертв, как и два месяца назад, — заключил Невилл.

— Абсолютно очевидно, что здесь присутствует какая-то закономерность, — Гермиона от напряжения кусала нижнюю губу, — каждое второе полнолуние. Ещё как минимум два знака стихий.

— Как в воде отпечатался рисунок? — недоумевал Рон.

— Так же, как и на суше, — Невилл палочкой начертил в воздухе пустой треугольник основанием вверх, — только песок в месте проведения линий превратился в стекло.

— Где может появиться следующий знак? — ни к кому конкретно не обращаясь, произнёс Гарри.

— Воздух, огонь, — Рон морщил лоб, — башни Хогвартса?

— Какие самые высокие? — Гарри внимательно смотрел в сторону замка.

— Астрономическая, башня Гриффиндора и Рэйвенкло, — ответил Невилл.

— Значит каждое полнолуние территории башен будут оцеплены, — строго отчеканил Гарри. — По периметру замка авроры каждую ночь небольшая группа, за несколько дней и в ночь полнолуния количество будет увеличено.

— А как же огонь? — Гермиона хмурилась, задумчиво приложив пальцы к подбородку.

Все молчали, Гарри продолжал мерить шагами берег, Рон, сцепив руки на груди, хмуро смотрел в лес, Невилл чертил что-то в воздухе.

— Максимум за месяц нужно определить, где вероятнее всего произойдёт следующая фаза, — Гарри снял очки и устало массировал переносицу.

— Стоит поднять историю Хогвартса, может, удастся найти исторические события, связанные с огнём, — предположила Гермиона.

— Я подключу информаторов из аналитического отдела, — кивнул Гарри.

— Я изучу книги Запретной секции Хогвартской библиотеки, — произнёс Невилл.

— Могу узнать на черном рынке, есть ли информация о подобных заклятиях,— Рон задумчиво чесал затылок, — и Джордж подключит связи. Конечно, сохранить всё в тайне будет тяжело, но мы что-нибудь придумаем.

— Спасибо, — искренне произнёс Гарри, — ваша помощь незаменима.

— О чём ты говоришь! — Невилл подбадривающе улыбнулся. Точно так, как улыбался в школе во время занятий ОД или мятежа против Кэрроу.

— Мы не одни, — заметил Рон.

По тропинке, ведущей из замка, к ним спускался Роберт Ходжес. Он выглядел не лучше, чем утром, разве что сменил костюм и мантию.

— Мистер Поттер, — почти официально произнёс он, — появилась новая информация.

Ходжес, слегка нахмурившись, взглянул на стоящих рядом супругов Уизли и Лонгботтома.

— Невилл, — с неестественным энтузиазмом вдруг произнесла Гермиона, — ты, кажется, хотел показать нам, как перестроены теплицы.

— Эм, да-да конечно, идём, — закивал он и, громко что-то рассказывая, повёл Гермиону и оборачивающегося Рона в противоположную от озера сторону.

— О чём ты хотел рассказать? — наконец спросил Гарри.

— Дело в том, что я получил книгу с описанием ритуала от информатора, пожелавшего остаться неизвестным.

Гарри с легким удивлением взглянул на Ходжеса.

— Почему он хочет оставаться инкогнито?

— У него на это свои причины, — сухо произнёс он.

— Источник надёжный?

— Скорее да, чем нет, — уклончиво ответил Роберт.

— Можно взглянуть на книгу?

— Да, она в кабинете под защитными чарами. Прежде чем брать её в расчет, я изучил заклятие сам. Информация действительно достойна внимания, особенно это место.

Ходжес провёл палочкой, из которой появился полупрозрачный пергамент.

— Я сделал краткосрочную магическую копию. Ритуал Возрождения, так он называется.

Гарри взял пергамента, слыша, как его сердце в груди отбивает бешеный ритм. “Ритуал Возрождения” — гласил заголовок. Он боялся признаться себе, что уже думал о том, чьих рук это может быть дело. Последние месяцы он изучал архивы аврората, и знал, что подобные заклятия черной магии используют лишь в своих личных эгоистических целях. Имя, которое несколько десятков лет боялись произносить все волшебники Британии, неужели снова он?

Заледеневшими от волнения пальцами он провёл по одной из написанных строчек, словно проверяя, не обманывает ли его зрение. Фраза, вызвавшая в его голове тысячи мыслей, не приблизила их к разгадке ни на шаг, но для него, для Гарри Поттера, эти слова значили очень много:

“Лишь цельная, ни единого раза не делимая душа может возродиться.”