Привидение (гет)

Следующий день прошел, расползаясь по реальности бесформенной серой массой. Тоска и безысходность снова приняли Снейпа, как родного, с распростертыми объятиями. Почти сутки он пребывал в каком-то пограничном состоянии, постоянно проваливаясь в полусон-полубред, озаряемый зелеными вспышками. И Снейп все бежал и бежал неведомыми путаными коридорами. То ли убегал, то ли догонял. Каждый его забег завершался в тесной камере, где его ждала испуганная Грейнджер. И едва она оборачивалась на шум, как ее хватали грязные костлявые руки, что появлялись прямо из стены. Гермиона захлебывалась несказанными словами и с тихим всхлипом исчезала без следа, растворяясь в серых осклизлых камнях. Пусто, становилось пусто и страшно.

Тогда он просыпался, нервно нашаривая глазами Грейнджер, все так же бороздившую камеру взад-вперед.

— Не смейте никуда уходить! — рычал он.

— Не пойду.

— Даже «чуточку», «близко» и «только посмотреть»!

— Не пойду, — тихо отвечала она, подходя и усаживаясь рядом с ним. — Только вам надо поспать и поесть нормально хотя бы немного.

Северус искал на ее лице тень непокорности и духа противоречия, что вечно не дают покоя ногам и голове. Но видел лишь запавшие глаза и бледность.

— Поешьте, — просила она снова и снова, безуспешно пытаясь придвинуть к нему железную миску с баландой, что выдавалась узникам три раза в день под видом еды.

Северус награждал Грейнджер тяжелым взглядом и, давясь, отправлял несколько ложек в рот. Потом кутался в мантию и замирал, уставившись в стену до тех пор, пока та не расплывалась неровным пятном, растворяясь и выпуская его в длинные извилистые коридоры для очередного забега. И он опять бежал, чувствуя, как распирает грудь от нехватки воздуха и саднит горло от воплей.

И все повторялось снова и снова, доводя до изнеможения, до полного отупения.

А потом за ним пришли Примроуз и Марш.

— Мои персональные господа авроры, — прохрипел Снейп, поднимаясь с тощего тюфяка. — Какая честь.

— Заткнись, Снейп, — тепло приветствовал его Марш, а Примроуз вежливо кивнул. — И сделай одолжение — сдохни.

Господа авроры любезно заковали Снейпа в магические наручники и, сопроводив до дежурки, где сидел охранник, активировали порт-ключ.

А Снейп, пока его мяло и выворачивало наизнанку, с ужасом поймал себя на мысли, что Грейнджер не успела. Он понял, что не дышал, только когда с облегчением выдохнул, увидев рядом с собой ее — слегка ошалевшую, но весьма целую и невредимую.

— Будьте рядом, — потребовал Снейп.

Грейнджер кивнула, Примроуз и Марш переглянулись.

— Куда уж мы без вас, мистер Снейп, — похлопал его по плечу Примроуз и подтолкнул в направлении массивной деревянной двери, обитой медью. — Сегодня — все для вас. Ждите.

Они оставили его перед дверью, сковав помимо наручников обездвиживающим заклинанием. Северус стоял столбом посреди тесного предбанника, прислушиваясь к едва уловимому шуму.

— Грейнджер, — тихо позвал он.

Она обернулась.

— Подойдите, черт побери, я не кусаюсь. Хотя, сейчас вот с превеликим удовольствием... Вы хотите, чтобы меня еще и за буйного сумасшедшего приняли? — прошипел он.

Гермиона подошла почти вплотную к нему и подняла лицо. Брови ее сошлись на переносице. Она скрестила руки на груди и хмуро сказала:

— Мне почему-то кажется, что вы сейчас скажете что-то такое, что мне совсем не понравится.

— Вы должны пообещать мне одну вещь, Грейнджер, — он старался говорить убедительно и спокойно, но шепотом это как-то плохо получалось. — Вы должны мне дать свое, черт бы его побрал, честное гриффиндорское слово.

— Нет, — она покачала головой и отступила на шаг.

— Да, — не отпустил он ее взглядом. — Вы должны пообещать мне, что если сегодня я получу срок в Азкабане или меня приговорят к поцелую дементора, вы останетесь здесь, в Министерстве, а не потащитесь со мной обратно в камеру.

— Нет, — она сглотнула. — Я не отпущу вас в Азкабан одного. Вы не выдержите. Они… они выпьют вас — медленно, по капле осушат и превратят в мумию!

— Да мне к тому времени уже будет глубоко наплевать! Они сожрут вас гораздо раньше, и я ничего, понимаете — ничего! — не смогу сделать! Мне больше нечего им отдать! — лихорадочно шептал он, пытаясь сдвинуться с места, но мог только шевельнуть головой. — Вы знаете, почему все боятся поцелуя дементора? Знаете? Ведь человек остается жить!

Гермиона покачала головой.

— Душа, Грейнджер, душа, — торопливо бормотал он, пытаясь успеть до прихода авроров. — Они прожуют вас, переварят и удобрят вами свой призрачный сад! Не будет ни света впереди, ни чертей с фонарями и лопатами, ни даже вечного блуждания по земле в страданиях по мистеру Уизли, вы можете понять, нет?

Грейнджер отвернулась.

— Обещайте!

— Я не оставлю вас, — просто сказала она. — Я буду с вами до конца.

— Это вы сейчас пользуетесь тем, что я не могу сейчас дотянуться и придушить вас, Грейнджер? Знаете, у меня есть очень большое желание совершить попытку к бегству! Доставлю Маршу удовольствие — он такой душка! — резко прошипел Снейп. — Вы, маленькая, упрямая, д… безголовая девчонка!

— Зачем вы так со мной? — в голосе ее слышалась горечь.

— Затем, что голова нужна не только для того, чтобы складировать туда знания! Нужно иногда ими пользоваться!

— Я не могу, — она опустила голову, почти уткнувшись лбом в его грудь. — Не могу дать слово.

— Я… — он наклонил голову, и губы его коснулись ее волос. — Я не смогу пойти туда, зная, что потом, после приговора, вы вернетесь вместе со мной в Азкабан. Вы так боитесь снова остаться в одиночестве, Грейнджер? По теории вероятности, на свете наверняка существует еще несчастный, который тоже вас увидит и услышит — нужно всего лишь его найти. Пусть это произойдет не скоро, но это произойдет. Обязательно. У вас ведь впереди — вечность. Мне будет гораздо спокойнее покидать этот мир, если я буду знать, что вы все еще где-то бродите неприкаянная и сердитая, чем смотреть на то, как вы закончите свой путь в желудке дементора.

Ее острые плечи затряслись.

— Это совсем-совсем не страшно, — быстро шептал он в ее волосы успокоительную чепуху. — Одиночество — пустяк, девочка. Смерть — это тоже не страшно. Ничего не заканчивается навсегда, пока ты существуешь. Есть пути и есть дороги, а искать того, кто услышит, до кого можно достучаться, — это долго и нудно, но оно того стоит, поверь мне.

Она подняла лицо, и у него перехватило горло от того отчаяния, с которым Грейнджер смотрела на него. Она вцепилась в его сюртук и затрясла:

— Я не могу, понимаете?!

Он не хотел понимать. Не знал, как понять ее и как заставить понять себя. Он лишь знал, как будет правильно.

— Не заставляйте меня, Грейнджер, не надо…

Послышался щелчок отпираемого замка, и, о чем-то тихо переговариваясь, в комнату вошли Примроуз и Марш. Снейп почувствовал, что снова может двигаться. Он встретился взглядом с глазами Грейнджер и сощурился.

— Вперед, — коротко скомандовал Марш.

Снейп не сдвинулся с места даже после тычка в плечо. Он все еще, не отрываясь, смотрел на Грейнджер.

— Снейп? — в голосе Марша послышалось напряжение.

Северус до боли сжал кулаки и не шелохнулся.

Марш вытащил волшебную палочку и злорадно ухмыльнулся. Снейп напрягся. Плечи Грейнджер поникли, и она устало кивнула:

— Даю слово…

Снейп двинулся вперед, стараясь не смотреть в ее сторону, спешно заталкивая в дальний угол памяти печальный взгляд карих глаз, полный тоскливой безнадежности.

— Только при одном условии, профессор.

Он споткнулся.

— Вы будете бороться до конца. Ясно?

Она подбежала к нему.

— Вы сделаете все для того, чтобы выиграть дело! Вы используете любую возможность, которая только представится!

Он молча шел вперед.

— Ну же! — прозвенел ее голос. — Так нечестно! Почему я обещала, а вы — не можете?! Я жду!

Он шел.

— Не бросайте меня, профессор, не надо. Пожалуйста.

Он не хотел, не мог снова наступить на одни и те же грабли. И это она ему толковала что-то такое пафосное о жизни и справедливости?! Нет ее, нет!

— Я тоже… Даю слово…

Они вошли в полутемный зал с амфитеатром. Северус уже был здесь на рассмотрении дела об убийстве Дамблдора. Тогда, правда, все казалось немного жестче: яркий свет, бьющий в глаза, строгие ряды суровых авроров по периметру, амфитеатр, полный членов Визенгамота, которые с негодованием и отвращением смотрели на Северуса. Он ничего не ждал в прошлый раз. Он не думал выйти отсюда к людям ни тогда, ни теперь. Теперь — гораздо меньше, чем тогда.

Северус чувствовал себя неуютно. Потенциальные покойники не могут чувствовать себя неуютно, а он сейчас, глядя на семь молчаливых темных фигур в первом ряду амфитеатра, явно слышал, как кто-то нагло топчет его могилу грязными ботинками. Шуршали бумаги и пергаменты, кто-то тихо переговаривался, секретарь и его прытко-пишущее перо замерли в готовности. Следователь, допрашивавший Снейпа в Азкабане, обложился толстенными папками и сидел, зарывшись носом в одну из них. Первый акт начался.

Кресло в центре зала, предназначенное для обвиняемых, исчезло, и Снейпа заперли в клетку, прутья которой почти гудели от заключенной в них магии. Северус окинул присутствующих настороженным взглядом: всего двенадцать человек, если не считать Грейнджер — это было слишком мало даже для так называемого «военного трибунала».

— Профессор, они не могут вас так судить! Это неправильно! Кто-то должен вас хотя бы защищать! Вы обязаны сказать им об этом!

Голос Грейнджер дрожал от возмущения, а сама она стояла рядом с ним в клетке, натянутая, как струна.

— Вы дали слово, профессор!

Снейп тяжко вздохнул и сделал шаг вперед, не решаясь все же взяться за прутья клетки, по которым изредка пробегала искра.

— Господин председатель, — Северус всмотрелся в темные фигуры в судейской ложе, но не пришел к определенному выводу. — Мне бы хотелось обратиться к Визенгамоту с просьбой о предоставлении защитника.

Фигуры сдвинулись, совещаясь, затем раздался голос одного из судей, тихий и дребезжащий:

— Формат военного трибунала не предусматривает поиски и предоставление общественного защитника обвиняемым. Но если у вас есть защитник, которого вы привели с собой, его разрешается пригласить в зал заседаний. Соблюдение законов — один из основополагающих принципов деятельности Визенгамота. Мы живем в свободной стране, мистер Снейп.

— Вам повезло, а я — в Магической Британии, — пожал плечами Северус.

Секретарь шагнул к дверям, распахнул их и возвестил:

— Адвокат мистера Снейпа, пройдите в зал!

Грейнджер что-то процедила сквозь зубы. Бровь Снейпа удивленно приподнялась — он даже не догадывался, что она знает такие слова. Настроение как-то внезапно резко улучшилось. Он хмыкнул.

— Прошу прощения у суда, но адвокат мистера Снейпа отсутствует, — объявил секретарь и прошел на место.

Следователь отодвинул папку и поднялся:

— У вас была возможность воспользоваться защитой. Теперь, когда с формальностями покончено, мы можем, наконец, открыть заседание?

Секретарь переглянулся с судьями и возвестил:

— Заседание открыто!

Послышался лязг замка запираемой двери. Деревянный молоток председателя со стуком опустился на подставку.