Я делаю шаг (гет)

Примечания:

Маги — это магистранты (учащиеся магистратуры, будущие магистры).

25 января — это татьянин день, день студента

Мы пересекли несколько зеленых лужаек, на которых валялись студиозы в черных хламидах. Я хмыкнула — кто с учебником, а кто с бутылкой — ничто из века в век не меняется!

Надежда Кузьмина

— Кто мы?

— Маги!

— Чего мы хотим?

— Комментарий научрука!

— А он?

— А он нас не хочет!

— Но?

— Исследование захочет!

— И?

— Вскочит!

— Кампай!

Вечеринка 1 курса магистратуры была в самом разгаре. Вы сами не ожидали, что вас окажется так много на весь вуз. Поэтому решение снять всем табуном клуб и отметить это дело было принято коллективно, и старосты были отправлены с деньгами в один из питерских клубов.

В конце концов, это дело того стоило. Вы прошли чертовы вступительные экзамены, у вас в полку прибыло из других вузов, душа пела и требовала праздника. Поэтому степуха утекала на Лонг-Айленд, у столиков витал аромат кальяна, а на танцполе гремел Распутин и Москау на немецком.

Ты справедливо считала, что студенчество — это твоя золотая пора и стоило оторваться, чтобы потом не жалеть об упущенном. Да и, будем честными, подобное очень даже хорошо сближало людей. А с новыми (и парой старых) людьми хотелось создать (и поддержать) хорошие или хотя бы ровные отношения. Ещё два года вместе учиться (хотя лучше бы в Берлине или Испании, а Серёжа ведь предлагал оплатить или хотя бы беспроцентно и надолго занять). Но Родина оказалась ближе (не важно, что ты космополит, да и дело совсем не в одном бывшем военном).

С остальными, работающими и близкими друзьями, ты уже отметила. Дядя Федя собрал всех на даче. И были игоревы шашлыки, и компотик тёти Лены, и Юлька миллион фото сделала, и Серёжа спросил ещё раз, немного робко, не передумала ли ты (а когда ты налетела на него с объятиями и нытьём, на кого же ты его оставишь, то ещё и покраснел так мило). Ещё Олег на гитаре играл, а Димка оказывается петь хорошо умел.

Ты была весь день в кругу семьи, людей, которые тебя искренне любили и заботились о тебе. О чём ещё можно было мечтать в свои неполные двадцать два (да, не повезло тебе родиться 31 января. И не такая гадость в жизни бывает)?

Это же была такая удача! Так рано найти семью, крепкую, верную, и срастись с этими людьми всей душой. Не каждому так везло. Некоторые твои бывшие однокурсники никого кроме общажных приятелей в жизни и не имели. А такая дружба очень зависела от совместного проживания и не всегда выдерживала испытания расстоянием.

Поэтому ты, как Стич, сама нашла, совсем не маленькую правда, но абсолютно такую же — свою.

Но сейчас, в ожидание этой самой семьи, в кирпичном дворике, на Грибоедова, тебя поддерживала подруга, чтобы твоя пьяная, счастливая и довольная жизнью мордочка не встретилась с землёй.

— Да где этого твоего Олега носит? Может стоило 02 позвонить? Менту твоему явно было бы быстрее с мигалками, — заворчала Таша, которая практически держала на себе твою тушку.

— Олежа такой хороший, да, — ты абсолютно не соображала, что происходит и где ты, но хорошо улавливала знакомые слова и реагировала на них. — И Игорёк тоже хороший, только, ик, такой стра-а-ашный, — протяжно застонала ты, — когда ругается.

— А он будет ругаться? — уточнила Таша, перехватывая тебя поудобнее и сжимая зубы: своих не бросают, особенно ночью, особенно пьяных — терпи.

— Коне-е-ечно, — тяжело вздохнула ты, но мысли продолжить не смогла, тебя отвлекла игра света на вывески соседнего здания.

Ты, как зачарованная, следила за перемигиванием надписи «Бар 24/7».

— Боги, — Таша простонала, осознав, что сейчас ты ничем не отличаешься от кота под валерьянкой: уровень развития одинаковый и игры такие же.

— Радуйся, что я хорошая подруга, — вздохнула она, следя взглядом за въехавшей во двор иномаркой, которая остановилась ровно напротив вас.

Олег вышел из машины и с немым вопросом уставился на тебя, но куда там — мигающие огоньки!

— Я Олег, спасибо, что присмотрели за ней, — он не менее тяжело, чем Таша минуту назад, вздохнул и протянул к тебе руки.

— Руки, блять! А я Мария Антуанетта! Документы показывай. Я тебя один раз на фото видела, буду я эту пьянь неизвестно кому отдавать, — тут же окрысилась Таша, притягивая тебя ближе к себе.

Олег на секунду опешил, но потом ухмыльнулся и явно довольно хмыкнул. Твоя безопасность всегда волновало его особенно сильно, потому что приключения на свою задницу ты находила мастерски. Во истину неисповедимы пути господня и то, когда ты проебёшься снова.

— Одобряю такой подход, — он достал из бардачка права и протянул их Таше.

— Ладно, верю теперь, — она отдала ему права и уже более дружелюбно добавила, — забирай эту пьянь.

— Благодарю, — Олег кивнул и перехватил тебя, удерживая за талию и ведя к машине.

— Осторожнее, — он открыл машину и помог тебе забраться на заднее сидение, вернее, улечься на него.

Пришлось правда аккуратно снять твои ботильоны, потому что ширины машины на них не хватало и в них было неудобно так лежать.

— Смотри, — Олег щелкнул пальцами, осознавая, что ты больше реагируешь на интонации и звуки, чем на сам смысл слов, — вот ведро! — он положил твою руку на ручку ведра и чуть сжал.

— Ты точно не её парень? — Таша наконец-то смогла закурить и расслабленно наблюдала за картиной погрузки кота в котовозку.

— Нет, — покачал головой Олег, осторожно закрывая заднюю дверь.

— У-у, ну и дура, — она покачала головой и смахнула пепел на асфальт.

— Она предпочитает: «наивная».

— Это ж одно и тоже.

— Бесспорно. Вам такси вызвать? — Олег открыл водительскую дверь и замер, смотря на Ташу.

— Не, не волнуйся, я сама. Езжайте уже. А то она решит, что ей скучно.

Огни ночного Питера мелькали за окном и отражались в твоих глазах. Из-за чего ты зачарованно застыла, не имея сил шевелиться. О-о-огоньки.

Они были похожи на рассыпанные драгоценные камушки. А красивые камушки ты всегда любила (не всегда правда могла себе позволить, но Серёжа или Олег любили дарить их тебе на праздники, в виде нового года или дня рождения). Только по большим праздникам ты принимала их в качестве подарков. Всё-таки это было не дешевым удовольствием, а ты пока не была в состояние ответить тем же. Судьба студента видимо — бедность, ну или просто у тебя так хреново получилась шабашить, в отличие от других.

Это тоже было вполне возможной причиной, потому что по жизни ты была рукожопой. Из-за этого в общепит дорога тебе была закрыта (в первую смену ты разбила посуды больше, чем была твоя зарплата, и оставшийся месяц пришлось работать бесплатно, а выживать только благодаря подкармливанием тебя твоими друзьями); курьерская доставка тоже тебя не жаловала (3 столкновения на велосипеде за первый день и дикая боязнь самокатов из-за детских травм); а на раздаче листовок прожить было совершенно невозможно.

А кушать, между прочим, хотелось! Вот и пришлось выбрать фриланс (и принять в подарок новый ноут, потому что свой ты угробила во всё том же общепите).

Иногда за твою неуклюжесть было стыдно так, что под землю хотелось провалиться. Потому что часто всё оканчивалось какими-то финансовыми крахами, и приходилось занимать у кого-то, но чаще всё-таки принимать помощь. Серёжа, да и Олег (самые финансово независимые в вашей компании), конечно, пытались объяснить тебе, что для них это не составляет проблем, потому что один миллиардер, а второй его телохранитель и начальник охраны, но стыдно всё равно было. Ты же с ними дружишь не из-за денег.

И ты правда старалась… Правда! Но как будто над тобой проклятье какое-то вилось. Игорь даже как-то предложил свозить тебя в один монастырь под Калугой. Мол, может хоть это поможет? Шутку ты, конечно, оценила. Но Игорь был атеистом далеким от такого, и это печалило.

— Приехали, — машина плавно остановилась в одном из питерских колодцев, и ты встрепенулась, пытаясь видимо понять, что происходит.

Но всё, что ты поняла, так это то, что картинка изменилась и в глаза тебе светил какой-то фонарь, а ещё тебя куда-то несли. Вроде бы. Наверное.

Когда тебя опустили на диван, потолок неожиданно начал вращаться, голова очень быстро начала раскалываться, и ты прикрыла глаза.

— Тише, тише, не закрывай глаз. Тебе нужно заземлиться, — прозвучало рядом.

Кто-то положил холодное полотенце тебе на лоб и коснулся твоей рукой пола, помогая на него опереться.

— Вот так вот.

Круги на ковре танцевали, и ты снова зачарованно следила за ними.

— Лучше? — спросили заботливо спустя неясное количество времени.

Ты, слабо осознавая сказанное, только угукнула.

— Хорошо, — тебя опять аккуратно приподняли, и ты не особо поняла, что к чему, но, кажется, стащили куртку и вытащили ремень из джинc.

Сознание на секунду озарила паническая мысль, но тебя уже снова переложили, и голова оказалась на чем-то мягком.

— Тише, я только куртку и ремень убрал. В них спать неудобно. Всё. Больше не трогаю. Не волнуйся, — Олег говорил тихо, медленно и очень успокаивающим голосом.

Тебя медленно и ласково начали гладить по голове, и ты, конечно же, как любой уважающий себя кот, растеклась лужицей. Было так хорошо и спокойно на душе. Прохладно и очень мягко. Как будто мама укутала тебя в одеяло и, посадив на колени, начала укачивать.

Вся твоя сущность наполнялась нежностью и чувством безопасности. Ты каким-то шестым чувством знала: тебе никто не причинит вреда, пока ты здесь. Поэтому молчать было совершенно невозможно. Хотелось тут же и сейчас рассказать всё, что лежит на сердце.

— А ты знаешь, у кого самые красивые глаза? — тихо пробормотала ты.

— У кого?

— У Олежи. Они такие тёплые-тёплые. В них смотришь и уже ни страшно, ни важно, что колготки новые подрала прямо перед выпускным.

— Это хорошо.

— Ага. А знаешь, какие у него руки сильные? Крепкие. Заботливые. Он когда меня после получения диплома катал, было так весело. А ещё мне его волосы нравятся даже больше Серёжиных. Только это секрет, хорошо?

— Конечно, — массирующие ощущения перебрались с макушки на затылок, и ты блаженно зажмурилась.

— Я люблю его, — рука на секунду замерла, но тут же продолжила свои чарующие движения, — только не говори ему, хорошо? Это тоже секрет.

— Хорошо, я не скажу, — прозвучало очень-очень мягко, голос едва заметно дрожал от наполняющих его чувств.

— Спасибо, — ты довольно улыбнулась и прикрыла глаза.

На душе было так удивительно спокойно, что довольно скоро сон увёл тебя.

— Никому не скажу, — тихо рассмеялся Олег, целуя тебя спящую в макушку.

Он ещё долго сидел так, перебирая твои волосы и мягко поглаживая, прежде чем отнести тебя в спальню и аккуратно уложить.

Утро (утро ли?) встретило тебя тёмной комнатой и раскалывающейся головой. Ты застонала, чувствуя, что даже этот тихий писк отдаётся болью в твоей голове.

Господи, Иисусе, боже, святая дева Мария, ты больше никогда-никогда не будешь пить. Как же плохо! Во рту словно табун кошек прошёлся. Хотелось тихонько сдохнуть где-нибудь под кустом, а не страдать сейчас на мягкой кровати.

Скрипнула дверь, и ты всё-таки открыла глаза, но получилось разглядеть только мужской силуэт.

— Вода, таблетки, — прозвучало совсем тихо и рядом с тобой.

Тебя буквально заставили проглотить таблетку, а затем сунули в руки бутылку воды.

— Как полегчает, ванная в твоём распоряжении. Сменные вещи я тебе нашёл, щетка там есть, — проинформировал тебя Олег.

Его голос ты могла узнать даже в таком состоянии. Тихий, с хрипотцой, наполненный заботой. Такой невозможно забыть.

Ты провалялась ещё, наверное, полчаса, ловя периодически смутные образы прошлой ночи. В основном это были размазанные картинки и лица твоих одногруппников. А потом медленно села (голова закружилась и пришлось ловить опору ещё пару минут) и, с огромной осторожностью, встала. Путь до ванной окончательно смазался, но в какой-то момент тебя определённо придержали за талию и сказали, что будут рядом.

Прохладный душ буквально возродил тебя, как огонь феникса. Ты медленно возвращалась к жизни, сидя под холодными каплями в душевой. Наверное, поэтому Олег не переживал, что ты тут захлебнёшься. Картинке возвращалась ясность и четкость.

Наконец-то ты смогла сама встать и помыться. Из зеркала в ванной на тебя смотрела крайне побитое жизнью (алкоголем) существо, но ты мужественно его игнорировала, пока чистила зубы.

Сменной одеждой оказалась футболка Олега и его штаны на завязках. Что ж, он явно переоценил твою талию. Ты пыталась их затянуть и подпоясать, но они сваливались! Олежа, чёрт его дери, всё равно был намного шире и мощнее. У бедного же студента, по выражению Таши, были одни мощи, а не тело.

— Олеж, штаны слишком большие, может есть ещё что? — ты высунула голову из ванной.

В ноздри ударил запах еды. Свежей еды. И желудок сразу же издал предсмертный вой и затребовал пощады.

— Сейчас поищу шорты, может они подойдут, — раздалось из гостиной, и спустя пару минут Олег вернулся со стопкой спортивных шорт.

Ярко-красных, коротких шорт.

Ты удивленно посмотрела на него.

— Это Серёги, — закатил глаза он. — Я забыл, что он их к моим кинул.

Но твою фантазию уже было не остановить. Ты уже представила эти короткие шорты на Олеге. Его аппетитную задн… Чёрт! Румянец предательски залил твоё лицо. С учетом его зеленоватого оттенка, картинка и цвет были так себе.

— Окей, — кивнула ты, хватая стопку и прячась за дверью.

Пришлось вначале вспомнить дыхательную гимнастику. Но с другой стороны, шорты всё-таки удалось затянуть на твоей талии.

— Тебе лучше? — первым делом спросил взволнованно Олег, когда ты зашла на кухню.

— Да, намного. Душ — это прям то, что надо. Спасибо, — ты слабо улыбнулась, осторожно садясь за стол.

Резких движений всё ещё не стоило делать.

— И за то, что забрал тоже. И позаботился. Я ничего не успела устроить? — с надеждой спросила ты.

Так не хотелось снова краснеть.

Перед тобой поставили свежий кофе и горячую яичницу, прежде чем ответить:

— Смотря, что ты подразумеваешь под этим.

Олег уселся напротив, и по его морде, довольной псины, ты поняла — устроила.

— Олеж, — простонала ты, падая головой на скрещенные на столе руки.

— Поешь вначале, ничего критичного, — покачал головой Олег, что-то ища в телефоне.

— То есть я могу начинать краснеть? — пробурчала ты, поднимая на него взгляд.

Какой довольный чёрт! Но желудок снова напомнил, что не одна печень пахала.

— Ешь.

Завтрак прошёл в тишине и спокойствии. Ты даже успела немного расслабиться.

Когда ты допила свой сладчайший кофе, Олег оторвался от телефона и посмотрел на тебя:

— Я тоже тебя люблю.

Пей ты ещё кофе, он бы оказался на Олеге.

— Ч-что? — краска стремительно заливала твоё лицо, а в голове звенела пустота.

Олег улыбнулся, встал со стула и подошел к тебе, присаживаясь на колени и беря твои дрожащие руки в свои.

— Я люблю тебя. Со школы. Просто не всегда осознавал это.

У тебя губы дрожали и сами по себе растягивались в улыбку, робкую и такую нежную. Тебе казалось, что ты всё ещё спишь и сейчас проснешься. И придётся опять краснеть за то, что ты натворила.

Но сон не заканчивался. Олег продолжал тебе улыбаться, и в этой его улыбке пряталась вся нерастраченная нежность и всё его желание любить и быть тобой любимым.

Так много воды утекло с тех пор, как он выпустился и ушёл в армию. Он вернулся другим человеком, а вот ты, кажется, осталась прежней. Той самой девочкой, в воздушном платье и смешном джинсовом костюме, с вечно порванными колготками и разбитыми локтями. Маленький магнит для неприятностей, с самой широкой улыбкой в мире.

Его луч солнца.

— И я тебя. Люблю, — всё-таки отмерла ты и тихо прошептала.

Ты так часто представляла себе этот миг: ты вся такая красивая и залитая утренним или вечерним солнцем, в красивом платье и Олежа. А получилось вон оно как: ты, побитая ночной пьянкой, на маленькой старой кухоньке, с шуршащим за окном дождём.

Идеально. Так, как надо. Всё наконец-то правильно.

Поцелуй выходит медленным, и полным нежности, и некой робости. Вы учитесь узнавать друг друга и понимать. Всё по-другому, не так, как раньше. Больше не будет нежных прикосновений украдкой. Потому что теперь Олег может сжимать твою руку и аккуратно касаться талии.

Всё так, как хотелось. Ты обнимаешь его за шею, зарываешься пальцами в самые любимые волосы и раскрываешься ему навстречу. Всё внутри дрожит и поёт от переполняющих тебя чувств.

Поцелуи начинаются и всё не заканчиваются. Вы, как дети, дорвавшиеся до сладостей, просто не можете остановиться. Хочется распробывать, узнать, ощутить. А тебе понравится, если слегка прикусить нижнюю губу? Он будет довольно жмуриться от массирующих движений твоих рук? Было слишком любопытно, и невыносимо сильно хотелось ответить на эти вопросы.

В конце концов, у вас теперь есть чертовски много времени, чтобы узнать всё это.