Гарри Поттер и сила феникса (гет)

После обеда Гарри уговорил всех на снежную битву, и, возясь в снегу и смеясь, они не заметили, как прошел день. Уставший, но довольный гриффиндорец упал в кровать, ловя себя на мысли, что это было лучшее Рождество в его жизни.

* * *

На следующий день в замке было тихо. Пенни была в библиотеке, Драко — в своей гостиной, а Северус и Сальма — одни в комнате профессора. Именно тогда Гарри в голову пришла идея.

Немного позже гриффиндорец незаметно пробрался в Большой зал, держа в руках метлу. Взглянув на потолок, он почувствовал беспокойство: что же ожидает его наверху. Оттолкнувшись, он поднялся в воздух. Гарри влетел в спроецированное голубое небо и поднимался все выше и выше. Ощущение было странным, и он задавался вопросом, когда же достигнет потолка.

Когда, по его мнению, он был достаточно высоко, Гарри изменил направление и полетел в сторону, надеясь когда-нибудь достигнуть стены. Взглянув вниз, юноша усмехнулся: четыре стола и скамьи выглядели так, словно были предназначены для гномов.

— Гарри! — раздался неподалеку возглас. Гарри от испуга чуть не упал с метлы.

— Фиалка! Ты что, с ума сошла? Ты меня чуть не убила! Что ты вообще здесь делаешь?

Виолетта сидела на метле позади Гарри и широко улыбалась.

— Тоже самое я могу спросить и у тебя! Что ТЫ здесь делаешь?

— И это спрашиваешь именно ты? Как ты думаешь, чем я здесь занимаюсь? — съехидничал Гарри, как будто его занятие должно быть понятно.— Я думал, возможно, что проекция потолка является «отражением действительности».

— Ну... идея неплохая, но я сомневаюсь, что ты здесь что-нибудь найдешь, — возразила Виолетта.

— Почему? — удивился Гарри.

— Потому что потолок представляет собой стеклянный купол, снабженный защитным щитом, который поднимает тревогу, если его повредить.

Гарри снова чуть не упал с метлы.

— Тревогу? — с нехорошим чувством в желудке переспросил он.

— Да, это и есть причина, из-за которой я пришла. Мне хотелось посмотреть, что произошло.

— О, черт! — чертыхнулся Гарри, в крутом вираже направляясь вниз и надеясь, что сможет достаточно быстро оказаться внизу, чтобы скрыться. Но хотя облака стремительно проносились мимо него, пол, казалось, не приблизился ни на сантиметр.

— Ты должен подождать, пока кто-нибудь не снимет защитное поле, — сказала Виолетта, заметив гаррины старания.

— Что? — ударился в панику Гарри. Значит, он должен ждать, пока его поймают на месте?

Через некоторое время в Большой зал буквально влетели Северус и Дамблдор с поднятыми палочками. Сначала они оба облегченно вздохнули, увидев, что это был лишь Гарри, но затем Северус опасно блеснул глазами:

— Гарри, вниз! Немедленно!

Подняв палочку, Дамблдор снял защитное поле вместе с проекцией, и Гарри увидел, что был почти под стеклянным куполом. Когда удерживавшее его защитное поле исчезло, короткое мгновение гриффиндорец падал, прежде чем снова смог контролировать метлу и, описывая круги, стал опускаться на землю.

С каждым метром, приближающим его к земле, ему становилось все понятнее, насколько большой ошибкой был его поступок. Он обещал до следующего собрания Ордена ничего не предпринимать в поисках сокровищницы Гриффиндора, и все же... сейчас он сделал это. Северус этому не обрадуется.

Но профессор не был единственной проблемой Гарри. Взгляд довольно разочарованного директора заставил подростка съежиться на пару сантиметров.

Но затем Дамблдор взглянул на Виолетту.

— Мисс Тернер. Вам больше нечем заняться, кроме как приводить учеников к гибели?

Северус бросил на директора взгляд, выражающий сомнение в твердом уме последнего. Он не мог и представить себе, что в помещении находится кто-то еще кроме Гарри. Гриффиндорец бы засмеялся, если бы ситуация не была такой серьезной.

— Это была не моя идея! — защищалась Виолетта.

— Нет, но вы подбиваете этого молодого человека на проделки, которые вредны для него,— продолжил Дамблдор. — Я хочу, чтобы вы оставили его в покое!

— Как ты пожелаешь, Чертополох! — с этими словами Виолетта исчезла с легким хлопком.

Затем директор повернулся к Гарри:

— Я думал, что достаточно ясно выразился, когда запретил тебе искать комнату. Ты меня сильно разочаровал. Если я еще раз застану тебя за этим занятием, то это повлечет за собой неприятные последствия!

После этих слов Дамблдор повернулся и ушел.

Гарри угрюмо посмотрел вслед директору. Охотнее всего он бы наорал на него и потребовал ответа: почему Дамблдор так уверен, что поиски опасны, но затем его взгляд упал на приемного отца, и все мысли застыли.

— Метлу! — Северус требовательно протянул руку.

— Мне очень жаль, Северус. Я не хотел...

— Мне безразлично, хотел ты или нет. Дай мне метлу, Гарри!

Гарри отдал метлу, но не мог не протестовать.

— Что плохого, если я полетаю в Большом зале? В этом нет совершенно ничего опасного!

— Не считая того, что ты вызвал тревогу и испугал Дамблдора и меня до полусмерти. Такого страха мы еще никогда не испытывали!

— Я не знал, что на потолок наложены защитные чары. Я просто хотел узнать, что находится за проекцией.

— И почему?

Гарри опустил голову.

— Что бы ты сделал, если бы действительно обнаружил нечто вроде секретного хода? Ты бы сообщил об этом кому-нибудь или просто, не раздумывая, пошел в него?

Юноша вздрогнул, понимая, что просто вошел бы во внутрь.

— Кроме того, я думал, что мы договорились оставить эти поиски во время Рождества. Следующее заседание Ордена уже назначено.

— Я знаю, и мне очень жаль. Но эта идея — искать за проекцией — пришла мне в голову только пару дней назад. И я... мне было любопытно.

— Твое любопытство когда-нибудь будет стоить тебе жизни! Ты должен, наконец, подумать о результатах своих действий! И для этого я предоставлю тебе достаточно времени. Домашний арест на неделю!

— Домашний арест? — неуверенно переспросил Гарри, перед глазами которого пронеслись картины темного узкого ящика.

— Да. Ты сейчас отправишься в свою комнату и останешься там!

Гарри хотел возразить, но взгляд Северуса заставил его замолчать. Понурившись, он плелся позади приемного отца, пока они не достигли комнаты гриффиндорца в покоях профессора.

— Я заберу тебя, когда пойдем на обед, — были последние слова Северуса, когда он направился к двери.

Разочарованный и обиженный, Гарри бросился на кровать. Мысль о том, чтобы целую неделю оказаться привязанным к этой комнате, была невыносимой. Ему внезапно показалось, что он снова находится у Дурслей. Слезы затуманили глаза. Он не сможет больше увидеть Пенни, прежде чем она улетит в Америку. А ему так хотелось уговорить девушку остаться в Хогвартсе.

Эти и другие подобные мысли обрушились на гриффиндорца. Когда Северус снова вошел в комнату, чтобы забрать Гарри на обед, то обнаружил юношу свернувшегося клубком на кровати.

— Гарри? — неуверенно произнес мужчина.

— Уйди! — донеслось сквозь всхлипы.

Но Северус и не думал об этом. Подойдя к кровати, он сел рядом с приемным сыном. — Что случилось? — непривычно мягким голосом спросил профессор.

— Это нечестно! — всхлипывал Гарри.

— Что нечестно?

— Сейчас Рождество!

— Я знаю, но это не оправдывает нарушение запретов.

— Я хотел больше времени провести с Пенни, она ведь так ненадолго с нами.

— Ты можешь за обедом спросить ее, может быть, она составит тебе компанию. То, что ты под домашним арестом, еще не значит, что ты постоянно должен быть один.

— Я не хочу никакого ареста, — тихо произнес Гарри. — Это напоминает мне Дурслей.

— Гарри, ты совершил ошибку, и это — последствия. Смирись с этим! И если тебе это поможет, оставь дверь открытой.

— Можно? — неуверенно поинтересовался Гарри.

— Конечно, можно. Твое наказание должно послужить тому, чтобы ты понял, что я хочу знать, что ты находишься в безопасности, а не просто заперт. Я не смогу простить себе, если с тобой что-нибудь случится.

Гарри медленно выпрямился и прошептал:

— Я люблю тебя.

— Я тебя тоже, Гарри, — ответил Северус и обнял юношу.

— Мне действительно очень жаль. Я должен был лучше думать о то, что делаю. Но мне было так... — Гарри запнулся.

— Тебе было так... — переспросил серьезным тоном профессор.

— ... скучно, — промямлил Гарри.

— Понимаю. Тогда я должен буду придумать тебе занятие для следующей недели, чтобы ты снова не принялся заниматься чепухой.

Гарри приоткрыл рот, но Северус не дал ему договорить.

— Пойдем. Иначе нам ничего не достанется.