Гарри Поттер и сила феникса (гет)

Сальма была права. Проснувшись утром, Гарри обнаружил, что температура и головная боль и в самом деле исчезли. Он перекинул ноги через край кровати и, поднявшись, поспешил к окну, чтобы поднять жалюзи.

За окном шел снег. Гарри улыбнулся, шальная радость родилась внутри и побежала по венам. Сегодня будет потрясающе великолепный день! Он чувствовал это.

* * *

После завтрака Гарри, Драко, Сальма и Северус направились в Хогсмит, чтобы встретить Пенни, прибывающую утренним поездом. Гарри, как маленький, прыгал в снегу и, будучи не в силах устоять против искушения, запустил в Драко снежком.

— Поттер! — крикнул тот раздраженно. — Что за глупости?

— Да ладно тебе, Драко, повеселись хоть немного! Рождество же! — с воодушевлением ответил Гарри.

— Ты это называешь весельем? Швыряние снега в людей? — искренне удивился Малфой. Но прежде чем Гарри успел ответить, Драко был снова атакован снежком. На этот раз посланным Сальмой. — Эй, двое против одного — это нечестно! — пробурчал Драко, недовольно отряхиваясь.

— Вынужден согласиться с Драко, — вмешался Северус и бросил снежок в Сальму. Завязалась снежная битва. Сальма и Гарри против Северуса и Драко, который был вынужден принять в этом безобразии участие. Так они развлекались всю дорогу до вокзала, весело заливаясь смехом, когда в кого-нибудь из них попадал снежок.

К тому моменту, когда все четверо, тяжело дыша и хихикая, наконец добрались до места, то промокли насквозь. Профессора быстро высушили одежду на себе и студентах взмахом волшебных палочек.

Гарри был настолько взволнован, что не мог спокойно устоять на месте.

— Когда придет поезд? — примерно каждые две минуты спрашивал он.

— Гарри, если ты еще раз об этом спросишь, то я засуну тебя головой в ближайший сугроб! — нервно пригрозил Северус.

* * *

Пронзительно скрежеща тормозами, Хогвартс-Экспресс замер у платформы. Двери открылись, и пассажиры начали покидать поезд. Гарри встал на цыпочки, чтобы увидеть Пенни как можно раньше. Но, судя по всему, Пенни не очень-то спешила сойти с поезда. Когда уже казалось, что никто больше не появится, в одной из дверей показался чемодан.

Гарри затаил дыхание. Время словно остановилось. Вот показался черный сапог и затем... Гарри открыл рот. Все картины, которые он нарисовал себе, улетучились в одно мгновение. Не веря своим глазам, он буквально вытаращился на Пенни.

Девушка была одета в черную короткую кожаную куртку, натянутую на толстый красный свитер. Кожаная мини юбка едва прикрывала бедра. Ноги были обтянуты черными колготками, сапоги доходили до колен.

Темноволосая, но сказать, являются ли волосы такими же жирными как у Северуса, было невозможно, потому что они были заплетены в дреды и собраны в хвост свободно сидящей красной резинкой для волос. Черная губная помада и густо подведенные черным глаза, заставляли кожу выглядеть практически белой. В носу красовалось тонкое колечко, правое ухо было проколото практически до верха и украшено множеством маленьких колец. В левом ухе была всего лишь одна серьга.

— Привет, мам! — сказала она, остановившись перед встречающим ее Комитетом по прибытию.

Ответом ей было молчание. Наконец Сальма пробормотала:

— Я думала, мы договорились, что ты наденешь какие-нибудь… нейтральные вещи.

— Ну, мам, почему я должна выдавать себя за кого-то, кем не являюсь? — Пенни, взглядом, полным надежды, смотрела на Северуса. — Привет, пап!

Выражение лица профессора Снейпа словами передать было нельзя.

— Добро пожаловать в Хогвартс, — как-то неуверенно проговорил он.

Пенни повернулась к Гарри и Драко:

— А вы...?

И когда Драко презрительно фыркнул, Гарри быстро отрапортовал:

— Гарри! А это Драко!

— Классный шрам у тебя на лбу! Настоящий? — поинтересовалась Пенни.

Гарри решил, что ослышался. Пенни, очевидно, не знала, кто он такой, и стала первой, кто назвал его шрам «классным»!

— Э-э-э... Да-а, — неуверенно подтвердил он.

— Просто потрясно! Клево выглядит! — вынесла вердикт Пенни, которая, похоже, была в полном восторге.

— Спасибо, — смущенно пробормотал Гарри, быстро взглянув на Драко, который недоверчиво потряс головой.

— У тебя, надо полагать, уши чересчур горячие, раз тебе потребовались дырки в них? — спросил Драко, откровенно демонстрируя антипатию к девушке.

Пенни же только улыбнулась и пояснила:

— О, нет. Кольца имеют намного более глубокое значение, но ты этого не поймешь.

— О, был бы безмерно благодарен и глубоко восхищен, если бы ты мне объяснила! — усмехнулся Драко.

— Конечно, но думаю, у тебя еще недостаточно опыта в общении с девушками, поэтому мои попытки что-то тебе объяснить ни к чему не приведут.

— Мой опыт не играет в этом случае никакой роли. Но, возможно, у тебя просто недостаточно опыта в общении с юношами, раз ты не способна это заметить.

— Прекратите спор! — вмешалась Сальма. — Что все это значит?

— Мы не спорим, мы просто дискутируем, — спокойно произнесла Пенни, но разговор с Драко прекратила.

Гарри незаметно взглянул на Северуса и понял, что вся эта ситуация была немного... сложной для отца. И, честно говоря, Гарри это развлекло. Да, Пенни была совсем другой, чем они представляли, но ее внешний облик ни в коем случае не был шокирующим для Гарри. Шанс поближе познакомиться с молодежной модой был предоставлен ему еще летом, когда он шлялся с Марком и его группой.

— Путешествие было приятным? — когда они направились к замку, Гарри решился прервать неловкое молчание.

— Ну, интернациональная Сеть каминов как-то не отвечала моим требованиям. А поездка на поезде оказалась довольно интересной, хотя сегодня все люди здесь не в особо хорошем настроении похоже.

— Что ты имеешь в виду? — хмыкнул Гарри.

— Они все как-то странно на меня поглядывали. И контролер в поезде чуть было меня не выкинул, когда я не сразу билет нашла, — пожаловалась Пенни.

— О! — произнес Гарри, пряча улыбку и не зная, что еще сказать.

— Ты мне так и не рассказал, где получил этот шрам, — Пенни сменила тему разговора.

— Зачем тебе это? — нервно отвернулся молодой человек.

— Потому что в Америке не знают о твоей знаменитости, Поттер! — вмешался Драко.

— Знаменитость? — переспросила Пенни. — Ты что, певец или что-то в этом роде?

Гарри удивленно рассмеялся и отрицательно покачал головой.

— Ты никогда не слышала о Гарри Поттере? — ошеломленно остановился Драко.

— Ну... Может быть, я встречала это имя пару раз в газетах. Но я особо не интересуюсь тем, что они там пишут, — отмахнулась Пенни.

— Чаще всего они пишут всякую чепуху, — горько добавил Гарри.

— Но то, что они писали этим летом про тебя, было более чем правдиво, или ты будешь это отрицать? — подразнил Драко.

— Заткнись, Малфой! У тебя нет ни малейшего понятия, что произошло этим летом! — возмущенно крикнул Гарри. Он уже почти забыл свои «дикие» похождения в Сюррее и не хотел, чтобы ему об этом напоминали.

— А если нет? Снова залепишь мне оплеуху, как тогда в Косом Переулке? — Драко язвительно усмехнулся, замечая, что Гарри начинает выходить из себя.

— Хватит! — решительно вмешался Северус.

Но Гарри уже невозможно было остановить.

— Возможно, это только пойдет тебе на пользу! — с гневом выкрикнул он.

— Гарри! Успокойся! — предупреждающе произнес Северус.

— И чего же ты ждешь? — вызывающе прищурился Драко.

— Драко, замолчи! — обратился Северус к нему.

— Думаешь, не смогу? — вскинулся Гарри.

— Прекратите немедленно! Оба! — снова воскликнул Северус, но юноши снова проигнорировали его.

— О, уверен, что сможешь. Ты же гриффиндорец, не правда ли? Не знал, что гриффиндорцы решают все свои проблемы таким примитивным способом: разбивая друг другу черепа! С другой стороны, это вполне объясняет, почему вы все такие недоразвитые!

Гарри не проронил ни слова — им овладела дикая, неконтролируемая, бешеная ярость. Что только Малфой себе позволяет, выставляя его в таком свете перед Пенни?!

С невероятным жаром, гнев вскипел и рванулся наружу, и внезапно земля вокруг Драко вспыхнула огнем. Языки пламени, почти такие же высокие, как и Малфой, сомкнулись вокруг него, жадно облизывая одежду и кожу.

Драко, окруженный стеной огня, в ужасе закричал.

— Гарри, останови это! Немедленно! — разозлено приказал Северус.

Гарри тяжело дышал, не замечая, что делает, совершенно ослепший и оглохший от ярости.

— Гарри! — угрожающе крикнул Северус и сильно потряс его за плечо. Только тогда гриффиндорец опомнился. Шокированный, он понял, что натворил, испугано отступил на шаг назад и заставил пламя исчезнуть.

Драко смотрел на него с откровенным ужасом — он заметил, что у Поттера в руках даже нет волшебной палочки.

* * *

Драко лежал в Больничном крыле, Пенни распаковывала вещи, а Гарри сидел на своей кровати в комнатах Северуса, напуганный тем, что совершил.

Он подтянул колени к груди и раскачивался взад-вперед. Северус, находящийся в данный момент возле Драко, приказал ему отправиться в комнату и там дождаться его возвращения, что Гарри и сделал.

Он не понимал, что произошло. Он потерял контроль, поддался ярости, но почему? Почему Драко снова стал таким язвительным? И как, во имя Мерлина, смог разгореться этот проклятый огонь?

У Малфоя серьезные ожоги. Да, Гарри хотел причинить ему боль, но не так! Как это произошло?.. Откуда взялась эта сила?

Он с трудом мог усидеть в комнате. Ему хотелось узнать, что произошло, извиниться перед Драко... Но больше всего его пугало то, что Северус может всерьез разозлиться на него, именно сейчас, когда Гарри больше всего нуждается в нем.

Наконец дверь распахнулась, и Северус пересек порог. В его взгляде ясно читались усталость и разочарование. Гарри испуганно съежился.

Отец как-то нерешительно взглянул на него, очевидно подыскивая подходящие слова.

— Как дела у Драко? С ним все хорошо? — Гарри был больше не в силах выдержать эту тишину.

— Ожоги легко залечить. Откровенно говоря, сейчас я не столько беспокоюсь о нем, сколько о тебе.

Гарри сжался, отводя взгляд.

— Что с тобой произошло? — Северус казался на удивление спокойным.

— Не знаю. Я внезапно очень разозлился.

— Почему ты не послушался, когда я сказал, что необходимо прекратить ссору?

— Драко тоже не остановился! — запинаясь, заметил Гарри.

— С Драко я уже поговорил. Сейчас речь идет о тебе!

Гарри вздохнул:

— Не знаю. Просто не смог. Я не хотел, чтобы он плохо говорил обо мне перед Пенни.

— Ты не контролировал себя!

— Это была просто ярость! Я не знаю, откуда она появилась!

— Она не приходит просто так, она в тебе, Гарри. Ярость — чувство, живущее в каждом из нас. Как ты думаешь, почему так важно научиться управлять своими чувствами? Твоя ярость — словно дикий зверь, мечтающий выбраться из клетки.

Гарри содрогнулся.

— Я хочу от нее избавиться! — панически выпалил он.

— Ты не можешь от нее избавиться! Она...

— Она подожгла Драко! — взволнованно перебил его Гарри.

— Нет, Гарри, это сделал ты, — отрезал отец.

— Но я не хотел его поджарить! — с отчаянием прошептал Гарри.

— Знаю, именно поэтому ты должен стать хозяином своих чувств, не позволяя им управлять собой. Гарри, ты очень могущественный волшебник и должен был уже это понять. Сейчас настало время принять эту силу, научиться использовать и обращаться с ней с большой ответственностью. Ты должен научиться владеть собой!

Гарри, сидя на кровати, снова опустил голову.

— Но как?.. Ведь сила феникса высвобождается при помощи любви, а не ненависти.

Северус приподнял бровь.

— Тогда представь себе прямую линию. На одном конце находится любовь, на другом — ненависть, — он с ожиданием смотрел на мальчика. Гарри застыл на мгновение, затем кивнул, давая понять, что отец может продолжать. — И теперь замкни эту линию в круг. Что произойдет?

Зеленые глаза расширились в удивлении, молодой человек судорожно сглотнул:

— Любовь и ненависть окажутся рядом друг с другом.

— Правильно! Любовь и ненависть — совершенно противоположные чувства, и все же… они очень схожи между собой. Как думаешь, почему Волдеморт может использовать силу Феникса? Потому что порой эти чувства едва различимы!

— Я не хочу быть таким, как Волдеморт, — испуганно прошептал Гарри.

— До тех пор, пока ты носишь в себе это желание, нет ни малейшей опасности, что это произойдет. До тех пор, пока ты будешь способен раскаиваться и сожалеть, ты будешь находиться на правильном пути. Но запомни — искушение использовать силу в неправильных целях будет всегда очень велико. Особенно, если ты склонен к тому, чтобы действовать спонтанно, не задумываясь о последствиях.

Гарри, переполненный сознанием своей вины, измученно закрыл глаза.

— Как можно этому научиться? Как можно научиться не поддаваться своим чувствам? Как можно научиться управлять собой? — после минутного молчания спросил он.

— Во всяком случае, это не произойдет за одну ночь. Я покажу тебе несколько упражнений для медитации, ты должен будешь выполнять их каждый день: вечером или утром. Но чтобы сбросить ежедневное напряжение, необходимо заняться каким-нибудь физическим трудом, который позволит выпустить эмоции на свободу.

— Ты имеешь в виду что-то вроде бега трусцой? — невольно улыбаясь, спросил Гарри.

— Хм... Это одна из возможностей. Магглы практически помешаны на этом. Я же, как ты знаешь, предпочитаю танцы.

Улыбка стала шире. Гарри не забыл еще вид танцующего танго Северуса.

— А где ты танцуешь здесь, в замке? — неожиданно спросил Гарри.

Уголок рта профессора слегка дернулся. В конце концов, танцы были тщательно оберегаемой от всех тайной. Ну... не совсем — Гарри знал об этом. Единственный. Даже Сальма ничего не знала, хотя Северус постоянно представлял себе, что танцует именно с ней. Правда, он не знал, умеет ли настоящая Сальма танцевать танго.

— Сев? — звонкий голос оторвал его от заманчивых видений.

— Есть специальное место, — лаконичный ответ.

— А Сальма знает об этом?

— Нет, и не узнает! — Северус строго взглянул на Гарри.

— Но... Разве не лучше танцевать с ней? Я имею в виду, держать в руках партнершу, чувствовать ее? — удивился Гарри.

— Ты снова вмешиваешься в то, что тебя не касается.

— Все, что касается твоей жизни, касается и меня, ведь сейчас это наша жизнь. И я... являюсь частью ее, — обиделся Гарри.

Северус иронично улыбнулся:

— Ага, это значит, что у меня не должно остаться ничего личного?

— Конечно, должно. Извини, — смутился Гарри. После недолгого молчания, он едва слышно произнес: — Спасибо!

— За что?

— За то, что после всего случившегося ты все же на моей стороне, не отталкиваешь меня.

На какое-то мгновение Северус застыл, ошарашенный, что Гарри мог подумать такое. Да, судя по всему, Дурсли хорошенько поработали, раз мальчик так боится быть отвергнутым.

— Я уже несколько раз говорил тебе, что всегда буду на твоей стороне, независимо от того, что ты натворишь. Я согласился заботиться о тебе. Это было добровольное решение, и я отвечаю за него. Я всегда буду рядом с тобой, буду стараться подсказывать тебе правильный путь… До тех пор, пока ты будешь позволять мне это делать и до тех пор, пока будешь нуждаться в моей поддержке! — серьезно произнес Северус.

— Все равно, спасибо, — пробормотал Гарри и обнял отца. Тот несколько растерялся от подобного проявления чувств, но крепко ответил на объятие.

* * *

— Привет!

Гарри испуганно развернулся, не заметив, когда Пенни очутилась за его спиной. Девушка робко улыбнулась, неуверенная, что юношу не разозлит ее присутствие. Улыбка была очень похожа на улыбку Сальмы.

— Привет! — наконец выговорил Гарри.

— Здесь так высоко, разве ты не боишься упасть? — Пенни взглянула вниз.

— Это было бы неправильно, если бы я высоты боялся, — с кривой усмешкой проговорил Гарри.

— Неправильно? Это как?

— Ну, я играю в квиддич, — признался Гарри.

— О, серьезно? Вы играете в квиддич в школе? Я до этого видела его только по телевизору, — с энтузиастом сказала Пенни.

— Да, у нас практически каждый год проводится турнир между факультетами. Но... вы в Америке можете смотреть это по телевизору?

Пенни кивнула:

— Я уже заметила, что здесь между волшебным и маггловским мирами проведены жесткие границы. У нас все это несколько демократичнее. Понятно, что мы тоже прячемся от магглов, но мы не отказываемся от того, что они производят и изобретают, чтобы облегчить и разнообразить жизнь.

— Это хорошо, — коротко ответил Гарри.

— Да! — согласилась Пенни. Так как больше им сказать было вроде нечего, на башне воцарилась тишина, нарушаемая лишь свистом ветра.

Наконец Пенни отважилась произнести:

— Это было классно, то, что ты сделал. Я имею в виду, ты, должно быть, очень могущественный волшебник.

Гарри опустил голову:

— Это НЕ было классно! — подчеркнуто грубо отчеканил Гарри. — Я мог убить Драко! Я потерял контроль!

— Но ты же его не убил!

— Только потому, что Северус остановил меня!

— А я думаю, это все-таки классно, когда у тебя столько силы! — невозмутимо проговорил Пенни.

Но этим она только еще больше разозлила его. Гарри снова с трудом подавлял рвущуюся наружу ярость.

— Ах, так? Ты бы сказала это, если бы я тебя поджарил? Я вовсе не рад этой, так называемой, силе! Охотнее всего, я бы отдал ее кому-нибудь другому! Но это невозможно, потому что... — Гарри умолк, не желая рассказывать Пенни о предсказании. Он несколько раз глубоко вздохнул, и когда гнев немного утих, произнес: — Извини. Не хотел так на тебя набрасываться, но я действительно не горжусь тем, что натворил сегодня. И не знаю, как овладеть контролем над этой силой.

— Нет, это ты извини. Я не хотела тебя провоцировать, а просто хотела поблагодарить за поддержку, — смущенно улыбаясь, проговорила Пенни.

Гарри наморщил лоб:

— За поддержку?

— Ну да, похоже, ты — единственный, у кого нет проблем с тем, как я выгляжу.

Гарри улыбнулся:

— Главное, каков человек внутри, а не его внешность.

— Да, но, к сожалению, это понимают немногие, — Пенни внезапно погрустнела. Затем коротко передернула плечами и снова улыбнулась.

Гарри не хотел заставлять ее говорить о том, что, похоже, было девушке неприятно, поэтому только кивнул.

На площадке снова воцарилась тишина, во время которой они разглядывали друг друга. Волосы и глаза Пенни определенно унаследовала от Северуса, но в чертах лица и, особенно, улыбке, отражалась Сальма.

— Ты производишь впечатление человека более-менее знакомого с маггловской модой, — заметила Пенни.

Гарри невольно покраснел.

— Ну... — неуверенно протянул он. — Я этим летом побывал в одной группе, предпочитавшей подобный стиль...

— В самом деле? А... это как-то связано с тем, что сказал тот выскочка?

— Его зовут Драко! — подчеркнуто сухо произнес Гарри. — И да. Он видел меня в подобном виде и начал насмехаться надо мной. У меня лопнуло терпение, примерно, как сегодня. Только тогда я никакого заклинания не применял, просто врезал ему.

— Ах, теперь я понимаю его неприязнь ко мне. Он боится, что я тоже ему врежу! — рассмеялась Пенни.

Гарри хохотнул:

— Это был бы не первый раз!

— Нет?

— Нет. Моя подруга Гермиона уже один раз залепила ему пощечину. ( вот трепло!)

— О, я бы охотно с ней познакомилась! — улыбнулась Пенни.

Гарри стал серьезным.

— Боюсь, для этого ты недостаточно долго пробудешь здесь. Она проводит рождественские каникулы с Роном, нашим лучшим другом.

Пенни удивилась:

— И почему ты остался здесь, когда твои друзья уехали?

— Я не хотел им мешать, не сейчас, когда они наконец-то нашли друг друга. Кроме того, Гермиона злится на меня.

— Хммм, понимаю, пятое колесо в телеге. Это я слишком хорошо знаю! — подтвердила Пенни.

Гарри удивленно вскинул бровь. В ответ Пенни указала на серьги.

— Каждая серьга обозначает связь, которая у тебя была. Чем больше у тебя колечек, тем больше внимания ты получишь от других, тем больше парней попробуют такую, несговорчивую, девушку впечатлить.

Гарри пересчитал количество колечек и удивленно приоткрыл рот:

— У тебя уже семь парней было?

Пенни скривилась:

— Ну, приблизительно... Признаюсь, я немного сплутовала. Я уменьшила количество, чтобы произвести впечатление на парней и привлечь внимание девчонок. В нашей школе именно так. Если юноши добиваются тебя, то девушки принимают тебя как равную, в противном случае, они тебя просто заклюют.

— Хммм, иногда это совсем неплохо, когда за тобой постоянно не наблюдают, и ты не находишься в центре внимания.

— Ах, да. Этот Драко сказал, что ты знаменит? Интересно, что он имел в виду? Ты — самый популярный парень в школе?

Гарри засмеялся, затем отрицательно покачал головой:

— Было бы здорово, если бы так и было, но все совсем не так. Я уже был знаменит, даже пока в школу не ходил. Знаменит тем, что не совершал по сути дела, тем, что произошло по воле судьбы. Но о моих «подвигах» все узнали намного раньше, чем я. И все видят во мне героя, ожидают великих дел. А ничего не хочу, кроме как жить нормальной жизнью.

Пенни задумчиво потерла нос, взглянула на шрам и внезапно как будто вспомнила что-то. Ее глаза широко распахнулись, и она ахнула:

— Ты — тот мальчик, который выжил после Авада Кедавра?

— Собственной персоной! — саркастически хмыкнул Гарри, отвешивая шутовской поклон.

— О, Мерлин! Теперь я тебя понимаю. Это должно быть просто ужасно: все время быть втиснутым в навязанные рамки поведения. Ты, наверное, даже не можешь поковыряться в носу, без того, чтобы весь мир не узнал об этом.

— Ну, с ковырянием — это, скорее, относится к настоящему времени. Я вырос среди магглов, и пока мне не исполнилось одиннадцать, никто, кроме Дамблдора, не знал, где я нахожусь.

— Среди магглов? А когда ты узнал, что ты волшебник?

Гарри коротко рассказал общеизвестное содержание своей жизни. Все это время ветер прилежно задувал им в уши. Гарри как раз начал рассказ о своем втором годе обучения, о Тайной комнате и василиске, когда резкий голос прервал его.

— Если бы я не знал тебя лучше, то решил бы, что тебе хочется провести целый день с гриппом в постели!

— Пап! — удивленно воскликнул Гарри, поворачиваясь к Северусу.

— Уверен, что все то, о чем вы говорили, можно спокойно обсудить внутри замка. Почему ты все время норовишь торчать на морозе? — недовольно проворчал Северус.

— Я люблю ветер! — возразил Гарри, спрыгивая с ограждения.

— Привет, пап! — наконец произнесла Пенни, чтобы обратить на себя внимание Северуса.

— Ты уже устроилась? — сдержанно спросил Северус, оглядывая Пенни с головы до ног и неспособный полностью скрыть неприязнь, отражающуюся в глазах.

Но Пенни проигнорировала это. Она и не ожидала, что отец бросится ей на шею.

— Да, спасибо, — вежливо ответила она.

Северус принял ее ответ молчаливым кивком.