Ничто не вечно (гет)

Гермиона очнулась от того, что её кто-то очень сильно тормошил. Но она отказывалась открывать глаза — ей не хотелось видеть кого-нибудь, кроме Снейпа. Поэтому человек, пытавшийся привести девушку в чувство, решил выполнить свою работу, не получая разрешения: Грейнджер почувствовала укол в вену. У неё зачем-то брали кровь и, казалось, забрали последние силы — она снова потеряла сознание.

В голове водоворотом кружили воспоминания. То ли их кто-то просматривал, то ли она была настолько слаба, что не могла контролировать свою память, но картинки прошлого никак не хотели оставить Гермиону в покое хотя бы на минуту. Мозаика постепенно складывалась, и девушка впервые пожалела о том, что знает правду, а ведь столько людей хотели защитить её от этой боли. Но чертова гриффиндорская гордость не позволила остановиться, поэтому сейчас, лежа на холодной кушетке, Грейнджер ничего не оставалось, как продолжать восстанавливать пазл собственной памяти.

Вдруг дверь с чудовищным скрипом открылась, и в камеру вошел человек. Он подождал, пока пленница обратит на него хоть какое-нибудь внимание и объявил, что через несколько дней состоится суд, на котором будет вынесен вердикт насчет её дальнейшей судьбы. Окинув взглядом помещение, он ушел, даже не попрощавшись.

Суд над ветеранкой войны и самой лучшей ученицей Хогвартса... Как же быстро все изменилось. А она-то думала, что будет главным обвинителем. Только вот кого она собиралась обвинять? Гермиона прекрасно знала, кого бы с удовольствием отправила бы в Азкабан, но, к сожалению, он для неё был неуязвим — вряд ли Министерство позволит даже взглянуть на Поттера косо: он же ведь предотвратил появление Темного Лорда! Хотя на самом деле все заварил и расхлёбывал Драко...

При упоминании этого имени девушке даже удалось открыть глаза. Видимо, воспоминания об их совместном времяпрепровождении были слишком значимы для неё, хотя вряд ли она когда-нибудь благодарила его. Посадить блондина за решетку было бы куда лучшей идеей, но что-то не позволяло ей поставить в этой истории такую точку. Она чувствовала к парню не столько ненависть, сколько жалость и... понимание. Да, Гермионе были понятны его стремления и желания, и на его месте она сделала бы всё, чтобы вернуть своих любимых. И окажись жизнь Драко в её руках, девушка позволила бы ему уйти для того, чтобы он почувствовал столь желанную свободу и понял, насколько ухудшил себе жизнь.

Неделя в тюремной камере Министерства Магии для Грейнджер показалась одним днём. По пути в зал суда она даже не могла вспомнить, как её допрашивали или как она попала в камеру. Но это было понятно: её, скорее всего, нашли в лесу на том месте, где она изнемогала от головной боли. Кто обеспечил ей сохранность на пути в обитель сырости и железного скрежета, девушку не волновало: её должны были ввести в курс дела уже на самом суде Визенгамота.

* * *

Мисс Грейнджер усадили на стул посреди большого зала, разделенного на две части: одна для обвинителей, вторая для зрителей. Гермиона сидела лицом к первой части и потому не знала, что в зале сидела Джинни. Её подруга нервно крутила в руках платок и, казалось, кого-то высматривала. Не найдя свою цель, от досады она чуть ли не разорвала измятый клочок ткани.

Гермиона подняла глаза и увидела, что суд был в полном составе. Чуть ли не вся верхушка Министерства собралась, чтобы посадить ветеранку войны в Азкабан. Эти каменные лица презрительно смотрели на неё в надежде заставить девушку почувствовать себя слабой и беспомощной. Это психологическое давление всегда воздействовало на жертву, и та быстрее признавала свою вину.

Министр Магии три раза демонстративно постучал молотком правосудия по столу, призывая собравшихся зрителей к порядку. Оглядев всех присутствующих, он начал свою вступительную речь. Девушка прекрасно знала, какие слова сейчас будут произнесены: Гермиона Джин Грейнджер, родившаяся 19 сентября 1979 года, обвиняется в пособничестве злодею, использовании темной магии, приведшей к воскрешению Тома Реддла, более известного как Волан-де-Морт... И дальше пойдет перечисление всех её действий, начиная с ноября. Слушая свой послужной список, Грейнджер даже удивилась тому, насколько много знал Поттер о её похождениях. Либо он хорошо за ней следил, либо Северус действительно... Гермиона снова загрустила, вспомнив это имя. С тех пор, как она тщетно пыталась догнать его в лесу, воспоминания о нём были невыносимыми. И особенно болезненными они были сейчас, когда её могли посадить за решетку без права на посещение. Хотя вряд ли Снейп навестил бы её, ведь как только он приблизится к Азкабану, Поттер с радостью его убьет.

Грейнджер предполагала, что её бывший друг сидит среди работников Министерства. Она сдерживалась, чтобы не закричать и не рассказать всё то, что узнала об их славном Избранном. Но его разоблачение выдало бы её безысходное состояние, а она не могла сейчас казаться слабой. Гермиона даже расстроилась, когда не нашла Гарри среди обвинителей.

— Мисс Грейнджер, — Министр положил руки на трибуну и скрестил их в замок. — Вы признаете, что сотрудничали с Люциусом Малфоем и пытались вместе с ним возродить Темного Лорда?

— Нет, — голос Гермионы хрипел так, будто она была девяностолетней старухой.

— Тогда как вы можете объяснить то, что вас нашли в его лаборатории во время использования запрещенной черной магии?

— Я находилась там, в качестве жертвы, коей и была ещё с ноября прошедшего года.

— Вы же понимаете, что если будете врать суду, то срок вашего пребывания в Азкабане увеличится вдвое, — обвинитель откинулся на спинку кресла и довольно смотрел на подсудимую.

— Да, сэр.

— Тогда почему вы не признаетесь?

— Я невиновна. И мне больше нечего добавить. На мне самой была использована темная магия, и я, сама того не подозревая, стала пешкой в руках Пожирателя Смерти. Бывшего...

— Получается, вы не отрицаете, что выполняли прямые приказы разыскиваемого преступника? И ваши действия, так или иначе, привели к воскрешению самого темного мага наших времен?

«Черт, а ведь он прав», — Гермиона понимала, что если не расскажет всю правду, то свободы ей не видать.

— Нет, не отрицаю.

— И вы отдавали отчет всем своим действиям?

— Да, отдавала.

— Волшебники и волшебницы Визенгамота, — Министр довольно сложил руки в замок и обратился к остальным обвинителям. — Как видите, подсудимая полностью...

— Еще один вопрос для мисс Грейнджер, — из зала поднял руку какой-то мужчина. Видимо, он занимал высокий пост, потому что его не остановили:

— Скажите, вы знали про план Люциуса Малфоя?

— Нет, сэр.

— Вы получали от него прямые приказы или, может, встречались лично за стенами Хогвартса?

— Нет, сэр.

— Тогда как же вы могли правильно исполнять свою роль?

— Мною грамотно руководили, — Гермиона быстро замолчала, сообразив, что сболтнула лишнего.

— Кто, позвольте спросить?

Грейнджер замялась. Она не знала, кого назвать. С одной стороны, выставив Люциуса своим руководителем, она ничего не потеряет, ведь он уже мёртв. Вспомнив Драко, она рискует стать двойной шпионкой и прямым исполнителем всех темных действий, ведь так или иначе ей придется обо всем рассказать. Упомянув Северуса, она может натолкнуть на мысль, что он и Люциус готовили полномасштабное нападение на Министерство магии, во главе которого стоял бы воскресший Темный Лорд. Поттер... Да, он был идеальной целью, но, назвав его, тоже придется всех выдать. Вдруг Гермиона вспомнила ещё об одном действующем лице, которое очень давно выбыло из игры.

— Энди Маглаффен.

Всё присутствующие оживились. Даже Министр был удивлен. Видимо, этого не было в предоставленном отчете Поттера.

— Кто простите?

— Энди Маглаффен — бывший ученик факультета Слизерин школы Хогвартс, — Грейнджер начала говорить более уверенно. — Он использовал на мне Четвертое непростительное проклятье, вдобавок воспользовавшись при этом Оборотным Зельем, чтобы скрыть свою личность. Спустя какое-то время пообещал мне найти истинного виновника моих страданий, а взамен я должна была следить за Люциусом. Его план провалился, меня схватили и держали в темнице фамильного поместья Малфоев. Когда кто-то напал на дом, и мне удалось сбежать. Энди я больше не видела, однако следить за его целью не перестала. Так я оказалась в его лаборатории во время проведения какого-то темного ритуала, но из-за того, что Люциус был очень занят, была оставлена в живых в качестве первой жертвы Темного Лорда.

Гермиона сама удивилась этой довольно правдоподобной истории. По сути, большая половина сказанного было правдой, но вряд ли этого хватило, чтобы переубедить суд. Глядя на перешептывающихся волшебников и волшебниц Министерства, Гермиона поняла, что её полуправдивый рассказ обвинителей не впечатлил.

— Как вы можете объяснить присутствие Северуса Снейпа при проведении ритуала, мисс Грейнджер?

— Он тоже был жертвой.

— Это ложь, — резко возразил прежде спокойный Министр. — У нас есть подлинные сведения о том, что Северус Снейп являлся главным инициатором воскрешения Тома Реддла, и ваша история абсолютно не совпадает с...

— Ложь, — Грейнджер тоже разошлась не на шутку. — Всё, что вам рассказали, гнусная ложь. Во время своего шпионажа, если это можно так назвать, я узнала, что Люциус Малфой хотел свести счёты со своим бывшим другом, который предал их прошлого хозяина. Не знаю, как именно, но ему удалось заполучить моего учителя Зельеварения, и он решил использовать его тело в качестве сосуда для души Темного Лорда!

— Слишком сомнительно, мисс Грейнджер, — обвинитель поднял руку в знак того, что не намерен и дальше слушать её речь. — Ваш рассказ похож на правду, но у вас нет свидетелей, чтобы доказать ваши слова. Так что, увы, ваше оправдание не может быть принято. Итак, волшебники и волшебницы Визенгамота, я призываю вас во всей тщательностью отнестись к вынесению приговора относительно Гермионы Джин Грейнджер. Поэтому, дабы предотвратить дальнейшее выслушивание лжи со стороны обвиняемого, предлагаю начать голосование. Кто за то, чтобы признать Гермиону Джин Грейнджер вин...

Вдруг входная дверь резко открылась, и в зал суда вбежал какой-то человек. Все взгляды моментально обратились к нему, но того, казалось, не особо заботило такое повышенное внимание. Он быстро подбежал к трибуне министра и протянул ему какие-то бумаги. Гермиона опешила — это был Рон. Что он делал в Министерстве? И почему он так бесцеремонно вбежал в зал суда? Как ему вообще удалось покинуть Хогвартс? Вдруг Министр Магии резко переменился в лице. Он покраснел и начал сильно злиться.

— Это правда? — сквозь зубы процедил он Рону.

— Да, сэр.

Глава Министерства взмахнул волшебной палочкой, и несколько копий документа разлетелись в разных направлениях. Листок бумаги достался и тому мужчине, который недавно задавал подсудимой вопросы. Он прочитал содержимое документа, посмотрел на Грейнджер и спокойно ей кивнул, как бы с чем-то соглашаясь. Девушка ничего не понимала, но тоже самое сделали еще несколько человек, у которых были копии документа.

— Кто за то, чтобы признать её виновной, — Министр Магии буквально выплюнул эти слова.

Человек двадцать подняли руки, включая тех, кто не удостоил девушку одобрительным кивком.

— Кто за то, чтобы снять с подсудимой все обвинения.

Все остальные волшебники и волшебницы подняли руки. Они не знали, что именно было в письме, но то ли версия обвиняемой показалось им достаточно убедительной, то ли им просто надоели вечные подозрения начальства в использовании запрещенной магии. Особенно, если учесть, что девушка была всего лишь жертвой, а не главным исполнителем.

Министр посмотрел на проголосовавших. С кислым выражением лица он поднял свой молот правосудия и сказал:

— Все обвинения сняты.

После чего встал и быстро покинул зал Суда. Гермиона в оцепенении сидела на стуле. Она была поражена таким решением. Хотя по большей части, она просто не знала, что ей сейчас следовало делать: убежать, закричать от радости или расплакаться. Из раздумий её вырвал человек, который недавно обнадёжил её своим жестом поддержки.

— Поздравляю, мисс Грейнджер, — работник Министерства помог девушке встать и повел её в сторону выхода. — Вы теперь свободны.

— Знать бы ещё благодаря чьей помощи...

Мужчина рассмеялся и подмигнул ей:

— Это вам лучше знать.

Еще раз кивнув головой, работник поспешил уйти восвояси. Девушка стояла посреди коридора в полном недоумении. В голове снова возникло бесчисленное количество вопросов, но и сейчас её вернул кто-то в реальный мир.

— Рон, — Гермиона совсем забыла, что парень не вышел из зала суда сразу после своего внезапного появления.

— Ну, я думаю, они тебя сильно озадачили, — усмехнулся Уизли.

— Ты не представляешь, насколько, — хоть Грейнджер отдаленно представляла, как отвратительно она выглядела, но ей это было не важно. — Что ты здесь делаешь?

— Вообще-то я тебя спас. Могла бы и спасибо сказать.

— Сказать тебе простое спасибо — это слишком мало, — девушка улыбнулась, и Рон понял, что слова были излишни.

— Кстати, ты в курсе, что в твоем спасении участвовала и Джинни?

— Как? Она была здесь?

— Да, — Уизли показал рукой в направлении лифта, и она вдвоем медленно двинулись в его сторону. — Она всё заседание посылала потоки уверенности в твою сторону. По крайней мере, она так просила меня передать.

— А где она?

— Зрителям запрещено разговаривать с осужденными, пока не закончены все процедуры, так что она встретится с тобой немного позже. Сейчас нам надо оформить кое-какие бумаги.

— Ты работаешь в Министерстве? — Гермиона даже начала гордиться свои другом. Пока они не общались, в его жизни, наверное, произошли значительные изменения.

— Нет, просто я оказался под рукой, когда появилась острая необходимость передать тот документ. Так что можно считать, что я новый посыльный. Вряд ли Министр отпустит меня на волю после того, как я разрушил его триумф.

— Кстати, а что за слова, которые мне жизнь спасли?

Рон глубоко вздохнул, и в его глазах промелькнула грусть.

— Давай, я расскажу тебе по дороге после того, как закончатся все формальности.

Он нажал рычаг, и лифт поехал вниз.

* * *

Когда Рон убедился, что Гермиона благополучно покинула Министерство Магии вместе с Джинни, он решил зайти к отцу. Его предположения о своей новой работе оправдались — первые же несколько человек, встретившись с ним по дороге, попросили отнести «Мистеру Артуру Уизли» какие-то бумаги.

— Черт, неужели так заметно, что я Уизли?

— Может, ты единственный рыжий в Министерстве?

Рон обернулся и увидел Гарри. Тот стоял возле стены и опирался на трость — во время побега из лаборатории ему придавило ногу большим камнем, так что он вынужден был передвигаться только в крайне необходимых случаях. Странно, что судебное слушание над Гермионой не попало в этот список.

— Тебе же нельзя вставать с кровати, — сухо произнес Уизли, и стало понятно, что дружбой между двумя молодыми людьми и не пахнет.

— Почему её оправдали? — Поттер перешел сразу к делу.

— Ты знаешь, как хорошо к ней относились в Министерстве после победы над Волан-де-Мортом. Большинство не могло поверить в то, что она причастна к его воскрешению. И да, им всем порядком поднадоели твои горделивые речи и отчаянные попытки заполучить Министерский пост.

— Я смотрю, ты тоже относишься к их числу.

— Как видишь. Так что её и так отпустили бы: кто поверит, что маглорожденная способна использовать черную магию, особенно тогда, когда требуется чистокровность аж до седьмого колена?

— Я всё-таки останусь при мнении, что её жизнь спас клочок бумаги. Что в нём было?

— Заключение того, что на ней действительно было использовано проклятье, и она не знала о плане Люциуса. Всё-таки кровь творит чудеса — она способна долго хранить признаки темной магии.

— А доказательства, что она не знала о планах Малфоя?

— Она бы не стала рисковать своей жизнью в таком положении.

— Каком положении? — Поттер сделал несколько шагов вперед.

— Она беременна. И если бы она знала о плане Люциуса, то никогда не подвергла бы своих детей такому риску. Особенно, если учесть, что использование подобной черной магии лишает возможности продолжить род, — Уизли был очень серьезен, хотя на самом деле его убивал тот факт, что Гермиона уже больше никогда не будет его. — А теперь прошу меня извинить: если у тебя нет больше ко мне вопросов, мне срочно надо отнести эти бумаги своему отцу. Всего хорошего.

Резко развернувшись, Рон быстро скрылся за ближайшим поворотом, оставив в гордом одиночестве Мальчика-который-снова-проиграл.